Онлайн чтение книги Сказка о сахарном яблоке The Silver Sugar Master and The Black Fairy
11 - 6

Открыв глаза, она видит Шалля у входа в производственное здание. Белизна его кожи и блеск черных волос выделяются даже в полутьме. Крыло на его спине приглушенного полупрозрачного сине-зеленого цвета.

— Добро пожаловать домой, Шалль.

От усталости голова как в тумане, но его лицо живо напоминает ей утро. Внезапно Энн становится больно смотреть на него, и она отворачивается.

— А что насчет Бриджит?

— Она пошла в главный дом.

— Понятно… Тебе было весело? — спрашивает Энн, отводя взгляд, внезапно внутри что-то болезненно сжимается. Поняв, что что-то не так, глаза Энн становятся горячими, а зрение затуманивается.

«Почему это?...»

Она отворачивается, чтобы ее не заметили, но Шалль без колебаний входит в рабочее здание и внезапно кладет руку Энн на подбородок, заставляя ее посмотреть на себя.

— Ты плачешь? — удивляется он. — Что случилось? Этот грустноглазый что-то сделал с тобой?

— Нет. Я просто устала... отпусти меня.

Отвечая, Энн пытается отвернуться, но рука Шалля не позволяет ей этого сделать.

— Когда ты просто устала, ты не плачешь. Что случилось?

В ответ на его шепот глаза Энн еще сильнее наполняются слезами. Она чувствует себя неловко и глупо. И то, что сам Шалль вообще ничего не понимает, еще больше подчеркивает глупость Энн. Она переживает из-за того, что не может делать сахарные конфеты, и беспокоится, что Шалль может разочароваться в ней из-за неумения вести себя как возлюбленная, и она ничего не может с этим поделать. Энн чувствует, что теперь она — комок неуверенности в себе. Ей так стыдно и неловко, но ее беспокойство внезапно превращается в слова:

— Бриджит... прекрасна.

Бриджит настолько красива, что даже Энн ей восхищается.

— Шалль, тебя гораздо больше подходит такая красавица, как Бриджит… Вполне естественно, что тебе весело проводить с ней время.

— Кто сказал, что это весело? — подозрительно спрашивает Шалль, и Энн смотрит на него заплаканными глазами. — Я пошел с ней, чтобы она показала мне окрестности. Это не было весело или не весело. Она все время дулась.

Шалль смотрит на тревожное выражение лица Энн, как на что-то странное, но внезапно его глаза расширяются, как будто что-то заметил.

— Действительно, — бормочет он и мягко улыбается. — Я понял, что хотела сказать Бриджит, и что ты имеешь в виду. Ты ревнуешь?

Когда он говорит это так прямо, Энн смущенно опускает взгляд. Однако Шалль с любовью касается ее щеки.

— Не волнуйся. Я твой возлюбленный. Ты единственная, кого я люблю. Поверь мне.

Слова Шалля всегда незатейливы. Энн чувствует себя глупо, когда ее тревога и ревность делают ее неуверенной, но он с легкостью успокаивает ее чувства с помощью простых слов.

«Я такая жалкая.»

Энн трет глаза, пытаясь избавиться от смущения. Затем, подняв голову, она смотрит в глаза Шалля и смущенно кивает.

— Да. Я понимаю. Я верю тебе.

— Ты сможешь продолжить обучение в таком состоянии?

— Все в порядке.

Это единственный ясный ответ. Как бы шатко она не чувствует себя, как мастер, она остается непоколебимой.

— Надеюсь, что это так. Я уеду отсюда сегодня вечером.

— Что? Что ты имеешь в виду?...

Энн ошеломлена этим внезапным заявлением.

— Я не могу оставить Рафаля и Эриля вот так. Я должен найти способ добраться до них, чтобы покончить с ними. Именно это я и собираюсь искать. Вернусь примерно через полмесяца. 

— Но ты не можешь пойти один! Что, если ты столкнешься с каким-нибудь злым торговцем фей или охотником?

— Не волнуйся. Я справлюсь.

— Но…

— Ты делаешь то, что должна. Поэтому я буду делать то, что должен. Ради тебя, Мифрила Рид Пода и Эриля, ради фей в замке Холлилиф, я улажу дела с Рафалем.

Это слова Короля Фей, произнесенные им прямо и без колебаний. Он намерен уничтожить брата ради будущего фей.

Его темные глаза сильны и благородны.

Шаллю суждено быть не просто возлюбленным Энн. Поэтому это не та проблема, о которой она может говорить. Но он, тот, кто должен был стать ее возлюбленным, кажется ей очень далеким.

— Ты сказал мне, что ты мой возлюбленный...

Шалль улыбается словам, которые она непроизвольно бормочет.

— Я сказал это. И что?

— Но я чувствую, что… ты далеко от меня, Шалль.

Затем он медленно опускается на колени перед Энн. Подобно рыцарю, клянущемуся в верности своему господину, он поднимает руку с ее колен и смотрит снизу в ее лицо.

