Онлайн чтение книги Хаски и его Учитель Белый Кот The Husky And His White Cat Shizun
Глава 93 - Кто посмеет тронуть учителя этого достопочтенного?! 18+

Предупреждение: 18+ жестокость, расчленение трупов.

Тем временем душа Чу Ваньнина уже пересекла границу барьера.

Вокруг него было очень много призраков и злых духов. Странным оказалось то, что их недавно отделившийся от тела дух выглядел размытым. Приглядевшись, он понял, что у каждого из погибших людей перед смертью вырвали сердце. В их груди зияли раны, по краям висели обрывки кровеносных сосудов и клочья плоти, иногда можно было рассмотреть осколки белых ребер.

Чу Ваньнин понимал, что что-то не так, но барьер вокруг города Цайде слабел с каждой секундой, поэтому, не теряя времени, он помчался к поместью семьи Чэнь.

Во дворе поместья он увидел четыре котла, расставленных по сторонам света, каждый высотой в половину человеческого роста. Над ними поднимался густой, плотный пар, но он был не белого, а алого, синего, коричневого и золотого цвета. Под котлами горел огонь, а внутри кипела кровь. Присмотревшись, он смог разглядеть в вязкой массе куски плоти.

Человеческие сердца!

Все четыре котла были до краев наполнены сердцами, перед смертью вырванными из тел жителей города.

— Песчаная Пагода[1]… — пробормотал Чу Ваньнин.

[1] 聚沙成塔 jù shā chéng tǎ «собери песчинки, чтобы воздвигнуть пагоду» — из малого складывается большое; на малом деле добиться многого.

Он вдруг понял, почему им с Мо Жанем не удалось найти ни следа их таинственного врага. Они думали, что он будет искать человека с сильными древесными духовными корнями, но вместо этого таинственный враг пошел совсем иным путем!

Ритуал возведения Песчаной Пагоды позволял, собрав воедино сердца одной стихийной направленности, получить импульс небывалой духовной силы. На краткое время сконцентрированная в одном месте ненависть сотен невинно убиенных людей могла сравниться по мощи с душой сильнейшего совершенствующегося.

Но почему это случилось именно в Цайде?

Почему Ло Сяньсянь?

В домовладении семьи Чэнь был полный разгром. Тела госпожи и господина Чэнь висели на потолочной балке. Их сердца тоже были вырезаны, но иначе, чем у других людей в городе. Что-то с чудовищной силой разорвало этих людей на части, превратив в куски мяса, которые с трудом можно было опознать.

Чу Ваньнин обошел главный зал, но не нашел и следа Ло Сяньсянь. Он вошел в комнату, где стояли таблички для поминовения предков, и увидел, что чаши для подношений наполнены смесью грязи и окровавленных ошметков. Приглядевшись, он разглядел в жиже кусок пальца и глазное яблоко...

Он почувствовал себя дурно и собирался уйти, когда вдруг услышал звонкий смех над своей головой. Он посмотрел вверх. Белый бумажный фонарь колыхался без ветра, одна за другой загорелись свечи.

Одетая в ярко-красное свадебное платье Ло Сяньсянь сидела верхом на балке, раскачивая обнаженными босыми ногами, и смотрела на Чу Ваньнина, склонив голову набок.

— Ой, ты нашел меня!

Она выглядела почти так же, как и в прошлую встречу, но выражение ее лица сильно отличалось от того застенчивого призрака. Теперь взгляд девушки лучился высокомерием, а в больших глазах сверкало демоническое кроваво-алое пламя.

Ло Сяньсянь стала демоном.

К сожалению, Тяньвэнь могла заставить призрака говорить лишь один раз, и он уже использовал его в прошлое посещение Цайде. Теперь, чтобы получить ответы на свои вопросы, Чу Ваньнину нужно было подавить ее демоническую природу, вернуть ей разум и достучаться до сердца.

— Ло Сяньсянь, что ты здесь делаешь? — спросил Чу Ваньнин, спрятанными в длинном рукаве пальцами незаметно формируя духовную матрицу для удержания злого духа.

— Тьфу! — даже нежный голос Ло Сяньсянь звучал грубо и незнакомо. — Мне весело, даже не пытайся взять меня под контроль.

