Онлайн чтение книги Монолог фармацевта Apothecary Diaries
Глава 4 - Жена Гёку-оу

На следующий день Маомао отправилась навестить внучку Гёку-оу, о чём ранее говорила Шарлатану.

«Как же её звали?»

Она плохо запоминала имена, но решила, что на этот раз это не окажется проблемой.

По обыкновению, она подошла к Рихаку и Чуэ, как вдруг они услышали:

— О, пожалуйста, не обращайте на меня внимания.

По неведомой причине, младший сын Гёку-оу, Фуран, тоже подошёл к ним.

— Мне хотелось бы навестить племянницу и сестру.

— Вам необходимо разрешение, чтобы навестить их? — спросила Маомао, стараясь не показывать эмоции на лице.

«Не он ли громогласно заявлял о великой чести служить Лунному Принцу?»

— О, не переживайте. Я направляюсь туда по работе. Необходимо узнать подробности некоторых дел, которыми ранее заведовал отец.

— Расспросить сестру? —Маомао в замешательстве наклонила голову. У неё и в мыслях не было, что старшая сестра может быть в курсе дел.

— Нет-нет. Маму. Она сейчас живёт вместе с сестрой, потому что обстановка в этом доме для неё достаточно неспокойная.

Предположительно он говорит о женщине, вокруг которой ходят слухи.

«Пусть она и не появляется на публике, но всё также из-за кулис продолжает вести дела почившего мужа».

Если это так, то было неудивительно, что он хотел попросить у неё совета в политических вопросах.

У входной двери их уже ожидали девочка, её мама и женщина, которой на вид было чуть больше сорока лет.

Маомао уже посещала этот дом ранее, но женщину видела впервые. Скорее всего, она ожидала приезда Фурана, но не остальных.

«Пока что буду называть её Матерью Фурана».

Маомао не задумывалась о том, представят её или нет, так что не ставила перед собой цели запомнить имя, ведь вряд ли им предстоят частые встречи. По этой же аналогии, сестру она назвала Сестрой Фурана. Мать и сестра Фурана были очень похожи, но всё же супруга покойного Гёку-оу больше походила на красавицу, вызывая желание заботиться о ней. Можно было только предположить, что в молодости она обладала красотой, подобной цветку персикового дерева.

— Мама, сестра, давно вас не видел! —Фуран глубоко поклонился в знак приветствия.

—  Давно я тебя не видела, — ответила женщина сыну и повернулась в сторону Маомао и других сопровождающих. Она медленно склонила голову в знак приветствия.

Мать и дочь обладали мягким характером. Однако, в отличии от дочери, уголки глаз матери были слегка опущены, что придавало ей неповторимое женственное очарование.

— Фуран, давай перестанем любезничать, всё же, у нас тут гости. Простите, пожалуйста, мой сын не самый сообразительный.

Спокойствие, которым обладал Фуран, очевидно, передалось от матери. Их голоса были схожи спокойным тоном.

— Всё хорошо! Пожалуйста, не обращайте на нас внимания. Я здесь, чтобы осмотреть шрам вашей внучки, — Маомао взглянула на девочку.

—  Да-да, конечно. Позаботьтесь о моей Сяохон.

Её внучка поклонилась. В семье её называли Сяохон — прозвищем, означающем красные плоды, видимо, подчёркивая цвет волос, но настоящего имени Маомао не могла вспомнить. Её прежние тёмные волосы значительно отрасли, сменившись на светлые, а концы были ровно подстрижены. Они напоминали кисточку, которую обмакнули в чёрную тушь: корни волос золотисто-рыжего цвета, а кончики — тёмные.

— Увидимся позже! — сказал Фуран, уходя с матерью по делам.

Маомао с сопровождающими вошла в комнату, где обычно осматривала девочку. Это походило на медицинский осмотр, но по факту ничего серьёзного не происходило. Она просто наносила мазь на шрам, чтобы сделать его менее заметным в будущем.

В комнате не было прислуги. Несмотря на то, что шрам был незаметен, никто не хотел оглашать факта проведения операции. Ей повезёт, если он исчезнет к моменту, когда она повзрослеет.

