Онлайн чтение книги Сказка о сахарном яблоке The Silver Sugar Master and The Black Fairy
7 - 5

На вопрос Шалля Лулу нахмурилась, как будто говоря: «Я закончила».

Сила Лулу внезапно ослабла. Однако изначально она не могла долго удерживать Энн или воткнуть в нее нож. Даже Энн могла самостоятельно стряхнуть ее хватку.

— У тебя даже нет сил сбежать, черт возьми…

Нож выпал из руки Лулу, издавая пронзительный звук на каменному полу. Лулу вцепилась в Энн и упала на месте. Лулу отключилась.

Хью поспешно усадил Лулу в карету и вместе с мастерами вернулся в королевский замок. Энн поддерживала тело Лулу, пока они ехали в карете. Она не проснулась. 

Когда Энн держит слабое, легкое тело, ей вспоминается Ной. Ной, который соблюдал приказ своего хозяина и все время отказывался от еды, постепенно терял способность сохранять форму и собирался исчезнуть. Нынешний внешний вид Лулу был очень похож на Ноя в то время. 

Шалль отнес Лулу в Башню-Кокон. Ее комната находилась на третьем этаже башни, и мастера наблюдали за ней, пока она лежала там на кровати. Солнце уже садилось.

— Сегодня мы больше не будем работать. Возвращайтесь к себе в комнаты, — Хью приказал мастерам, глядя на измученную Лулу.

— Вы сказали, что было решено создать наследника после того, как эта фея заснула, не так ли, виконт? Эта фея нездорова? Сможет ли кто-то вроде нее нас чему-то научить?

Хью сделал горькое лицо, когда Стелла раздраженно сказал это.

— Ну... несмотря ни на что, она тебя научит. Это ее долг. Иди в комнату.

—  Хью что-то скрывает.

— Что ты бездельничаешь? Энн, иди тоже.

По приказу Хью Энн собиралась идти.

— Подожди... Энн. Извини.

Услышав слабый голос Лулу, Энн остановилась. Кажется, к Лулу наконец-то вернулось сознание. Когда она посмотрела лицо Хью, не понимающего, что происходит, он кивнул, словно разрешая подойти к Лулу.

Мастера спустились по лестнице, как и было, но только Шалль остался у подножия лестницы. Энн вернулась к кровати и присела с краю. Когда Энн посмотрела на лицо Лулу, такое белое, что оно почти исчезает, у нее сжалось сердце.

— Прости, Энн. Я тебя напугала.

— Это было совсем не страшно. 

Лулу сделала горькое лицо.

— Тогда у меня проблемы. Я должна была хоть немного тебя напугать.

— Почему ты так слаба? Я сделаю тебе леденцы. Я не думаю, что смогу сделать что-то столь же удивительное, как ты, но думаю, что ты сможешь немного поправиться, если съешь их.

Даже увядающую жизнь Ноя поддерживали леденцы. Энн думала, что если Лулу тоже будет есть леденцы, она выздоровеет. Но она покачала головой.

— Нет необходимости. 

— Почему?

— Потому что мне это не нужно.

Лулу сказала это уверенно. Затем она подняла взгляд на суровое лицо Хью, смотрящего на нее сверху вниз.

— Виконт Серебряного Сахара, ты избавишься от меня из-за попытки побега?

— Я не буду тебя наказывать. Я даже не буду отчитываться перед Королевой. Если ты обучишь пятерых мастеров, все в порядке. Пока ты выполняешь это обещание, я буду терпеть многое.

— Правильно. Сахарные леденцы — самая важная вещь, а все остальное не имеет значения, пока это не затрагивает других людей.

— Правильно. Но мой учитель, ты действительно собиралась убежать? Или это какая-то шутка?

— Я была серьезна. Я собиралась уйти. Вот и все.

— Лулу, что ты имеешь в виду? Виконт Серебряного Сахара…

Они услышали тихий обвиняющий голос.

Энн и Хью одновременно повернулись в сторону голоса. Шалль, стоявший у винтовой лестницы, слегка отошел, и по лестнице поднялась королева Маргарита.

С сердитым лицом королева медленно приближается к Лулу.

Когда Энн ушла со своего места, королева встала на колени рядом с ней и схватила Лулу за руку.

