Онлайн чтение книги Сказка о сахарном яблоке The Silver Sugar Master and The Black Fairy
1 - 7

На вершине невысокого холма, окруженного рвом, стоял огромный королевский замок. Словно собирая взгляды членов королевской семьи, обитавших внутри, городские улицы расходились от замка лучами. Здания, построенные из камня, заполняли каждый дюйм пространства между улицами.

Восемь гигантских аллей, ведущих к королевскому замку, были вымощены камнями. Фестиваль сахарной скульптуры проходил на одной из этих улиц, самой широкой из всех, которая вела к главным воротам королевского замка: Бульвару Триумфального Возвращения. На площади, расположенной прямо перед воротами замка, поставили палатку, а под ней на возвышении расставили стулья. Это были места для членов королевской семьи, которые должны были посетить фестиваль.

Жители имперского города любили фестивали. Только для того, чтобы мельком увидеть королевскую семью, горожане стекались на площадь.

Ближе всего к взорам зрителей сидели Король и Королева на местах, отведенных для них. За ними стояли принцы и принцессы. От их ослепительных облачений и царственного вида у Энн перехватило дыхание.

Перед креслами королевской семьи ряд столов, покрытых белыми скатертями, были выстроены бок о бок. На этих столах в ряд стояли сахарные скульптуры величиной с ширину руки человека. Все они должны быть богато украшены и демонстрировать тонкое мастерство.

Однако на данный момент все сахарные скульптуры были покрыты тканью, поэтому невозможно было увидеть, что находится под ними. Перед каждой сахарной скульптурой стоял мастер, который ее сделал. Поскольку они предстали перед королем, все были одеты в свои лучшие одежды.

Джонас тоже был там, одетый в великолепный меховой жилет.

Фестиваль сахарных скульптур проходил под председательством Эрла Даунинга. Это был пожилой человек, проявивший необычайную проницательность на посту министра внутренних дел во время правления предыдущего короля. Он уже ушел с этого поста, но даже при этом он был старым вассалом, который также пользовался доверием нынешнего короля.

Слуга подтвердил, что все мастера по сахару выстроились в очередь и что вся королевская семья заняла свои места. Эрл Даунинг встал, чтобы произнести вступительную речь, с которой начнется осмотр сахарных скульптур.

Внезапно в одной части аудитории возник большой переполох. Зрелище, представшее перед глазами старого слуги, когда он, нахмурив брови, взглянул вверх, чтобы увидеть, что происходит, представляло собой повозку, мчащуюся сквозь толпу.

— Осторожно!!

— Остановите этот фургон!!

Когда охранники бросились на фургон, стройная девушка, водившая его, дернула за поводья, и фургон остановился. Затем она спрыгнула с водительского места и выбежала на площадь, проскользнув сквозь вытянутые руки охранников.

Черноволосый молодой человек следовал за ней, как бы защищая ее. Девушка направилась к палатке, где стоял Эрл Даунинг. 

— Поймай ее!!

Один из охранников схватил девушку за руку. Однако черноволосый юноша, защищавший ее, несколько раз ударил охранника коленом в живот. Охранник отлетел назад. Девушке, чья рука была отпущена, он крикнул: 

— Иди!

 Она уже бежала.

Молодой человек встал между девушкой и размахивающими копьями стражниками, не давая им погнаться за ней. Именно тогда зрители наконец заметили единственное красивое крыло на спине молодого человека.

— Я не позволю тебе поднять руку на эту девушку!

— Ты… фея?!

Девушка, которая бежала на полной скорости к палатке, где стоял Эрл Даунинг, споткнулась, едва достигнув ее. Она потеряла равновесие и качнулась вперед, падая на землю.

Несмотря на это, она подняла голову и отчаянно закричала сквозь штаны: 

— Я заметила, что объявление об открытии фестиваля сахарных скульптур еще не сделано. В этом случае вход по-прежнему возможен. Я хотел бы участвовать в конкурсе. Я сахарный мастер. Меня зовут Энн Хэлфорд. У меня нет родного города, который я могла бы объявить.

Охранники, которые выбежали из палатки, прижали Энн к месту, где она упала, и закричали: 

— У тебя хватает наглости!!

Из-за спины Эрла Даунинга, наблюдавшего за всей этой перепалкой широко раскрытыми глазами, донесся веселый, смеющийся голос.

— Боже мой, как раз когда я думал, что ты не придешь, какой роскошный выход!! Ты бесконечный источник веселья, Энн!

Глаза Энн широко раскрылись, узнав знакомый голос. Позади Эрла Даунинга стояла фигура молодого дворянина. Он носил официальную одежду, украшенную серебряным шитьем. Без сомнения, это был костюм виконта Серебряного Сахара.

Человек, носивший его, был знакомым мужчиной с дикими карими глазами. 

— Хью?!

— Меркури. Ты знаешь эту девушку? — спросил Хью Эрл Даунинг. 

— Меркури?..

Энн не могла оторвать глаз от лица Хью.

«Хью Меркури?! Лидер гильдии Меркури и нынешний виконт Серебряного Сахара?!»

— Да. Та девушка, как она говорит, простая сахарница. Не нужно беспокоиться. Вон та фея — телохранитель этой девушки.

При этих словах Эрл Даунинг повернулся к стражникам, размахивающим копьями, и поднял руку.

— Остановитесь, все вы. Эта девушка — потенциальная участница.

Охранники, окружавшие Шалля, и охранники, прижимавшие Энн к земле, подчинились его приказу и отступили.

