Онлайн чтение книги Сказка о сахарном яблоке The Silver Sugar Master and The Black Fairy
11 - 7

На следующий день после сбора урожая сахарных яблок погода стала пасмурной. Однако очистка серебряного сахара продолжается, и когда во всех рабочих корпусах зажигается свет, из труб валит дым, а из окон — пар.

Несмотря на небольшой дождь, в рабочем доме царит оживление и энтузиазм. Мастера и их ученики весело поют и перемешивают яблоки в кастрюлях.

Слушая песню, Энн не прекращает движения рук, поглядывая на Эллиота через верстак. Она наблюдает за движениями, анализирует их, выражает их словами и запоминает. Ее глаза следят за быстрыми движениями пальцев, а разум отчаянно пытается их понять.

По ходу процесса рафинации отваренные сахарные яблоки перекладывают в плоскую емкость и сушат. По окончании сушки жернова приводятся в движение. Звук жерновов отдается эхом из шести рабочих зданий.

Энн и Эллиот все еще стоят лицом друг к другу и слушают этот звук.

Они оба изрядно устали, но за последние пять дней провели в присутствии друг друга столько времени, сколько могли. Они легли спать в полночь, а утром встали до рассвета, чтобы продолжить работать, смотря друг на друга.

Было ощущение напряжения, как будто они были серьёзны и пытались держать друг друга под контролем.

Они вдвоем берут серебряный сахар из бочки и одновременно раскладывают его на верстаке. Словно по счету, их руки начинают двигаться вместе. Их руки работают в едином ритме.

~*~*~*~*~

«Первый в этом году серебряный сахар готов.» — думает Бриджит, молча поднося вилку ко рту.

Сегодня вечером рафинирование серебряного сахара должно быть закончено, и завтра утром Орландо отправится в Мелвилл со свежим серебряным сахаром. По этой причине он собирает вещи до наступления темноты.

За ужином они решили устроить небольшую прощальную вечеринку в главном здании, в которой примут участие только мастера, давно работающие в Пейдж.

Как и ожидалось, Гленн не смог присутствовать, но Энн и Эллиот прекратили работу и заняли свои места. Кинг, Валентин и Надир тоже оставили свою работу по перемалыванию серебряного сахара и пришли в главный дом.

Здесь царит дружеская атмосфера, но Бриджит не знает, как себя вести, и поэтому молча ест. Энн, сидевшая рядом с ней, несколько раз обращалась к ней, как будто беспокоясь, но она отвечала на это только короткими репликами, но не разговорами.

Орландо не улыбается, как обычно, но отвечает каждому из друзей, которые прощаются и подбадривают его. С Бриджит он не разговаривает, конечно же. Она просто сидит там с лицом, говорящим: «Для меня это не имеет значения».

— Какого размера мастерская в Мелвилле? — с любопытством спрашивает Надир у Орландо.

— Сам я ее не видел, но, кажется, она небольшая. Старик всем управлял один.

— Эй, это так?

Орландо планирует возглавить небольшую мастерскую, которой он сможет управлять самостоятельно, и которую он никогда не видел своими глазами. В мастерской Пейджа очень много мастеров, которые хотят, чтобы Орландо работал главным мастером, но он собирается вырваться на свободу.

Это природа мастера. Бриджит полностью понимает это. Но.

— Действительно ли стоит уходить из мастерской Пейдж?

Непроизвольные слова звучат язвительно. Атмосфера в комнате моментально становится холодной. Энн, сидевшая рядом с Бриджит, выглядит пораженной.

— Бриджит!!! — окликнула она тихо и резко, как бы упрекая ее.

Бриджит знает, что ее слова неверны. Для ремесленников размер мастерской не имеет значения. Им важно то, что они могут там сделать. Бриджит это прекрасно знает, но неловкая атмосфера, царившая здесь, выбивает ее из колеи, и она не может сдержаться, чтобы не заговорить.

— Ну, Орландо, тебя не очень-то волнует, что случится с мастерской Пейдж, не так ли?

— Эй, Бриджит. Думаю, ты прекрасно понимаешь… — говорит Эллиот с легким отвращением.

— Стой.

Орландо хватает Эллиота за плечи и останавливает его. Затем он встает сам.

— Кажется, тебе есть что мне сказать, так что я выслушаю. Пойдем на улицу. Это невежливо по отношению ко всем, кто приготовил для меня этот праздник.

С этими словами он распахивает дверь и выходит на улицу. Бриджит бросает салфетку, лежавшую на коленях, на стол, встает и следует за ним.

Орландо спускается с террасы и останавливается где-то между рабочим и главным зданием.

На небе мерцают звезды. Плохая погода, которая длилась несколько дней, улучшилась со вчерашнего дня, и сегодня вечером впервые за долгое время ясное ночное небо. Из производственного здания просачивается свет, и доносится эхом звук каменной жернова, перемалывающего серебряный сахар.

Скрестив руки, Орландо смотрит на Бриджит со строгим выражением лица.

— Я знаю, что тебе не нравится, что я увольняюсь с работы главного мастера, но я сам должен решить, хочу ли я быть независимым. Бриджит, ты не должна что-то говорить по этому поводу. И почему я должен это объяснять?

Бриджит это очень хорошо знает. Но когда она слышит поучительные лекции в свой адрес, она начинает злиться.

— Я просто сказала, что думаю. Меня удивило, что ты действительно доволен такой маленькой мастерской.

— Неважно, насколько велика мастерская.

