Онлайн чтение книги Этот брак в любом случае обречён на провал This Marriage Is Bound To Sink Anyway
Глава 103

— Блажен человек, который не следует совету нечестивых, не стоит на пути грешников, не сидит в собрании надменных…

Карсель взглянул на Инес, потом снова взглянул на священника, руководившего мессой... И снова посмотрел на Инес.

Он совершенно искренен, а Инес более искренна, чем он думал, поэтому они посещают семейную мессу каждую неделю с тех пор. Карсель опустил глаза на Библию.

— … Погибели предшествует гордость, и падению - надменность…

Как и в случае с Библией, он не успевал ни за одной из проповедей священника.

Гордость, высокомерие… Значит, он тоже пал на пороге этого брака? Потому что он всегда воспринимал Инес Баллестену как должное… Он изо всех сил пытался проглотить проповедь и выучить урок, который не сработал, но взгляд Карселя снова обратился к ней.

Свет от витража падал на фигуру благоговейно одетой в белую вуаль с черными, как эбеновое дерево, волосами. На свадебной мессе она была в свадебной фате.

Карсель подхватил вульгарные мысли. Например, посадить Инес, одетую в вуаль, на себя сверху…

«Сумасшедший ублюдок.»

Ужас сидеть посреди главной часовни и сдерживать эрекцию неописуем. Инес оглянулась на него, словно почувствовав что-то странное. По какой-то причине он не осмелился встретиться глазами с Инес и слегка опустил их. 

«В чем дело?» Когда Карсель повел подбородком, чтобы посмотреть вперед, она быстро забыла о своем интересе к нему. 

…Тем не менее, было трудно поддерживать зрительный контакт.

После того случая, произошедшего несколько дней назад, Карселу было трудно смотреть в глаза Инес, как мальчику, гоняющемуся за девушкой, в которую он влюбился с первого взгляда, при этом страдая от желания, которое он больше не мог контролировать даже после интенсивных тренировок.

Он двигался назад во времени, поскольку самым большим достижением за те месяцы, что он прожил с Инес в Кальстере, было то, что они научились чувствовать себя комфортно друг с другом.

— Где вы были, что пришли только сейчас?

— Капитан Эскаланте, я волновалась, потому что не видела вас в последнее время. Сначала я боялась, что вы заболели…

— Независимо от того, насколько заняты официальными обязанностями, вы должны были посещать мессу…

— Капитан определенно не тот человек, который совершит смертный грех, не посетив мессу…

— Я думала, вы все еще в отпуске в Мендозе. Я так удивилась, узнав, что вы уже вернулись в Кальстеру... !

Это было сразу после окончания мессы.

Карсель, выходивший из часовни с Инес, был моментально окружен офицерскими дочерьми. Это было организованное наступление, как будто оно было организовано преднамеренно.

Полный контроль, не оставляя ни малейшего отступления. А еще были женщины брачного возраста, которые смотрят на него подмигивающими глазами, и даже девушки не того возраста…

По сравнению с женщинами Мендозы они были довольно скромными. Это было потому, что солдаты, как правило, были строги со своими детьми.

Так что, как правило, это были те, кто сохранял достоинство, проявляя тягостный интерес только глазами, чуть в стороне. Нет такой тенденции добрачной свободной любви, как в Мендозе. Потому что родители всегда смотрят за своими детьми.

Впрочем, отсутствие бесподобного красавца не коснулось даже их строгих родителей.

Карсель Эскаланте большую часть года проводил в Кальстере, поэтому, хотя это была отдаленная деревня, увидеть его было легче, чем в Мендозе. Карсель прекрасно знал об этом. 

На мгновение в сознании Карселя сосуществовали нарциссизм и смирение. Но теперь он не знал.

Теперь он был женат, и ему не нравился такой рациональный подход. Он должен был это сделать, и он знал это. Да же?.. С немного гордым выражением лица он оглянулся на Инес, которая вот-вот должна была попасть в ловушку этой атаки.

Но ее не было.

На мгновение ошеломленные глаза блуждали по головам сеньорит. Инес вместе с капитаном Коронадо и его женой, а также подчиненными Карселя отдалялись от толпы вокруг него.

«Почему так быстро… Когда она успела так далеко уйти…»

— Епископ сам решил послать в Большой дворец для Эскаланте помощника священника. Благодаря этому он сказал, что посещал мессу дома.

