Онлайн чтение книги Лучше быть вдовствующей императрицей It’s Better to be the Empress Dowager
1 - 108

Привратник семьи Тан открыл ворота. Услышав, что это Тан Шиши, он на мгновение остолбенел и послал внутрь сообщение: 

— Хозяин, барыня, это большая радость. Старшая госпожа вернулась.

Тан Шиши сидела в карете и, услышав слова привратника, насмешливо рассмеялась.

За время отсутствия дома наложница Су стала называться барыней и даже не желала быть «второй барыней». Было видно, насколько высокомерной стала наложница Су в последние годы.

«Барыня*» - это почетный титул, присваиваемый императорским двором на основании императорского мандата, и обычные люди не имели называться просто так. Однако в последние годы появилась тенденция к экстравагантности и удовольствиям, золото и серебро стало востребовано всем населением, и даже чиновники и императорские семьи открыто ссужали деньги на открытие магазинов. По мере того как мир будет ориентироваться на прибыль, этикет будет снижаться, а ограничения на титулы и одежду постепенно станут менее строгими.

*[夫人 fūren - госпожа, мадам. Фужэнь означает «человек/честь мужа». После династии Хань жен принцев и министров (т.е. тех, кто стоял выше правящего чиновника) стали называть фужэнь, а матери или жены высокопоставленных чиновников в династиях Тан, Сун, Мин и Цин также получали титул «фужэнь», в соответствии с должностным рангом мужа. Позднее оно стало использоваться для обозначения жен обычных мужчин, а также подчиненными жен и наложниц своих господ]

Семья Тан была одной из них. Отношение богатой семьи было высокомерным, она могла называть себя как угодно. Даже такая наложница, как урожденная Су, осмеливалась называть себя «барыней».

После того, как привратник ушел в дом, чтобы доложить, вскоре кто-то вышел, чтобы убрать порог, и проводил карету Тан Шиши до вторых ворот. Выйдя из кареты, Тан Шиши огляделась, и, конечно же, повсюду чувствовалось высокомерное ощущение богатства. Тан Минчжэ чуть не нарисовала на стене слово «богатство».

Служанка провела Тан Шиши в главный зал. Как только она приблизилась, Тан Шиши услышала преувеличенный смех Тан Яньяня, доносившийся из зала.

Служанка приподняла для Тан Шиши дверную занавеску. Переступив порог, Тан Шиши увидела комнату, полную золота и нефрита, с величественным великолепием. Тан Минчжэ и наложница Су сидели на резном кресле с цветочным узором. Ци Цзиншэн сидел на первом гостевом месте, а Тан Яньань прильнула к Ци Цзиншэну, чуть ли не обхватить руку Ци Цзиншэна.

Увидев вошедшую Тан Шиши, несколько человек не могли не встать. У Ци Цзиншэна был озадаченный взгляд, урожденная Су втайне оценивала ситуацию, а Тан Яньань была очень поражена. Она прикрыла рот рукой и нарочито громко спросила: 

— Сестра, почему ты пришла только сейчас?

Тан Шиши быстро оглянулась, но не увидела фигуру Линь Ваньси, и выражение ее лица сразу же стало холодным. Она была в плохом настроении, и ее тон был совсем не дружелюбным: 

— Место, откуда я пришла, было далеко отсюда, и дорога была заблокирована.

Тан Яньань издала протяжное «ох» и любезно спасла положение Тан Шиши:

— Моя сестра только что приехала в столицу и, должно быть, еще не нашла подходящего места, поэтому живете далеко. Это неважно. Старшая сестра, ты не должна смущаться. Цена на землю в столице действительно слишком высока. Земля на вес золота. Неважно, что она дорогая, есть места, которые нельзя купить, даже если у тебя есть деньги.

Тан Шиши улыбнулась и согласилась: 

— Верно. Я тоже так думаю.

