Онлайн чтение книги Этот брак в любом случае обречён на провал This Marriage Is Bound To Sink Anyway
Глава 150

— … Зачем? Нет, я имею в виду… Почему?

Он задал вопросы, которые не мог озвучить уже некоторое время. Инес ответила хмурясь так же, когда его критиковала:

— Независимо от того, чего ты хотел или чем угрожал мне, я собираюсь оставаться здесь столько, сколько мне нужно. Хотел ли ты, чтобы я уехала завтра или никогда не покидала Карселя, всё равно.

— ...

— Если, как ты говоришь, сохранить наш брак станет невозможным из-за моего “серьезного недостатка”, то это тоже произойдет, когда я захочу.

Альфонсо провел холодной рукой по опустошенному лицу. Его мысли были заняты разводом между его молодым хозяином и его женой. 

— Когда-нибудь Карсель обязательно узнает о моей болезни. От меня, не от кого-либо еще. Даже если бы не твои жалкие угрозы... Так что тебе не о чем беспокоиться. Он не будет обманутым до конца жизни.

— ...

— Такого не будет.

Альфонсо в недоумении покачал головой, словно спрашивая, когда он когда-нибудь беспокоился о подобном. Не в этом проблема сейчас... 

— Если бы я действительно хотела исчезнуть с Эскаланте, я бы десятки раз проверила упорство твоего хозяина. Моя болезнь никогда не станет недостатком, который заставит его бросить меня. Наоборот может он даже привяжется на всю оставшуюся жизнь...

— ...

— Карсель не должен знать об этом. Только тогда мы сможем пойти по тому правильному пути, который ты хотел.

Она говорила твердо, с ничего не выражающим лицом, даже ее хмурое выражение лица исчезло.

— Итак, если ты действительно заботишься о Карселе, не будь дураком и помоги мне. Альфонсо, уверяю тебя, что мое желание развестись с твоим хозяином в десятки раз превосходит твою мелочную преданность, вынуждающую тебя к шантажу, чтобы изгнать меня из Эскаланте.

До этого она говорила “покину”, “уйду”, поэтому шок от откровенного слова “развод” был огромным. Альфонсо заикался:

— Сеньора, развод... Это очень серьезное дело. Его Светлость герцог Эскаланте никогда не...

— Начиная с его сестры, императрицы, вероятно, попытается меня удержать. Вот почему я собираюсь родить им хотя бы одного наследника.  Дитя Эскаланте и Баллестены.

— ...

— Потому что мне также нужен минимум защиты, чтобы остановить их.

— … Вы говорите о ребенке, которого, как сказали, оставите в течение года?

Много детей не доживают и полугода после рождения. Поэтому знатные семьи в Ортеге не давали ребенку официального имени до девяти месяцев после рождения. Только тогда они могут почувствовать облегчение и ожидать, что такими темпами ребенок выживет и дальше.

И имена часто сопровождаются официально оформленными правами. Особенно в семьях, которые имели больше прав и капитала, которые надо было разделить между потомками. С момента включения имени в семейное древо ребенок становится приравненным к взрослому дворянину, по крайней мере, с точки зрения права собственности.

— Неужели...

Инес слабо улыбнулась, поняв догадку Альфонсо. Хотя она улыбалась, она не выглядела искренне счастливой, как тогда, когда она ставила его на место ранее.

— Да. Ты правильно понял. Когда ребенку дадут имя.

— … А если родится девочка?

— Без разницы.

В конце концов, она единственная дочь герцога Балестены. Чего еще не хватает?.. Тем не менее, Альфонсо был немного удивлен совершенно спокойным ответом Инес. Он знал, что для нее “закон” был гораздо важнее, чем “собственность”.

— Конечно, нам с Карселем было бы лучше, если родится сын...

— ...

— Но главное, что ребенок будет “нашим”.

Разумеется, не нужно никого возвышать, и с самого начала союз пары был равноправным. Словно они вступили в брак исключительно ради защиты своего богатого маленького мирка и благородного происхождения.

Все, что унаследует старший внук Эскаланте, будет велико даже в глазах королевской семьи. Однако женщине, планировавшей немедленно уйти от старшего сына Эскаланте, не имело особого смысла жадно высчитывать богатство, который будет у ее сына в далеком будущем.

Она говорит только “ребенок”. То, чего она хочет от Эскаланте через своего ребенка — это, вероятно, очень минимальные рамки связи и защиты, а от Балестены она, вероятно, хочет, чтобы они не вмешивались в ее жизнь. 

Если бы этот брак ей был просто ужасен и она подумывала о том, чтобы снова выйти замуж, лучше было бы аннулировать этот брак и начать заново с именем Балестены. Тогда иметь детей — это нормально, но чем их меньше, тем лучше. Особенно, если вы женщина. Потому что с детьми, повторно выйти замуж сложно.

Более того, высокопоставленные дворяне Гранд де Ортега вместо развода предпочли бы жить вместе до тех пор, пока жена не убьет мужа или пока муж не убьет жену.

В великих семнадцати семьях развод в открытом суде считался немыслимым позором.

— ... Так что, по крайней мере, это значит, что вы хотите развезтись с сеньором, не потому, что он ужасен.

Когда ребенок станет юридически полноценным человеком, это будет означать, что их временный брак останется постоянной связью. Доказательство того, что сын Эскаланте и дочь Балестены когда-то были супружеской парой.

Первый внук герцога Эскаланте и первый внук герцога Балестены. Пока он жив, две семьи не смогут предать друг друга.

Поскольку в этом и заключалась цель брака и соглашение заключено, ей будет легче уйти...

“…Не знаю, смирится ли Ее Величество с этим просто так…”

— Почему ты так думаешь?

— Ну...

