Онлайн чтение книги Правильный путь раздачи пощечин при переселении The Correct Way of Face-Slapping in Transmigration
Правильный путь раздачи пощечин при переселении Глава 26

Правильный способ пощечины при быстрой трансмиграции

Глава 26

«Что это за нефрит такой?! Замени его!» Гу Синь сорвал нефритовую кисточку, свисавшую с талии Гу Юньси, и сердито посмотрел на посох. «Юнь Шань тщательно защищён силой страны. Как мог этот дешевый нефрит появиться среди его аксессуаров?»

Сотрудники вздрагивали, как перепела, и не решались заговорить друг с другом. Они лишь тайно бормотали в своих сердцах, что директор Гу снова сходит с ума. Он говорил им такие вещи, как «Качество ткани для этого наряда слишком низкое, как это может быть достойно Юнь Шаня?» или «Качество изготовления этой шпильки слишком грубое, как она может дополнить чернильно-черные волосы Юнь Шаня?». Ворча, ворча, всё время ворча, он каждый день давал нагоняй своей производственной команде. Но разве это не он согласился использовать этот реквизит, когда все они заранее готовили реквизит перед съемками?!

Сотрудники финансового отдела, стоящие рядом с Гу Синем, чуть не расплакались. Съёмки проводились всего лишь несколько дней, а деньги в его руках текли рекой. И большая часть денег была потрачена им на смену одежды и аксессуаров Юнь Шаня.

Однако Гу Синь был на редкость упрямым человеком; если уж он сказал, что хочет что-то изменить, то это должно было быть изменено. Если не сделать так как хочет он, то он закатил бы истерику и уклонился бы от всякой ответственности. Что еще могли сделать финансовые сотрудники? Они покорились своей судьбе и сменяли реквизит так, как того желал Гу Синь. В результате сценические наряды Юнь Шаня были сшиты из настоящих шёлка и атласа. Аксессуары для него были разработаны специально. Но теперь он снова поднял шум, заявив, что нефрит нужно заменить. Разве этот старший брат не знал, сколько стоит нефрит?! Что случилось с нашим соглашением использовать деньги лишь «на лезвии меча» (т.е. использовать их только на то, что является наиболее срочным или имеет первостепенное значение)?

«Цянь Цянь, иди сюда», – Гу Синь подозвал к себе одного из сотрудников финансового отдела после того, как закончил закатывать истерику.

Цянь Цянь шёл к нему, нервно потирая руки и думая, что, если бы режиссёр Гу действительно попросил его сейчас купить нефрит, он умер бы на месте, чтобы показать ему всю абсурдность этой просьбы!

«Поезжай в Юшучжай, чтобы занять там прекрасный нефрит на мое имя», – Гу Синь передал своему сотруднику по финансовым вопросам долговую расписку со своей печатью вместе с банковской картой: «Вычти отсюда необходимую сумму депозита».

Цянь Цянь вздохнул с облегчением, протянул руку и взял все эти вещи.

«Кстати, принеси, заодно, золотую заколку для волос и нефрит, которые я заказал в прошлый раз, и проверь деньги на них».

Лицо Цянь Цяня исказилось, когда он понял, что слишком рано почувствовал облегчение. Господи, фрик, а ты докладывал в финансовый отдел о заказе таких дорогих товаров?

___

Отклонив очередное предложение Шу Нина снова вместе поужинать, Вэй Симо с усталым выражением лица закурил сигарету. Оранжево-красный кончик сигареты мерцал, как и его беспорядочные мысли. Выкурив одну сигарету менее чем за полминуты, он выкурил еще две сигареты подряд, прежде чем начал разбираться с бумагами на столе.

«Господин Председатель!», – секретарь осторожно постучал в дверь и вошел, увидев, что привлек внимание своего босса.

«Что ещё случилось?», – спросил Вэй Симо, поднял голову и посмотрел на него, слегка нахмурившись. Эти два дня казались особенно тревожными. Секретарь приходил снова и снова, беспокоя его.

