Онлайн чтение книги Правильный путь раздачи пощечин при переселении The Correct Way of Face-Slapping in Transmigration
Правильный путь раздачи пощечин при переселении Глава 82

Правильный способ пощечины при быстрой трансмиграции

Глава 82

Когда ты всё подвергаешь сомнению, очень многие вещи начинают неожиданно проясняться.

Гу Юньси и раньше много думал о предыдущих четырех мирах, но сейчас он вдруг обнаружил, что, во всех этих мирах, за исключением разве что четвёртого мира, всегда, казалось, был кто-то очень близкий по характеру к Лу Чжуну.

В настоящее время ему казалось, что этот человек мог быть как другом ему, так и врагом, и, так же как и его возлюбленный, он, судя по всему, мог прекрасно интегрироваться в каждый из этих миров, не будучи исключенным из них Законом.

Так кто же на этот раз его возлюбленный? И какие же между ними отношения? В глубине души Гу Юньси уже обо всём догадывался, но он всё ещё не был в этом уверен полностью, и теперь это нужно было проверить немедленно.

Через некоторое время все они вышли на задний двор, Гу Юньси отклонил предложенные ему услуги врача Лиги Вулинь, и в ответ сам попросил предоставить ему какое-нибудь тихое и никем не посещаемое больничное помещение, чтобы он смог подлечить себя самостоятельно.

У него уже было кое-что на уме, и он хотел как можно скорее поработать вместе с Цзинь Тянем, чтобы очистить улики из нескольких миров и обнаружить среди них все подозрительные.

Поэтому Гу Юньси слегка улыбнулся, взглянул на Тань Люфэня и сказал ему: «Лидер Лиги Тань, прошу извинить меня, но я действительно очень устал».

Тань Люфэнь до глубины души был потрясен его видом, лицо его сразу же покраснело, и он медленно сказал: «Сыну ветра не нужно сдерживать себя, называй меня просто по имени».

Затем он приказал своим людям быстро организовать отдельное помещение, соответствующее всем требованиям для ухода за Гу Юньси, сразу же за стеной своего кабинета, где он обычно занимался делами.

Когда Сяо Сюнь подошел к Гу Юньси и попросил его переместиться в приготовленное для него помещение больницы, Тань Люфэнь поднял свои глаза на юношу. Почему-то его совершенно необъяснимым образом мучили угрызения совести.

Он невольно коснулся его лица.

Гу Юньси поджал губы, ошеломил Тань Люфэня своей улыбкой и ушел вместе с Сяо Сюнем.

В предоставленном ему больничном помещении, оборудованном специально для Гу Юньси, уже приготовили горячую воду и несколько чистых вещей. Гу Юньси сразу же отослал Сяо Сюня, быстро снял с себя всю грязную одежду и шагнул в ванну.

«Шокирующий Небеса, давай выходи!».

И тут же маленькое чёрное животное, очень похожее на кошку, с грохотом упало в бочку для ванны, и маленькие коготочки Шокирующего Небеса прижались к кровоточащей груди Гу Юньси и спонтанно начали снова корректировать данные его тела под своего хозяина.

«Да я в порядке», – Гу Юньси взял маленькую лапку Цзинь Тяня, потрепал его по голове и нежно посмотрела в глаза Цзинь Тяня, в которых отражалась его боль, от этого взгляда на сердце у него сразу же потеплело.

Хозяин и его слуга ещё немного поплескались в воде, и Гу Юньси спросил у Шокирующего Небеса, держа его в своих руках: «Тань Люфэнь – это ведь он, не так ли?».

После поглощения Цзинь Тянем половины энергии предыдущего мира, он мог описать своё восприятие души его возлюбленного так, как он хотел, безо всяких ограничений.

«Да», – Цзинь Тянь лизнул Гу Юньси в лицо, затем наклонил голову и выпалил совершенно поразительную новость: «Но я обнаружил душу этого человека в ещё в резиденции религии демонов».

Гу Юньси был совершенно поражен этим заявлением, он погладил его по головке и уточнил: «То есть, ты хочешь сказать, что Тань Люфэнь находился в резиденции религии демонов несколько дней назад?».