То, как она мягко смотрит на сеньора, это... Он не мог осмелиться сказать это, когда его жизнь была под угрозой.

Если бы это соответствовало его изначальной натуре, Альфонсо сообщил бы об этом герцогу Эскаланте через дворецкого замка Эспоза, как только узнал бы о ее тайне.

Однако в тот день ему заткнули рот влюбленные глаза Карселя Эскаланте, смотревшего на женщину перед ним, а оставшееся желание убили глаза Инес Эскаланте, направленные на Карселя.

Прямо как сейчас...

— Ты уверен, что я не ненавижу Карселя Эскаланте?

— Это...

— Когда говорю, что разведусь?

— … Это можно сказать, просто взглянув на вас...

— Ты же всегда ведешь себя так, будто ничего не замечаешь.

— Вы двое очень добры друг к другу.

— А что, если это актерская игра?

— Я так не думаю...

Альфонсо сказал истину, сам того не осознавая, и боялся, что сеньора посмотрит на него так, что она его убьет, поэтому он отпрянул, но она уже смотрела куда-то в сторону, будто ей было на него наплевать.

Вот они. Эти глаза. От одной мысли о Карселе Эскаланте у нее глаза слезятся, даже не осознавая этого.

Потом вдруг тоскливо и грустно свет в них угасает.

— … Вы совсем ничего не чувствуете к сеньору?

Это казалось доказательством того, что она заботится о Карселе Эскаланте. Хоть он и не осмеливался сравнивать это с Карселем, который был готов продать свою душу, но казалось, что это как минимум похоже.

Знает ли она, как это приятно его сеньору?

— Это было так очевидно? Исправлюсь.

— Что вы имеете в виду?

— Видимо моя игра была слишком правдоподобной.

— Конечно, возможно и так, и все, что сказала сеньора значит больше, чем увиденное... 

— Понял то, что уже бесполезно...

— …Вы все обдумали?

— Разве это неизлечимая болезнь, когда у меня выпадают волосы, как у тебя?

Альфонсо по своей привычке держал рот на замке. Инес рассмеялась:

— Семнадцать лет.

— Что?

— Я думала об этом семнадцать лет.

От ее ответа у него появилось еще больше вопросов. Прежде всего, 17 лет назад ей было всего лишь 6. Семнадцати долгих лет. С самого начала их помолвки.

— Разве недостаточно долго?

День, когда дочь герцога Балестены выбрала Карселя Эскаланте, потому что он был красив, и сказала, что выйдет замуж только за лучшего.

— ... Вы действительно с самого начала это планировали?

Он посмотрел на Инес в изумлении, а Инес посмотрела на него очень спокойными глазами.

— Кажется, теперь ты понял о чем думать.

— Господин Карсель, который ничего не знает...

— Я награжу его.

— Чем?

— Всем, чем он пожелает. Ребенок также будет частью награды.

— ...

— Ах. Для этого мне придется рожать, пока я не рожу сына?.. - пробормотала она небрежно. Для Карселя свобода означает иметь наследника без необходимости еще раз жениться... Альфонсо приложил руку ко лбу.

— Тогда, думаю, мне просто придется надеяться, что мне повезет. Надеюсь, в ближайшие четыре-пять лет родится сын.

— Вы знаете про его чувства, сеньора.

— ...

— Тем не менее, вы пытаетесь сделать что-то очень плохое. Вы даже планируете бросить своего ребенка в течение года!

— Я еще даже не беременна, так что не смотри на меня так. И ребенка я не бросаю посреди улицы, а оставляю в Эспозе, у Эскаланте.

Инес пробормотала:

— Каждый сезон мы с Карселем можем по очереди брать ребенка, или, если ребенок будет надоедать Карселю, я могу позаботиться о нем. Тогда можно жить, как пожелаем. Маленький герцог Эскаланте вырастет, играя не только в Эспозе, но и в моем поместье, которое он унаследует в будущем... Он не тот ребенок, который будет расти, не зная своей матери до конца своей жизни.

Альфонсо не понимал, насколько далеко зашел ее план. Он спросил из любопытства:

— ... Знает ли сеньор что-нибудь об этом плане?

— Он не знает ничего.

— ...

— Никто не знает. Даже Рауль Балан.

— Даже он?

— Те, кто верен мне, против всего, чего хочу я.

Кто в здравом уме так не будет против?.. Альфонсо опустил глаза, горящие скверными мыслями, но Инес снова спокойно протянула пустую чашку. Это было тогда, когда он, не думая, наливал чай и был полон неуверенности.

— Как бы я ни была неприятна в твоих глазах, это уже произошло. Итак, управление должно быть на первом месте... Вместо того, чтобы служить Карселю Эскаланте, ты являешься слугой Эскаланте, и в конечном итоге у тебя нет причин открывать мне глаза. Ты угрожал мне так абсурдно, что в итоге пожертвовал своей жизнью и семьей.

— … Ранее вы сказали, что позаботитесь о семье...

— Если не предашь меня, то и не придется рисковать жизнями всей семьи.

Теперь так открыто…

— Дон Альфонсо, ты первый и единственный, кто знает об этом плане.

— ...

Благородное улыбающееся лицо сеньоры было похоже на черта из сна. Еще и ужасный сон.

Это, должно был быть ее слабостью, но, просто услышав все, казалось, он стал его слабостью. Даже если он где-нибудь расскажет об этом, никто ему не поверит.

Да. Это не имеет смысла. Какими бы нечистыми ни были мечты дочери Балестены... Да. Ни за что. Альфонсо, наконец, кивнул, объяснив себе, что такая нелепая вещь не может быть достигнута.

Только потому, что он притворяется, что помогает этой сумасшедшей сеньоре, ничего не может пойти не так.