— Лулу, о чем ты говоришь? Я слышала от виконта Серебряного Сахара, что ты пошла посмотреть на рощу сахарных яблок и упала. Ты что-то скрываешь от меня, не так ли? Пожалуйста, скажи мне. Я волнуюсь и не знаю, что делать.

Несмотря на то, что лицо было сердитым, голос Королевы был слезливым. Затем Лулу отвернулась лицом к подушке и небрежно смахнула ее руку.

— Это хлопотно иметь дело с этой плаксой. Виконт Серебряного Сахара, объясни все. Все, спускайтесь вниз. Я сплю.

— Лулу!

— Шумно! Уходите!

Лулу отвернулась и закричала ей в ответ. Хью нежно коснулся плеча королевы.

— Королева, пойдемте вниз. Я объясню.

Хью приказал Энн и Шаллю вернуться в башню замка, в мастерскую, где сильно пахло серебряным сахаром. Энн собиралась спуститься по винтовой лестнице, но на полпути Шалль потянул ее за руку. Когда она обернулась, Шалль приложил указательный палец к губам, как бы говоря, чтобы она молчала, и поднял глаза.

Они услышали голос Королевы.

— Пожалуйста, объясни, виконт Серебряного Сахара. В каком состоянии Лулу?

Хотя Энн думала, что подслушивать — это плохо, она не могла пошевелиться, потому что хотел узнать истинное состояние Лулу. Энн заглянула в мастерскую. Королева повернулась спиной к Хью.

— Ее продолжительность жизни… — Хью сказал со вздохом.

Энн был поражена этими словами и посмотрела на Шалля, он нахмурился.

— У Лулу, которая родилась из большого дерева, долгая жизнь. Однако я слышал от Лулу, что самая длинная продолжительность жизни составляет около 1000 лет. Последние 100 лет она чувствовала, что ее сила ослабевает. Когда она потеряла сознание четыре месяца назад, она поняла, что близка к смерти и ей осталось в лучшем случае шесть месяцев. Она сказала, что ей следует создать больше преемников технологий фей. Я пообещал исполнить ее желание.

— Прошло более четырех месяцев с тех пор, как Лулу потеряла сознание.

— Да. Ей осталось жить месяц или два.

«Два месяца!!»

Энн почувствовала, что ее начало трясти.

Она помнит слова, которые деревенский врач в Ноксбери сказал после осмотра потерявшей сознание Эммы. «Маме осталось жить полгода,» — сказал врач. В то время это было настолько нереально, что она была опустошена. Сразу все ее тело стало холодным.

— Месяц или два? Ты решил, не посоветовавшись со мной? И скрыл такое важное дело?

— Да.

Рука Королевы шлепнула Хью по щеке. 

— Я отвечаю за все, что касается серебряной сахарной феи, так почему ты делаешь то, что хочешь! Это неприемлемо для слуги!

Хью не сводит глаз с королевы, даже когда его бьют по щеке, и смотрит прямо на нее. 

— Как слуга, я не должен был этого делать. Однако мой учитель не хотел сообщать вам об этом. Она для меня учитель. Это было последнее желание феи, которая провела в таком месте 500 лет и прикасалась только к серебряному сахару. Как ученик, я должен помочь своему учителю.

— Почему ты мне не рассказал?!

— Потому что Лулу знала, что вы такая эмоциональная. Вы плачете…

Спина королевы задрожала от замечания Хью.

— Я не знаю, как тяжело вам было жениться на Его Величестве в возрасте семнадцати лет. Королевский замок не место для отдыха. Всегда нужно быть начеку. Вы не можете никому показывать свои истинные чувства. Но существуют вещи, не связанные с торгами в королевском замке. Серебряная сахарная фея была спрятана в центре королевского замка. Я представляю, какие у вас были с ней разговоры и сколько времени вы с ней проводили. Лулу не хотела, чтобы вы так сильно плакали. Вы знаете ее нрав, не так ли?

Королева склоняет голову, и ее плечи дрожат.

— Маргарита.

Когда ее позвали, чтобы утешить, Королева подняла глаза.

— Я не позволю тебе смотреть на меня такими жалостливыми глазами. Я жена Его Величества Короля. Ты ужасный человек, Хью. Лулу так слаба…

— Было бы хуже, если бы техники, которые культивировали феи, исчезли. 

Это были холодные слова, подходящие для виконта Серебряного Сахара. 