— Это ты далеко от меня. Но я не позволю этому быть. Приблизься ко мне ближе. Как возлюбленная.

— Быть близкими, как влюбленные… Я не знаю, как.

Услышав растерянный ответ, Шалль с облегчением бормочет:

— Понятно… Значит, просто по-детски…

— Так и есть! Ну… это верно…

— Я буду учить тебя понемногу, так что просто отвечай. Просто медленно отвечай. У тебя в голове столько сахара, что остается очень мало времени, чтобы думать о чем-то еще.

Шалль целует тыльную сторону ладони Энн. И затем он шепчет:

— Я ухожу. Когда вернусь, подойди ко мне немного ближе.

От ощущения его дыхания рука будто немеет, а сердце дрожит.

«Мы возлюбленные.»

Энн чувствует его мысли в заботливых словах и жестах. Поэтому она послушно кивает, говоря: «Да». Шалль берет Энн за руку и помогает ей встать.

— Я собираюсь что-то получить. Ты тоже должна ухватиться за что-то своими руками, прежде чем я вернусь.

В темноте слышен шум ветра, шелестящего по лугу.

Энн все еще растерянно бродит в темноте. Но, как говорит Шалль, она должна ухватиться за что-то и вернуть это. Если Шалль решил бороться за фей и их будущее, то и Энн нельзя стоять на месте.

— Хорошо. Я… обещаю.

Решительно кивнув, Шалль удовлетворенно целует Энн в макушку.

— Я верю твоим словам.

Этой ночью Шалль покинул мастерскую Пейдж.

~*~*~*~*~

Той ночью Бриджит была в своей комнате. Она сидела за письменным столом, рассматривая нефритовую птичку и милого котенка, выстроившихся в ряд в свете свечей.

Птичку нефритового цвета сделала Энн. Птичка маленькая и имеет красивые блестящие крылья. Ее крошечный клюв и тонкие лапки выглядят хрупкими, так и норовящими сломаться. Видно, что эта маленькая птичка совсем одна и дрожит. Если Энн создала эту маленькую птичку похожей на Бриджит, должно быть, она сознательно или бессознательно почувствовала то, что было в сердце девушки.

Бриджит в то время было грустно, одиноко и мучительно. Она дрожала, ожидая, что кто-то протянет ей руку помощи. Она находилась в ловушке страха, что ей никто не поможет.

Рядом стоит сахарная фигурка маленького котенка, лежащего, словно радуясь солнцу, с сонными глазами. Гладкая мускулатура, хорошо отполированные блестящие глаза. Хотя он и милый, мышцы спины невероятно изящны и сильны.

«Орландо нравятся такие вещи.»

Бриджит нежно поглаживает пальцами мускулы на спине кошки.

Теперь она понимает, почему он создал этого кота.

Когда Бриджит была маленькой, она хотела завести кошку. Но Гленн не разрешил, так как в серебряном сахаре не должно быть кошачьей шерсти. И все же Бриджит тайно подобрала котенка. Поскольку она не могла взять его к себе, она отнесла его к озеру возле главного здания, поставила там домик из деревянного ящика, кормила его каждый день и заботилась о нем. Орландо, который в то время был ее товарищем по играм, ухаживал за котенком вместе с ней.

Но однажды котенок пропал.

Бриджит плакала, думая, что его могли убить вороны в лесу. Орландо утешал ее и говорил, что он уверен, что с ним все будет в порядке и что он вернулся к матери, но ей было так одиноко, что она ничего не могла сделать.

После нескольких дней тоски Орландо неуклюже сделал для нее котенка из серебряного сахара, подаренного ему старым мастером Джимом. Он отдал его Бриджит, сказав, что она может взять его себе. Однако Бриджит отвернулась от нескладного котенка и сердито сказала: «Мой котенок красивее».

Помнит ли это Орландо? Возможно, он воссоздал котенка, которого отвергли в прошлом, и на этот раз попытался угодить Бриджит.

Оглядываясь назад, Бриджит жалеет, что тогда не поблагодарила его за доброту. В то время она была так мала и полна эгоизма, что не задумывалась о чувствах Орландо.

— Я такая сволочь. Теперь я это хорошо понимаю.

Как бы там ни было, Бриджит может искренне поблагодарить человека, который сделал ей этот подарок. Она хочет отдать все свое сердце и сказать спасибо человеку, который подарил ей такого очаровательного котенка. Но Бриджит упустила эту возможность. И теперь она не знает, как ей выразить свою благодарность.

Сквозь щель между занавесками она замечает что-то светящееся в темноте. Снаружи мерцает огонек.

— В такой час…

Бриджит распахивает шторы и надевает палантин на плечи. Вокруг темно, но она видит единственный фонарь, движущийся в сторону рабочего здания. Приглядевшись, она видит, что человек, державший фонарь, одет в платье. 

— Энн?

Затем вслед за ее фонарем из главного здания движется еще один огонек. В слабом свете видны рыжие волосы, — Эллиот.

