Онлайн чтение книги Сказка о сахарном яблоке The Silver Sugar Master and The Black Fairy
10 - 1

— Смотри! Это великолепное возвращение меня!

Мифрил Рид Под, фея озерных капель, гордо стоит в большом вестибюле, уперев руки в бедра, и громко смеется.

Несколько фей собирались приступить к работе, когда внезапно громкий голос эхом разнесся по замку Холлилиф. Они выглядывают из своих мастерских, задаваясь вопросом, что происходит.

— О! Ребята, сегодня еще один замечательный день! Старайтесь изо всех сил! Йо-хо-хо!

Феи, показавшие свои лица, расширили глаза при радостном махании Мифрила.

Энн запаниковала и встала перед Мифрилом, который продолжал прыгать и махать рукой. Она заслонила его от взглядов фей и объяснила с напряженным выражением лица.

— Ха-ха-ха-ха… ха-ха. Извините! Не волнуйтесь, можете продолжать свою работу. Он слишком много съел сегодня утром.

— Я чувствую себя прекрасно!

Его поведение больше маниакальное, чем веселое.

Кажется, Мифрил быстро слабел в течение двух месяцев с начала лета. Он вел себя как обычно, но его тело, должно быть, очень устало.

Когда прошлой ночью Мифрил потерял сознание, Энн и ее друзья узнали, что его жизнь подходит к концу. Энн не хотела расставаться с Мифрилом вот так.

Энн, Кит и Кэт готовили сахарные леденцы почти всю ночь напролет. Поскольку у них не было много времени для создания шедевра, каждый из мастеров сделал леденец размером чуть больше ладони.

Сегодня утром Мифрил съел все три леденца одним махом. После этого он выздоровел в мгновение ока, и кажется, что он был воодушевлен этим.

«Но это здорово. Вот так и должен выглядеть Мифрил Рид Под! Я беспокоюсь о будущем, но рада видеть его бодрым.»

Когда феи отвернулись, из мастерской вышел Кит Пауэлл. Он снял пиджак и закатал рукава рубашки, видимо, готовясь к работе. Мягкий галстук на его шее по-прежнему элегантен и благороден.

Кит, казалось, удивился, увидев подпрыгивающего Мифрила, но вскоре улыбнулся.

— Потрясающе, Мифрил Рид Под? Как дела?

Он подошел и встал на колени перед Мифрилом.

— Конфеты Энн великолепны, но конфеты Кита тоже хороши!

— Для меня большая честь получить ваш комплимент.

— Я не против того, чтобы меня чтили до смерти! Да, я должен показать Ною, Аллелю и остальным, на что я способен!

И снова Мифрил громко расхохотался и бросился в мастерскую, откуда раздался громкий смех.

― Ной и остальные феи, должно быть, сильно отвлекаются.

Мысленно Энн складывает руки в молящем жесте, повернувшись лицом к феям в мастерской. 

― Большое спасибо, Кит. Я мало спала прошлой ночью. Я ценю твою помощь.

Кит посмотрел на Энн, улыбнувшись.

― Разве вы с мистером Хингли оба не спали, верно? Мистеру Хингли приходится тяжелее. Он только что поехал на рынок фей, чтобы забрать новых фей, но у него кружилась голова от недосыпа. Бенджамин крепко спит сейчас. В отличие от них, я в порядке. Аллель и Ной помогают. 

Прошло два месяца с момента старта проекта по выращиванию серебряных сахарных фей по королевскому указу. Обучение фей неуклонно продвигается. Вчера им удалось поразить мастеров гильдий Меркури и Рэдклиффа высоким уровнем мастерства фей.

Мастерская фей, наконец, начинает двигаться гладко.

― Энн. Ты... Ты ведь не передумала? — спросил Кит, вставая.

― Да. Я собираюсь сказать Хью, что хочу уйти с этой работы…

Энн решила покинуть это место, над созданием которого она так долго работала. Бросать работу, которая так хорошо начиналась, было не самым лучшим решением. Но Энн хотела во что бы то ни стало помочь Мифрилу. Его хорошее состояние было временным. 

Пока сахарные изделия поддерживают жизнь Мифрила, Энн нужно на время уйти с этой работы и найти способ продлить жизнь фея, не используя леденцы. Фей, который знает, как это сделать, — Рафаль, брат Шалля. Он находится в бегах со своим братом Эрилем, и они должны его найти. Но что скажет Хью об этом решении?

Он строго следит за своей работой. Он доверил Энн работу по воспитанию серебряных сахарных фей, а теперь она хочет уйти.

Как отреагирует Хью, который, кажется, жертвует всем в своей жизни ради сахарных кондитерских изделий? Что делать Энн, если ей не разрешат уйти с работы?

— Я знаю, что ты чувствуешь, но я…

Кит внезапно замолкает и пристально смотрит на Энн. Его печальные глаза заставили ее содрогнуться. 

— Карета готова.

Входная дверь открылась, и вошел Шалль. Кит отводит взгляд от Энн, качает головой и слегка подталкивает ее.

— Езжайте.

Шалль позвал Энн выйти на улицу, оглядываясь на Кита. 

— Когда мы вернемся, мне нужно тебе кое-что сказать.

Кит, смотревший на меня грустным взглядом, опешил.

— В чем дело?

— Я скажу тебе, когда вернусь.

Сказав это, Шалль вместе с Энн вышел из парадной двери.

