Онлайн чтение книги Этот брак в любом случае обречён на провал This Marriage Is Bound To Sink Anyway
Глава 96

Им придется вернуться к культуре консервативных простолюдинов, в отличие от большинства аристократок, которые могли в конце концов снова влюбиться и выйти замуж за любого другого. А в таком мире клеймо шлюхи для молодой женщины означало конец ее жизни.

Ты не знаешь, как сложится жизнь, никогда не знаешь, когда эти игроки, ставки в публичном доме, брачные аферисты превратятся в нечто хуже.

— Кроме того, два года назад отцу этой женщины были прощены ее игровые долги. Поскольку он тесть, он сказал, что помог, вложив в нее все свои деньги, даже если он не был счастлив, но через полгода появился штаб лейтенанта Муньоса... Сеньора? Вы сейчас записываете мои слова?

— Я в замешательстве, поэтому я отмечаю каждый пункт.

— Несмотря на то, что это дрянное имя... Вы бы скорее назвали это вещью.

— Без разницы.

— Вместо этого, почему бы вам не написать свои наблюдения о муже? Дайте это мне.

— Карселя здесь нет.

— Тогда что вы… Непосредственный начальник супруга, бывший начальник... Есть только имена, связанные с капитаном.

— Но, Рауль, посмотри на это.

— … Что это?

Глаза Рауля в одно мгновение расширились, а затем сузились. Инес только пожала плечами.

— По крайней мере, не Ортега. Так что все в порядке.

— … Талан? Что потом написано?

— Белонга, Харнава, галисийский диалект, аланче… 

— … Извините, но это не рандомные слова?

Список Инес стал длиннее, и Рауль осторожно задал дерзкий вопрос. Тем не менее, он подошел прямо к Инес, чтобы проверить ее записку под правильным углом, и сделал ошеломленное выражение лица, как будто ему больше не нужен был ответ Инес.

Язык, который Инес причудливо смешала, был разнообразен. Рауль, который хорошо образован, некоторые языки узнал, а некоторые были ему вовсе незнакомы.

На первый взгляд, это были просто каракули, она намеренно путала буквы. Рауль сразу понял ее намерения. У Инес была привычка писать аккуратно и навязчиво, поэтому она не могла писать так грязно, даже на незнакомом ей иностранном языке.

Рауль глубоко нагнулся и уставился в место, где шевелилось перо Инес. Даже после того, как Инес оттолкнула его голову свободной рукой, так как это раздражало, он все еще смотрел на кончик пера Инес.

Хотя он этого не знал, там была система. Система просто продолжает меняться. Там так много обрывков каждого слова или слога, и если не видеть этого процесса, то можно подумать, что это просто мешанина каракулей, или в лучшем случае, можно было бы заподозрить что-то.

Но и что, если кто-то почувствует подозрение? Никто не сможет расшифровать это правильно.

Эти языки отличались от иностранных языков, которые обычно изучают в Ортеге. Какая аристократка это знает? Даже если аристократ, знает ли он? А кто, если не дворяне?

— … Вы владеете всеми этими языками?

— Я не знаю всего.

— … Кажется, вы очень хорошо знаете. Что это за шифр... 

— Это не шифр, это просто памятка.

По инерции она продолжала писать еще немного, а затем поставила точку на бумаге.

— Когда вы всему этому научились…? Неужели до того, как забрали меня?

— Наверное.

— Вы же были маленькой! И выучили это?

Его тон стал немного грубоват, но он не был неправ. Если поспорить, то это было до того, как она спасла Рауля в третий раз. Ответ также может быть обратным. Это было после того, как она забрала его.

— И вы мне даже не сказали…?

На мгновение Рауль стал похож на сбитого щенка.

— Теперь ты знаешь.

— Да уж… Но это же здорово? Очень здорово! Это гениально!

— Я всего лишь умею говорить на херрене.

— Это целый мир! Вы так говорите, будто будь собаки и коровы хоть немного умнее, они бы тоже сделали это.

— Рауль, это значит, что я забочусь о себе, так что не беспокойся о мелочах. Не льсти.

Привычка, которая все еще оставалась в руке, иногда пугала.

Даже сейчас. Ручка двинулась с самого начала без ее ведома, и она сказала “Ой…”.

Говорили, что за те десять или около того лет, что Инес прожила наследной принцессой, она выучила многие иностранные языки. Конечно, были и языки, которые позволяли минутку-другую пообщаться с местными жителями. Но это было бесполезно.