— Что вы двое делаете?

Недолго думая, Бриджит открывает дверь и выходит на террасу. Она двинулась в сторону рабочего здания и хочет окликнуть их.

— Бриджит.

Только она собирается позвать, как сзади ее остановливает тихий голос. Обернувшись, она видит приоткрытое окно в комнате Гленна.

— Отец?

Бриджит поспешно бежит к окну. Занавески открыты, и Гленн сидит, прислонившись спиной к изголовью.

— Отец, если ты откроешь окно, ночной ветер будет слишком холодным для тебя.

Войдя в комнату, Бриджит поспешно закрывает окно.

— Со мной все в порядке. Вот так.

Гленн улыбается. Сердце Бриджит болит, когда она видит своего отца таким худым и слабым. Ее отец всегда был сильным, уважаемым и достойным главой гильдии. Когда она была ребенком, она верила, что все, что он говорил, было правдой. У Гленна уже нет той силы, которая была у него тогда.

Но почему-то Гленн выглядит очень счастливым и смотрит на Бриджит мягким взглядом.

— Не разговаривай с этими двумя. Энн усердно работает, чтобы восстановить свои навыки изготовления сахарных изделий, а Эллиот... пытается стать лучшим мастером.

— Ты сидишь до ночи?

— Это настолько захватывающе, что я не могу просто сидеть сложа руки и расслабляться. Это попытка стать лучше… Бриджит.

Гленн меняет выражение лица и серьезно смотрит на Бриджит.

— Гильдия Пейдж может получить хорошего главу. Если это произойдет, гильдия станет еще более сильной и процветающей. Так что не волнуйся. Делай, что хочешь, не беспокоясь о мастерской. Орландо тоже так думает, поэтому решил стать независимым.

При упоминании имени Орландо Бриджит чувствует себя неуютно.

— Почему Орландо решил стать независимым? Неужели ему наплевать на мастерскую или на тебя? И поэтому он просто уходит?

Невольно тон голоса становится колким.

— Он очень заботится о мастерской и обо мне. Тем не менее, он решил стать независимым. 

— Как он может это сделать, если он так заботится?

— Потому что он мастер. Такова природа мастеров.

Бриджит потрясена словами о природе мастеров. Она в отчаянии опускает голову.

— Правильно... Потому что он мастер...

Бриджит, будучи дочерью главы гильдии, знает, что ничего не может с этим поделать. Она тихо вздыхает.

«Как бы я ни старалась, я не смогу его переубедить.»

Когда Бриджит думает об этом, ей вдруг становится не по себе. Очевидно, она знает, что поступает неправильно. Вероятно, ей просто грустно, что Орландо уезжает. 

— Сейчас я задерну шторы. Отец, тебе пора лечь спать.

Когда она кладет руку на занавеску, она видит, как фонарь Энн исчезает в рабочем здании.

«Она ведь тоже мастер?»

Бриджит жаль их тяжелый труд и в то же время она им завидует.

«Если бы я тоже была ремесленником, смогла бы я сказать Орландо спасибо? В благодарность я бы предложила ему леденец, который сделала сама. Может быть, я смогла бы подарить Орландо что-то такое же приятное, как то, что он дал мне. Я хочу поблагодарить его… Хочется хотя бы сказать спасибо.»

Уставившись в темноту за окном, Бриджит задернула шторы.

~*~*~*~*~

— Добавь холодную воду и перемешай. Равномерно перемешай. Еще раз перемешай. Обязательно разрыхли крупинки серебряного сахара. Затем собери массу вместе и аккуратно прижми запястьем. Сначала слегка, один, два, три. Постепенно увеличь свою силу. Но не дави всей своей силой. Достаточно силы, с которой можно потереть плечи старухи.

Эллиот водит руками по пустому верстаку и быстро говорит. Перед ним Энн с той же скоростью месит серебряный сахар, наблюдая за словами и действиями Эллиота.

Под ладонью Энн серебряный сахар впитывает влагу и становится шелковистым. В уме она подсчитывает количество мгновений.

Изменяя движения рук, сахарная масса становится гладкой и блестящей. При дальнейшем разминании блеск и гладкость становятся единым целым и превращаются в текстуру, которая словно прилипает к ладони.

В руках Энн серебряный сахар превращается в гладкую блестящую массу. Ей потребовалось семь дней, чтобы добиться это.

Раннее утро. На карнизах здания мастерской шумно щебечут птицы, а ветерок, врывающийся в окна, несет прохладу ночной росы.

Сегодня должен начаться сбор урожая сахарных яблок. Конечно, Энн и Эллиот должны участвовать в этой работе. Сбор сахарных яблок — важное событие в жизни мастерской.

Планировалось отправиться в сахарные рощи, когда солнце взойдет высоко. Поэтому Энн и Эллиот пришли в рабочее здание на тот короткий промежуток времени, который у них есть.

Даже в мастерской Эллиот занят. Он руководит мастерами и подготавливает все к сбору сахарных яблок, а также все, что связано с бухгалтерией.