Управляя каретой, Энн направлялась к роще сахарных яблок, принадлежащей королевской семье, на окраине столицы.

Сначала Энн посетила виллу виконта Серебряного Сахара в Льюистоне. Но Хью еще до рассвета отправился осматривать рощу сахарных яблок.

Чуть больше чем через месяц наступит сезон сбора плодов.

В это время года виконт Серебряного Сахара проводит несколько дней в сахарной роще королевской семьи, чтобы проверить плоды и их качество. Местный слуга сказал, что не знает, когда Хью вернется домой.

Поэтому Энн решила отправиться прямо в королевскую яблоневую рощу. Она уже была там однажды с Лулу, серебряной сахарной феей, поэтому помнила дорогу.

Энн управляет поводьями, а Шалль, как обычно, сидит рядом с местом кучера.

Солнечные лучи позднего лета танцуют и блестят на волосах и ресницах Шалля. Солнце яркое, а ветер несет в себе приятную прохладу. Тень кареты скользит по ухабистой дороге.

— Я рада, что Мифрилу Рид Поду стало лучше.

Солнечный свет и свежий воздух придают Энн бодрости и позитива. 

— Но его назойливость вернулась, — пробормотал Шалль с отвращением.

— Это нормально, тихий Мифрил Рид Под не похож сам на себя.

— Ты слишком часто подвергалась воздействию его яда. Кажется, голова простого чучела сильно отравлена.

— Почему…

Плечи опустились от разочарования. Отношение Шалля и слова, которые выходят из его уст, такие резкие же, как обычно. Прошлой ночью, как раз перед тем, как Мифрил потерял сознание, Шалль обнял Энн и сказал ей: «Я люблю тебя». Она уверена, что он сказал ей такие добрые слова, которые она чувствовала глубоко в своем сердце.

Но, глядя на то, как ведет себя Шалль, ей кажется, что вчерашний вечер был сном. Потому что он никогда не сказал бы ничего подобного.

Вчера был важный день, связанный с будущим фей, когда мастера гильдий пришли большой толпой. Энн, должно быть, нервничала, сама того не осознавая. Более того, шок, узнав о близости смерти Мифрила, мог привести к тому, что фантазии и реальность перепутались.

— Да, да. Это невозможно...

Когда Энн пробормотала, Шалль взглянул на нее.

— Что невозможно?

— О, нет! Ничего.

— Разговаривать с собой жутко. Раз тебе так скучно, позволь мне услышать твой ответ.

— Что? — спросила она, и Шалль вдруг придвинулся ближе к уху Энн. 

— Я говорю о прошлой ночи. Будешь ли ты моей возлюбленной?

— А?

Вздох щекотал ей уши, и Энн инстинктивно отпрянула от него. Но, кажется, Шалль придвинулся ближе. Красивые черные глаза фея оказались на удивление близко. 

«Это не обычная шутка, а продолжение вчерашнего? Это была не галлюцинация!»

Энн открывала рот, как будто ей было трудно дышать, но не могла оторвать глаз от лица Шалля. Он выхватывает поводья у девушки, которая не может пошевелиться.

— Возьми себя в руки.

Шалль спокойно смотрит вперед и управляет каретой.

Через некоторое время Энн успокоилась и, хотя она покраснела, прислонилась к краю кучерской скамьи.

Все, что Шалль сказал прошлой ночью, было искренним. Одно только воспоминание о голосе, который прошептал: «Я люблю тебя», заставило щеки вспыхнуть еще больше. Поскольку Шалль сидит рядом, Энн еще больше нервничает и смущается.

— Ах… Шалль. То, что произошло прошлой ночью… это было серьезно? Ты ведь не шутил? — робко произнесла Энн, не выдержав тишины.

— Это было похоже на шутку?

Энн поспешно качает головой, когда на нее устремляется косой взгляд, полный изумления. Это похоже на его обычное отношение, когда высмеивает и дразнит людей, но Шалль серьезен.

«Что мне делать? Я… счастлива. Я очень, очень счастлива.»

Энн так счастлива, что может понять чувства постоянно скачущего вокруг Мифрила.

Но, несмотря на свое счастье, Энн не может ответить ему взаимностью. Слова Рафаля о том, что она сделает Шалля несчастным, прочно укоренились в ее сердце.

Вдруг Шалль протянул руку и погладил губы Энн. Она недоуменно смотрит на фея, поджав губы, а тот слегка улыбается.

— Похоже, рот не исчез. В конце концов мы услышим ответ.

Шалль, который не знает о противоречивых мыслях Энн, просит ответить, как будто дразня ее. 

«Почему Шалль такой плохой?»

Прикрыв рот руками, Энн испытывает странное чувство, словно ей хочется то ли танцевать от радости, то ли кричать от горя.

Крыло, стекающее по его спине, светится изящным, мягким светло-зеленым светом, свидетельствуя о его спокойном настроении. Невозможно оторвать взгляд от его красивого профиля и темных глаз. Мысль о том, что он шепчет Энн о своей любви, была похожа на несбыточную мечту. Она понимала, что Шалль говорил серьезно, но все равно это было похоже на шутку. 

— Почти на месте.

Энн так счастлива, что ее сердце сильно билось, и в то же время она смущена и рассеяна. Она удивилась, когда Шалль указал вперед.

Впереди виднеется роща сахарных яблонь, обнесенная невысоким забором. В углу леса стоит кирпичная хижина, а рядом с ней фигура. Энн прищурила глаза и увидел в ней высокого мужчину. Это Хью Меркури, виконт Серебряного Сахара.

