Онлайн чтение книги Наследный принц в нефритовой подвеске The Crown Prince in the Jade Pendant
1 - 26

Увидев Цинь И, Чу Цзинь Яо почувствовала необъяснимую вину. Сегодня он предупредил ее об опасности, но она настаивала на своем. Она не считала, что была не права, но чувствовала, что подвела Цинь И.

Глаза Цинь И, казалось, были покрыты тысячами чи льда. Он сел напротив и сказал Чу Цзинь Яо: 

— Дай мне свою руку.

Его голос не колебался, когда он произносил эти слова, но чувствовалось огромное давление, словно десятки тысяч луков были натянуты. После его слов Чу Цзинь Яо послушно протянула руку.

Цинь И взял Чу Цзинь Яо за кончики пальцев своими почти прозрачными руками и внимательно осмотрел ее раны. На руках Чу Цзинь Яо изначально был тонкий слой мозолей, но после возвращения в резиденцию маркиза Чан Син они сильно уменьшились, так как она очень заботилась о них. Даже кожа стала намного светлее. Поэтому после избиения ее ладонь сильно распухла, что придавало ей особенно устрашающий вид. 

Цинь И вырос во дворце, и все женщины, с которыми он взаимодействовал, были изнеженными, с мягкой кожей и нежной плотью. Он подсознательно принимал женщина за нежные фарфоровые изделия. Когда он находился в резиденции маркиза Чан Син, даже если поначалу он был недоволен, он все равно постепенно обучал Чу Цзинь Яо этикету, учил ее писать, а после этого осторожно направлял ее к схемам внутреннего двора. Пока он был рядом, никто не осмеливался иметь дело со служанками, особенно из Восточного дворца. Более того, Чу Цзинь Яо была той, о ком он заботился больше всего, но она была побита до такого состояния.

Цинь И сохранял спокойное выражение лица и молчал. Чу Цзинь Яо постепенно начала беспокоиться и тихо сказала ему: 

— Я в порядке. Это только выглядит серьезно, но на самом деле не так уж и больно. Я воспитывалась в свободе и не такая хрупкая, как эти благородные девушки. Для меня эти вещи - сущий пустяк.

Цинь И слегка коснулся ладони Чу Цзинь Яо, и она тут же непроизвольно вскрикнула. Цинь И знал, что он еще не использовал слишком много силы. Он убрал руки и посмотрел на Чу Цзинь Яо, после чего вздохнул: 

— Все уже так, а ты все еще говоришь, что это несерьезно?

Чу Цзинь Яо не смогла ответить. Цинь И снова смотрел на нее некоторое время и сказал: 

— Я помню, что есть тип мази, которая очень эффективна. После ее применения даже рубцы быстро заживают, не оставляя шрамов. Я помню, что она называется... Нефритовый успокаивающий крем. Поручи своей служанке поискать его в кладовой.

— Нефритовый успокаивающий крем? - Чу Цзинь Яо удивилась: - Я помню, слышала от младшей двоюродной сестры из семьи Линь, что Нефритовый успокаивающий крем - лучшее лекарство от ран, и его всегда предлагали в качестве дани. Даже в резиденции принца Хуай Лин его может не быть, так как же он мог оказаться в кладовой маркиза Чан Син?

Цинь И прищурился: 

— Дань? Я не могу вспомнить. Тогда лучше это это сделать мне.

Услышав это, Чу Цзинь Яо испугалась до смерти и быстро сказала: 

— Тебе лучше не увлекаться грабежом дани. За такое дело  обезглавить могут! По мне, все эти лекарства одинаковы. Вполне можно использовать лекарство старшей сестры. Я вижу тебя, поэтому логично, что и другие могут тебя видеть. Ты не должен действовать необдуманно!

Цинь И больше ничего не сказал: 

— Тебе не нужно беспокоиться об этом. Дай мне лекарство. Крем нужно наносить толстым слоем, только тогда его эффективность будет видна, когда ты проснешься завтра утром.

— У меня повреждена только одна рука, поэтому я могу сделать это сама. 