Поэтому Энн старалась использовать любую возможность, когда он свободен. И сам Эллиот зовет Энн всякий раз, когда у него появляется немного свободного времени.

Эта работа повторялась каждый день и ночь. В результате в освежающем утреннем свете серебряный сахар в руках Энн наконец стал цельной массой.

Подняв голову, ее глаза встречаются с Эллиотом.

— Ты сделала это!

Эллиот смеется.

— Да, может быть.

— Семь дней тренировок. Нам предстоит долгий путь.

Эллиот убирает руку с верстака и пожимает плечами.

— Но… я начинаю понимать, как действовать дальше.

За последние семь дней Энн начала привыкать следить за движениями рук Эллиота. Чем больше она привыкает, тем меньше деталей упускает. В результате, даже если количество повторений было небольшим, она могла осознать его движения.

— Правильно. Когда закончишь месить, понадобятся три основных метода: тонко раскатать, вырезать и приклеить.

В этот момент раздается шум.

— Урожай!

Внезапно громкий голос Орландо звучит между главным и рабочим зданием. Ему вторят голоса мастеров.

— Урожай!

— Будь первым! Не отставай от Меркури!

— Перехитри Рэдклиффа!

— Урожай!

Кричащие голоса звучат весело и ярко.

— Ой, начинается.

Эллиот хватает куртку, висевшую на стене.

— Давай, Энн! Ты останешься позади.

— Что это такое?

— Ты не услышала? Это урожай.

Эллиот выбегает из мастерской, и Энн спешит за ним.

На лугу между главным домом и рабочим зданием стояли две большие повозки, а вокруг них — маленькие двухместные кареты и несколько средних. Орландо стоит на платформе большого экипажа, подняв правую руку и крича во всю мощь.

— Урожай! Главный мастер приказывает! Залезайте в повозку, мы едем собирать сахарные яблоки!

Люди, собравшиеся вокруг большой повозки, вероятно, являются всеми ремесленниками и учениками мастерской. Их более пятидесяти человек.

Они отвечают на возглас Орландо громким голосом и сразу забираются на в среднюю по размеру повозку.

Энн поражена их бодростью и весельем.

— Что это?

Эллиот, бегущий впереди, смеется.

— Это первый урожай в году! Это праздник для мастерской Пейдж!

Затем он садится в двухместную карету на свободное место, и кричит Энн:

— Просто садись, Энн!

— Просто…

Ошеломленная ликующими криками и движением мастеров и подмастерьев, она теряется и бесцельно оглядывается по сторонам. И тут сзади раздается голос.

— Почему бы тебе не поехать, Энн? 

Обернувшись, она видит Бриджит, сидящую в двухместной карете, держащую поводья и зовущую ее с выражением лица, который не оставляет Энн выбора. Мифрил тоже сидит рядом с Бриджит. 

— О, да!

Пока Энн спешит к карете Бриджит, ремесленники и подмастерья уже успели забраться в карету среднего размера. Орландо и Кинг, сидевшие за рулем большой кареты, хлеснули лошадей, и карета средних размеров с ремесленниками двинулась следом. Маленькая двухместная карета следует за ними.

Когда повозка начинает раскачиваться, мастера скандируют громким голосом, который нельзя было назвать ни пением, ни криком: «Пришло время собирать урожай, будь первым. Не отставай от Меркури. Перехитри Рэдклиффа. Это урожай. Если ты первый, повтори.»

— Вы поднимаете шум, ребята.

Мифрил говорит это в шоке, но Энн просто удивлена шумом и весельем. Затем Бриджит рядом с ней смеется.

— Когда приедем в рощу сахарных яблонь, будет по-другому. Это большое событие в цехе, похожее на фестиваль. Оно будет продолжаться до тех пор, пока очистка не будет завершена.

— Что?! Что еще?!

— Я настолько чувствителен, что упаду в обморок, если попаду в эту суету.

Бриджит смотрит на Мифрила, бормочущего с отвращением, и Энн, которая слегка ужасается, и улыбается.

— Что ж, с нетерпением ждем этого. В любом случае, сегодня мы собираемся пойти в рощу, чтобы собрать сахарные яблоки и погрузить их в кузов большой повозки.

— Вы делаете это каждый год для первого урожая?

В бледно-голубом осеннем небе раздаются веселые голоса, и чувствуется чуть холодный ветер. Волнение и радость мастеров царит в небе.

Так ли волнителен первый урожай сахарных яблок в цеху? Энн участвует в подобном в первый раз.

— Верно. Я давно в этом не участвовала, но сейчас буду. По сути, все, кто живет в мастерской Пейдж, участвуют в первом урожае.

Среди людей видно фигуры Даны и Хару, которые зажаты между мастерами.

— Я этого не знала.

— Урожай!

Эта жизнерадостность будоражит.

— Вперед!

