Онлайн чтение книги Сказка о сахарном яблоке The Silver Sugar Master and The Black Fairy
6 - 4

С наступлением темноты пошел снег.

Энн все время дрожала, пока Рафаль держал ее на своей лошади. Рука, схватившая Энн за талию, и тело Рафаля, касающееся ее спины, было холодное, как сталь. Это естественно, потому что он фей, но когда она ехала на лошади с Шаллем, она не думала, что он настолько холодный.

Рафаль убрал красные нити, обматывшие ее шею. Но чувство холода осталось вместе со страхом. Было страшно и холодно.

Без плаща и под воздействием ветра верхом на лошади плечи, руки и ноги были настолько холодными, что Энн дрожала до глубины души. Немного позади лунного коня Рафаля следовал синеволосый конь Шалля. Энн хотела проверить его, но не могла пошевелиться из-за холода и страха.

Лошадь бежала на запад от Льюистона. Затем он свернул с главной дороги и шагнул в пустыню.

Дул ветер, вокруг не было видно ни домов, ни полей. Казалось, это место, куда мало кто заходил, и она имела представление, где это место находится.

Кровавый тракт — дорога, ведущая из западной части королевства в Льюистон. Год и несколько месяцев назад Энн путешествовала здесь с Шаллем и Мифрилом.

Земля вокруг бесплодна и необитаема. Дикие звери в изобилии, и воры прячутся там. Даже проезжая часть опасна, но покинуть эту дорогу и шагнуть в пустыню — акт самоубийства. Но Рафаль без колебаний сел на коня.

Пронизывающий ветер тряс сухую траву и сотрясал всю землю.

Солнце садится, снег мелькает, а холод становится сильнее. Тело Энн замерзло, а зубы стучат. Видимо, заметив это, Рафаль усмехнулся.

— Что случилось? Тебе холодно? Бедняжка.

Счастливо он шептал на ухо дрожащей Энн.

— Прости, Энн. Но смотри, мы прибыли.

Небо было окрашено в цвет индиго. Посреди него вырисовывается черный горный хребет, а в тени стоит черный силуэт. Это была деревенская крепость с аккуратно сложенными большими квадратными камнями. Вдоль стен тянулись маленькие окна, в некоторых из которых горел свет.

Обе лошади тотчас побежали к крепости.

Дверной проем форта представляет собой каменную арку. Дверь, находящаяся внутри архи, похоже, разрушена. Увядшие лозы ползут по стенам и аркам. Внутри разные деревья и кустарники с негустой листвой засохли. Это выглядело как крепость, которая была заброшена в течение десятилетий.

Рафаль остановил лошадь и соскользнул с нее. И позволив себе обнять Энн, спустил ее с лошади. Шалль тоже слез с коня и подошел к Рафалю.

— Раз уж ты зашел так далеко, у тебя не должно быть никаких жалоб. Отпусти Энн. Энн не сможет сбежать из этого места одна. Мое крыло в твоих руках. Я ничего не могу сделать.

Рафаль с радостью смотрел в черные глаза, которые смотрели прямо перед собой. Прежде чем он это осознал, его волосы снова приобрели неоднозначный цвет, знакомые зеленые и синие цвета, растворенные в молоке.

Рафаль шутливо пожал плечами, как будто потерпел поражение от Шалля, который не отводил взгляда. 

— Я бы хотел быть более жестоким, но, думаю, я тебя непоправимо разозлю.

Рафаль нежно подтолкнул Энн. Она уткнулась в грудь Шалля. В этот момент он сделал испуганное лицо.

— Что случилось?

Она не могла перестать дрожать и стучать зубами. Как будто Шалль был нетерпелив, он крепко обнял тело Энн.

— Рафаль. Дай мне комнату с камином. Я разожгу огонь и согрею ее.

— Позвольте мне вести вас.

Рафаль обратил свой взор на окрестности: тень столбов, дверной проем, ведущий в среднюю ограду, тонкие деревья, увядшие зимой. Из кустов появилось несколько больших черных фигур.

Шалль хмурит брови.

Их окружали феи, сильные, как скалы, с толстыми руками и шеями. Там около двадцати человек? Феи-воины, которых Энн время от времени видела, были именно такими.

— Они проведут вас.

Феи-воины ничего не выражали.

Вынужденный окружить себя ими, Шалль взял Энн за плечи и пошел. Она могла идти, но ее колени ужасно тряслись при каждом шаге.

Феи-воины отвели Энн и Шалля в комнату на верхнем этаже крепости.

Есть маленькое окно, такое высокое, что было на уровне головы, с деревянными ставнями. Голые каменные стены и полы. Камин есть, но нет никаких доказательств того, что им пользовались. Каменный пол перед камином накрыт толстым ковром, но он также изношен и выцветает.

— Жди здесь. Я скоро вернусь.

Он усадил Энн на ковер и вышел из комнаты.

В комнате темно, холодно и заброшено. Энн держится за оба плеча, но дрожь не прекращается.

Вскоре после этого Шалль вернулся. Один только его вид почти вызвал у нее слезы облегчения.

Шалль принес лампы, одеяла, дрова и другие вещи. Он зажег лампу. Затем он завернул Энн в одеяло и бросил дрова в камин, зажигая его. Энн была несколько ошеломлена, наблюдая, как Шалль делает эти вещи.

Все это время Энн работала на пределе своих возможностей. Взлеты и падения ее эмоций были интенсивными, и заботы всегда накапливались. Вдобавок ко всему, ее похитил Рафаль вот так. Холод, усталость, страх, все это нахлынуло на Энн, и она была в состоянии обморока, как будто что-то щелкнуло в ее голове.