Чу Цзинь Яо взяла бутылочку с лекарством и собиралась сама нанести лекарство. Цинь И был мужчиной, даже если он был духом, она считала, что это неуместно.

Цинь И протянул руку и негромко сказал: 

— Дай это мне.

Чу Цзинь Яо почувствовала необъяснимое давление. Она редко видела Цинь И таким. Он был явно спокоен, но другие не решались смотреть на него. Она подняла голову, чтобы взглянуть на него, и была поражена напряжением в его глазах. Она не осмелилась пойти против него и послушно передала бутылочку с лекарством в его руки.

Цинь И открутил бутылочку с лекарством и привычным и легким движением помазал лекарство на Чу Цзинь Яо. Его руки изначально были довольно призрачными, и в дополнение к его легким движениям, это совсем не причиняло боли Чу Цзинь Яо, а наоборот, ей было удобнее, чем когда это делала Дин Сян.

Чу Цзинь Яо наблюдала за тем, как Цинь И тщательно наносит на нее лекарство, и на некоторое время оцепенела. Когда она пришла в себя, то увидела, что он убрал лекарство. Его длинные тонкие пальцы держали горлышко фарфоровой бутылочки, и он аккуратно отставлял ее в сторону. Изящная белая фарфоровая бутылочка, одетая в тонкие рукава, придавала ему особую красоту. На Цинь И была одежда с узкими рукавами, и можно было смутно разглядеть тонкие линии на рукавах. Если бы это было несколько дней назад, Чу Цзинь Яо узнала бы, что это узор четырехглазого дракона.

После того, как Цинь И нанес лекарство на Чу Цзинь Яо и убрал вещи, он поднял голову и сказал ей: 

— Ты устала после сегодняшнего дня. Иди и поспи сначала.

Чу Цзинь Яо, услышав это, почувствовала, что это неправильно: 

— Я лягу первой? А как насчет тебя?

Цинь И приостановил движения. Ему уже исполнилось семнадцать лет, и он давно достиг брачного возраста. Хотя в глазах старых кабинетных министров он все еще был юным наследным принцем, о котором нужно было заботиться, для Цинь И он уже много лет самостоятельно работал при дворе и давно был взрослым. Услышав слова Чу Цзинь Яо, Цинь И, естественно, подумал о другом смысле, о котором думали все люди под Небесами. Затем он с усилием отогнал свои мысли и сказал Чу Цзинь Яо с некоторой обидой за то, что та не оправдала ожиданий: 

— Слова, которые ты говоришь... Должны пройти через твои мозги!

Чу Цзинь Яо не могла понять, в чем дело? Поскольку Цинь И должен был оставаться в нефритовой подвеске, она всегда клала нефритовую подвеску в боковую комнату, когда спала во внутренней комнате. Когда Цинь И был в хорошем настроении, она желала ему спокойной ночи перед сном. Поэтому, когда Чу Цзинь Яо задала этот вопрос, он был задан мимоходом, и она не смогла понять, что в нем не так.

Чу Цзинь Яо не ожидала, что такие простые слова заставят кого-то задуматься.

Кончики ушей Цинь И слегка покраснели, но поскольку он был духом, то едва ли можно было это заметить. Он не хотел ничего объяснять и бросился прогонять Чу Цзинь Яо: 

— Иди, спи и не беспокойся об этом!

Чу Цзинь Яо была вынуждена заснуть в оцепенении. Она думала в своем сердце... что происходит с этим человеком. Почему он говорит не по делу?

Чу Цзинь Яо собиралась отдохнуть, а Цинь И вернулся к нефритовой подвеске, поэтому она велела Дин Сяну и Цзе Гэну войти, чтобы подождать, пока она разденется и переоденется. Когда свет во внутренней комнате погас, а движения прекратились, Цинь И материализовался из нефритовой подвески. Он обошел Дин Сяна и остальных и направился к темной и тихой резиденции маркиза Чан Син.

