Онлайн чтение книги Наследный принц в нефритовой подвеске The Crown Prince in the Jade Pendant
1 - 133

Евнухи снаружи прекратили движение, не зная, что делать, и в недоумении взглянули на старшего евнуха во главе группы.

Старший евнух приподнял метелку,  его острые глаза окинули взором Чу Цзинь Яо с некоторым любопытством:

— Что наследная принцесса имеет в виду?

— По какой причине эта наследная принцесса должна объясняться перед слугой? - Чу Цзинь Яо повернула голову, не удосужившись взглянуть на людей снаружи, но извиняюще улыбнулась принцессе Жунин: — Я напугала тебя, время позднее, дворцовые ворота через мгновение закроются, я провожу тебя.

— Нет надобности, - принцесса Жунин сжала руку Чу Цзинь Яо, и оглянулась назад, не говоря ни слова. Даже принцессе Жунин стало жутко от этой группы распоясавшихся евнухов. В такой момент как принцесса Жунин могла позволить Чу Цзинь Яо проводить ее.

Принцесса Жунин взяв себя в руки, сказала несколько прощальных слов Чу Цзинь Яо, после чего вышла за ворота с притворным безразличием. К счастью, эта группа евнухов все еще знала, что важно, и не посмела ничего сделать с принцессой Жунин. Когда принцесса Жунин подошла, группа евнухов молча сделала шаг, чтобы пропустить принцессу.

Покинув осаду*, принцесса Жунин и ее сопровождающие вздохнули с облегчением. Служанка так испугалась, что спина у нее стала мокрой, та поспешила удержать, выбившуюся из сил, принцессу Жунин, испуганно произнеся:

— Принцесса, да как такое возможно? Что можно с этим сделать?

*[包围 bāowéi — окружать; осаждать; совместно оказывать давление (нажим) на (кого-л.), заставлять подчиниться своему (совместному) влиянию]

Испугавшись, принцесса поспешила сказать:

— Здесь нельзя долго оставаться, поспешим покинуть дворец.

Несколько дней назад наследный принц отправился в горы Сишань для обучения войск, и все это время все было хорошо, в столице было тихо и спокойно, так почему же вдруг появились слухи о восстании?

Не смея думать об этом, принцесса Жунин приподняла занавеску своей кареты, чтобы посмотреть назад после того, как она наконец-то вышла за ворота дворца.  Небо на западе было пугающе алым, и в сумеречном сумраке Запретный город был подобен свирепому зверю, стоящему спиной к свету, чьи открытые в полумраке глаза да его ядовитый взгляд, похожий на жало, рыщали вокруг, пытаясь что-то сожрать.

У принцессы Жунин было смутное предчувствие, что Запретный город изменится в ближайшие два дня.

За пределами дворца Цицин, после ухода принцессы Жунин, противостояние между Чу Цзинь Яо и евнухами сыскной службы становилось все более опасным.

Чу Цзинь Яо отослав других, развернулась и вошла внутрь, будто никто за ней не наблюдал. Когда им пренебрегли таким образом, старший евнух, всегда отличавшийся необузданностью и властностью, не смог сдержаться, холодно фыркнув, пронзительно закричал:

— Наследная принцесса весьма дерзка. Эти скромные прибыли сюда сегодня по воле императора, разве наследная принцесса ослушается указа?

— Раз ты говоришь, что у тебя есть указ императора, принеси сюда святой указ. Если нет, то поднимите головы и посмотрите, где вы находитесь. Восточный дворец - не то место, где можно бесчинствовать. Вам не позволять просто разыскивать и ходить по своему желанию.

Решительная позиция Чу Цзинь Яо подавила этих евнухов. Они действовали не страшась, но перед ними была весьма благосклонная наследная принцесса, и поскольку она отказывалась впускать кого-либо,  они не осмеливались силой проникать внутрь. Если они столкнутся с ней, то не смогут выжить, если наследный принц в будущем вернется с победой. Старший евнух во главе двора был настолько встревожен, что приказ об обыске дворца был отложен, а тем временем Чу Цзинь Яо с помощью Лин Лун уже развернулась, и ее фигура постепенно скрылась в дворцовых воротах. Как только Чу Цзинь Яо вошла, евнухи во дворце Цицин тут же задвинули дверь, быстро закрыли и заперли ее на засов.

