Онлайн чтение книги Наследный принц в нефритовой подвеске The Crown Prince in the Jade Pendant
1 - 46

Сяо Линьцзы смотрел и еще сильнее присматривался в ту сторону, куда ушел наследный принц, и вопрос этой барышни Чу звенел в его голове: «видишь их, они люди?».

Хотя Сяо Линьцзы считал, что видел многое после стольких лет службы во дворце яростных битв* и за его пределами, не знал, как ответить на этот вопрос сейчас. Он открыл рот, ошеломленный, и сказал: 

— Да, верно?..

*[刀光剑影 dāo guāng jiàn yǐng — сверкание мечей, яростная битва, атмосфера яростного сражения]

Сяо Линьцзы не знал, почему ему пришлось добавить тон* голоса после своего решительного ответа.

*[он использовал 吧 (bā) — что является конечной модальной частицей предложения, выражающая догадку, предположение, побуждение]

Чу Цзинь Яо не могла не обернуться и не посмотреть в ту сторону. Однако после всех этих задержек группа уже давно ушла, и теперь не было видно даже их спин.

Чу Цзинь Яо пробормотала неслышным голосом: 

— Как это может быть... я рассмотрела неправильно?

Ци Цзэ явно был духом нефритовой подвески, отчего же Высочайшему духу появляться среди смертных? Она просто внимательно посмотрела, под ногами группы были тени, и они действительно были человеческими.

На этот раз просить Чу Цзинь Яо успокоить себя тем, что есть люди похожие на него, было нельзя.

Почему так произошло? Или в мире действительно есть люди, которые так похожи друг на друга?

Сяо Линьцзы посмотрел на Чу Цзинь Яо, склонив голову, и ее выражение лица казалось опущенным, он холодно наблюдал за ней мгновение и спросил неуверенно: 

— Барышня Чу, почему Вы спрашиваете об этом?

— Неважно, — Чу Цзинь Яо покачала головой: — Я просто чувствую, что они очень странные.

Кто из-за странного поведения осмелиться сказать, что их Наследный принц не человек? Сяо Линьцзы даже не знал, что сказать. Поскольку наследный принц покинул резиденцию тайно, кроме нескольких близких ему людей, никто не знал, что наследный принц покинул границу, поэтому было неизбежно, что ему придется немного избегать по пути.

Эта барышня Чу, вероятно, так как она видела, как наследный принц и его партия избегали других и шли скрытно, приняла наследного принца за кого-то другого. Сяо Линьцзы едва сумел разобраться в этом, но потом сам себя «одернул».

Он желает смерти? Как он посмел подумать, что их наследный принц действует как вор?

Чу Цзинь Яо и Сяо Линьцзы, одна задумчивая, другой с несколько измененным выражением лица, ни один из них не обращал внимания на другого, но они были в мире друг с другом, и ни один из них не вызывал подозрений другого. Чу Цзинь Яо мыслями была занята Цинь И, поэтому она, не задумываясь, попрощалась с Сяо Линьцзы, а затем вышла из сада на одной глубокой и одной мелкой ноге.

Только когда Чу Цзинь Яо стояла возле цветочного зала, она вдруг поняла, что до сих пор не нашла свой кошелек!

Чу Цзинь Яо глубоко вздохнула, потеря ее вещей была так важна, но сейчас она даже не могла заставить себя думать об этом.

Внезапно глаза Лин Лун стали неподвижными, и она быстро побежала по ступенькам: 

— Барышня!

— Лин Лун?

— Боже мой, барышня, служанка наконец-то нашла Вас? Куда Вы только что ходили? 

Сказав это, Лин Лун поспешно оглядела Чу Цзинь Яо с ног до головы, и когда она увидела, что Чу Цзинь Яо все еще в той же одежде, что и раньше, и выражение ее лица не было неприятным, она наконец-то испустила долгий вздох.

Лин Лун уже продумала наихудший вариант развития событий, и, к счастью, в итоге она оказалась той, кто беспокоился о пустяках.

