Онлайн чтение книги Наследный принц в нефритовой подвеске The Crown Prince in the Jade Pendant
1 - 16

Чу Цзинь Яо моргнула, ничего не понимая. Цинь И действительно был непредсказуемым человеком. Она искренне спрашивала, почему он смеется? Она была немного недовольна и планировала расспросить его после того, как он закончит смеяться, но парень смеялся бесконечно. Поэтому она могла только прервать его: 

— Я спрашиваю тебя честно. Будь серьезнее и не смейся.

Цинь И с расслабленной улыбкой на губах легкомысленно ответил: 

— Возможно, учитель, который меня учил, был лучше.

Наследного принца с детства специально обучали ученые, и эти люди должны были обладать не только глубокими знаниями, но и благородностью и известной репутацией. Во всем дворе гражданских министров и генералов, можно сказать, что премьер-министры и важные министры всех династий, которые могли быть наставниками наследного принца, могли гордиться этим. Быть учителем Цинь И было не просто приятно.

Однако Чу Цзинь Яо не знала ценности учителя, о котором говорил Цинь И. Когда она услышала, что учитель другой стороны был хорошим, ее поток мыслей остановился.

— Говорят, что известные учителя делают ценных учеников. Если учитель хороший, то обычные люди не смогут подражать ему, сколько бы они ни учились. Для меня лучше честно практиковаться.

Цинь И сделал шаг в сторону, сцепив пальцы, чтобы дать знак Чу Цзинь Яо подойти ближе. Она засомневалась: 

— Это... 

В настоящее время Цинь И был похож на молодого мужчину. Поскольку мужчинам и женщинам было неприлично касаться друг друга руками при передаче предметов, как она могла быть так близка с ним?

Увидев, что Чу Цзинь Яо не двигается, Цинь И протянул руку и потянул ее к себе: 

— Поторопись. Я не могу оставить нефритовую подвеску надолго. Если не учить руками, то не будет никакого результата.

Когда Чу Цзинь Яо держали за запястье, она могла видеть только тонкие пальцы другой стороны. Цинь И все еще находился в состоянии духа, поэтому его пальцы все еще были полупрозрачными, но даже это не помешало ему охватить ее запястье одной рукой. С небольшим усилием он смог притянуть ее к себе.

Чу Цзинь Яо странно почувствовала, что его руки практиковали боевые искусства. Если бы человек не занимался боевыми искусствами, его пальцы не были бы такими длинными и сильными.

Как долго Цинь И занимался культивированием, чтобы стать настолько сильным как в боевых, так и в научных искусствах? Пока Чу Цзинь Яо в оцепенении размышляла об этом, её лоб внезапно ударили. Хоть это и не было больно, но этого было достаточно, чтобы она проснулась.

— Что ты делаешь? - Чу Цзинь Яо схватилась за лоб, недовольно глядя на Цинь И.

Цинь И поднял брови: 

— О, имеешь причину отвлекаться? Держи кисть правильно и пиши, как я сказал.

Чу Цзинь Яо была настроена на учебу, и если бы она не сосредоточилась, то ее косичку поймала бы Чу Цзинь Мяо. Она тут же отбросила свои мысли и внимательно слушала слова Цинь И. Стоя рядом с ней, он учил ее, как обращаться с кистью, двигать кисть, поднимать ее, и когда у нее не получалось, он сразу же протягивал руку, чтобы поправить ее, так как у него был нетерпеливый характер. Он находился слева от нее, и каждый раз, когда он хотел взять кисть, его руки вытягивались из-за ее спины, так как он следил за ее исправлениями. Чу Цзинь Яо было очень неловко. Она говорила себе, что Цинь И - дух, для него не имеет значение пол человека, потому она не должна быть расчетливой с ним в таких вопросах. Когда подобные ситуации стали повторяться, она постепенно привыкла к этому. Она позволила ему держать ее за руку и двигаться по бумаге, и ее письмо стало более плавным.

Чу Цзинь Яо раньше редко писала. Она очень боялась кисти и туши, но теперь, с Цинь И, она действительно начала быстро привыкать к этому. Когда он отпустил кисть, она смогла написать несколько приличных слов. Чу Цзинь Яо была очень счастлива в душе и повернулась, чтобы сказать: 

— Смотрите, я могу писать сама!

