Онлайн чтение книги Правильный путь раздачи пощечин при переселении The Correct Way of Face-Slapping in Transmigration
Правильный путь раздачи пощечин при переселении Глава 36

Правильный способ пощечины при быстрой трансмиграции

Глава 36

Как только они вдвоем вошли в комнату в номере отеля, Вэй Симо сразу же швырнул Гу Юньси на кровать, быстро снял с него всю одежду, а затем навалился на него всем своим телом, покусывая и посасывая молодые распухшие красные губы юноши.

Гу Юньси пробормотал или, скорее, простонал, тяжело дыша: «Только не оставляй следов засосов на мне, а то Гу просто с ума сойдет».

Глаза Вэй Симо потемнели, и он потер зубами тонкие губы юноши под своим лицом, а затем потер ими его грудь, держа красного сверчка слева и растирая бедра своего юноши обеими руками.

«Детка, не называй чужих имён в постели, иначе я просто не смогу не наказать тебя», – он бережно разминал всё тело юноши два или три раза, пока Гу Юньси, тяжело дыша, не кивнул ему: «Входи».

Вэй Симо сразу же отпустил на волю своё желание и ворвался внутрь.

Теплая и плотная внутренняя стенка юноши была изумительной, и он тяжело задышал.

Это был не первый раз между ними, но он чувствовал, что это было куда более безумно, чем в любой из них за последние два года.

Как новый импульсивный парень, он яростно боролся с юношей.

Через некоторое время Вэй Симо, наконец, один раз кончил. Он медленно очнулся от своего вожделения, потом он целовал молодого человека в губы, целовал его ноги и долго рассматривал своего возлюбленного.

Когда он увидел, что его лицо раскраснелось, увидел область между его длинными и прямыми ногами и его яркие звездные глаза, Цинмин, которая только что пришла в себя, немедленно выбежала из облаков.

Гу Юньси ахнул в ответ на поцелуй Вэй Симо. Когда он увидел, что глаза мужчины снова покраснели, он почувствовал себя немного ошеломленным.

И действительно, мужчина снова ворвался в него, не дожидаясь возвращения его желания, и он застонал, а затем скоординировал свои движения с движениями мужчины, чтобы двигаться в одном ритме.

Сегодня днем Вэй Симо брал и брал Гу Юньси, не в силах оторваться от юноши, до тех пор, пока Гу Юньси почти совсем не выдохся.

В результате Гу Юньси пришел к выводу, что аскетов ни в коем случае нельзя допускать до постели.

И лишь после того, как, Вэй Симо даже захромал, он принял ванну вместе со своим деткой, которого с трудом до неё дотащил, а потом осторожно положил юношу на кровать.

Увидев, каким сонным был молодой человек, он не смог удержаться от ласковой улыбки, наклонился и нежно поцеловал Гу Юньси в спину, а потом спросил: «А татуировка у тебя на спине, она очень красивая, это тоже требование фильма?».

Зрачки, в распахнувшихся глазах Гу Юньси, расширились от изумления, и он недоверчиво переспросил: «Что ты сказал?».

«Я сказал, что татуировка у тебя на талии очень красивая», – Вэй Симо снова наклонился и поцеловал молодого человека в поясницу, а затем сказал: «Эту картинку точно нельзя смыть. Для этого вероятно применяется какая-нибудь специальная краска?».

Гу Юньси пересилил боль во всём теле, сел и крепко обнял Вэй Симо, поцеловав его в его чрезвычайно яростные тонкие губы, и внезапно всё замешательство и вся растерянность куда-то исчезли, оставив только беспредельную радость в сердце.

Еще через месяц после этого дня съемки «Юнь Шаня», наконец, закончились, и Вэй Симо не терпелось увезти поскорей Гу Юньси к себе домой и снова свернуть все простыни.

После того их раза Гу Юньси на съёмочной площадке производил впечатление того, кого кто-то пытал целый день, и режиссёр действительно загорелся от гнева и чуть не подрался с Вэй Симо.