Чу Ваньнин покачал головой и нахмурился еще сильнее. Между бровей Ло Сяньсянь темнел шрам, похожий на клеймо.

— В этих чашах то, что осталось от младшего брата Чэнь Бохуаня?

— О, ты даже это понял? — без тени эмоций ответила Ло Сяньсянь. — Он в той, что слева. В той, что справа, глаза той маленькой сучки по фамилии Яо, которую я разорвала на мелкие кусочки.

Чу Ваньнин не нашелся с ответом.

— И кому теперь есть дело жива она или мертва? В прошлом только потому, что эта женщина родилась дочерью губернатора, моя свекровь помогла ей украсть моего мужа! Теперь же она — лишь куски мяса, брошенные в грязь!

От прошлой Ло Сяньсянь не осталось и следа. Она даже не поняла, что человек перед ней — тот самый «старший брат», который однажды помог ей оправдать себя перед лицом людей и Небесами.

Сердце Чу Ваньнина похолодело, когда он услышал, что демоница расчленила госпожу Чэнь Яо.

— А юная госпожа семьи Чэнь...

— Она хорошо ко мне относилась. Я не держу зла на нее, — сказала Ло Сяньсянь со сладкой улыбкой. Ее нежные губы блестели, как свежепролитая кровь. Девушка погладила рукой живот. — Поэтому она вот тут. Я съела ее. Так юная госпожа всегда будет со мной, и никто больше не сможет обидеть ее.

— Ты на самом деле сошла с ума!

Еще не было произнесено последнее слово, а в его руке вспыхнуло пламя. Всю комнату залил яркий золотистый свет. Чу Ваньнин взлетел в воздух и ударил заклинанием прямо в лоб Ло Сяньсянь.

Злой дух взревел.

С невероятной скоростью Чу Ваньнин создал десять золотых цепей, которыми сковал Ло Сяньсянь с ног до головы. Длинный бесплотный палец прикоснулся к метке на ее лбу. В глазах его вспыхнули молнии, лицо стало мрачным как грозовая туча, почти белые губы двигались, беззвучно читая очищающую мантру.

Глаза Ло Сяньсянь вылезли из орбит, изо рта потекла слюна. Некогда красивое лицо стало уродливым. Женщина зашипела:

— Заткнись! Отпусти меня! Я всего лишь взыскала с них кровный долг[2]! Что тут такого?!

[2] 血债血偿 xuèzhài xuè cháng «кровный долг гасят только кровью» — что-то вроде нашего «око за око, зуб за зуб».

Чу Ваньнин проигнорировал ее. Его холодные глаза закрылись, и свет на кончике пальца стал еще ярче.

— Аааааа! — Ло Сяньсянь забилась в истерике. — Отпусти меня! Отпусти! У меня болит голова! Я не могу терпеть!!!

Она жалобно всхлипнула и замолкла. Ее глаза наполнились кровью, а губы изогнулись в слабой улыбке. В тишине послышался жуткий смешок.

— Вы ведь надеялись, что именно так я буду кричать, бессмертный господин?

Чу Ваньнин изумленно распахнул глаза. Всего на мгновение он растерялся, и, воспользовавшись его замешательством, девушка ускользнула из его рук. Мелькнула белая тень, и Ло Сяньсянь ударила в то место, где он только что стоял. Удар был такой сильный, что ее рука пробила доски.

Ло Сяньсянь медленно выпрямилась. Девушка больше не притворялась, будто заклятие очищения Чу Ваньнина могло причинить ей боль. Очевидно, за это время она стала намного сильнее.

— Думал, что против меня достаточно использовать это простенькое очищающее заклинание? — ухмыльнулась Ло Сяньсянь. — Я поглотила больше тысячи жизней жителей этого города, прошлой ночью я смогла создать для себя смертное тело. Теперь я смогу спасти Чэнь Бохуаня из подземного царства, и мы снова будем жить вместе вдали от мирской суеты. Разве могу я позволить тебе вмешаться и разрушить мои планы?

Ее истинная сущность исчезла, но в ее сердце все еще жило желание навсегда остаться с Чэнь Бохуанем.

От ее слов сердце Чу Ваньнина упало, он тихо спросил:

— Кто рассказал тебе, как создать смертное тело?

— Тебе-то какое дело?