Когда пламя камина сильно разгорелось, кожа постепенно становится теплой. Но холод в сердцевине ее тела не уходит. Шалль сел позади Энн и обнял ее сзади.

— Откинься назад.

Шалль слегка прикоснулся ко лбу Энн, заставив ее прислониться головой к его груди. Тело Шалля на ее спине и палец, коснувшийся его лба, были холодными. Это температура тела феи.

Однако, в отличие от тела Рафаля, это был не холод стали, который просачивался в тело из того места, которого он касался, и не останавливался. Такое ощущение, что прикасаешься к гладкой керамике. Она чувствовала, что температура постепенно передается собеседнику.

— Холодно.

Энн, должно быть, испытала облегчение, когда Шалль держал ее на руках. Наконец, слова вырвались наружу.

— Хотел бы я, чтобы моя кожа была такой же теплой, как у человека, — сказал Шалль, беря Энн за правую руку и дуя на нее. 

У фей холодная кожа, но их крылья и дыхание теплые. Это тепло жизни? Шалль знает, что его дыхание ощущается теплым для людей. Он и раньше согревал ее пальцы. Подув некоторое время на правую руку, затем взял левую руку и подул на нее.

Сознание Энн было вялым и рассеянным, но момент, когда они подверглись нападению Рафаля, прерывисто всплывал в мыслях.

С Эллиотом все в порядке. Как идет работа сейчас? С уходом Энн, интересно, работа снова будет отложена? И крыло Шалля.

— Шалль… Твое крыло.

Энн была рассеянна, у нее болела грудь, и она чувствовала себя расстроенной.

Его крыло, которое она с большим трудом добыла, снова попало в чужие руки. Причем не человеку, а тому самому фею Рафалю. Она не могла поверить, что все так произошло.

— Не беспокойся. Не думай об этом сейчас.

Голос Шалля нежный и добрый.

— Ты устала. Есть предел энергии и физической силе. Поспи.

~*~*~*~*~

Шалль чувствовал облегчение от веса Энн, спящей у него на руках. Ситуация наихудшая, но Энн пока в безопасности.

Затылок Энн, уснувшей на груди Шалля, был прямо перед его глазами. Рафаль поцеловал там. Не только там. Также волосы и щеки.

Это несравненно неприятнее, чем когда Рафаль дотронулся до щеки Энн.

Шалль целовал то же самое место, как будто очищал волосы, которые целовал Рафаль. Немного дольше. Оттуда переместил губы к щеке и долго целовал. И, наконец, он крепко поцеловал ее в шею. Много раз.

— Ммм…

Его поразили дрожащие движения Энн.

Что делать с Энн, которая доверяет Шаллю, чувствует полное облегчение и спит?

Он пришел в себя и погладил ее по волосам, как делал это с юной Лиз. Проделав это некоторое время, он услышал шаги и звуки за дверью.

— Доброй ночи, ты спишь?

Дверь открылась и появился Рафаль. После этого несколько фей-воинов принесли простую кровать. Они поставили кровать в углу комнаты и ушли.

Рафаль, провожавший фей-воинов, сказал без раздумий:

— Я не привык заботиться о людях. Я не знал, что твоему милому серебряному сахарному мастеру нужна теплая постель.

На кровати толстый матрас, несколько одеял и покрывало. Там должно быть теплее, чем на каменном полу. Шалль молча поднял Энн и переложил ее на кровать.

— Огонь прекрасен. Когда я увидел, как люди жгут огонь в своих домах, я сначала удивился, что они используют его как украшение. Но когда я узнал, что это  необходимо, я был удивлен.

Рафаль стоял перед камином, глядя на пламя. Его крыло отражало свет пламени и блестело, словно смесь бледно-красного и оранжевого цветов.

Уложив Энн в постель, Шалль вернулся к камину, нагнулся и бросил дрова в огонь. Он даже не посмотрел на Рафаля.

— Я не хочу слушать бесполезные разговоры. Когда закончишь со своими делами, уходи.

— Я приготовил для тебя отдельную комнату, Шалль. Это не такая убогая комната.

Шалль посмеялся над нелепым заявлением. 

— Разве ты не собираешься обращаться со мной грубо? Ты что, шутишь? Держись за мое крыло и повторяй это почаще.

— Если ты скажешь то, что ты готов жить со мной, я хотел бы вернуть крыло как можно скорее. К сожалению, это кажется маловероятным.

— Если знаешь, убирайся. Это мозолит глаза. Я не оставлю этого человека.

— Кажется, тебе действительно нравится этот серебряный мастер по сахару. Конечно, запах серебряного сахара, исходящий от ее волос и кожи, привлекателен.

Развернувшись, Рафаль посмотрел на спящую Энн и слегка улыбнулся.

— Если я обниму ее, ты узнаешь, как сильно ты привязан к ней?

Он медленно протянул руку к Энн.

— Не трогай!

Шалль вскочил, подбежал и схватил сзади правое запястье Рафаля. Он рассмеялся.

— Ты шутишь! Шалль!

Говоря это, он повернулся и схватил Шалля за другую руку левой рукой. Схватившись за руки и борясь друг с другом, они стояли вплотную, не в силах двигаться из-за противоборствующих сил.

— Отпусти, я же сказал тебе, что это была шутка.

— Ты шутишь, но я тебя не прощу. Не трогай Энн. Если ты что-нибудь сделаешь, я тебя убью.

