Онлайн чтение книги Монолог фармацевта Apothecary Diaries
Глава 5 - Джинши и отчёт

На толстом шерстяном ковре, на котором он стоял на коленях, изображены драконы. По обеим сторонам от него колонны, на которых также вырезаны изображения драконов. Все высокопоставленные чиновники выстроились вдоль ковра и смотрели на Джинши и тех, кто вернулся из Западной столицы. 

Джинши стоял, склонив голову.

[П.п: Арт от wp_ouensan]

— Подними голову.

Джинши поднял голову и спустя долгое время увидел перед собой Императора, сидящего на троне.

— Долгое путешествие, должно быть, утомило тебя. Ты здоров?

— Благодарю за ваши добрые слова, я глубоко тронут.

По правилам, Джинши должен был сообщить Императору о своём возвращении в Центр из Западной столицы сразу же. Однако, по заботе Императора, отчёт был перенесён на следующий день. Более того, время было назначено после полудня, скорее всего, с учётом другого докладчика.

За спиной у Джинши стоял Лакан, он выглядел сонным. На его месте вряд ли нашелся кто-то, кто осмелился бы зевать.

— Зуйгэцу, ты похудел?

Император был известен как Солнечный или Дневной Принц, когда был наследником. Джинши начали называть Лунным Принцем в сопоставление Императору. Он единственный человек в стране, который может называть Джинши настоящим именем.

— Не так уж много изменилось, — он не стал отрицать. Он похудел на пять килограммов, но не было необходимости сообщать точные цифры.

Джинши больше беспокоили седые волосы на голове Императора, чем собственный вес. То, что их не тронули, не покрасили и не спрятали,  наверняка означало, что государь запретил что-либо делать с ними. 

Джинши почувствовал пульсирующую боль на месте давно зажившего на боку ожога.

Работа Императора многогранна и полна забот. Но то, что Джинши натворил до отъезда в Западную столицу, наверняка стало большой проблемой для Императора. 

Когда он подумал, что мог быть причиной появления новых седых волос, он не мог не чувствовать вины, хотя и не испытывал сожаления.

По обе стороны от Императора стояли важные чины. На месте, где раньше стоял Шишоу, теперь стоял Гёкуэн. 

Спустя десять лет после его восхождения на трон состав важных лиц сильно изменился.

— Ка Зуйгэцу выступает с докладом, — Джинши собрался с силами и начал свой отчёт.

Единственный человек, перед которым Джинши может использовать своё настоящее имя, — Император.

Доклад заранее был передан Императору. Джинши ограничился кратким изложением событий последнего года в провинции И-сей.

Взглянув на Гёкуэна, Джинши заметил, что его выражение лица не изменилось, но, вероятно, он испытывал определенные чувства по поводу смерти своего сына.

— Похоже, ты столкнулся с трудностями, — сказал знакомый глубокий голос Императора. В прошлом после подобного доклада часто следовало приглашение провести вечер вместе, обсуждая детали за чашечкой саке и закусками. Но как будет на этот раз?

Завершив краткий доклад, Джинши планировал покинуть помещение прежде, чем Лакан успеет что-либо предпринять.

За этот год произошло многое, но если подводить итоги, они умещались в несколько строк. Он должен был докладывать подробно и, если бы ничего особенного не произошло, планировал уйти, но…

— Слушай, Зуйгэцу, — обратился Император, когда доклад был почти закончен. — Не хочешь ли после долгого времени сходить со мной в гарем?

Это было неожиданное предложение для Джинши. Окружающие их министры зашептались.

Хотя было известно, что Джинши работал евнухом в Заднем дворе, но это было табу, о котором открыто не говорили. Он почувствовал себя объектом шутки.

Правильный ответ здесь должен был быть: «Это шутка». Однако тому, кто на самом деле провел семь лет в роли евнуха, ответить было непросто.

— … Ваше Величество…

— Это шутка. Ты, наверное, устал. Отдыхай до завтра, — Император не дождался ответа Джинши.