*****

Чу Чжу, Линь Си Юань и остальные должны были уехать на следующий день. Несмотря на шум предыдущего дня, назначенную дату возвращения в резиденцию принца изменить было нельзя. Чу Чжу проснулась рано утром и, закончив одеваться, велела слугам отнести вещи в карету. Чу Цзинь Мяо знала, что Чу Чжу уезжает, и пришла раньше. Когда она вошла, то тихонько обратилась к Чу Чжу:

— Тетя.

Увидев Чу Цзинь Мяо, Чу Чжу быстро остановила ее, чтобы посмотреть поближе. Она велела служанкам продолжать переносить вещи, а сама потянула Чу Цзинь Мяо во внутренний двор и присела, чтобы утешить: 

— Мяо-эр, вчера твоя бабушка была очень зла, и у меня не было возможности умолять за тебя. Ты ведь не будешь винить тетю?

— Конечно, нет, -Чу Цзинь Мяо застенчиво улыбнулась: - Я понимаю, как хорошо тетя относится ко мне.

— Это хорошо, - Чу Чжу ободряюще улыбнулась. Она посмотрела на руку Чу Цзинь Мяо и расстроенно сказала: - С юности тебе долго было больно, когда тебя прокалывали иголкой. А вот то, что тебя вчера ударили, - это очень важно. Мать действительно такая. Ты явно не виновата, зачем бить вас вместе!

Чу Цзинь Мяо также чувствовала себя удрученной этим. Когда Чу Чжу заговорила об этом, она чуть не разрыдалась. Она сказала в слезах: 

— Тетя, не говори об этом. Это не вина бабушки.

Тогда кого винить? Чу Цзинь Мяо не стала продолжать, но Чу Чжу поняла. Чу Чжу начала сердиться и легонько похлопала Чу Цзинь Мяо по руке: 

— Мяо-эр, будь уверена. После возвращения в резиденцию принца я обязательно расскажу Ванфэй и свекрови об этих семейных делах. Они занимают высокие и почетные должности и являются просвещенными людьми. Они обязательно узнают, кто является истинным неполированным нефритом.

Чу Цзинь Мяо радостно подняла брови и быстро сказала: 

— Благодарю тетю.

Чу Цзинь Мяо была втайне довольна собой. Она убедила Дэн Мама, и теперь тетя помогала ей говорить за нее. Эта должность спутницы по учебе была в ее кармане! Чу Цзинь Мяо не ожидала, что трюк с нанесением себе увечий окажется настолько эффективным, что один удар ладонью позволит ей получить должность спутницы по учебе.Так как это было так, она больше не чувствовала горечи по поводу вчерашнего избиения или приказа Старой фужен Чу. Она оставит их в покое, а когда станет спутницей по учебе уездной принцессы и получит признательность наследного принца, тогда Старая фужен Чу, естественно, поймет свою ошибку и возьмет на себя инициативу поговорить с ней по-хорошему.

Чу Цзинь Мяо составила компанию Чу Чжу, болтая. Когда солнце поднялось выше, она проводила ее во двор Старой фужен, чтобы посидеть. Когда Чу Цзинь Мяо вошла туда, она случайно увидела Чу Цзинь Сянь, сидящую в стороне. Когда Чу Цзинь Сянь увидела их, она встала, чтобы поприветствовать их, а затем отвернулась. Чу Цзинь Мяо в сердцах фыркнула и пошла с Чу Чжу на другую сторону, втайне рассматривая Чу Цзинь Сянь как соперницу.

Чу Цзинь Яо прибыла вскоре после этого. Она поприветствовала Старую фужен, Чу Чжу и остальных, после чего спокойно встала в сторонке. У нее было очень спокойное поведение, и если бы ее руки не были обмотаны марлей, все бы подумали, что вчера ничего не произошло.

Когда Старая фужен Чу увидела свою дочь, она стала все более эмоциональной и продолжала говорить им, чтобы они были осторожны на дороге. В Жун Нин Тан становилось все больше и больше людей, так как Чу Чжу сегодня уезжала, и все приходили, чтобы проводить ее. Чу Чжу и Старая фужен Чу неохотно прощались, когда к ним подбежал молодой слуга и кивнул Чу Чжу: 

— Вторая фужен, Шицзы сказал, что приготовления почти закончены и пора уходить.