Чу Цзинь Яо забыла, что Цинь И стоял позади нее. Когда она быстро повернула голову, казалось, что расстояние между ними стало совсем близким. Повернувшись, чуть не задела его подбородок.

Цинь И должен был обойти Чу Цзинь Яо, чтобы держать кисть, поэтому он неизбежно должен был стоять близко. Так как он был намного выше её, мог использовать только одну руку для опоры на стол, а другой обхватывать её и руководить каллиграфией. Теперь, когда она внезапно повернулась, она чуть не задела его.

Увидев лицо Цинь И было так близко, после поворота, Чу Цзинь Яо была ошеломлена на месте, но Цинь И отреагировал очень быстро и сразу же поднял подбородок, а затем опустил глаза, чтобы посмотреть на неё. 

— Что ты делаешь?

Чу Цзинь Яо почувствовала смущение в своем сердце. Она впервые была так близка с мужчиной, и в этот момент она ясно осознала, что Цинь И был мужчиной, и она больше не могла общаться с ним, как раньше. В тот момент, когда она хотела заговорить, чтобы разрядить обстановку, она обнаружила, что подбородок Цинь И стал намного тоньше, чем раньше, а его лицо было настолько прозрачным, что он почти растаял в воздухе. В нем была какая-то хрупкая красота, которая делала его черты еще более утонченными.

Однако у Чу Цзинь Яо уже не было настроения оценивать выдающуюся внешность Цинь И. Она с тревогой спросила: 

— Что с тобой? Тебе плохо?

Цинь И сделал безразличное выражение лица: 

— Ничего страшного. Я уже слишком давно не выходил за пределы нефритовой подвески, поэтому моя душа не может принять это. Все будет хорошо, если я вернусь внутрь и отдохну.

Что будет хорошо, если он вернется и отдохнет? Неужели дела души - это шутка? Чу Цзинь Яо была в ярости: 

— Раз уж ты не можешь выходить надолго, то лучше возвращайся побыстрее! Это все моя вина. Я просто сосредоточилась на занятиях каллиграфией и не обращала на тебя внимания.

— Я в порядке, - сказав это, Цинь И закончил говорить, он не мог не добавить: - Не думай об этом слишком много. Это не имеет никакого отношения к тебе.

— Хорошо. Знаю. Быстро возвращайся!

Цинь И с детства не мог оставаться без дела и больше всего ненавидел, когда его ограничивали. Однако сейчас он был ограничен нефритовой подвеской, поэтому ему было невыразимо скучно. Все было бы хорошо, если бы не было другого выхода, но теперь, когда он смог вырваться из этого заточения, он не хотел возвращаться туда снова. Однако Чу Цзинь Яо так волновалась, что чуть не плакала. Поэтому у него не было другого выбора, кроме как вернуться к нефритовой подвеске, хотя и с неохотой.

Вернувшись внутрь, его слабая душа сразу почувствовала себя намного лучше. Цинь И тихонько вздохнул и тут же успокоил взволнованную девушку. 

— Я в порядке. Не плачь.

Это называется «в порядке»? Чу Цзинь Яо готова была расплакаться от злости. Как этот человек мог несерьезно относиться к своему здоровью? Некоторое время она молчала, не зная, на кого ей сердиться. Наконец, она сказала: 

— В следующий раз так не делай.

— Мхм. Хорошо, - небрежно ответил Цинь И. Он лениво зевнул: - Ты должна практиковаться в каллиграфии. Это навык требует зубрежки. Ты не можешь лениться.

— Понимаю, - Чу Цзинь Яо села перед столом, взяла кисть и сказала, обмакивая ее в тушь: - Я буду здесь практиковаться. Если ты устал, то сначала отдохни. Я буду сопровождать тебя.

Цинь И рассмеялся: 

— Я не ребенок, так зачем мне сопровождение? 

Хотя он и сказал это, влияние его ослабленной души было слишком велико. Он смог продержаться лишь некоторое время, прежде чем провалиться в глубокий сон.

Видя, что от Цинь И больше не было слышно ни звука, Чу Цзинь Яо стала двигаться еще осторожнее. В кабинете было слышно только шуршание пера кисти.