— На сегодня всё. Если вам нужна будет мазь, то вы сможете взять её у меня, либо купить в аптечной лавке.

— Спасибо, — сестра Фурана глубоко склонила голову в знак благодарности.

Осмотр уже был закончен и можно было выдвигаться обратно, но Чуэ заприметила закуски на столе и сказала:

—  Давайте перекусим перед уходом?

— Господин Фуран ещё не вернулся, может, не будем торопиться?

—  Я не думаю, что нам обязательно возвращаться с ним.

Не было необходимости в том, чтобы вести себя, как группка хлопочущих девушек. С постоянным сопровождением Рихаку, вряд ли могли возникнуть какие-то проблемы.

— Сестра Маомао, неужели ты хочешь запретить голодной Чуэ съесть все эти закуски?

— Ешь на здоровье.

— Как и ожидалось от сестры Маомао, я хочу тебя поцеловать.

Маомао оттолкнула от лицо Чуэ, щёки которой уже были набиты закусками.

—  Как некрасиво с твоей стороны…

— Да-да-да… — с этими словами Маомао подала Чуэ чай с молоком.

Чуэ добавила мёд в чай и стала размешивать, попутно набивая рот остальными закусками. Это было печенье с добавлением изюма и грецких орехов, которые придавали насыщенный аромат и делали его хрустящим. Скорее всего, в печенье добавили зародыши пшеницы, что сделало его богатыми питательными веществами, и вместе с тем цвет стал менее привлекательным. При условии, что сейчас существовали проблемы с продовольствием — такие закуски были редкостью на столе.

Маомао поддалась искушению и тоже попробовала печенье, хотя на работе старалась таким не злоупотреблять. Рихаку был на службе, поэтому не стал разделять трапезу с девушками, но периодически жалобно поглядывал на закуски.

—  Извините, пожалуйста, — обратилась она к сестре Фурана.

—  Да?

—  Вы не возражаете, если я возьму с собой немного закусок, чтобы поделиться с остальными?

Маомао посчитала свою просьбу достаточно наглой, но хотела угостить выпечкой Шарлатана. Женщина улыбнулась и кивнула в знак согласия. В отличие от первой встречи, сейчас она производила совершенно другое впечатление, была гораздо мягче и спокойнее.

— Конечно, сейчас принесу.

Она собиралась выйти из комнаты, когда её дочь дёрнула за рукав:

— Я принесу.

Сяохон выглядела счастливой, когда выходила из комнаты. Она тоже казалась более жизнерадостной, чем раньше.

Чуэ, жуя закуски, с радостью наблюдала за общением матери и дочери. Скорее всего, она надеялась, что они принесут побольше печенья.

—  Кстати, я слышала, что ваша матушка живёт здесь.

Маомао не знала, с чего начать разговор, особенно когда этого не хотела, но сейчас она посчитала правильным сказать что-то, дабы казаться более дружелюбной и поблагодарить за угощения.

—  Да, моя мама беспокоилась, что в доме есть проблемы. Но ещё она переживала за мою дочь, — говоря это сестра Фурана выглядела немного грустной.

«Мать и дочь не ладят друг с другом?»

Эта мысль крутилась у неё в голове, когда снаружи раздался громкий крик. Сестра Фурана в спешке выбежала из комнаты, и все присутствующие устремились за ней.

В саду особняка кричала Сяохон, которую тянули за волосы. Что же касается того, кто это делал…

«Это тот самый непослушный ребёнок?»

Хулиган по имени Гёкудзкн тянул девочку за волосы. Его няня присутствовала при этом, но не приближалась к нему ни на шаг, а просто обеспокоенно наблюдала за всем.

— Гекудзун! Что ты делаешь? — сестра Фурана встала между детьми, наблюдая за племянником, чтобы он снова не причинил вред её дочери.

Вредный мальчишка был озабочен лишь тем, что рассматривал вырванный клок золотисто-рыжих волос, накрученных на его кулак.

— Что такого? Я просто хочу избавиться от грязи, что несут её волосы!

Гёкудзун говорил величественно и без всякого раскаяния, держа в левой руке комок грязи. Волосы Сяохун уже были покрыты этой грязью.