Чу Чжу не оставалось ничего другого, как встать. Старая фужен Чу не могла удержаться от слез, ведь она не знала, когда они смогут снова увидеться после этого прощания. Чу Чжу тоже заплакала: 

— Матушка, я ухожу. Береги себя!

У Старой фужен и Чу Чжу текли слезы, и когда остальные увидели это, они утешили обеих. Линь Си Юань зашел попрощаться со Старой фужен Чу. Увидев слезные прощания матери и дочери, он сказал: 

— Старая фужен Чу не должна быть такой. Через несколько дней будет день рождения бабушки, и можно надеяться, что Старая фужен почтит нас своим присутствием. Таким образом, Вы сможете снова увидеть Вторую тетю.

Старая фужен Чу вытерла слезы и превратила их в смех: 

— Шицзы прав. Зачем так плакать? В будущем будет еще много возможностей встретиться.

Чу Чжу тоже вытерла слезы. Затем Чу Чжу взяла Линь Си Нин, Линь Бао Хуань и Линь Бао Ин, чтобы попрощаться со Старой фужен Чу, и вышла. Остальные люди тоже последовали за ним. Старая фужен Чу была пожилой, поэтому ей не было смысла выходить, чтобы отправить свою дочь, поэтому она могла остаться только в Жун Нин Тан. Остальные, как и госпожа Чжао, естественно, должны были лично отправить Гунайнай.

Линь Си Юань сделал два шага и вдруг сказал: 

— Старая фужен Чу, я вдруг вспомнила, что не могу найти одну из своих тетрадей. Возможно, она осталась в задней комнате. Не могли бы Вы разрешить мне поискать ее там?

Старая фужен Чу быстро ответила: 

—Тетрадь Шицзы была потеряна? Почему не упомянули об этом раньше? Это большое дело, просто идите и найдите ее!

Чу Цзинь Сянь осталась рядом со Старой фужен Чу и собиралась отослать Чу Чжу и остальных, но услышав слова Линь Си Юаня, необъяснимо остановилась.

Линь Си Юань пошел в заднюю комнату и через некоторое время вернулся. Старая фужен Чу увидела в его руках тетрадь и облегченно вздохнула: 

— Хорошо, что она нашлась. Шицзы слишком вежлив. Если что-то упало, просто поищите это, зачем ждать пока ночь пройдет? - Пока Старая фужен говорила, ее взгляд упал на вещи в руках Линь Си Юаня. Она сделала паузу, прежде чем спросить: - Шицзы, Вы потеряли две тетради?

—Нет, - Линь Си Юань поднял другую тетрадь в переплете и спокойно посмотрел на Старую фужен Чу: - Похоже, это сборник стихов Четвертой юной барышни.

Выражение лица Старой фужен Чу сразу же изменилось. Чу Цзинь Сянь слегка приподняла брови и сказала: 

— Разве Четвертая юная барышня не говорила, что у нее есть только один экземпляр сборника стихов, и вчера он был разорван?

Чу Цзинь Мяо стояла у дверей и, услышав свое имя, поспешила туда, чтобы посмотреть: 

— Бабушка, Вы звали меня?

Она вошла с улыбкой, и как только она подошла к перегородке и увидела вещь в руке Линь Си Юаня, ее выражение лица сразу же изменилось: 

— Это...

Она хотела сказать, как это может оказаться здесь! Ее рукописная копия сборника стихов, спрятанная в ее комнате. Она тайно использовала эту копию, чтобы внести путаницу. Ее персональный экземпляр сборника стихов был разорван той испорченной Третьей юной барышней. Чу Цзинь Мяо была убита горем, но взяла дело в свои руки и вернулась за рукописной копией, чтобы дать другим взглянуть на нее, прежде чем оставить у себя, чтобы другие не узнали ее. Затем она намеренно позвала всех и оставила Чу Цзинь Яо. Вернувшись, она велела служанке достать из рукава вырванную копию и притворилась, что только что нашла ее, чтобы свалить все на Чу Цзинь Яо.