— Важно. Кто бы ни спрашивал, если ты скажешь, что ты главный мастер в мастерской Пейдж, на тебя обратят внимание. Но что? Ты один будешь управлять мастерской в Мелвилле. Этим все и закончится?

— Только от меня зависит, закончится это или нет. С этого момента я собираюсь сделать себе имя.

— Это непросто, ты же знаешь.

— Я знаю.

— Ты не понимаешь. Как ты думаешь, насколько это трудно?

— Я не знаю. Но это не твое дело, Бриджит.

Бриджит чувствует, словно ее ударили по щеке.

— Не мое дело?...

— Это не твое дело. Бриджит, почему ты суешь нос в мои дела?

«Не твое дело.» Эти слова пронзают холодом сердце Бриджит.

— Да, это не мое дело!

Закричав, Бриджит изо всех сил толкает Орландо в грудь. Застигнутый врасплох, Орландо отшатывается назад, но в порыве гнева хватает Бриджит за запястье. Она теряет равновесие и падает на луг, сцепившись с Орландо.

Она лежит, прижавшись к Орландо, и когда она внезапно поднимает голову, видит, как он смотрит на нее с горьким выражением лица, как будто ударился головой.

— Прекрати это, Бриджит.

Бриджит поражают его слова, звучащие так, словно он действительно испытывает отвращение.

Бриджит вскакивает на ноги и убегает подальше от упавшего Орландо.

~*~*~*~*~

Орландо, упав на траву, смотрит на ночное звездное небо и что-то невнятно бормочет.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал?

Неуправляемая натура мастера. Когда Орландо пытается следовать за своим внутренним голосом, Бриджит бросается на него. Она эгоистичная, поверхностная и безнадежная девушка. Но по какой-то причине он не хочет оставлять ее в покое, поэтому просто тянется к ней.

Даже когда они собирали сахарные яблоки, никто не осмелился забрать то, что принадлежало ей. Она, кажется, немного огорчилась по этому поводу, и в итоге Орландо забрал у нее ленточку.

Теперь эта лента лежит в кармане его куртки. Правило гласит, что нельзя возвращать то, что взял. Орландо не мог ее вернуть, но и выбросить тоже не мог.

Он кладет в карман то, с чем не знает, что делать, и ожидает завтрашнего отъезда.

~*~*~*~*~

В юности они оба невинно поклялись стать кондитерами. Орландо также подарил Бриджит леденец. Несмотря на то, что он потерял левый глаз, он продолжает заботиться о Бриджит. Но ей кажется, что все сводится на нет словами «Не твое дело».

«Если это неважно, я даже не смогу тебя отблагодарить!»

Не имея возможности сказать «спасибо», Бриджит должна смириться с тем, что им придется попрощаться. Это ее наказание за все те глупости, которые она совершила и продолжает совершать, хотя и знает об этом.

«Я хотела стать ремесленником.»

Вот что она чувствует. Если бы Бриджит была мастером, она не была бы такой неучтивой. Если бы она была ремесленником, она бы лучше с ним ладила.

Когда подбежала к террасе главного дома, она случайно столкнулась с Энн, которая только что вышла из столовой. Должно быть, он вышла наружу, потому что беспокоилась о Бриджит и Орландо. Когда Энн видит лицо Бриджит, ее глаза расширяются.

— Что случилось? Где Орландо?

— Я не знаю. Уйди с дороги. Мне нехорошо, я возвращаюсь в свою комнату.

— Но Бриджит, Орландо…

Бриджит пытается пройти мимо Энн, но та хватает ее за руку.

— Отпусти!

Испугавшись, Бриджит ударяет ее по руке. Энн от удивления отдергивает руку. Она чувствовает себя так же виновато, как если бы шлепнула беззащитного щенка.

— О, это ты виновата! Ты вмешалась! Я хочу вернуться в свою комнату!

— Но, Бриджит. Орландо уезжает завтра. Ты сказала, что поблагодаришь его. Ты сделала это?

— Он сказал, что это не мое дело!

— То, что сказал Орландо, не то же самое, что желание поблагодарить его, не так ли?

— Правильно! Неважно, что он сказал, но благодарность — это благодарность. Я хочу поблагодарить его за то, что он сделал! Но я не кондитер, как ты! Я даже не могу придумывать свой способ отблагодарить его!

В ответ на ее крик Энн крепко хватает Бриджит за руки.

— Я сделаю это!

Энн смотрит прямо на Бриджит.

— Ты злишься на Орландо за то, что он сказал, что это не твое дело. Но если ты сможешь его отблагодарить, ты сделаешь это? Если так, то в благодарность я приготовлю сахарную конфету вместо тебя. Мы же обе девушки. Я понимаю ту благодарность, которую ты хочешь передать ему. Я сделаю скульптуру сегодня вечером. Так что, пожалуйста, передай ее Орландо. Поблагодари его.

Рука, которую схватили, болезненно ноет. От боли и сильного ощущения того, что ее держат, ей вдруг захотелось плакать.

Энн, возможно, сможет выразить то «спасибо», которого хочет Бриджит. Но она еще не восстановила свои силы.

— Ты не сможешь...

— Я могу! Я работаю над этим! Поэтому, когда леденец будет готов, пожалуйста, прими его.

Как только Энн сказала это, она разворачивается и бежит к рабочему зданию. Бриджит упирается в перила террасы, опускает голову и что-то бормочет.

— Я не могу дождаться завтрашнего утра, Энн.