Изолированное от внешнего мира, выражение лица Чу Цзинь Яо быстро стало обеспокоенным, а Лин Лун и остальные были еще более напуганы, похолодев руками и ногами. Все во дворце Цицин были в панике: и служанки, которых Чу Цзинь Яо привела с собой, и дворцовые служанки, служившие в Восточном дворце, - все они собрались вокруг Чу Цзинь Яо, перепуганные до смерти:

— Что мы можем сделать? Наследная принцесса…

Все они в унисон смотрели на Чу Цзинь Яо с неким намеком на мольбу о помощи. Чу Цзинь Яо на мгновение застыла, подумала и сказала:

— Немедленно закройте все боковые и угловые ворота дворца Цицин и не открывайте их без моего приказа. Если кто-то осмелится войти или выйти без моего ведома, или, что еще хуже, впустить кого-нибудь… - взгляд Чу Цзинь Яо медленно прошелся по людям во дворе, и те, на кого падал взор, склонили головы и затаили дыхание. Пробежавшись по кругу, Чу Цзинь Яо слегка приоткрыла алые губы и медленно, но твердо произнесла шесть слов: — Все они будут забиты до смерти.

Старший евнух долго стоял перед плотно закрытыми воротами дворца Цицин, наконец, с ненавистью отдал приказ надежно окружить дворец Цицин, а сам поспешил вернуться к своим обязанностям.

Чу Цзинь Яо слышала, как маленький евнух, наблюдавший за воротами, доложил, что дворец Цицин теперь плотно окружен, не говоря уже о живом человеке, пожалуй, даже муха не сможет вылететь. Чу Цзинь Яо вздохнула и кивнула головой, говоря:

— Я понимаю, спускайся и продолжай внимательно следить за обстановкой снаружи.

Чу Цзинь Яо не знала, к кому император снова прислушался, поменяв мнение, и даже подозревая Цинь И в мятежном сердце. Чу Цзинь Яо стало смешно: Цинь И уже был наследным принцем, его положение было надежным в течение стольких лет, он завоевал сердца людей, так зачем ему устраивать мятеж? Чу Цзинь Яо рассердилась на императора за тупость, а на Су Ван - за бесстыдство. Нет нужды расспрашивать, слухи о восстании Цинь И, включая сегодняшний инцидент, наверняка опять дело рук супруги Шу и Су Ван.

Единственное, за что Чу Цзинь Яо благодарна сегодня, так это за то, что Цинь И находится в казармах Сишань.

Репутация Цинь И в армии была очень высока, и сейчас он все еще был главнокомандующим восстанавливающихся трех армий. Даже если дать Су Ван и тем евнухам десять мужества, они не посмеют войти в Сишань и действовать безрассудно. Поэтому, пока Цинь И не покинет Сишань и армию, с ним ничего не случится.

Су Ван, должно быть, был обеспокоен этим, поэтому он внезапно решился и попытался войти в Восточный дворец по сфабрикованному обвинению в мятеже. Однако величественный Восточный дворец является основой страны, а обряды и законы настолько важны, что если бы кто-то так легко вошел и обыскал его, даже если бы не было найдено никаких доказательств мятежа, репутация Восточного дворца была бы разрушена, и убедить общественность в обратном было бы невозможно.

Как могла Чу Цзинь Яо позволить Су Ван добиться своего? Она все равно не уступит, и если Су Ван и супруга Шу захотели показать свои лица, они могут ворваться во дворец и обыскать его силой, но тогда они не смогут снять ярлык издевающихся над слабыми. Чу Цзинь Яо - их старшая невестка, к тому же сейчас беременна.  Если Су Ван действительно осмелится занять жесткую позицию, воспользуется отсутствием старшего брата, чтобы поиздеваться над беременной невесткой и силой выломать ворота, чтобы обыскать ее, столько ярлыков ему навешают, — репутация Су Ван будет полностью подорвана. Он приложил много усилий, чтобы создать свой имидж добродетельного принца некоторое время назад, когда общественное мнение нанесет удар, его проблемы станут только больше.

Евнухи сыскной службы были настроены резко, а отношение Чу Цзинь Яо было еще более резко. Услышав это, у супруги Шу не было выбора, кроме как лично привести свою невестку, Су ванфэй, в Восточный Дворец, чтобы разгрызть кости.

Сидя на своем гостевом месте с Чжао Ланьхуэй, стоящей позади нее, супруга Шу изо всех сил старалась изобразить мягкую улыбку и позвала теплым голосом:

— Наследная принцесса.