Когда он вошел в щель между дочерьми офицеров, то услышал отстраненный голос маркизы Барки. Благодаря подобным словам и таким же тональным голосам бессмысленные слова в ушах Карселя снова стали звучать в вариациях.

— Это большая привилегия. Как и ожидалось, капитан Эскаланте…

Слово «привелегия» обычно используется с обвинительным тоном, но не для Карселя Эскаланте.

— Конечно. Это же капитан Эскаланте.

— Но почему дома?

— Почему? Капитан?

— Почему?

«Почему» всплывало повсюду. Он хотел погнаться за Инес, отталкивая всех, но, к сожалению, именно слабый пол сделал его физическую силу совершенно бесполезной.

Маркиза Барка ловко перехватила ответ:

— Говорят, что сеньора Эскаланте всегда устраивала семейную мессу, будь то в Мендозе или в замке Перес. Хороший муж должен приспосабливаться к своей жене.

При этом естественно напоминая им о существовании Инес, которую они намеренно делали вид, что не знают.

— А…

— Сеньора Эскаланте тоже в Кальстере? Я понятия не имела.

В атмосфере, когда все намеренно предполагали, что Инес не существует, дочь подполковника Суарес кратко заговорила с маркизом. Если другие дамы делали это из любви, желая отрицать тот факт, что он женат, то эта была настоящей.

Даже если Инес была рядом с Карселем незадолго до этого, известие о том, что Инес останется в Кальстере на какое-то время, распространилось по штаб-квартире с полудня следующего дня после свадьбы, когда они прибыли в Кальстеру. Кто не знает? Маркиз слегка фыркнул. Сеньорита Суарес была благовоспитанным ребенком, имевшая среди взрослых репутацию кроткой с юных лет, выбирающей для свиданий только тех, кого легко увлечь, и распоряжающейся ими по своему усмотрению.

— Хорошо, что вы узнали хоть сейчас. Я ценю гостеприимство сеньорит, но немного тяжело расставаться с женой.

— …

— Буду признателен, если вы отпустите меня.

Глаза маркизы загорелись интересом, когда она увидела Карселя, которого она всегда считала воплощением хорошего плейбоя, не умеющего сказать женщинам ничего плохого.

Он вежливо спрашивал разрешения телом вдвое больше стройной сеньориты, но глаза его уже были полны раздражения. Это незнакомое чувство, когда думаешь о том, как он всегда относился к женщинам вежливо, независимо от того, какое у него было настроение.

Сеньориты, почувствовавшие от него незнакомое напряжение, кротко удалились, как будто получили приказ. 

Однако только одна, дочь подполковника Суареса, которая была их главой, стояла ровно на месте. Если подумать, она была дочерью одного из немногих офицеров, которые страстно следовали за Карселем Эскаланте в этом унылом обществе Кальстеры.

— Но, капитан Эскаланте, разве вам нужно заходить так далеко ради своей жены? Я имею в виду... Капитан, вы набожный человек.

— …

— Вера сеньоры Эскаланте — это не то, о чем я могу делать поспешные выводы, но если она не всегда посещала часовню, ее вера не кажется такой глубокой, как у капитана. Чем выше социальный статус и положение, тем больше подает пример посещения обедни, а вы были образцом для прихода, а потом вдруг развратились из-за жены только потому, что женились… Это клеймо и для сеньоры Эскаланте. Не так ли? Если бы это была я…

— …

— Если бы я была сеньорой Эскаланте, я бы никогда этого не сделала. Я бы подстроилась под вас, капитан…

— Сеньорита Суарес.

— Да?

— Мне очень жаль, если я разочаровал вас своим отсутствием верности, но вам больше не нужно беспокоиться обо мне, потому что вы ничем ради меня не пожертвуете.

— …

— И я не хочу, чтобы имя моей жены снова прозвучали с губ сеньориты.

— …

— Я очень хочу услышать ответ на эту часть, сеньорита.

Когда Карсель спросил мягким тоном в последний раз, упрямые глаза сеньориты Суарес затуманились. Его взгляд на нее не был обычным вежливым, учтивым.

— … Я вас поняла.

Услышав это слово, он прошел мимо нее с ужасающей быстротой. На самом деле, все его чувства некоторое время назад были обострились в этом направлении.

С тех самых пор, как величайший плейбой Кальстеры, лейтенант Вербич, дарил Инес красивый смех.