Хью и окружавшие его мастера, кажется, заметили приближение повозки Энн.

Энн помахала рукой с кучерской скамьи.

Хью выглядел удивленным, но передал ножницы, которые держал в руках, ближайшему мастеру и немедленно пошел навстречу.

Когда он начинает уходить, из-за хижины появляется его сопровождающий Салим и следует за Хью.

Шалль остановил карету. Они вдвоем подошли к калитке, встроенной в часть забора, и вошли в рощу сахарных яблок.

Именно тогда они встретились лицом к лицу с Хью и Салимом, следовавшим за ним.

Хью, кажется, над чем-то работает. Воротник его рубашки широко расстегнут, а рукава закатаны. В простой рубашке он больше походил на ремесленника, чем на виконта Серебряного Сахара. Однако в таком виде Хью выглядит более живым, чем в официальном наряде виконта.

— В чем дело, Энн? 

С яркой улыбкой Хью погладил Энн по голове. Кажется, он в хорошем настроении.

— У меня есть просьба. Хью, ты сейчас занят?

— Нет. У меня перерыв.

Хью оглядел окружающие его сахарные яблони, прищурившись.

На кончиках тонких серебристо-серых ветвей сахарных яблонь начали плодоносить маленькие плоды размером с большой палец. Это еще молодые, маленькие, твердые зеленые плоды. Уже через месяц они вырастут до размеров куриного яйца и станут ярко-красными сахарными яблоками.

— Я проверял плодоношение сахарных яблок, и, в отличие от прошлого года, в этом году будет хороший урожай. Мы сможем производить отличный серебряный сахар.

Похоже, что хорошее настроение Хью появилось благодаря сахарным яблокам.  Увидев счастливое выражение лица своего начальника, Салим, стоявший позади него, выглядел слегка напряженным.

Обильный урожай сахарных яблок — также хорошая новость для Энн.

— Я рада, что все получилось не так, как в прошлом году. 

— Я тоже. Вчера мне удалось хорошенько пообщаться с главами гильдий и их заместителями. Феи будут отправлены в гильдии после окончания ярмарки сахарных кондитерских изделий. Феи смогут выбирать, где они будут работать. Каждая мастерская будет конкурировать друг с другом, чтобы предложить лучшие условия.

— Правда? Это потрясающе!

— Я благодарю вас троих за то, что вы сделали вчера. Молодцы!

Хью, находясь в хорошем настроении, улыбается Шаллю. 

— Ты нам здорово помог, Шалль. Спасибо.

— Я сделал это не только для вас, но и для фей. 

— Понятно. Кстати, ты сказала, что пришла с просьбой. Что случилось?

Даже если это было невозможно, Энн чувствовала, что он ее выслушает. Но просьба Энн не так уж случайна. Она изменила выражение лица и твердо посмотрела Хью в глаза, прежде чем сказать ему:

— Я хочу уйти с работы, которой сейчас занимаюсь.

Выражение лица Хью изменилось. Он нахмурился и спросил:

— Ты сказала, что хочешь бросить свою работу?

Хью прислоняется к забору, скрещивая руки на груди, и выглядит немного недовольным.

— Что ты имеешь в виду? Как виконт Серебряного Сахара, я доверил эту работу тебе, мастеру по сахару. Ты говоришь, что хочешь уйти? Ты понимаешь, что это значит?

— Виконт Серебряного Сахара — глава всех кондитеров. Кондитеры обязаны подчиняться приказам виконта, и ослушаться его — то же самое, что ослушаться Его Величества Короля, который доверил виконту всю полноту власти. Я это знаю. Но я не иду против тебя, Хью. Я просто хочу на время оставить свою работу по определенной причине. Если моя цель исполнится, могу обещать, что сделаю все возможное, чтобы выполнить приказ в точности.

— И что же это за причина?

— Жизнь Мифрила Рид Пода подходит к концу. Он фей воды, поэтому он внезапно ослаб.

Удивившись, Салим посмотрел на Шалля, чтобы подтвердить это, и тот кивнул в ответ.

— Он фей воды? Он такой же, как Кристина? — пробормотал Хью, но облегченно вздохнул и покачал головой. 

— Это провидение. Ничего не поделаешь.

— Я ничего не могу с собой поделать! Все еще есть шанс спасти его жизнь! — невольно вскрикнула Энн.

— Энн. Сахарные леденцы помогают лишь на короткий срок. Лулу говорила тебе об этом.

— Я знаю это. Нет, должен быть другой способ поддерживать жизнь фей, кроме леденцов. Возможно, это более мощная сила, чем леденцы. Я думаю, именно эта сила позволила Рафалю, у которого было мало шансов выжить, проснуться и сбежать. Если мы сможем выяснить, как она сохранила ему жизнь, то сможем помочь Мифрилу!

— Ты собираешься найти Рафаля и узнать, как это сделать? 

— Это абсурд, — пробормотал Салим.

На самом деле, это была безрассудная затея. По предупреждениям и приказам короля главы каждой провинции приказали своей национальной гвардии продолжить поиски Рафаля и Эриля.

Однако никаких известий о них не было. Найти их самостоятельно, а затем предложить выдать им свои секреты — рискованное и нелегкое предложение. Но Энн должна это сделать. Если она этого не сделает, жизнь Мифрила оборвется.