Энн встала и опустилась на колени. Эрл Даунинг перевел взгляд на нее и сказал: 

— Я могу сказать только по одному взгляду, что вы довольно молоды. Но, несмотря на свою молодость, вы заявили о своем намерении участвовать в конкурсе. Вы должны быть совершенно уверены в себе. Кто был вашим учителем?

— Моя мать. Моя мать была мастером по производству серебряного сахара.

— Я понимаю. Тогда ваша петиция на участие соответствует правилам. Однако вы понимаете, что существует процедура, которой необходимо следовать, чтобы подать заявку?

— Да. Я должна объявить о своем намерении участвовать графу Даунингу, а затем виконт Серебряного Сахара заставит меня провести простую демонстрацию, чтобы проверить, являюсь ли я ремесленницей, чье мастерство достойно предстать перед его величеством королем. Если я получу его одобрение, мне будет разрешено участвовать.

— Это верно. Эти процедуры были завершены вчера. Кроме того, его величество король уже сидит, и вот-вот начнется фестиваль сахарных скульптур. Сейчас нет времени проверять твои способности.

— Я выполню задание как можно быстрее. Пожалуйста!

По-видимому, тронутый отчаянием Энн, граф Даунинг повернулся к Хью, как бы советуясь с ним.

— Что нам делать, Меркури?

— Сейчас нет времени, чтобы она выполнила задание. 

Он отвернулся. Энн закусила губу и опустила голову. Но Хью продолжал, злобно ухмыляясь.

— Однако, Эрл Даунинг. По счастливому стечению обстоятельств, на днях у меня была возможность проверить навыки этой девушки. Я считаю, что она достойна предстать перед Его Величеством Королем.

При этих словах Энн подняла голову. Когда их взгляды встретились, Хью подмигнул. Эрл Даунинг кивнул.

— Очень хорошо. Если виконт Серебряного Сахара признал вас, я позволю вам принять участие.

Затем он указал на стол, где были выстроены сахарные скульптуры.

— Прикажи охранникам отнести три твоих бочки с серебряным сахаром к краю площади. Затем поставьте скульптуру, которую вы сделали, к другим, встаньте за ней и ждите решения королевской семьи.

— Да, сэр. Большое спасибо.

Энн встала, коротко поклонилась и стряхнула пыль с одежды.

Любопытные взгляды публики и участников фестиваля были прикованы к Энн, стоявшей в центре площади. Все сахарные ремесленники, участвовавшие в фестивале сахарной скульптуры, были одеты в свои лучшие одежды. Однако когда дело дошло до Энн, она была одета в мешковатую, плохо сидящую мужскую одежду, а ее лицо и волосы были грязными. Ее стройное тело казалось чрезмерно тощим, и она выглядела намного моложе своего возраста. Кроме того, ее сопровождала самая красивая фея, которую они когда-либо видели.

«Кто она?» — вопрошали их глаза, сияющие любопытством. Между прочим, место, где Энн было приказано встать, была рядом с Джонасом.

Джонас наблюдал за разворачивающейся сценой с напряженным выражением лица. Когда Энн подошла и встала рядом с ним, он изобразил фальшивую браваду и презрительно рассмеялся.

— Ах, Энн. Моя одежда на удивление тебе идет. В любом случае, у тебя есть сахарная скульптура?

Энн злобно посмотрела на Джонаса.

— Прими мою благодарность. Эта одежда пришлась кстати. И тебе не нужно беспокоиться за меня. У меня есть сахарная скульптура.

— Тогда быстро разложи ее на столе. Где она?

— Здесь.

Энн сделала шаг вперед и поставила на белый стол небольшую, покрытую тканью массу.

Взрывы смеха просочились среди зрителей и других сахарных мастеров, которые были свидетелями этого. Джонас тоже насмешливо фыркнул.

— Что ж, полагаю, это лучшее, что вы могли сделать за то время, которое у вас было. Я впечатлен твоей смелостью, Энн, за то, что ты соревнуешься с этой сахарной скульптурой размером с детскую игрушку.

Глядя прямо на шатер королевской семьи, Энн ответила: 

— Я тоже впечатлена тобой, Джонас, за то, что ты выставил скульптуру, сделанную кем-то другим. Я думала, что даже твоему бесстыдству есть предел, но, видимо, нет.

— Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

— Виконт Серебряного Сахара. Ты правда думаешь, что сможешь обмануть Хью? Ты уже должен знать, какие у него острые глаза, по той ночи в трактире у доктора.

Выражение лица Джонаса немного дрогнуло. Но затем он усмехнулся и сказал со смехом: 

— Я был удивлен, узнав, что Хью был виконтом Серебряного Сахара, когда я подал заявку на участие в фестивале. Он стал виконтом всего полгода назад. Бьюсь об заклад, в ту ночь в гостинице у доктора он просто вел себя надменно, потому что он недавно получил титул. На этот раз, когда он увидел МОЮ сахарную скульптуру, он ничего не сказал.

— Не может быть, чтобы он не знал.

Увидев, что Энн поставила свою сахарную скульптуру в ряд с другими, Эрл Даунинг поднял руку и провозгласил: 

— Пусть начнется фестиваль сахарных скульптур. Я клянусь, что честь звания Серебряного сахарного мастера будет присвоена самому выдающемуся сахарному мастеру в королевстве.

Чиновник, отвечающий за надзор за соревнованиями, подал сигнал сахарным мастерам.

— Ремесленники. Покажите свои скульптуры его величеству королю.

При этих словах каждый из сахарных мастеров снял ткань, покрывавшую их сахарную скульптуру. Зрители вздохнули, увидев великолепные сахарные скульптуры, выставленные на обозрение.

Король оперся всем телом на подлокотник кресла и окинул взглядом слева направо, не выказывая особого интереса.

