Онлайн чтение книги Сказка о сахарном яблоке The Silver Sugar Master and The Black Fairy
4 - 5

— Какие скульптуры обычно делают для Нового Святого Фестиваля?

Валентин ответил на вопрос Энн.

— Это мотив 12 святых покровителей государственной религии и Короля-Предка. Это скульптура, которая принесет счастье в новом году. Размер примерно моего роста.

Кинг сделал отвратительное лицо.

— Это скучно, святые и предки. Лучше сделать скульптуру с цветочными мотивами, — холодно говорит Орландо.

— Растения посреди зимы? Нужно обращать внимание на время года.

Надир хмурится.

— Я не люблю слишком большие скульптуры. Они некрасивые.

Валентин сказал:

— Я думаю, что лучше использовать абстрактные, простые формы, косвенно похожие на Божьи символы. Что касается размера, чем больше, тем лучше. Абсолютно.

Четверо мастеров, собравшихся в мастерской, сразу ответили на вопрос Энн, но они все говорили о разном. Энн подняла руку, ее лицо дернулось.

— Подождите минутку! Разве вы не говорите только о том, что хотите сделать сами?!

Кинг сделал удивленное лицо.

— Ты не собираешься выбрать кого-то, кто будет заниматься отбором? Кого-то, кто, делает отличные скульптуры.

— Энн сделает это. Нас только что спросили наше мнение, я уверен.

— Что? Это так?

— Но это другое.

Энн схватилась за голову от принципиальной разницы в сознании. 

— Я понимаю. Я должна объяснить по порядку.

Для Энн, которая никогда ни с кем раньше не работала, работа в команде - нечто неизвестное. 

— Мне сказали, что до сих пор один мастер отвечал за одну работу. Заказов в работе сейчас нет, поэтому мы впятером подумаем и решим, какую скульптуру мы хотим сделать. Таким образом, даже если у нас мало времени на подготовку, мы сможем это сделать.

Желания каждого мастера были приоритетом, это принцип гильдии.

Работа по контракту поручается одному мастеру, и с клиентом достигается компромисс, чтобы сделать то, что хочет мастер. Не то, что хочет клиент, а то, что то клиент выберет из скульптур, которых хочет сделать мастер. 

Это будет выгодно мастерам, которые со временем станут самостоятельными. Рождается чувство ответственности ремесленника. Предвидя это, мастерская Пейдж, возможно, традиционно придерживалась этого метода.

— Мы вместе выберем идею и будем работать над ней вместе?

Орландо вопросительно поднял бровь.

— Я не думаю, что существует идея, с которой согласятся сразу пять мастеров.

— Я подумала, что если пять мастеров соберутся вместе и объединят свои идеи в одну скульптуру, то ее выберут много людей. У такой скульптуры больше шансов на успех, чем если будет выбрана идея, которая нравится только одному мастеру.

— Тогда каждый сможет делать то, что хочет, — фыркнул Орландо.

— Если бы только мы могли бы договориться.

— Найди это.

То, что собралось много мастеров, должно сработать.

Энн осталась одна, когда Эмма умерла. Однако Шалль и Мифрил стали друзьями. Два лучше, чем один, три лучше, чем два. Собирательная сила не будет ослабевать. 

У нее были такие смутные надежды.

Теперь, когда все идет не так, у Энн нет другого выбора, кроме как использовать эту смутную надежду в качестве единственного ориентира. 

Кинг пожал плечами.

— Но что мы будем делать? Если мы впятером продолжим так спорим, то никогда не сможем выбрать. У всех пятерых слишком разные увлечения.

Как отметил Кинг, это проблема номер один.

— Правильно. Кто-нибудь знает о времени, когда мастерская делала сахарные кондитерские изделия для Нового Святого Фестиваля и когда участвовала в отборе? Хотелось бы, чтобы появилась подсказка, с которой все согласились бы все.

Тогда Валентин приложил палец к ее подбородку и попросил покопаться в памяти.

— Если я правильно помню, я слышал от мистера Гленна, что есть что-то вроде дневника, который ведет глава каждого поколения. В нем может быть что-то записано.