— Ты можешь порезать меня, когда у меня твое крыло? Я могу порезать твое крыло раньше. Ты такой одержимый? Но Шалль. Мы не люди. Как бы ты ни любил Энн, вы просто будете очень несчастны.

Шалль не выдержал, когда этот подонок сказал это с отвращением на лице.

— Что ты знаешь?

— Я знаю лучше тебя. Если бы ты и Энн были влюблены, что бы это было? Как человек, я не оставлю потомства и в конечном итоге станет твоим утешением. Как человек, будет ли Энн рада этому? — сказал Рафаль с ухмылкой, Шалль потерял дар речи.

Баланс сил слегка нарушился, и Шалля медленно прижало к стене. 

Он чувствовал это с тех пор, как увидел, как Энн с улыбкой смотрит на Кита в мастерской Рэдклиффа. Для человека жизнь среди других людей может быть самым естественным и самым счастливым образом жизни. Несмотря на то, что Шалль был с ней, чувство, что он не может отпустить ее, становилось все сильнее, и он ничего не мог с собой поделать.

— Как партнеры для жизни, феи и люди, не могут жить вместе.

Не упуская из виду колеблющиеся чувства Шалля, Рафаль продолжает говорить дальше. 

— Последний король фей Ризельва Сирил Саш пытался познакомиться с людьми. Он дрался с Седриком. Тот факт, что они сражались, является доказательством того, что феи и люди несовместимы. Мы — те, кто должен исполнить волю Ризельвы, погибшего из-за этой несовместимости.

Это звучало как чепуха. С отвращением нахмурив брови, Рафаль стер слабую улыбку.

— Драгоценный камень, из которого мы родились, был вставлен в рукоять старого меча. С того момента, как я родился, я задавался вопросом, кому принадлежал этот меч. Вот почему я исследовал часовню. 100 лет назад было военное время. Люди не так хорошо контролировали фей, как сейчас. Когда я зашел в часовню, я увидел надписи тут и там. Так называемый древний хайлендский алфавит написан феями, хотя люди отказываются это признать. И что я узнал точно, так это то, что тем, кто владел этим мечом, был Ризельва, последний король фей. Опал, обсидиан и алмаз. Они не были одинаковыми по своей природе, но все они звучали одинаково по своей энергии. Три камня были выбраны намеренно, и Ризельва был тем, кто выбрал их.

— Из-за внешности, рассказанной в легенде, мы можем сказать, что Королем Фей был рубином. Феи, рожденные из драгоценных камней, могут сделать свои собственные клинки. Поэтому Ризельве не нужен был меч. Но когда его долгая жизнь закончится, он должен оставить следующего Короля Фей. Разве так не должно быть? Итак, Король Фей взял ненужный ему меч и вложил в него камень, который должен был родить следующего Короля Фей. Он попытался доверить следующему поколению три похожих по звучанию камня, которые, казалось, подходили для Короля Фей. Любой из трех. Оттуда он надеялся, что родится жизнь, достойная стать Королем Фей. Однако Ризельва потерпел поражение в битве с людьми. И этот меч попал в руки Короля Людей Седрика. Вместо трупа Ризельвы Седрик положил меч в часовне и оплакивал его.

— Нет доказательств.

— Тогда почему я знаю имя Ризельвы Сирил Саша с рождения? Ты тоже должен это знать, Шалль.

Феи каким-то образом способны понимать увиденное и услышанное от того, от кого они родились. Когда Шалль родился, он знал, что людей следует опасаться. В мире есть день и ночь, четыре сезона, дождь и снег. На небе есть звезды. Каким-то образом он тоже это знал. Он смутно знал, что там были птицы, насекомые и животные.

Однако единственное имя кроме собственного, которое он помнил, это имя Ризельвы Сирил Саша. Он даже не мог узнать имя опала рядом с обсидианом, из которого он родился. Когда он впервые услышал имя Рафаля, он понял, что это имя родилось из этого звука.

Какой смысл иметь одно имя в качестве памяти до рождения? Это имя было ему хорошо знакомо? Или те, кто изготавливал обсидиан и опал, делали это сознательно?

— Человеческий клан, который охранял эту часовню, является потомком человеческого короля Седрика, семьи Лоуэллов, ветви семьи Миллсленд. Вторая принцесса, рожденная в семье Лоуэллов, была полна решимости провести всю свою жизнь, охраняя часовню на протяжении поколений. Ты знаешь имя, данное той принцессе?

Лиз с детства жила в замке посреди дикой природы. Рожденная второй принцессой в семье Лоуэллов, она имела особую роль и должна была провести всю свою жизнь в замке. Смысл этой роли самому человеку был неизвестен. Ее учили, что ее единственная роль — жить там. Однако, когда к Лиз приходили различные письма из-за пределов замка, перед именем Лиз всегда стояло определенное слово.

— Печать фей…

Печать фей Элизабет Лоуэлл.

— Царь людей оплакивал этот меч, но люди более поздних поколений боялись, что из драгоценных камней, вставленных в рукоять меча, родится Король Фей. Но меч находился в часовне, построенной Седриком. Никто не мог туда попасть. Поэтому он построил охраняемый замок, чтобы никто не подходил к нему, и поселил там знатного человека. Несмотря на все эти предостережения, я родился. Лунный орел, который может видеть даже в темноте, забрел в эту часовню и увидел опал. Это было совпадением. Нет... может быть неизбежно, что сбылось последнее желание Короля Фей. Мы не можем родиться без взгляда живого существа. Ты не смог бы родиться в этой темноте, если бы не было существа, которое могло бы видеть, или кого-то, кто мог бы зажечь свет. Вот почему я почувствовал облегчение, но ты родился и исчез до того, как я вернулся.