Затем взгляд короля остановился. Он встал. Его взгляд был сфокусирован на Энн и Джонасе.

«Неужели моя скульптура попалась ему на глаза?!»

Пульс Энн участился.

Король сделал жест графу Даунингу и что-то прошептал ему на ухо. Граф кивнул, затем повернулся к Энн и Джонасу.

— Два мастера вон там, Джонас Андерс и Энн Хэлфорд. Возьмите с собой свои сахарные скульптуры. Вы можете обратиться к его величеству королю. 

Взгляды Энн и Джонаса встретились.

Зрители наклонили головы и начали шептаться друг с другом.

— Эта большая, великолепная скульптура подходит. Качество изготовления намного лучше, чем у любого другого. Но почему его величество приказал, чтобы крошечная сахарная скульптура вроде этой предстала перед ним?

— Ну, отсюда нам не очень хорошо видно.

Джонас попросил охранников помочь ему поднять сахарную скульптуру на помост, где его ждал король. Затем он опустился на колени, его лицо застыло от волнения. 

Энн кивнула Шаллю, стоявшему позади нее.

— Я вернусь.

Шалль кивнул в ответ.

Энн осторожно взяла сахарную скульптуру, обхватила ее руками и подошла к королю. Разместив сахарную скульптуру на столе, установленном на помосте, она тоже встала на колени.

Король плавно поднялся и посмотрел на сахарные скульптуры на столе.

— Странно. Иди сюда и посмотри, Меркури, — тихим голосом обратился король к виконту Серебряного Сахара.

Появившись рядом с королем, как его призвали, Хью кивнул.

— Нюансы этих двух скульптур настолько похожи, как будто они обе сделаны рукой одного и того же сахарного мастера.

При этих словах Джонас вздрогнул от шока. Глаза Хью загорелись. 

— Какую скульптуру вы предпочтете, Ваше Величество?

Глаза короля сузились в ответ на вопрос Хью. Он посмотрел на крошечную фею.

— Мне больше нравится эта. Она выглядит неземной. Как будто вот-вот сорвется и полетит. Она полна жизни. Я никогда не видел такой красивой сахарной скульптуры.

— Да.

— Я думаю, что она лучше. Что вы думаете? Я думаю, что мастер, создавший это, достоин быть серебряным мастером по сахару.

Хотя она держала лицо повернутым вниз, пульс Энн учащался, она шептала: «Неужели это реально? Может ли так быть?»

Однако…

— Эта сахарная скульптура действительно великолепна, Ваше Величество. Но… — царственный голос королевы раздался из-за спины короля. — Но, Ваше Величество, перед ними стояла задача создать большую эффектную сахарную скульптуру, которая могла бы служить центром празднования. Я не уверена, что мастер по сахару, изготовивший эту маленькую скульптуру, сможет сделать большую. Я чувствую, что было бы лучше, если бы ты подумал о том, какие качества необходимы мастеру серебряного сахара.

— Это правда…

Наступила минута молчания. Пульс Энн участился.

— Решено, — объявил король.

— Я выбрал. Этого мастера по сахару можно назвать серебряным мастером по сахару. Как его зовут?

Эрл Даунинг ответил: 

— Его зовут Джонас Андерс.

— Очень хорошо. Настоящим постановляю: награждаю королевской медалью сахарную скульптуру, представленную Джонасом Андерсом. Создатель этой сахарной скульптуры станет серебряным мастером по сахару в этом году.

Толпа сошла с ума.

Почувствовав, как Джонас поднимает голову рядом с ней, Энн обмякла. 

«Я должна была предвидеть это.»

— Энн Хэлфорд, вы можете быть свободной. Джонас Андерс, вы должны оставаться здесь. Охранники, принесите мне три бочки серебряного сахара, которые перегонял Андерс. Эти три бочки с серебряным сахаром будут представлены на осмотр королю, после чего три бочки и ваша скульптура из сахара станут подарком королевской семье.

— Да сэр.

Щеки Джонаса вспыхнули от волнения, а грудь выпячилась от гордости. Покосившись на Джонаса, Энн поклонилась королевской семье и взяла свою сахарную скульптуру.

Три бочки с серебряным сахаром Джонаса принесли к королю. Как только Энн повернулась, чтобы уйти…

— Ч-что?! Что это?!

Джонас завопил так, что это было неуместно в присутствии короля. Недолго думая, Энн обернулась.

Что-то с силой выпрыгнуло из одной из бочек, которые были перенесены на помост и поставлены перед Джонасом. При виде этого король, граф Даунинг и Джонас округлили глаза.

Из бочки выпрыгнула фея размером с человеческую ладонь. У феи были серебристые волосы и голубые глаза. Это был Мифрил Рид Под.

Энн втянула воздух.

— Что это значит, Андерс?! 

Эрл Даунинг, оправившись от потрясения, закричал, заглянув в бочку, из которой выпрыгнул Мифрил.

— Одна из этих бочек совершенно пуста!

— Э-это смешно…

В отличие от Джонаса, который был взволнован и сбит с толку, Мифрил распростерся ниц у ног короля.

— Ааааа!! Простите меня, Ваше Благороднейшее Высочество!! Я бесполезная фея, нанятая мастером Джонасом Андерсом. Мой хозяин совершенно не умеет перегонять серебряный сахар, и когда он делал скульптуру из сахара для конкурса, ему не хватило трех необходимых бочек. Итак, поскольку у меня есть способность создавать небольшие оптические иллюзии, он приказал мне сделать бочку полной. Меня посадили в бочку и привезли сюда. Но я слишком боялся обмануть вас, Ваше Благороднейшее, Высоковеличественное Высочество, и не смог довести дело до конца!