Карета направляется в рощу сахарных яблонь, ближайшую к мастерской Пейдж. Путь на северо-восток проходит через несколько пологих подъемов и спусков. Впереди у подножия холма виднеется серебристо-серый лес. Даже издалека видны красные ягоды, растущие в отрогах. Дорога оказалась длинной и извилистой.

Кинг, который ведет большую карету впереди, оборачивается и поднимает правую руку. Мастера выпрыгивают из медленно движущейся кареты средних размеров и направляются в сторону сахарной яблоневой рощи. Ученики сбиты с толку этими прыжками и следуют за ними чуть позже.

Один за другим ремесленники берут корзины с заднего борта повозки и несут их в лес. К тому времени, когда повозка достигла яблоневой рощи, корзин уже почти не осталось.

Двухместная карета, которой управляла Бриджит, прибыла немного позже большой кареты. Вместе с Бриджит Энн берет корзину из задней части кареты и идет с ней в рощу сахарных яблонь.

Серебристо-серые стволы и ветви блестят на солнце, а красные сахарные яблоки сверкают, словно покрыты воском.

По лесу разносится сладкий аромат.

— Это просто великолепный лес сахарных яблонь!

Мифрил, сидевший на плече Энн, спрыгивает на землю и скрещивает руки на груди. Затем он садится на землю и нюхает ее запах.

— Что ты делаешь, Мифрил Рид Под?

— Я проверяю, в какой почве растет сахарная яблоня, насколько она влажная. Хе-хе-хе... Я еще тебе не сказал. Это все мой план. Фу-фу-фу...

Ухмылка Мифрила кажется жуткой.

— Ну, будь осторожен, чтобы на тебя не наступили.

Энн осторожно подходит к сахарной яблоне.

Среди шумных мастеров Энн прикасается к красному плоду сахарной яблони и вздыхает с облегчением. Этот красный фрукт кажется таким драгоценным. В этом вся суть жизни Энн, которая приносит ей и счастье, и несчастье.

И вдруг волосы, завязанные в узел, распустились и заплясали на ветру.

— Что?! Лента!

Удивившись тому, почему лента развязалась, Энн оборачивается, держась за волосы. Там стоял Надир, держа под мышкой корзину, полную сахарных яблок, с выражением лица озорного ребенка. Он держит ленточку Энн в одной руке и размахивает ею в воздухе.

— Получил!

— Что?

Он быстро убегает. На этот раз он хватает шляпу с головы молодого мальчика-подмастерья, с которым случайно сталкивается.

— Получил!

Подмастерье бросается отнимать шляпу, но Надир уворачивается от него и направляется к большой карете. Если присмотреться, то можно заметить, что то тут, то там каждый ремесленник, встречаясь друг с другом, стягивает с шеи шарф или снимает с пояса платок.

Пролетая между деревьями, как пчелы, чтобы наполнить свои корзины сахарными яблоками, ремесленники берут различные предметы, как будто это весело.

— Ой, тебя поймали.

Бриджит подходит к ней, держа корзину и хихикая.

Энн невольно напрягается.

— Я принесу тебе что-нибудь!

— Я не собираюсь участвовать в этом ребячестве.

Бриджит спокойно подходит к Энн и начинает собирать сахарные яблоки. Энн, вздохнув с облегчением, тоже тянется за красной ягодой.

— Что это за игра?

— Раньше гильдии ругались из-за сахарных яблок во время сезона сбора урожая. С тех пор, как в королевстве был учрежден титул виконта Серебряного Сахара, и он стал возглавлять сбор, такого больше не происходит. Однако, по-видимому, сохранился странный обычай «драться» из-за чего-то во время первого урожая.

В этот момент к ним с криком подбегает группа подмастерьев. Их преследуют Кинг, Валентин, Орландо и другие опытные мастера. Они несут корзины, полные сахарных яблок, и кричат.

— Смотрите, если вы попадетесь нам на глаза, мы вас порвем! — кричит Кинг, выглядящий по-настоящему счастливым.

Мимо Энн и Бриджит проносится группа подмастерьев. Девушки невольно прижались друг к другу от нахлынувшей силы. Это похоже на то, как если бы мимо пронесся табун лошадей. Люди бегут мимо, прямо мимо их ушей. Ветер вздымает и развевает их волосы.

— Ах!

Бриджит внезапно кричит и хватается за волосы.

Когда ученики и мастера бегут к большой карете, Бриджит пристально смотрит на них и недовольно ворчит:

— Ужас! Кто-то взял мою ленту!

Лента, удерживавщая ее золотистые волосы, исчезла с головы Бриджит. Посреди всего этого хаоса кто-то вытащил ее.

— Мне это не нравится!

Несмотря на свое раздражение, Бриджит, похоже, не злится. Но когда Энн засмеялась, лицо Бриджит стало более угрюмым.

— А что ты смеешься!? Это трофей, поэтому человек, который его взял, не отдаст обратно. Это была моя любимая лента.

Они вдвоем продолжили собирать красные яблоки и наполнили ими корзину. Когда они несут ее в большую карету, они видят, как Орландо стоит рядом с ней. Поставив пустую корзину у своих ног, он поправляет повязку на глазу.

