Онлайн чтение книги Правильный путь раздачи пощечин при переселении The Correct Way of Face-Slapping in Transmigration
Правильный путь раздачи пощечин при переселении Глава 65

Правильный способ пощечины при быстрой трансмиграции

Глава 65

Тан Фэй был совершенно ошеломлен, наблюдая, как внезапно изменились глаза его дяди. Прямо перед ним мальчик получил глубокий французский поцелуй, а затем он бесконечно облизывал красные губы мальчика. Потом он повернулся и внимательно посмотрел на него, передавая ему понимание происходящего ещё совершенно незнакомым ему взглядом своих тёмных глаз, при этом одна рука его все ещё крепко сжимала гибкую талию молодого человека.

Тан Фэй сразу же начал паниковать, когда почувствовал на себе этот взгляд. Он съеживался и съеживался, и время от времени поднимал глаза, чтобы увидеть раскрасневшегося Гу Юньси, которого целовали.

И он тайно прошептал в своем сердце: «Даже если его дядя решил съесть нежную траву, эта трава была слишком нежной для него». Более того, это был очень подлый способ заставлять людей соглашаться с ним.

Тан Фэй был простым 18-летним мальчиком, и все его мысли были бессознательно написаны на его лице. Как только Гу Юньси взглянул на него, он сразу же понял, что он думает.

Он взял широкую ладонь Тан Циня и сжал ее. Потом он посмотрел на Тан Фэйдао с улыбкой в глазах и спросил: «Неужели нет никакого способа принять это, я полагаю, что у меня возникли проблемы?».

Тан Фэй нахмурился, конечно, ни за что! Его приятелю всего семнадцать, он на год моложе его! А его дядя в отцы ему годится!

«Я же здесь, чтобы помочь тебе с делами твоего отца. Я поговорю со своей семьёй», – он глубоко вздохнул и уставился на Гу Юньси, то переводя взгляд на мрачные глаза Тан Циня, то отводя глаза от них.

Если бы его бабушка и дедушка знали, что его дядя действительно сделал это, они не стали бы игнорировать его.

Тан Фэй был уверен, что Гу Юньси пошёл на такой компромисс только ради спасения своего заключенного в тюрьму отца. Иначе как мог такой красивый подросток добровольно последовать за его дядей?

Его дядя действительно имел право на статус, но ему было уже за сорок, и он не только был психически неуравновешенным, но и нога у него была повреждена, а на его лице был страшный шрам.

С давних пор никто не осмеливался быть рядом с его дядей.

«Твой отец не будет счастлив из-за этого», – Тан Фэй притянул к себе Гу Юньси и серьезно посмотрел на него: «Всегда можно найти способ спасти его. Тебе не нужно ради этого жертвовать собой и терять свою жизнь».

Слово «жертва» глубоко задело какой-то определенный нерв у Тан Циня. Его лицо изменилось, глаза ещё больше потемнели, выражение лица слегка исказилось, а рука на талии Гу Юньси крепко сжалась.

С первого же взгляда на мальчика он понял, что этот человек должен принадлежать ему, именно его он дожидался полжизни, и это были его кости и его кровь.

Он так долго ждал кого-то сам не зная кого, а теперь, когда тот, кого он ждал, наконец появился, кто-то хотел забрать у него этого подростка, почему? На каком основании?

Тан Цинь рассмеялся. Он действительно должен запереть этого мальчика, не давать ему ни с кем встречаться и всё время крепко обнимать его. Только так мальчик сможет по-настоящему принадлежать ему и принадлежать ему одному.

«Тан Фэй, но он мне действительно нравится», – Гу Юньси почувствовал себя по-настоящему несчастным из-за товарища по команде, этого поросёнка Тан Фэя. Он почувствовал легкое покалывание в талии, вздохнул, отмахнулся от Тан Фэя, обхватил обеими руками спину Тан Циня и крепко прижался к нему. Какая широкая у него грудь.

«Он мне нравится, он мне действительно очень нравится».

Тан Фэй открыл рот и посмотрел на Гу Юньси с серьезным выражением лица. Какое-то мгновение он просто не знал, что сказать.

Совсем юный подросток, после всего лишь двух встреч лицом к лицу, влюбился в мужчину лет сорока с психическим заболеванием. Это кошмар, бросающий вызов всем познаниям Тан Фэя с раннего детства и до настоящего дня.

Он не мог в это поверить.

«Пока люди живы, они всегда сталкиваются с невероятными вещами, и для меня это то, что я, вероятно, влюбляюсь в него», – Гу Юньси слегка улыбнулся и посмотрел на Тан Циня: «Если он тоже этого хочет, то я хочу всегда сопровождать его. Всю эту жизнь, как бы трудно это ни было, сколько бы людей ни выступало против этого, я этого хочу».