~*~*~*~*~

«Еще месяц или два.»

Подслушав разговор между Хью и Королевой, Шалль и Энн покинули Башню-Кокон. Энн, казалось, была потрясена сроком жизни Лулу, и с подавленным выражением лица шла к замку. Она не сказала ни слова.

Шалль тоже был немного шокирован, но это неудивительно. Говорят, что феи, рожденные из больших деревьев, могут жить от сотен до тысяч лет. Но Лулу уже 600 лет. Даже если есть индивидуальные различия, неудивительно, что смерть придет.

Желание Лулу «просто встретиться» с Шаллем, которому Ризельва доверил будущее, наконец стало понятным. Сознавая конечность своей жизни, она, должно быть, хотела подтвердить различные вещи, которые ее беспокоили.

Когда они вышли в коридор башни замка, Энн внезапно схватила пальто Шалля. Когда он остановился и посмотрел на нее, Энн смотрела вниз. Он мог видеть только ее затылок. 

— Эй, Шалль… Шалль, тебе нравится Лулу?

Как представителю своего вида, ему было больно из-за обстоятельств Лулу. Сама она неплохая фея. Но в любом случае, прошло всего два дня с тех пор, как они встретились. Он не любил или не ненавидел ее.

— Нет, не нравится.

Услышав ответ, Энн еще крепче сжала пальто.

— Кажется, ты нравишься Лулу. Может ли Лулу стать твоей возлюбленной?

Вчера Шалль провел много времени с Лулу, но она ничуть не выглядела влюбленной.

— Лулу попросила меня спросить, сможешь ли ты стать ее возлюбленным? 

— Что ты думаешь?

— Что ты имеешь в виду? Это вопрос твоих и ее чувств. Меня это не касается.

— Не касается? Что ты имеешь ввиду под этим?

Его тон изменился, но Энн не пыталась поднять голову. 

— Потому что это только ваше с ней дело. Я не имею права ничего говорить.

Слова Энн звучали безразлично. Шалль не видел ее лица.

«Ничего общего с Энн? Это верно.»

— Шалль, ты станешь ее возлюбленным?

— Ты хочешь этого?

Плечи Энн задрожали, когда он спросил. Затем она кивнула. Если это желание Энн, Шалль сделает все, что угодно. Но когда Энн кивнула, находиться рядом с ней внезапно становится больно.

— Если это то, что ты хочешь… Я понимаю. Посмотрим, сможем ли мы стать возлюбленными или нет. 

Шалль развернулся, как только он это сказал. Рука Энн, сжимавшая его пальто, ускользнула.

~*~*~*~*~

Слыша стук ботинок Шалля, возвращающегося в Башню-Кокон, Энн не могла поднять глаз.

«Не плачь. Не плачь.»

Она повторяла это снова и снова в уме, но слышала только собственный голос, выкрикивающий имя Шалля из глубины ее груди. Внутренний конфликт бушует в ее сердце.

«Это желание Лулу. Это желание Лулу.»

С того момента, как Энн узнала, что Лулу осталось жить всего месяц или два, она не могла избавится от образа Эммы, лежавшей в постели полгода, пока она не умерла. 

Когда Эмма умерла, Энн не могла не сожалеть об этих шести месяцах. Она винила себя, думая, что если бы она была сильнее, она могла бы создать для Эммы больше счастливых воспоминаний за эти шесть месяцев.

Смерть Лулу еще ближе. Она могла умереть в любой момент.

Лулу — фея. Она могла бы продлить свою жизнь, если бы ела леденцы, но некоторое время назад она отвергла предложение Энн. Однозначно и без колебаний. Она похожа этой решительностью на Ноя. Казалось, Лулу на самом деле не хотела жить. Внутри нее царит атмосфера истощения.

Энн хотела дать все, что пожелает эта фея, находящаяся в плену у людей 500 лет. Лулу сказала, что было бы хорошо, если бы Шалль стал ее возлюбленным. Если бы у Лулу был возлюбленный по имени Шалль, то он мог бы возродить в ней желание жить. Она согласилась бы съесть сахарные леденцы и продлить свою жизнь. Вот так Шалль бы нашел себе пару. 

Это было бы хорошо.

— Энн? Что случилось?

Голос позвал сзади. Кит. Но Энн не могла ни повернуться, ни посмотреть вверх.

