Онлайн чтение книги Правильный путь раздачи пощечин при переселении The Correct Way of Face-Slapping in Transmigration
Правильный путь раздачи пощечин при переселении Глава 56.1

«Император, я прошу тебя, император, осуди этих вельможных преступников», – в это время принцесса встала и сменила свой титул. Она не могла ждать ни дня, она просто хотела осудить нескольких человек на месте.

Ся Хоуцзинь взошел на трон. Для нее вреда от этого было больше, чем пользы, но она устала бороться за власть. Всю оставшуюся жизнь она хотела заботиться о своих двоих детях и жить мирной жизнью.

«Принцесса покаялась в признании подданного монархом и в том, что она поддержала внешнюю комнату, вопреки клятвам, данным ею в день смерти императора в его присутствии; но теперь она подала в суд на два преступления: на преступление против главной наложницы, Бай Шиланг, и на попытку убийства праведного кланом Бай, пытавшимся восстать».

Она усмехнулась, взглянула на отчаявшегося отца Бай и продолжила: «Оба преступления должны быть наказаны в совокупности, и вся семья Бай должна быть вырезана!».

«Ся Хоуцзинь, неужели ты такой безжалостный, ты хочешь убить весь мой клан Бай!», – отец Бай уставился на принцессу Лонг красными глазами, а затем глубоко вздрогнул, сказав Ся Хоуцзиньшэню: «Император, все, что делал двор, является грехом, но я не имел ничего общего с другими, и прошу императора простить меня, клан Бай и Роу Фэя».

«Господин Бай и впрямь, такой любящий отец!».

Гу Юньси подошел к отцу Бай и посмотрел на него, пылая негодованием как факел: «Бай Чэньсяо – твой биологический сын, и этот дворец также твой биологический сын. Объясни мне, почему ты так решительно был настроен предать этот дворец смерти?», – для Бай Цзиньхуаня человеком, которого он ненавидел больше всего в своей жизни, был именно отец Бай, который толкнул Бай Цзиньхуаня в ад.

Бай Цзюньянь утешил Гу Юньси, обняв его плечи, и с ухмылкой посмотрел на отца Бай. «Цзиньхуань, для тебя вполне достаточно иметь мать и старшего брата. А некоторые люди – просто звери в человеческом облике, о которых не стоит и вспоминать».

Ся Хоуцзинь внимательно посмотрел на всех присутствующих китайских чиновников и торжественно сказал: «Измена – это тяжкое уголовное преступление. Поэтому я не могу просто поверить словам семьи и не могу приказать своим людям надавить на убийц, противостоявших мне».

Он понимал, что принцесса Миньминь сказала слишком много. Хотя клан Бай и был виновен, они не умрут.

Сам Бай Цзюньянь выявил всех пятерых убийц во главе с самим монгольским посланником Картутом. В Северной Корее поднялся страшный шум.

Когда Картут прибыл во дворец, он даже не отдал честь, а сразу же свирепо посмотрел на всех придворных королевства Ся: «Я буду ждать здесь сегодня, и вы ещё отплатите монголам за эту кровь!».

«Ты слишком уж самонадеян!», – завопил охранник, одним ударом сбивая Картута с ног.

Ся Хоуцзинь отозвал свою охрану и посмотрел на Картута и других монгольских убийц. Шен Шен спросил: «Является ли это монгольское негодование просто поводом, чтобы сознательно поддаваться ему и искать возможности для убийства?».

«Нет», – Картут встал с сердитой ухмылкой, и одёрнул свою форму: «Монгольский народ сдался и не сожалеет об этом. Но из-за хаоса в вашем Королевстве Ся некоторые люди убивая друг друга лишили жизни третьего принца моей семьи. Позвольте мне подождать здесь, пока Регент не будет убит. Принц был будущим ханом монголов, и я не смею долго ждать. Во всем этом виноват Ся Го».

«Осторожней говори Картут», – прежде чем придворные Ся Го повернули назад, к храму подошел Зазабар. Он взглянул на свой монгольский народ и учтиво поклонился Ся Хоуцзиню: «Прошу вас извинить их, это всё мое монгольское безрассудство».

«Принц! Принц!», – Картут и другие с волнением посмотрели на Зазабара и собрались рядом с ним.

Гу Юньси тоже посмотрел на Зазабара, который шел в странной позе, и посмотрел на Бай Цзюньяна, который постоянно улыбался уголками рта, и понял, что у него на сердце.

В двадцать шесть лет Бай Цзюньянь всё еще не женился. С его физической мощностью и его капиталом многие женщины и старшие «братья» устремлялись к нему, но Бай Цзюньянь либо был слишком озабочен слабостью своей семьи, либо был заинтересован совсем в другой стороне. С этой точки зрения вероятность того, что ему нравились мужчины, была очень высока, но он всё ещё ничему не научился.

Гу Юньси не мог не вспомнить в этот миг о Чжоу Чжане и Цао Юе в первых двух мирах. Они оба были такими же, когда впервые столкнулись с Адамом и Гу Синем. Один был равнодушен к своему мужчине, другой сражался с ним око за око, и тем не менее в конце концов в каждой из этих пар они полюбили друг друга.

«Это был сам император отбросов, который пытался убить меня», – сердитый голос Зазабара вернул мысли Гу Юньси обратно. Гу Юньси нахмурил брови, и на мгновение ему показалось, что в его голове что-то промелькнуло.

«Сегодня император пригласил короля в свой спальный дворец во имя брака между Монголией и Ся», – Зазабар угрюмо посмотрел на Бай Чэньсяо и Ся Минсюаня и затем лаконично рассказал обо всём, что случилось, естественно, опустив ту часть, в которой он получил свое оскорбление от Бай Цзюньяня.

Угроза монгольской семье и была главной стратегией отца Бай. Он попросил Ся Минсюаня использовать согласие на брак в качестве приманки, чтобы привести Зазабара во дворец Люхуа, дать ему выпить то, что приготовил Бай Чэньсяо, а затем привести к Зазабару Гу Юньси, сделав так, чтобы он добился успеха. Это было им только на руку. Затем они послали кого-то отправить письмо монгольскому посланнику, в котором они угрожали жизни Зазабара, требуя от посланника убить Ся Хоуцзиня.

По расчётам отца Бай, как только бы Ся Хоуцзинь умер, к власти сразу пришел бы Ся Минсюань, и, кроме того, монгольский народ уже подписал меморандум о капитуляции, даже если бы впоследствии они узнали правду об этом деле, что могло бы случиться? Более того, так как регент уничтожил почти 100 000 генералов монгольского народа, эти люди монгольского племени долго ещё будут ненавидеть его, и стоит лишь подтолкнуть их, принеся в жертву нескольких людей, и они будут счастливы только в том случае, если смогут убить всю его семью.

Во-вторых, хотя они и собирались воспользоваться преимуществами такого использования монгольского народа, они также разрешили Зазабару получить то, чего он желал. Несмотря на то, что Бай Цзиньхуань был сокровищем принцессы Лонг и Бай Цзюньяна, Зазабар завладел бы его телом, и после этого репутация дома принцессы сразу же была бы уничтожена.

Учитывая страстные помышления Зазабара о Гу Юньси, одно небольшое искушение стало бы для них помощью в уничтожении Дома Принцессы. А после этого, «брат», потерявший благословение своей семьи, был бы просто предоставлен самому себе.

Выслушав рассказ Зазабара представители монгольского народа в гневе посмотрели на Ся Минсюаня и отца Бай, желая уничтожить их плоть и выпить их кровь. Монголы были открытыми и ясными людьми, даже если они захотят отомстить, они будут делать это только на поле боя!