Когда ночь постепенно стала глубже, служанки зажгли фонари вдоль длинного коридора. Все многочисленные дворы в резиденции маркиза Чан Син были ярко освещены. В это время по дому ходило очень мало людей. Независимо от того, что было сказано или сделано в течение дня, люди, сидевшие в это время под одним фонарем, были по-настоящему близки.

Чу Цзинь Мяо положила абажур на свечу и спросила:

— Отец сегодня не придет?

— Время уже такое. Боюсь, что маркиз останется в том дворе, - ответила Чжан Мама.

Разумеется, Чу Цзинь Мяо была молодой девушкой и не должна была спрашивать о делах, касающихся ее отца и Инян. Но она с детства была очень близка с госпожой Чжао, и поскольку госпожа Чжао терпела обиды от Инян, она любила говорить об этом Чу Цзинь Мяо. Со временем люди, окружавшие госпожу Чжао, привыкли к этому.

У маркиза Чан Син была жена и три наложницы. Хотя госпожа Чжао занимала стабильное положение официальной жены,так лишь поверхностно. На самом деле предпочтение отдавалось Хуан Инян.

Как и сегодня, маркиз Чан Син снова остановился во дворе Хуан Инян.

Когда госпожа Чжао вошла в семью, она была старшей невесткой, а также маркизой. Неизвестно, сколько людей обращали внимание на ее живот. Она забеременела только через год после свадьбы. Однако, даже несмотря на все ожидания, она не смогла забеременеть мальчиком и родила старшую барышню. И хотя старая фужен Чу  была разочарована, она все же дала госпоже Чжао лицо и взяла Старшую юную барышню, строго воспитывая и ухаживая за ней, как за Старшей Ди-внучкой. Хотя, с точки зрения отношений, это было очень несправедливо по отношению к матери - брать ребенка под опеку после рождения, но в благородных семьях для старшего поколения было честью лично воспитывать внучку, и это подчеркивало положение матери и ребенка. После того, как Старшую молодую барышню забрали, госпожа Чжао оказалась под сильнейшим давлением, и у нее не было другого выбора, кроме как остановить прием лекарств на несколько Инян.

Когда госпожа Чжао была беременна старшей юной барышней, она не могла служить маркизу Чан Син, поэтому ей пришлось взять наложниц. Старая фужен Чу прислала служанку Фу Жун, чтобы та прислуживала госпоже Чжао, но все понимали истинную причину. Госпожа Чжао не любила, когда ее свекровь вмешивалась в дела спальни, поэтому продолжала подавлять Фу Жун и не позволяла ей прислуживать. Узнав об этом, Старая фужен Чу ничего не сказала. Через несколько дней маркиз Чан Син отправился на встречу и привел с собой женщину. Женщина носила фамилию Хуан и была подарена маркизу Чан Син чиновником из Тайюаня. Говорили, что ее привезли из Янчжао, специально обучили и отдали чиновникам.

Как только госпожа Хуан вошла, она продемонстрировала свои сильные навыки в борьбе за благосклонность. Госпожа Чжао не воспринимала это всерьез, думая, что маркиз скоро устанет от этого, но наблюдая за тем, как растет сила госпожи Хуан, госпожа Чжао почувствовала беспокойство. Она могла только быстро отпустить Фу Жун на службу, чтобы разделить благосклонность Хуан Иняна. После того, как госпожа Чжао родила Старшую юную барышню, она долгое время не могла забеременеть. Она не могла терпеть давление со стороны свекрови и неохотно прекратила прием лекарств для госпожи Хуан и Фу Жун.

Во дворах вельмож положение Инян было на уровне полуслуг. До тех пор, пока официальная жена не соглашалась, они должны были пить суп для предотвращения беременности после ночной службы, так как роду Шу не разрешалось нарушать иерархию семейного клана. Старший сын и старшая дочь могли родиться только из чрева официальной жены.