Именно поэтому она так запаниковала, когда Чу Цзинь Яо вчера спросила ее, есть ли у нее копия. Конечно, у нее была копия. Чу Цзинь Яо непреднамеренно догадалась об истине.

Вчера Чу Цзинь Мяо отказалась признаться в этом и обманула госпожу Чжао и Старую фужен Чу. Ей удалось заставить всех поверить в нее и заставить поверить, что это Чу Цзинь Яо завидовала Чу Цзинь Мяо и поэтому разорвала сборник стихов. Чу Цзинь Мяо тайно принесла неповрежденный экземпляр в свою комнату и собиралась подарить его Дэн Мама, проработав над ним всю ночь, и позволить ей вернуть его в резиденцию принца. Таким образом, она не только продемонстрировала бы Ванфэй Хуай Лин свой талант, но и полностью устранила бы улики, убив двух зайцев одним выстрелом.

Чу Цзинь Мяо все очень хорошо подготовила и даже сохранила рукописную копию, ожидая, что на рассвете подарит ее Дэн Мама. Однако она не ожидала, что, проснувшись утром, не сможет найти рукописную копию. Она поручила людям искать ее и даже устроила истерику в своей комнате, но найти ее не удалось. Ей ничего не оставалось, как сказать Дэн Мама, что ее сборник стихов был разорван Чу Цзинь Яо, а поскольку ее рука была ранена, она не смогла сделать копию и могла только пропустить ее. Вчерашнее событие уже дошло до ушей Дэн Мама, поэтому она поняла, что усилия Чу Цзинь Мяо пошли прахом. Таким образом, она утешила Чу Цзинь Яо и больше не упоминала об этом.

После этого все пошло так гладко. Все было настолько гладко, что Чу Цзинь Мяо увлеклась и не обратила внимания на ненормальность этого необъяснимо исчезнувшего сборника стихов. Увидев его в руках Линь Си Юаня, Чу Цзинь Мяо почувствовала себя так, словно в ясный день в нее ударила молния, и она не могла ни двигаться, ни говорить.

Старая фужен Чу посмотрела на сборник стихов в руках Линь Си Юаня, затем на выражение лица Чу Цзинь Мяо, и ничего не смогла понять. Казалось, что внезапное упоминание Линь Си Юаня о потери тетради в задней  комнате, было подозрительным. Неужели Линь Си Юань случайно потерял что-то, и когда он искал это в задней комнате, то случайно нашел сборник стихов, который, по словам Чу Цзинь Мяо, был разорван?

За короткое мгновение Старая фужен Чу не смогла придумать причину этого, но, по крайней мере, она была уверена, что Чу Цзинь Мяо солгала. Старая фужен несколько раз усмехнулась в своем сердце. Какая же хорошенькая Чу Цзинь Мяо. Не говоря уже о том, чтобы подставить дочерей семьи Чу, она даже осмелилась включить её в свои планы! Она была Старой фужен Чу. Как она могла так легко поддаться на уловки?

Старая фужен Чу молча взглянула на Чу Цзинь Мяо, и тут же Чу Цзинь Мяо вспотела и почти упала на колени. Все мастера семьи Чу стояли снаружи, так как все они с шумом и волнением отправляли Чу Чжу домой и не знали, что происходит в комнате. Сейчас в комнате стояли только три мастера: Линь Си Юань, Чу Цзинь Сянь и Старая фужен Чу. Если бы Старая фужен хоть немного повысила голос и встревожила других, то Чу Цзинь Мяо было бы точно конец!

На глаза Чу Цзинь Мяо навернулись слезы. Она задрожала и тихо сказала Старой фужен Чу: 

— Бабушка, я тоже не знаю, что происходит. Ты должна мне поверить! Я действительно ничего не знаю!

Лицо Старой фужен Чу было угрюмым. Она молчала, и морщины у ее губ глубоко западали. Чу Цзинь Яо стояла у дверей и, увидев, что Чу Цзинь Мяо уже давно вошла, почувствовала, что что-то не так, и повернулась, чтобы войти. Когда Чу Цзинь Яо вошла во внутреннюю комнату, она обнаружила, что атмосфера там не та. Она не знала, что происходит, поэтому могла только замедлить шаги и осторожно спросить: 

— Бабушка, старшая сестра. Что случилось?

