Онлайн чтение книги Наследный принц в нефритовой подвеске The Crown Prince in the Jade Pendant
1 - 132

*[魔高一尺，道高一丈 mó gāo yī chǐ，dào gāo yī zhàng - букв. «Дьявол выше на чи, а Дао - на десять чжан» означает, что добро всегда побеждает зло]

Пробыв за закрытыми дверями меньше месяца, Цинь И снова вернулся к службе, чтобы восстановить три батальона в военном лагере на горе Сишань.

Восстановление батальона божественного механизма, батальона три тысячи кар и батальона пяти полков было не маленькой задачей, было непрактично путешествовать между дворцом и горами Сишань каждый день, поэтому Цинь И иногда оставался на ночь в казармах, когда не мог вернуться.

В последнее время Цинь И все чаще стал задерживаться на улице. Чу Цзинь Яо, наблюдая за всем этим, в душе тихонько хмыкнула и молча закатила глаза. Цинь И, безусловно, все заранее спланировал: сначала он намеренно вызвал подозрения в сердце императора и выставил эти мысли на всеобщее обозрение, после чего  действительно принял его гнев. Все было ожидаемо до этого момента, в конце концов, как мог наследный принц не показать значение Восточного дворца и завоевать симпатии подданных, если бы не испытал небольшое обострение, и, более того, как он мог заставить честолюбцев с волчьем сердцем* проявить себя, не уступив свое место.

*[狼子野心 lángzǐ yěxīn — у волчонка - волчье сердце. Обр. в знач.: злобный, неукротимый; неисправимый, трудновоспитуемый; коварные замыслы, происки]

В то время, когда он был под домашним арестом, связь Цинь И с его близкими друзьями не прерывалась. Как и полагается ребенку, выросшему во дворце, Су Ван не отличался особыми талантами, но он умел играть с властью, подкупать людей и устранять инакомыслящих.  Но такая тактика Су Ван, по мнению Цинь И, была очень нелепой: в настоящее время он назначал большинство чиновников в столице, остов шести министерств также был собран им, и для Су Ван привлекать своих людей было равносильно тому, как если бы посторонний человек попытался незаметно растащить кирпичи у неподготовившего хозяина дома, что было просто смешно. Цинь И знает весь двор как свои пять пальцев, и  слишком ленив, чтобы обращать внимание на какие-то мелкие шалости Су Вана.

И тем более нелепо, что  Су ванфэй пытается завоевать популярность среди простолюдин и делает себе имя в столице. Добродетельное имя, в любой династии, не приносит пользы, когда оно появляется у того, кто не находится у власти. Самое главное для подданного - иметь недостатки, и если Су ванфэй готова искать свою смерть, то пусть ищет.

Единственным человеком, который появился вне планов Цинь И, была, вероятно, Чу Цзинь Яо. Цинь И планировал некоторое время избегать внимания общественности, а затем найти кого-нибудь, кто подтолкнет общественное мнение к его возвращению, и местом, куда Цинь И предпочел бы пойти, был, конечно же, военный лагерь. В мирное время полагаются на гражданских чиновников, но когда дела идут плохо, реальная власть слова остается в руках военных. Ныне, когда приближаются великие перемены, кто захочет остаться при императорском дворе, тот так и сделает, а Цинь И планирует заняться выращиванием собственной армии.

В это время в императорском дворе уже раздавались слабые голоса о восстановлении трех армий. Цинь И планировал договориться с кем-нибудь, чтобы тот вразумил императора, что после утверждения наследного принца нет причин так просто его упразднять. Более того, Цинь И изначально не сделал ничего плохого, поэтому позволить Су Ван продолжать развиваться было бы путем ко дну. Однако, прежде чем его люди успели предпринять какие-либо действия, Чу Цзинь Яо случайно встретилась с императором.

Цинь И не знал, гордиться ли улучшенным красноречием Чу Цзинь Яо или огорчаться, что император действительно слушает только женщин. В любом случае, Цинь И сделал легкое возвращение и отправился в военный лагерь на горы Сишань как он и надеялся.

Что немного беспокоит, так это то, что Чу Цзинь Яо неправильно поняла, посчитав, что он намеренно использовала ее. Цинь И был слишком занят в военном лагере в этот период времени, чтобы сопровождать Чу Цзинь Яо и уговаривать ее умерить свой гнев. Цинь И мог только отложить это на время и попытаться найти время, чтобы вернуться в Восточный дворец.