Брови Тан Фэя нахмурились. Он вдруг почувствовал, что его приятель тоже болен.

Тан Цинь опустил голову и уставился на Гу Юньси, затем он посмотрел на Тан Фэя со странным выражением лица и странно улыбнулся: «Это хорошо». Это хорошо. Он лгал ему, но вместе с тем и работал в тесном контакте с ним. Он почти поверил.

Но он видел прямоту племянника, выражение его лица ясно говорило ему, что он просто не может нравиться подростку, как ему может нравиться больной и инвалид?

Когда Гу Юньси увидел улыбку Тан Циня, он чуть не разрыдался. То, что он сказал, было так искренне, отчего же его собеседник стал еще более мрачным. Он поспешно обнял своего возлюбленного, повернулся, чтобы посмотреть на Тан Фэя, хорошего игрока в команде «яма», и продолжил: «Ты можешь посмотреть, посмотреть, как далеко мы можем зайти, время всё тебе покажет».

Однако Тан Цинь не успокоился, как думал Гу Юньси. Он улыбнулся уголком рта, холодно посмотрел на него и Тан Фэя, взвалил Гу Юньси на плечи и снова холодно посмотрел на Тан Фэйдао: «Если только я узнаю о том, что у тебя есть мысль забрать его у меня, ты увидишь, что будет!».

Тан Фэй мгновенно испытал ужасную дрожь, встал как столб на этом месте, и лишь смотрел, пока эти двое уходили далеко от него, боясь лишний раз пошевелиться.

На следующий день Гу Юньси проснулся с болью в спине. На самом деле, прошлой ночью его возлюбленный не имел с ним дела, но, за исключением последнего шага, он физически чуть ли не прессовал его.

С дивана на кровать он сыграл несколько с/м.

Он посмотрел на небольшой синяк на запястье и выдохнул, чувствуя себя глубоко обремененным и сильно уставшим. Нервы его возлюбленного чрезвычайно чувствительны, и подозрение в том, что он симпатизирует Тан Фэю, может сделать его неспособным сдержать нападение.

Они должны всё время быть вместе. В будущем им придется столкнуться со всевозможными вопросами окружающих их людей. И он боится, что в это время дух его возлюбленного станет ещё более неустойчивым и приступы его болезни станут более частыми.

Гу Юньси чувствовал, что ради всей их будущей жизни его возлюбленному необходимо пройти лечение.

Он встал с постели голый, достал костюм из гардероба Тан Циня, ведь вчера вечером Тан Цинь вынес его прямо в униформе бара. Теперь он не мог пойти в школу в форме.

Тело Тан Циня было намного крупнее маленького тела Гу Юньси. Его одежда была очень широкой, и Гу Юньси в его костюме выглядел как ребенок, переодевшийся во взрослую одежду.

Как следует одевшись, Гу Юньси открыл дверь.

Тан Цинь готовил для него завтрак на кухне. Когда он вышел, Тан Цинь посмотрел на него с совершенно бесстрастным выражением лица, словно пытаясь показать ему свое безразличие.

Гу Юньси посмотрел на него с улыбкой и спросил: «А что ты обычно ешь по утрам?».

Сказав это, он спонтанно подошел к столу и сел, поддерживая подбородок руками, его глаза блестели, и он открыто демонстрировал свою привязанность к этому мужчине.

Сердце Тан Циня легонько дрогнуло, одна его рука крепче сжала костыль, который она держала, а другая рука ещё раньше положила на стол перед Гу Юньси его завтрак.

Гу Юньси снова улыбнулся ему и съел этот завтрак в самом счастливом настроении. Поскольку у его возлюбленного нет чувства безопасности, он должен дать ему это чувство, чтобы возлюбленный освободился от всех своих подозрений в отношениях между ними.

Тан Цинь молча посмотрел на Гу Юньси, холод в его глазах значительно отступил, и он спокойно позавтракал вместе с подростком.

После завтрака Гу Юньси попросил у него разрешения пойти в школу. Глаза Тан Циня вспыхнули, но он, наконец, кивнул и лично отправил его в школу.

Прежде чем Гу Юньси вышел из машины, Тан Цинь наклонился и не терпящим возражений тоном сказал ему на ухо: «Я пришлю кого-нибудь, чтобы забрать тебя ночью».

Гу Юньси слегка улыбнулся, нежно поцеловал мужчину в губы и ответил: «Хорошо». Он был бы только рад взаимодействовать с ним.

Войдя в школу, он увидел Тан Фэя, нависающего над подоконником в отдалении в здании второго класса.

