Онлайн чтение книги Правильный путь раздачи пощечин при переселении The Correct Way of Face-Slapping in Transmigration
Правильный путь раздачи пощечин при переселении Глава 85.1

Его голос был низким и глухим, с неописуемым соблазнительным чувством, и теплое дыхание доносилось со стороны Тань Люфэня.

Затем Гу Юньси улыбнулся и подошёл сзади к Тань Люфэню, обняв его сзади за плечи, и прошептал: «Брат Тань, кем мы с тобой будем для демонов? Ты мне брат или муж?».

В культе демонов было очень много шпионов. А Тань Люфэнь был лидером лиги боевых искусств, и он был хорошо известен в области рек и озёр. Это же была секретная операция, и их местонахождение должно было быть скрыто.

С внешностью Фэнь Ициня, достаточно было нанести немного макияжа, и он становился просто красавицей. А тело Гу Юньси – это цветок, и многие цветы не имеют пола. Он мог просто притворяться женщиной, ему было всё равно.

Тань Люфэнь почувствовал, что в горле у него еще сильнее саднит от жажды и дискомфорта. Он пожал в ответ нежные и красивые руки молодого человека, уставился в прекрасные глаза Гу Юньси и кротко сказал: «Я не понимаю смысла слов Ициня».

Несмотря на это, он держал Гу Юньси на коленях. Тогда слова прозвучали не так мягко, как раньше, а со слабым нажимом: «Ицинь сказал, не хочешь ли ты стать со мной мужем и женой?».

Он знал, что молодой человек говорил только о том, что они должны притвориться мужем и женой, но он намеренно изменил смысл этих слов, чтобы удовлетворить внутренние тайные эмоции.

Тань Люфэнь пристально посмотрел на Гу Юньси, выражение лица которого не могло его не нервировать.

Гу Юньси Ицинь улыбнулся, просто посмотрел на него и ничего не ответил.

После долгого периода молчания Гу Юньси наконец открыл рот и, прислонившись к груди Тань Люфэня, тихо заговорил: «Если я сделаю это, брат Тань согласится?».

Тань Люфэнь вздрогнул, а затем посмотрел на очаровательный и обаятельный жест молодого человека. Естественно, он не мог этого вынести, но он подавил возникший у него импульс, и всё же соблюдал этикет и не осмеливался действовать необдуманно.

Гу Юньси тайком надулся и беспомощно улыбнулся. Что-то под его ягодицами было «задушено», а мужчина даже не поцеловался. Похоже, что мир должен был взять инициативу в свои руки.

Он наклонил голову, чтобы поцеловать Тань Люфэня, и, хотя мужчина еще не ответил, его гибкий маленький язычок прижался к губам мужчины, пронзил рот Тань Люфэня, поймал его язык и нежно и медленно пососал его.

После поцелуя юноши душа Тань Люфэня была потеряна, и он долгое время был в состоянии полного ошеломления. Когда же он обнаружил, что всё это не было плодом его собственного воображения, он немедленно перешел от пассивного к активному действию и неуклюже вцепился в язык юноши. И хотя тот слегка отстранился, он не мог не позаботиться о талии Юньси, поглаживая его тонкую и гибкую талию.

Изначально Гу Юньси собирался просто попробовать, но Тань Люфэнь ответил так, что его тело непроизвольно отреагировало. Цин Ши лучше, чем Цин Ши, по крайней мере, этот мужчина не будет его слишком сильно швырять.

Думая об этом так, Гу Юньси ещё крепче обнял Тань Люфэня за шею, и они поцеловались глубже, и хрустальная слюна потекла по их губам.

Тань Люфэнь был так погружен в эту близость, что ничего не мог с собой поделать, пока молодой человек в его объятиях не толкнул его.

«Хватит, ну хватит».

Осознав, что он только что сделал, Тань Люфэнь с бьющимся сердцем, бесконтрольно держа Гу Юньси руками, впервые откровенно выразил свою привязанность к молодому человеку: «А уверен ли Ицинь в своей любви, может ли Ицинь это знать наверняка?».

Гу Юньси спокойно посмотрел на него, склонил голову, поцеловал уголок губ мужчины и его твердый подбородок и облизнул свои губы: «Я делаю то же самое с братом Танем».

Он взял на себя инициативу сесть на ноги Тань Люфэня, расстегнул его одежду, втянул широкую ладонь мужчины в свою одежду и прошептал на ухо Тань Люфэню: «Я бы тебе понравился?».

Тань Люфэнь задохнулся, он не смог удержаться, чтобы не обнять его и не поцеловать яростно молодого человека водя языком взад и вперед, но дальнейшего развития событий не последовало. Он терпел и страдал, потом он вздохнул и глухо сказал: «Ицинь, я не лучший выбор».

Его любовь к молодому человеку была несомненна, и в этот момент он даже хотел сразу же взять юношу, но он не мог сделать этого с чистой совестью. Молодому человеку нужен был кто-то, кто мог дать ему чувство безопасности и хорошую жизнь.

А всё, что он мог ему дать, – это грубая одежда, которая натирала до покраснения нежную белую кожу этого мужчины, и ничем не примечательный грубый чай с легким рисом. Думая об этом, Тань Люфэнь внезапно почувствовал сильный протест в своем сердце.

Не из-за этого ли он должен отказаться от этого юноши и смотреть, как другие владеют им?

Нет, он тоже может, он может сделать молодому человеку подарок, и у него может быть беззаботная жизнь! И Тань Люфэнь, привыкший к бережливости, впервые осознал важность золота и серебра.