— Что случилось? Энн?

Своим обычным добрым и заботливым голосом Кит стоит перед Энн и вглядывается ей в лицо.

— Ты плачешь?

Энн хотела бы поднять голову и с улыбкой сказать, что все нормально, но она не могла. Рука Кита коснулась плеч Энн и нерешительно притянула ее к себе.

— Что случилось? Я не знаю, что случилось, но если тебе хочется плакать, поплачь.

Как только ей сказали о слезах, ее глаза наполнились слезами, плечи задрожали.

Энн надеется, что Шалль и Лулу станут возлюбленными. Это должно быть то, чего она хочет, но это так больно, что сердце разрывается. Она расстроена и не знает, что делать.

— Энн. Ты можешь плакать.

Хотя Кит крепко обнял Энн, она даже не осознавала этого.

~*~*~*~*~

Плачущая Энн выглядела иначе, чем обычная Энн. Как обычно, Кит не торопился куда-то уходить. Может быть, это дало ему ощущение безопасности, и он почувствовал, как нетерпение внутри тает.

Киту было жаль плачущую Энн, поэтому он невольно обнял ее. Когда он обнимал ее так, он чувствовал тепло ее тела и тонкость ее костей, в отличие от мужских. Потом он обнял ее еще крепче. Энн не сопротивлялась. Зарывшись лицом в ее волосы, Кит почувствовал запах серебряного сахара. Пахнет сладко.

— Энн. Ты можешь плакать.

Тихий шепот заставляет Энн плакать еще больше. Сладкое и мягкое чувство переполняет его грудь. 

«Я хочу, чтобы эта девушка была моей.»

Впервые в жизни Кит почувствовал сильное желание стать мужчиной.

Кит недоволен словами и действиями Энн, потому что он был ее соперником, который хотел занять такое же положение. Но он волновался и боялся, что Энн вот-вот исчезнет из виду. Энн — партнер, с которым можно соревноваться и работать. Но она определенно девушка, намного худее и с более мягкой кожей, чем у Кита.

«Энн тоже ремесленник. Но она — девушка.»

Любовь наполняет его сердце. Он видел Энн только как мастера, так что это естественно, что он не замечал.

Беспокойство по поводу того, что Энн идет впереди, вернется к Киту, когда она перестанет плакать. Обнимая девушку, он ясно узнает себя. Кит — мужчина, выше Энн, он сильнее и у него большие руки. Забавно, что он так волнуется и нетерпелив. Если он беспокоится, то должен постараться улучшить свои навыки.

Девушка, которая плачет у него на руках, маленькая и ненадежная, и он не хотел, чтобы она плакала. Если бы Кит мог удержать ее в этот момент и убрать печаль из ее сердца, он бы так и сделал.

Как ремесленники, они конкуренты. Но в то же время Энн — хрупкая девушка, а Кит — гораздо более сильный мужчина, чем она. Он понял это ясно.

«Я хочу всегда защищать ее. Я хочу, чтобы Энн была моей.»

Желание сделать Энн своей было сильнее любого желания, которое он когда-либо испытывал.

Косое солнце отбрасывало длинные тени Энн и Кита в коридоре.

~*~*~*~*~

Шалль направился к башне. Это желание Энн. Если она так думала, он должен сделать это, не задумываясь. Но прямо сейчас его сердце болит.

Хью и Королева уже покинули башню, так что там никого не осталось. Шалль поднялся по винтовой лестнице на третий этаж и направился прямо через комнату к кровати Лулу.

Лулу мирно спала. Почему-то он вдруг разозлился. Шалль поставил одно колено на кровать и склонился над ней.

— Просыпайся, Лулу.

Лулу, которая открыла глаза, казалась удивленной, увидев рядом Шалля, и уставилась на него.

— Что?! Что происходит, Шалль?!

— Я слышал, ты хочешь знать, могу ли я быть твоим возлюбленным.

— Что…

Не обращая внимания на хмурый взгляд Лулу, Шалль положил руку ей на подбородок.

— Я ничего не узнал за два дня с тех пор, как встретил тебя. Я попробую разные вещи.

— Подожди, подожди!! Я только что вспомнила! Это потому что я дразнила Энн, верно!? Энн спросила тебя напрямую? Чтобы ты был моим любовником или что-то в этом роде?