Сильно преувеличенными движениями Мифрил жалко изогнул свое тело и разразился истерическими рыданиями. Он даже вытащил крохотный носовой платочек, который, должно быть, где-то приготовил, и уткнулся в него лицом, драматично причитая.

Энн была ошеломлена.

«Почему Мифрил здесь? Что он делает?!»

Потом она поняла.

Пока он плакал и продолжал, живот Мифрила выпирал так сильно, что казалось, он вот-вот лопнет.

«Не говорите мне, Мифрил… Съел целую бочку серебряного сахара?!»

Энн не могла понять, что Мифрил делал в бочке с серебряным сахаром, которую принес с собой Джонас.

Однако она могла придумать только одну причину того фарса, который он разыгрывал.

Он делал это ради Энн.

Он пытался чем-то помочь Энн, у которой украли сахарную скульптуру.

Джонас встал и, по-видимому, забыв, что находится в присутствии короля, и закричал:

— Это заговор!! Это та сахарница, Энн Хэлфорд! Она использует эту рабочую фею. Виконт Серебряного Сахара также должен быть в состоянии это проверить!! Мы с ней знакомы. Она одержима идеей стать серебряным мастером по сахару и пытается помешать мне на каждом шагу! Это тоже должно быть частью ее плана!

Джонас грубо схватил Энн за руку, пока она молча смотрела на него, пораженная его абсурдными утверждениями.

— Иди сюда, трус!!

— Ой!!

Увидев, как Энн вскрикнула от боли, лицо Мифрила изменило цвет, и он внезапно вскочил.

— Кого ты назвал трусом?! Отпусти Энн, ублюдок!! 

Мифрил возмущенно закричал, полностью отказываясь притворяться, что плачет. При этом Джонас указал пальцем на Мифрила с выражением самодовольной победы на лице.

— Вы только посмотрите на это!! Эта женщина и эта фея были вместе с самого начала! Прежде всего, мы должны убить эту наглую фею.

— Я не позволю тебе сделать что-то подобное!

Взбешенная словами Джонаса, Энн высвободила руку из его хватки. Затем она повернулась лицом к шатру королевской семьи. Джонас сказал, что Мифрил должен быть убит, было последней каплей. Энн не могла больше стоять и молча наблюдать за его трусостью.

— Это правда, что эта фея — моя друг. Это также правда, что он сделал все это ради меня. Но есть веская причина. Сахарная скульптура, которую этот человек, Джонас Андерс, выставил на конкурс как свою, была сделана мной. Он украл мою сахарную скульптуру. Эта фея всего лишь пыталась помешать Джонасу использовать украденную сахарную скульптуру, чтобы стать серебряным мастером по сахару.

— Это ложь! Я никогда ничего не крал!

— Ты собираешься продолжать лгать, даже когда до этого дошло?! 

— Замолчи!! Ты здесь лжец!

Энн и Джонас пристально посмотрели друг на друга.

Зрители, король и граф Даунинг, все присутствующие были потрясены и сбиты с толку словами Энн и Джонаса.

Кто из них был лжецом?

Только у Хью играла насмешливая улыбка на губах.

— Ну что ж, выясним, как обстоят дела в этом вопросе, Ваше Величество? — сказал Хью королю, который в замешательстве смотрел на Энн и Джонаса.

— Мы не знаем, кто из этих сахарных мастеров сделал эту сахарную скульптуру. Тот, кто его сделал, станет серебряным мастером по сахару в этом году, верно? В таком случае давайте проверьте и посмотрите, кто это сделал.

— Хм. Есть ли способ определить, кто это сделал? Меркури, если есть способ, идем и посмотрим.

— Да, Ваше Величество.

Хью повернулся к человеку, стоявшему рядом с ним, который оказался его слугой, и отдал ему приказ. Затем, выйдя из царского шатра, он подошел к Энн и Джонасу.

— Я заставлю вас сделать то же самое, что и той ночью в гостинице у доктора. Разница лишь в том, что на этот раз у вас будет задание.

Был вынесен небольшой стол и поставлен перед королем. Два вида сосудов, наполненных холодной водой, и шпатели, линейки и скалки разных размеров, необходимые для изготовления сахарных скульптур, были быстро разложены на столе.

— Это сахарная скульптура, которую выбрал его величество король. На нем маленькие бабочки, верно? Те, которые прикреплены к цветам. Вы сделаете одну из них прямо сейчас, на глазах у Его Величества. Если мы сравним бабочек, которые вы сейчас сделаете, с бабочками на этой скульптуре, мы узнаем, кто ее сделал.

— Поняла. Я сделаю это.

Это было как раз то, на что она надеялась. Энн сразу же кивнула, но Джонас побледнел.

— Что скажешь, Джонас?

Когда его спросили прямо, Джонас неохотно кивнул.

Энн и Джонас выстроились перед столом. Со всех сторон на них были прикованы любопытные взгляды зрителей. Прямо перед ними члены королевской семьи смотрели на них с царственными, сдержанными выражениями.

Сосредоточившись на серебряном сахаре перед ней, Энн закрыла глаза и глубоко вздохнула. Внезапно Энн почувствовала горячий взгляд на своей спине. Каким-то образом она знала, что это был взгляд Шалля.

«Я сделаю бабочку. Невероятно красивую бабочку, которая порадует Шалля.»

— Начинайте!

Одновременно с командой Хью Энн открыла глаза. Она добавила холодную воду в серебряный сахар. Энн начала замешивать серебряный сахар, чтобы придать тесту блеск.

«Буду месить еще. Я хочу блестящие крылья. Правильно, я хочу сделать красивые крылья, как у Шалля.»