— Я не грязная, — тихо прошептала девочка сквозь слёзы.

Несмотря на то, что мать пыталась защитить ребёнка, она выглядела смущённой.

— В ней нет ничего грязного, она ведь твоя кузина.

— Кузина? Но её волосы похожи на волосы чужеземцев!

— Это просто совпадение. Разве в наших краях такой цвет волос редкость? — сестра Фурана старалась вежливо разговаривать со девятилетним племянником, но по ней было видно, что она старалась держать себя в руках.

— А разве вы, тётушка, не бросались камнями в чужестранцев, когда видели их? Я слышал, как папа рассказывал об этом, — с отвращением проговорил мальчишка.

Сяохон уставилась на лицо матери, которое выражало смущение пуще прежнего.

«Аааа…»

Маомао поняла, что у дочери Гёку-оу нечиста совесть, и когда-то она поступала так же, как и её племянник сейчас.

«Она чувствует себя виноватой, потому что прошлое невозможно изменить».

— Ваша награда! — Гёкудзун, воспользовавшись случаем, взял кусок грязи в руку и попытался бросить его.

— Довольно. Хватит дурачиться.

Вместо того чтобы быть брошенной в оппонента, грязь вместе с кулаком задиры оказалась в руке Чуэ.

«Когда она успела?»

Чуэ в мгновение ока оказалась позади мальчишки.

— Что ты делаешь?

— Насколько известно, вода в Западных землях очень ценна. Так сколько же придётся её израсходовать, чтобы смыть всю эту грязь? — улыбаясь, Чуэ сплющила комок грязи.

Видимо, негодяю было больно, учитывая, какую гримасу он скорчил. Как только Чуэ отпустила его, он потёр левую руку.

— Что ты делаешь? Ты вообще знаешь, кто я?

В глазах парня заблестели слёзы, прося у Чуэ объяснений.

— Да, ты правнук господина Гёкуэна, внук Гёку-оу, старший сын Шикёу, молодой господин Гёкудзун.

—  Поскольку ты понимаешь…

— Однако! — прерывая маленького мальчика, продолжила Чуэ. — Как говорят, волосы — это жизнь женщины. Конечно, госпожа Чуэ, достоверно не знает, так ли это на самом деле, но ни одной девушке не понравится то, что вы сделали.

Она посмотрела на девочку, которой только что выдернули клок волос. Её глаза наполнялись горькими слезами, а сама она, периодически всхлипывая, скрывалась за спиной матери.

Рихаку всё это время находился рядом, как охранник, но не встревал в спор, наблюдая за ним со стороны. Казалось, что он воспринимает это как детскую игру.

Несмотря на то, что Чуэ вмешалась в конфликт, Маомао не хотела провоцировать или задавать лишние вопросы молодому господину. Однако инцидент, убедил её в том, что мальчик растёт абсолютно бесчувственным и не умеющим размышлять.

—  Что? Меня вообще не интересуют её волосы. Да и у тому же, ещё совсем недавно она их красила. Думаю, она засланная иностранка, подменыш, который должен навредить нашей семье.

— Подменыш? — Маомао в замешательстве склонила голову.

Она не хотела встревать в разговор, но незнакомое слово пробудило интерес, из-за которого Маомао без раздумий перебила мальчика.

— Так называемые «подменные дети»: те, которых родили какие-нибудь монстры. Ими подменивают нормальных детей — от сюда и название «подменыш», — подробно объяснила Чуэ.

— Разве ты не видишь? У её матери чёрные волосы, а такого цвета, как у неё, нет ни у кого! Это странно, не так ли? Вы лжёте, называя её моей кузиной!

«Похожа ли она на монстра?»

Детей, не похожих внешне на своих родителей, называют «монстрами». Судя по названию, это имеет зловещий смысл.

Мальчик заблуждался и Маомао решила это исправить.

— Даже если у обоих родителей чёрные волосы, то дети могут иметь отличный от них цвет. Например, как у кошек: иногда котята из одного помёта могут быть чёрно-белыми и полосатыми, верно?

Девушка считала, что объяснила доступным для ребёнка языком, но этот засранец даже не думал слушать. Маомао перевела взгляд на няню, в надежде, что та найдёт подход и утихомирит мальчика, но она лишь часто моргала.