Гу Синь строжайше предупредил Вэй Симо, что, если он ещё хоть раз позволит себе подобные действия, то режиссёр непременно добавит к уже отснятому материалу ещё парочку постельных сцен с участием его возлюбленного.

Вкусив на практике неописуемую по красоте и силе любовь с Гу Юньси, Вэй Симо угрожающе смотрел на Гу Синя со стиснутыми, но пока беспомощными зубами, и ему тоже пришлось для восстановления своего организма принимать бульон в течение трех дней по два раза в день, а иногда и с утра до вечера.

И вот, наконец, съемки «Юнь Шаня» были официально закончены, Гу Юньси был побеждён охватившим его со всех сторон заботами Вэй Симо, и у него не оставалось другого выбора, кроме как переехать жить в дом Вэй Симо, и они, никого уже не стесняясь, открыто начали жить вдвоем.

«Ну всё, всё, хватит! Завтра я должен присутствовать на мероприятии».

Гу Юньси не мог скрыть своего прерывистого дыхания, лежа на огромной кровати, и он вытянул ногу, чтобы сбросить с себя мужчину.

«Детка, ещё минутку, только одну минуточку».

«Ну не надо, ты это уже говорил мне полчаса назад. Поторопись, эмм…».

Вэй Симо страшно рассердился, когда его детка стал укорять и торопить его. Он задёргался дюжину раз, а затем просочился наружу. Горячая белая муть хлынула в глубины Гу Юньсяня.

Лицо Гу Юньси потемнело, он протянул руки, ухватил и потянул подушку рядом с собой, чтобы ударить ей мужчину по его темному лицу. «Тебе не нужно прикрывать это от меня!».

Вэй Симо тихонько обнял его и стал уговаривать: «Ну не сердись, не сердись, я сейчас помогу тебе привести себя в порядок».

Он поцеловал шпильку, выглянувшую из волос юноши, и тихо прошептал: «Я всё время хочу быть рядом с тобой, детка, ты не даже знаешь, как сильно я тебя люблю».

Он опять рассмешил Гу Юньси. Он использовал этот трюк каждый раз. Поначалу Гу Юньси каждый раз чувствовал себя виноватым, потому что не смог сразу распознать своего возлюбленного. Но теперь он безжалостно и прямо оттолкнул мужчину и голым пошел в ванную. Обернувшись, он увидел, как этот безудержный мужчина командует: «Вход воспрещен!».

Гу Юньси только беспомощно вздохнул, когда горячая вода омыла его сине-фиолетовое тело.

Из полученной им об этом мире информации следовало, что Вэй Симо был человеком, целиком ориентированным на работу и с очень низким уровнем сексуального желания, но теперь, когда рядом с ним был Гу Юньси, он стал похож скорее на неутомимого и ненасытного зверя, всё время укладывающего его в свою постель. И чем чаще Гу Юньси говорил ему, что ему надо куда-либо пойти завтра, тем бесцеремоннее он становился.

Конечно, Цинь Мо всегда считал, что его любви будет более чем достаточно, но сложно было даже предположить, что Вэй Симо целиком выпустит его на волю.

Приняв душ, Гу Юньси лег на кровать и растянулся поверх уже застеленного одеяла.

Вэй Симо стал старательно растирать его, массируя его тело, и прошептал ему на ухо: «Я тоже пойду с тобой завтра».

Гу Юньси нехотя повернулся на бок и проигнорировал всё, что только что сказал ему Вэй Симо.

Вэй Симо продолжал говорить, и Гу Юньси заснул, убаюканный нежным мужским голосом.

___

Шу Нин, лежа на заднем сиденье в машине, спросил у агента, сидевшего впереди: "Какие предложения у нас есть на сегодня?».

«Только это **** развлечение».

«**** развлечение? А, Хх, понял», – он сразу же закрыл глаза и заснул. В последнее время он действительно неимоверно уставал. Помимо основной работы, ему ещё постоянно приходилось иметь дело с этими богатыми людьми.