— Если есть такая вещь, я хочу ее увидеть.

— Давай спросим.

Валентин сразу встал. Вскоре после этого он вернулся в мастерскую, запыхавшись.

— У Гленна сохранились дневники главы, руководившего три поколения назад. Они драгоценны, поэтому ты не можешь вынести их наружу. Если захочешь их прочитать, ты можешь сделать это в столовой главного корпуса. 

Энн пошла в главный дом. В столовой Эллиот стоял в пальто. Положив десять книг на стол, он ждал Энн с ухмылкой.

— Ты собираешься это читать?

— Ты уезжаешь?

Эллиот пожал плечами, когда его спросили.

— Я еду в Льюистон, чтобы заплатить долг гильдии. Там остался старый документ, и, похоже, он пригодится. Я вернусь вечером. Я помогу тебе, когда вернусь.

Сказав это, Эллиот направился к входной двери, махнув рукой.

Кажется, он постоянно занят денежными вопросами мастерской. Энн редко видела его в главном доме. Он никогда не выглядит усталым, но иногда выглядит очень скучающим и пустым.

— Тебе не нужно обременять мистера Коллинза. Если мы разделимся и прочтем это, все будет кончено в кратчайшие сроки.

Энн взяла книгу в коричневой кожаной обложке, стоящую на самом верху стопки книг. Это больше похоже на пергамент, перевязанный бечевкой и в твердой обложке, чем на книгу. Задняя обложка тоже есть, но она не очень аккуратно сделана. Однако то, что личный дневник сохранился в таком виде — это действительно драгоценность  фракции.

Когда Энн открыла обложку и увидела, что чернила впитались в пергамент, она не могла не застонать. 

— Что это?

Все четверо уставились на открытую книгу Энн. Мифрил, сидевший у Энн на плече, спрыгнул на стол и посмотрел на текст.

— Хотя прошло много времени с тех пор, как я был в середине долгого времени… 

Мифрил прочитал его вслух, затем посмотрел на Энн.

— Это заклинание?

— Текст нечитаемый.

Орландо сказал в изумлении от взаимодействия между ними.

— Это так?

Рядом с Энн, которая была в холодном поту, Валентин  был спокоен. 

— Это старый дневник. Формулировка такая старая, что ее трудно читать.

Надир побледнел и чуть попятился, словно увидел монстра.

— Прости, Энн. Я не могу это прочитать. Дай мне другое задание. Пожалуйста. Я сделаю все, что угодно, уборку, стирку, массаж плеч.

— Есть ли кто-нибудь, кто может это прочитать?

Валентин улыбнулся.

— Я умею читать. Орландо тоже, так ведь?

Двое мужчин оказались очень надежными. Кинг смущенно почесал затылок.

— Я не могу этого сделать. Уборка, стирка и массаж плеч с Надиром… — пробормотал он, глядя на страницы книги с жалким видом.

— Я не уверена, что смогу это прочитать.  Но я постараюсь.

Орландо, Валентин и Энн начали читать дневник в столовой. Кинг и Надир отправились чистить мастерскую и ухаживать за инструментами.

Читать дневник они начали по порядку. Орландо и Валентин молча перелистывали страницы и делали пометки.

Наполовину плача, Энн отчаянно читала, засунув голову в книгу вместе с Мифрилом.

— Что такое арамахоши...?

Энн посмотрела на Мифрила заплаканными глазами, он скрестил руки и покрутил головой, прежде чем ответить.

— Боже мой, разве это не звезда? 

Услышав борьбу Энн и Мифрила, Орландо простанал.

—  Идиоты.

— Да ладно тебе.

Валентин сидел рядом с Энн. Он подтолкнул ей листы с заметками.

— Извини за беспокойство. 

На бумаге были перечислены слова. Справа значение слова было написано на древнем языке, слева - на современном. 

— Я записал значение слов, которые часто встречаются. 

— Валентин. Спасибо!

Энн готова плакать от благодарности. Когда Мифрил также получил бумаги, он повысил голос.