Однако, с учётом точки зрения Тань Люфэня на все эти события, если бы он был в то время в резиденции религии демонов, он бы отчаянно кинулся спасать людей Лиги Вулинь, и было бы просто невозможно игнорировать их.

«Иногда душа вырисовывается, даже если её в действительности рядом нет. Я не был в этом уверен, поэтому и не сказал ничего Учителю», – и Цзинь Тянь низко опустил свою маленькую головку, слегка испугавшись, что он сделал что-то не так.

Гу Юньси снова погладил его и улыбнулся: «Ну ничего. Может быть, это просто была твоя иллюзия».

Теперь, когда он знал, что кто-то ещё мог следовать за миром вместе с ним и его возлюбленным, независимо от того, каковы были отношения между этим человеком и его возлюбленным, это показывало, что их местонахождение вовсе не было скрыто.

Когда он подумал об этом, первоначально мягкие брови Гу Юньси стали чрезвычайно острыми.

____

«Все четыре человека, включая лорда Лу, благополучно вернулись в штаб-квартиру Лиги Вулинь, и сейчас просто необходимо срочно атаковать резиденцию религии зла. Они тоже попросили лидера отдать такой приказ всем воспитанникам Альянса».

Тань Люфэнь нахмурил свои брови, беспомощно посмотрел на говоривших ему это старейшин и отрицательно замахал руками: «Нет».

В настоящее время нападать на резиденцию религию зла – это отнюдь не лучшая из имеющихся у них возможностей.

Ведь после более чем десяти лет своего существования религия демонов стала одной из крупнейших сект в области рек и озер. Хотя это и был довольно извилистый путь, но имеющейся у них теперь силы ни в коем случае нельзя недооценивать.

За последние годы между Лигой Вулинь и культом Демонов уже произошло более ста столкновений, больших и малых. Казалось бы, что результаты довольно значительны, но на самом деле это вылилось всего лишь в тысячу убийств и 800 повреждений.

«Старейшинам не стоит так беспокоиться об этой атаке. В моём союзе боевых искусств нет ни жадности к жизни, ни страха перед смертью. Но культ демонов свирепствует уже более десяти лет. Даже если мы пойдём на то, что вся наша армия будет уничтожена, мы всё равно должны быть уверены в том, что сможем при этом полностью искоренить их!».

Один из старейшин сердито встал. Он ненавидел демонов, и, если бы это было не так, он должен был бы сейчас держать у себя на коленях своих внуков и наслаждаться всеми радостями жизни.

«Старейшина Янь», – вздохнул Тань Люфэнь, и Сюй Шэн объяснил: «Зло легко защищать и трудно атаковать. Если это будет насильственная атака, значит это должно быть очень затяжное сражение, не говоря уже обо всём остальном. Как Лига Вулинь может решить сейчас хотя бы проблему зерна и травы?».

Старейшина Янь сжал кулаки и промолчал.

Альянс Вулинь считал своим долгом защищать справедливость в области рек и озёр и никогда не накапливал богатств. Кроме того, Альянс Вулинь состоял из самых известных и честных воинов, и финансовые возможности альянса действительно вызывали серьёзное беспокойство.

Так называемое «обеспечение зерном и травой продвижения солдат и лошадей» является обязательным условием затяжной военной кампании.

Лига Вулинь не считала, что она находится в состоянии бедности, но на самом деле её финансовое положение было лишь немногим лучше этого состояния.

С другой стороны, демоны были совершенно другими. Они жгли и грабили всё на своём пути, и не видели в этом ничего плохого. Имущество, которое они уже успели награбить, было просто бесчисленным.

«У идеи внезапного нападения на резиденцию религии зла есть свои плюсы и свои минусы, и все эти вопросы необходимо будет ещё раз очень тщательно обсудить со всеми старейшинами», – Тань Люфэнь взмахнул руками и отпустил тех нескольких старейшин, которые были в его кабинете.

