Онлайн чтение книги Наследный принц в нефритовой подвеске The Crown Prince in the Jade Pendant
1 - 127

В этом году дворец был очень сдержан и не создавал привычной суеты.

Особенно когда Чу Цзинь Яо услышала новость о том, что император был сопровожден обратно во дворец Су Ван, тем более у нее не было ни малейшей мысли о праздновании праздника.

Цинь И, конечно же, организовал встречу императора на заставе Цзюйюн. Для такого события Цинь И не мог организовать почетный караул у входа в лагерь ойратов. Поэтому, кроме чиновников министерства обряда, отправившихся на переговоры о мире, только небольшой отряд был послан сопровождать императора из лагеря главы ойратов.  И как только он оказался в границах Великой Янь, император смог переодеться в свои императорские регалии.

Однако никто не мог представить, что Су Ван лично появится за перевалом и будет вести себя так, будто пришел поприветствовать императора, и, естественно, поведет его в другом направлении, войдя на заставу  одного из пограничных городов в громком сопровождении армии Ванъе до самой столицы.

Это слишком очевидно и неприглядно, чтобы ставить себе в заслугу.

Когда Чу Цзинь Яо думала об этом инциденте, она могла только вздыхать в своем сердце в течение долгого времени. Если бы император хоть немного разбирался в ситуации, он бы понял, что предыдущий отказ Цинь И «сопроводить» императора в столицу и его последующий отказ позволить ойратам вести мирные переговоры без всякой искренности - все это было во благо страны и даже императора. Пока император был готов думать об этом, он мог понять положение Цинь И.

Но, по мнению Чу Цзинь Яо император не станет думать. Если бы он и умел размышлять широко, то не попал бы в плен к ойратам еще в самом начале.

Чем больше она думала об этом, тем хуже ей становилось. Чу Цзинь Яо оставила этот вопрос в прошлом и сосредоточилась на освобождении дворцовых служанок из дворца.

Для того чтобы внутренний дворец не вмешивался в управление двором, все дворцовые служанки выбирались из простолюдин. Каждые три года отбиралось много молодых и красивых женщин, чтобы покинуть свои семьи и войти в грандиозный, закрытый Запретный город. Красные кирпичи и зеленые черепицы, возвышающиеся залы дворца имели мало общего с этими женщинами, которые вошли туда в самом прекрасном возрасте и с тех пор никогда не могли покинуть дворец.

Несмотря на то, что двор был настолько мрачным и жестоким, что многие женщины умирали каждый год без видимых причин, число дворцовых служанок при дворе росло год от года, и сегодня во дворце насчитывается 9000 одних только дворцовых служанок, не считая еще большего числа евнухов.

Такая система разрушала женщин дворца, а также отягощала казну: каждый год на дворец тратилось чудовищное количество денег. Цинь И наконец-то смог предложить открыто и честно отпустить дворцовых служанок из дворца, а Чу Цзинь Яо была готова больше беспокоиться о своем теле и не спеша определять тех, кому действительно нужно покинуть дворец.

Только после нескольких дней тайного расследования Чу Цзинь Яо медленно обнародовала новость об освобождении. Сначала люди отказывались в это верить и все ждали, что будет дальше. Позже, по мере приближения времени, жители дворца заметили, что отношение Чу Цзинь Яо не похоже на ложь, поэтому все больше людей приходили, чтобы подать в отставку.

Чу Цзинь Яо проинструктировала Лин Лун:

— Реестр должен быть тщательно проверен, а плата за освобождение должна быть сверена с происхождением, возрастом и т.д., чтобы никто не мог потребовать ее обманным путем.

Лин Лун наклонилась:

— Ваша служанка поняла. Наследная принцесса, первая партия дворцовых служанок, покидающих дворец, вот-вот уйдет,  они хотят поклониться Вам. 

Чу Цзинь Яо выглянула наружу, и сквозь мутные бумажные окна увидела одинокие и хрупкие фигуры, и наконец Чу Цзинь Яо покачала головой:

— В этом нет необходимости. Это желание Его Высочества, отпустить их из дворца. Если они действительно хотят отблагодарить, то лучшим способом отплатить будет жить хорошо и вносить вклад в развитие страны в будущем.