Чу Цзинь Яо в нескольких словах рассказала о произошедшем: 

— Моя одежда промокла, и служанка вызвалась отвести меня переодеться, на полпути я почувствовала, что ситуация не та, поэтому вышла и вернулась. К сожалению, я заблудилась, когда была на полпути, что задержало меня до сих пор. 

Естественно, Чу Цзинь Яо пропустила вопрос Цинь И мимо.

Лин Лун почувствовала страх, когда слушала, она похлопала себя по сердцу и повторила: 

— Все хорошо, все хорошо!

Чу Цзинь Яо спросила: 

— А ты? Когда я вышла, я долго искала тебя, но тебя нигде не было видно. Куда ты пошла?

— Служанка четвертой барышни пошла взять что-то с кухни и сказала, что персонала не хватает, поэтому ей пришлось утащить меня с собой. Служанка не удержалась и подумала, что это задержит ненадолго, если она отлучится, но кто знал, что, когда она вернется, то не увидит барышню.

— Сходить на кухню, взять что-то…— Чу Цзинь Яо, казалось, что-то почувствовала и вдруг спросила: — Кого ты видела, когда вернулась?

— Никого не видела. Когда служанка узнала, что не может найти барышню, испугалась до полусмерти, поэтому поспешно стала расспрашивать людей. Шестая барышня сказала служанке, что Вы ушли со служанкой с двойным пучком и темно-лазурным платьем.

Глаза Чу Цзинь Яо мерцали, и она спросила риторически с некоторой насмешкой: 

— Темно-лазурное?

Лин Лун неуверенно спросила:

— Да, что случилось?

Чу Цзинь Яо покачала головой и вздохнула: — Ничего, но дома будет много волнений. Думаю, на этот раз двор Чао Юнь может получить совершенно новый урожай людей.

— Барышня, Вы имеете в виду…

— Не упоминай эти слова, когда ты находишься вне дома, — Чу Цзинь Яо сказала: — Я знаю в своем сердце, кто сегодня невинен, а кто нечист. Подойди, дай мне ухо.

Когда Лин Лун подчинилась и приложила ухо, Чу Цзинь Яо что-то прошептала, и Лин Лун была потрясена: 

— Ах, барышня, это!

Чу Цзинь Яо жестом показала Лин Лун, чтобы она больше ничего не говорила: 

— Не произноси ни звука, просто иди и найди его тайно. Внимательно следи за людьми вокруг Чу Цзинь Мяо.

Лин Лун поспешно ответила, не в силах скрыть дрожь, даже когда она пыталась подавить эмоции.

Однако Чу Цзинь Яо расправила юбку и со спокойным выражением лица вошла в цветочный зал. Увидев Чу Цзинь Яо, все барышни  в цветочном зале сказали: 

— Пятая барышня Чу вышла переодеться, почему ты так долго шла? Да, ты не переоделась.

Чу Цзинь Яо улыбнулась и сказала: 

— Я заблудилась в саду, а служанка, которая показывала мне дорогу, настолько любить безделничать, что скрылась из виду. Я долго ходила вокруг да около, пока наконец не нашла его. К счастью, после этой возни пятна от воды на моей юбке высохли, так что мне не пришлось переодеваться.

  — О…

Барышни задумчиво посмотрели на юбку Чу Цзинь Яо и обнаружили, что хотя юбка Чу Цзинь Яо была покрыта пылью, ее одежда была аккуратной и опрятной, и она вернулась в таком же состоянии, как и когда выходила. Они посмотрели на нее и не увидели ничего плохого, поэтому отвернулись без особого беспокойства.

Даже уездная принцесса задала всего лишь вопрос. Услышав, что служанка, которая указывала дорогу Чу Цзинь Яо, даже убежала сама, она сердито сказала: 

— Эти подчиненные заслуживают смерти, я собираюсь доложить об этом матушке, и пусть моя матушка строго накажет их!

Отругав ее, уездная принцесса затем вспомнила: 

— Верно, разве твои сестры не ушли искать тебя, почему они еще не вернулись, когда ты вернулась?