Он открыл бумаги на своём столе и только лишь успел разобраться с двумя из них, как получил небольшое сообщение, подсунутое ему под дверь, в котором говорилось, что Фэнь Гунь попросил его об аудиенции.

«Пожалуйста, попросите сына ветра войти», – написал на нём своей рукой Тань Люфэнь, в его глазах вспыхнул слабый свет, и он неосознанно сжал в руке документы, с которыми только что работал.

Гу Юньси Ши Ширан вошел в его кабинет и посмотрел на Тань Люфэня.

Он совершенно намеренно выбрал и надел на себя платье цвета лотоса, которое было немного широковато, но сильно давило на это первоначальное тело.

«Тань Мэньжу!», – Гу Юньси приподнял брови, улыбнулся Тань Люфэню, который выглядел несколько ошеломлённым, и сказал: «Ицинь должен обсудить кое-что с Мэньжу».

Тан Люфэн тупо уставился на этого молодого человека, совершенно не понимая, что с ним происходит. Почему он так сильно разволновался, когда увидел этого человека?

«Лидер!», – Гу Юньси увидел, что он выглядит измученным и ошеломлённым, и даже не знал, что и сказать. Он дернул уголком рта и снова позвал его. Это заставило Тань Люфэня наконец-то прийти в себя.

«Я не знаю, что зять хотел бы обсудить в первую очередь?», – он быстро прижал кулаки к губам, закашлялся и почувствовал, что у него горят уши.

Глядя на всё это Гу Юньси не сдержался и вдруг громко расхохотался. Однако увидев, что Тань Люфэнь сразу же покраснел, он сдержал свой смех и, прочистив горло, сказал: «Я хотел бы обсудить вопрос о демонах».

Он и так уже был до невозможности прекрасен и бесподобен, а вид его смеющихся глаз и приподнятых бровей раздражал ещё больше.

И Тань Люфэнь снова посмотрел на него.

___

Во время обучения демонов Бай Инянь достал медицинскую книгу, оставленную Байли Чаньцинем, и долго печально смотрел на нее, прежде чем отложить её в сторону. На самом деле, он солгал Хэ Цитяню.

Тому, что касалось секретного лекарства Долины Божественной Медицины, Байли Чаньцинь никогда не учил его, а просто записал это в переданную ему медицинскую книгу. Эта книга была совершенно непонятной. За все три года он заглядывал в неё только один или два раза.

Но о каком раскаянии могла быть речь теперь, когда его слова уже вылетели наружу?

Он не мог даже представить себе, что теперь будет, если Хэ Цитянь узнает, что он ему солгал. Он и так очень дорого заплатил за Хэ Цитяня, он отдал ему своё тело, поэтому теперь он просто не мог расстаться с ним.

Он всё сможет сделать сам. Он ученик Долины Божественной Медицины. И никто не может сравниться с его талантами. У него есть особое лекарство для увеличения своей внутренней силы. И он должен соответствовать своему статусу.

Таким образом, Бай Иньянь постепенно успокоил себя, подавил панику, возникшую в его сердце, и успокоился, а затем он начал полностью концентрироваться на составлении лекарства.

И два дня спустя Бай Иньянь, наконец, гордо вышел из ворот, выглядя очень усталым, и передал лекарство в руки дежурного у аптеки, а затем вернулся один в свою резиденцию, чтобы немного отдохнуть.

Но как только он лег, дежурный Сяоянь громко сказал снаружи: «Байзи, лидер велел мне передать вам его приказ, пожалуйста, передайте формулу в течение трех дней».

И согревавшая душу Бай Иньяня великая радость от раздачи секретного лекарства мгновенно исчезла.

Оказывается то, что он не спал два дня и две ночи, было просто приказом Хэ Цицяня. Даже если бы он глубоко любил Хэ Цицяня, он всё равно был бы этим обескуражен.

Бай Иньянь медленно встал и подошел, чтобы открыть дверь комнаты. Он посмотрел на Сяояня своим холодным взглядом и спросил: «А что сейчас делает лидер?».

Сяоянь склонил голову и осторожно ответил: «Я не знаю. Лидер только сказал мне, что придет навестить вас попозже».