— Это мог бы сказать Кэт, но удивительно, что ты решила бросить свою работу из-за этого. В любом случае, ты — сахарный кондитер. Оставь подобную ерунду для Шалля, а сама занимайся своим делом как мастер, — сказал Хью, как само собой разумеющееся.

— Состояние Мифрила не очень хорошее. Если я буду с ним, когда он вдруг ослабнет,

я смогу сделать для него леденец. Кроме того, я не могу отправить их двоих в путь и спокойно ждать. Я могу помочь им в поисках Рафаля и Эриля. Наверняка, феи хотят сладостей, чтобы увеличить свои силы. Я могу быть приманкой.

— Энн Хэлфорд… — позвал Хью тихим голосом. 

Энн поражена холодным тоном ее голоса. Хью пристально смотрит на Энн. Ее тело дрожит, когда он смотрит на нее этими глазами.

Хью шагнул вперед, чтобы встать перед Энн. 

— Кем ты себя возомнила?

Строгие глаза смотрят на Энн.

— Ты серебряный сахарный мастер, награжденный королевской медалью Его Величества Короля. Серебряный сахарный мастер является доказательством того, что ты мастер с лучшими навыками. Получение этого доказательства возлагает на тебя ответственность.

«Ответственность серебряного сахарного мастера,» — так сказал Гленн Пейдж, глава гильдии Пейдж.

Из-за своих обязанностей серебряного сахарного мастера Энн стала главным мастером в гильдии Пейдж. Как ученица серебряной сахарной феи, она унаследовала техники фей. Следуя приказу короля, теперь она учит других фей делать сахарные кондитерские изделия.

Она понимала, что Хью пытается сказать.

Уволиться с текущей работы и захотеть отправиться в путешествие ради Мифрила означает бросить работу мастера. В более широком смысле это означает отказ от ответственности серебряного сахарного мастера.

— Если бы это была простая работа, с которой человек мог уйти без разрешения, как ты думаешь, я бы обратился к серебряным сахарным мастерам? Это работа, которая требует брать на себя ответственность и доводить дело до конца, поэтому я выбрал вас, ребята.

Благодаря тому, что Кэт и Кит исключительно хороши, нагрузка на Энн невелика. Более того, работа идет по плану, поэтому проблем не будет, даже если девушка уйдет с работы.

Однако то, что работа идет хорошо и неудобства минимальны, не означает, что она может делать все, что захочет.

Это ее ответственность. Это ее решимость.

Решимость Хью сильнее, чем у кого-либо еще. Но как же Энн? Готова ли Энн пожертвовать всем ради сахарных кондитерских изделий, как он?

Энн прикусила губу. Она не хочет делать что-то безответственное, например отказываться от своих обязанностей серебряного сахарного мастера.  Хью прав: тот, кто так поступает, не заслуживает этого звания.

«Как серебряный сахарный мастер, я не хочу вести себя безответственно.»

Но если Энн хочет выполнять свои обязанности серебряного сахарного мастера, она не сможет отправиться в путешествие. Если Энн не пойдет, Шалль и Мифрил отправятся в путь одни.

Во время путешествия, если Мифрил ослабнет, ему понадобятся леденцы. Можно заранее приготовить определенное количество сахарных изделий и взять их с собой в поездку. Однако хрупкие сладости часто ломаются при транспортировке.

Лучше всего, если Энн отправится в поездку с бочкой серебряного сахара и приготовит сладости, когда они потребуются. Это единственное, что Энн может сделать для Мифрила.

Но обязанности серебряного сахарного мастера не позволяют этого сделать. Почему Энн стала серебряным сахарным мастером? Почему Энн так хотела получить этот титул? Она даже не могла помочь Мифрилу из-за ответственности серебряного сахарного мастера.

Подумав об этом, Энн кое-что вспомнила. Энн порылась в карманах своего платья. Ощущение гладкого камня на пальцах похоже на королевскую медаль. В кармане она всегда носит цепочку с прикрепленной к концу королевской медалью.

Хью и Кэт, кажется, не носят с собой королевскую медаль, но Энн не верят, когда она называет себя серебряным сахарным мастером. Вот почему у нее вошло в привычку носить ее с собой. Энн достала из кармана королевскую медаль и отцепила ее от цепочки.

— Я помню… почему я захотела стать серебряным сахарным мастером. 

Она посмотрела на свои руки, которые не были ни красивыми, ни большими, но с грубыми кончиками пальцев. На этих руках была белая медаль с тисненой розой, которая была настолько красивой, будто принадлежала не ей.

— Я хотела защитить и помочь людям и феям, которых я люблю и которые добры ко мне. Вот почему я хотела этот титул. Все, что я могу делать, — это леденцы. В красивых сахарных скульптурах заключена огромная сила. Я могу делать сладости, которые принесут большое счастье. Вот почему я хотела получить звание серебряного сахарного мастера. Я хотела осознать силу, которая у меня есть. Я хотела стать серебряным мастером по сахару ради людей и фей, которых я люблю. Вот почему… — Подняв голову, Энн посмотрела Хью прямо в лицо. — Если я не могу использовать свои силы для людей и фей, которые мне небезразличны, тогда нет смысла. Нет смысла быть серебряным сахарным мастером. Если так, я не имею права называть себя этим званием. Конечно. 

Энн полна огромной решительностью, но она не может помочь важным для нее людям и феям.

«К этому невозможно быть готовой.»