Его волосы, всегда собранные в узел, развязаны и распущены по плечам. Кожаная повязка на глазу и распущенные волосы придают ему вид бандита.

— Тебя поймали, — говорит Энн, перекладывая сахарные яблоки из корзины в кузов кареты, и Орландо с ворчанием кивает.

— Этот идиот Надир даже пытался снять повязку с глаза. Но я остановил его.

Поправив повязку на глазу, Орландо берет корзину у Бриджит, которая с трудом справлялась с тяжестью.

Прежде чем Бриджит успевает что-то сказать, Орландо переносит содержимое в заднюю часть фургона и молча протягивает пустую корзину обратно.

— Спасибо.

Бриджит просто благодарит его и возвращается обратно в яблоневый лес. 

Бриджит быстро уходит, поэтому Энн спешит за ней. Она оглядывается, чтобы посмотреть, идет ли за ними Орландо, но он направляется в другую сторону от девушек, к сахарной яблоне. В этот момент Энн замечает что-то белое, торчащее из кармана его куртки. Это кружевная лента. Она выглядит знакомой, именно она до сих пор украшала волосы Бриджит. В этот момент Энн поняла.

— Ах! — воскликнула Энн и остановилась.

«Значит, я правильно поняла в прошлый раз.»

Когда Энн спросила Орландо, не расскажет ли он Бриджит, что это он приготовил ей леденец, он ответил, что в этом нет необходимости. «Она дочь главы фракции. Вероятно, когда-нибудь она выйдет замуж за известного мастера,» — добавил он.

Энн просто спросила, не скажет ли он, что это был его подарок, но он ответил: «Когда-нибудь она выйдет замуж за известного мастера». То, что слово «замуж» всплывает даже без вопросов, показывает, что Орландо заботится о браке Бриджит и ее жизни. Орландо также испытывает смутные чувства к ней. Неоднозначные чувства, которые Орландо и Бриджит испытывают друг к другу, постепенно выливаются в их слова, взгляды и жесты.

Энн единственная, кто это замечает. Энн сейчас настолько встревожена и напугана, что способна замечать мелочи, которые выплескиваются наружу.

Орландо и Бриджит — частички друг друга, о которых они даже не подозревают. Что же делать Энн теперь, когда она собрала все кусочки в свои руки?

Энн любит Бриджит, у которой такие красивые глаза, и Орландо, который никогда не лжет. Она видит вещи, которые эти двое не понимают. И если она их видит, то хочет что-нибудь с этим сделать.

Как придать выплеснувшимся наружу неосознанным чувствам определенную форму?

Если выразить словами что-то неоформленное, то это будет звучать фальшиво. Если бы это можно было выразить словами, они оба давно бы это сделали. Как же придать этому форму?

— Сахарные изделия...

В тот день, когда Энн пришла в мастерскую Пейджа, ей захотелось превратить сердце Бриджит, стоящей на террасе, в сахарный леденец. Первое, что Энн хочет сделать после восстановления своих сил, — это что-то сверкающее, хрупкое и душераздирающе красивое, такое же, как волосы, глаза и ресницы Бриджит.

— Сахарная конфета, прекрасно. Я могу сделать форму из сахарных леденцов.

Сахарная конфета, приносящая сладкое счастье и передающая любовь. Вот так можно придать форму. Сахарный леденец, отражающий сердце Бриджит, будет подарен сахарному кондитеру.

Кондитер может почувствовать эмоции, вложенные в сахарную скульптуру, если форма будет точна, и найдет внутри леденца свое сердце.

— Я должна успеть…

Смотря, как они расходятся в разные стороны, Энн вдруг приходит в голову одна мысль.

Движимый духом мастера, Орландо отправляется на поиски собственного потенциала. Этот образ перекликается с нынешней борьбой Энн. Это гордость, решимость и желание мастера, который не хочет, чтобы все на этом закончилось.

Ей хочется подтолкнуть его так сильно, как только могла. Она хочет вдохновить его, говоря «продолжай», как если бы она подбадривала себя.

Кусочки, которые Энн собрала воедино, имеют определенную форму.

Если погода будет хорошей, очистка собираемых сейчас сахарных яблок завершится примерно через четыре дня. В худшем случае — через семь дней. Сможет ли к тому времени Энн изготовить сахарную скульптуру, которая найдет отклик в их сердцах?

Блестящие красные яблоки сверкают среди веселых голосов и осеннего света.

— Я должна это сделать, должна.

Мысли двоих людей знает только Энн. Если это получится, она будет трепетать от счастья.

Энн хочет вернуть себе способность делать сахарные конфеты, чтобы дарить счастье кому-то еще. Если бы только Энн могла придать форму кусочкам, которые она тихонько подобрала, и пригласить немного счастья, это дало бы ей смелость восстановить свои силы.

Кусочки, которые ей подарили Бриджит и Орландо, воодушевляют Энн.