Как только ее руки коснулись серебряного сахара, неуклюжие звуки, которые Джонас издавал рядом с ней, таинственным образом исчезли из ее сознания. Пот выступил на лбу Джонаса. Время от времени он щелкал языком.

Кончики пальцев Энн скользнули по серебряному сахару.

«Еще красивее...»

Шалль смотрел. Только после этого Энн ощутила огромное чувство умиротворения и спокойствия. Из-за этого она смогла полностью погрузиться в работу.

— Достаточно.

Энн пришла в себя при звуке голоса Хью.

Подняв голову, Энн обнаружила, что в какой-то момент перед ней встал Хью. А рядом с ним стоял король, который вышел из своего шатра.

Король пристально смотрел на руки Энн и Джонаса.

Руки Джонаса дрожали, и вдруг он рухнул на землю прямо там, где был.

— Бабочка Андерса не стоит даже упоминания, — заметил Хью.

Сахарная скульптура, которую до сих пор создавал Джонас, приняла грубую форму бабочки. Однако та бабочка явно не производила впечатления, что вот-вот оживет и улетит в любую минуту. Очевидно, она была сделана хуже, чем те, что были на сахарной скульптуре, выбранной королем.

Затем Хью посмотрел на руки Энн.

— Бабочка Хэлфорд… Она похожа на те, что изображены на скульптуре, выбранной Вашим Величеством. Но выглядят по-другому.

Энн посмотрела на свои руки. Между ними сидела красивая бабочка. Крылья были блестящими и выглядели так, будто вот-вот начнут биться. Хотя это была бесцветная белая бабочка, ее крылья казались радужными, отражая свет солнца.

Король нахмурил брови.

— Что здесь происходит, Меркури?

Пожав плечами, Хью рассмеялся.

— Я не знаю. Интересно, кто из них создал сахарную скульптуру, выбранную Вашим Величеством?

Король посмотрел на бабочек, сделанных Энн и Джонасом, и сравнил их. 

— Мне кажется ясным, кто из них сделал ту сахарную скульптуру, которую я выбрал…

— Тогда из бабочки, которую только что сделал Хэлфорд, и бабочки на скульптуре, которую вы выбрали, какую предпочитает ваше величество?

— Очевидно, бабочка Хэлфорд. Даже лучше, чем на скульптуре, которую я выбрал, это... это...

Внезапно король сделал потрясенное лицо, словно только что что-то понял. Затем он улыбнулся.

— Я понимаю. Так вот что вы имеете в виду, они действительно не одинаковы. 

— Да. Поэтому я не могу точно сказать, кто из них сделал эту скульптуру.

При этих словах Джонас вмешался, по-видимому, пытаясь ухватиться за то, что он видел как свой последний шанс.

— Я… я не могу делать свою лучшую работу, если я не работаю один, в тихом месте!! Если бы мне позволили не торопиться и поработать одному в тихом месте, я бы смог воспроизвести сахарную скульптуру, которую выбрал его величество. Честно. Клянусь, это правда.

Если бы здесь и сейчас было доказано, что Джонас выдал чужую сахарную скульптуру за свою, это означало бы, что он пытался обмануть короля. Были бы серьезные последствия. Он может даже потерять голову.

— На тебя больно смотреть, Джонас.

При словах Хью голос Джонаса стал еще выше. 

— Но я не вру!! Нет никаких доказательств того, что я лгу!!

— Вы говорите, что не лжете? — тихо спросил король.

От гравитации, эхом отдающейся в его голосе, вся площадь погрузилась в полную тишину. Дрожа, Джонас распростерся на земле у ног короля. 

— Клянусь Богом, я не лгу.

Затем король посмотрел на Энн.

— Ты не лжешь, Хэлфорд?

— Нет, Ваше Величество.

Энн без колебаний продолжала смотреть королю в глаза. При этом король одарил ее доброй улыбкой.

— Если никто из вас не лжет, я не знаю, что с этим делать. Я не могу наказать виновных без доказательств. И я не могу даровать славу. Даунинг!!

— Да!

Старый слуга немедленно появился рядом с королем.

— Кажется, в этом году нет никого, кто мог бы стать мастером серебряного сахара. Мы закончили.

Король резко обернулся. Затем, даже не взглянув на растерянных государственных министров и членов королевской семьи, он неторопливо вышел из палатки.

Зрители повернулись друг к другу.

— Что происходит?

— В этом году не будет вручения королевской медали?

— Не выберут ли они одну из других сахарных скульптур?

— Но король уже ушел…

— Он не передумает.

Король выбрал сахарную скульптуру. Потом он ушел. Однако не было установлено, кто сделал эту сахарную скульптуру. Это был беспрецедентный случай.

На фестивале сахарной скульптуры в этом году никто не был выбран на роль серебряного мастера по сахару.

С выражением недоверия решению короля, королева тоже встала. Затем, мельком взглянув на Энн, которая стояла неподвижно от потрясения, королева подозвала к себе графа Даунинга и, сказав ему что-то, тоже ушла.

Сахарщики заволновались, растерянно переглядывались, но как только поняли, что король, похоже, не намерен возобновлять соревнование, сдались и стали готовиться к отъезду.

Публика тоже начала расходиться, все время шумно жалуясь. Эрл Даунинг медленно подошел к Энн.

— Энн Хэлфорд. У меня для вас послание от королевы.

Энн повернулась к нему, широко раскрыв глаза от удивления, и граф Даунинг торжественно передал: 

— Ее величество просит вас вернуться в следующем году с сахарной скульптурой, подходящей для празднования. Она говорит, что с нетерпением ждет этого.

Поняв значение этих слов, Энн почувствовала, как радость разлилась по ее груди. Ее щеки покраснели.

