Онлайн чтение книги Хаски и его Учитель Белый Кот The Husky And His White Cat Shizun
Глава 77 - Этот достопочтенный очень смущен

После того как Чу Ваньнин и Мо Жань покинули Персиковый Источник, они расспрашивали всех встречных, когда и где в ближайшее время планируется проведение ярмарки для больших и малых орденов. Через несколько дней пути они остановились на постоялом дворе небольшого городка.

Наконец-то, впервые после того как они покинули Персиковый Источник, Чу Ваньнин мог позволить себе расслабиться. Когда Мо Жань уже ушел в свою комнату, Чу Ваньнин сел за стол, зажег свечу и в ее теплом желтом свете внимательно изучил фарфоровую бутылочку цвета белого нефрита, внутри которой было больше трех десятков сверкающих золотистых таблеток.

К счастью, старейшина Сюаньцзи успел передать ему это лекарство. Иначе он на самом деле не знал, как дальше вести себя с Мо Жанем.

— Старейшина Таньлан смог усовершенствовать лекарство. Тут около тридцати таблеток, — сказал ему Сюаньцзи в тюремной пещере Персикового Источника. — Он сверился с несколькими древними книгами и изменил некоторые ингредиенты в составе лекарства. Одна таблетка вернет вам нормальный облик на семь дней. Этой бутылочки хватит надолго.

— Поблагодарите Таньлана за меня.

— Не нужно благодарности, — Сюаньцзи махнул рукой и улыбнулся. — Я видел, что Таньлан очень серьезно относится к делу, хотя, похоже, ваша болезнь возбудила его любопытство. Ах, да, он просил меня напомнить, что эффект этих таблеток все еще неустойчив. Вам нельзя гневаться или слишком радоваться. Сильные эмоции могут нейтрализовать эффект таблетки. Не забывайте.

Чу Ваньнин погрузился в свои мысли, когда вдруг услышал стук в дверь. Он тут же убрал фарфоровую бутылочку, погасил жаровню с благовонием и спокойно произнес:

— Войдите.

Мо Жань только что помылся. Одетый в тонкий халат, он вошел в комнату, вытирая свои влажные блестящие, как черный нефрит, волосы.

Чу Ваньнин кашлянул, но ему удалось сохранить невозмутимое выражение на лице.

— Что случилось?

— Мне не нравится моя комната. Учитель, можно сегодня я переночую у тебя на полу?

Неловкость Мо Жаня сразу бросилась в глаза, и Чу Ваньнин понял, что что-то не так:

— Что тебе не нравится? – спросил он.

— Не важно... просто не нравится, — он украдкой взглянул на Чу Ваньнина и пробормотал: — Слишком хорошая слышимость...

Чу Ваньнин нахмурился. Он был слишком чистым и непорочным человеком, чтобы понять, что имеет в виду Мо Жань. В своем нижнем одеянии и босиком, он направился в комнату Мо Жаня, которому в этой ситуации только оставалось послушно следовать за ним.

— Конечно, здесь скромно, но это не должно мешать тебе выспаться, — Чу Ваньнин обвел взглядом комнату и с упреком спросил: — Почему ты такой избалованный?

Прежде чем он договорил, из-за стены послышался яростный звук удара, будто на пол упало что-то тяжелое. Мо Жань был слишком смущен, чтобы слушать дальше и, пока не стало еще хуже, подошел и схватил Чу Ваньнина за рукав:

— Учитель, давай скорее уйдем.

Чу Ваньнин недоуменно нахмурился:

— Что с тобой? Что не так?

Мо Жань открыл рот, но раньше, чем он успел что-то сказать, из соседней комнаты раздался кокетливый смех, и жеманный женский голосок произнес:

— Юный господин Чан такой плохой мальчик. Он знает как меня раздразнить, ох... нет, не надо так... Ааах!

— Хе-хе, милашка, твои соски как прекрасные пионы. Позволь мне насладиться их ароматом?

Стены и впрямь были такими тонкими, что был отчетливо слышен даже шорох одежды. Прерывистое дыхание мужчины и сладкие стоны женщины теперь буквально резали слух.

В начале Чу Ваньнин ничего не понял, но потом его красивые глаза распахнулись, лицо вспыхнуло стыдливым румянцем, а потом побледнело до оттенка нежной зелени.

— Ни стыда, ни совести! — прошипел он и, сердито взмахнув рукавами, вышел.

— Пфф!

Мо Жань не удержался и расхохотался у него за спиной. К счастью, Чу Ваньнин был очень смущен и убежал слишком быстро, чтобы услышать смех Мо Жаня.