Тан Яньянь была еще более счастлива. Она взяла Тан Шиши за руку и пожаловалась: 

— Жить в столице очень хлопотно. К счастью, братец Ци после сдачи экзамена стал цзюйжэнь. Отец и мать мужа использовали связи и купили дом рядом с государственным училищем*. В государственном училище много отпрысков влиятельных семей, и особняки поблизости были очень скудны. Мне потребовалось много времени, чтобы найти этот дом для отца и матери.

*[国子监 guózǐjiàn - ист. государственное училище, высшее учебное заведение для подготовки государственных чиновников с дин. Суй]

Тан Шиши улыбнулась и дружелюбно поправила ее: 

— Если ты имеешь в виду наложницу Су, то тебе следует называть ее тетей.

Как только Тан Шиши сказала это, в комнате воцарилась тишина. Наконец, Тан Минчжэ прокашлялся и внушительно сказал: 

— Ладно, давайте присядем. Через некоторое время будет подано угощение. Цяньчжи, пригласи старшую барыню на трапезу.

Служанка Цяньчжи повиновалась и повернулась, чтобы выйти на улицу. Когда Тан Шиши услышала, что Тан Минчжэ собирается пригласить Линь Ваньси, огонь в ее сердце на время утих.

Тан Шиши одернула юбки и села. Оглянувшись, Тан Минчжэ увидела группу служанок, следовавших за ней, но не заметила ни одного мужчины. Тан Минчжэ спросил: 

— Старшая дочь, где твой муж?

Тан Шиши небрежно ответила: 

— У него сегодня дела в имперском дворе, он не может прийти.

Тан Минчжэ понял,  разочарование в его тоне было очень явным. Тан Яньань вчера отправила Тан Шиши домой. Все женщины жалели, что старшая дочь имея такую хорошую внешность, не выбрала уважаемую семью, а Тан Минчжэ считал, что в этом нет ничего плохого.

Выходя замуж за молодого человека, будь то купец или чиновник, ей пришлось бы бороться двадцать или тридцать лет. Когда власть будет в руках, Тан Шиши тоже станет старой. Если же она с самого начала выйдет замуж за человека, обладающего властью, то не только сэкономит время на ожидании, но и станет благосклонной старшим мужем, как молодая жена. Разве не могла Тан Шиши вести себя кокетливо, когда ей чего-то хотелось?

Это давало гораздо большую отдачу, чем в случае с молодым мужчиной. Тан Минчжэ с нехарактерным для него нетерпением ждал возвращения Тан Шиши в материнскую семью. Он с тревогой ждал, ему было нелегко дождаться приезда Тан Шиши, но он с сожалением обнаружил, что она одна.

К тому же, как ни прискорбно, но муж Тан Шиши оказался не так хорош, как представлял себе Тан Минчжэ.

Карета Тан Шиши была довольно простой, а путь от дома до моста Северных ворот занимал так много времени, что свидетельствовало об удаленности особняка. Хотя платье Тан Шиши было великолепным, а слуг было много, но сколько могла стоить одежда? К тому же Тан Яньань вчера сказала, что она заплатила за эту одежду.

Чем больше Тан Минчжэ прикидывал, тем больше разочаровывался и подсознательно даже презирал прислугу, стоящего за Тан Шиши. Сколько денег может стоить нанять слугу? Семья Тан могла купить служанку за десять таэлей серебра. Карета, одежда и наряды одного человека были настоящим отражением силы.

Как только они сели, снаружи раздалось приветствие служанки. Тан Шиши услышала голос и медленно встала: 

— Мама!

Почти одновременно с этим снаружи подняли дверную занавеску. Линь Ваньси увидела, что это действительно Тан Шиши, и у нее мгновенно потекли слезы: 

— Шиши.

Когда Тан Шиши увидела Линь Ваньси, ее глаза покраснели, и она чуть не разрыдалась. В течение шести лет она не смела думать и спрашивать. Она шла вперед, затаив дыхание, и боялась, что если хоть немного расслабится, то больше никогда не увидит Линь Ваньси. Линь Ваньси была худее, чем до отъезда во дворец, но ее лицо оставалось изящным. К счастью, у нее не было никаких других заболеваний, кроме плохого цвета лица.