В резиденции принца мрачное лицо Су Ван было противоположно его приветливой и добродетельной манере, когда он находился на людях.

— Что  происходит?

Фан Пу Цунь перелистывал письмо туда-сюда, в его глазах постепенно появился странный свет, а на его простом, ничем не примечательном лице мелькнуло что-то вроде безумия: 

— Ваше Высочество Су Ван, мы, вероятно, попали в ловушку.

— В ловушку? - Су Ван сомневался, он планировал этот день вместе с супругой Шу в течение многих лет, и рискнул ради него сотней лет национального состояния Великой Янь. Если три армий будут разрушены, их можно будет восстановить, когда он взойдет на трон. Однако если он ничего не предпримет, то эта страна, драконий престол в Запретном городе не будут иметь к нему никакого отношения.

Вся страна была втянута в его заговор, как и было договорено. Су Ван относился к этому со смутным самодовольством. А теперь Фан Пу Цунь заявил, что он попал в чужую ловушку? Как такое может быть!

— Верно, - Выражение лица Фан Пу Цунь было необычайно решительным, а в его глазах сиял некий яркий свет, если бы на доске сошлись достойные противники, — Поистине прирожденный генерал. Я не знаю, когда он узнал о нас, но как только почувствовал изменения, он тут же скорректировал свою стратегию, и даже более того, он создал игру из всей ситуации. Настоящий гений!

Сначала Су Ван не понял, но позже он сразу же собразил, кто был «он» в словах Фан Пу Цунь. Су Ван был недоволен, Фан Пу Цун, всегда считавший себя выше остальных и державшийся особняком,  теперь так высоко оценил Цинь И перед ним. Су Ван мог чувствовать себя только неприятно.

Фан Пу Цунь заметил, недовольство Су Ван, но не принял это близко к сердцу. Он считал себя Чжан Ляном* и Чжугэ**, человеком, который хотел совершить великие дела в своей жизни. Но он презирал основанные на правилах имперские экзамены, которые, по его мнению, были средством отбора посредственных талантов. А такой неземной гений, как он, заслуживал более захватывающего или, по крайней мере, более красочного появления в учебниках истории.

*[张良 zhāng liáng — Чжан Лян (ок. 250 г. до н. э. – 186 г. до н. э., по второму имени Цзыфан, уроженец местности Чэнфу (сов. г. Бочжоу пров. Аньхой), советник первого императора династии Хань Лю Бана, выдающийся политик, военный деятель, один из основателей Ханьской империи, современники причислили его наряду с Хань Синем и Сяо Хэ к «троим выдающимся человекам в начале династии Хань»)

**[诸葛亮 zhūgě liàng — Чжугэ Лян (181-234, герой классического романа «Троецарствие», полководец, государственный деятель царства Шу)  мудрец, стратег]

Из-за этого Фан Пу Цунь не участвовал в имперских экзаменах и не перешел в Восточный дворец в качестве адъютанта. Ему не нравится этого рода бездарное продвижение и считает ниже своего достоинства находиться в компании подчиненных Восточного дворца; кроме того, уничтожение - лучшее проявление таланта, чем поддержание, не так ли?

Одного посредственного таланта достаточно для поддержания мира и процветания, но чтобы разрушить все это в одно мгновение, нужен человек с большим талантом. Таким образом,  Фан Пу Цунь и Су Ван имея свои потребности,  сразу же нашли общий язык. Фан Пу Цунь хотел доказать свой талант, а Су Ван - получить трон.

Фан Пу Цунь не считал Су Ван своим господином, потому у него не было терпения лелеять его гордость. Сейчас сердце Фан Пу Цунь было наполнено волнением от встречи с сильным противником. Похоже, он сильно недооценил своего противника, и эта игра оказалась гораздо интереснее, чем он ожидал.

Су Ван понимал, что Фан Пу Цунь не был искренен в оказании ему помощи. Он сдерживал свой гнев, все еще должен был вежливо обращаться с Фан Пу Цунь до завершения его великого дела, поэтому было неразумно показывать свое недовольство в такое время. С этими мыслями лицо Су Ван постепенно пришло в норму, он почтительно попросил совета у Фан Пу Цунь:

— Советник Фан, как ты думаешь, что нам теперь делать?

С тех пор как Фан Пу Цунь прибыл в резиденцию Су Ван, к нему стали относиться как к выдающемуся ученому. Со временем Фан Пу Цунь привык к этому, и ему, само собой разумеется, нравился скромное отношение Су Ван:

— Изгонять яд с помощью яда.