— Спасибо! Ты такой хороший парень Ты так отличаешься от того человека, который высмеивает людей!

— Это нормально — не быть хорошим парнем, — Орландо неохотно пробормотал, не поднимая лица.

Вечером Эллиот сказал, что вернется в мастерскую, но этого не произошло. Никто не беспокоился о нем, так как он часто не приходил домой вовремя из-за большого количества поручений.

Благодаря усилиям Орландо и Валентина, до ужина оставались непрочитанными 3 дневника. Два из них были написаны прошлым главой, поэтому были на современном языке. Даже Энн может их прочитать.  Третий дневник написан обычной тарабарщиной, но Энн хотела закончить с ним сегодня. 

Орландо и Валентин продолжали читать, но их глаза слипались. После ужина Мифрил и Шалль отдыхали в своей комнате, а Энн осталась одна в столовой.

Продолжая читать оставшуюся часть дневника, в свете свечи Энн следила глазами за буквами.

Темная ночь поздней осени. Ее ноги мерзли, но она не могла разжечь огонь в большом камине только для себя. Это пустая трата. Поэтому она принес из комнаты одеяло, завернулась в него и села на стул.

Работа не продвигалась. Энн устала и хотела спать. Тем не менее, был один результат в упорной работе по чтению этого дневника.

Было написано, что пока не была введена система отбора, скульптуры мастерской Пейдж часто не нравились отцу церкви.

Если они презентовали то, что делали мастера по своему желание, то очевидно настало бы время, когда церкви это не понравилось. Если это послужило толчком к началу отбора, то к Новому Святому Фестивалю им пришлось бы делать сахарные изделия, которые хотела церковь. Это все объясняло.

Но четверо мастеров в гильдии Пейдж говорили, что не будут делать ничего, чего не хотят сами.

Как их попросить сделать то, чего хочет церковь?

Энн смотрела на пламя танцующих свечей. Черная сажа медленно поднималась с кончика пламени.

— Холодно.

Она вздрогнула в одеяле. При этом перед Энн сзади осторожно протянули дымящуюся чашку.

Когда она обернулась, фея с оранжевыми волосами улыбалась.

— Вот, пожалуйста. Это травяной чай, который согревает тело.

— Спасибо, Дана.

Когда Энн поблагодарила ее, фея криво улыбнулась.

— Я Хару.

Если подумать, на фее были штаны и рубашка вместо платья. Волосы также несколько короче, чем у Даны.

— Мне жаль!

— Нет проблем. Дана и я родились на одном дереве в одно и то же время, поэтому мы похожи. Я думаю, мы близнецы.

— Правильно, даже у фей есть близнецы. Я этого не знала. Спасибо за чай. Он очень полезен.

Эта фея по имени Хару, вероятно, вторая в главном доме. Через неделю после того, как Энн начала жить здесь, они впервые встретились друг с другом.

— Можешь поблагодарить Дану. Она хотела принести тебе чай, но смутилась и заставила меня.

— Почему ей стыдно?

— Кажется неловко приносить чай, когда его не просили.

— Я бы не отказалась. 

— Ты приложила немало усилий, чтобы быть такой доброй к нам. 

— Что я сделала?

— Ты пригласила за стол фею, чтобы поесть вместе.

— О, да? Я просто пригласила, потому что мне было одиноко.

Энн перевела взгляд на кухню, где была Дана. Затем в дверях кухни мелькнули темно-каштановые волосы. Даже кончики ее волос очаровательны, потому что она выглядит смущенной.

Энн говорила четко, чтобы ее услышали.

— Мне нравится есть с другими феями. Давай пойдем в лес на пикник и вместе пообедаем. Скажи это Дане.

Оранжевые волосы, которые были видны в щелях двери, внезапно перестали двигаться. Затем, как бы торопясь, ускользнули. Хару, похоже, тоже это заметил и криво улыбнулся.

— Понятно.

Затем он внезапно посмотрела на книгу, которую читала Энн, и нахмурился.