Вернувшись в свою комнату, он залпом выпил чашку чая и только тогда сумел вернуть внешнюю невозмутимость. Чу Ваньнин кивнул Мо Жаню:

— Слушать такие отвратительные вещи действительно вредно для духовного развития. Сегодня ты можешь остаться здесь.

— О, да!

На самом деле, Мо Жань был приятно удивлен, когда Чу Ваньнин появился в Персиковом Источнике. Как и раньше, Учитель пришел вовремя, чтобы защитить его всеми доступными ему способами. Мо был удивлен, а теперь, когда он успокоился и все обдумал, то пришел в отличное расположение духа. И даже холодное лицо Учителя, выхваченное из тьмы светом свечи, казалось прекрасным, как никогда.

Мо Жань прищурился и сел на пол, скрестив ноги. Он положил подбородок на руки и уставился на Чу Ваньнина.

— На что ты смотришь?

— Я давно не видел Учителя. Хочу насмотреться, — веселый голос юноши был полон тепла, глаза ярко блестели.

А ведь, если присмотреться, Чу Ваньнин действительно... похож на младшего брата Ся.

— Если у тебя есть время пялиться на меня, почему бы тебе для начала не высушить волосы. Ты же не собираешься спать мокрым?

— Мое полотенце осталось в соседней комнате, — рассмеялся Мо Жань. — Учитель, не могли бы вы помочь мне?

— ...

В прошлом Сюэ Мэн как-то сломал руку и довольно долго не мог ею пользоваться. Тогда учитель помогал ему мыть и сушить голову и делал это очень качественно и быстро. Он так хорошо контролировал свою духовную силу, что влага мгновенно испарялась из полотенца в его руках.

Чу Ваньнин опустил взгляд на руки и ноги Мо Жаня и фыркнул.

— Ты не болен и не ранен, почему я должен тебе помогать?

Но в итоге все равно поманил его к себе.

Пламя свечи выхватило из ночной тьмы юное лицо, уже сейчас поражающее своей несравненной красотой.

Прошел почти год с тех пор, как Мо Жань переродился. Тогда его тело еще было на полпути от ребенка к юноше, но за последние несколько месяцев он сильно вырос, и теперь был почти одного роста с Чу Ваньнином.

Хотя юноша сидел на кровати, Чу Ваньнину было неудобно вытирать его волосы. Чтобы облегчить его задачу, Мо убрал руки за спину и низко опустил голову. Чу Ваньнин стоял рядом с кроватью и проворно перебирал его длинные волосы.

Мо Жань довольно зевнул и прищурился, наслаждаясь редким чувством внутреннего умиротворения

За окном квакали лягушки.

— Учитель.

— Да?

— В иллюзорном мире народа юйминь я видел события, которые произошли двести лет назад в Линьане. Знаете, там я встретил человека по имени Чу Сюнь?

— Откуда я могу это знать? — Чу Ваньнин как ни в чем не бывало продолжал вытирать его волосы.

Мо Жань потер переносицу и улыбнулся:

— Он похож на вас.

— В мире много похожих людей. Чему же тут удивляться?

— Нет. Он выглядит точь-в-точь как вы. Учитель, как вы думаете, он может быть вашим предком?

— Это тоже возможно, — скучным голосом ответил Чу Ваньнин. — Впрочем, если все это случилось более двухсот лет назад, кто может сказать наверняка?

— У него есть сын. Он очень похож на маленького Ся. Я не думаю, что это просто совпадение. Учитель, как вы думаете, малыш Ся может быть вашим родственником?

— У меня нет семьи.

— Теперь уже некому рассказать, все потеряно... — невнятно пробормотал Мо Жань. Он сидел так близко к Чу Ваньнину, что чувствовал знакомый аромат цветов яблони.

Он любил этот запах. Не важно, в прошлой жизни или в этой, но дыхание Чу Ваньнина и запах его тела, кажется, все так же оказывают на него успокаивающее воздействие. В прошлой жизни, возвращаясь с полей кровавых сражений, только уткнувшись лицом в шею учителя, он мог получить передышку и почувствовать себя умиротворенным.

Не важно, хочет ли он признавать это или нет, Мо Жань был слишком зависим от запаха Чу Ваньнина и так и не смог отказаться от этой вредной привычки.

Он закрыл глаза и, погрузившись в знакомую атмосферу спокойствия, постепенно наполнял ею свою опустошенную душу.

В прошлой жизни мокрый от дождя и крови убитых им людей Мо Жань однажды вернулся в безлюдный Дворец Ушань. Он ощущал себя богомерзкой, грязной и мокрой собакой, которая в этом мире никому не нужна.