— Они еще не вернулись, — Чу Цзинь Яо многозначительно улыбнулась: — Удивительно, но их так долго не было, я тоже хочу спросить у них.

Пока она говорила, из дверного проема послышался шум, и Чу Цзинь Мяо подняла занавеску с непонятным лицом. Ее лицо было уродливым, и она продолжала проклинать Шестую юную барышню в своем сердце, но как только она подняла голову, увидела Чу Цзинь Яо с улыбкой на лице, неторопливо стоящую неподалеку.

Чу Цзинь Мяо на мгновение испугалась и чуть не разбила предмет в своей руке об пол.

Но это было еще не все, Чу Цзинь Яо улыбнулась и спросила неторопливо: 

— Четвертая сестра, третья сестра, где вы были?

Чу Цзинь Мяо скорчила гримасу и молча покрутила головой. В это время Шестая юная барышня тоже наклонилась и вошла. Чу Цзинь Яо подошла и с улыбкой сказала Шестой барышне: 

— Я слышала, что шестая сестра специально показала дорогу моей служанке и помогла найти меня.

Глаза Шестой юной барышни сверкнули, все еще со слабым и безмятежным выражением, Чу Цзинь Яо посмотрела ей в глаза и медленно сказала: 

— Тогда я действительно благодарна шестой сестре.

Сказав это, Чу Цзинь Яо больше не хотела смотреть на этих нескольких людей, развернулась и пошла к выходу. Девушки вокруг ничего не почувствовали, но, увидев, что они втроем выглядят очень странно, не могли не спросить: 

— Что случилось?

Чу Цзинь Мяо положила руку на теплое покрывало и слегка наклонила лицо, а Шестая юная барышня, словно не слышала, все еще смотрела отстраненно.

Сегодняшний банкет проходил в таком же порядке, пока гости почти не разъехались, а днем наконец-то разразилась гроза.

К этому времени в теплом шатре Старой ванфэй стало ясно, и она, откинувшись на  подушку, медленно спросила: 

— Всех ли привели?

Лань Цзэ прошептала в ответ: 

— Тех немногих, кто служил сегодня, проводили в дровяной сарай.

— Отлично. Позови кого-нибудь из благородных гостей.

Чу Цзинь Яо уже давно получила известие, что через несколько минут Старая ванфэй скажет ей несколько слов наедине. Чу Цзинь Яо знала это, и когда пришло время, ее повела служанка, избегая толпы, к Старой ванфэй.

Чу Цзинь Мяо, Третья юная барышня и Шестая юная барышня не остались в стороне и тоже были приглашены сюда одна за другой. В сегодняшнем событий участвовали маркиз Чан Син и принц Хуэй Лин, поэтому Старая ванфэй не хотела доставлять неприятности, и пригласила госпожу Чжао тоже прийти. Госпожа Чжао сидела в теплом павильоне и чуть было не ахнула, когда увидела своих барышень, стоящих внизу: 

— Что вы все сегодня делали? Как вы могли беспокоить старейшину?

Чу Цзинь Яо была очень откровенна, она не двигала своими восемью ветрами, слегка опустила глаза и ничего не сказала.

Цзюньванфэй  тоже сидела с одной стороны, и увидев это, сказала: 

— Не спешите, маркиза Чан Син, пусть подчиненные сначала расскажут нам всю историю.

Однако сегодня все девушки были вовлечены в процесс, и было бы плохо, если бы кто-то высказался. Одна из служанок рядом со Старой ванфэй сказала что-то невнятное, но все присутствующие были женщинами, которые возглавляли внутренний двор и отвечали за резиденцию, поэтому, даже если служанка заикалась, все они понимали.

К тому времени, как цзюньванфэй услышала о Шицзы, ее лицо уже стало уродливым. Она бросила бесстрастный взгляд на Чу Цзинь Яо, сдерживая свой пыл и ничего не говоря.