Почувствовав облегчение, Джинши одновременно осознал, что его владыка по-прежнему непредсказуем.

После того, как несколько человек также завершили свои доклады, аудиенция закончилась.

Лакан, который стоял у Джинши за спиной, не уснул, но, как только всё закончилось, он как будто подпрыгнул и выскочил из тронного зала.

Джинши с облегчением шёл по коридору. За ним следовали Басен и несколько телохранителей. Барёу тоже был на аудиенции, но, практически потеряв сознание среди толпы, был быстро отправлен обратно в комнату.

— Отдохнуть, значит?

После того, как он отдал дань уважения Императору, ему следовало посетить мать, Вдовствующею Императрицу, затем наследника трона и Императрицу Гёкуё.

После этого он сможет немного расслабиться. Со всеми бумагами и прочим он разобрался во время морского путешествия, поэтому мог отдохнуть несколько дней.

— Лунный принц, вы вернётесь в свою комнату?

— После визитов к Вдовствующей Императрице и другим. Но я хотел бы кое-кого вызвать.

— Кого именно?

— Могли бы вы вызвать Маомао? — Джинши немного смущённо произнёс это, убедившись, что Лакан уже далеко и не услышит сказанного.

Если Джинши не ошибся, Маомао испытывает к нему симпатию. В противном случае она бы не согласилась так легко на поцелуй с Джинши. Он хотел в это верить. После долгих лет уклончивых ответов, это всё ещё казалось невероятным.

На корабле из-за присутствия Лакана и близости других людей было трудно развивать отношения. Теперь, когда они вернулись, можно немного углубить свои отношения без страха наказания.

— Эту девушку? —  Басен склонил голову в замешательстве.

— Что-то случилось?

Басен не всегда быстро соображает, поэтому Джинши понимал его колебания насчёт приглашения Маомао к нему. Но ради будущего он должен привыкнуть к этому.

— Нет, медицинские работники начинают работать сегодня, так что, вероятно, и она уже приступила к работе. Вызвать её прямо сейчас?

— …!?

— Лунный принц, что-то случилось? Что вас удивило?

— Да нет, просто не ожидал от тебя, Басен, такой точности в словах. 

На слова Джинши лицо Басена сжалось.

— Отец сказал мне, что, возможно, придётся вызвать Маомао.

Отец Басена, Гаошун, вернулся к своим обязанностям при Императоре. Джинши быстро кивнул, поняв, что к чему. 

Если это слова Гаошуна, они могут включать не только беспокойство о Маомао, но и другие намерения.

— Вызвать её?

— … Нет, лучше не надо. Не стоит.

Джинши решил, что это было предполагаемо. Он может позволить себе отдыхать, потому что его прямо попросил Император, но не всем так повезло. Размышляя о приглашении после работы, он задумался, как это будет выглядеть, если пригласить её в первый рабочий день.

Она не могла отказаться от предложения старшего по рангу, но, вероятно, будет недовольно на него смотреть, уставшая после работы. Хотя это было бы неплохо, но Джинши не хотел сосредотачиваться только на удовлетворении собственных потребностей.

Джинши не должен забывать о своём статусе.

— Хм. Тогда можешь вызвать Маамэй?

— Если речь идет о сестре, то абсолютно нет проблем.

Сестра Басена, Маамэй, была в столице. Она компетентна и сможет подробно рассказать Джинши о том, что происходило в столице за год его отсутствия. 

Спустя год Вдовствующая Императрица не изменилась.

— Ты сильно похудел.

Она же, напротив, была удивлена изменениями Джинши.

— Многое произошло.

Интересно, что она сказала то же самое, что и Император. Неужели он выглядит таким изможденным?

— Затем ты пойдёшь во дворец Императрицы Гёкуё?

— Да, я также хочу поздороваться с наследником престола и принцессой.

С Вдовствующей Императрицей встреча была короткой. Джинши — её сын, но с тех пор, как он стал евнухом и вошёл в гарем, они отдалились друг от друга. Он думал, что стоит поговорить подольше, но это было не так просто.