— Тот человек солгал тебе. Твое настоящее тело уже стало прахом. Тебе нужно было всего лишь войти в следующий круг перерождений. Но разве сможет переродиться тот, кто отнял тысячи жизней? Он обманул тебя, чтобы ты вырезала целый город и собрала для него их сердца и души.

Ло Сяньсянь в ужасе смотрела на него:

— Нет… Это невозможно! Он не стал бы мне лгать!

— Кто «он»?

— Он... он, — Ло Сяньсянь выплюнула сгусток крови и зашипела, схватившись за голову. — Я не знаю! Не знаю! Мне нужно тело! Я хочу жить! Я не хочу умирать! Он не врал мне! Не врал! Это ты мне врешь! Это ты!

Призрак в алом шелке вытянул острые когти и бросился на Чу Ваньнина. Он уклонился от атаки Ло Сяньсянь. В небе зловеще громыхнуло. Подняв голову, он увидел, что купол барьера треснул. Почуяв дыхание живых снаружи, мертвецы и демоны истошно завыли.

Барьер трещит по швам.

Слишком поздно!

Если сейчас не удастся вернуть разум Ло Сяньсянь, останется только убить ее, оборвав все ниточки, ведущие к кукловоду.

Тогда все улики и с трудом собранные подсказки будут утеряны...

За пределами барьера Ли Усинь, увидев огромную трещину, закричал Сюэ Чжэнъюну:

— Вы не собираетесь его чинить? Почините барьер! Если он рухнет, и тысячи мертвецов хлынут наружу, как мы сможем их остановить?

— Подожди еще немного! — Сюэ Чжэнъюн скривился. Капли пота покрыли его лоб, — Юйхэн все еще внутри. Давай подождем еще немного!

Ли Усинь грязно выругался, глядя, как барьер трескается, словно скорлупа куриного яйца. Сердце от страха забилось быстрее, и он яростно крикнул: — Если барьер рухнет, будет бой, и прольется море крови. Все смерти будут на вашей совести, Сюэ Чжэнъюн! Посмотрим, как вы объяснитесь перед другими совершенствующимися! — он повернулся к ученику и громко спросил: — Когда был отправлен сигнал? Как скоро придут остальные восемь духовных школ?

Ученик, отвечающий за передачу сообщения, покрылся потом:

— Представители всех восьми духовных школ ответили, что им нужно время, чтобы доложить руководству. После того как главы обсудят этот вопрос со старейшинами, они пришлют силы для зачистки этого места.

Ли Усинь помрачнел еще сильнее.

— А что Духовная школа Жуфэн? Наньгун всегда славился своей храбростью, так с чего вдруг ведет себя, как трусливая старуха?

— Это... — ученик не знал, что ответить, как вдруг талисман в его руках вспыхнул, и, прочитав текст на нем, он радостно закричал. — Духовная школа Жуфэн придет! Только что они ответили, что Духовная школа Жуфэн сейчас же отправит своих людей, чтобы подавить зло!

Быстрее, чем они успели бы выпить чашку чая, на горизонте появилось темно-синее облако. Однако, очень быстро стало понятно, что это тысячи людей, одетых в одежды синих и черных тонов, летящие подобно журавлиному клину. В руках они держали синие флаги с изображением четырехкрылого журавля[3].

[3] 蓝鹤 lánhè ланьхэ — Африканская красавка, или райский (четырехкрылый) журавль (лат. Anthropoides paradiseus).

Возглавляли боевое построение Жуфэн Наньгун Сы и Е Ванси.

Наньгун Сы ехал на спине своего демонического волка Наобаньцзыня. В руках он держал нефритовый лук, за спиной у него висел полный колчан стрел. Лицо излучало свойственное молодости легкомысленное высокомерие.

На контрасте, Е Ванси, как и прежде, был в одет в скромные черные одежды. На нем был плащ с вышитым журавлем — символом Духовной школы Жуфэн. Весь его облик излучал мудрость и красоту[4].

[4] «Его глаза и брови на 70% отражали его мудрость, на 30% — красоту».

— Что здесь творится? — возмущенно закричал Наньгун Сы, увидев потрескавшийся барьер. Его глаза метали искры, когда он вглядывался в толпу учеников с Пика Сышэн. В итоге он приземлился возле единственного человека, которого считал достойным разговора с ним — главы Усадьбы Битань.