Гу Юньси и плакал, и смеялся, и не мог спокойно смотреть на это принудительное терпение своего возлюбленного, это было совсем не то, что он должен был бы сказать.

«Не думай слишком много, я готов сделать для тебя все».

Он любит наслаждаться, но сколько он выстрадал, как он может заботиться о такой бедной жизни. Более того, с его способностями даже в древние времена не было проблемой заработать небольшое состояние, чтобы разбогатеть.

Пока Тань Люфэнь всё ещё думал об этом, Гу Юньси развязал все свои верхние одежды, обнажив свою фарфоровую и нефритовую белую и гладкую кожу, и, видя, что сердце Тань Люфэня зудит и щемит, он не мог думать ни о чём другом.

Тань Люфэнь обхватил гибкую талию молодого человека, поцеловал тонкие влажные губы Гу Юньси, его большая ладонь обхватила грудь молодого человека, затем поднялась к длинной и красивой шее и ключице, он лизнул и пососал её и оставил на ней небольшой водяной знак.

У этого человека было роковое влечение, которое могло свести этого мужчину с ума, и его всё равно нельзя было игнорировать.

Эти двое в кабинете Тань Люфэня вели себя так нелепо весь день. Тань Люфэнь поцеловал потный лоб Гу Юньси и торжественно пообещал: «Я никогда в жизни не потеряю Ициня».

Гу Юньси улыбнулся, поцеловал его в ухо и сказал: «Я знаю». Хотя у его возлюбленного всё ещё было много секретов, которые нужно было скрывать от него, он никогда не сомневался в том, как этот человек относится к нему.

___

Внутри резиденции культа демонов Хэ Цитянь сжал губы Бай Иньяня и поцеловал его, медленно коснулся спины юноши, прижался к его телу и сказал: «Маленький Ньянь слаще мёда, так что я никак не могу наесться досыта».

Бай Иньянь послушно позволил ему поцеловать себя, с оживленной улыбкой в уголках рта.

Долина Божественной медицины создала совершенно особое лекарство, которое оказывало значительное влияние на уменьшение боли и восстановление энергии на короткое время, но оно было вредным, и употребление большего количества этого лекарства могло сделать людей зависимыми и неспособными остановиться. Поэтому Байли Чаньцинь никогда никому не позволял выбирать это лекарство без его разрешения.

Однако с тех пор, как местонахождение Байли Чаньциня стало неизвестно, он являлся самым высоким человеком в Долине. Даже если он взял немного, это было не важно. Поэтому, когда он вышел из долины, он многое взял с собой.

Признавая природу сердца Хэ Цитяня, он сначала попробовал нанести это лекарство на губную помаду, которая использовалась ежедневно. Когда тот поцеловал его, лекарство также вошло в тело мужчины.

Сначала он не хотел употреблять наркотики, чтобы контролировать Хэ Цитяня, но вокруг того, кто называл себя Хэ Цитянем, было слишком много красивых мужчин и женщин. У него не хватило уверенности, чтобы удержать его возле себя только своей внешностью. Но ведь с таким же успехом он мог бы использовать и свои таланты, чтобы удержать его.

Более того, с телом Хэ Цитяня всё было в полном порядке, пока он был его маленьким доктором.

Бай Иньянь все еще глубоко любил Хэ Цитяня, но после того, как он привык к интимным сценам между Хэ Цитянем и многими его домашними невестками и слугами, он больше не был уверен в том, что сможет постичь сердце Хэ Цитяня, как это было изначально.

«Сяо Ньянь, когда ты собираешься показать мне место, где находится Долина Божественной Медицины?», – прошептал Хэ Цитянь, наблюдая за Бай Иньянем.

После применения лекарства Бай Иньяня он не только удвоил свою внутреннюю силу, но и обнаружил, что у него даже появилось много энергии. Сейчас ему почти сорок лет, но у него есть ощущение возвращения к расцвету более чем десятилетней давности.

Долина Божественной Медицины была таинственным местом. Если он сможет захватить все лекарства Долины Божественной Медицины в свой культ, а затем арестовать всех других людей в этом месте, чтобы сделать их рабами культа, тогда культ будет по-настоящему непобедимым.

Бай Иньянь усмехнулся, стиснул свои зубы, а потом небрежно ответил: «О Боже, мой господин, на что ещё тебе нужна Долина Божественной Медицины?».

Он всё ещё не мог предать Долину Божественной Медицины. Этот человек, Байли Чаньцинь, был воистину непостижим. Если он обнаружит, что Бай Иньянь взбунтовался, сможет ли тогда Хэ Цитяньчжи действительно защитить его?

Хэ Цитянь услышал, что только что не было горячей реакции, и улыбка постепенно исчезла с его лица. Он посмотрел на Бай Иньяня пристальным, но безразличным взглядом.

Он разжал свои руки, обнимавшие мальчика, и нетерпеливо встал. Одевшись, он оглянулся на Бай Иньяня и холодно сказал: «Это место снова появится здесь через два дня».

Бай Иньянь улыбнулся, казалось, ему было наплевать на безразличие к нему Хэ Цитяня, но он вежливо сказал: «Я подожду лидера».

Хе-хе-хе, приходить или нет, это больше не под контролем Хэ Цитяня.

Конечно же, Хэ Цитянь никак не мог дождаться, чтобы снова появиться в комнате Бай Иньяня сразу же после того, как наступила ночь. Он поспешно бросил мальчика на кровать, прикрывая ему губы.