У Джинши есть тайны, которые он скрывает от Вдовствующей Императрицы, и он сомневался, говорить ли о них или все же стоит унести с собой в могилу.

Далее он направляется во дворец Императрицы Гёкуё. По сравнению с прошлым, число её слуг значительно увеличилось. Увеличилось количество охранников, служанок и нянь. Навстречу вышла главная фрейлина Хоннян и другие девушки, которые изначально служили Императрице Гёкуё.

— Давно не виделись, Хоннян, Инфа, Гуйэн, Айлан.

— Императрица Гёкуё ожидает вас.

Хоннян торжественно сопроводила Джинши во внутренние покои. Другие три девушки были слегка взволнованы, но не так сильно, как раньше.

— Входите.

В приёмной находились Императрица Гёкуё и ее дочь лет пяти или шести. Это подросшая принцесса Линли, которая, увидев Джинши, спряталась за спиной матери.

— Принцесса?

— Ох, что случилось? Это же твой дядя, не так ли?

Принцесса просто смотрела на Джинши, не подходя ближе. Раньше бывало, что она просила взять её на руки.

— Неужели она стесняется?

— Стесняется, говоришь?

Джинши знает принцессу Линли с самого рождения. Во время его пребывания в гареме он появлялся у Гёкуё каждые несколько дней.

— Через год она забыла его лицо, не так ли? — Хоннян добавила свою лепту к словам Джинши.

Наследный Принц уже давно начал ходить, и, чтобы он не упал, за ним присматривали няни.

— Сегодня только приветствие или что-то ещё?

— Немного о делах в Западной столице.

Когда Императрица Гёкуё мягко подняла руку, Хоннян вывела принцессу и наследника из комнаты. В помещении остался минимальный состав людей.

— Что касается господина Гёку-оу...

Брат Императрицы Гёкуё — Гёку-оу — был убит. Несмотря на то, что они были сводными братом и сестрой, для неё это сложная ситуация.

— Я знаю. Слышала, что его преемником стал старший сын.

— Да, это господин Шикёу.

Шикёу является старшим сыном Гёку-оу и старшим племянником Гёкуё.

— Этот человек может быть немного недальновидным, но с ним всё будет в порядке.

— Вы были близки?

— После того, как отец сказал мне войти в гарем, я некоторое время жила в главном доме и обучалась там. Внешне он похож на брата Гёку-оу, но по сути совершенно другой. Когда он встанет у руля, основание его власти, естественно, укрепится.

Слова Императрицы Гёкуё звучали так, как будто она говорила, что Гёку-оу не подходил для роли главы семьи.

— Что вы слышали о моих отношениях с братом Гёку-оу?

— … Я слышал, что они были не очень хорошими.

— Верно. Я должна сказать, что я не вмешивалась, — Императрица Гёкуё решительно это заявила.

— Я тоже.

Тон разговора Императрицы Гёкуё и Джинши естественным образом вернулся к временам их пребывания в Заднем дворе. Возможно, это из-за того, что в комнате остались слуги и охранники, служившие с времён их пребывания там.

— Верно. Для брата императора Западная столица — всего лишь провинциальный город, в конце концов, просто деревня. У вас нет причин стремиться стать правителем Запада.

— Однако о моём участии в убийстве ходило много слухов.

— Хи-хи-хи. Как объяснить, что он человек, которому совсем не интересна власть? — Императрица Гёкуё смеялась, но в её словах чувствовался иронический подтекст. Она одна из немногих, кто знает о замечательной печати с пионом, оставленной на теле Джинши.

— Да. Я не враг Императрицы Гёкуё, — Джинши сознательно повторил те же слова, что были сказаны, когда он нанес клеймо.

— … Можно ли мне верить вам?

— Да.

— Лунный Принц, возможно, так, но как насчёт окружающих?

— Я в курсе.