Завтра Бриджит предстоит бесславно распрощаться с ним, не имея возможности сказать ни слова благодарности единственному человеку, который когда-либо заботился о ней. Она готова к этому. Бриджит всегда была к этому готова. Даже сейчас у нее нет иного выбора, кроме как сделать это.

~*~*~*~*~

В середине ужина Энн вбегает обратно в рабочее здание. Задыхаясь, она оглядывается по сторонам. Причина, по которой она изучала эти техники, заключалась в том, чтобы собрать кусочки неосознанных чувств Бриджит и Орландо и придать им форму. И это будет сделано не позднее завтрашнего утра.

Энн смотрит в окно. В соседнем рабочем здании горит свет, слышен стук жерновов.

Если к завтрашнему утру Энн не удастся придать форму этим чувствам, Бриджит и Орландо отвернутся друг от друга и будут жить отдельной жизнью.

— Нет, — пробормотала она про себя.

Все это время Энн улавливала их мысли.

Энн берет веретено, которое лежит на верстаке. Единственное, что осталось освоить, — это плетение серебряной сахарной нити. Как только она это сделает, ей станут доступны все основные техники.

«Серебряный сахар в одной руке достаточно велик, чтобы его можно было держать в ладони. В начале вращения его держат высоко, примерно на уровне груди. Затем с силой… надо закрутить веретено, чтобы оно мощно вращалось как ветряная мельница. Сразу же надо опустить его до колен и снова подтянуть.»

Последние два дня Энн работала с Эллиотом над прядением пряжи. По очереди она проверяет, упорядочивает и обдумывает приемы, которые хранятся у нее в голове. Размышляя, она обращает внимание на движения своих пальцев.

Молча Энн начинает двигать руками. Нить рвется. Толщина меняется. Это происходит потому, что ее руки не выполняют те действия, которые она понимает в своей голове.

Она начинает снова.

— На этот раз… — бормочет Энн и уже собирается снова прикоснуться к серебряному сахару, когда в рабочий корпус входит Эллиот с обеспокоенным выражением лица.

— В конце концов, ты здесь. Ты ушла в разгар ужина. Разве ты не голодна?

— Ах, извини, Коллинз. Мне пришлось уйти. Но…

— Ничего страшного. Мы довольно быстро разошлись после этого.

Эллиот смотрит на Энн, закатывая рукава.

— Что ты собираешься делать? Наверно, тебе срочно нужно что-то сделать, раз ты ушла во время ужина.

— К утру я сделаю леденец.

— Ты говорила, что это сахарная конфета, которую можно сделать, используя только базовые приемы. Любопытно. Мне интересно посмотреть, успеешь ли ты и что ты сделаешь.

Эллиот тоже берет в руки веретено.

— Вот, давай сделаем это. Через некоторое время движения твоей головы и рук будут связаны.

Энн кивает, наблюдая, как Эллиот двигает рукой, быстро бормоча шаги, и снова поворачивает веретено.

Веретено вращается снова и снова.

Было уже за полночь. Пальцы Энн внезапно начинают покалывать, почти становясь онемевшими. Но ее голова кажется ясной, и ей покажется, что ее сознание существует на кончиках пальцев.

«Что это? Что это означает?»

Между пальцами Энн выскальзывает нить из сахарного серебра. Веретено вращается, и нить наматывается на него. Нить из сахарного серебра раскручивается одинаковой толщины.

Кусок серебряного сахара в ее руках быстро становятся все меньше и меньше.

Энн ловит вращающееся веретено одной рукой и останавливает его вращение. Она вздыхает с облегчением.

— Готово… Правда?...

— Готово.

Эллиот, закончивший прясть пряжу раньше, кладет веретено на верстак.

— Да…

Чувство выполненного долга от того, что Энн наконец-то зашла так далеко, сильнее чувства усталости, и она чувствует себя несколько потрясенно.

Она смотрит на свои пальцы.

«Все еще не так, как раньше. Мое тело не запомнило достаточно, чтобы пальцы могли двигаться сами по себе. Но я могу это сделать. Я могу это сделать, осознавая и контролируя свои пальцы.»

Хотя ее пальцы ничего не помнят, они стали более чувствительными, чем когда-либо. Это странное ощущение, как будто ее пальцы стали на один сустав длиннее. Как будто она может дотронуться до тех мест, до которых раньше не дотрагивалась.

— Ты, наверно, устала, Энн. Хочешь сделать перерыв?

Эллиот, кажется, очень утомлен, и в нем не чувствуется привычная легкость. Глаза запавшие, а под ними видны темные круги.

— У меня нет времени отдыхать. Я собираюсь начать готовить!

Сказав это, Энн выбегает из рабочего здания.

— Энн!

Эллиот кричит ей вслед, но она не обращает на него внимание. Вернувшись в главный дом, она сразу же бежит в свою комнату. Она подходит к своей кровати и стягивает одеяло.

— Проснись, пожалуйста. Мифрил Рид Под! Мне нужна твоя помощь!

Она становится на колени у кровати.

Мифрил встает, протирая глаза, и недоуменно наклоняет голову.

— А? Что, что случилось, Энн?

— Я хочу сделать сахарную конфету. Пожалуйста, помоги мне. Мне нужна твоя помощь.

При выполнении детальной работы Мифрил очень помогает подобрать правильные инструменты. Энн находится в гонке со временем. Ей необходимо повысить эффективность работы, хотя бы незначительно.