Линь Ваньси обняла Тан Шиши, плакала, задыхаясь, и не переставая звала Тан Шиши. Служанки поняли, что это родная мать княгини. Они вышли вперед, чтобы поддержать Линь Ваньси, и осторожно подали Линь Ваньси, чтобы она села: 

— Барыня, если Вы будете сильно плакать, это повредит Вашему телу. Сначала сядьте, и Вы сможете говорить медленно.

В то время как Линь Ваньси и Тан Шиши, мать и дочь, признали друг друга, Ци Цзиншэн смотрел на них с тоской в глазах. Наложница Су поняла, что с Ци Цзиншэном что-то не так, глаза ее сузились, и она мягко улыбнулась: 

— Старшая барыня, старшая барышня редко возвращается, так что не тратьте время на одни слезы. Старшей барышне нелегко выходить в свет. Мы не виделись столько лет, давайте больше разговаривать и не продолжать плакать.

Услышав это, Линь Ваньси быстро остановила свои слезы, боясь, что они повлияют на настроение Тан Шиши. При виде матери Тан Шиши расстроилась. Она холодно посмотрела на наложницу Су и сказала: 

— Это не имеет значения. Я живу отдельно от свекрови и не обязана прислуживать старшим в обычное время. Если я захочу вернуться в материнский дом, то смогу принять решение сама, не спрашивая других.

Наложница Су улыбнулась: 

— Это хорошо. Я чуть не забыла, что старшая барышня замужем за чиновником, а положение, естественно, отличается от такой невестки, как Яньянь.

Говоря о чиновнике, Линь Ваньси снова захотелось плакать. Вчера наложница Су со слабой улыбкой рассказала Линь Ваньси о том, что произошло на улице, а также особо отметила, что сын Тан Шиши был ровесником Ци Цзиншэна. У Линь Ваньси всю жизнь была только одна дочь, и обычно она была привязана к ней больше, чем к любому другому человеку. Как она могла вынести такое, когда вдруг узнала, что Тан Шиши вышла замуж за человека, который по возрасту годился ей в отцы?

Линь Ваньси вчера проплакала всю ночь, а сегодня втайне предупреждала себя, что должна улыбаться перед дочерью, чтобы больше не огорчать Тан Шиши. Но слезы Линь Ваньси не оправдали ожиданий, и она не смогла сдержаться, когда наложница Су только произнесла фразу.

Линь Ваньси быстро вытерла слезы и с улыбкой сказала Тан Шиши: 

— Все в порядке. Вышла замуж, вот и хорошо. Сегодня такой счастливый день, у зятя есть должность, и тебе не придется все делать самой или прислуживать свекрови.

Тан Шиши немного подумала, но у нее не сложилось впечатления о чиновничьим положении Чжао Чэнцзюнь, поэтому она честно ответила: 

— У него пока нет никакой чиновничьей должности, поэтому я не могу сказать, что он чиновник.

Все члены семьи Тан дружно вздохнули. С последним проблеском надежды Тан Минчжэ спросил: 

— Мой зять не назначен чиновником, тогда отец, братья и двоюродные братья в семье имеют должность, так?

Тан Шиши внимательно припомнила, что отец Чжао Чэнцзюнь был императором, как и  его старший брат. Казалось, что у них нет никаких чиновничьих должностей. Она ответила: 

— У его отца и братьев нет чиновничьих должностей. Двоюродные братья, кажется, есть, но они все за городом и не общаются уже много лет.

То было правдой. Вассальным князьям не разрешалось возвращаться в столицу без императорского указа, и им не разрешалось вести частную переписку. Когда два вассальных князя, обладающие огромной военной силой, вступят в сговор друг с другом, они хотят восстать?

Служанки княжеской резиденции дружно выказывали странные выражения. Слова княгини звучали правильно, но, если подумать, они чувствовали, что что-то не так.