Су Ван все сильнее и сильнее сжимал ладони, снова твердо решив, что убьет Фан Пу Цунь, как только завершится великое дело. Но дальше манера поведения Су Ван оставалась почтительной и скромной: 

— Что советник Фан имеет в виду?

Фан Пу Цунь кивнул в сторону севера:

— Наследный принц, сказать по правде, неотделим от слова наследник, и наша точка прорыва все еще находится в нем.

Живот Чу Цзинь Яо рос день ото дня,  ее движения стали неудобными в последние несколько дней, а в это время Цинь И был настолько занят, что не возвращался во дворец пять дней подряд.

На самом деле, пять дней - это не так уж и много, Чу Цзинь Яо видела это своими глазами в резиденции маркиза. Маркиз Чан Син приезжал к госпоже Чжао только первого и пятнадцатого числа каждого месяца, в то время как ситуация в других домах была разной, но все они были похожи. Хотя главная жена и ее муж жили в одном доме, они могли не видеться по три-четыре дня. Чу Цзинь Яо была особым случаем: они с Цинь И жили и спали вместе, и вот прошло всего пять дней с тех пор, как они виделись, но Чу Цзинь Яо казалось, что прошло много времени.

Когда у Чу Цзинь Яо начались отеки, Лин Лун била Чу Цзинь Яо по ногам и увещевала окольными путями:

— Наследная принцесса, наследный принц в эти дни бегает с двух концов, не имея свободного времени, не может вернуться во дворец. Вам нужно чаще разговаривать с Его Высочеством, чтобы не позволить другим людям использовать ситуацию.

— Сколько он заплатил тебе за то, чтобы ты пришла и замолвила за него словечко, - равнодушно спросила Чу Цзинь Яо.

На лице Лин Лун появилось смущение, а ее руки двигались все усерднее и усерднее. На самом деле, Чу Цзинь Яо просто так сказала, между ней и Цинь И не было ничего особенного, и не нужно было срывать злость на подчиненных. Лин Лун тоже делала это по доброте душевной. Чу Цзинь Яо сидела, как вдруг услышала доклад дворцовой служанки о прибытии принцессы Жунин.

Услышав это, Чу Цзинь Яо поспешно приказала провести принцессу Жунин.

Говоря о принцессе Жунин, Чу Цзинь Яо вздохнула.

В ныне царствующей династии из-за странного правила, согласно которому зять императора не допускался на службу, муж принцессы опустился на ступеньку ниже, и отношения между принцессой и зятю часто были не очень хорошими. Исключением были принцесса Жунин и младший полководец Чай, младший законный сын своей семьи и избалованный с детства, но они хорошо ладили со спокойной и ласковой принцессой Жунин. Досадно, что эта захватывающая история царствующей семьи оборвалась из-за перемен в Сюаньфу.

Младший полководец Чай погиб вместе с армией за заставой.

Даже принцессы этой ныне царствующей династии не думают о повторном замужестве. Чу Цзинь Яо очень жаль эту молодую пару, она непринужденно подшучивала с принцессой Жунин и ее мужем, когда была еще в саду Чанхэ, но не ожидала, что длясь недолго, красота всего этого разбилась вдребезги.

Узнав о смерти своего мужа, принцесса Жунин несколько дней пребывала в депрессии, после чего успокоилась и время от времени приходила во дворец, чтобы поговорить с Чу Цзинь Яо. Даже когда некоторое время назад Цинь И был наказан, и мощь Восточного дворца сильно снизилась, принцесса Жунин не прервала свою близость с Восточным дворцом. Теперь, когда Цинь И вернулся ко двору, принцесса Жунин специально пришла во дворец, чтобы поздравить Чу Цзинь Яо.

Присев, принцесса Жунин осторожно задала Чу Цзинь Чо множество вопросов о ее животе, выражение ее лица было одновременно любопытным и испуганным. Принцесса Жунин овдовела в юном возрасте и даже не имела собственного ребенка, Чу Цзинь Яо сочувствовала ей, поэтому она специально выбрала легкие темы для разговора с ней.

Между ними сложилась очень дружеская атмосфера, они потихоньку обсуждали ситуацию снаружи, и принцесса Жунин, которая жила за пределами дворца и знала немного больше, сказала:

— За это время доброе и благородное имя Су ванфэй распространилось в столице далеко и широко. Слышала, что люди даже сочинили песни и распевали их на улицах.