Лулу выглядела взволнованной и обеими руками толкнула Шалля в плечи. 

— Точно, я услышал это от Энн. Я попробую. 

— Ты идиот! Не говори мне таких глупостей с таким выражением лица! Я знаю, что ты сердишься!

Шалль наконец пришел в себя. Интересно, почему он так раздражен и злится на Лулу.

— Это была издевка над Энн! Я не знала, что она настолько невинная девочка, так что отойди от меня подальше. Мне неудобно, когда твое лицо так близко.

Шалль сел. Лулу глубоко вздохнула и медленно поднялась на кровати. Она криво улыбнулась, расчесывая свои растрепанные волосы.

— Прости. Я не думала, что она такая наивная. Я не хочу называть тебя своим возлюбленным. Ведь мне уже шестьсот лет. Я потеряла это свежее чувство любви. Но…

Лулу многозначительно посмотрела на Шалля.

— Видя, как ты разозлился, когда услышал это от Энн, ты тоже неравнодушен к ней.

— Что?

— Причина, по которой ты разозлился, когда Энн сказала тебе стать моим возлюбленным, заключается в том, что ты влюблен в нее.

— Я так не думаю.

Шалль нахмурил брови. Затем лицо Лулу стало удивленным.

— Разве ты не видишь? Ты хочешь быть рядом с Энн и ничего не можешь поделать. Разве ты не чувствуешь это дикое, настойчивое чувство, которое тянет тебя к ней?

Шалль не мог ответить. Потому что она права. Лулу продолжила, по-видимому, поняв молчание как подтверждение. 

— Это называется любовью. Ты влюблен в Энн.

— Любовь?!

Шалль был в шоке.

— Ни за что, влюбиться в чучело…

Шалль дорожил Энн так сильно, что не мог расстаться с ней, и ему не терпится прикоснуться к ней. Он знал, что его чувства к Энн отличались от его чувств к Лиз. Но он впервые узнал, что это особое чувство называется любовью.

— Что случилось, Шалль Фен Шалль? У тебя немного покраснело лицо.

Лулу ухмыльнулась. Он был раздражен, но не мог найти слов, чтобы возразить. Шалль сел на край кровати Лулу.

— Разве это не хорошо? Наслаждайся любовью, будь счастлив и страдай.

— Она… человек.

— И что?

— Я сделаю ее несчастной.

После того, как Лулу была ошеломлена этим ответом, она громко рассмеялась. 

— Ты идиот! Если это односторонняя любовь, другой человек будет несчастен, но если это взаимно, вы будете счастливы.

— Даже если мы любим друг друга, она человек, а я фей. Наша продолжительность жизни разная, все по-другому. Даже если она влюбится в меня, она закончит свою жизнь лишь со мной в качестве утешения. Как человек, она не сможет ничего оставить после себя.

— Вот почему я говорю, что ты идиот. Нет ничего, что ты не мог бы оставить позади. Есть много форм доказательств того, что ты жил. Результаты того, что сделал этот человек, вещи, которые он создал, воспоминания о днях, проведенных вместе. Доказательства в различных формах. Продолжительность жизни — такой тривиальный вопрос.

— Почему ты так говоришь?

— Подумай об этом. Несмотря на то, что мы феи, господин Ризельва и я прожили разное время. С точки зрения способностей, господин Ризельва должен был прожить дольше, чем я. Люди, вероятно, такие же. Даже если они думают, что могут прожить одинаковое количество времени, не редкость, когда один из них в конечном итоге заболевает или попадает в несчастную ситуацию. Можно точно так же сказать, что они не подходят друг другу.

— Софистика.

— Это может быть софистикой. Но для живых существ важно, сколько счастливого времени и воспоминаний они могут получить. Это нормально бояться и волноваться о разных вещах. Пока вы любите друг друга, вы будете счастливы.

Это правда, что Энн не ненавидит Шалля. Но интересно, есть ли чувство, выходящее за рамки надежного друга? Когда Шалль спросил, хочет ли она, чтобы он стал возлюбленным Лулу, Энн кивнула. 

Девушка не отправила бы человека, которого она любит, быть любовником другой женщины. Но речь об Энн. Она также могла серьезно отнестись к словам Лулу и подавить свои чувства ради нее.

«О чем ты думаешь?»