— Ты читаешь что-то серьезное.

— Хару, ты умеешь читать?

— Нет. Только тот, кто посещал школу и учился прилежно, или пожилой человек, мог бы прочитать это. В нашем доме единственной, кто ходил в школу, была мисс Бриджит.

С сожалением Хару вернулся на кухню.

— Да. Бриджит умеет читать. Она выглядит умной.

Энн посмотрела в коридор, ведущий из столовой. Через коридор находится комната Бриджит. У нее вдруг появляется идея.

«Попрошу ее о помощи и предложу скульптуру в качестве благодарности. »

Энн выскользнула из-под одеяла и вернулась в свою комнату. Мифрил крепко спал, Шалль проснулся. Он с любопытством посмотрел, как Энн взяла конфету у окна, но он ничего не сказал.

Энн снова поднялась наверх.

С маленькой нефритовой птичкой в правой руке и старым дневником в левой, она шла по темному коридору. Когда она подошла к комнате Бриджит, она глубоко вздохнула. Бриджит не будет рада приходу Энн, она хотела отдать фигурку.

Энн постучала в дверь. Нет ответа. Постучала еще раз, с другой стороны двери послышался шум.

Прежде чем Энн успела произнести хоть что-то, ее спросили с другой стороны двери голосом, в котором, казалось, было какое-то ожидание.

— Шалль?

Ее сердце забилось от слабого голоса. У Бриджит была слабая надежда, что человек, в которого она была влюблена, может прийти к не. 

Имела надежду, даже если знала, что это невозможно. 

— Это Энн… Прости.

Энн почувствовала напряжение по ту сторону двери.

— Извини. Мм, мне нужна твоя помощь, Бриджит. 

Затем дверь медленно открылась. Лицо Бриджит ничего не выражало, и вид у нее был мрачный.

— Помощь?

— Сейчас я читаю дневники лидеров мастерской Пейдж, но это сложно. Когда я спросила Хару, он сказал, что Бриджит, которая посещала школу и усердно училась, могла бы прочитать их. Я никогда не ходила в нормальную школу. Я ненавидела учиться и даже прогуливала воскресную школу.

— Мне тоже не нравилось учиться. Но я была дочерью Пейдж, поэтому не могла делать ничего постыдного.

Когда она сказала это, Бриджит немного скривила рот и рассмеялась. 

— Ну и что? Если я помогу, Шалль придет в эту комнату?

— Он свободен. Если Шалль захочет прийти, он придет. Я не знаю. В качестве благодарности я подарю тебе это.

Энн протянула Бриджит конфету с зеленой птицей, которую держала в руках.

Бриджит смотрела на него с удивлением, однако быстро отвела взгляд. 

— Я не помогу, если Шалль не придет.

— Понятно… Но я дам тебе эту скульптуру. Я сделала ее для тебя, Бриджит.

Бриджит моргнула, не веря, что это было ради нее самой. Но тут же отвернулась. 

— Мне она не нужна.

— Я оставлю ее тебе. Если тебе это не нравится, сломай и выброси.

— Ты не можешь разбить конфету?! Я не могу ее взять. Я никогда ее не возьму.

Бриджит захлопнула дверь перед носом Энн.

— Конечно, — удрученно пробормотала Энн. Все-таки жаль, что эта конфета всегда была в комнате Энн. 

Она присела у двери и попыталась положить туда конфету. Если ей это не нравится, Бриджит попросит кого-нибудь избавиться от нее.

— Что ты делаешь?

Энн услышала приглушенный голос позади себя. Удивленная, он встала, все еще держа скульптуру, и обернулась.

В темном коридоре стоял Орландо. Его взгляд был прикован к руке Энн, он смотрел на леденец с зеленой птицей. Однако Энн смотрела на руки Орландо. В его руке также лежит милая скульптура котенка.

— Это… скульптура.

Как только Энн сказала это, Орландо попытался скрыть, что было у него в руке. Затем, в замешательстве, он взял Энн за руку и потянул ее. Пройдя через столовую и выйдя через парадную дверь, он закрыл за собой дверь. На крыльце он наконец отпустил Энн. 