Это... Чу Цзинь Яо нечего было сказать, она не заняла позицию необдуманно, а только слегка улыбнулась:

— Су ванфэй родом из знатной семьи, у Су ванфэя большое сердце для простолбдин, все благодаря хорошему воспитанию старшей принцессы Жунъань и резиденции герцога Вэй.

Принцесса Жунин поджала губы и слегка улыбнулась, на что-то намекая. Если она действительно заботилась о судьбе народа, то где были Су Ван и ванфэй в самые критические для столицы месяцы? Теперь, когда трудности были преодолены, Чжао Ланьхуэй пришла и пожертвовала благовония и масло в буддийский храм, и даже использовала имя для молитвы за императрицу Мухуай. Без зазрения совести угождали императору. Так они полагаются на свое добродетельное имя, чтобы привлечь людей в столице, они действительно считают жителей столицы дураками.

Более того, некоторые подвиги, которые сейчас совершает Су Ван для создания импульса, прямо скажем, совсем не его. Если бы принц не навел порядок, что бы сделал Су Ван? Пришел на все готовое,  принцесса Жунин презирала нетерпеливость Су Ван и его жены.

Чу Цзинь Яо поняла незаконченную мысль принцессы Жунин, она не могла ничего сказать, поэтому сделала вид, что не понимает. Можно только сказать, что это обоюдоострый меч*. Су Ван позаимствовал свет Цинь И, чтобы накопить заслуги для себя, но с другой стороны, поскольку он использовал Цинь И, все, что бы он ни сделал, будь то его собственная работа или нет, будет перечислено на имя Цинь И. Дело в том, что Цинь И, напротив, очень похож на человека, добившегося больших успехов, но подозреваемый императором и может быть лишь беспомощно изгнан на окраину своим неспособным младшим братом. Люди не осмеливаются сказать об этом на поверхности, но в частном порядке Цинь И набирает симпатию и сочувствие, многие втайне возмущены Су Ван, свившим кокон вокруг себя**.

*[双刃剑 shuāngrèn jiàn — обоюдоострый меч: обр. в знач.: палка о двух концах]

**[作茧自缚 zuò jiǎn zì fù — связать себя по рукам и ногам;  досл. свить кокон вокруг себя, обр. самому напроситься на неприятности; сам сотворил, сам и получай]

Принцесса Жунин также знала о запретах во дворце, она не заставляла Чу Цзинь Яо соглашаться с ней, так как смысл все равно был понятен.

Более того, в голове принцессы Жунин возникла еще более страшная догадка: младшая императрица Ци уговорила императора отправиться в военный поход, битва в Сюаньфу была проиграна, наследный принц в критический момент исполнял обязанности главы государства, Су Ван лично отправился за императором, сразу после этого младшая императрица Ци была необъяснимым образом убита за день до возвращения императора во дворец, а под подозрение попадают наследный принц и наследная принцесса…

Все слишком случайно. Императрица получила имя бедствия страны, Лу Ван потерял шанс завоевать трон, а наследный принц добился больших успехов и неизбежно оказался под подозрением. Единственные, кто выиграл от всей этой ситуации, - супруга Шу и Су Ван.

Принцесса Жунин содрогнулась при одной только мысли о такой возможности. Если это правда, если супруга Шу и Су Ван подвергали риску жизнь страны и армии, думая лишь о собственном восхождении на трон, то их действия просто облыжны. К тому же в процессе они убили мужа принцессы Жунин.

Принцесса Жунин немного растерялась при этой мысли. Чу Цзинь Яо и принцесса Жунин еще немного поговорили, и, видя, что уже поздно, Чу Цзинь Яо отправила принцессу в путь. Однако, как только достигли входа во дворец, они столкнулись с группой неожиданных гостей.

Чу Цзинь Яо посмотрела на старших евнухов, которые быстро и молча окружили ее. Слегка отведя глаза, она спокойно спросила:

— Что вы все пытаетесь здесь сделать?

Евнух во главе группы поклонился Чу Цзинь Яо со сложенными у груди руками, а затем пронзительным голосом бесстрастно произнес:

— Наследная принцесса была оскорблена, но сыскная служба получила тайное донесение о том, что наследный принц намеревается затеять мятеж, и этот слуга получил приказ императора прийти и обыскать Восточный дворец.

Закончив говорить, старший евнух жестом приказал последователям, стоящим позади него, выйти вперед. Чу Цзинь Яо стояла на месте и даже не шелохнулась, ее глаза обшаривали круг людей, пока она медленно произносила:

— Я посмотрю, кто из вас осмелится.