— О, ну, раз ты просишь меня об этом~, я не могу тебе отказать~.

— Тогда приходи в мастерскую. И прежде чем уйти, сходи на кухню и принеси мне сырое яйцо!

— А? Сырое яйцо?

Оставив ошеломленного Мифрила позади, Энн бежит обратно в рабочее здание. Вернувшись, она видит Эллиота, сидевшего на круглом стуле у стены, скрестив ноги.

— Ты позвала на помощь?

— Да, это очень полезно. Коллинз, пожалуйста, поспи немного. Я, наверное, не смогу отдохнуть, пока все не закончится.

— Я хочу отдохнуть, но как ремесленник, имеющий лишь начальные навыки, сможет сделать сахарные изделия? Как придаст форму? Мне так любопытно, что я не смогу уснуть.

В этот момент у входа в рабочий корпус появился Мифрил с сырым яйцом в руках.

— Я принес тебе сырое яйцо. Что ты собираешься с ним делать? Ты собираешься съесть белок?

— Нет. Я не буду есть то, что внутри.

Получив яйцо от Мифрила, она проделывает небольшое отверстие в нижней части яйца рукояткой вырезного ножа. Она передает его Мифрилу.

— Можешь съесть его, но только верни мне скорлупу.

Мифрил кладет руку на отверстие в яйце и мгновенно впитывает его содержимое. Затем, удовлетворенно улыбнувшись, он возвращает скорлупу Энн.

Энн наливает в скорлупу холодную воду и промывает ее. Затем она переворачивает яйцо вверх дном, чтобы высушить внутри, и кладет на верстак.

— Энн. Я съел яйцо. Что мне еще сделать?

— Мне нужно, чтобы ты приготовил бутылочки с цветным порошком. Красный, синий. И зеленый. Я хочу, чтобы цвета были как можно более нежными. Не слишком яркие.

— О!

Пока Мифрил быстро двигается, Энн достает из бочонка серебряный сахар. Рассыпав его на рабочей поверхности, она делает быстрый вдох и выдох, чтобы успокоить дыхание. Бесполезно работать вслепую. Для начала ей надо успокоиться и соединить то, что есть у нее в голове, с кончиками пальцев.

Медленно Энн тянется за чашкой с холодной водой. Она равномерно смешивает холодную воду с серебряным сахаром, затем размешивает, чтобы разбить каждую крупинку серебряного сахара. Она считает мгновенья. Раз, два, три.

Затем она складывает разложенный серебряный сахар вместе и начинает разминать его, используя свои запястья.

Мифрил ставит перед Энн бутылочки с цветным порошком.

По мере того как она продолжает разминать серебряный сахар, он слипается и становится блестящим.

Через некоторое время, когда серебряный сахар приобретает приемлемый блеск, она делит его на семь равных частей. Затем берет в руку седьмой комочек и достает красный цветной порошок.

«Я хочу светло-розовый цвет.»

Она добавила немного красного. Размятый комок становится бледно-розовым, почти тающим в воздухе. Затем в руки берется другой комок и в него подмешивается синий цветной порошок.

«Мне нравится светло-голубой. Бледно-голубой, как осеннее небо, которое видно сквозь облака.»

После создания голубого цвета следующим шагом будет создание светло-фиолетового цвета с использованием синего и красного. Немного темно-синего. Зеленый цвет, который можно принять за синий. Промежуточный цвет между бледно-зеленым и желтым. Последний кусок серебряного сахара остается белым.

Семь цветов разложены на верстаке, чтобы можно было посмотреть, насколько гармонично они сочетаются. Гармония оказалась неплохой. Убедившись в этом, она собирает все семь цветов вместе.

Это не просто смешивание. Хотя цвета соседствуют друг с другом, все семь оттенков остаются независимыми тонами. Они не смешиваются между собой.

Энн хочет создать градацию из семи цветов. В результате получается фантастический цвет, который сочетается сложным, но мягким образом.

Энн отрывает небольшой кусочек от конца градиентной массы. Она катает его на ладони, чтобы он получился красивым и идеально круглым, как шарики из глины, которые она лепила в детстве.

Глянцевый, гладкий, круглый и маленький. На эту округлость приятно просто смотреть.

Созданные семь градиентных бусин были как раз того размера, чтобы полностью поместиться в отверстие на дне яйца. Энн кладет бусины в скорлупу снизу яйца.

Глаза Мифрила расширяются при виде процедуры, которой он никогда раньше не видел, а Эллиот выглядит серьезным, когда он наблюдает за работой. Он опирается щекой на колено и пристально смотрит на руки Энн.

Энн снова берет из бочки серебряный сахар и разминает его. На этот раз она окрашивает его в светлый золотисто-желтый цвет. Затем она берет в руки веретено и начинает плести нить из золотистого сахара.

В несколько движений между кончиками пальцев Энн выплескивается тонкая золотистая нить. Она тонкая и глянцевая, слегка теплого золотистого цвета.

Затем Энн берет яичную скорлупу, содержащую бусины семи цветов. Повернув пустое отверстие вверх, она передает ее Мифрилу.

— Мифрил Рид Под, ты сможешь держать это над головой?

— О, да!

Мифрил крепко держит яичную скорлупу над головой.

— Начнем.

Энн снова берет в руки веретено с намотанной на него золотой нитью. Она осторожно снимает нить и отрезает от нее примерно длину одной руки.

Отрезанная нить медленно наматывается на яичную скорлупу. Вертикально, горизонтально. По диагонали. Неравномерно, слоями, обматывая яйцо по кругу.