Чу Цзинь Сянь бросила взгляд на Чу Цзинь Мяо, в ее глазах появилась язвительная улыбка. Старая фужен Чу, казалось, окончательно приняла решение и сказала Линь Си Юаню: 

— Раз Шицзы нашел тетрадь, это всем на радость. Дочь нашей семьи еще не повзрослела, а Вы уже увидели шутку. Кто-нибудь, подойдите и возьмите эту вещь из рук Шицзы.

Служанки Старой фужен шагнули вперед и забрали сборник стихов у Линь Си Юаня. Пользуясь случаем, Чу Цзинь Яо могла ясно видеть, что Линь Си Юань держал в руках.

Чу Цзинь Яо слегка приоткрыла рот от удивления. Казалось, она о чем-то задумалась, и тут же сдержала свое выражение лица, быстро склонив голову. Линь Си Юань увидел, что Старая фужен Чу взяла сборник стихов, и в душе понял, что она не собиралась делать из мухи слона. Это было правильно, как подобает молодой женщине, которую тринадцать лет воспитывали в рамках недавно вернувшейся настоящей дочери. Правда, это было не очень приятно. Однако Старая фужен Чу была хозяйкой Внутреннего Двора, и пока она в своем сердце знала, кто прав, а кто виноват, этого было достаточно.

(То есть, как никак Цзинь Мяо была воспитана кланом Чу, в то время как Цзинь Яо семьей Су. На «выходки» Цзинь Яо можно закрыть глаза, но Цзинь Мяо напрямую позорит род)

Линь Си Юань позволил служанке убрать улики, а Старой фужен самой разобраться с делами. Он улыбнулся Старой фужен и поклонился:

— Старая фужен Чу, я пойду. Надеюсь, что в ближайшем будущем, когда в резиденции принца состоится банкет, Вы не откажетесь посетить его.

Старая фужен Чу слегка улыбнулась и кивнула в знак согласия. Линь Си Юань оставил слугам свои вещи и вышел. Проходя мимо Чу Цзинь Яо, он остановился и сказал: 

— Я слышал, что Пятая младшая двоюродная сестра перенесла тяжелые испытания. Пятая младшая двоюродная сестра обладает возвышенным и непреклонным характером, который позволяет восхищаться. Это Нефритовый успокаивающий крем из Дворца. Он был подарен мне Восточным дворцом, когда я был в столице в прошлом году. У меня такие вещи только пыль собирают, так что лучше подарить их Пятой младшей двоюродной сестре.

Как могла Чу Цзинь Яо принять его? Она сразу же отказалась. Старая фужен Чу подошла поближе и сказала: 

— Цзинь Яо, раз Шицзы подарил его тебе, значит, ты можешь принять.

Действительно позволить ей принять его? Голова Чу Цзинь Яо начала болеть. Однако, раз уж Старая фужен так сказала, она могла только поклониться Линь Си Юаню, поблагодарив Шицзы.

Старая фужен снова сказала: 

— Гу Мама, отправь Шицзы.

— Да.

На лице Гу Мама появилась улыбка, она подошла к Линь Си Юаню и лично отправила его на выход. Чу Цзинь Яо повернулась боком, чтобы избежать их, и подождала, пока Линь Си Юань и Гу Мама уйдут, после чего подняла голову и тайно спросила Чу Цзинь Сяня глазами.

Что здесь происходит?

Чу Цзинь Сянь только покачала головой и предложила ей посмотреть, что будет дальше.

После того как Линь Си Юань вышел, карета Чу Чжу наконец-то смогла тронуться в путь. Женщины стояли у второй двери и провожали Чу Чжу. Однако в Жун Нин Тан Старая фужен Чу громко хлопнула по столу и закричала: 

— Еще не встала на колени!

Ноги Чу Цзинь Мяо ослабли, и она больше не могла стоять, упав на пол с грохотом. Вспомнив о необъяснимом появлении сборника стихов, она испугалась. Все ее тело похолодело, и она не могла понять, почему.