Лин Лун поклонившись, вышла выполнять приказы. Когда  Хун Мама вошла, она увидела группу дворцовых служанок, направляющихся к выходу, их выражения лиц были то тревожными, то радостными, но все они испытывали чувство облегчения. Смотря на эту сцену, ее охватили эмоции.

Она вспомнила, что когда попала во дворец, она тоже испытывала страх и радость, пока жестокая и суровая жизнь дворца не сгладила ее характер, не поглотила ее сияние, и в итоге у нее даже не осталось ничего из прошлого. Что же стало с миром за пределами этих красных дворцовых стен спустя столько лет?

Какое отношение она имеет ко всему богатству и славе в этом дворце? Это счастье няннян, а не их. Прошло столько времени, что Хун Мама с трудом могла вспомнить, как выглядит ее родной город, и не помнила, протекает ли перед ее домом ручей.

Увидев через полуоткрытое окно Хун Мама, Цзе Гэн торопливо позвала ее:

— Хун Мама здесь? Входи!

Хун Мама вытерла руки о юбку и тихо вошла в главный зал, чтобы поприветствовать Чу Цзинь Яо:

— Приветствую наследную принцессу, долгой жизни наследной принцессе.

— Хун Мама здесь, я позвала тебя сюда сегодня, чтобы спросить о твоем отъезде из дворца.

Чу Цзинь Яо подняла голову и посмотрела на нее со слабой улыбкой.

— Я раньше дала тебе обещание, а теперь с волей Его Высочества, я одолжу цветы, дабы поднести Будде, интересно, есть ли у тебя намерение покинуть дворец?

Хун Мама на мгновение застыла на месте, словно чувствуя, будто бы дворец и наследная принцесса перед ней вращаются. Когда она наконец пришла в себя, то увидела, что все служанки во дворце смотрят на нее с улыбками.

Хун Мама наконец поняла, поспешно опустилась на колени и поклонилась: 

— Мои благодарности, наследная принцесса!

— Ничего. Как и договаривались ранее, поедешь ли ты в резиденцию маркиза Чан Син обучать моих сестер и племянниц, или же отправишься в поместье на окраине столицы?

Все это произошло так неожиданно, что у Хун Мама закружилась голова, и она, едва сохраняя самообладание, сказала:

— Наследная принцесса, позвольте этой старой служанке вернуться и все обдумать. Эта старая служанка даст ответ Вам завтра.

Чу Цзинь Яо кивнула с легкой улыбкой:

— Не нужно принимать решение в спешке, Мама, тебе стоит подумать, куда пойти. Предполагается, что император и Су Ван прибудут в столицу через пару дней, поэтому завтра будет много дел. Боюсь, что освобождение придется отложить на несколько дней, так что воспользуйся этим временем, чтобы все обдумать.

Хун Мама еще раз поблагодарила ее и медленно вышла из зада. Когда она вышла наружу, сквозь зеленые глазурованные черепицы Восточного дворца обнаружила ярко светящееся солнце и небо - чистое и высокое, голубое и радующее глаза смотрящего.

— Государь… - слезы падали из глаз младшей императрицы Ци, и впервые за долгое время в ее глазах появился блеск. Она подсознательно хотела позвать кого-нибудь, чтобы пришел и нарядил ее, но после того, как младшая императрица Ци позвала несколько раз, никто не ответил. Младшая императрица Ци внезапно рассердилась. Император возвращался, и нрав императрицы, испорченный им, возродился. Она гневно встала и быстро вышла на улицу.

Выйдя на улицу, поняла, что уже стемнело. Большую часть времени младшая императрица Ци проводила в слезах при свете свечей во дворце, настолько, что потеряла счет времени. Младшая императрица Ци никогда не думала, что она может быть настолько подавлена, но отныне такие дни сонливости и неразборчивости больше никогда не повторятся.