Императрица Гёкуё является единственной законной женой Императора в этой стране. Тем не менее, немало людей избегают её из-за рыжих волос и зеленых глаз, необычных для местных жителей. У Наследного Принца также проявились черты внешности Императрицы Гёкуё.

Традиционно в Ли часто практиковались браки между членами императорской семьи. Существует немало высокопоставленных лиц, которые предпочитают не Императрицу Гёкую, а Рифу — жену из сопутствующей ветви императорской семьи.

В свою очередь, супруга Рифа — это личность, следующая воле Императора. Вероятно, она не будет стремиться к захвату трона, пока Императрица Гёкуё и её родственники не начнут проявлять тиранию.

Таким образом, если и выбирать кого-то в качестве фигуры для поддержки, то это будет Джинши. В течение многих лет до рождения наследника мужского пола Джинши был Наследным Принцем. Особенно учитывая, что родной дом его матери, Вдовствующей Императрицы Аньши, вероятно,  хотел бы видеть его следующим Императором.

— Я не стремлюсь занять место, где никто не может стоять рядом со мной.

Даже будучи Императрицей, нельзя сидеть рядом с троном. Императрица не жена Императора, а его подданная.

— Верно, — Императрица Гёкуё слегка улыбнулась. 

Прежде чем Джинши успел разгадать её выражение, Императрица встала со стула и подошла к окну. Затем она открыла окно и выглянула наружу. 

Джинши также подошёл к окну. В саду была девочка со светлыми волосами, которая устраивала что-то вроде чаепития.

— Дочь моего брата, для меня она племянница. Она говорит, что хочет стать моей фрейлиной и не входить в гарем. Сейчас она как раз занимается изучением этикета.

Императрица Гёкуё обладала как мягкостью, так и твёрдостью. Со времен гарема, несмотря на то что её родной дом был далеко и другие жены Центральной столицы относились к ней с опаской, она сумела создать собственную сеть связей. Если говорить прямо она умела вводить в заблуждение других женщин. Джинши рекомендовал её на роль Высшей Супруги в значительной степени из-за её решительности.

— Если она не может войти в гарем, то, возможно, станет женой Лунного Принца. Хи-хи. Лучше ей не видеть ваше лицо. Если она увидит Лунного Принца, может передумать и захотеть стать вашей супругой.

— Вы шутите.

Хотя Джинши и привык, что к нему клеятся люди разного возраста и пола. Честно говоря, это его нервировало.

— Похоже, Лунный Принц принял решение, как и я.

— Я сожалею о многих вещах, которые сделал.

— Сожалеете? Но это не мне вам следует говорить, — Императрица Гёкуё немного повысила голос. — Не забывайте, что есть и другие люди, кому вы доставили куда больше хлопот, чем мне.

— Да, — Джинши мог только ответить.

Маомао, Император или, возможно, им обоим?

Джинши вспоминал людей, присутствовавших в тот злополучный вечер.

Когда он вернулся в свои покои, Суйрэн убиралась. Это была не простая уборка, а генеральная.

— Суйрэн, хорошо, что ты так стараешься, но ты тоже устала в путешествии, не так ли? Можешь отдохнуть.

В целом дворец хорошо убирался даже в его отсутствие. Убирать его ещё раз — не чересчур ли это?

— Просите отдохнуть. Как мило с вашей стороны, молодой господин.

— Прекрати называть меня молодым господином.

— Нет, ваша мягкотелость как раз подходит для молодого господина. Всего немного прибралась и смотрите, сколько всего нашлось.

С улыбкой Суйрэн показала подозрительные амулеты, куклы и веревки, сплетённые из волос.

— …

— Вы, возможно, забыли, молодой господин, но если не следить, неизвестно, что могут натворить влюблённые девушки.

За год в Западной столице он почти забыл свою повседневную жизнь.

— Нет, нет, нет.

— У нас есть и нижнее бельё, в которое вшиты ваши волосы. Вы будете его носить?

— Выбрось.

— Поняла, — Суйрэн безжалостно выбросила это в мусорное ведро.