«Он вообще не способен думать. Я поняла это в тот момент, когда он напал на Шарлатана».

Маомао задумалась, не проще ли влепить пощёчину парнишке, наблюдая за реакцией остальных, как вдруг…

— Молодой господин! С вами всё в порядке? — спросила Чуэ, одаривая его лукавой улыбкой. Она отряхнула руки от грязи и похлопала его по плечу, дабы сбить с него пыль.

— Конечно в порядке! Я же Гёкудзун!

— Да, госпожа Чуэ это знает. Так что же делает вас таким великим?

— Я старший сын моего отца, и однажды, я буду править Западными землями!

—  Получается, то, что ты сын своего отца и делает тебя великим?

— Именно так! — воскликнул мальчик с высоко поднятой головой.

«Опирается на собственного отца, что запугивать других?»

Видимо, по этой причине сестра Фурана не позволяла себе разговаривать с племянником на повышенных тонах.

Маомао взглянула на золотисто-рыжую голову Сяохон, которая крепко обнимала свою маму. Похоже, они прислушались к её советам и обрезали часть чёрных волос, и перестали их окрашивать. Однако у корней виднелись синяки, вероятно, от того, что волосы хорошенько подёргали. От этого у неё стыло сердце.

—  Тогда чем же хорош твой отец? — спросила Маомао вместо Чуэ. Та, в свою очередь, отошла назад, предоставляя Маомао вести разговор.

— Потому что он сын дедушки…

— И это всё?.. —произнесла Маомао, скривив губы. — Но господина Гёку-оу больше нет в живых, — продолжила она, злобно улыбаясь.

Говорить с ребёнком подобным образом было подло. Слова были настолько резки, будто вырывали зубами плоть.

Внезапно, Гёкудзун стал выглядеть растерянным.

Независимо от того, что про него думали в Центральном правительстве, упоминать в таких обстоятельствах смерть всеми любимого Наместника Западной столицы казалось неуместным. 

Маомао осознавала, что такое поведение было неприличным, но не хотела задумываться об этом.

Сестра Фурана, мать Сяохон, ничего не говорила, так как не имела на это права.

— Вы хотите сказать, что господин Шикёу, который ведёт праздный образ жизни, придёт и начнёт править Западными землями? Или же вы думаете, что у вас есть потенциал управлять Западной столицей?

Возможно, такие слова слишком суровы для маленького ребёнка, но его стоило вразумить, чтобы он всё понял.

— Неужели вы велики по своей природе?

Если такого мелкого мальчишку не учить уму-разуму с самого детства, то из него не выйдет хорошего правителя.

Если он бездарен, не образован и думает, что сможет наслаждаться тем же статусом, что и родители, только благодаря родословной, то рано или поздно потерпит неудачу.

Лицо Гёкудзуна стало бледным от сказанного. Вероятно, он ещё слишком молод, чтобы осознать весь смысл сказанных слов.

Он сын и внук самых влиятельных людей Западной столицы. Однако даже могущественный покровитель может погибнуть в мгновение ока. Детей, потерявших защитников, в лучшем случае делают марионетками, а в худшем — изгоняют.

— Отец… Отец никогда не умрёт!

— Жизнь непредсказуема. Невозможно предсказать её зарождение и конец. Однако вы не против, чтобы я осмотрела голову госпожи Сяохон? — Маомао взяла девочку за руку и двинулась в сторону покоев, как вдруг она услышала громкий голос:

—  Пожалуйста, подождите.

Обернувшись, она увидела женщину средних лет — мать Фурана. Младший сын шёл позади неё.

— Бабушка! — Гёкудзун побежал обнимать бабушку. — Эта девушка… Она говорит такие злые вещи…

Обнимая бабушку грязными руками мальчик подчеркивал образ милого хорошего внука, в противоположность высокомерному и упрямому по отношению к окружающим несколько мгновений назад.

Фуран, оценивая поведение племянника, горько улыбнулся. Он сложил руки и поклонился, извиняясь перед остальными за его поведение. Мать Фурана посмотрела на внука, дочь и внучку, затем перевела взгляд на Маомао и остановила его на Чуэ, поинтересовавшись:

—  Хотелось бы узнать: почему такой шум и гам?