Последняя надежда Тан Минчжэ была разрушена. Он ожидал, что зять окажется чиновником старше сорока лет, но с властью в руках. К сожалению, он оказался посредственным и безнадежным старым ученым. Тан Минчжэ был разочарован и надеялся, что у того хотя бы богатое семейное прошлое. Поэтому он спросил: 

— Почему не пришел мой зять?

— Я тоже не знаю, - Тан Шиши спокойно посмотрела на мужчину напротив, который до сих пор оценивал ее ценность. Тан Шиши внезапно разочаровалась и легкомысленно сказала, -  никогда не спрашивала о внешних делах. Я не знаю, с кем он встретится и каких гостей встретит.

Наложница Су, услышав сказанное, спросила: 

— В таком случае старшая барышня отвечает за внутренние дела.

Тан Шиши покачала головой и с сомнением в глазах посмотрела на них: 

— Почему я должна быть главной? Очевидно, за все отвечают управительницы.

— Какое имущество есть у семьи зятя?

— Есть примерно участок земли, - Тан Шиши честно рассказала о семейном имуществе Чжао Чэнцзюнь. У Чжао Чэнцзюнь действительно был участок земли, не слишком большой, размером с одну провинцию.

Тан Минчжэ растерянно спросил: 

— А как же магазины?

Тан Шиши неуверенно посмотрела на него, и Тан Минчжэ понял, что, скорее всего, их нет.

Тан Минчжэ глубоко вздохнул. У него не было ни должности, ни семейного имущества, ни перспектив на будущее, и он был уже стар. Он был ни на что не годен и не мог сравниться с Ци Цзиншэном. Линь Ваньси чуть не расплакалась, услышав это. Она боялась огорчить Тан Шиши и все время терпела. Когда наложница Су увидела выражение лица Линь Ваньси, на уголках ее рта появилась улыбка. Как радушная мать-наложница, она с заботой утешала: 

— Неважно, что карьера зятя посредственна. Они могут процветать, если у детей есть перспективы на будущее. Я слышала от Яньань, что вчера, когда она встречалась с тобой, там был ваш старший сын. Второй зять сказал, что ваш старший сын красивый, с выдающимися способностями и похож на ученого. Интересно, какой экзамен сдавал ваш старший сын. В том де году, что и второй зять?

— Он, - Тан Шиши, не задумываясь, ответила, - все эти годы помогал отцу в делах, и никогда не слышала, чтобы он участвовал в предварительном туре императорского экзамена. Думаю, он не будет сдавать экзамен.

Глаза наложницы Су расширились от недоумения. То была просто нежданная радость. Семья мужа Тан Шиши была не так хороша, как семья Ци, с точки зрения семейного имущества, перспектив и будущих поколений. Тан Шиши вела себя притворно, когда попала во дворец, и наложница Су втайне беспокоилась, не обидят ли они будущую любимую императорскую наложницу. В итоге Тан Шиши вышла замуж за человека, который по всем параметрам уступал Ци Цзиншэну.

Что и говорить, это поистине большая радость.

Тан Яньянь хихикнула и притворно прикрыла рот. Ци Цзиншэн немного смутился и почувствовал к ней нежность. Он утешил Тан Шиши, сказав: 

— Это неважно. Таланты есть во всех сферах жизни. Императорский экзамен - не единственный путь.

— Я знаю, - Тан Шиши мягко улыбнулась Ци Цзиншэну, - Спасибо, уважаемый Ци.

Ци Цзиншэну больше всего нравилось наблюдать за улыбкой Тан Шиши. Во время долгой учебы ее улыбка стала для него единственным стимулом для усердной учебы. Если он сдаст экзамен с отличием, семья Тан разрешит ему жениться на ней. По этой причине Ци Цзиншэн продолжал упорно учиться, привязывался к балке, колол ноги*. Он начал сдавать экзамен на звание туншэн** и хотел дождаться, когда станет ученым, прежде чем устраивать свадьбу. Когда он успешно сдал последующие экзамены, он снова подумал, что она будет счастливее, если он женится на ней как цзюйжэнь.