— Орландо, что ты там делал? 

— Что ты делаешь?

— Я хотела попросить Бриджит помочь мне прочитать дневник. Я пыталась дать ей скульптуру в качестве благодарности, но она отказалась. Я хотела, чтобы она просто приняла ее, поэтому я решила положить ее вон там.

— Ты действительно глупая. Они не стала бы помогать. 

— Но зачем пришел ты?

Никому в этой мастерской нет дела до Бриджит. Поэтому Энн обрадовалась, что Орландо проявил к ней внимание.

— Это просто извинение.

— Ты сделал какую-то ужасную вещь?

Орландо молчал, когда его спросили. Тишина — его специальность.

Угасающий лунный свет еще тускло освещал темноту, крыльцо выходило на шумящий луг. Воздух холодный, а свет звезд ярко сияет. 

У Энн быстро замерзли руки и ноги. Пока она терпеливо ждала ответа, Орландо открыл рот, явно побежденный.

— Это я украл крыло Шалля и положил его под подушку Гленна. За это мои извинения.

—  Ты?! Бриджит сказала, что это место, о котором никто не знал.

— Она просто забыла.

Орландо вздохнул.

— Когда она была маленькой, я много с ней играл. Тогда она рассказала мне об этом месте, сказав, что там спрятано сокровище. Она была веселым, хорошим ребенком. Не такой, какой сейчас. Разочарование Бриджит - самое ужасное. Мне было стыдно это делать, но на это было неприятно смотреть. Также неприятно видеть, как она обращается с Шаллем. Вот почему я украл перо и отдал его мистеру Гленну.

— Бриджит хотела быть кондитером, не так ли? Бриджит изменилась, потому что ему запретили?

Энн помнила, что Гленн сказал Бриджит, когда впервые встретила его. Бриджит, родившаяся старшей дочерью, не сможет стать кондитером.

— Я не понимаю, почему он позволяет мне работать, но своей дочери нет. Если ты дочь главы, ты можешь тренироваться в собственной мастерской и не чувствовать себя так плохо, как я, верно?

— Нет проблем, если ты работаешь только в мастерской Пейдж всю жизнь. Но если ребенок главы станет кондитером или другим ремесленником, это все усложняет. Ты хотела бы стать главой, будучи женщиной? Если ты работала в мастерской Рэдклиффа, то поймешь это. Легко ли конкурировать с другими мастерскими, будучи женщиной?

В мире кондитерских мастеров к женщинам относятся сурово. Энн испытала это на себе. Для женщины в этом мире тяжело взять в свои руки мастерскую и поддерживать в ней жизнь. Энн не хотела даже думать об этом.

— Если основная мастерская не выживет, фракция исчезнет. Мастерские фракции Пейдж будут вынуждены бороться. Ни один родитель не захочет обременять свою дочь чрезвычайными трудностями.

Внезапно Энн почувствовала беспомощность, как будто насквозь промокла под внезапным дождем.

—  Почему все идет не так? Гленн любит свою дочь Бриджит. Вот почему не хочет, чтобы моя дочь страдала. Учитывая положение мастерской, лучшим планом было заставить Бриджит отказаться от пути мастера сахарных кондитерских изделий.

Гленн думал об этом именно потому, что любил то, что было для него важно, и хотел это защитить. Однако из-за этого у Бриджит украли ее мечту. Это не злонамеренно. Все искажается из-за любви.

Шалль продал свою свободу ради Энн. Но Энн этого не хотела. Даже сейчас ужасно больно быть в положении того, чье крыло в чужих руках и кого используют.

Их мысли и реальность плохо сочетаются. Ни у кого нет способа примирить сложные мысли и реальность.

Почему в мире так много неразумных вещей?

Внезапно Энн почувствовала тяжесть в руке. 

— Так у тебя есть сахарная скульптура, да?

Внезапно ей показалось, что она услышала голос. Маленькая нефритовая птичка в руке прошептала. Этот шепот вдруг запал ей в сердце. Чувства, которые пустили корни в ней, которых она не понимала, стали ясно видны.