Младшая императрица Ци стояла у входа во дворец и кричала несколько раз, одна из дворцовых служанок, наконец, поспешно вышла из задней залы.

Цю Шуан поклонилась императрице и негромко спросила:

— Государыня, что ты* хочешь сделать?

*[你 nǐ - ты, может ошибка автора]

Младшая императрица Ци с отвращением посмотрела на стоящую перед ней женщину:

— Бэньгун нужно освежиться. Где вы все были, дряные суки? Только и отлыниваете от работы. Прошло всего несколько дней, неужели вы забыли о своем долге служить?

— Как  смеем, - сказала Цю Шуань, склонив голову в знак почтения, - Это была оплошность со стороны этой служанки, государыня.

Младшая императрица Ци бросила свирепый взгляд на Цю Шуана и направилась во внутреннюю комнату. Цю Шуан была служанкой, приставленной к дворцу Куньнин, когда та только вошла во дворец. В то время младшая императрица Ци решила, что старые люди ее сестры надоели, и заменила их всех на одном дыхании. Цю Шуан пришла во дворец Куньнин в это время.

Младшая императрица Ци не имела никакого представления о том, почему Цю Шуан позже поднялась до положения старшей дворцовой служанки. Она была императрицей, так как она могла обращать внимание на скромную придворную служанку.

Цю Шуан быстро пришла и принесла с собой чайник. Она неторопливо налила чай младшей императрице Ци, в каждом ее движении чувствовалась элегантность. Младшая императрица Ци привыкла ко всему этому. Она пила чай, прикасаясь к теплой бело-синей фарфоровой чашке, и почему-то ощущала отстраненность.

— Почему этот чай теплый? 

Как могла Цю Шуан, которая так долго отсутствовала, вскипятить чай за такое короткое время и дать ему остыть до нужной температуры для питья?

Улыбка Цю Шуана осталась неизменной: 

— Ваше Величество, то, что Вам нужно, всегда греется на кухонной печи.

В конце концов, младшая императрица Ци являлась императрицей уже много лет. Она уже была начеку, хмуро глядя по сторонам:

— Где Лань Юй? Именно она подает еду и напитки, но прошло столько времени, почему ее здесь нет?

Цю Шуан слегка вздохнула, и на ее лице вдруг появилась странная улыбка:

— Ваше Величество, Лань Юй гугу действительно предана Вам, и сейчас она ждет, чтобы служить Вам снаружи.

На мгновение удивившись, младшая императрица Ци обернулась. Не успела она понять, что происходит, как ее схватили за шею. Сразу же после этого в ее горло хлынул поток теплого чая, медленно проникая в пищевод и вызывая невыносимое чувство жжения.

В сияющим золотом и яшмой дворце Куньнин раздался звук падения стула на пол и неясный скрежет,  будто кто-то стучал ногтями по земле, который был особенно резок в тишине дворца. Но в мгновение ока все снова стало тихо.

Хун Мама была в темноте, ее тащили вперед с закрытым ртом, как вдруг ее сильно толкнули, она споткнулась об пол, и свет вернулся в ее глаза.

Наконец-то она снова смогла видеть, и не успела Хун Мама вздохнуть с облегчением, как увидела, что находится во дворце Куньнин. Многолетний опыт пребывания во дворце сразу же подсказал ей, что сегодня ей придется несладко.

—  Хун Мама, прошло много времени.

Хун Мама чуть присела на пол, пытаясь выпрямиться и придать себе более опрятный вид:

— Что ты замыслила, барышня Цю Шуань?

— Хун Мама, когда няннян отправила тебя туда, она, должно быть, дала тебе особые распоряжения.  Почему я вижу, что в последнее время ты выглядишь особенное радостной?

Тело Хун Мама дрожало. Завтра она сможет поговорить с наследной принцессой и выбраться из этой трясины раз и навсегда, но почему именно в эту ночь?

Хун Мама изо всех сил старалась успокоить себя:

— Старая служанка всегда помнила наставления няннян и не смеет пренебрегать ими.