*[悬梁刺股  xuán liáng cì gǔ - привязываться к балке, колоть ногу; в знач. упорно учиться. По притчам о Сунь Цзине 孙敬, который привязывал волосы к балке, чтобы проснуться от боли, если заснул за книгой, и о Су Цине 苏秦, который колол себе ногу шилом, чтобы не заснуть за книгой]

**[童生 tóngshēng - туншэн, ученик: при дин. Мин и Цин так называли готовящихся к конкурсным вступительным экзаменам в уездное, окружное или областное училище на степень 生员 студента в системе государственных экзаменов кэцзюй]

Когда Ци Цзиншэн усердно трудился ради звания цзюйжэнь, он дождался не столько известия об их браке, сколько известия о вступлении Тан Шиши в императорский дворец.

В итоге он стал цзюйжэнь, но при этом навсегда потерял ее.

В данный момент Тан Шиши тоже сидела напротив него с улыбкой, но Ци Цзиншэн не решался подойти к ней. Он женился на другой женщине, и она тоже вышла замуж за другого. Брачный контракт между ними оказался бессмысленным.

Как печален мир.

Тан Яньянь очень расстроилась, когда поняла, что Ци Цзиншэн грустит. С тех пор как в дверь вошла Тан Шиши, Ци Цзиншэн словно потерял душу. Тан Шиши уже столько лет была замужем, а Ци Цзиншэн все никак не мог ее забыть. Тан Яньань рассердилась и нарочито улыбнулась, сказав Тан Шиши: 

— Хорошо, что старый, старики любвеобильны.

Тан Шиши остановилась, как бы раздумывая, опустила голову и мягко улыбнулась: 

— Верно.

Тан Яньянь посмотрела на улыбку Тан Шиши и инстинктивно почувствовала, что что-то не так. Разве женщина, вышедшая замуж за старика, который ей не нравился, стала бы так улыбаться? Почувствовав неладное, Тан Яньянь спросила еще: 

— Сестра, почему ты вышла замуж вне дворца, когда ты, очевидно, вошла во дворец? Как именно вы со старшим зятем сошлись?

Тан Шиши уже собиралась ответить, как вдруг из-за двери раздался громкий крик. К ним подбежал домоправитель с вытянутым лицом: 

— Хозяин, нехорошо. Снаружи ворота особняка окружены людьми из северной дивизии чжэньфу*.Другая сторона спросила нас, не семья ли это Тан из Линьцина.

*[Чжэньфу* северной диаизии - правительственное учреждение, занимающееся уголовным расследованием; императорская стража]

— Что? - Тан Минчжэ вскочил на ноги, паникуя так сильно, что у него похолодели руки и ноги: - парчовая стража*! Как я могу их спровоцировать?

*[锦衣卫 jǐnyīwèi - стража в парчовой одежде, лейб-гвардия дин. Мин]

Домоправитель тоже задрожал от страха: 

— Не ведаю. Хозяин, Вы случайно не спровоцировали какого-нибудь крупного чиновника, когда покупали магазин? Мы не можем позволить себе обидеть парчовую стражу.

— Не думаю, - Тан Минчжэ был так взволнован, что суетился вокруг и бормотал про себя, - У меня не хватит времени, чтобы добиться их расположения, если я смогу связаться с этими большими шишками. Как я могу их обидеть? Какая семья в действительности поднялась на высшую ступень парчовой стражи?

Когда Тан Шиши услышала слова северная дивизия чжэньфу, у нее возникло странное чувство. Не успела она высказать свои подозрения, как подбежал другой домоправитель и в панике сказал: 

— Хозяин, эта парчовая стража очень вежлива. Они сказали, мол это просто недоразумение, что они ищут кого-то по поручению Цзин-вана, и что они не пытаются усложнить жизнь семье Тан.