Впервые ему было любопытно узнать мысли Энн. Кому принадлежит ее любовь?

Интересно, приходили ли мысли о любви в голову Энн, которая в первую очередь была озабочена сахарными скульптурами. 

— Не бойся. Прикоснись к Энн и спроси, что чувствует ее сердце. Если у тебя есть кто-то, кого ты можешь любить, не беспокойся понапрасну.

Слова Лулу проникли в сердце Шалля. Казалось даже, что слова Лулу сводят на нет печальное будущее, предсказанное Рафалем.

— Нет необходимости сдерживаться, Шалль. Такое сдерживание делает вас обоих несчастными. Я завидую тебе. Мои 500 лет были пустыми. Ничего не было. Моя безопасность была гарантирована, со мной хорошо обращались, но мои дни проходили впустую. По сравнению с этим, 100 лет, которые я провела с господином Ризельвой, были полны красок.

Услышав резкие слова Лулу, впервые за долгое время Шалль почувствовал свой гнев на людей. 

Даже если ей гарантировали безопасность, жить 500 лет в месте, где ничего не меняется каждый день, это пытка.

— Может, мне напугать Королеву, вернуть тебе крыло и отпустить?

Лулу слегка помахала рукой.

— Если ты это сделаешь, Маргарита будет наказана.

— Меня не волнует, что будет с человеком, который держит твое крыло.

— Не беспокойся об этом. Последние 10 лет она была хорошим собеседником. Я к ней привязалась. Я в ловушке, поэтому я благодарна за то, что мне есть с кем поговорить.

Лулу бормочет с мягкой улыбкой.

— Однако ты пыталась сбежать днём. Если бы ты сбежала, виконт Серебряного Сахар понес бы ответственность. Это нормально?

— Мне все равно. Он крутой парень. Если я сбегу, он будет единственным, кто ответит за это. Он будет привлечен к ответственности, но его не лишат жизни.

— Если ты убежишь, твои крыло сразу же порвут. Тебе останется жить всего несколько дней. Зачем ты это сделала?

— Моя жизнь все равно подходит к концу. Я хотела отправиться в небольшое приключение. Вот и все.

— Ешь леденцы. Ты можешь сделать лучшие леденцы и съесть их.

— Зачем? Неважно, как долго я проживу, мои навыки и знания в конечном итоге будут переданы людям. В конце концов я передам людям то, что взрастили феи.

Лулу должно быть расстроена тем, что серебряный сахар и сладости, созданные феями, в конечном итоге станут достоянием людей. Лулу не может передать феям, что взрастили их предки, так что это еще больше расстраивает. В этой ситуации ничем не поможешь. Но это отнимает у нее энергию.

— Вещи, созданные феями, должны оставаться в руках фей. 

Вместо гнева у Шалля вдруг появилась спокойная решимость.

Никто не знает завещания Ризельвы. Он не знал, что Король доверил ему и двум его братьям. Однако, если и есть что-то, что важно для фей, так это не борьба с людьми. Наследие фей должно принадлежать феям. Это кажется более важным, чем борьба.

— У тебя сложное лицо, Шалль. Кажется, тебе есть о чем подумать. Оставайся в этом тихом месте, пока не соберешься с мыслями. Верхний этаж здесь идеален.

Даже если бы Шалль находился рядом с Энн в таком состоянии, он был бы сбит с толку и не знал, что сказать или сделать. Ему нужно переварить слова Лулу и слова Рафаля внутри себя. Он должен подумать о безнадежной серебряной сахарной фее, о воле Короля Фей, доверившего ему будущее, о собственных мыслях. Это может быть пределом прокрастинации.

— Могу я остаться здесь ненадолго?

— Мне все равно. Маргарита и виконт появляются здесь редко, но ничего не скажут, если увидят тебя. Ты знаешь его?

Когда Шалль перевел взгляд на винтовую лестницу, на которую указала Лулу, там стоял дрожащий Мифрил Рид Под.

— Тот идиот!

Ему хотелось накричать на Мифрила, который был нарушителем в таком месте. Однако, если бы они подняли шум здесь, это вызвало бы еще большие проблемы.

— Мифрил Рид Под, почему ты здесь?

—  Я смотрел в окно. Тогда вы с Энн, казалось, были в странном настроении. Ты ушел. Я подумал, что это странно, и пошел к Энн, но она плакала.