— Хорошо, раз ты так говоришь, тогда няннян дает тебе шанс доказать свою преданность.

У Хун Мама пересохло в горле,  она тяжело сглотнула, прежде чем смогла заговорить:

— Что?

Цю Шуан бросила лекарственный порошок перед Хун Мама и сказала:

— Возьми эту лекарственный порошок с собой, а когда вернешься, спрячь ее у наследной принцессы. Если ты справишься, няннян выпустит тебя из дворца, и ты сможешь воссоединиться со своей племянницей.

Несколько лет назад семью Хун Мама постигло несчастье, она долго не могла понять, что все ее родные погибли, и у нее осталась только одна осиротевшая племянница.

Поэтому она отчаянно пыталась выбраться из дворца и отправиться в родной дом, чтобы найти свою племянницу - единственную родственницу, которая у нее осталась.

Но сейчас глядя на обыкновенную бумажную завертку перед собой, Хун Мама долго не могла взять ее в руки:

— Барышня Цю Шуан, мы выжили благодаря наследному принцу и наследной принцессе, через два дня император вернется во дворец, это…

— Вздор! Ты еще думаешь о жизни своей племянницы?

Хун Мама крепко зажмурила глаза, ее уже немолодое лицо показывало ее горе, ее вину и ненависть за свою неспособность что-либо сделать:

— Барышня Цю Шуан, естественно, я предана няннян.  Только позвольте старой служанке спросить супругу Шу няннян, правда ли, что племянница этой старой служанки  жива?

— Конечно. Цю Шуан подняла одну бровь и посмотрела вниз на Хун Мама: — Что ты имеешь в виду, ты сомневаешься в няннян?

— Старая служанка не смеет, - Хун Мама протянула руку и взяла завертку с лекарственным порошком, крепко сжимая ее в своей ладони. Она встала и, казалось, собиралась выйти за дверь, а когда дошла до высокой, тяжелой деревянной двери, вдруг спросила: — Барышня Цю Шуан, если бы Вы собирались послать весточку, то могли бы найти место за пределами дворца Цицин, зачем Вы привели эту старую служанку во дворец Куньнин?

Глаза Цю Шуан слегка сузились: 

— Ты слишком много говоришь, какое тебе до этого дело?

Хун Мама смотрела на безмолвный дворец Куньнин в ночном небе, его силуэт напоминал зверя, притаившегося в темноте, словно он мог поглотить все, что здесь происходило. Хун Мама вдруг развернулась и так сильно толкнула Цю Шуан, что та от неожиданности упала на землю. Цю Шуан была зла от всего сердца. Но прежде чем кто-либо успел выйти из тени, они увидели, как Хун Мама врезалась в красный столб под дворцовым карнизом с такой силой, будто использовала почти все свои силы.

С грохотом жесткое тело Хун Мама медленно сползло вниз по красному столбу. Цю Шуань в ужасе прикрыла рот рукой. Она со всей храбростью проверила ноздри. И тут же отпрянула, как будто ее руку ошпарили. Она низким голосом выругалась «сумасшедшая» и выбежала через заднюю дверь так быстро, как только могла, прикрыв глаза.

Во дворце Байлу стоящая перед зеркалом особа, услышав сообщение, плавно приподняла свои мягкие, изящные брови:

— Умерла ударившись об столб?

Цю Шуань склонила голову и ответила тоненьким голосом: 

— Да.

С грохотом супруга Шу бросила туши для бровей на землю, а ее ухоженное лицо в зеркале приобрело мрачный, ядовитый вид, что совершенно не соответствовало ее темпераменту.

— Что ж, она не зря жила, она смогла развидеть намерения Бэньгун, - супруга Шу холодно рассмеялась, ее глаза постепенно становились безумными. — К сожалению, она все еще не знает Бэньгун достаточно хорошо. Когда еще Бэньгун терпела неудачу в своих планах? Даже ее смерть ничего не спасет. 

Она встала и в мгновение ока вернулась к привычному образу супруги Шу:

— Пойдемте.