Когда она закончила слушать, госпожа Чжао едва могла сесть от стыда. Будь то намерение Чу Цзинь Мяо устроить игру или подозрения Чу Цзинь Яо о встрече с Шицзы, все это заставило ее, как мать, потерять лицо. Госпожа Чжао закричала: 

— Мать жалеет вас всех, что вы одни дома, поэтому она позволила вам приехать в резиденцию принца в качестве гостей. Но выйдя, вы повели себя так нелепо!

Однако, как бы ни была унижена госпожа Чжао, она, по крайней мере, помнила, что все еще находится в чужом доме, и какой бы ни была правда, что бы она ни делала сейчас, ей нужно было скрыть это, чтобы хотя бы сохранить лицо резиденции маркиза Чан Син. Госпожа Чжао неохотно улыбнулась и сказала Старой ванфэй и цзюньванфэй: 

— Я рассмешила старейшину и ванфэй, наши девочки очень игривы и не изменили своей игривости даже в вашем доме. Сегодня они просто играют, и мне жаль, что я побеспокоила старейшину и ванфэй.

Рассмешила? Независимо от того, какие уловки разыгрывали эти девушки, тот факт, что кто-то мог обойти ее, цзюньванфэй, чтобы сделать маленький шаг в ее доме, чрезвычайно раздражал цзюньванфэй. Более того, эти девушки коснулись обратной чешуи* цзюньванфэй.

*[触逆鳞 затрагивать чешую дракона, посаженную против ворса (обр. по трактату 说难 Хань Фэй-цзы; в знач.: затрагивать больное место начальства, неосторожно возбуждать ярость начальника)]

Они имеют большое мужество, осмелившись приставать к ее сыну!

Она намеренно не сдерживала своих движений, и фарфоровая чашка тяжело звякнула о стол. Цзюньванфэй подтянула лицо и сказала: 

— Барышни резиденции маркиза живые и любят играть, я, посторонний человек, не должна была ничего говорить, но у дочери всегда должны быть какие-то приличия, любить играть – это нормально, но думать криво – не очень то хорошо.

Слова были настолько неприятными, что госпожа Чжао даже не могла смотреть на них. Естественно, Чу Цзинь Яо поняла, что цзюньванфэй намекает на нее, и пришла в ярость. Кто согласился стать спутницей для ее дочери? Кто присматривал за Шизцы со злыми намерениями?

Чу Цзинь Яо не хотела быть спутницей, услышав эти слова, ее разум упал на землю, она полностью развеяла свои угрызения совести и с силой оттолкнула: 

— Простите меня за то, что я говорю слишком много, я действительно не понимаю, о чем говорит цзюньванфэй. Наши сестры пришли к вам в гости, и моя одежда была намочена вашей служанкой во время ужина. Я все еще в замешательстве и не знаю, что произошло. Ванфэй теперь говорит, что наши сестры дурачились, с чего бы?

Если ванфэй резиденции принца такая непонятливая особа, то лучше не становиться спутницей.

Госпожа Чжао поспешила окликнуть Чу Цзинь Яо, но та была непоколебима и упрямо закончила свою речь. Цзюньванфэй никогда не думала, что маленькая девочка осмелится противоречить ей, поэтому ее лицо вытянулось.

Именно Старая ванфэй подвела итог ситуации: 

— Сегодняшний инцидент был результатом неэффективного управления нашей резиденции принца, и это была наша вина в первую очередь. Раз уж мы позвали вас вместе, мы хотим решить проблему, а не недопонимать друг друга и создавать пропасть между двумя сторонами.

Старая ванфэй взяла на себя инициативу, признавая вину резиденции принца в дисциплине своих подчиненных, а Чу Цзинь Яо была не из тех, кто не знает, что делать, поэтому она сразу же сказала: 

— То, что сказала старейшина, верно.

Сердце Чу Цзинь Мяо уже было холодным, когда ее позвали в это место. Она думала, что с ней все кончено, но Чу Цзинь Мяо не ожидала, что Чу Цзинь Яо осмелится возразить цзюньванфэй в лицо, что позволило Чу Цзинь Мяо увидеть еще один проблеск света в разгар рассвета.