— Ли Усинь! Этот барьер почти рухнул. Вы что, так глупы, что не знаете, как его залатать?

Хотя Ли Усинь намного старше Наньгун Сы, тот был единственным сыном человека, возглавлявшего сильнейшую духовную школу в мире. Старик покраснел, но проглотил обиду и даже смог выдавить из себя улыбку.

— Молодой господин Наньгун не все знает. Мы хотели починить барьер, но глава Сюэ...

Так, парой слов он просто перебросил «горячую картошку» Сюэ Чжэнъюну...

— Пик Сышэн?

Наньгун Сы посмотрел на Сюэ Чжэнъюна и фыркнул. Трудно было понять, насмешка это, или что-то еще.

Затем юноша махнул рукой и громко рассмеялся, обращаясь к своим людям:

— Трахните уже этот сломанный горшок. Хуйня, а не вопрос! Я-то думал, тут что-то важное.

— Молодой господин, — Е Ванси хотел остановить его, но Наньгун Сы даже не оглянулся на него. Что странно, Сун Цютун тоже была с ними, но стояла не рядом с Е Ванси, а позади Наньгун Сы, все еще пряча лицо за белой вуалью и скромно глядя в землю. Всем видом она демонстрировала полное послушание.

Ученики Духовной школы Жуфэн без промедления кинулись исполнять приказ своего господина. Особенно старались приближенные Наньгун Сы из его личного отряда. Не слушая слов предупреждения и объяснений, они начали складывать ручные печати для восстановления барьера.

— Остановитесь!

Сюэ Чжэнъюн разбил заклятье сразу четырех или пяти учеников, но оглянувшись, увидел, что еще один уже создал заклятье, и синий свет начал заполнять трещину в барьере.

— Юйхэн! — испугано закричал Сюэ Чжэнъюн, побледнев.

В самый критический момент с громким свистом кроваво-красная молния разрезала печать и открыла трещину в барьере. Все вокруг заполыхало яростным огнем.

Все посмотрели вверх и увидели юношу, который завис в воздухе с сияющей ивовой лозой наперевес, заслоняя собой барьер. Глаза этого молодого человека изначально были такими яркими и теплыми, что многие думали: этот юноша был рожден, чтобы согревать людей своим теплом. Однако сейчас эти глаза пылали подобно сигнальным факелам, отражая свет алой ивовой лозы в его руках, каждый лист которой горел внутренним кровавым огнем. Его брови грозно сошлись над переносицей, когда он закричал, обращаясь к собравшимся внизу:

— Блять, вы меня плохо слышали? Никому не позволено восстанавливать барьер! Вы только прибыли или оглохли? Не понимаете человеческую речь?

Хоть он и ненавидел Чу Ваньнина, это было только между ними.

Неважно, в прошлой жизни или в этой, Мо Жань уничтожит каждого ублюдка, который попытается тронуть хоть волосок на голове Чу Ваньнина.

Кроме него, никто не имеет права запугивать, унижать и убивать людей, которых он ненавидит!

В припадке дикой ярости он не мог больше скрывать жестокость и жажду насилия, которая управляла им в прошлой жизни. Разве кто-то сможет сравниться в мощи и харизме с этим достопочтенным? Ха-ха! Как осмелился этот мелкий щеголь[5] в его присутствии заигрывать с кошками и собаками[6]?

[5] 纨绔 Wánkù Ваньку «шелковые панталоны» — дорогая одежда детей из обеспеченных семей; бесполезный молодой человек из богатой семьи.

[6] 招猫逗狗 zhāomāo dòu gǒu чжаомао доу гоу «заманивать кошек и дразнить собак» — вызывать ссору; натворить бед; создавать ненужные осложнения.

Не только люди из Жуфэн, но даже Сюэ Чжэнъюн, Сюэ Мэн и Ши Мэй были поражены, увидев такого Мо Жаня.

Автору есть что сказать:

Собака 1.0 из этой главы практически превратилась в Собаку 0.5, продемонстрировав всем свое королевское величие и ублюдочный нрав. Ха-ха-ха! Ну, можно сказать, что сегодня мы увидели Собаку 0.75 ~