— Да. ...Да! Без сомнения. Я обязательно приду.

— Кстати, Хэлфорд. Если у вас еще нет планов продать эту волшебную скульптуру, не могли бы вы продать ее мне? Моя внучка скоро выйдет замуж, и я искал для этого случая великолепную сахарную скульптуру. Что вы скажете на 600 кресов?

600 кр. Шесть золотых монет. Это была такая большая сумма денег, что от одной мысли о ней у нее закружилась голова. На эти деньги она могла бы купить новый фургон и двух лошадей к нему. На мгновение гигантская сумма денег заставила ее заколебаться. Но в конце концов Энн покачала головой.

— Мне очень жаль, Эрл Даунинг. Я уже пообещала, что отдам его кое-кому.

— Я заплачу за это 600 кресов...

— Мне жаль…

— Я понимаю. Ну, это прискорбно, но я полагаю, вы не смогли бы сделать такую сахарную скульптуру, если бы вы не были, в конце концов, хоть немного необычными. Кстати, Меркури. Я оставляю Андерса на тебя. Веди себя с ним как следует, как виконт Серебряного Сахара.

— Оставь это мне, Эрл.

Хью преувеличенно поклонился.

— Ну тогда. Увидимся в следующем году, Хэлфорд.

С нежной улыбкой Эрл Даунинг повернулся и ушел.

Уперев руку в бедро, Хью посмотрел на Энн и Джонаса, которые оставались в центре суматохи.

— Сейчас, Энн, все превратилось в настоящий беспорядок. Что я должен делать? Мне было предоставлено право вести дела с Джонасом так, как я считаю нужным, — сказал Хью небрежным тоном.

— Ты хочешь что-нибудь сказать Джонасу? Есть ли что-то, что ты хотела бы, чтобы я сделал? Видите ли, я не так мил, как Его Величество Король. Я ничего не имею против того, чтобы сбить с толку простого сахарного мастера.

Джонас, все еще лежавший на земле, дернулся от неожиданности. Не поднимая глаз, он начал дрожать. В какой-то момент Салим подошел сзади Хью. Он смотрел на Джонаса глазами хищника, глядя на свою добычу.

Энн покачала головой.

— Хью… Виконт Серебряного Сахара, я благодарна вам за поддержку моей заявки на участие в этом году.

— Эй, эй, эй, не надо так меня называть. «Хью» достаточно.

Хью легонько шлепнул ее по затылку, и Энн застенчиво пожала плечами.

— Я очень благодарна, Хью. Спасибо. Насчет Джонаса, все в порядке. Мне нечего ему сказать. Мне нечего сказать, но…

Судя по его полностью побежденному виду, Джонас, похоже, получил более чем достаточное наказание за свои глупые действия. Более того, что бы она сейчас ни сказала, это ничего не изменит.

Ей нечего было сказать ему. Однако ее грудь была полна сдерживаемых эмоций.

— Встань, Джонас, — тихо попросила Энн, но Джонас не шевельнулся. —  Встань.

Когда она повторила это снова, Джонас неуверенно встал, ни разу не подняв лица. Энн схватила его за лацканы рубашки.

— Джонас!! Посмотри на меня!!

В тот момент, когда Джонас резко поднял голову, ладонь Энн ударила его лицо.

Джонас рефлекторно отпрянул, и Энн отпустила его. Потом весело улыбнулась.

— Ах, как хорошо! Я действительно хотела дать хороший шлепок! Этого достаточно.

— Достойное наказание!

Хью громко и искренне рассмеялся. Позади него Салим тоже усмехнулся.

— Хорошо, тогда мы закончили!!

При словах Хью Энн быстро ему поклонилась. Хью усмехнулся и кивнул ей в ответ. Затем они вдвоем одновременно отправились в разные стороны.

Джонас остался позади, застыв на месте, прижав руку к щеке, по которой ударили. Кэти подбежала к Джонасу. Она осторожно схватила его за подол его штанов.

Энн искала на площади среди толпящихся  людей, знакомую пару черных глаз.

Неподалеку она заметила смотрящего на нее Шалля.

Сжимая в руках сахарную скульптуру, она медленно подошла к нему.

— Спасибо, Шалль. В этом году я не смогла  стать серебряным мастером по сахару. Но я приеду сюда снова в следующем году. Не успею отправить маму на небеса, но… Но, я уверена, мама обойдется сахарной скульптурой, в которую я вложила всю душу, даже если я не серебряный сахарный мастер.

Несмотря на то, что в этом году она так настаивала на том, чтобы стать серебряным мастером по сахару, теперь эти чувства были настолько тусклыми, словно их выбелили. Это было не более чем ее цепляние за желание «отправить маму на небеса», потому что она скучала по матери. Она просто гонялась за одним, чтобы избежать другого - ее печали и одиночества. Как только она это осознала, ее сердце освободилось от тумана, затуманившего ее рассудок. У нее было чувство, что она, наконец, сможет принять реальность смерти Эммы.

Причина была в том, что теперь перед ней была пара черных глаз. Даже если Шалль уйдет после того, как она подарит ему сахарную скульптуру, тот факт, что он однажды вернулся, чтобы помочь ей, останется. Где-то в этом мире всегда был бы хотя бы один человек, который хоть на мгновение проявил свою доброту. Это было чудо. Энн казалось, что она может продолжать жить, просто зная это.

Кроме того, с этого момента Энн могла преследовать свое истинное будущее. Будущее, в котором она станет мастером серебряного сахара. Не только ради того, чтобы почтить память матери, но и как будущее, которое она выбрала для себя.