Чу Цзинь Яо фактически уничтожила себя и оскорбила цзюньванфэй, это была ошибка Чу Цзинь Яо в том, что она не смогла воспользоваться этой возможностью, раз так, то ее нельзя винить за то, что она подтолкнула ее дальше, верно?

Чу Цзинь Мяо приняла решение и сказала вскользь: 

— Пятая сестра, тебя долго не было, мы все думали, что с тобой что-то случилось, поэтому мы не могли не выйти на улицу, чтобы поискать тебя. Хорошо раз ты заблудилась, но в конце концов нашла дорогу обратно. Таой кошелек, ты не уронила его, когда заблудилась?

В трех словах Чу Цзинь Мяо охарактеризовала свои действия как беспокойство, и сколько бы ни знали цзюньванфэй и Старая ванфэй, она не могла отпустить их. В любом случае, она не оставила убедительных доказательств, не так ли?

Напротив, Чу Цзинь Яо, ее подвесной кошелек, до сих пор не найден.

Когда госпожа Чжао услышала это, ее глаза неудержимо поднялись, она поспешно посмотрела вниз на пояс Чу Цзинь Яо и обнаружила, что место, где висел ее подвесной кошелек, действительно пусто.

 Как только цзюньванфэй услышала это, в ее сердце снова зародилось подозрение. Она уже давно спросила уездную принцессу, дабы узнать, когда Чу Цзинь Яо вышла и когда вернулась, сад был очень большим, даже если она заблудится, сможет ли она продержаться в тупике так долго?

Цзюньванфэй не могла не спросить: 

— Пятая барышня, не то чтобы я слишком много говорю, но я действительно хочу спросить еще раз, почему ты так долго блуждала в саду?

— Сначала я заблудилась и никак не мог найти выход, потом благодаря младшему мальчику, который показал мне дорогу, я смогла выйти. Когда я вернулась, то обнаружила, что потеряла кошелек во время прогулки, и поспешно повернула назад, чтобы поискать его. Тогда после долгих тщетных поисков мне ничего не оставалось, как вернуться тем же путем.

— Младший мальчик показал дорогу?

На этот раз, не говоря уже о цзюньванфэй, Чу Цзинь Мяо также услышала, что что-то не так. Чу Цзинь Мяо притворилась, что у нее невинное и невежественное выражение лица, и намеренно спросила: 

— Удивительно, такое совпадение. Спасибо этому мальчику за то, что он показал тебе дорогу, мы должны поблагодарить его должным образом. Так, пятая сестра, как зовут этого мальчика?

Чу Цзинь Яо была в некотором замешательстве, этот человек назвал только свою фамилию, Чу Цзинь Яо действительно не знала имени другого человека. Чу Цзинь Яо пришлось честно сказать: 

— Я не знаю его имени, знаю только, что его фамилия Линь.

Цзюньванфэй нахмурилась: 

— В саду нет мальчика по фамилии Линь, даже управляющего.

 — Нет? – Чу Цзинь Яо также удивленно задала риторический вопрос.

Чу Цзинь Мяо злорадно прищурилась, даже если она не сможет быть спутницей, она не позволит Чу Цзинь Яо одержать над ней верх. Небеса помогли ей, Чу Цзинь Яо продалась сама.

Некоторое время ситуация была неловкой, но цзюньванфэй была уверена, что в саду нет никого по фамилии Линь, и Старая ванфэй ничего не могла сказать по этому поводу. В этот момент даже Старая ванфэй пробормотала про себя: 

— Может быть, эта барышня действительно лжет? Была ли она в саду, вела ли себя иначе?

Услышав это, госпожа Чжао сразу же почувствовала, что Чу Цзинь Яо лжет, и теперь она даже не может объясниться. Госпожа Чжао поспешно сказала: 

— Дитя, ты всегда говоришь запутанно, ты должно быть неправильно запомнила, почему бы тебе быстро не загладить свою вину перед ванфэй?

