Онлайн чтение книги Правильный путь раздачи пощечин при переселении The Correct Way of Face-Slapping in Transmigration
Правильный путь раздачи пощечин при переселении Глава 54.2

Поздно ночью Бай Чэньсяо склонился в объятиях Ся Минсюаня и спросил его приятным голосом: «Император, ты действительно хочешь повысить статус Ланью?».

Ся Минсюань ухмыльнулся, поглаживая его раскинувшиеся по плечам волосы, и сказал: «Естественно. Ведь Лань Ю беременен, и он проделал такую огромную работу. Однако, – он сделал паузу и добавил, – в моем сердце только эта наложница, а это самое важное».

Бай Чэньсяо улыбнулся, но его глаза оставались тусклыми. Что действительно важно, так это то, как долго он будет оставаться любимцем, прежде чем начнёт увядать от старости, если он не сможет родить ребенка.

Опасения Бай Чэньсяо не были беспочвенны, ведь все «братья» чрезвычайно склонны к зачатию. Если бы у обычного брата была такая частая любовная жизнь, как у него и Ся Минсюаня, у него давно уже был бы ребенок, но у него чистая родословная, а в его теле не происходило никаких изменений в течение вот уже трех лет.

«Через несколько дней будет день рождения императора. Главная наложница попросила Чэнь Е и Лань Е присмотреть за празднованием дня рождения и отдала Фэнь Инь Лань Е. Император, нам было бы легче свергнуть Фэнь Инь и немного облегчить задачу Бай Цзиньхуаню».

Ся Минсюань засмеялся в ответ и сказал: «Нет. У меня есть хороший план с Господином Бай, и Бай Цзиньхуань нам не страшен». Затем он изложил свои планы и планы с его отцом и, гордясь этим, сказал: «После празднования дня рождения наступит день моего прихода к власти. Я слышал, что Ай Фэй и Сюй Чжиюань из окружения регента подружились, и исполнение этого плана во многом зависит от Ай Фэя».

Бай Чэньсяо улыбнулся ему и кивнул. Причина, по которой он сначала обратился к Сюй Чжиюаню, заключалась в том, что Сюй Чжиюань в прошлой жизни был министром тонкого юмора, культивируемого регентом, и в конце концов он был повышен до премьер-министра.

А Бай Чэньсяо нужны были мощные силы, чтобы реализовать свои амбиции на этом посту. Вместо того, чтобы выбирать каких-то педантичных ветеранов, он решил, что гораздо лучше вот так выбрать Сюй Чжиюаня.

Эти двое знали друг друга уже три года. Сюй Чжиюаню понравились стихи, песни и фу, и Бай Чэньсяо тоже понравился ему. Используя коллекцию знаний из книг, полученную в море, он быстро сделал Сюй Чжиюаня своим доверенным лицом.

Теперь, когда Ся Минсюань попросил его использовать Сюй Чжиюаня, Бай Чэньсяо согласился без колебаний. После воскрешения он был ослеплен навязчивой идеей своей прошлой жизни и потерял свой нормальный разум.

Десять дней спустя, в день рождения Ся Минсюаня, дворцовая стража внимательно патрулировала все места во дворце и всё время была начеку. В отличие от того дня в прошлый раз, когда на банкете принимали монгольских гостей, и присутствовать разрешалось только чиновникам и наложницам высокого уровня, вечеринка по случаю дня рождения императора должна была быть веселой для всего мира. Специальным должностным лицам было разрешено приводить во дворец членов своих семей, и их число удвоилось. Поэтому и охранники не решались расслабляться.

Бай Чэньсяо пригласил Сюй Чжиюаня во дворец Цзиньянь от имени старейшин, и когда они были заняты очень весёлой беседой, он спросил: «Может ли Чжиюань иметь хорошие отношения с регентом?».

Сюй Чжиюань никогда не скрывал своей привязанности к регенту, и ходили слухи, что отношения этих двоих были неоднозначны. Но когда Бай Чэньсяо спрашивал его об этом, Сюй Чжиюань всегда отвечал неопределенно и краснел.

Но сейчас, когда лицо Сюй Чжиюаня было наполнено радостью, он тихо вздохнул: «Регент так занят государственными делами, что он не намерен оставаться наедине со мной».

Он до сих пор помнил, что, когда он услышал о том, что король-регент любит мужчин, он был очень счастлив. Он нашел возможность проявить свои таланты перед регентом, и он сумел успешно привлечь к себе внимание Ся Хоуцзиня.

Он надеялся, что благодаря своей внешности и таланту он сможет сблизиться с регентом менее чем за год, но вот прошло уже целых три года, а он всё еще ни на шаг не продвинулся вперед. К счастью, регент никогда не был близок и с другими мужчинами, несмотря на ходившие о нём слухи, так что он не позволил бы ему умирать все дни напролет.