Чу Цзинь Яо сидела на месте хояина и даже не смотрела в сторону супруги Шу.

Лицо супруги Шу дернулось, та продолжала улыбаться:

— Прошло совсем немного времени с тех пор, как мы виделись, а живот наследной принцессы уже такой большой. Наследная принцесса полна сил, потому думается, что этот ребенок тоже крепкий телом. К слову, наследная принцесса должна родить в апреле, верно?

Чу Цзинь Яо сложила руки на коленях и бросила легкий взгляд на супруга Шу:

— Какое отношение это имеет к тебе?

Улыбка супруги Шу померкла,  ее лицо напряглось:

— Наследная принцесса, женщина царствующего дома говорит так грубо, если это распространится за пределы страны, — будет выглядеть как потеря достоинства царствующего дома.

—  Это зависит от того, кто является собеседником. Когда я беседую с человеком благожелательным и справедливым, я, естественно, полагаюсь в своих действиях на благожелательность и справедливость. Однако если другой человек таковым не является, к чему мне «говорить, как курица с уткой*» и понапрасну тратить слова?

*[鸡同鸭讲 jī tóng yā jiǎng — говорить на разных языках, не понимать друг друга]

— Ты...

Чжао Ланьхуэй злобно посмотрела на Чу Цзинь Яо, а супруга Шу махнула рукой, давая понять, что Чжао Ланьхуэй не место здесь говорить. Когда другие отступили, супруга Шу посмотрела на Чу Цзинь Яо с улыбкой на лице, и даже взглянула на живот Чу Цзинь Яо:

— В этом дворце знают, что наследная принцесса чрезвычайно благосклонна с тех пор, как вошла во дворец. Наследный принц отвечал на каждую просьбу и даже освободил для тебя Восточный дворец, даже император готов выслушать твоих несколько слов совета. Когда императрица Мухуай была жива, она была настолько высокомерна, как и наследная принцесса. Но наследная принцесса все-таки молода, бэньгун, как опытный человек, должна посоветовать наследной принцессе, что не стоит взлетать высоко, лучше быть незаметным. К тому же наследная принцесса сейчас беременна, хотя бы постарайтесь ради дитя.

— Ты пришла угрожать мне ребенком?

Чу Цзинь Яо наконец повернула лицо, чтобы встретиться с глазами супруги Шу. Супруга Шу выглядела мягкой и доброй, но под тонким слоем притворства ее глаза были зловещими и расчетливыми. Чу Цзинь Яо поняла незавершенную мысль супруги Шу. Срок родов Чу Цзинь Яо наступает в апреле, осталось не так много времени, имеется множество способов заставить рожать женщину. Она использовала ее неродившегося ребенка, чтобы заставить Чу Цзинь Яо подчиниться.

Чу Цзинь Яо холодно посмотрела на супругу Шу и вдруг тихонько рассмеялась. Супруга Шу была немного смущена ее смехом, нахмурилась и сказала;

— Над чем ты смеешься?

— Ни над чем. По мне, супруга Шу и государыня, почившая недавно, созданы друг для друга.

Супругу Шу на самом деле раздражала младшая императрица Ци. В то время, когда она была жужэнь*, на нее давила старшая императрица Ци. Старшая императрица Ци была женой, она — наложницей, но супруга Шу все терпела. Но когда старшая императрица Ци умерла, слова и поступки супруги Шу были не хуже, чем у императрицы, так почему она должна была продолжать позволять младшей сестре старшей императрицы  Ци властвовать над ней? Девчушка, у которой молоко еще на губах не обсохло, с какой стати может заставить супругу Шу благоговейно преклонять колени и бить челом. Когда супруга Шу узнала, что младшая императрица Ци тайно дала им отраву, оставив ее без потомства, ненависть той к младшей императрице Ци становилась все сильнее и сильнее, почти вырывая сердце и пожирая кость.

*[孺人 rúrén — жужэнь, супруга]

Лицо супруги Шу было угрюмым, очевидно, ей было неприятно, что она связана с младшей императрицей Ци, но на этом дело не закончилось. Чу Цзинь Яо проигнорировав лицо супруги Шу, полное отвращения,  продолжила:

— Императрица травила внутренний дворец, не исключена возможность, что она могла оставить без потомства супругу Шу. А супруга Шу отравила саму императрицу, и теперь она угрожает другим их нерожденным ребенком. Скажи сама, супруга Шу няннян, вы двое что половина цзиня, что восемь лян*, разве не созданы друг для друга?