Она настолько жалкая, что это заставляет ее плакать. У нее нет такой решимости быть кондитером, как у Хью.

Угасает жизнь дорогого друга, исцелившего ее одиночество. Энн не может и не хочет быть готовой к тому, чтобы просто стоять и смотреть, как это происходит.

«Но если у меня нет решимости и я не могу выполнять свои обязанности серебряного сахарного мастера, тогда есть только один путь.»

Энн отвратительна ее жалкая сущность, но она такая, какая есть. Вздохнув, девушка тихо сказала:

— Я не имею права называть себя серебряным сахарным мастером, поэтому я должна отказаться от своей королевской медали. Хью... Я передаю ее тебе, виконту Серебряного Сахара. Верни ее Его Величеству Королю.

— Вернуть?

Широко раскрыв глаза, Хью в изумлении уставился на Энн.

— Энн, успокойся.

Шалль нежно коснулся плеча девушки, но она слегка покачала головой.

— Я спокойна. Я не злюсь и не торгуюсь. Но... Шалль, я причинила тебе много хлопот, чтобы стать серебряным сахарным мастером... Прости.

Вот о чем она сожалеет больше всего.

— Не беспокойся обо мне. Это твой выбор.

— Да, я так решила.

Энн не собирается легкомысленно относиться к званию серебряного сахарного мастера. Если было бы возможно, она не хотела отказаться от звания. Но если без этого она не может помочь Мифрилу, то у нее нет выбора, кроме как сделать это.

Если Мифрил умрет из-за того, что Энн цепляется за королевскую медаль, она пожалеет об этом. Даже если они вместе отправятся в путешествие, возможно, она не сможет его спасти. Тем не менее, она должна постараться, даже если ее это разочаровывает и расстраивает.

С тех пор как она узнала о продолжительности жизни Мифрила, ей вспоминается ее беспомощность перед потерей Эммы два года назад, когда все, что она могла сделать, — это сидеть у ее постели.

В отличие от того времени, сейчас Энн может кое-что сделать.

Тем не менее, Энн с сожалением крепко сжимает в руке королевскую медаль.

Холодная гладкость королевской медали вызывает у нее чувство гордости. Только двадцать три человека в королевстве обладают этой медалью. Хью, Кэт и Эллиот. Глен Пейдж, Маркус Рэдклифф. Джон Киллейн и другие. Это множество людей, которых Энн знает не понаслышке. Она невероятно счастлива и горда быть частью их.

Эта королевская медаль была гордостью Энн.

«Но…»

— Хью, возьми это.

Когда Энн вышла вперед и протянула королевскую медаль, Хью, нахмурившись, подал ладонь. Когда она осторожно положила туда медаль, она почувствовала сжимающую боль в груди.

Это был титул серебряного сахарного мастера, который она так долго желала получить. Что Энн чувствовала, когда хотела получить этот титул в память об Эмме. Жертва, которую Шалль принес ради Энн. Радость и гордость, которые она испытала, получив это звание. Она чувствовал себя так, словно задыхалась от наплыва воспоминаний и чувств. Она прикусила губу, осознав, что зрение затуманивается от слез. Энн не хотела совершать необдуманных поступков, потому что это было ее решение.

«Я хочу сделать все возможное для тех, кто мне дорог. Моя честь и гордость ничтожны по сравнению с чужой жизнью.»

Приняв все это, Энн посмотрела на Хью.

— Возвращение... это мое решение. 

— Ты довольно упряма.

На губах Хью заиграла холодная улыбка. Казалось, он молча сердится.

— Прости, Хью. Но я верну ее.

Склонив голову, Энн повернулась и попыталась уйти. 

— Энн, —  позвал ее Салим, как будто он не мог сдержаться. Когда она обернулась, в глазах Салима отразилась паника. — Энн, еще не поздно. Я извинюсь перед виконтом и попрошу вернуть королевскую медаль…

От слов Салима, выражающих заботу о ее благополучии, она чуть не расплакалась. Энн очень хотелось вцепиться в руку Хью и закричать, что королевская медаль принадлежит ей, несмотря ни на что.

— Хорошо. Спасибо, мистер Салим, — она произнесла это так четко, как только могла, и улыбнулась.

В душе она была невероятно расстроена, но, как некогда обладательница королевской медали, не хотела делать ничего неприличного и постыдного.

Салим вздохнул от слов и выражения лица Энн.

— Понятно.

Салим смиренно кивнул. Хью все еще хмурился, глядя на королевскую медаль в своей ладони. Хотя она знала, что он не смотрит, она еще раз поклонилась и пошла.

Когда фигура Хью отдалилась от нее, Энн посмотрела вниз.

— Я рассердила Хью.

— Ты действительно глупая.

Лицо Энн исказилось в слезливой улыбке при этих равнодушных словах Шалля.

— Прости, Шалль. Я стала серебряным сахарным мастером, потому что ты очень помог мне.

 Для Хью, который живет и жертвует всем ради леденцов, решение Энн было тяжелым. Но у нее не было выбора.

Она продолжает надеяться, что когда-нибудь станет таким же мастером, как Хью. Но Энн не может променять жизнь на леденцы.

— Это твоя сила сделала тебя серебряным сахарным мастером. Вот почему королевская медаль твоя. Если ты довольна своим решением, все в порядке.

— Спасибо…

Именно ради своих близких она решила связать свою жизнь с кондитерскими изделиями. Если бы она пожертвовала своими дорогими друзьями ради леденцов, Энн возненавидела бы все, связанное с сахаром.