«У меня есть один способ дать Чжиюаню возможность получить то, чего он хочет. Но я не знаю, решиться ли Чжиюань его испробовать?», – Бай Чэньсяо посмотрел на него с усмешкой и улыбнулся, а затем он увидел яркие глаза Сюй Чжиюаня, и после этого он сказал: «Это лекарство – секретное лекарство дворца, человек, который его съест, немедленно сожжет себя, только подумав о том, чтобы сделать это с другим человеком, и после этого он больше никогда не сможет быть отделен от того человека, с которым он общался, когда принял лекарство».

«Нет! Что, если Вань Е обнаружит, что это я дал ему лекарство?».

Бай Чэньсяо мягко улыбнулся: «Чжиюань, будьте уверены, у меня есть хорошая идея как сделать так, что это не вызовет никаких подозрений регента. В это время регент Вань находится в зале Циньчжэнь один и занимается государственными делами, не упусти такую возможность».

Он не решался встретиться взглядом с Сюй Чжиюанем. Но он решил добавить огня и сказал: «Вы, единственный человек, готовый принять короля-регента, господин будет наоборот сострадателен к вам».

Так называемый размашистый хвост Бай Чэньсяо убивает двух зайцев одним выстрелом. Он не только избавится от регента, но и воспользуется возможностью повесить это преступление на Лань Иня. На десятый день Лань Инь отвечал за Фэнь Инь, он отвечал за все дела дворца, включая чай и другие вещи в зале Циньчжэнь. Если бы в этот день что-то случилось с регентом, он не смог бы избежать обвинений в причастности к этому. Даже если император захотел бы защитить его, он должен был бы посмотреть, смогут ли гражданские и военные чиновники прийти к согласию по этому поводу.

Что же касается Сюй Чжиюаня, то он будет убит и убит во время проституции с королем-регентом Дэем.

Сердце Сюй Чжиюаня было тронуто, и, немного подумав, он взял лекарство у Бай Чэньсяо.

На всякий случай, когда они пили чай, Бай Чэньсяо приказал служанке добавить кое-что в чай, вроде как Всевышний случайно дал Сюй Чжиюаню лекарственное средство. Если бы Сюй Чжиюань захотел сбежать с поля боя, наркотик подействовал бы на него только психически. Он находился под воздействием лекарства и готов был сделать все возможное, чтобы получить того, кого он так хотел получить.

___

А в это же время в другой стороне Гу Юньси последовал за служанкой, которую отец Бай послал отвести его в пустой дворец. После того, как горничная под каким-то предлогом ушла, он слегка приподнял брови и не мог не почувствовать тревоги. Действительно, перед лицом общих интересов даже враг может стать другом. Чтобы иметь возможность перевести всех людей во дворец, надо было провести Лань Фэнь с Фэнь Инем.

Он бесстрашно толкнул дверь храма, но, едва лишь он ступил одной ногой внутрь, его уха сразу же коснулось чьё-то горячее дыхание.

Там оказался высокий и крепкий Зазабар, покрасневший всем телом, потому что он чувствовал, как внутри него всё горит, и ему не терпелось найти кого-нибудь, чтобы излить душу. А уникальный аромат тела Гу Юньси еще больше возбудил его нервы, заставив его внезапно потерять рассудок и броситься на него.

Гу Юньси облегченно вздохнул, и оглушил его кинжалом. Все знают, что Зазабар просил его в тот день на Династическом совете, получается, что Бай Чэньсяо и Лань Янь хотели разрушить его репутацию и заставить его уступить им дорогу?

Тем временем Бай Цзюньянь поспешно бросился во дворец Люхуа. Получив сообщение от охранника о том, что главную наложницу нигде не видели, он встревожился, независимо от того, каким был план или замысел, он был уверен, что Цзиньхуань может оказаться в беде.

Когда Гу Юньси увидел Бай Цзюньяня, он притворился, что прячется в панике, и, указав на Зазабара, сказал: «Похоже, монгольский принц был немного не прав».

Бай Цзюньянь шагнул вперед, внимательно посмотрел и увидел, что лицо Зазабара сильно покраснело, тогда он разжал губы и сказал: «С ним все в порядке. Цзиньхуань, сейчас ты должен вернуться первым, и запомни, что в будущем ты никогда больше не должен быть один». Он должен был разобраться с этим смешанным монахом-принцем, чтобы свести с ним счеты.

Гу Юньси вежливо кивнул ему, сочувственно взглянул на Зазабара и отвернулся.

Бай Цзюньянь прищурил глаза, уставился на Зазабара, лежащего на земле, и несколько раз напрягся. Затем он присел на корточки, закинул этого человека на свои плечи и отнёс его на кровать во внутренней комнате.

Зазабар ничего не осознавал, он только почувствовал на своём теле прохладу, которая облегчала мучившее его жжение. Однако потом он, казалось, понял, что эта прохлада вот-вот исчезнет. Он быстро вскочил, схватил Бай Цзюньяна за руку и потащил его к большой кровати. Удерживая его внизу, он беспорядочно растирал тело Бай Цзюньяна и сверху, и снизу.