Возможно, Лиз запретили ходить в часовню. Но любопытная пятилетняя девочка отправилась на разведку. И там, очарованная блеском обсидиана, она стала часто бывать.

Ризельва Сирил Саш?

Как будто призрак материализовался и встал перед глазами. Король Фей, живший 500 лет назад, приготовил для Шалля и Рафаля драгоценные камни. Интересно, это потому, что это факт, что он мог чувствовать удивление и реальность.

— Часовня исчезла из-за обвала около пятидесяти лет назад. Алмаз был извлечен раньше этого времени. Алмаз уже был полон в то время. Но по какой-то причине, сколько я ни смотрел, не было никаких признаков рождения. Может быть, по какой-то причине алмаз не мог родиться.

Толкаемый Рафалем, Шалль ударяется спиной о каменную стену. Неоднозначные глаза, не зеленые и не голубые, подобны красителям, растворенным в молоке, собирались ударить по воле.

Присутствие Рафаля лицом друг к другу затрагивает часть, близкую к инстинкту Шалля как феи. Это не ностальгия. Но теперь, когда он знал его настоящую личность, он не мог не думать, что он ему близок.

— Шалль. Мы должны унаследовать волю Ризельвы. Мы должны стать Королями Фей, — прошептал Рафаль.

— Королями Фей?

— Мы соберем фей и освободим их. С твоей и моей силой мы сможем собрать фей вместе. Тогда мы сможем сражаться против людей. Мы вернем землю фей. Ради свободы фей мы должны стать королями.  Самая старая надпись, которую я нашел, гласит, что до Ризельвы было два Короля Фей.

Он не в настроении шутить.

— Фея Свободы. 

Шалль знает унижение лишения крыльев и боль принуждения к службе. Вот почему его тянет к слову свобода. Возможно, следует что-то сделать, чтобы облегчить феям их боль. На мгновение ему пришла в голову такая мысль, но он сразу вспомнил Энн.

Энн человек.

Враждебность к людям означает, что она тоже враг. Это немыслимо.

Мастера в гильдии Пейдж тоже люди. Он не может относиться к ним как к врагам только потому, что они люди. На них нельзя направлять меч.

Рафаль заманчиво вертит слова.

— Ты ведь не забудешь унижение от того, что у тебя украло крыло, верно?

— Человек, оторвавший мне крыло, мертв. Это конец. Я не ненавижу людей настолько, что хочу сделать всех своими врагами. Даже если история Ризельвы правдива, не обязательно следует следовать ей. Доминирование над людьми? Два Короля? Это заблуждение. Я не хочу иметь дело с такими вещами.

— Я собираю союзников. Ты тоже это видел. Я собираю союзников, которые хорошо владеют боевыми навыками. Количество фей 500 лет назад и сейчас. Как ты думаешь, насколько оно отличается? Мне не нужно число. Интересно, сколько силы я буду иметь, если соберу фей со всего королевства?

— Делай, что хочешь, но не вмешивай меня. Даже если Ризельва хотел, чтобы я и ты родились, меня не интересует быть Королем Фей.

— Шалль... Шалль, мы близки, — прошептал Рафаль, чтобы успокоить чувства Шалля.

— Вероятно, да.

Шалль должен признать это.

Рафаль улыбался так, как будто был доволен. Хватка на руке Шалля ослабла.

Не упуская случая, он изо всех сил толкнул правое запястье Рафаля. Его застали врасплох. Рафаль пошатнулся на несколько шагов назад.

— Но это все. Делай, что хочешь. Мы с тобой близки, но мы разные.

Выражение лица Рафаля исчезло, когда он сказал это холодно.

— Ты говоришь это даже после того, как узнал значение своего рождения?

— Я решаю, что означает мое рождение. Как я могу сказать, что последним желанием Ризельвы было вернуть страну фей и сразиться с людьми. Он желал сосуществования с людьми.

— Но это было невозможно. У Короля Фей не было другого выбора, кроме как сражаться за фей. Ризельва потерпел поражение, но он хотел, чтобы мы сражались.

— Я не могу сказать наверняка. Никто не знает.

— Это твой ответ? 

Рафаль взглянул на кровать позади него.

— Прости. Эта маленькая девочка так сильно захватила твое сердце?

Когда он сказал ему это, он отвернулся.

— Я ничего не могу с собой поделать. Если ты так говоришь, я буду править тобой. Я король.

Равнодушно переговариваясь через спину, Рафаль вышел из комнаты.

— Король Фей?

Если он захотел это сделать, он мог собрать силу и взять только часть территории под власть фей.

— Но что с этим делать?

Битва продолжится, так как люди не допустят существование страны фей. В этой стране будет неспокойно феям. Шалль не видит такого будущего.

Он также думал, что, возможно, ему придется бороться за свободу фей, если это коснется его. Но если он хочет страну фей и их свободу, Шалль чувствовал, что есть другой путь. Он просто не знал, где найти его и что делать.

Сев рядом с кроватью, где спит Энн, Шалль пригладил ее челку, пока она спит.

— Скажи мне, — прошептал он, целуя Энн в лоб. 

Он чувствовал, что она знает ответ.

Почему он так думает?

Чего ждать от ненадежной и добродушной пугало-головой девушки?