После того, как было намотано определенное количество нитей по вертикали и горизонтали, Энн осторожно взяла яйцо из рук Мифрила. Затем она осторожно дует на него. Серебряная сахарная нить быстро сохнет даже при таком усилии.

— Затвердело?

Энн проверяет ее легким прикосновением и достает иглу из сумки с инструментами. Затем на ладони она старательно начинает втыкать иглу в яичную скорлупу, обмотанную золотой нитью. Равномерно она протыкает иглу по всей поверхности. Яичная скорлупа постепенно трескается.

Энн толкает иглу еще настойчивее. Яичная скорлупа начала рассыпаться вокруг отверстия в дне. Разбитая оболочка проваливается сквозь щель между золотыми нитями и падает к ногам Энн.

Энн старательно ковыряется в скорлупе. Ей кажется, что она осторожно пытается разбудить то, что дремлет внутри.

«Это то, что чувствуют люди.»

Энн не в состоянии ничего сказать по поводу разочарования Бриджит.

Несмотря на то, что Шалль стал ее возлюбленным, она не может ответить ему и находится в замешательстве. Энн хочет понемногу вырваться из своей скорлупы и более честно делать то, что я хочет.

«Я хочу еще раз сказать вслух, что я люблю тебя.»

У ее ног образовывается небольшая кучка скорлупок, а в руке Энн остается грубый шарик, похожий на кокон. Он золотистого цвета и полый внутри. Внутри полости находятся маленькие бусины семи цветов.

Энн снова берет в руки веретено и прядет нить из серебряного сахара. Она вытягивает золотистую нить. Затем она снова начинает наматывать нить на грубый золотой кокон более неравномерно. Вертикально, горизонтально и по диагонали. Неравномерно по ширине и намотке. Постепенно он превращается в мелкую сетку. Светлые бусинки внутри стали почти невидимыми. Но сквозь мелкую золотую сетку содержимое кажется тускло-прозрачным.

Вдруг глазам становится больно.

В окно светит утреннее солнце. Солнце поднимается над холмами, освещая залитые росой поля.

Леденец в руке Энн тоже отражает утреннее солнце. Он сияет теплым светом. В углублении ее ладони круглый и прекрасный леденец, который словно родился из груди Энн. Он маленький и сверкающий. И в центре этого золотого сияния чуть-чуть просвечивает слабый, сложный цвет.

Леденец хрупкий и достаточно маленький, чтобы плотно лежать на ладони. Но в нем хранятся сложные чувства.

«Я смогла. Наконец-то, я сделала это.»

По сравнению с предыдущими работами Энн, это до смешного простая сахарная конфета.

Но сила, которая была когда-то потеряна, а потом вновь найдена, обрела форму. Наконец-то Энн смогла сделать первый шаг. Только один, совсем небольшой.

Эллиот встает и смотрит на леденец, который Энн держит на ладонях. Он улыбается.

— Если ты спросишь меня, что это такое, я не смогу ответить. Но кажется, что ты только что вынула это из своей груди, Энн

Это форма сердца Бриджит. Но в то же время так выглядит сердце Энн. Такова форма сердец девушек, познавших любовь.

— Это прекрасно. Это неописуемо... красиво.

Его голос звучит нежно и сладко, как будто он шепчет своей возлюбленной, но он говорит о сахарной конфете в руках Энн. Кажется, теперь он что-то видит в леденце. Возможно, он шепчет своей будущей возлюбленной, которую еще не встретил.

Раздается ржание лошади. Эллиот недоуменно поднимает голову, подходит к двери и выглядывает наружу.

— Орландо!!! — кричит Эллиот, выглядывая в окно. — Ты выводишь лошадь?! Ты уже собираешься уходить?! Нет, конечно, нет, ни в коем случае!

Он выбегает, как в панике.

Орландо действительно сказал, что уезжает сегодня утром. Однако все присутствовавшие думали, что после завтрака он попрощается и только потом уйдет. Точнее, так было принято.

— Мифрил Рид Под! Мне пора идти!

— А? Ох, ох! Давай!

Мифрил, кажется, не понимает, что происходит, но все равно подбадривает ее. Энн бежит, прикрывая руками только что приготовленный леденец.

Эллиот и Орландо горячо переговариваются.

Энн замечает их краем глаза, но направляется прямо к главному дому. Вместо того, чтобы войти через парадную дверь, она бежит прямо на террасу к окну комнаты Бриджит.

— Бриджит!

При постукивании по стеклу шторы открываются. За стеклом стоит Бриджит с красными глазами.

— Выходи! Орландо уходит!

Когда Бриджит слышит это, она отпирает дверь и бросается на улицу. Она проскальзывает мимо Энн и бежит к перилам террасы, глядя на Орландо, который разговаривает с Эллиотом.

— Ты идиот… ты собираешься уйти так рано утром…

Видимо разгневанная таким неожиданным поведением, Бриджит вдруг босиком спрыгивает с террасы.

— Бриджит!

Энн следует за ней и хватает ее за руку сзади.

— Подожди, Бриджит! Ты же не собираешься проклинать Орландо?!

— Я его прокляну! Он уходит, даже не попрощавшись со всеми в мастерской!

— Хорошо! Тогда дай ему это и скажи «спасибо», а потом ты можешь говорить все, что хочешь! Даже оскорбления, все в порядке!

Бриджит задыхается, и ее глаза расширяются от сладкого кондитерского изделия, которое протягивают ей.