После того, как в прошлый раз его так унизил директор по маркетингу JDG, он прислушался к советам своего агента, и стал сопровождать нескольких богатых и влиятельных людей пока, наконец, не оказался на содержании у одного богатого старика.

Хотя этот человек и был намного старше него и не так уж и хорош в сексуальном отношении, он вёл себя очень великодушно по отношению к Шу Нину. Он стал давать ему деньги и делать инвестиции, необходимые для его поддержки, отсутствие которых вызвало застой в его карьере, и эта поддержка позволила Шу Нину снова отправиться в плавное путешествие.

Xx Entertainment была отечественной развлекательной программой Большой чаши. Каждый раз на неё приглашалось несколько звезд одновременно, и в основном такие приглашения получали звезды первого и второго уровней с громкими именами или популярные на момент проведения программы «жареные цыплята».

Шу Нин был выбран продюсерами программы, потому что его популярность в Китае была необычайной.

Агент оглянулся, взглянул на спящего на заднем сиденье человека, подумал о чёткой крупномасштабной фотографии, которую держал в своей руке, и холодная улыбка дрогнула в уголках его рта.

В будущем этого человека ждала судьба его послушной марионетки.

Xx Entertainment отличалась от других развлекательных программ, прежде всего, тем, что использовала режим прямой трансляции и стремилась показать наиболее подлинную сущность принимающих участие в программе звезд.

И все приглашённые до самого начала шоу ничего не знали о том, кого ещё пригласили на шоу, кроме них самих. Таким приглашённым мог оказаться их друг, им мог оказаться их враг, или даже им мог быть их прямой конкурент.

Поэтому даже сам агент Шу Нина не знал, что, в дополнение к нему, на эту развлекательную программу была приглашена также вся съёмочная группа «Юнь Шаня».

Хотя «Юнь Шань» был по сути своей очень чувственным фильмом, Гу Синь и генеральные продюсеры программы **** Entertainment давно уже вместе работали в индустрии развлечений, и за это время совершили переход от старых друзей до очень больших друзей. Одним мановением своей хозяйской руки они приказали напрямую использовать программу **** Entertainment для продвижения фильма их очень большого друга.

Что же касалось приглашения, отправленного на этот раз Шу Нину, то ему предназначалось играть свою роль только на заднем плане.

Чисто внешняя схожесть между Шу Нином и Гу Юньси могла также стать вступительной темой для начала шоу.

Это должно было стать первым появлением Гу Юньси на экране в качестве Чжоу Сирана.

Прошло уже три месяца с тех пор, как некая юная звезда мужского пола была заснята с мужчинами и откровенными кобелями, и вот он уже был забыт вместе со всеми этими скандалами с блокбастерами в индустрии развлечений.

Однако после сегодняшнего вечера имя Чжоу Сирана должно было вновь появиться на горизонте и привлечь к себе внимание публики, вызвав своим появлением очередной ажиотаж дискуссий.

Гу Синь и Гу Юньси заранее обсудили между собой, как помочь ему восстановить свое доброе имя в процессе продвижения фильма на программе **** Entertainment.

Он известный крупный режиссер, и естественно некоторые люди из его круга тоже примут свое участие в программе. И до тех пор, пока он сам готов говорить о Чжоу Сиране, можно быть уверенными в том, что репутация Чжоу Сирана за время проведения этой программы будет полностью восстановлена, в том числе и тем, кто изначально говорил от имени хорошего брата.

Гу Юньси был очень благодарен Гу Синю за помощь, хотя в самом начале, когда он принял решение участвовать в съемках «Юнь Шаня», это было его собственной идеей.

Но уже в то время он хотел большего, он хотел, чтобы они с Гу Синем использовали друг друга, в конце концов, и его планы восстановления его репутации были тесно связаны с фильмом «Юнь Шань».

И то, что сейчас Гу Синь сам взял на себя инициативу выступить в его защиту, лишний раз доказывало ему, что режиссёр относился к нему как к другу.