Когда станет не по себе? 

Прикосновение таким образом к Энн, попытка приласкать и защитить ее принесет ей несчастье. Слова Рафаля встревожили его сердце.

~*~*~*~*~

Кит забеспокоился и поехал в карете к замку Холлилиф.

Небольшая повозка с одной лошадью, принадлежащая мастерской Рэдклиффа, в которой в основном ездили ученики, выполнявшие поручения мастерской. Пока что он выбрал карету, в которую можно было сразу сесть, и прыгнул в нее.

Изначально он должен был попросить разрешения уйти с работы у Маркуса или главного мастера. Но ему было тревожно.

— Энн.

Сегодня, когда Кит работал в обычном режиме, к Маркусу пришел клиент. Обычно он не обращал на это внимания, но пришел виконт Серебряного Сахара. Сейчас Пейдж продолжает работать под руководством виконта. Кит беспокоился, потому что держал это в уме.

Посланник вручил Маркусу срочное письмо от виконта Серебряного Сахара.

Такие вещи редко приходят. Маркус выглядел удивленным и торопливо открыл конверт, сказал, что это невозможно, и попросил Кита прочитать его вместе с ним.

То, что там было написано, было предостережением для всех мастеров серебряного сахара и сахарных кондитерских.

На днях были случаи частых нападений на работников сахарных кондитерских, но, похоже, виновником был не человек. Кажется, это сбежавшая фея. Свирепая фея с высокими боевыми способностями.

Вчера на мастерскую Пейдж было совершено нападение. Был ранен главный заместитель, а главный мастер мастерской Пейджа и его сопровождающий фея-воин были похищены.

Чтобы обеспечить безопасность мастера по производству сахарных кондитерских изделий и обнаружить похищенного мастера, виконт берет ситуацию под свой контроль.

С помощью графа он отправил армию на охоту на фею-виновницу.

Все кондитеры должны быть очень осторожны. Лидеры фракций должны проявить внимание к своим подчиненным.

Вот что было написано в письме.

Кит знал из слухов, что на сахарного кондитера напала фея.

Однако он бы никогда не подумал, что именно Пейдж подвергнется нападению. А когда дело доходит до главного мастера мастерской Пейдж и феи-воина, то это точно Энн и Шалль. Когда Кит узнал об этом, он не мог стоять на месте.

Действительно ли Энн похитили? А что случилось с атакованной мастерской Пейдж? 

Кит сразу побежал вверх по склону, ведущему к замку. Он быстро добрался до сада, остановил карету и посмотрел на замок. Было очень тихо. За окнами в левом крыле первого этажа он видел лишь движущиеся тени людей. Он почти уверен, что это мастерская.

Подойдя к подъезду, Кит попытался постучать в дверь. Однако молоток, который должен был быть прикреплен к двери, исчез, словно его оторвали. Он ничего не мог сделать, так что открыл дверь и позвал.

— Извините. Здравствуйте!

Никто не выходит. Он ждал некоторое время и позвал много раз. С левого крыла доносятся звуки и голоса людей. Кит вошел внутрь, онемев.

Когда он открыл дверь, ведущую в левое крыло, это был прямой коридор. Бриджит стояла в дверях первой комнаты. С тревогой оглядывая комнату. Кит,похоже, ничего не заметил. Когда он собирался сказать, он услышал голос Эллиота.

— Орландо? Что случилось?!

— Я иду работать.

Это был спокойный, низкий голос человека, который ответил равнодушно.

— Ты в порядке?

На вопрос Эллиота Бриджит, стоявшая в дверях комнаты, сильно покачала головой. 

— Все равно должно быть больно.

— Эллиот. Ты говоришь, что я могу сделать эту работу, — разозлился мужской голос.

На мгновение ответил хриплый голос Эллиота. 

— Правильно. Ну, если ты сможешь это сделать, это нормально. Но обещай не переусердствовать.

— Конечно.

В ответ на мужской голос Бриджит снова покачала головой.

— Бриджит.

Когда разговор закончился, Кит позвал ее. Она обернулась и распахнула глаза.

— Кит?

— Мне жаль.

— Домашние феи слишком напуганы, чтобы присутствовать. Мне очень жаль, — сказала Бриджит, подходя к нему. Кит внезапно почувствовал себя странно.

По сравнению с тем, когда она была в мастерской Рэдклиффа, выражение лица Бриджит немного изменилось. Кит думал, что она была девушкой, которая была жесткой снаружи, но не внутри. 

— Доброе утро.

— Что тебе нужно?

— Я получил уведомление от виконта Серебряного Сахара. Я был удивлен, потому что в нем говорилось, что мастерская Пейдж подверглась нападению, а Энн была похищена. Это правда?

— Да, все верно.

Бриджит опустила глаза и закусила губу.

— Мистер Коллинз, что ты делаешь?

— Я работаю.

— Работаете? В такое время?!

Энн решила участвовать в отборе для гильдии Пейдж, сделала работу и была выбрана.

После этого она продолжая усердно работать над новыми скульптурами для Нового Святого Фестиваля. Энн была похищена и пропала.

Но Киту интересно, почему они продолжают работать спокойно. Это потому, что Энн изначально не была мастером в гильдии Пейдж?

Интересно, воспользовались ли они Энн, когда она была полезна, но не обратили внимания, когда она оказалась в опасности.

— Мистер Коллинз!

Кит проскользнул мимо Бриджит и вошел в комнату, которая использовалась как мастерская.