*[半斤八两 bànjīn bāliǎng — досл. что половина цзиня, что восемь лян; обр. одно и то же, на одном уровне, одинаково, ничем не отличаются]

Закончив говорить, Чу Цзинь Яо посмотрела на супругу Шу и холодно выплюнула:

— Хоть подобные слова вредят женской добродетели, но я все равно хочу сказать супруге Шу, что ты это заслужила. Человек, способный использовать нерожденного ребенка как угрозу, заслуживает того, чтобы прожить всю свою жизнь без собственного ребенка.

Единственные оставшиеся в зале люди едва держались на ногах, и, естественно, дворцовые служанки была в ярости, а Чжао Ланьхуэй, казалось, как и все горела ненавистью и гневом, но на самом деле она украдкой поглядывала на супругу Шу, зная, что Су Ван был всего лишь приемным сыном. Несколько служанок на стороне Чу Цзинь Яо, напротив, стояли с каменными лицами, но в душе они испытывали большое удовольствие.

А сама супруга Шу сжимала пальцы так крепко, что можно было почти разглядеть бледные костяшки, ее лицо было напряжено, но плечи слегка подрагивали, она была явно в ярости.

В конце концов, супруга Шу была опытной во дворце, она сделала долгую паузу, подавляя свой гнев, вопреки всему, она улыбнулась Чу Цзинь Яо:

— Наследная принцесса весьма красноречива, на этот раз она открыла мне глаза. Поскольку наследная принцесса не соблюдает приличия, бэньгун нет нужды сохранять лицо для младшего поколения, как ты. Давай я раскрою тебе правду: император сейчас подозревает, что наследный принц изначально собирался отправиться в Сишань, вот почему он приказал людям обыскать Восточный дворец, но он не ожидал, что наследная принцесса отреагирует так бурно.

В этот момент супруга Шу тихонько рассмеялась и вопросительно посмотрела на Чу Цзинь Яо, как будто смотрела хорошее шоу:

— Наследная принцесса, если ты благоразумна, должна сейчас покорно сотрудничать. Если ты настаиваешь на противостоянии с Его Величеством, то эта шляпа мятежника, вероятно, сядет на твою голову.

Чу Цзинь Яо про себя думала, на самом деле она также сомневалась в первоначальном намерении Цинь И отправиться на горы Сишань, скорее всего, ее предположения верны. Однако Чу Цзинь Яо не могла этого сказать, она по-прежнему вела себя так, словно ее тело не боялось тени, и нагло заявила:

— Раз уж супруга Шу подозревает, то предъяви нам доказательства, не нужно сбивать с толку одними губами. Честному человеку не нужно оправдываться. Уверена, Его Высочество думает так же. Если супруга Шу и Су ванфэй не удовлетворены, они могут пойти к императору, подать жалобу, мне нечего сказать.

Чу Цзинь Яо подняла чай, подтекст отправки гостя был очень очевиден. Видя, что Чу Цзинь Яо не есть ни мягкого, ни твёрдого*, супруга Шу тоже была немного раздражена в этот момент. После разговора с Су Ван она решила, что теперь, когда Цинь И здесь нет, а Чу Цзинь Яо - единственная женщина в Восточном дворце, она будет до смерти напугана, услышав о таком тяжком преступлении, как мятеж, действуя по воле супруги Шу. Восточный дворец настолько велик, что найти что-то случайное будет достаточно для игры.

*[软硬不吃 ruǎnyìngbùchī — не есть ни мягкого, ни твёрдого: обр. в знач.: не реагировать ни на ласку, ни на угрозы: не поддаваться никакому воздействию; упрямый]

К сожалению, Чу Цзинь Яо не поддавалась никакому воздействию. Она смела заставила евнухов сыскной службы молча уйти несолоно хлебавши*, но при этом заняла жесткую и непреклонную позицию, и супруга Шу и Су Ван не смогли пробиться внутрь, опасаясь за свою репутацию.

*[吃闭门羹 chībìméngēng — съесть похлёбку у закрытых дверей: обр. уйти ни с чем]

Было неловко, супруга Шу сидела здесь за чашкой чая с Чу Цзинь Яо, и не только ничего не получила, но и набила себе живот огнем гнева. После стольких лет во дворце, прошло много времени с тех пор, как супруга Шу испытала подобное поражение.