— Я сделала это. Это для тебя, Бриджит.

— Это...

— Бриджит, я подумала, если твои чувства обретут форму, то они будут выглядеть именно так.

Бледно-золотистый кокон, умещающийся в ложбинке ладони. Сквозь мягкую золотистую неравномерную сетку просвечивают бусины нежного, но сложного цвета.

— Это моя форма?

Со страхом Бриджит берет в руки золотой кокон. Она кладет его на ладони и пристально смотрит на него. Постепенно ее щеки бледнеют, как будто она признается в любви. Она шепчет, как будто собирается признаться в чувствах.

— Может быть. Да… вот так… Я скажу… Орландо…

Казалось, Бриджит наконец осознала истинный смысл слова «спасибо», которое она хотела сказать Орландо.

Ведь эта сахарная конфета исходит из самого сердца Бриджит. Это ее собственное искрящееся, тревожное, сложное чувство. Это маленькая конфета, которую Энн сделала, как смогла, и с теми небольшими силами, которые к ней наконец вернулись, придала ей форму. Форму, созданную в надежде, что она принесет ей немного счастья.

Бриджит понимает, что представляет собой эта форма. Когда она смотрит на маленький леденец, в ее глазах появляется намек на облегчение, как будто она смотрит в свое сердце и признает его.

— Если это отражение твоих мыслей, Бриджит, пожалуйста, отдай леденец тому человеку, которому ты хочешь их передать.

Бриджит поднимает голову и посмотрит на спорящих Эллиота и Орландо. Затем, словно решившись, она кивает Энн и быстро убегает.

Энн следует за ней.

Голоса Эллиота и Орландо отчетливо слышны, когда они спорят.

— Подожди минуту! Орландо!

— Не заставляй меня повторять это снова и снова. Мы попрощались вчера вечером. Именно для этого и был ужин.

— Но сбежать рано утром — не значит сбежать ночью!

— Если ты собираешься меня провожать, то лучше делать свою работу. Ты же заместитель начальника.

Орландо, которого схватили за плечо, раздраженно стряхивает руку.

— В любом случае, мне не нужны проводы.

— Орландо! — зовет Бриджит, подбегая к ним.

Во время спора они не замечают приближения Бриджит и Энн. Они оба удивленно смотрят на девушек. Но потом их удивление становится еще сильнее. Бриджит одета в ночную рубашку и бежит босиком.

— Подожди, Орландо.

— Что ты делаешь, Бриджит? — потрясенно спрашивает Орландо. Бриджит вздыхает и смотрит на него.

— Я хочу поблагодарить тебя. Вот почему я пришла.

— Поблагодарить?

Орландо хмурится, не понимая, о чем она говорит. Бриджит кивает и, наконец, открывает рот, успокоившись.

— Орландо. Не ты ли однажды подарил мне сахарного котенка?

Услышав эти слова, Орландо отворачивается от Бриджит.

— О чем ты говоришь?

— Я спросила Энн. И Орландо, ты — единственный, кто мог сделать для меня котенка. Об этом котенке знали только мы с тобой.

— Это… Это правда, но это было извинение.

— Мне все равно, что это значит.

Голос Бриджит прерывает оправдания Орландо.

— Я была просто счастлива, очень счастлива. Я была по-настоящему счастлива, что ты вспомнил этого котенка, и я была счастлива, что ты сделал мне леденец. Когда я была ребенком, я была слишком эгоистична и избалованна, чтобы сказать спасибо. Но теперь я знаю, сколько добра ты подарил мне, Орландо. Так что...

Затем Бриджит осторожно протягивает в ладонях золотой кокон.

— Спасибо, Орландо.

Ресницы Бриджит дрожат. Ее лицо освещается утренним солнцем, а золотистые волосы блестят тающим медовым цветом, делая ее чрезвычайно красивой.

— Пожалуйста, прими это. Наверно, именно так я себя чувствую. Это форма моего сердца сейчас.

Орландо, казалось, затаил дыхание, глядя на леденец.

При изготовлении сахарных кондитерских изделий кондитеры всегда думают о значении того, что они делают. Значение цвета, значение формы, значение блеска. Поскольку изделие имеет значение, оно сияет, принимает форму и имеет разные цвета. Если нет значения, нет и формы.

Если он ремесленник, он должен это знать. Цвет, форму и блеск того, что они делают. Смысл, который за ними стоит. Потому что он ремесленник.

— Я могу это принять?

Бриджит кивает без колебаний.

— Спасибо.

Орландо берет леденец из ее руки, несколько раз катает его на ладони и перекладывает его. В его ладони он слабо светится и, кажется, будто дрожит.

Бриджит смущенно опускает глаза. Затем Орландо нерешительно и медленно прикасается к ее волосам.

Орландо тихо шепчет слова благодарности. Бриджит поднимает голову, почувствовав некоторое облегчение. Затем ее глаза внезапно расширяются, а щеки становятся румяными.

Орландо улыбается.

Эллиот хлопает Энн по плечу. Она смотрит на него, и тот просит ее уйти. Энн молча кивает и медленно направляется к главному дому, оставив Орландо и Бриджит на месте.

Когда они подошли к входной двери главного дома, Эллиот вздохнул и повернул голову.

— Похоже, Бриджит задержит его на какое-то время. Но ладно, я разбужу остальных. Уверен, они захотят его проводит, — говорит Эллиот, усмехаясь, а затем подмигивает и входит в главное здание.