Энн не хочет ненавидеть леденцы, ведь они — очень важная часть ее жизни.

Ее сердце все еще болит. Но она не плачет, а снова поднимает глаза и идет. Энн не хочет потерять свою гордость мастера, который когда-то получил королевскую медаль. Даже если это требует терпения.

~*~*~*~*~

Когда солнце начало садиться и деревья отбрасывали длинные тени на передний двор замка Холлилиф, Кит сказал феям, что их рабочий день закончен. Мифрил, который весь день вел себя энергично и раздражающе в мастерской, покидает мастерскую вместе со своими товарищами-феями.

— Давайте поиграем в карты, пока не начнется ужин! Ной, Аллель, пошли!

Аллель, которого выбрал маленький фей, с отвращением хмурится. 

— Эй, чего ты так щебечешь? Ты же весь день работал.

— Я в порядке с утра до ночи!

— Я плох в картах, — пробормотал Ной, но Мифрил, сидя у него на плече, закричал:

— Ты обязательно будешь участвовать! Если не будет никого слабее меня, я не смогу победить!

— Ты ужасен…

Кит с облегчением увидел, что Мифрил находится в хорошем расположении духа. Наконец, он покинул мастерскую правого крыла. 

Только он подошел к вестибюлю, как Кэт вышел из мастерской слева. Ни на голове, ни на плечах не видно Бенджамина. Вероятно, он помогает на кухне, потому что из нее доносится запах жареного мяса.

— Мистер Хингли, Энн еще нет дома? — спросил Кит, и Кэт нахмурился.

— Пока нет. Может быть, у них проблемы. Этот идиот вечно вставляет палки в колеса…

— А что, если виконт будет против?

— Этот ублюдок не пойдет на компромисс, когда дело касается леденцов.

Если Хью не позволит Энн уйти с работы, она так и останется рыдать в замке Холлилиф, а Мифрил отправится в путешествие с Шаллем в одиночку.

«Энн будет разочарована.»

Однако где-то в глубине души Кит надеется, что это произойдет.

Когда прошлой ночью Мифрил упал в обморок, Кит выбежал из комнаты, чтобы сообщить об этом Энн и Шаллю. Он прошел по коридору в небольшой зал, и то, что он там увидел, не давало ему покоя.

Шалль обнимал Энн за спину, и они смотрели друг на друга. Они были похожи на возлюбленных. Шалль влюблен в Энн. Но что чувствует Энн? По крайней мере, она определенно не ненавидит фея. Более того, Кит чувствует, что между ними двумя существует глубокая связь, которую он никак не может понять.

Кит не мог радоваться тому, что эти двое отправляются в путешествие вместе.

Со двора доносится стук колес экипажа. Этот ужасный скрип исходил от повозки Энн. Кажется, карета заехала в сарай за замком.

Спустя некоторое время Энн и Шалль вошли через парадную дверь. 

Девушка улыбнулась, увидев Кита и Кэта.

— Ах, мы дома. Почему вы стоите в таком месте?

— Я волновался, потому что уже поздно, — сказал Кит.

— Прости. Хью был в королевской яблоневой роще. Мы ездили туда, поэтому так опоздали.

— Ну, ничего страшного, потому что Шалль с тобой. Итак, как все прошло?

— Я оставлю здесь свою работу и пойду искать Рафаля.

— Значит, виконт разрешил.

— Нет. Он сказал, что если я откажусь от своих обязанностей серебряного сахарного мастера, я не смогу больше называть себя этим титулом. Это то, что я заслужила, поэтому я вернула свою королевскую медаль.

— Что?! — одновременно воскликнули Кит и Кэт. 

— Вернула королевскую медаль?!

— Ты, ты с ума сошла!

Энн неуверенно кивнула Киту и Кэту, которые стояли близко друг к другу.

— Я в здравом уме. Это был единственный способ, поэтому я просто вернула ее.

— Почему? Тебе легко достался титул серебряного сахарного мастера?

Лицо Энн исказилось, как будто что-то причиняло ей боль. Кит был поражен при мысли, что она вот-вот заплачет. 

— Я не получила его легко… — ответив тихим голосом, Энн замолчала. Спустя какое-то время, она наконец начала говорить. — Но я стала кондитером, потому что хотела делать сахарные изделия для своих близких. Если я не могу делать леденцы для них, потому что стала серебряным сахарным мастером, то в титуле нет смысла.

— Я делаю леденцы только для тех, кому захочу. Вот почему я прекрасный серебряный сахарный мастер. Поэтому я должен отдать свою медаль? — сердито спросил Кэт, и Энн пожала плечами.

— Потому что я отказываюсь от обязанностей серебряного сахарного мастера.

— Единственная обязанность серебряного сахарного мастера —  делать сахарные леденцы для кого-то! Остальные обязанности придумал этот тупой ублюдок ради своих целей. Из-за него нельзя отказываться от королевской медали!

Кэт внезапно развернулся и побежал вверх по лестнице. И вскоре он вернулся со своей одеждой в руках.

— Я пойду и поговорю с этим тупым ублюдком! Оставь мне ужин! 

Кит опешил, когда на него указали пальцем.

— Но, Кэт! Я сама отказалась от королевской медали, и меня это устраивает, — в панике сказала Энн.