Когда госпожа Чжао прекратила прием лекарств для Инян, это означало, что существовала вероятность того, что старший сын может родиться от Шу, а это было непорядочно для официальной жены. Однако госпожа Чжао слишком напряглась и родила Второго молодого господина лишь с большим трудом. Однако прошло совсем немного времени, и Хуан Инян и Фу Жун забеременели одна за другой и родили Шу-сыновей. Госпожа Хуан была благосклонна, и теперь, когда она перестала принимать суп для предохранения от беременности, она родила третью госпожу, Чу Цзинь Чан, через год после того, как немного отдохнула после рождения Третьего молодого господина.

Госпожа Хуан родила сына и дочь, и ее статус во Внутреннем Дворе сильно вырос, она стала более высокомерной. После того, как госпожа Чжао родила вторую дочь, никаких других движений не было. Кроме первого и пятнадцатого числа каждого месяца, маркиз Чан Син редко посещал главный двор, чтобы остаться на ночь. Даже если он и оставался на ночь, то только для того, чтобы посидеть и поговорить. Госпожа Чжао видела, что другого способа продолжить род Ди не было, поэтому Чжан Мама подала госпоже Чжао идею позволить служанке Бай Лин служить. До тех пор, пока Бай Лин сможет удерживать маркиза Чан Син, маркиз будет оставаться у госпожи Чжао.

Госпожа Чжао с большой неохотой позволила своей приданой служанке Бай Лин служить и официально повысила ее до Инян. Однако Бай Лин не была соперницей госпожи Хуан. Прошло несколько лет, прежде чем она родила близнецов, нынешних Седьмого молодого господина и Восьмую молодую госпожу, которым на данный момент было по шесть лет.

Во Внутреннем Дворе Хуан Инян обладала исключительной монополией. Фу Жун, в конце концов, была из людей Старой фужен Чу, и поэтому маркиз Чан Син не стал относиться к ней холодно. После того, как все было сказано и сделано, самым безлюдным местом оказалась комната госпожи Чжао.

Чу Цзинь Мяо всегда была близка с госпожой Чжао и знала о делах в спальне. Когда она услышала, что маркиз Чан Син снова пошел к Хуан Инян, она так разозлилась, что чуть не хлопнула чашкой по столу: 

— Почему отец всегда не может отличить хорошее от плохого? Что за человек госпожа Хуан, и как она может быть достойна такого уважения?

Незамужняя девушка не могла говорить о таких вещах связанное с Инян, и это было просто неприлично. Однако посторонних здесь не было, поэтому Чжан Мама и остальные просто закрыли глаза и пропустили это мимо ушей.

Госпожа Чжао продолжила: 

— Именно так. Госпожа Хуан привыкла притворяться. Посмотри на ее талию и ноги. Она даже сидеть нормально не может, а выглядит как лиса, но мужчины всегда попадаются на эту уловку, - Госпожа Чжао разозлилась еще больше, подумав об этом, и не смогла удержаться от ругани: - Все они шлюхи до мозга костей.

Слова госпожи Чжао были неуместны, но Чжан Мама и Чу Цзинь Мяо молчали, так как не знали, как ее переубедить. Через некоторое время Чу Цзинь Мяо утешил ее. 

— Мама, не сердись на них. Как бы они ни были благосклонны, разве могут они превзойти тебя? Как бы отец ни был озадачен, он не допустит унижения официальной жены.

Чжан Мама также сказала: 

— Да. Фужен, благосклонность мужчин во Внутреннем Дворе временна. Дети - вот истинная опора человека. У Вас все еще есть второй молодой господин!

 Чжан Момо хотела сказать, что у Вас есть Второй молодой господин, Старшая молодая госпожа и Пятая молодая госпожа, но вспомнила, что Чу Цзинь Мяо все еще присутствует, а упоминать Чу Цзинь Яо нехорошо, поэтому опустила всех юных барышень.

Чжан Мама мгновенно изменила свои слова, поэтому госпожа Чжао не слышала их, а Чу Цзинь Мяо слышала. Выражение ее лица не изменилось, но она холодно посмотрела на Чжан Мама.

_____________

Автору есть что сказать: 

Постановочка:

Цинь И: 

— Я слышал, что некоторые люди подозревали, что внезапный поворот Чу Цзинь Яо может привести к несчастным случаям, таким как ошибочный поцелуй.

Шучу, я с детства быстро соображаю. Такого рода повороты, которые приводят к случайному прикосновению к моей щеке, губам и т.д., со мной не произойдут.