Секретаря звали Лю Чжэнь. Он был одним из тех пяти секретарей, которых назначил сам Вэй Симо. Он всегда был очень хорош в своей работе, если не считать его неприязни к Шу Нину.

«Дело в том, что человек, посланный режиссёром Гу, находится здесь. Он ждет Вас снаружи. В протоколе о нём не записано, но он утверждает, что у него была назначена встреча с вами», – Лю Чжэнь обладал сильным чувством принципа и строго придерживался установленной процедуры. Если у вас не было назначено встречи, то, независимо от того, что вы говорили, чтобы убедить его, вы не могли рассчитывать на встречу с Вэй Симо. Он удерживал даже Шу Нина, которого все называли не иначе как любимым человеком Босса, не говоря уже о других.

«Гу Синь?», – Вэй Симо размял пальцами место между бровей, у него болела голова. Он и Гу Синь были старыми друзьями, и у них были хорошие отношения. Но этот человек только недавно взял крупную сумму денег, в прошлом месяце после того, как долго приставал к нему. Он определенно не собирался посылать кого-либо за чем-то хорошим, поэтому он твердо сказал: «Нет».

Цянь Цянь стоял прямо там, в дверях офиса. Когда он услышал отказ Вэй Симо, он сразу же вбежал: «Председатель Вэй, пожалуйста не будьте таким резким». Он посмотрел на Вэй Симо с подобострастной улыбкой и сказал: «Вы и наш режиссёр Гу были друзьями в течение очень долгого времени. Пожалуйста, не отворачивайтесь же от нас сейчас».

Вэй Симо проигнорировал его заискивающую улыбку и прямо спросил его: «Зачем Гу Синь послал тебя сюда?».

Цянь Цянь криво усмехнулся, потер нос и сухо сказал: «Режиссёр Гу очень благодарен вам за вложенные вами инвестиции и хотел бы, чтобы вы совершили экскурсию по съемочной площадке».

«В этом нет никакой необходимости», – наотрез отказался Вэй Симо. Гу Синь даже не смог запустить этот фильм в эфир. Он, конечно, не мог вернуть вложенные в этот фильм деньги, поэтому думал об этом как о том, что он просто протянул руку помощи нуждающемуся другу.

«Не будьте таким строгим, Председатель Вэй. Вы же видите, как скучно Вам каждый божий день сидеть в офисе. Почему бы Вам не устроить себе маленький отпуск и не расслабиться?», – Цянь Цянь внимательно наблюдал за глазами Вэй Симо и заметил, что он, казалось, немного поколебался. Он тотчас же поспешно продолжил: «Мы можем предложить Вам горы, если вам нужны горы, и воду, если Вам нужна вода. Все будет в порядке, даже если Вы просто зайдёте посмотреть и дадите своим глазам немного передохнуть».

Вэй Симо некоторое время размышлял над этим, вспоминая свою недавнюю бессонницу и необъяснимую раздражительность. Возможно, это был бы отличный выбор, но, чтобы это понять надо было попробовать пойти и всё проверить самому, поэтому он повернулся к секретарю и скомандовал: «Подготовьте мне машину и отмените дневное расписание».

Цянь Цянь прищурил глаза и лукаво усмехнулся. Хорошо, что ты решил поехать; но как только ты приедешь, и не думай уже о том, чтобы уйти невредимым. Как он мог бы не подвести самого себя, если бы он не получил хоть немного «крови» самого богатого человека в стране (т.е. имеется в виду не получил бы от него хоть немного денег)?

У их съёмочной группы заканчивались последние деньги. Если бы не было надежды на последующее пополнение капитала, съёмки «Юнь Шаня» пришлось бы бросать буквально на полпути. В любом случае, самый богатый человек в стране внес ту первую сумму денег, так что велика была вероятность того, что он не стал бы скупиться и на еще один взнос. Что касается вообще вопроса о деньгах, то, конечно, именно режиссёр, который не умел сдержанно тратить деньги, должен был бы решать этот вопрос.