Энн стоит на крыльце, наблюдая за ними издалека.

Они стоят лицом друг к другу, и хотя расстояние между ними не сокращается, они не отдаляются друг от друга. Они, кажется, изучают друг друга, но они растеряны и не способны расстаться.

Внезапно почувствовав усталость, Энн закрывает глаза и прислоняется к колонне крыльца. Хоть она уставшая и изможденная, но чувствует себя очень спокойно.

Она знала, что потеряла свои навыки, она была в отчаянии, но она была сильной и упорно шла вперед. Все это время она просто шла в темноте и даже не останавливалась, а теперь вдруг останавливается, глубоко вздыхает и чувствует себя счастливой.

Бриджит, предложившая свое сердце Орландо, так чудесна. Как и она, Энн хочет посмотреть Шаллю в глаза и снова сказать, что любит его. А затем предстать перед ним в роли возлюбленной.

Иначе, как Орландо и Бриджит, они пройдут чертовски долгий путь. Ей кажется, что они уже сделали большой крюк, поэтому не думает, что это нужно повторять.

— Все в порядке. Я смогу сказать это правильно.

В момент, когда она что-то бормочет, чтобы подбодрить себя, раздается голос.

— Кому ты собираешься сказать?

Это голос фея, которого здесь не должно быть, поэтому Энн подскакивает и оборачивается.

— Шалль!!!

На фоне луга, сияющего в лучах утреннего солнца и покрытого ночной росой, к ней приближается Шалль.

Его крыло переливается серебром на свету, а блестящие черные глаза так же потрясающе красивы, как и прежде. Он подходит ко Энн, как будто был здесь прошлой ночью, и, кажется, не рад снова видеть ее. Он подходит так же небрежно, как обычно.

— О, с возвращением...Шалль… Ты рано вернулся. Ты говорил, что это займет около полумесяца, поэтому я думала, ты не скоро вернешься.

— Я получил ответы, которые мне были нужны. Кстати, ты ужасно выглядишь. Ты не выспалась.

Стоя перед ней, Шалль кладет руку на ее щеку. Энн горько улыбается, когда ей внезапно говорят, что она выглядит ужасно.

— Да. Мое лицо ужасно, не так ли? Но благодаря этому я научилась пользоваться основными приемами изготовления сахарных леденцов. Я все еще работаю над своими навыками лепки, но это… прогресс.

— Понятно. И что?

— И что?

Энн слегка наклоняет голову.

— Кому и что ты собираешься сказать?

— Ах, это…

Когда Шалль смотрит на нее, она, как обычно, начинает стесняться. Но она подавляет смущение. Ни за что. Она должна сделать это правильно, как Бриджит.

Энн поднимает глаза и пытается открыть рот, но сердце колотится так сильно, что она ничего не может сделать. Она прижимает ладонь к груди.

— Прости. Я просто слишком нервничаю. У меня сердце колотится.

Шалль смеется и говорит:

— Я не знаю, что ты пытаешься сделать, но не нужно себя заставлять.

— Нет. Я должна сказать тебе, Шалль.

— Не торопись. Я твой, я могу ждать столько, сколько ты захочешь.

В отличие от смущенной Энн, Шалль без колебаний говорит о своих чувствах. Она чувствует себя избалованным ребенком, получая такие слова только от него.

Энн снова поднимает голову и смотрит на Шалля. Ей тоже нужно немного повзрослеть.

— Я... я люблю тебя, Шалль. Очень люблю. Может быть, я не могу правильно передать свои чувства... Вот почему... Я скажу это еще раз. Я хочу, чтобы ты был моим возлюбленным.

Энн так стыдно и неловко, что ей хочется съежиться и заползти Шаллю в карман. Она понимает, что покраснела до невероятности, и опускает голову.

Рука Шалля нежно касается ее подбородка и заставляет поднять глаза. Когда она переводит на него взгляд, Шалль наклоняется и целует Энн.

Она удивляется, но не отпрыгивает и просто закрывает глаза. Она больше не слышит ни звука.

«Третий раз.»

Она мысленно считает в уме. Ее тело кажется воздушным, как будто она стоит на облаке.

«Я узнала об этом впервые. Поцелуи — это… сладко.»

Поцелуй с Шаллем сладок, как сахарный леденец.

Когда Шалль отстраняется от ее губ, звук возвращается в ее уши. В это же время со стороны дороги, ведущей в Миллсфилд, раздается звук копыт скачущей лошади.

Энн смотрит в ту сторону и видит, как кто-то приближается к ней на лошади. Судя по одежде, он кажется слугой аристократа. И тут она вспоминает, что человек, — это тот самый подчиненный, который некоторое время назад приходил в мастерскую Пауэлл-Хэлфорд в Льюистоне, назвавшись слугой Хью.

— То есть...

Лошадь в мгновение ока приближается и выскакивает во двор главного дома. Слуга натягивает поводья, чтобы успокоить лошадь, и спрыгивает с седла. Подойдя ближе и натянув поводья, он узнает Энн, облегченно вздохнув. Со счастливым лицом, он произносит:

— Хорошо! Это срочный приказ от виконта Серебряного Сахара вам и исполняющему обязанности главы гильдии Пейдж. Поскольку у него не было времени записывать, он велел передать его устно.

— Что такого срочного?

— Приказ для гильдии Пейдж и подконтрольных ей мастерских. Сбор сахарных яблок должен быть немедленно прекращен, также должен быть прекращена их переработка. Соседние независимые мастерские также должны быть проинформированы мастерской Пейдж.