— Цзин-ван? - Тан Минчжэ нахмурился, - Что это за князь? Кажется, я никогда о нем не слышал.

Конечно, Тан Шиши вздохнула и сказала: 

— Отец действительно никогда не слышал о нем, потому что Цзин-ван был в вотчине и только вчера прибыл в столицу.

Тан Минчжэ скептически поднял брови и спросил: 

— Откуда ты знаешь?

Пока они разговаривали, кто-то толкнул наружную дверь. Тан Шиши повернула голову и увидела, что за дверью появился Чжао Чэнцзюнь с невозмутимым лицом. Солнечный свет в Цзиньлине был холодным и бледным. Чжао Чэнцзюнь стоял на пороге, высокий и героический, с холодным лицом, словно залитым золотым светом.

Увидев Тан Шиши, он почувствовал явное облегчение и направился прямо к Тан Шиши: 

— Ты вправду здесь. Ты согласилась ждать меня у дворцовых ворот. Почему ты ушла одна?

Тан Шиши встала и равнодушно сказала: 

— Я вернулась в материнский дом и не собиралась идти в какое-либо опасное место. Ты мне не нужен.

Чжао Чэнцзюнь был в ярости. Он не должен был ничего ожидать от Тан Шиши. Она только на второй день преподнесла ему такой сюрприз. Чжао Чэнцзюнь получил сообщение, что Тан Шиши ушла сама. Выйдя на улицу, он поспрашивал всех, но никто не знал, куда ушла Тан Шиши. Чжао Чэнцзюнь был почти до смерти напуган.

За ним шел командир северной дивизии чжэньфу и с улыбкой сказал: 

— Цзин-ван, раз уж нашли княгиню, то наши братья уйдут первыми.

Чжао Чэнцзюнь сдержал гнев и исподтишка взглянул на Тан Шиши, затем обернулся, чтобы обменяться любезностями с командиром:

— Спасибо. Этот князь устроит пир в другой день и пригласит всех выпить.

— Подчиненный обязательно придет на вино Вашего Высочества Цзин-вана, - командир сжал руки в кулаки, затем взглянул на Тан Шиши, быстро оценил ее и с улыбкой сказал, - подчиненный выражает почтение княгине. У подчиненного есть еще одно важное дело, подчиненный не сможет Вас сопровождать сегодня. Прошу разрешения уйти.

Тан Шиши слабо кивнула и улыбнулась в ответ. Чжао Чэнцзюнь выслал командира. Группа парчовой стражи появилась и исчезла быстро, как порыв ветра. Не успел Тан Минчжэ отреагировать, как парчовая стража уже ушла.

Тан Минчжэ изо всех сил старался переварить услышанное. Хотя слов в разговоре было не так много, объем информации был огромным. Парчовая стража окружила ворота их особняка только для того, чтобы помочь князю найти княгиню? Более того, Цзин-ван пришел прямо к Тан Шиши, а другие люди называли Тан Шиши княгиней, и Тан Шиши даже отвечала им.

Тан Минчжэ долгое время был ошеломлен. Наконец наложница Су осторожно спросила: 

— Княгиня - это…

— Я, - Тан Шиши села на прежнее место, небрежно закатала рукава и сказала, - садитесь. Чего вы стоите?

Все члены семьи Тан были потрясены и некоторое время не могли понять, что произошло. Тан Минчжэ потемнел и чуть не упал в обморок. В это время со стороны дома вернулся Чжао Чэнцзюнь. Он увидел, что выражение лица Тан Минчжэ не очень хорошее. Он подумал, что, в конце концов, это отец Тан Шиши и его тесть, поэтому ради гармонии между мужем и женой ему лучше быть почтительным к своему тестю.

Поэтому Чжао Чэнцзюнь принял самую приветливую позу, с улыбкой на лице сложил руки в знак приветствия Тан Минчжэ: 

— Тесть!

Тан Минчжэ закатил глаза и полностью отключился.