___

Цао Юй посмотрел на качество своего костюма, взятого из благотворительного магазина, и сравнил его с великолепными высококачественными одеждами, предназначенными для персонажа Гу Юньси. Он проглотил свою кровную обиду и пришёл к заключению: “Если бы режиссёр Гу жил в древние времена, он абсолютно способен был бы обмануть своих феодальных вассалов с помощью огненного маяка».

«Юй-ге, ты зря уделял столь пристальное внимание режиссёру Гу на протяжении этих двух дней. Я должен предупредить тебя, что ты не сможешь украсть его у меня», – Гу Юньси взглянул на него, наклонив голову, его рот слегка изогнулся, открывая две прекрасные ямочки. Его глаза озорно блеснули.

«Черт, чувак, только не говори мне, что ты ...», – Цао Юй на мгновенье замер, затем внезапно охватил руками лицо Гу Юньси и энергично притянул его к себе: «Раньше у тебя были хорошие глаза, не будь же таким слепым сейчас». Очевидно, ему вспомнилась предыдущая шутка Гу Юньси.

Гу Юньси шлепнул его по руке и улыбнулся, плотно сжав губы: «Ну что, угадаешь?».

«Ты стал плохим мальчиком», – Цао Юй снова протянул руку и быстро ущипнул его, наконец-то сбросив тяжесть со своего сердца. Он поверил, что его добрый брат уже вышел из тумана своего прошлого. Чжоу Сиран сейчас был очень похож на того, каким он был, когда они встретились в первый раз. Он мог шутить с ним и устраивать маленькие шалости. Цао Юй больше никогда не хотел бы увидеть того отчаявшегося юношу, который, казалось, навсегда потерял всякую надежду на мир.

«Сиран, Цао Юй, подойдите сюда», – Гу Синь прервал подшучивание между ними и подозвал их к себе. Актеры на сцене многозначительно поджали губы. То, как один из них обращался с другим, несомненно свидетельствовало об их близости. Режиссёр Гу даже не помнил их имен, однако он всегда очень интимно призывал его «Сиран, Сиран».

Гу Юньси и Цао Юй остановились перед Гу Синем и озадаченно спросили его: «Режиссёр Гу, что случилось?».

«График съемок был скорректирован. Сиран, твоя сегодняшняя сцена перенесена на завтра».

Гу Юньси кивнул и ответил: «Хорошо». Он больше не расспрашивал о съёмках сегодня днем. Режиссёр, естественно, всё расскажет им сам.

«Приготовьтесь. Нам предстоит долгий путь.» Выражение лица Гу Синя было очень серьезным, но его тон был немного неохотным. Он уставился на них, особенно на Цао Юя, как будто хотел просверлить в нем дыру. Цао Юй дотронулся до своего лица, безнадежно потерянный. В чем было дело? Он обидел режиссёра?

Гу Юньси сначала слегка напрягся, но потом он расслабился. Они, вероятно, собирались снимать страстную любовную сцену. Такого рода сцены всегда было очень сложно сыграть. То актеры никак не могли избавиться от своего смущения, то угол съемки был слишком неудобным и так далее. Обычно сцену нужно было бы снимать несколько раз снова и снова. В своей прошлой жизни он отказывался быть близким с кем-либо, кроме Цинь Мо. Он не ожидал, что в этой жизни он станет актером, которому приходится целовать других. Он никогда не выбрал бы этот путь, если бы не огромное количество мировой энергии.

«Я подготовлю место для съёмок во второй половине дня. Попробуйте сыграть всё это за один дубль.», – Гу Синь пристально посмотрел на Цао Юя, когда сказал это: «Один дубль!»

В это время Цао Юй наконец понял значение своих предыдущих слов. Его лицо пшеничного цвета вспыхнуло жаром, и его глаза украдкой скользнули по Гу Юньсяну.

Гу Юньси закашлялся и поднял широкие рукава, чтобы скрыть своё покрасневшее лицо. Его несравненно красивая внешность заставляла присутствующих таращить на него глаза. Они все вместе повернулись, чтобы посмотреть на Цао Юя, и на их лицах отразились все виды зависти, ревности и ненависти к этому счастливчику!