— «Прекращение»? Он сказал прекратить? Виконт? — недоверчиво спрашивает Энн.

— Да, мисс Хэлфорд. Вас просят немедленно прибыть в Уэстолл. Вместе с феями, которые вас сопровождают. Он также попросил приехать Эллиота Пейджа, заместителя главы. Он собирает лидеров гильдий на срочную встречу в замке Сильвер Уэстолл.

— Почему? Виконт сказал, почему?

Энн ошеломлена приказом, который прозвучал так внезапно и неожиданно.

— Нет, ничего определенного. Только то, что если мы не сделаем этого, сахарное ремесло исчезнет.

— Исчезнет?

Чувство счастья Энн разбивается, и она чувствует, как по спине пробегает холодок.

«Исчезнет? Почему?»

Из рабочего корпуса доносится запах сахарного серебра, который очистили только вчера вечером. Сладкий запах витает в лучах утреннего солнца, но разгоняется ветром, дующим с холмов.

~*~*~*~*~

— Странный ты какой-то.

Эриль сидит у подножия первой сахарной яблони рядом с феем, забывшем свое имя.

Рафаль сидит немного в стороне и выглядит недовольным. Вероятно, ему не нравится этот красноглазый, немного странный фей. Но Эрилю он кажется интересным.

— Неужели?

— Ты забыл свое имя? Имя — это звук, не так ли? Твой звук становится твоим именем.

— Если живешь слишком долго, становится трудно отличить себя от других. Все путается.

— Глава серебряных сахарных фей, как долго ты живешь?

— Верно. Прошло три тысячи лет?

— Три тысячи лет!

От удивления глаза Эриля расширяются.

— Ты так долго живешь? Тебе не одиноко? Тебе не скучно?

— Одиноко, но я к этому привык. Скука — скукой, но каждую тысячу лет наступает переломный момент. Это единственное развлечение. Останется ли оно или исчезнет? Пришло время азартных игр.

Красноглазый серебряный сахарный фей, забывший даже свое имя, смотрит на мерцающее голубое небо.

Затем улыбается немного лукаво.

— Наступает переломный момент. Вполне возможно, что теперь сахарные изделия исчезнут с лица земли.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Всем привет. Меня зовут Мири Микава.

Я уже давно рассказываю о феях и королевстве, но на этот раз я впервые за долгое время буду говорить о мастерах.

Издание «Сахарное яблоко» началось в предыдущем томе, но в нем страдания Энн достигли своего апогея, а конец истории был настолько ужасен, что я нервничала и думала: «Надеюсь, на меня не нападут…» Искупая свою вину, я постаралась не допустить этого в этот раз.

Я была слишком осторожна, и после того, как ответственное лицо прочитал первый черновик, самое важное замечание, которое он сделал, было:

«Шалль слишком много ○○○ с Энн».

Это было…

Когда на это указали, я поняла, что ему действительно не хватает сдержанности(?). Похоже, что ни он, ни я не смогли поставить точку в том, с чем мы медленно и терпеливо мирились на протяжении нескольких томов. Теперь он остыл и вернулся к своему обычному образу жизни.

Во всяком случае, надеюсь, что вам понравится.

А теперь сменим тему.

Фактически, в ноябре 2012 года «Сказка О Сахарном Яблоке» была превращена в комикс Hana to Yume ONLINE, которым управляет Hakusensha. (По состоянию на январь 2013 г.)

Комикс нарисован мангакой Юкимура Альто. Она очень тщательно и деликатно нарисовала «Серебряный Сахарный Мастер и Черный Фей», что является началом «Сахарного Яблока». Это действительно очень аккуратно, и я в восторге от этого.

Сцена первого появления Мифрила в манге особенно впечатляет, и я была глубоко тронута тем, как это было показано. Я думаю, что то, как комиксы иллюстрируют события, замечательно.

Вы можете прочитать его, посетив страницу Hana to Yume ONLINE на своем компьютере или смартфоне. И что удивительно, это бесплатно. 

Вместе с ответственным лицом мы задались вопросом: «Комикс такого уровня совершенства можно прочитать бесплатно?»

Я очень волнуюсь, но буду рада, если вы на него посмотрите.

С момента написания «Короля Воды» и до «Золотого Кокона» я причиняла много неудобств ответственному лицу по личным обстоятельствам. Приношу извинения за причиненные неудобства, но я искренне благодарна за ваше внимание. Большое спасибо. Я уверена, что и в будущем доставлю вам немало хлопот, но я ценю вашу постоянную поддержку.

Аки-сама, которая рисует иллюстрации. Обложка предыдущего тома «Короля воды» настолько красивая, что я поражена. Я думаю, это действительно редкость, что каждый раз, новая обложка лучше предыдущей! Большое спасибо. Я с нетерпением жду и эту книгу.

Дорогие читатели. Я изо всех сил стараюсь отвечать на письма, которые получаю раз в шесть месяцев, но люди вокруг меня настолько беспокойны, что я не могу всем ответить. Тем не менее, я дорожу письмами и внимательно их читаю. Они придают мне сил. Я надеюсь, что отвечу на них, когда смогу это сделать.

Я благодарна всем читателям, которые читают мои книги, потому что именно они делают их возможными, поэтому я выражаю всем вам свою благодарность.

Я буду очень рада, если вы вернетесь к Энн и ее друзьям, когда вам захочется.

Мири Микава