«Ты здесь», – Тан Фэй встретил его с легким смущением на лице. Он не мог забыть о том, что произошло прошлой ночью, и как он смотрел, как его дядя забирает этого юношу, во всяком случае, ему было очень жаль его.

В конце концов, Тан Фэй все еще не верил в то, что Гу Юньси был искренен с Тан Цинем.

Тан Фэй извинился перед ним, внимательно осмотрел Гу Юньси, и его глаза слегка сузились.

Воротник подростка был слегка расстегнут, а нежная ключица была усеяна несколькими явными следами от поцелуев. Стройные ноги, обтянутые очень неподходящей ему по размеру парой брюк, давали возможность представить красоту всего его тела.

В голове Тан Фэя было пусто, и в одно мгновение перед его внутренним взором промелькнуло множество неописуемых картин, но он чувствовал, что его дядя действительно был слишком жестоким и действительно ударил ребенка.

Гу Юньси был одет в одежду Тан Циня. Тан Цинь явно обладал способностью подготовить для него припадок, но он не мог даже открыть рот.

Судя по всему, ему нравилось, когда молодой человек чувствовал его вкус, и он повсюду оставил свои следы на его теле.

Когда Гу Юньси увидел, как изменились глаза Тан Фэя, он сразу понял, что этот ребенок думает о произшедшем снова и снова. Он похлопал его по плечу и спросил: «Ты поджидаешь здесь меня? Что-нибудь не так?».

Но должно же быть что-то! Тан Фэй взревел в своем сердце, но ответил спокойно: «Все в порядке».

По безжалостным холодным глазам Тан Циня прошлой ночью Тан Фэй понял, что если бы он осмелился вмешаться в дела своего дяди и этого молодого человека, то его ожидал бы трагический конец.

Как вы думаете, что такое психическое заболевание? Это было полной невозможностью создания каких-либо отношений, но шестеро родственников этого не признавали!

«Я не поджидал тебя. Я пришел сюда, чтобы порвать с Лю Лулу», – Тан Фэй дотронулся до его носа. Он уже планировал это сделать.

«Ох! Она должна быть в классе на втором этаже», – Гу Юньси не стал разоблачать его и просто подыграл его словам.

Они поговорили вдвоём еще немного и вдруг увидели, как Лю Лулу, которая не очень хорошо выглядела, равнодушно подошла к ним.

«Студентка Лю!», – Гу Юньси взглянул на нее и поздоровался.

Лю Лулу, казалось, была поражена, она качнулась и сделала шаг назад, чтобы стабилизировать свое тело, потом подняла глаза, и, увидев, что они были вдвоем, она улыбнулась им уголками рта и сказала: «Доброе утро!».

«Иди осторожнее, ты что, совсем не спала прошлой ночью?», – Гу Юньси подошел к ней с заботливой улыбкой на лице и холодом в глазах. Он, естественно, знал, что случилось с Лю Лулу.

Вчера он ушел с Тан Фэем, а Лю Лулу и группа одурманенных наркотиком подонков, которые не об этом не знали, остались в той ложе. Трудно даже представить себе то, что могло бы произойти там потом.

Лицо Лю Лулу побледнело, особенно когда она увидела, что Тан Фэй посмотрел на нее и слегка нахмурился.

Прошлой ночью вся их группа слишком много выпила. Она не ожидала, что у нее будут отношения со всеми этими людьми по очереди. Когда она проснулась, то посмотрела на людей, лежащих рядом с ней, и почувствовала себя очень плохо.

Она не могла допустить того, чтобы Тан Фэй узнал об этом, ни в коем случае.

«У меня действительно есть некоторая бессонница».

«Кстати, мой папа сказал, что всё идёт хорошо».

Лю Лулу не хотела, чтобы Гу Юньси задавал еще какие-либо вопросы, поэтому она поспешно сменила тему и попыталась отвлечь внимание Гу Юньси.

«Действительно? Это здорово!», – Гу Юньси очень взволнованно посмотрел на нее, в его глазах была благодарность: «Когда мой папа выйдет, мы, конечно, хорошо поблагодарим дядю Лю».

Уровень Лю Лулу, в целом, не очень сильный, всё ее тело всё еще болит, но она может заставить себя смеяться.

«Нет, это то, что должен делать мой отец. Он сокрушён. Я сказала тебе об этом в присутствии Фэя. Это нормально? Фэй не должен был знать о дяде Ань».

Лю Лулу прикрыла рот рукой, делая вид, что очень смущенно смотрит на Гу Юньси.

«Все в порядке, я объясню ему позже».

Лю Лулу снова улыбнулась. Теперь, когда Тан Фэй и Аньянь подружились, она просто хотела передать Тан Фэю устами этого человека, что семье Лю можно доверять, и несчастный случай возле дома не имеет никакого отношения к семье Лю.