— Вот почему.

Есть разные вещи, с которыми мы не можем смириться, поэтому у нее нет другого выбора, кроме как молиться. Пусть счастье придет к ней. И сахарная скульптура поможет в этом.

— Вот почему у меня нет выбора, кроме как сделать это. Вот почему я хочу это сделать.

Получив Королевскую медаль, Энн задумалась, почему она хочу делать кондитерские изделия из сахара. 

Причина возникает в сердце и проявляется.

Энн беспомощна. Потому что она хорошо знает это и хочет сделать. Она должна сделать это. Вот почему она хочет продолжать делать сахарные кондитерские изделия.

Серебряный сахарный мастер — это титул, дарованный за способность создавать самые красивые скульптуры из серебряного сахара, которые приносят счастье. В красивых скульптурах из серебряного сахара заключена сила. Вот почему Энн хотела стать мастером серебряного сахара. 

Поскольку она был бессильной, она хотела использовать ту силу, которую могла.

Шалль и Мифрил останутся с Энн вместо ее умершей матери.

Такие люди, как Кит, Кэт и Хью, добры к ней ни за что взамен.

Люди, которые нуждаются. Люди, которые любят. Люди, которые добрые. Люди, которые счастливы. Люди, которым грустно. Каждый раз, когда она вступала в контакт с такими людьми, она бессознательно хотела защищать, хотела быть полезной, хотела помогать им. Вот почему я хотела быть мастером серебряного сахара. Ради кого-то она хотела использовать всю свою силу. 

— Это ради Бриджит?— спросила Энн, переведя взгляд на конфету в руке Орландо.

Несмотря на то, что он проклинал Бриджит и украл у нее крыло Шалля, Орландо сделал эту конфету.

Может быть, это просто чувство вины, но, по крайней мере, есть люди, которым небезразлична Бриджит. Энн была немного рада этому.

Энн криво улыбнулась молчанию Орландо. Орландо часто молчит.

Может быть, потому, что он не любил лгать или обманывать. Если вы искренне не хотите в этом признаваться, у вас нет выбора, кроме как промолчать.

— Кажется, ты любишь сильные и могущественные вещи, не так ли? Такой была скульптура лошади. Но этот котенок милый. Мне он нравится больше, чем скульптура лошади. Для себя ты можешь сделать красивую скульптуру. Если это для кого-то другого, ты можешь сделать это еще лучше, чем для себя.

Глаза Орландо слегка расширились от слов Энн.

— Для кого-то?

Энн была озадачена этим вопросом.

Если вы хотите сделать что-то для кого-то, вам нужно быть более творческим, сконцентрированным и тщательно работать.

Вера гильдии Пейдж заключается в том, чтобы делать то, что хотят делать мастера. Истина, заключенная в этом простом учении, могла быть потеряна за долгую историю. Возможно, первоначальной идеей было «делать то, что вы хотите сделать для кого-то другого».

Уверенность, история и высокомерие мастера постепенно исказили эту идею? И в результате сахарные изделия Пейдж стали менее привлекательными. Ремесленник делает что-то, потому что хочет сделать что-то для кого-то другого. Не только для самоудовлетворения.

— Орландо, давай отдадим наши скульптуры Бриджит, потому что они были сделаны для нее.

— Бриджит не примет их. В лучшем случае оставит за дверью.

— Давай отнесем. Подумай еще раз об отборе. Когда мастерская выставит скульптуру в Сейнт-Льюистон Белл и люди увидят нашу скульптуру, это сделает всех счастливыми.

Орландо ответил после долгого молчания.

— Может быть и так.

Утреннее солнце медленно выглядывает из-за холмов и начинает освещать росистый луг. Был тонкий туман.

Энн вместе с Мифрилом направилась к рабочему зданию. Вчера у Орландо, Валентина и Энн была стопка бумаг, в которых они делали записи по избранным пунктам из дневников. 

Четверо мастеров уже были в мастерской.