Супруга Шу невозмутимо встала, явно разъяренная, не желая даже сохранить лицо. Она холодно сказала:

— Поскольку наследная принцесса высокомерна и заносчива, упорствует в своих заблуждениях, бэньгун может только доложить о сегодняшней ситуации императору, а он пусть разбирается. Берегите себя, наследная принцесса. Ах да, Его Величество специально распорядился, что намерения наследного принца теперь недобрые, и неуместно снова передавать наследной принцессе печать Феникса дворца царских жен. Наследная принцесса, передайте печать Феникса.

Чу Цзинь Яо даже не меняя выражения,  махнула рукой, давая знак Лин Лун. Ее действия были настолько простыми и решительными, что Чжао Ланьхуэй, которая хотела увидеть хорошее шоу, была разочарована.

Это — печать Феникса, которую жаждет заполучить каждая женщина в Поднебесной. Чжао Ланьхуэй думала, что Чу Цзинь Яо будет очень расстроена, задыхаясь от злости, когда у нее заберут печать Феникса. Учитывая это, Чжао Ланьхуэй не хотела легко упускать подобное увлекательное зрелище и специально подняла атлас, чтобы взглянуть на печать Феникса:

— Я помню тот день, когда наследная принцесса принесла Печать Феникса из дворца Куньнин. Все было так же, не так ли? Прошло совсем немного времени, но все повторяется. Поистине дела мира непостоянны.

Чжао Ланьхуэй нарочито сетовала, как мир непостоянен, Чу Цзинь Яо посмотрела на нее так же, на ее губах появилась легкая улыбка:

— Разве мир непостоянен? На этом, возможно, все еще есть кровь императрицы Мухуай.

Пальцы Чжао Ланьхуэй над печатью Феникса внезапно сжались, когда Чу Цзинь Яо продолжила:

— Императрица Мухуай была одержима дворцом всю свою жизнь, как назло она умерла не по своей воле. Говорят, люди, умершие злой смертью, имеют самую тяжелую обиду. Возможно, дух покойной императрицы все еще бродит в глубине дворца, пытаясь найти настоящего убийцу, убившего ее.

В этот момент лицо супруги Шу немного изменилось. Каждый, кто проводит много времени в глубине дворца, становится суеверным. Особенно те, у кого совесть нечиста,  избегают упоминания душ покойников. Чу Цзинь Яо посмотрела в глаза супруги Шу и тихо сказала:

— Супруга Шу няннян, не боишься ли ты поставить эту печать Феникса у своей постели?

— Вздор! Со стороны величественной наследной принцессы действительно неуважительно произносить слова грубых женщин на рынке.

Супруга Шу встала и сердито подняла рукава, даже не потрудившись попрощаться с Чу Цзинь Яо, она яростно пошла к выходу. Чжао Ланьхуэй поспешила за ней, но на полпути слова Чу Цзинь Яо медленно догнали ее сзади и попали в уши Чжао Ланьхуэй:

— Су Ванфэй, я слышала, что несколько дней назад ты пожертвовала благовония и масла храму Хуан Цзюэ от имени императрицы Мухуай. Как думаешь, избавишься ли ты этим от чего-то страшного?

Кожа на голове Чжао Ланьхуэй была готова вспылить, но она изо всех сил контролировала себя, чтобы не слушать и не думать об этом, и быстро последовала за супругой Шу из дворца Цицин.

Когда все ушли, Чу Цзинь Яо подняла руку, чтобы посмотреть на свои ухоженные ногти, встала, как ни в чем не бывало, и сказала:

— Скучно. Я слишком долго сидела, спине неудобно, проводите меня прогуляться на улицу.

Лин Лун и остальные поспешили повиноваться, в душе приходя в восторг. От слов, сказанных наследной принцессой только что, у них по спине побежали мурашки. Посмотрите, как испугались супруга Шу и Су ванфэй, а сама наследная принцесса вела себя так, словно ничего не произошло и ей скучно здесь находиться. Лин Лун вспомнила нежный и спокойный характер пятой барышни, когда впервые ее представила старая фужэн Чу, а затем сравнила его с тем, что было сейчас. Она действительно испытывала сильные эмоции.

Какое страшное место — дворец.