«Я хочу это сделать.»

Ее сердце устремлено вперед, словно в поисках солнца.

«Сделаю. Я сделаю это. Я должна это сделать.»

— Время идти домой!

В лесу сахарных яблок раздается голос Эллиота. В ответ веселый голос отвечает: 

— Продолжай! Рафинируй! Первое сахарное яблоко в году!

Ремесленники соединяют свои голоса, словно поют.

— Неси, это первое сахарное яблоко в этом году!

Праздник мастерской, наполненный радостью урожая, будет продолжаться до тех пор, пока не завершится процесс очистки.

~*~*~*~*~

Шалль находится один в глухом лесу. Он укрылся в тени скалистого места и сел, прислонившись спиной к скале. Шел небольшой дождь.

Прошло более десяти дней с тех пор, как он покинул мастерскую Пейджа. Погода не очень благосклонная. Небо пасмурное, временами льет дождь. Отсюда видно, что облака, гонимые континентальным ветром, движутся в сторону Миллсфилда, где находится мастерская Пейдж. Небо, на которое смотрит Энн, должно быть сплошь дождливым и пасмурным.

Шалль в растерянности, как вести себя с Энн, которая все еще кажется ребенком. Он хотел бы учить ее быть возлюбленной медленно и постепенно, но чувствует себя виноватым, потому что ему кажется, что он принуждает ее это делать.

«Становиться возлюбленными действительно трудно.»

Но это интересно и приятно.

«Я защищу ее.»

Это единственный способ отплатить сердцу Кита.

Для этого он должен противостоять Рафалю. Если бы Рафаль знал, что она еще жива, он бы напал на нее снова.

Последние десять дней Шалль осматривал руины замков, где сохранились старые каменные памятники. Он побывал не только в окрестностях Миллсфилда, но и в Льюистоне, Уэстолле и даже в заброшенном замке на Кровавом тракте. Там было написано множество легенд, а слова о Короле-предке и Короле Фей, вероятно, были вырезаны и в других местах.

Иногда встречались и упоминания о центре королевства. И каждая надпись, в которой он упоминался, содержала также указания, как туда добраться. И это всегда писалось одной и той же фразой: «Будь готов к смерти и направляйся к сердцу королевства».

— Что это значит? — продолжает размышлять Шалль, смахивая капли с ресниц.

Когда он впервые прочитал эти слова, он подумал, что это глупая теория. Он предположил, что человек, написавший это, просто таким образом показал предположение. Однако во всех надписях, обнаруженных Шаллем, написаны одни и те же слова.

Возможно, это все глупая теория. Однако на каждом камне слово в слово выгравированы одни и те же слова. Если бы это была просто теория, в ее описаниях была бы разница. Подтверждением этому служили приукрашенные фразы в других частях текста, которые отличались друг от друга.

Однако надпись «Будь готов к смерти и направляйся к сердцу королевства» выгравирована одними и теми же словами, как будто так и было задумано.

Была одна причина, по которой люди, желавшие передать историю и легенды, делали это.

— Это ответ?...

Через некоторое время восточное небо начинает светлеть. Дождь прекратился. Капли, досадно цепляющиеся к ресницам Шалля, наконец исчезли.

Сколько он ни будет ходить по каменным монументам, результат будет один и тот же. Шалль получил ответ. Но он просто не может его расшифровать.

Когда утреннее солнце коснулось его щек, он встал.

«Пойду домой.»

Шалль вспоминает мягкие, сладко пахнущие волосы и пушистую на ощупь кожу. Ему хочется увидеть свою возлюбленную. Ему хочется прикоснуться к ней и обнять нежно и медленно, чтобы не испугать ее, незнакомую с любовью.

~*~*~*~*~

Вернувшись из рощи сахарных яблок, все члены мастерской Пейдж выходят и замачивают сахарные яблоки в холодной воде с добавлением горсти серебряного сахара. Сахарные яблоки замачиваются в холодной воде сутки, чтобы из них ушла горечь.

Когда они закончили помещать в холодную воду все собранные сахарные яблоки, уже стемнело.

Между рабочим корпусом и главным зданием поставлен длинный стол со стульями, на котором разложены в больших мисках угощения, которые приготовили Дана и Хару.

Картофельный салат, тыквенный салат, салат из зелени, ароматная копченая курица и жареная говядина, истекающая кровью, овощной суп, каша из козьего молока и хлеб, торт из печенья с изюмом с добавлением сухофруктов.

Мастера и подмастерья мастерской сидели за столом или стояли и пировали. Конечно, не обошлось без вина.

От усталости и волнения все говорили громко. Когда зазвучала музыка, исполняемая мастером-скрипачом, одни весело переступали с ноги на ногу, другие начинали подпевать соответствующими словами. Мифрил был очень взволнован и танцевал с Даной и Хару.

Энн находится в рабочем здании и слушает шум вдалеке.

Она повторяет процесс замешивания. Серебряный сахар собирается в руках Энн, становясь гладким и блестящим. Более того, Энн никогда раньше не работала с такой скоростью.