В тот день он сел на кровать, обнял Чу Ваньнина за талию и, уткнувшись лицом в его живот, снова и снова просил Учителя о ласке. Только чувствуя нежные прикосновения к волосам, он с трудом смог сдержать свое безумное сердце.

Он думал, что эти старые воспоминания давно уже погребены в бурном океане прошлого.

Но стоило Мо Жаню закрыть глаза, казалось, что все это было только вчера.

Чу Ваньнин заметил, что его ученик не отвечает. Он опустил взгляд и увидел спокойное лицо в тусклом теплом свете свечи.

Хотя брови Мо Жаня все еще оставались по-детски нежными, остальные черты уже давно не скрывали точеной мужской красоты. Он был похож на прекрасный цветок, едва различимый в утреннем тумане, но полный свежести и жизненной силы.

Рука Чу Ваньнина слегка дрогнула, его сердце, казалось, забилось быстрее.

Он тихо позвал:

— Мо Жань?

— Хм...

Мо Жань выглядел странно потерянным и уставшим. Он тихо вздохнул и неосознанно уткнулся лицом в пояс Чу Ваньнину, как не раз делал это в прошлой жизни.

Чу Ваньнин молчал.

Бум. Бум. Бум.

Его сердце билось, как барабаны перед битвой, и от этого звука кружилась голова.

Чу Ваньнин поджал губы, не зная, что делать. Поэтому он продолжил гладить мокрые волосы, испаряя с них последние капли влаги.

Прошло довольно много времени, прежде чем он отбросил полотенце, небрежно смахнул несколько прядей со лба Мо Жаня и тихо попросил:

— Хватит. Иди спать.

Юноша открыл глаза. Они были такими темными, что казались фиолетовыми. Однако довольно быстро взгляд Мо Жаня вновь прояснился.

Когда он наконец пришел в себя, то вспомнил, что прижался к талии Чу Ваньнина, и, что совершенно невероятно, Учитель не оттолкнул его. Он опешил и захлопал глазами, как глупая бездомная собака, неожиданно получившая кусок мяса.

Чу Ваньнин поначалу чувствовал себя немного неловко, но, увидев реакцию Мо Жаня, не смог удержаться от смеха.

Учитель улыбался, пусть чуть-чуть, уголками губ, но от этого зрелища глаза Мо Жаня распахнулись еще шире. Он сел ровнее, чуть пригладил свои слегка растрепанные волосы, и вдруг серьезно сказал:

— Учитель, у вашего тела очень приятный запах.

Он нахмурился и, казалось, попытался что-то вспомнить. А потом задумчиво спросил:

— Странно, почему младший брат Ся пахнет так же?

Чу Ваньнин сразу же изменился в лице.

Прежде чем Мо Жань успел еще что-то сказать или сделать, он набросил полотенце ему на голову и, спихнув с кровати, холодно приказал:

— Проваливай! Я устал. Ложись спать.

Мо Жань почувствовал себя странно потерянным. Он какое-то время просто лежал там, где упал. Наконец, решив не злиться, Мо потер нос и послушно пошел устраивать себе лежбище на полу.

Автору есть что сказать:

Маленький театр:

Тяньвэнь: – Что будет, если Сюэ Мэн будет спать в одной комнате с Учителем?

Мясной пирожок: – Сюэ Мэн не сможет уснуть. Всю ночь он будет переживать и ждать утра, чтобы приветствовать своего Учителя как полагается! 2333[1]

[1] 2333: на китайском цифровом слэнге обозначает смех – 哈哈哈 (ха ха ха).

Тяньвэнь: – Что будет, если Ши Мэй будет спать в одной комнате с Учителем?

Мясной пирожок: – Мо Жань разгромит гостиницу.

Тяньвэнь: – Что будет, если Мо Жань 1.0 будет спать в одной комнате с Учителем?

Мясной пирожок: – Это уже есть в тексте.

Тяньвэнь: – Что будет, если Мо Жань 0.5 будет спать в одной комнате с Учителем?

Мясной пирожок: – Ты правда об этом спрашиваешь? Твой хозяин, конечно, будет спать на кровати, а Мо Жань будет спать на своем Учителе.

Тяньвэнь: – Что будет, если Мо Жань 2.0 будет спать в одной комнате с Учителем?

Мясной пирожок: – Эй, я не собираюсь спойлерить.

Тяньвэнь: – Э??? Разве в этом мире есть хоть кто-то, кто способен молчать, когда я спрашиваю???