Амулеты и куклы могли включать в себя не только попытки любовного колдовства, но и попытки настоящего проклятия Джинши. Однако он не собирался подробно разбираться с каждым случаем. Если кто-то пытался навредить ему такими косвенными методами, Джинши не намерен им уделять внимание. 

Благодаря убежденности Джинши в том, что проклятия — это суеверие, он мог так легко относиться к этому. Интересно, кто на него так повлиял?

— Маамэй пришла?

— Да. Она помогает в гостинной.

Маамэй — великая женщина, но она не могла сравниться с Суйрэн. В гостиной Маамэй, подобно Суйрэн, выбрасывала в мусорный бак подозрительные куклы.

— Давно не виделись, Лунный Принц. Это мы сожжём позже, так что можете не беспокоиться.

Она напоминала женщину по имени Таомэй, с которой он поладил в Западной столице, только вдвое моложе. Дочь Гаошуна и Таомэй, но она не похожа на Гаошуна.

— Можешь рассказать, что произошло за этот год?

— Да. Начну с того, что связано с Лунным Принцем, — не прерывая работы, Маамэй начала рассказ.

Дочь Гёку-оу из Западной столицы скоро станет фрейлиной Императрицы Гёкуё. Об этом уже было известно со слов самой Императрицы.

Кроме того, начались разговоры о том, что для Джинши нужно найти супругу. И активизировалась фракция, стремящаяся протащить в Восточный дворец сына Рифы.

— Есть ещё… — Маамэй слегка запнулась.

— Что-то еще?

— Это всего лишь слухи.

— Расскажи, — Джинши сел на стул, и Суйрэн незаметно подала ему чай.

— Сейчас проблемой является небольшое количество мужчин в императорской семье. У Императора два сына, а Лунный Принц не женат. Поэтому стоит ли говорить, что есть люди, пытающиеся сблизиться с немногими оставшимися членами императорской семьи?

— Ну, это логично. Кажется, у отца покойного Императора был младший сводный брат, который сильно отличался от него по возрасту.

С точки зрения семьи, он был дядей предыдущего Императора. Во время правления Императрицы-регентши он покинул семью, боясь навлечь на себя её гнев.

— Да. У него есть один сын.

Поскольку это мужская линия, права на престол сохраняются.

— Он планирует мятеж?

— Не совсем. Его отношение такое же, как и раньше. Лично он не интересуется политикой. Но, по слухам, есть еще один мужчина из императорской семьи.

— Ещё один мужчина из императорской семьи? —  Джинши задумчиво наклонил голову. — Из какого поколения императорской семьи он?

— Возможно, три поколения назад. Был один член императорской семьи, который вызвал гнев тогдашнего императора.

— Хм-м.

— Перед казнью его исключили из императорской семьи, но по слухам, до этого у него родился ребёнок от простолюдинки.

По системе Ли детям, рожденным у членов императорской семьи, предоставляется такой же статус. Даже если это незаконнорожденные дети, при наличии доказательств им может быть предоставлено право наследования престола, хотя большинство из них — подделка. 

Даже настоящие случаи часто скрываются для удобства важных лиц.

— Какая сказка.

— Да. Это действительно сказка, но раз уж на то пошло, решила рассказать.

Это была шутка от Маамэй. Подобные слухи уже давно надоело слушать. Даже среди куртизанок есть те, кто утверждает, что они потомки императорской семьи, и  торгует собой под именем «Ка». 

Тем не менее это не значит, что таких случаев, как у Маомао, не бывает, так что это нельзя отрицать.

— До меня дошли и другие слухи, хотите послушать?

— Я голоден. Почему бы не продолжить, пока я ем?

— Как пожелаете.

Похоже, Маамэй нашла ещё одну вещь, украшенную вышивкой из волос, и выбросила её в мусорный бак.

Джинши подумал, что, возможно, быстрее будет просто сменить дворец, но, представив, как Маомао нахмурит брови, говоря ему не тратить зря ресурсы, он не стал это озвучивать вслух