Команда готовившая к съёмке Шу Нина и съёмочная группа «Юнь Шаня» находились в разных комнатах для подготовки к эфиру. Представители съемочной группы программы **** Entertainment не позволяли приглашённым на программу звездам встречаться до начала шоу.

И в тот момент, когда режиссёр Гу Синь стал выводить свою съёмочную группу фильма «Юнь Шань» на сцену, совершенно ошеломленный Шу Нин смотрел, как Чжоу Сиран и Ли Фэн следуют за своим режиссером.

Основное внимание в этом выпуске программы должно было быть уделено фильму «Юнь Шань» и снимавшимся в нём актёрам, поэтому съёмочная группа программы не делала слишком много снимков Шу Нина.

Он находился в состоянии глубокой задумчивости на протяжении всей прямой трансляции его части программы, а как только шоу с ним закончилось, он окликнул Ли Фэна.

Ли Фэн равнодушно посмотрел на человека, которого так преданно любил раньше и которому самоотверженно посвящал всю свою жизнь в течение тринадцати лет, и холодным равнодушным голосом спросил его: «В чем дело?».

Шу Нин схватил его за рукав и встревоженно спросил: «Почему ты оказался здесь? Что произошло с Чжоу Сираном?».

Их было здесь двое, один из них был его бывшим парнем, которого он бросил, украв его деньги, а другой был человеком, которого он жестоко подставил. По своей истинной сути он был всего лишь неудачником, который сумел подняться на верхний уровень индустрии развлечений лишь потому, что не брезговал никакими подлыми способами, и теперь он должен был появиться с ними обоими в этом шоу, и это было тем, с чем Шу Нин никак уже не мог смириться.

Но что было еще более невероятно для него, так это то, что Чжоу Сиран сыграл главного героя в фильме режиссёра Гу Дао, и теперь он смыл все пятна со своей репутации.

Внезапно Шу Нин вспомнил, что Цуй Цзинь упоминала о том, что Вэй Симо ездил на съёмочную площадку «Юнь Шаня», а после этой поездки он прекратил все свои спонсорские услуги для него, объяснив это сложной ситуацией в его компании, а теперь вот Чжоу Сиран так решительно и неожиданно вернулся.

Эта череда событий, так чётко возникшая вдруг в его голове, не могла не вызвать у него онемения кожи головы с самым зловещим предчувствием.

«Ты что-то сказал Вэй Симо?», – Вэй Симо считал себя виноватым перед ним, потому что Шу Нин солгал ему, и раньше он уже пытался компенсировать Шу Нину свою вину. Если бы сейчас он не знал всей правды, он никак не смог бы разглядеть характер этого человека. А сейчас Вэй Симо не помогал ему уже не без причины, но всё равно скрывал это изо всех сил.

«У тебя есть что-нибудь еще? Если нет, пожалуйста, отпусти меня», – Ли Фэн нетерпеливо оторвал руку Шу Нина от рукава своей рубашки и отвернулся от него.

После того как Ли Фэн услышал из уст Вэй Симо обо всех событиях, связанных с их с Шу Нином личной жизнью, и о его роли в судьбе Чжоу Сирана, все его чувства к этому человеку исчезли из его сердца. Тринадцать лет безответной любви к дурному человеку, которые он осознал, и в общей перспективе это был всего лишь короткий период его жизни.

Шу Нин посмотрел вслед его уходящей фигуре, и в его сердце зародилась невыразимая ненависть.

Да, он никогда по-настоящему не влюблялся в Ли Фэна, но они были вместе целых 13 лет. Даже если и нет любви, у них всё равно должны были сохраниться отношения. Поэтому он никак не ожидал, что Ли Фэн будет так безжалостен к нему.

Разве это не было прощанием без прощальных слов, но могло ли это полностью стереть их тринадцатилетнюю взаимозависимость? Он просто хотел хорошо жить, что же плохого в том, чтобы думать о богатой жизни?

Воистину есть люди, которые никогда не научатся видеть собственные ошибки.