«Я хочу стать мастером серебряного сахара. Неважно, сколько лет пройдет…»

В ее сердце родилась новая решимость.

«Я стану еще лучшим мастером серебряного сахара, чем была мама.»

— Я снова обрела энтузиазм. Это все благодаря тебе, Шалль. Спасибо. Как и обещала, эта сахарная скульптура принадлежит тебе. Я возвращаю ее.

Грудь Энн сжалась от печали при мысли, что он сейчас уйдет. Однако, цепляясь за настоящую надежду, которая наконец зародилась в ней, Энн заставила себя улыбнуться.

Шалль посмотрел на сахарную скульптуру, которую она протянула ему. Однако он быстро отвернулся, надувшись.

— Выглядит отвратительно.

— Хм?!

Шалль сказал Энн, которая пристально смотрела на него: 

— Если форма скульптуры хороша, вкус тоже будет хорошим. Если форма посредственная, вкус тоже будет таким. Я хочу особенно вкусную сахарную скульптуру, сделанную серебряным мастером по сахару.

— Ч-что?! Не говори мне, что ты недоволен?

— Я не удовлетворен.

— Тогда, что еще ты хочешь, чтобы я сделала?!

После стольких дней вместе, почему он вдруг стал таким сварливым?

Пристальный взгляд прекрасных глаз Шалля дал Энн сладкое ощущение парения.

Внезапно Шалль спокойно сказал: 

— Я получу от тебя сахарную скульптуру в этот же день в следующем году. Мне это пока не нужно. Я останусь с тобой, пока ты не станешь мастером серебряного сахара, и буду ждать этого.

Энн моргнула.

— Э… Ты останешься?

— Это плохо?

Шалль сердито посмотрел на Энн.

— Это не плохо. Нисколько. Но почему?

Когда его спросили, Шалль сделал раздраженное лицо и, казалось, ломал голову в поисках ответа. Однако через мгновение его лицо смягчилось, и он, казалось, сдался.

Вместо ответа Шалль взял правую руку Энн в свою. Затем…

— Энн, — позвал он шепотом.

Это был первый раз, когда он назвал ее по имени. При этих словах Энн почувствовала, как в груди разлился жар.

Шалль мягко поцеловал тыльную сторону руки Энн. Нежно.

Он как будто давал какой-то обет.

Энн не была уверена, что означал этот поцелуй. Однако ее сердце билось невероятно быстро.

Шалль смотрел на Энн.

«Такие красивые глаза... Они откровенные, правдивые...»

Нежность захлестнула Энн, чувство, которое родилось в ней впервые. В этом было что-то, что отличалось от любви, которую вы испытываете к другу.

Возможно, это была ее первая любовь.

Именно тогда…

— Эй, ты видела?! Мое уникальное выступление!

Вместе со своим веселым голосом к ним подпрыгнул Мифрил Рид Под, пересекая людную площадь. Шалль небрежно отпустил руку Энн.

Мифрил сделал исключительно большой прыжок и легко приземлился на плечо Энн. Счастье и стыд одновременно переполняли Энн.

— Мифрил!

Недолго думая, она схватила Мифрила и крепко обняла его.

— Мне очень жаль! Прости, Мифрил! Прости, что я хоть на мгновение заподозрила, что ты съел серебряный сахар. Я была идиоткой. Мне жаль, что я не могла продолжать верить в тебя. Прости меня.

— Я-я-я-я-я Мифрил Рид Под! Н-не укорачивай! В любом случае, прощать нечего. Если бы не ты, у меня не было бы возможности дать такое великолепное представление.

Хотя Мифрил стал ярко-красным, вырвавшись из рук Энн, он гордо потер пальцем под носом.

— Но я усомнилась в тебе, хотя бы на мгновение…

— Хмф. Все люди - сборище идиотов. Имеет смысл только то, что ты тоже будешь идиоткой. Итак, я не удивлен, что ты неправильно меня поняла, и моя решимость отплатить за услугу не изменилась. Я фея! Если бы я так легко отказался от выплаты своих долгов, мне было бы стыдно называть себя феей.

Грудь Мифрила надулась от гордости, даже когда он сказал что-то невероятно грубое.

— Как только я понял коварный план этого парня, я подумал, что преподам ему урок. Этот парень действительно плохой человек. Я думал, что научу его смирению, поэтому съел целую бочку его серебряного сахара!

Мифрил начал маниакально смеяться, но на полпути вдруг неприятно застонал.

— Чего можно ожидать, если ты съел целую бочку серебряного сахара… Кажется, меня сейчас стошнит… Угх…

Учитывая то, как питаются феи, Энн понятия не имела, что откуда вылезет, если кого-то вырвет. Однако, поскольку казалось, что она вот-вот получит возмутительную демонстрацию именно этого феномена, Энн сделала шаг назад и приготовилась.

— Ну, я оказался не слишком полезен… На самом деле, у меня такое чувство, что я ставлю тебя в затруднительное положение… — тихим голосом размышлял Мифрил, высокомерно позируя.

— Это не правда. Спасибо, Мифрил. Но как ты узнал, что Джонас был тем, кто украл мой серебряный сахар? Ты тайно преследовал нас?

— Я все время был в твоем фургоне.

— Э?

Когда Энн повернулась и удивленно посмотрела на Шалля, он пожал плечами.

— После того, как его заподозрили в краже серебряного сахара, Мифрил Рид Под вбежал в заднюю часть твоего фургона и спрятался. Он действительно «исчез из виду».

— Т-так вот что он имел в виду…

Джонас угнал фургон Энн, в котором прятался Мифрил, и в конце концов был унижен им.

Мифрил фыркнул.