— А, Кит?

Увидев, как Кит входит в комнату, Эллиот, находившийся внутри, вытер пот со лба тыльной стороной ладони и сделал удивленное лицо. На шее у него была повязка. Но это все изменения. Он замешивал серебряный сахар как обычно.

Помимо Эллиота, там был мужчина с длинными черными волосами, собранными в пучок. Половина его лица закрыта повязкой. Он был бывшим главным ремесленником Орландо.

— Энн похитили?

Когда он спросил, Эллиот посмотрел на серебряный сахар. Он кивнул, не отрывая руки. 

— Ах, верно.

— Ты ничего не делаешь?

— Нет, я ищу ее, гоняюсь за феями.

Это обычная шутка, но Эллиот не смотрит на Кита.

— Значит, ты ничего не делаешь для Энн?!

— Итак… я работаю.

— Я спрашиваю тебя, почему ты ничего не сделаешь для Энн?! Почему ты ничего не делаешь!?!?

Кит был готов закричать. Эллиот внезапно поднял голову. Его глаза были такими пугающими, что он испугался. Прежде чем Кит успел увидеть удивление в его глазах, Эллиот схватился за воротник Кита.

— Ты не мастер гильдии Пейдж!!!

Вздрогнув, Кит не мог пошевелиться.

— Эллиот!

Орландо попытался вмешаться, но Эллиот грубо отмахнулся от него одной рукой и двумя руками держал Кита за шею.

— Что мы должны сделать для Энн!?!?! Что мы должны делать, когда даже Шалль не смог помочь?! Мы мастера! Так что мы делаем то, что можем! Разве ты не видишь!? Поэтому я продолжаю работать!

Кит был расстроен, его шея болела от удушения, но раздражение и гнев Эллиота, обрушившиеся на него, причиняли еще большую боль.

— Что еще ты хочешь, чтобы я сделал?!

— Эллиот, остановись!

Бриджит закричала. Рана Орландо болит, он цепляется за руку Эллиота, а его лицо искажено.

— Стой! Эллиот.

Очевидно, услышав шум, трое мастеров мастерской Пейдж, Кэт, Мифрил и Джонас выбежали из соседней комнаты. Кит был удивлен, увидев Джонаса, и он тоже был удивлен.

Кит никогда не думал, что они снова встретятся в подобном месте, но такова текущая ситуация. Один из мастеров Пейдж, высокий и сильный мужчина, поспешно бросился к Эллиоту и схватил его за руку.

— Я не знаю, но отпусти Эллиота. Он умрет.

Несмотря на это, Эллиот стиснул зубы, посмотрел на Кита и потуже затянул воротник.

Кэт приблизился. С тихими голубыми глазами, равнодушно сказал:

— Это мастерская. Заместитель начальника не должен осквернять святое место. Если у вас драка, идите в другое место.

При этих словах рука Эллиота ослабла. Воротник выскользнул из его рук, и Кит упал на колени на пол. Он закашлялся. Кэт становится на колени и гладит его по спине. Некоторое время Эллиот стоял с опущенной головой.

Примерно в то время, когда дыхание Кита выровнялось, Эллиот посмотрел на Кита и кивнул.

— Ты в порядке? Это было плохо.

Кит покачал головой, поглаживая горло.

— Нет, извини меня.

Щеки становятся горячими. Ему никогда не было так стыдно за себя. Хотя он и потерял самообладание, когда услышал, что Энн похитили, он понял, насколько он поверхностен. Рабочие в мастерской Пейдж кричали, что они делают все, что могут для Энн. Он даже не осознавал этого, пока на него так не накричали. А мастера в мастерской Пейдж безоговорочно признают Энн ремесленницей. Неважно, принадлежит ли она к фракции или является женщиной.

Кит ненавидит идти по стопам отца. Когда его рассматривают как сына бывшего виконта Серебряного Сахара, это удушает.

Поскольку он придирчив к таким вещам, он даже не замечает такие мысли. Он тот, у кого неприглядная одержимость разными вещами.

— Понятно. Я… поверхностный.

Кит не хочет подражать неприглядным вещам. И как человек он не делает некрасивых подражаний. Не имитирует то, что не может получить. Вот что Кит имел в виду.

Отец, который был великолепным виконтом Серебряного Сахара, правил более 20 лет. Кита всегда называли придатком отца. Только так он мог собой гордиться.

— Я тоже помогу. Должно быть, Энн оставила большую дыру в работе. У меня есть навыки, которые я могу использовать вместо Энн, поэтому я буду делать работу. Кроме того, я действительно хочу, чтобы гильдия Пейдж продолжала существовать. Мой отец тренировался здесь. Я уважаю это место. Так что я помогу.

— Эй, ты в порядке? Кит.

Мифрил, который был ошеломлен и опустошен, подпрыгнул и приземлился на плечо Кита, как будто он был взволнован его словами.

— Ты тоже работаешь, Мифрил Рид Под. Вот почему я тоже буду этим заниматься. Это нормально.

Эта маленькая фея, которая путешествовала с Энн и Шаллем, должна беспокоиться о них больше, чем кто-либо другой. Но он вот так остался на этом месте и молча работал. Он очень хорошо знает, что должен делать.

Кит должен забыть о тривиальных вещах, таких как членство во фракции или упрямство.

— Какой смысл? Если ты поможешь нам, этот старик из мастерской Рэдклиффа рассердится.

— У меня есть идея, так что все в порядке.

Кит мягко улыбнулся встревоженному Мифрилу и перевел взгляд на Эллиота.