Чу Цзинь Яо тайком прикусила губу, что за извинения? Почему она должна заглаживать свою вину? Какая разница между словами госпожи Чжао и просьбой признать свою ошибку, склонив голову? Чу Цзинь Яо ничего не сказала, но ее отношение было очень четким. Она отказалась.

Ситуация становилась все более тупиковой, и чем больше цзюньванфэй думала об этом, тем более подозрительной она становилась, и теперь ее взгляд на Чу Цзинь Яо изменился. Старая ванфэй не могла спокойно смотреть и уже собиралась выйти, чтобы облегчить ситуацию, как вдруг снаружи двора раздался нарочито повышенный приветственный голос служанки: 

— Приветствую Вас, Шицзы.

         Шицзы здесь?

Выражение лица цзюньванфэй стало сияющим, когда Линь Си Юань уже вошел большими шагами. Он мельком взглянул на людей в комнате и в глубине души уже догадался о ситуации.

— Приветствую, бабушка и матушка. Доброго дня маркизе Чан Син и всем барышням Чу.

Увидев это, цзюньванфэй просто заговорила: 

— Юань'эр, ты присутствовал при сегодняшнем инциденте, поэтому расскажи нам, что произошло.

Линь Си Юань ничего не сказал, но посмотрел на Старую ванфэй: 

— Бабушка, это…

Старая ванфэй стучала ногой и медленно говорила: 

— Пятая барышня семьи Чу потерялась в саду, мы беспокоимся о ней.

Затем цзюньванфэй сказала: 

— Юань'эр, ты сегодня проходил мимо сада?

Как только Линь Си Юань услышал это, он понял, что происходит, что воображает его мать! Линь Си Юань слегка смутился и сделал шаг назад, поклонился Чу Цзинь Яо и сказал: 

— Сегодня резиденция принца неэффективно контролировала своих подчиненных, из-за чего пятая младшая двоюродная сестра была напугана. В следующий раз такого не случится.

Отношение Линь Си Юань застало всех врасплох, а цзюньванфэй даже крикнула: 

— Юань’эр!

— Матушка, ты не должна ничего говорить, — Линь Си Юань также слегка повысил голос и подавил слова цзюньванфэй: — В том, что произошло сегодня, нет вины барышни Чу, это все наша собственная халатность.

Старая ванфэй была немного удивлена, цзюньванфэй даже нахмурившись, сказала: 

— В нашей резиденции вообще нет мальчика по фамилии Линь, будто ты…

Будто выпила одурманивающее зелье?

Услышав это, Линь Сиюань нахмурился, сделал шаг вперед и прошептал: 

— Матушка!.

Его голос был низким, и серьезность в его тоне не казалась напускной. Цзюньванфэй на мгновение остолбенела, когда Линь Си Юань подошел и что-то прошептал на ухо  цзюньванфэй.

Несколько девушек из семьи Чу, включая госпожу Чжао, наблюдали за тем, как лицо цзюньванфэй менялось от тонко завуалированного гнева к шоку и, наконец, к смутному намеку на радость. Они были поражены этой сценой и совершенно удивлены тем, что Шицзы сказал, что заставило цзюньванфэй измениться в лице.

Когда цзюньванфэй снова посмотрела на Чу Цзинь Яо, ее сомнения рассеялись, но она не могла взглянуть ей в лицо. Она сказала со смехом: 

— Я неправильно поняла. Я не ожидала, что подчиненные в доме будут так осторожны и Пятая барышня сбилась в пути, позже я их накажу.

Перемена произошла так внезапно, что Чу Цзинь Яо сама на мгновение удивилась, а когда отреагировала, она не была настолько непредвзятой, чтобы не дать лицо цзюньванфэй, поэтому она опустилась вниз и сказала: 

— Благодарю, ванфэй.

Заставить титулированую цзюньванфэй склонить голову — это уже было весьма примечательно. Лицо Чу Цзинь Мяо внезапно изменилось, как такое могло случиться? Цзюньванфэй явно была подозрительной, так почему же она в одно мгновение изменила свое отношение?

В это время Линь Си Юань подошел к Старой ванфэй и также тихо сказал несколько слов. Старая ванфэй также показала шокированный взгляд.