— Мне все равно, согласна ты или нет. Я не могу простить этому ублюдку за то, что он так неправильно понял смысл титула серебряного сахарного мастера!

Крича, Кэт выбежал из парадной двери.

— Этот парень просто безнадежен, — пробормотал Шалль в изумлении.

— Если эти двое встретятся, они будут драться. Кэт, может быть, над тобой снова будут издеваться…

Глядя на растерянный профиль Энн, плечи Кита поникли. 

— Энн. Ты… почему ты такая? Ты об этом беспокоишься? 

— А?

Увидев, как на него смотрят круглые глаза, Кит потерял желание убежать ее в чем-то. Он понял, что у него нет другого выбора, кроме как сдаться, потому что Энн такая, какая есть. 

Кит ответил с натянутой улыбкой:

— Ничего. С мистером Хингли и виконтом все будет в порядке. Они оба по-своему взрослые люди и смогут разобраться. Так когда вы планируете уехать?

— Прежде чем мы отправимся, я хочу увидеть мистера Стоу. Гильдия торговцев фей, кажется, знает о передвижениях фей, поэтому у него может быть информация о Рафале и Эриле. Мы уходим прямо сейчас. Прости, Кит. Я доставляю тебе неприятности, бросаю работу.

— Я думаю, мистер Хингли уже тебе это сказал, это не имеет значения. Мы на правильном пути. Что еще более важно, ваш противник — Рафаль, верно? Пожалуйста, будьте осторожны, вот и все.

Кит слегка касается плеча Энн, которая кивает в ответ на его слова.

— Ты все-таки уезжаешь…

В его груди разливается печаль. Чувствуя удушье, Кит убирает руку с плеча Энн. 

— Мифрил Рид Под так же энергичен, как и сегодня утром. Хочешь пойти и увидеть его? Он сейчас играет в карты с Аллелем и Ноем.

— Значит, с ним действительно все в порядке, раз он играет в карты. Я рада.

Энн радостно поднялась по лестнице. Провожая ее, он казался немного рассеянным.

— Кит.

Его озадачил голос Шалля. Фей обычно называет Кита «мальчиком», а не по имени. Прислонившись спиной к стене и скрестив руки, Шалль тихо начал:

— Позволь мне сказать тебе. Прошлой ночью я рассказал Энн о своих чувствах. Я также сказал, что если Энн отдаст мне свое сердце, то я сделаю ее своей возлюбленной и буду защищать ее до конца жизни.

Кит почти перестал дышать.

«Он признался?!»

Вот почему Шалль и Энн смотрели друг на друга прошлой ночью. Возможно, именно тогда он рассказал ей о своих чувствах.

Это Кит хотел, чтобы Шалль вел себя так, как он хотел, и стремился быть на равных. Однако, когда он услышал, что произошло, он не смог скрыть своего шока.

— А как же Энн? — спросил Кит, стараясь подавить свой несчастный голос.

— Нет ответа.

— А?... Она не ответила?

Шалль кивнул с угрюмым видом, и напряжение Кита внезапно ослабло.

«Понятно. Даже если такой прекрасный фей будет шептать ей о любви, она не ответит.»

Шалль выглядит расстроенным. Странно, что такой красивый и сильный фей выглядит подавленным, потому что ему не ответила обычная худощавая девушка.

— Тогда мы на равных.

Когда Кит засмеялся, лицо Шалля стало еще более отвращенным.

— Не на равных, мальчик.

— Она не ответила тебе, разве мы не на равных сейчас? Но я рад, что ты спросил. Это значит, что и у меня еще есть надежда.

Кит подошел к Шаллю и улыбнулся.

— Я не сдамся. Я завоюю сердце Энн.

— Я тоже не собираюсь отпускать ее.

В голосе Шалля звучит решимость, и он отвечает без колебаний. Именно Кит хотел, чтобы он столкнулся с ней лицом к лицу, не подавляя своих чувств. Он не хотел любви, которую ему передали, словно на блюдечке.

— Кто из нас может стать возлюбленным Энн?

Шалль ответил так, как будто ему было все равно:

— Возможно, она влюбится в кого-то совершенно другого.

Кит не смог удержаться от смеха и встал рядом с Шаллем, прислонившись спиной к стене. Затем он почувствовал, словно душа внезапно выскользнула из его спины, и его тело потеряло силу. Он посмотрел на потолок и вздохнул.

— Это правда! Тогда мы оба довольно глупые!

Чувство нервозности или восторга, подавленности или грусти. Настроение так резко изменилось, что Кит чувствует усталость. Теперь он понимает, что любовь утомляет.

Шалль взглянул на Кита и пожал плечами.

— Шалль. Рафаль опасен. Я хочу, чтобы ты защитил Энн. Это действительно все, о чем я сейчас беспокоюсь.

— Не нужно мне говорить. Я не позволю ему прикоснуться к ней.

Сильные слова Шалля внушали доверие.

— Я верю в тебя.

Кит продолжал смотреть в потолок. Несмотря на то что они соперники в любви, ему казалось, что Шалль — единственный, кому он может доверить Энн.

~*~*~*~*~

К северу от Северного Блоу, столицы провинции Гилм, окрестности покрыты бесплодной пустошью.

На краю обрыва, возвышающегося над редколесистой землей, сидел, свесив ноги, стройный мальчик-фей. Сидя в опасной позе, он не боялся.  Два серебряных крыла на его спине, сверкающие, как скопление звездной пыли, упругие и блестящие.