— Мистер Коллинз. Пожалуйста, дайте мне рабочие инструкции. 

~*~*~*~*~

Прошло три дня.

Сегодня утром Энн открыла маленькое окошко над головой. Косое солнце, которое светит оттуда, бросает свет прямо на стену. Время от времени дует холодный ветер, но огонь в камине горит, так что тепло. Рядом с камином были сложены дрова.

Энн села на колени перед камином. Она не ограничена и может покинуть комнату по своему желанию. Она прекрасно об этом знает. В такой пустоши у Кровавого тракта, даже если сбежишь один, то умрешь в агонии.

Можно заглянуть внутрь крепости, это может оказаться полезным. Имея это в виду, Энн несколько раз обошла форт, чтобы проверить где и что располагалось, но это было все. Внутри форта темно, холодно и одиноко. Она не хочет находиться в таком месте.

«Как идет работа?»

Думая об этом, она уткнулась лбом в колени. Работа пошла гладко, но Энн ушла, и, должно быть, снова возникла нехватка рабочей силы. Интересно, что делают мастера в гильдии Пейдж. Интересно, Эллиотт и Орландо получили травмы, делают ли они что-то неразумное.

На следующий день после того, как они были доставлены сюда, Рафаль приказал Шаллю покинуть крепость вместе с ним.

Путешествуя с ним, он уходит рано утром и возвращается затемно. И каждый раз он возвращается с несколькими новыми, сильными феями-воинами. Шалль не говорит о том, что его заставляют делать. Однако Энн беспокоит, что его меланхоличная атмосфера с каждым днем становится все сильнее.

В дверь постучали. На мгновение она подумала, что Шалль вернулся, но нет.

— Привет, Энн.

Вошел Рафаль, неся на плече небольшую бочку. Он входит и ставит ее у стены.

«Серебряный сахар в этом году никто не может рафинировать. Откуда у него драгоценный серебряный сахар? Должно быть, его у кого-то забрали, но страшно подумать, как его забрали.»

— Энн. Я возлагаю на тебя большие надежды. Сделай это для меня, милый мастер серебряного сахара. 

Рафаль улыбается. Волосы и глаза неоднозначного цвета, и белая кожа, как у призрака. Он выглядит иначе, чем Шалль, но он красивый.

— Нет. Я не смогу.

Она смотрит на Рафаля.

— Не получится? Ты беспокойный ребенок. Тогда ты просто бесполезный человек. Не жалуйся, если тебя убьют. Если ты умрешь, я просто приведу мастера по серебряному сахару, который был в той же мастерской, что и ты.

Сладость его голоса осталась прежней, но его слова сочились жестокостью. 

— Прекрати! Не связывайся с мистером Коллинзом!

Эллиот должен стать следующим главой гильдии Пейдж. Нет никого, кроме него, кому Гленн может со спокойной душой доверить мастерскую. Она не может позволить ситуации выйти из-под контроля.

— Тогда кто будет делать леденцы?

Энн посмотрела вниз, закусив губу. 

— Я сделаю это…

— Могла сказать это с самого начала, симпатичный серебряный мастер по сахару. Если ты будешь честна, я буду любить тебя.

Внезапно Рафаль подошел. Энн почувствовала страх, как будто что-то холодное коснулось моей спины. Она вскочила и попятилась к стене. Преследуя ее, Рафаль сделал шаг ближе, чтобы снова насладиться ей.

— Где Шалль?!?! Где Шалль?!

— Он моет свое тело. Если он появится в таком виде, тебе, наверное, станет плохо.

— Несмотря на то, что он неохотно размахивает мечом, он представляет собой ужасающую силу. Если он сдерживается, то какая же реальная сила? Интересно представить.

— Что ты делаешь с Шаллем?

— Это не имеет большого значения. Я просто избавляюсь от отвлекающих факторов. Ты беспокоишься о нем? Он тебе нравится? Конечно, нравится. Но если он тебе нравится и ты беспокоишься о нем, тебе лучше уйти от него. Если тебе нравится Шалль и он ответит взаимностью, вы будете счастливы. Ты можешь наслаждаться пребыванием рядом с ним до конца своей жизни. Но когда ты умрешь, он снова останется один.

Энн была в шоке, когда он это сказал. Что она запомнила, так это грустное выражение его лица, когда он говорил о Лиз вскоре после того, как они познакомились.

Лиз убили, сколько одиночества и одиночества испытал Шалль, оставшийся один? Энн знала, что это было так.

— Люди есть люди. Феи есть феи. Они счастливы жить среди себе подобных. Правильно. Если ты действительно заботишься о Шалле, не должна ли ты приложить усилия, чтобы помочь ему жить с феями? Ему нет смысла оставаться с тобой, и он начнет проявлять интерес к жизни с нами. Такими темпами ты сделаешь его несчастным.

Энн нравится Шалль. Он также пообещал защищать Энн и быть с ней всегда. Для нее это было большим счастьем. Но как же Шалль? Разве эта доброта не является несчастьем для него самого?

Шалль сейчас с людьми, но со временем они все исчезнут. Энн надеется, что Мифрил останется с ним, но она не знала, как долго он проживет. Если Мифрил уйдет, Шалль снова останется один. 

— По крайней мере, я не оставлю его и не исчезну. Ты можешь найти ему другого спутника из драгоценных камней, не только меня. Если ты отвергнешь его, пусть живет с нами. Если это случится, то я могу освободить тебя.