Было немного причин, которые могли бы заставить цзюньванфэй добровольно признать свою ошибку. Наконец, только из-за слов Линь Си Юань цзюньванфэй осознала, что совершила необдуманное предположение и обидела хорошего человека.

Линь Си Юань сказал, что наследный принц тоже был сегодня в саду, а Чу Цзинь Яо заблудилась и была отправлена обратно евнухом Линь, который был с наследным принцем.

Достаточно было того, что пропавшие вещи и недоказанное местонахождение Чу Цзинь Яо исчезли перед лицом абсолютной силы слова. Евнух рядом с наследным принцем дал показания, и даже если бы этот евнух не присутствовал, этого было бы достаточно, чтобы установить истину и заставить рухнуть все злонамеренные домыслы.

Причина этого была известна только Линь Си Юань, цзюньванфэй и Старой ванфэй. Люди семьи Чу видели только, как высокопоставленная и могущественная хозяйка резиденции принца внезапно изменила свой тон и, убедившись в невиновности Чу Цзинь Яо, неоднократно извинялась. Хотя они были удивлены, им также показалось это странным.

Как это возможно?

Шестая юная барышня была слегка удивлена, она думала, что сможет хотя бы сегодня сбить Чу Цзинь Яо с ног, но результат оказался противоположным. Чу Цзинь Мяо скрипела зубами, она приложила столько усилий и стараний, но все, что она сделала, это пустила бамбуковую корзину на ветер?* Глаза Третьей юной барышни закатились, и она уже приняла решение перейти на сторону Чу Цзинь Яо.

*[竹篮打水一场空 zhúlán dǎshuǐ yīchángkōng

— остаться ни с чем, заниматься бесполезным делом]

Госпожа Чжао была слегка ошеломлена этими словами, она с недоверием посмотрела на Чу Цзинь Яо, все еще сомневаясь в этом вопросе, но цзюньванфэй взяла на себя инициативу, чтобы смягчить свою позицию, госпожа Чжао не стала упускать эту возможность и терять достоинство, но все же с энтузиазмом согласилась.

Цзюньванфэй и госпожа Чжао сказали несколько достойных вещей, и в конце концов цзюньванфэй сказала: 

— Сегодняшний случай просто сплошная комедия, так что хорошо, что мы все обсудили. За этими дочерьми маркизы так легко ухаживать, в отличие от нашей Бао Чжу, обезьяна со содранной кожей. Я надеялась, что через несколько дней Маркиза привезет своих дочерей еще на несколько дней, чтобы вы могли обучать Бао Чжу вместо меня.

Госпожа Чжао поспешно отказалась: 

— Не смею, ванфэй похвалила меня. 

Но сердце госпожи Чжао было радостно: по словам цзюньванфэй, сегодняшний инцидент нисколько не повлиял на нее, и спутница по учебе будет из их семьи?

Цзюньванфэй сказала еще несколько слов по этому поводу, и только после этого попросила служанок отправить госпожу Чжао. Увидев это, Линь Си Юань тоже встал и сказал: 

— Бабушка, матушка, снаружи еще есть дела, я выйду первым.

Услышав это, цзюньванфэй поняла это без слов и, естественно, сказала: 

— Поторопись и уходи, мы не будем тебя задерживать.

Госпожа Чжао встала и направилась к выходу, а Чу Цзинь Яо молча последовала за ней. На выходе Линь Си Юань тихо сказал ей, пока никто не смотрел: 

— Подожди минутку, у меня есть кое-что для тебя.

Сердце Чу Цзинь Яо подпрыгнуло, и она огляделась вокруг, намеренно замедляя шаг позади.

Позади Линь Си Юань находилась куча виноградных лоз, и хотя все лозы засохли за холодные зимние месяцы, они без проблем загораживали обзор. Видя, что никто не обращает внимания, Линь Си Юань достал из рукава мешочек цвета лотоса и вложил его в руку Чу Цзинь Яо.