Хотя Бай Иньяню и было всего пятнадцать лет, он уже был достаточно жесток и страшен, как волк. Он наклонился и ущипнул Сяояня за лицо, сохраняя при этом холодную улыбку.

Сяоянь закричал и упал перед ним на колени, закрыв своё лицо руками, и густая кровь потекла сквозь щель между его пальцами, образовав небольшую кровяную лужицу на земле.

«А теперь ты знаешь, что делает лидер?».

Этот болезненный маленький сверчок сразу вздрогнул и хрипло произнес в ответ: «Да, он здесь, с Вэнь Чуном, и он делает это. Пожалуйста, я очень прошу моего мальчика пощадить меня!».

«Заткнись!» – резко крикнул ему Бай Иньянь. Он был так искренен с Хэ Цицяном, а Хэ Цицянь так нехорошо поступил с ним.

Подумав об этом, Бай Иньянь неожиданно улыбнулся, склонив голову, со странным выражением на лице.

___

Тань Люфэнь был моментально очарован им, и в его голове внезапно мелькнула мысль принять этого юношу, стоящего сейчас перед ним, как своего собственного.

Ему был уже двадцать один год. Некоторые люди в Лиге боевых искусств очень хотели составить ему пару в течение первых двух лет его лидерства, чтобы он мог жениться как можно скорее, но он отказывал им всем, одному за другим.

А теперь он сам очень захотел жениться на Фэнь Ицине.

Гу Юньси наблюдал за тем, как Тань Люфэнь смотрит на него с мерцающим светом в глазах, и не испытывал никакого удивления в глубине души. То есть, совершенно независимо от того, как описывался его возлюбленный в полученных им мировых данных, сильное чувство собственничества у этого человека всегда будет одним и тем же.

«Фэнь Фэньцзи, сейчас уже слишком поздно, почему бы нам с тобой не поговорить об этом после ужина?», – выпалил Тань Люфэнь с бешенно бьющимся сердцем, но по его лицу этого заметно не было.

«Всё будет так, как пожелает устроить лидер Лиги Тань», – и Гу Юньси поднял на него глаза, слегка улыбаясь, с оттенком малинового румянца на лице, и его светлая и нежная кожа была такой же прозрачной и красивой, как кусок овечьего жира и нефрита.

Когда солнце зашло и всё вокруг осветила луна, Тань Люфэнь намеренно выбрал самый привлекательный павильон в резиденции штаб-квартиры Лиги Вулинь для ужина с Гу Юньси, а затем эти двое, наконец, перешли к главной теме своей беседы.

«Ицинь слышал о том, что люди Лиги Вулинь собирались вторгнуться в резиденцию религии демонов?», – Гу Юньси мельком взглянул на Тань Люфэня и прямо указал на высившиеся перед ними горы.

Тань Люфэнь согласно кивнул ему: «Да, у меня действительно была такая идея. Но в данный момент я просто не могу этого сделать».

И он кратко рассказал обо всех причинах и последствиях их нынешней неспособности атаковать резиденцию религии зла и не мог при этом не вздохнуть с сожалением: «Богатые и крупные торговцы глубоко ненавидят религию зла, но они не смеют противостоять этой религии зла и оказывать финансовую поддержку нашему альянсу боевых искусств».

«Это простительно», – в этом мире Гу Юньси впервые увидел, что его мужчина страдает из-за нехватки денег.

«Ведь люди культа демонов очень жестоки. Если они обнаружат, что эти торговцы предоставили средства Лиге Вулинь, я боюсь, что они сразу же пошлют кого-нибудь, чтобы убить их всех сразу, и, в конечном итоге, их будет ожидать судьба семьи Бай».

И Гу Юньси тихо посмотрел на Тань Люфэня.

Глубокая ненависть за кровь и гибель семьи Бай была самой острой болью сердца и разума первоначального «я» его тела. И всякий раз, когда она поднималась в нём, он испытывал чувство подавленности и дискомфорта. Он был неизбежно вовлечён в это страдание.