Цвет приближающихся глаз прекрасен, но слова, которые говорят ей, сбивают с толку.

Рафаль лжец. Он использовал Бриджит, обманул всех. 

— Ты собираешься освободить меня и похитить еще одного мастера серебряного сахара?

— Тебе все равно.

— Я не верю ни единому твоему слову!

Энн проскользнула мимо Рафаля и выбежала из комнаты на поиски Шалля. Она не могла не чувствовать себя неловко. Она не верила словам Рафаля, но уверена, что в его словах есть доля правды.

Жизнь среди одной расы — путь к счастью. Это может быть правдой. Избалованность Энн добротой Шалля и желание быть с ним сделают его несчастным?

Она нашла комнату, где дверь была открыта и пробивался свет.

— Шалль!

Энн быстро заглянула в комнату и напряглась.

Это большая комната. В центре был поставлен длинный стол, за которым рядышком сидели сильные феи. 

Энн оказалась в центре внимания. Их взгляды собираются на ней одновременно, и она не может пошевелиться от страха. Затем из задней части комнаты выскочило что-то маленькое. Это была крошечная фея размером с большой палец. Она стоит на краю стола.

Фея посмотрела на Энн добрыми глазами.

— Здесь едят феи. Сюда не приходят гости.

Пока Энн пыталась оправдаться, маленькая фея вдруг расширила глаза и повысила голос.

— Ты! Неужели ты та девушка, под чьим взглядом я родилась!?! Разве ты не помнишь?

— Ах!..

Чуть больше года назад Энн путешествовала по Кровавом тракту. В конце этого путешествия пока она смотрела на траву, родилась фея. Назвав себя Русель Эль Мин, она улетела в недоступное для людей место по рекомендации Шалля.

В то время она хотела платье. Сейчас у нее одно крыло на спине.

— Что-то случилось с крылом?!

— Нет, ничего.

Русель весело рассмеялась.

— Я отдала его, чтобы посвятить господину Рафалю.

Когда Энн поняла значение этих слов, она была ошеломлена.

— Отдала его… Ни в коем случае.

— Я не могла сама отрезать его, это так больно. Господин Рафаль взял его. Не только я, все здесь предлагают одно крыло господину Рафалю. Ну, у каждого есть крыло, который взял человек. Я просто передала крыло господину Рафалю как есть. Это клятва верности.

— Что такое клятва верности? Почему вы присягаете на верность этому фею?

Наряду с вопросом, гнев наполнил ее грудь, как будто что-то бурлило. 

— Это наш король, появившийся впервые за 500 лет. Король Фей. Тот, кто дает феям свободу. Ты обещала мне свободу.

— Ужасно…

Губы Энн дрожали. Русель с любопытством наклонила голову.

Что ясно осталось в ее памяти, так это божественный момент рождения феи. Эти два крыла такие красивые, что Энн поняла, что это была сама жизнь фей, и в нее нельзя было вмешиваться. Затем, по совету Шалля, Русель сбежала в недоступное для людей место.

Шалль сказал, что феи растений живут около года. Даже имея всего один год жизни, она должна была иметь возможность свободно развлекаться.

Вид родившейся феи смягчил боль в сердце Энн. Фея, показавшая ей такую красоту, потеряла крыло. И вот они здесь. С тех пор прошло чуть больше года. Ее жизнь скоро закончится. Кроме того, у нее всего одно крыло.

Ужасно, ужасно.

Та же самая фея отняла у себя крыло, хотя она не была захвачена и использована людьми.

— Как и ожидалось, Рафаль - лжец! Он обещал свободу, а потом заставил отдать тебе одно крыло!?!? Я так не думаю!

— Нет. Он Король Фей, поэтому вполне естественно, что ему предлагают свои крылья.

— Конечно, нет! Этот фей король? Я в это не верю. Такой король - подделка!

Русель в замешательстве смотрит на Энн.

— Почему ты плачешь? Мисс, тебе грустно?

Энн пришла в себя после того, как ей указали. Слезы текли по ее щекам.

— Я сержусь! Такое красивое крыло никому не нужно дарить. Даже король не имеет права отобрать такое красивое крыло. Зачем ты дала ему?!

— Красивое…

Русель повторила это так, словно впервые услышала. Еще больше запутавшись, она ласково сказала:

— Ты плачешь из-за меня?

Феи-воины также удивленно смотрят на Энн, которая начала плакать. Кажется, они не понимают, почему она злится и плачет одновременно.

В это время руки нежно легли на плечи Энн сзади. Оглянувшись назад, она увидела Шалля.

На нем надеты черная куртка и брюки, но не те, что он обычно носит. Это элегантный расшитый бисером костюм, похожий на одежду Рафаля. Его волосы были мокрыми. На кончиках ее волос блестят капельки. Кончики его пальцев были еще холоднее, чем обычно, как будто они были окунуты в воду.

— Тот добрый мужчина? Ты тоже был здесь?

Русель увидела Шалля, выглядя еще более удивленной.

— Кто-нибудь знает, почему этот человек злится?

Когда Шалль тихо ответил, феи-воины подняли брови. Некоторые смотрят друг на друга.

— Русел Эль Мин. Разве ты не знаешь?

— Немного…

Шалль слегка вздохнул, сжал Энн за плечи и принуждал ее идти.

— Подожди, ты можешь сказать мне, почему юная леди сердится?

Когда Русель позвала его, Шалль равнодушно сказал ей.

— Этот человек вернул мне мое крыло. Рафаль же его забрал. Подумай, что это значит.