— Это тот самый Линь... ну, я не знаю, как его назвать, просто тот парень, — Линь Си Юань не мог сказать, что это евнух Линь, да и нехорошо было называть кого-то мальчиком, поэтому ему пришлось выкручиваться так: 

— Это он подобрал твой кошелек и попросил передать его тебе.

Вдруг увидев свою собственную вещь, большой камень в сердце Чу Цзинь Яо окончательно упал на землю. Она не стала задумываться о том, сколько в словах Линь Си Юань было правды, а сколько нет, и, не заботясь об этикете, быстро взяла кошелек из рук Линь Си Юань, как будто Линь Си Юань предстояло пожалеть об этом в следующий момент. Линь Си Юань был беспомощен и втайне забавлялся.

Он же не собирается ее грабить.

Чу Цзинь Яо взяла вещь в руки, прежде чем почувствовала твердость, она настороженно посмотрела на Линь Си Юань, опасаясь, что тот вообще выхватит ее, и сказала: 

— Благодарю Шицзы, карета уже на улице, я уйду первой.

 — Хм, — Линь Си Юань отстранил руку, когда Чу Цзинь Яо только что брала у него кошелек, кончики ее пальцев неизбежно коснулись его ладони. До сих пор на его ладони словно сохранялось освежающе-прохладное прикосновение. Линь Си Юань не двигался и сжимал ладонь, наблюдая, как Чу Цзинь Яо отворачивается. Сделав два шага, Линь Си Юань не удержался и прошептал наставление: 

— Будь осторожна в будущем.

(Ой, вспомнила момент из «Гордость и предубеждение»)

Когда Чу Цзинь Яо услышала эти слова, ее сердце удивилось, как Шицзы мог наставлять ее? Но человек перед ней уже повернулся, поэтому Чу Цзинь Яо боялась еще одного поворота, поэтому не стала отвечать.

Линь Си Юань постоял еще немного, беспокоясь, что привлечет внимание, и ему пришлось уйти. Весь путь до самой внешней стороны двора избегал взглядов и почтительно приветствовал сложенными руками другого человека перед ним.

— Ваше Высочество.

— Хм, – Цинь И мягко кивнул и повернулся, его чернильно-нефритовые остекленевшие глаза бросили легкий взгляд на Линь Си Юань: 

— Ты закончил решать свои семейные дела?

— Ваше Высочество, все было приведено в порядок, — Линь Си Юань не понимал, почему наследный принц вдруг озаботился делами его семьи, и намеренно попросил его вернуться и заняться своими делами, прежде чем выходить. В мгновение ока в голове Линь Си Юань пронеслось множество догадок, но в итоге Линь Си Юань опустил брови и сказал: 

— Спасибо, наследный принц, что Вы были внимательны и оставили мне время для встречи со старшими.

— Хм, – Цинь И все еще отвечал легкомысленно. Он вдруг спросил: — Где вещь?

Линь Си Юань нахмурился: 

— Что?

— Мне Сяо Линьцзы сказал, что он и барышня долго искали что-то в саду. Ты наконец-то нашел эту вещь?

Так вот в чем дело. Линь Си Юань сказал: 

— Ваше Высочество, простите за беспокойство, но моя младшая двоюродная сестра по ошибке потеряла безделушку, я нашел ее и вернул ей.

— Тогда хорошо, — Цинь И кивнул головой, его лицо было светлым, но в душе он думал: «Какая младшая двоюродная сестра, с чего вдруг Чу Цзинь Яо – младшая двоюродная сестра?».

Линь Си Юань тоже думал: «Какое отношение кошелек пятой младшей двоюродной сестры имеет к наследному принцу? Что он должен ответить, и почему он сказал «тогда хорошо»?».

———————-

Автору есть что сказать: постановочка:

Цинь И: Лёгкие облака и ветерок*

Линь Си Юань: продолжает улыбаться

В то время оба внутри себя: что с ним не так? Какое ему до этого дело?

*[云淡风輕 - китайская идиома: Это описывает солнечный день. Также используется в качестве сказуемого для описания погоды и душевного состояния человека].