Прошлой ночью Энн удалось самостоятельно дочитать два дневника бывшего главы. Оставалась книга, написанная на древнем языке. Именно с ней боролась Энн.

Однако Шалль пришел в столовую после полуночи и без труда дочитал. Если подумать, он прожил более ста лет и, кажется, обладает многими знаниями.

У Энн немного кружилась голова от недосыпа, но она чувствовала себя отдохнувшей. Собрав четырех мастеров, Энн положила на верстак записи.

— Похоже, отцы церкви часто не соглашались друг с другом, что доставляло неприятности. Поэтому для того, чтобы выбрать произведение, которое удовлетворило бы церковь, она попросила у короля разрешения на отбор произведения. Похоже, была создана система отбора.

Услышав это, Кинг скорчил лицо. 

— Значит, нам придется делать скульптуру, чтобы польстить отцам церкви?

Энн улыбнулась.

— Нет, давайте сделаем то, что все захотят делать.

При этих словах Валентин, Кинг и Надир переглянулись. Удивительно, что Энн понимала их убеждения. 

Орландо слегка кивнул. 

— Именно Гленн принял решение участвовать в этом отборе. Мы действительно нарушили правила. Если мы потерпим неудачу, нам будет стыдно. Вот почему ради Гленна мы думаем о создании такой, чтобы он остался довольным.

Энн посмотрела на лица всех по очереди и сказала им медленно. 

— Не надо льстить церкви.

Надир криво улыбнулся.

— Обрадуется ли мистер Гленн, когда увидит, что мы сделали?

— Тогда почему бы тебе не сделать его счастливым?

— Что ж, я сделаю.

— Если это возможно, я хотел бы сделать это.

— Я сделаю так, чтобы мистер Гленн назвал скульптуру красивой в церкви Сейнт-Льюистон Белл.

Сахарная скульптура, приносящая счастье и подаваемая на торжественных новогодних церемониях. 

Сахарная скульптура, которой Гленн гордился бы, увидев ее в часовне церкви Сейнт-Льюистон Белл.

Сахарная скульптура, которая вызывает чью-то радость, а не сахарные изделия для самоудовлетворения.

Если бы это было так, то это определенно соответствовало бы желанию церкви. 

Не надо льстить отцам церкви. Будет достаточно, если Гленн будет находиться там, видеть это, гордиться этим, чувствовать торжественность и быть счастливым.

— Новый Святой Фестиваль…— вдруг сказал Кинг. У него был взгляд вдаль, как будто он что-то вспомнил. — В ночь Нового Святого Фестиваля мистер Гленн всегда говорит, что было бы неплохо, если бы пошел снег. Снег делает мир белоснежным и приносит новый мир. Много раз в прошлом он говорил в канун Нового года: «Хотел бы я, чтобы пошел снег. Грядет новый мир».

Энн вспомнила, как выглядела церковь Сейнт-Льюистон Белл, покрытая белоснежным снегом. Чем белее снег, тем торжественнее вид собора. Льюистон устал от снега, но жители не жалуются на снег в новогоднюю ночь. 

— Гленн раньше делал сахарные скульптуры в виде листьев вечнозеленого леса, которые белели от снега, —  сказал тихо Орландо. 

— Значит, Гленн любит снег.

Это не обязательно должен быть святой, предок или цветок, ярко окрашивающий все вокруг. Если Гленн любит снег и хочет снежную новогоднюю ночь, надо сделать что-нибудь, что заставит его почувствовать снег.

Мастера знают, что Гленн любит снег. Тогда лучше сделать снег.

Энн подняла голову и огляделась, чтобы снова оглядеть лица мастеров. 

— Тогда давайте сделаем снег, который любит Гленн.

В это же время издалека они услышали нетерпеливый голос человека, кричащего: 

— Эй, эй.

Все сразу повернули головы в сторону голоса. Голос постепенно приближается и начинает отчетливо слышаться. 

— Плохая новость! У мистера Коллинза проблемы!

Голос маленькой птички, щебечущей перед карнизом рабочего здания, внезапно оборвался.