— Потому что я изучила технику мистера Коллинза…

 Руки Эллиота двигаются быстрее, чем у других мастеров. Энн подглядела эту способность, так что это было естественно. Однако она удивлена, что такая небольшая разница может иметь такое большое значение в технике между ей нынешней и ей предыдущей.

Если двигать пальцами осознанно, не будет никаких колебаний при их движении. Иногда Энн все еще кажется, что пальцы работают не так, как хотелось бы. Но нельзя останавливаться или недоумевать.

Она должна повторять движения снова и снова.

«Как я обещала Шаллю, мне удалось чего-то достичь, хоть результат и небольшой.»

Она счастлива, но ей любопытно, где он сейчас. Шалль сильный, так что, Энн думает, беспокоиться не о чем. Но всегда есть непредвиденные обстоятельства. Даже если нет, он может чувствовать себя покинутым, находясь в полном одиночестве в такую ночь.

Шалль полон решимости сразиться с Рафалем. Энн надеется, что с Шаллем, который в конечном итоге встретится с Рафалем, ничего не случится.

— Эй, Энн. Ты тренируешься даже в ночь праздника?

Посмотрев в сторону дверного проема, Энн видит Эллиота, который стоит там, положив руку на дверной косяк и держа тарелку, полную печенья.

— Мне очень жаль. Но поскольку я наконец-то могу тренироваться, я хочу проверить еще раз.

— Еще раз. С таким встревоженным лицом ты не просто проверяешь. Ты выглядишь так, будто хочешь сделать леденец как можно скорее и придать ему форму.

Эллиот толкает Энн тарелку с печеньем, снимает куртку и закатывает рукава.

— Хорошо, давай сделаем это.

Эллиот заканчивает закатывать рукава, улыбается, берет тарелку с печеньем из рук Энн и кладет одно в рот. Затем он ставит тарелку на стул.

— Какие шаги мы будем делать дальше?

— А как насчет торжества, Коллинз?

— Оно будет продолжаться и без меня. Но ты не может работать одна. И у меня руки чешутся. Сегодня утром мне казалось, что я могу управлять кожей на кончиках пальцев, хотя я делал то же самое.

Эллиот смотрит на свои пальцы и улыбается.

— Если я продолжу в том же духе, то смогу создать что-то совершенно отличное от всего, что делал раньше.

Затем Эллиот переводит взгляд на девушку.

— Что ты хочешь сделать, Энн? 

— Я хочу… выразить свои чувства.

— Но просто уметь разминать серебряный сахар недостаточно. Прежде всего, нужно изучить базовые навыки: растягивать, резать, крутить, раскрашивать. Только после этого можно создавать форму. Но чтобы ее сделать, нужны не только базовые навыки.

Научившись разминать сахар, Энн теперь знакома с процессом выявления приемов, изучения их в голове и воспроизведения пальцами. Теперь она в состоянии освоить технику быстрее, чем вначале.

«Базовую технику можно освоить ее за три дня, если очень постараться. Нет, это невозможно. Пять дней. Возможно, я смогу освоить ее примерно за пять дней. Но потом у меня не останется времени на то, чтобы создать сахарную фигуру.»

Орландо уедет, как только закончит очистку серебряного сахара. Пяти дней будет едва достаточно. Если погода по-прежнему будет солнечной, сахарные яблоки будут переработаны в серебряный сахар за четыре дня.

К этому времени надо закончить форму. Но как бы Энн ни старалась, у нее есть время освоить только базовые навыки.

«Невозможно сделать форму, зная только основы.»

Если подумать об этом спокойно, то это невозможно. Но Энн хочет это сделать. Энн хочет держать в своих ладонях чувства двух людей, которые она заметила.

«В ладонях…»

Внезапно Энн поднимает глаза.

«Я смогу!»

Ее поразило нечто очень простое.

— Давай создадим форму.

— Правильно. Когда разберем базовую технику, тогда сможем приступить к методам придания формы.

— Нет. Я смогу создать то, что хочу, используя только базовые техники. Вот почему я хочу освоить их как можно скорее.

— Только основы?

Эллиот моргает, выглядя удивленным, но затем его лицо становится весёлым.

— Ха, да. Хорошо, тогда давай посмотрим, как у тебя получится.

Затем он зачерпывает из бочки серебряный сахар, медленно раскладывает его на верстаке и начинает разминать. 

— Что ты будешь делать сегодня вечером, Энн?

— Растягивать и резать.

Энн также берет немного серебряного сахара и подходит к верстаку.

Снаружи дома продолжается веселая музыка, пение и танцы. Завтра, в сумерках, все очаги в рабочем корпусе будут зажжены и начнутся работы по вывариванию сахарных яблок.

Своими все еще ненадежными руками Энн придает форму собранным ею кусочкам. Единственные навыки, которые она может восстановить, — это базовые навыки.

«Но с их помощью можно создать форму. Я смогу это сделать!»