Императрице Каэтана нравилось наблюдать за каждым движением своей единственной невестки, и Инес не была заинтересована в том, чтобы все это выдавать. Даже когда люди императрицы украли записи, они столкнулись только с неразборчивым языком.

В конце концов, в подарок на день рождения императрицы предложили огромную статую в память о ней, а под ней выбрали язык с красивыми буквами и гордо выгравировали “Противная свиноматка”.

На таком миловидном иностранном языке, бессовестно переведенный на язык Ортеги, как: “Самой красивой особе империи”, и Каэтана демонстрировала свой подарок, не зная его истинного смысла.

Мало того, что этого было недостаточно, это зашло так далеко, что она похвалила Инес, сказав, что это было ее самое любимое дело, которое она когда-либо делала в жизни, и сказав, что ей понравилась элегантная форма слов “Противная свиноматка”, выгравировав их на только что построили фонтанчик и поставили его в большом размере на именной табличке под ее портретом…

Инес уставилась на мусор и особенности Кальстеры, благополучно записанные на разных языках, затем заметила Кару, уставившуюся в точку, где вдалеке сходились Рауль и ее плечи.

— … Может быть это она?

— Кара? Если это Кара, то да.

Словно Рауль сразу понял вопрос Инес, равнодушно ответил, не оборачиваясь. Инес оперлась подбородком и улыбнулась Каре. Кара почувствовала себя немного смущенной.

Может мне специально обнять Рауля? Что, если я оставлю поцелуй благодарности в щеку? Что тогда? 

Инес вдруг задалась вопросом, когда показания Кары дойдут до ушей Карселя.

Возможно она узнает о их системе или скорости. Но, может быть, можно использовать это, чтобы навредить Карселю... Это был мимолетный импульс, от которого ей захотелось увидеть Карселя, бегущего прямо перед ней с искаженным выражением лица, как будто он собирался съесть ее, недовольным, но не осмеливающимся выразить свое неудовольствие ей.

Пока она представляла, как спотыкаясь о собственные ноги, творя подобные бесконечные софизмы, откуда-то снаружи просочилась дружелюбная улыбка.

Думать о Карселе и улыбаться...

— … Кажется это я схожу с ума.

Это была плохая шутка. Вопреки импульсу, Инес просто оттолкнула от себя Рауля. Да. Брак - это не шутки... 

***

Охотничьи угодья, расположенные за пределами военно-морского порта, находились недалеко от Рогорно. Хотя его нельзя было назвать настоящим охотничьим угодьем, высокопоставленные офицеры предпочитали его из-за легкого доступа.

— Я слышал, что это ваша первая прогулка, сеньора Инес? Тогда надо было отправиться в более хорошее место.

И в виде удобного места для прогулок офицерских семей остались следы от простых столов, установленных на каждой ровной площадке.

Даже если посмотреть на следы такого семейного отдыха, назвать это охотничьим угодьем уже слишком. Это означало, что не было никаких проблем, даже если жены офицеров беззащитно ели десерты посреди охотничьих угодий, как сейчас.

Инес посмотрела на лес и сказала, жуя печеньку:

— Здесь достаточно хорошо. Воздух тоже прохладный.

— В следующий раз поедем к берегу озера Мурсера. Там действительно хорошо. Пейзаж несравним с этим местом.

— Сеньора Бардем — любительница озер. Вы, должно быть, посетили все стоячие воды поблизости.

— Я действительно не знаю, чем так хорош океан. Он только воняет.

Жена майора Бардема вздохнула, размахивая веером. Она не смогла присутствовать на первой винной вечеринке Инес, но была настолько активной, что вскоре после этого пришла в резиденцию в сопровождении миссис Коронадо.

— Как вы жили несколько месяцев, глядя на военный порт и чувствуя разочарование? Капитан, оказывается, более безразличен, чем кажется... 

— Если вы о прогулках, я уже побывала в некоторых местах. Просто я не из тех, кто выходит вот так.

— Ну, если подумать, как вы можете выносить это место? Тут же так скучно. Пока мужчины ждут, чтобы выстрелить бедную птичку... 

Внезапно раздался выстрел. Инес машинально хлопнула в ладоши, даже не взглянув на небо, услышав явно звук.

Это не было скучно. “Приставить ружье к бедной птице” было одним из любимых занятий Инес. И сейчас, во всяком случае, был самый близкий к этому момент.

Даже если все, что она делает, это хлопает в ладоши каждый раз, когда мужчины стреляют в воздух.