Несмотря на то, что фей выглядит как мальчик и у него спокойные серебристые глаза, есть в нем что-то завораживающее. Дело не только в ее поразительно красивых девичьих чертах лица. Его улыбка и его милый, приятный образ обладают очарованием, которое привлекает людей.

Особый блеск — черта, присущая всем его каменным феям.

Он один из братьев Шалля. Эриль Фен Эриль.

Позади сидящего Эриля рос редкий лес широколиственных деревьев. Под бледно-голубым небом листья широколиственных деревьев окрашиваются на кончиках в слегка желтый цвет. 

Эриль разложил сорванные с деревьев листья себе на колени и продолжал смотреть на них, не уставая от них. То, как листья меняли цвет, было настолько странным и интересным, что он не мог с этим ничего поделать. Говорят, что как бы феи ни старались, они не могли изменить свою внешность, но листья на деревьях каждый год меняют цвет.

Серебряные волосы коснулись его щек. Белая рубашка, которая была ему не по размеру, и синий палантин, свободно накинутый на плечи, развеваются на ветру, дующим из-под скалы. 

— Эриль.

Когда его окликнули, Эриль поднял голову и обернулся.

Из леса сзади выходит фей Рафаль Фен Рафаль с двумя лошадьми. Его неоднозначный цвет волос, ни бледно-зеленый, ни бледно-голубой, местами выглядит золотистым или серебристым, когда солнечный свет падает на них сквозь деревья. Его красивый, но великолепный внешний вид хорошо сочетается с одеждой, которую он носит, украшенной бисером и кружевом. Ее глаза мягкие и улыбающиеся.

Эриль чувствует облегчение, когда видит его лицо, потому что он единственный фей, с которым Эриль сейчас может проводить время. Он родился меньше года назад, но за это время Рафаль — единственный, с кем он смог нормально поговорить. Несколько месяцев назад он также познакомился с одним из своих братьев — Шалль Фен Шаллем. В хаосе битвы Эриль обменялся с ним парой слов. Но он чувствовал, что живет в другом мире с другими компаньонами, включая людей и фей.

Судя по всему, только Рафаль находится там же, где и Эриль.

— Это лошади? Они прекрасны.

Смахнув листок с колена в обрыв, Эриль встал и подошел к лошади.

— Они удобны, — сказал Рафаль, уголки его рта изогнулись. Несмотря на то, что он мягко улыбнулся, вид у него был крайне жестокий.

Эриль погладил по носу кобылу, которая радостно потерлась о него, и он поцеловал ее. Ослепительные глаза лошади были так прекрасны, что он не удержался и хихикнул.

— Очень мило. Но нам нужна лошадь? Разве то место, о котором ты упомянул, не рядом?

Когда он тихо спросил его, Рафаль вынул из кармана карту и быстро на нее взглянул.

— Так и есть.

— Если мы не найдем его, то поедем в другое место.

Когда Эриль небрежно сказал это, Рафаль покачал головой, возвращая карту в карман. 

— Это то место, которое тебе нужно. Оно подходит для Короля Фей.

— Ты так говоришь, но разве ты сам не Король Фей? Шалль тоже.

— Я потерял одно из своих крыльев и был осквернён человеческими руками. А Шалль…

Улыбка исчезает, и в его глазах появляется холодный цвет. Почувствовав это, Эриль намеренно отвел взгляд от него. Рафаль выглядит напряженным, когда упоминает Шалля.

Шалль — величественный фей с красивыми темными глазами и черными волосами. Когда Эриль встретил его, он не почувствовал к нему особой обиды. Но Рафаль его ненавидит.

Согласно рассказу Рафаля, Шалль поддержал людей и загнал Рафаля в угол, чуть не убив его. Несмотря на то, что он такой же Король Фей.

Нет никаких объяснений, почему Шалль сделал это или почему он стал спутником человека. Это не имело значения. Эриль теперь с Рафалем, а не с Шаллем. Словно подтверждая присутствие Рафаля, он подошел к нему поближе.

Рафаль достаточно умен и силен, чтобы считаться крепким. Тем не менее, по какой-то причине Эриль чувствовал, что опаловый фей может внезапно исчезнуть, и поэтому чувствовал себя одиноким. Возможно, это связано с тем, что Рафаль был первым, кого Эриль увидел после рождения, и в тот момент он плакал.

Это впечатление сильно отпечаталось на Эриле.

«С Рафалем я не буду чувствовать себя одиноким. Вот почему я должен защищать его.»

Подняв глаза, он увидел вдалеке заброшенный замок между скалистыми горами.

— Пока что мы идем туда, не так ли?

Рафаль тоже поднял взгляд и пробормотал, глядя на замок:

— Это ностальгическое место для меня.

Затем, взяв поводья каштановой лошади, он усмехнулся и дотронулся до ее ушей, как будто вдруг что-то осознав. На пальце Рафаля сидело красное насекомое с милым круглым тельцем с черными пятнышками. Он позволил насекомому приземлиться на травинку у себя под ногами.

— Что это за насекомое?

— Божья коровка.

— Она очень милая. Тебе нравится, Рафаль?

— Да. Они невинные создания.

— Есть ли грешные существа?

— Человек. И Шалль…

Глядя на божью коровку, Рафаль улыбнулся и облизал губы.

— Когда я встречу его, я прошепчу ему о его греховности и разрежу его на куски. На этот раз вместе с серебряным сахарным мастером.