До Гёкудзуна донеслись слова бабушки, в которых он слышал нежность и это его успокаивало.

— Они говорят, что мой отец умрёт!

Как и полагалось ребёнку, он приукрашивал сказанное, искажая факты, дабы сделать себя невиновным. Мать Фурана изменилась в лице, одарив взглядом сына. Тот ничего не сказал в ответ, но было понятно, что становиться на сторону племянника он не собирался.

— Гёкудзун, мальчик мой, ты говоришь правду?

— Да, конечно.

— Точно?

— Да, честное слово!

— Но я же всё видела?

Слова бабушки мгновенно изменили выражение лица Гёкудзуна. Он посмотрел на дядю Фурана, но тот не собирался помогать.

«Говорящее выражение лица».

Кажется, в отличии от деда, внук совершенно не заботился о сокрытии мыслей.

— Что ты делал с Сяохон? И почему у тебя грязные руки?

— Э-это недоразумение…

Мальчик начал бессвязно рассказывать о произошедшем, оправдывая свои действия. Это было гиблым делом, все видели сцену от начала и до конца. От всего этого у Маомао проступил холодный пот.

Через несколько секунд мать Фурана беспомощно вздохнула.

— Гёкудзун, вернись в свою комнату. Пожалуйста, отведите его, — обратилась она к няне. Пока женщина уводила мальчика, он высунул язык за её спиной.

— Извините нас за такую грубость в вашем присутствии.

Женщина склонила голову в знак извинения перед Маомао и Рихаку. Казалось, что она считает поведение внука постыдным. Маомао считала, что мать Фурана упрекнёт её за то, что она использовала смерть Гёку-оу в качестве поучительного урока, но та ей ничего не сказала.

Затем женщина повернулась к своим дочери и внучке и сказала:

— Сяохон, подойди ко мне.

Девочка, доселе прятавшаяся за спиной своей мамы, подошла к бабушке. Женщина провела рукой по волосам девочки и произнесла:

— Не думаю, что он причинил тебе большой вред. Я поговорю с Гёкудзуном о тебе позже.

— Мама! — воскликнула сестра Фурана, глядя на свою мать, еле сдерживая гнев.

— В чём дело?

— В чём дело? Ты же знаешь, как племянник издевается над моей дочерью, так зачем ты привела его в наш дом?

«Привела его сюда».

Гёкудзун живёт в другом доме, поэтому можно быть уверенным в том, что сестра Фурана явно не была рада тому, что проблемного мальчишку, который издевается над её дочерью, привели сюда.

— Моему внуку некомфортно жить в том доме, поэтому, я надеюсь, что ты поймёшь мой поступок.

— Но…

—  Его мать не может его защитить. Поэтому это сделаю я.

«Его мать не может защитить своего ребёнка?»

Мать, о которой она говорила — та самая женщина, которая несколько дней назад пришла загладить вину перед Шарлатаном? Тогда она заставила Гёкудзуна признать ошибку, а сама проливала слёзы. Маомао знала, что старший сын Гёку-оу был бездарен, но никогда не слышала, что случилось с его женой.

— Хватит об этом говорить. Не заставляйте наших гостей ждать.

Маомао понимала о чём идёт речь, но тон матери заставил дочь почувствовать раздражение. Она, закусив губу, уставилась на женщину. Бабушка, как ни в чём не бывало, развернулась на пятках и ушла. Фуран последовал за ней, склонив голову в качестве извинения.

Казалось, что у сестры Фурана иссякли последние силы, и она уже не могла одаривать всех натянутой улыбкой.

— Мне жаль, что вы это слышали. Можем мы вернуться? — сказала сестра Фурана, сдерживая себя из последних сил.

—  Простите, но не говорите плохо о дедушке, — невинно фыркнув, маленькая девочка потянула Маомао за юбку.

Гёку-оу был не только дедушкой мальчика, но и Сяохон.

— Прошу прощения, — искренне извинилась Маомао.

[П.п: Вот и закончились запасённые ещё пол года назад главы. Завтра глав ТОЧНО не будет.]