— Ты забыла? Чтобы вернуть свой долг, я пойду за тобой куда угодно. Я пойду за тобой даже в глубины ада.

— Но ты уже более чем отплатил за услугу, преподав Джонасу урок в этот день.

— Еще нет! Погашение моего долга не будет чем-то подобным! Ты позволишь мне отплатить тебе гораздо более величественным образом.

— Ахаха… Величественный образ…?

Кто знал, что он имел в виду. Энн немного волновалась.

Шалль сухо сказал: 

— Ты когда-нибудь слышал о «нежеланной услуге», Мифрил Рид Под?

— Нет, извини. В любом случае, что ты делаешь с Энн? Мы уже прибыли в Льюистон, так что Энн уже должна была из сострадания освободить тебя. Ты волен идти куда хочешь, верно? Так что же ты делаешь здесь?!

— Мне кое-что нужно от этого чучела.

Он снова назвал ее «пугалом». Энн была разочарована.

«Мне показалось, что я слышала, как он раньше назвал меня «Энн», могло ли это быть просто галлюцинацией?»

— Ты насквозь грубый парень, Шалль Фен Шалль! Даже если Энн выглядит как пугало, и это мягко сказано, не называй ее пугалом!

— Что плохого в том, чтобы называть пугало пугалом?

— Т-ты ублюдок! Ты снова называешь ее «пугалом»!

— Это ты снова и снова называешь ее «пугалом».

— В любом случае! В этом мире есть вещи, о которых нельзя говорить, даже если они верны! Как «пугало»! Это не то, над чем можно смеяться!

Энн слабо рассмеялась.

— Ребята… Когда вы двое дадите мне передышку и поймете, что вы оба невыносимо грубы?»

Внезапно две феи словно пришли в себя и прекратили свой спор, глядя друг на друга.

«В этом году я не смогла стать серебряным мастером по сахару. Но королева сказала, что я должен снова приехать в следующем году. Этого достаточно.»

Обсидиановая фея, жаждущая вкусную сахарную скульптуру... И фея капельки воды, которая хотела отплатить свой долг силой... По крайней мере, Энн знала, что она больше не будет одна.

«Я не одинока. Может быть, однажды я смогу стать серебряным мастером по сахару. У меня все будущее впереди. Это к лучшему.»

Энн улыбнулась.

— Ну, я думаю, все в порядке. Будь то «пугало» или «чучело». Я сделаю для вас сахарные скульптуры. Красивые, великолепные сахарные скульптуры. Это все, что я могу сделать.

Небо было совершенно чистым.

На площади имперского города воздух наполнялся сладким ароматом множества сахарных скульптур.

КОНЕЦ 1 ТОМА

~*~*~*~*~

Примечание автора

Всем привет. Рада встрече. Меня зовут Микава Мири.

Эта книга представляет собой переработанное издание произведения, получившего приз жюри на 7-м ежегодном конкурсе новелл Бинса. Когда я впервые подал заявку на участие в конкурсе, больше всего меня беспокоило: «Я не нарушила никаких правил подачи заявок, не так ли?» Вероятно, это не то, о чем я должна была беспокоиться, но я был в ужасе, что меня могут дисквалифицировать, даже не прочитав мою историю, из-за нарушения правил.

После прочтения руководства по подаче заявок меня больше всего беспокоило следующее: «При преобразовании в 400-символьную сетку заявка должна занимать более 150 и менее 300 страниц». Я задалась вопросом: «Включены ли пробелы в общее количество символов?»

Я хотела спросить кого-нибудь, но у меня не было друзей, которые знали бы о чем-то подобном. Кроме того, даже если бы они у меня былы, несомненно, это такой же глупый вопрос, как: «Учитель, считаются ли бананы закуской?»

В конце концов я пришла к тому, что я не сделаю ниже минимального количества страниц и не превышу максимальное количество страниц, независимо от того, учитываются ли отступы и пробелы в общем количестве символов. После этого мне полегчало.

Я упростила формулировку и сократила историю.

Затем, когда абзацы были отформатированы, оказалось, что страниц на 10 меньше, чем нужно, поэтому я решила, что нужно переработать рассказ.

Поскольку я была очень осторожна в отношении правил подачи, готовый продукт придерживался всех правил, но у меня возникло ощущение, что он был немного короче, чем обычная новелла.

Но поскольку мне разрешили переработать историю до коммерческого релиза, я смогла добавить достаточно материала, чтобы создать насыщенную историю. Я была бы рада, если этот выпуск был хоть немного лучше, чем исходная заявка.

Я чрезвычайно благодарна судьям, которые внимательно прочитали и отобрали рукопись, которую я со страхом подготовила и представила. Я также хочу выразить сердечную благодарность людям из отдела редактирования и всем, кто связан с процессом отбора, за то, что они выбрали мою историю задолго до того, как рукопись дошла до жюри.

Кроме того, есть мой редактор, который любезно и мягко направляет этого незадачливого автора. Я каждый день немного благодарю Бога за моего доброго редактора. Спасибо! Пожалуйста, позаботься обо мне с этого момента.

Кроме того, опять же, есть иллюстратор, который нарисовал для меня картинки в этой книге, Аки-сама. Я была в восторге, когда узнала, что она будет делать иллюстрации. Шалль и Энн, которых она нарисовала, были просто потрясающими. Им так повезло.

Наконец, есть люди, которые купили эту книгу для себя.

Если вам не понравилась эта история, я глубоко сожалею от всего сердца. Пожалуйста, посмейтесь надо мной и забудьте обо всем этом.

Но если вам понравилась эта история, ура! Спасибо! Я вас люблю! Позвольте мне еще раз сказать всем: большое спасибо.

Мири Микава