Почему Энн плачет? Это было странно, но сейчас Шалль должен что-то сделать с Мифрилом.

— Мифрил, возвращайся в свою комнату. Ты понимаешь, о чем я?

Шалль изо всех сил старался отдать приказ тихо, но Мифрил, наоборот, начал орать. 

— Что ты собираешься делать после того, как я вернусь в комнату?!  Я беспокоился о тебе! Сразу после того, как ты оттолкнул Энн, у тебя была тайная встреча с такой красивой женщиной! Даже если это было просто извращенное чувство, отталкивая ее, на тебе лежит определенная доля ответственности! Что ты за парень?!

От его замечаний у Шалля заболела голова.

— Кто кого толкнул?

— Ты оттолкнул Энн! Я видел это! Своими глазами!

— О, не делай этого, Шалль. Мне даже не нужно давать тебе советы.

Шалль потер лоб при словах Лулу, которая казалась искренне впечатлена происходящим. Как, кому и что нужно объяснять? От одной мысли об этом тошнило.

~*~*~*~*~

После плача беспокойные чувства Энн мало-помалу успокоились.

Шалль пошел к Лулу. На мгновение эта боль пронеслась в сердце, как буря, но, именно благодаря этому факту она могла сдаться раз и навсегда.

Энн хотела сделать что-нибудь для Лулу, которая провела в заключении 500 лет. Если люди держат ее взаперти, Энн должна сделать что-то как человек.

Лулу ищет свободы, но не может ее получить и обязана обучать Энн и других мастеров. Если эта девушка хочет, чтобы Шалль был ее возлюбленным, он должен им стать, если Шалль не возражает.

«Глупо плакать. Это хорошо. Если Шалль сможет стать стимулом жизни, Лулу продлит свою жизнь.»

Когда слезы прекратились, Кит спросил ее:

— Энн, ты в порядке? 

— Ага…

После того, как она ответила, она удивилась. Кит обнимал ее, его грудь прямо перед ней. В панике Энн отскочила назад и начала паниковать.

— Ой, прости! Кит! Я не испачкала?

— Нет так что не извиняйся. Ничего страшного, если ты не хочешь говорить, но что случилось?

— Нет, я просто дура… Продолжительность жизни Лулу…

— Продолжительность жизни? Лулу плохо себя чувствует? — удивленно спросил Кит.

Энн не хотела рассказывать, но у Кита хорошая интуиция. Энн кивнула.

— Еще месяц или два.

— Нет...

Энн посмотрела на Кита, который не мог подобрать слов.

— Эй, Кит. Почему бы тебе не приготовить для Лулу сладостей? Тогда она проживет дольше.

— Энн. Где ты услышала это? 

Голос раздался из темноты позади мастеров. Когда они обернулись, то увидели Хью, медленно идущего из глубины коридора замковой башни. Его взгляд был острым, а атмосфера явно отличалась от обычного доброго и нежного Хью.

— Я… то есть…

Энн заикалась. Затем Кит спросил Хью с напором. 

— Правда ли, что Лулу осталось жить один или два месяца?

— Это правда, я не говорил тебе об этом, потому что это не имеет к тебе никакого отношения. Нет нужды скрывать это.

— Как вы можете говорить, что это не имеет значения? Жизнь этой феи может скоро зкончиться.

— Вы с Энн по-особому относитесь к феям. Однако остальные мастера видят в ней слугу. Ты собираешься сделать что-нибудь для феи, которая находится в таком положении?

— Это фея — наш учитель. Пожалуйста, не решайте за нас, что нам думать.

Кит бросил ему вызов. Хью пожал плечами.

— Тогда пусть остальные трое узнают ожидаемую продолжительность жизни Лулу. Давайте обсудим. Впятером.

— Понятно.

Когда Кит кивнул, Хью внезапно взял Энн за руку.

— Кит, иди наверх. У меня есть вопрос к Энн.

Хью дернул Энн за руку и повел ее в темноту коридора. Он открыл дверь в неиспользуемую комнату и закрыл ее, когда вошел в нее. Пустая каменная комната была наполнена только светом сумерек. Воздух холодный. От каменного пола, на который Энн наступала, она чувствовала холод через подошвы своих ботинок. Суровая атмосфера Хью пугает. Энн прижалась спиной к холодной стене, словно загнанная в угол.