Онлайн чтение книги Лучше быть вдовствующей императрицей It’s Better to be the Empress Dowager
1 - 30

Чжао Чэнцзюнь долго не отвечал. Тан Шиши сначала подумала, что Чжао Чэнцзюнь не хочет говорить. Через некоторое время она обнаружила, что температура тела Чжао Чэнцзюнь постоянно падает. Тан Шиши быстро дотронулась до его руки, которая была уже холодной.

Тан Шиши в панике живо спросила: 

— Принц, как ты?

Наконец Чжао Чэнцзюнь, казалось, не выдержал, прислонился к стоящему рядом дереву с побледневшим лицом. Тан Шиши очень испугалась. Она проворно помогла Чжао Чэнцзюнь сесть. Чжао Чэнцзюнь долго молчал. Тан Шиши смело прикоснулась к ледяному лицу Чжао Чэнцзюнь.

Он потерял слишком много крови, его губы были бледными, конечности холодными, а пульс очень быстрым. Тан Шиши не знала, как ему удалось добраться сюда живым. До этого он не издавал никаких звуков, поэтому Тан Шиши решила, что с ним все в порядке.

В результате все оказалось настолько серьезно.

Тан Шиши торопливо огляделась по сторонам и спросила: 

— Где трава, останавливающая кровотечение? Принц, подожди. Я сейчас найду ее.

— Не нужно, - Чжао Чэнцзюнь остановил движение Тан Шиши, подавил дыхание и медленно сказал: - Тебе не нужно трудиться понапрасну. Слушай, я только что уведомил их, и скоро кто-нибудь придет. Если это будет Цзян Цзю, или лицо, которое ты видела в кабинете, то следуй за ним. Если они откажутся снять маски или не сообщат о себе, значит, это шпионы. Не беспокойся обо мне и немедленно беги сама. Лес здесь глубокий, они не посмеют дико рыскать по лесу. Ты можешь спастись, если будешь прятаться до рассвета.

Чжао Чэнцзюнь говорил это негромким голосом, и иногда ему приходилось останавливаться, чтобы продолжить. Тан Шиши неосознанно расширила глаза: 

— Принц, что ты делаешь?

Почему это прозвучало как предсмертное наставление?

Чжао Чэнцзюнь пришлось готовиться к худшему. Он потерял слишком много крови, его зрение было затуманено. Неважно, кто будет следующим, у него уже не было сил сопротивляться. Придворные в первой половине жизни и военные во второй давно научили Чжао Чэнцзюня не возлагать надежды на неожиданности. Первыми могут прийти люди из резиденции Цзин-вана или татары. Чжао Чэнцзюнь не знал, как распорядятся Небеса. Он знал только, что должен воспользоваться настоящим моментом, чтобы устроить дела после себя.

Он должен был умереть еще на втором году правления Юнси. Он смог прожить более 11 лет, уже долго боролся за свою жизнь с королем ада. Однако Тан Шиши не должна была умереть здесь. Эти люди пришли за ним и не имели никакого отношения к Тан Шиши. Она должна прожить свою жизнь беззаботно и свободно.

Чжао Чэнцзюнь повесил голову и замедлил дыхание, ожидая, пока накопится достаточно сил, чтобы продолжить:

— Возьми нефритовый кулон, найди Лю Цзи и скажи ему, что в потайном отделении лежит письмо, в котором говорится о том, что делать после моей смерти. Пусть они сделают то, что написано в письме. Передав эти слова Лю Цзи, ты сможешь уйти, а Лю Цзи поможет тебе разобраться с деньгами на дорожные расходы и идентификацией личности. После этого ты будешь свободна.

Как сказал Чжао Чэнцзюнь, он передал Тан Шиши нефритовый кулон. Долго рассматривая его, Тан Шиши вдруг сжала руку Чжао Чэнцзюнь и вернула нефритовый кулон обратно ему.

Тан Шиши сказала: 

— Мой принц, это твой личный нефритовый кулон. Если я заберу его обратно, сложно сказать, поверит ли мне Лю-гунгун, отпустят ли меня люди в резиденции Цзин-вана, и вообще, доживу ли я до завтра. Я не буду посылать послание от твоего имени и не уйду. Если принц действительно беспокоится, то возвращайся в резиденцию и сделай все дично.

Чжао Чэнцзюнь удивленно глянул на нее: 

— Ты...

— Мой принц, ты - опора резиденции Цзин-вана. - Тан Шиши внимательно наблюдала за Чжао Чэнцзюнь: - Если тебя не будет, многие вещи не будут развиваться в соответствии с твоим видением. В мире нет идеального плана, только ты можешь его усовершенствовать, сидя на своем месте.

Чжао Чэнцзюнь ничего не ответил, но и не стал продолжать предлагать Тан Шиши нефритовый кулон. Видя, что его сознание слабеет, Тан Шиши продолжала говорить с ним, пытаясь пробудить его сознание: 

— Принц, шицзы еще не найден. Его нет у подножия скалы, тогда где он?

— Шицзифэй еще не вошла в дом. Если не будет принца, шицзы снова сбежит от брака. Он так испортил Чжоу Шуньхуа. Если никто в резиденции не будет следить за ним, он наверняка отдаст предпочтение наложнице и погубит свою жену. Принц, ты действительно не беспокоишься?

Тан Шиши много говорила о Чжао Цзысюнь. Она выбрала самое запретное для Чжао Чэнцзюнь, но он по-прежнему закрывал глаза и не делал никаких движений. Тан Шиши была полна энтузиазма и смелости: 

— Принц, у тебя есть сожаления?

Естественно, ответа не последовало. Тан Шиши опустилась на колени под деревом и стала греть руки Чжао Чэнцзюнь, но тщетно. Она негромко ответила: 

— У меня есть.

— Моя матушка, очевидно, законная жена. Она так много помогала Тан Минчжэ в те времена, но сейчас она живет одиноко. Ее топчут под ногами наложницы, а она молча сносит обиды и оскорбления. Я так старалась, чтобы стать женой Ци Цзиншэна, читала его любимые книги, училась его любимым навыкам, радовала всю семью Ци вдоль и поперек. Но в итоге наложница Су лишь подула в уши Тан Минчжэ, а мой брак достался Тан Яньяню. По какой причине они могут так поступать?

Ночью шел дождь. Дождь намочил ее одежду. Тан Шиши стало холодно. Она медленно обняла колени и сжалась в углу рядом с Чжао Чэнцзюнь и деревьями: 

— Я не мирюсь. Я не верю, что я была рождена, чтобы быть униженной. Я вошла во дворец без всякого сопротивления. В день заключения брачного договора приехали Ци Цзиншэн и сестры семьи Ци, но я сидела в своих покоях и не выходила от начала до конца. Я хочу вернуться в родной город с блеском. Я хочу прославиться во дворце. Я могу быть изнеженной наложницей, чиновницей, отданной министру женой или наложницей. Только бы получить власть, только бы улыбнуться и сказать Тан Минчжэ, что я выставлю наложницу Су на продажу, а ему придется следовать за мной. По этой причине, сколько бы мне ни пришлось за нее заплатить, я готова.

— Чжоу Шуньхуа и Жэнь Юйцзюнь презирали меня за жажду выгод. Они рождены, чтобы наступать на всех людей. У них есть все. Они никогда не испытывали нищеты и стеснения, налогов и труда, не кивали и не кланялись, не пробовали вкуса манипуляций судьбы. Конечно, они могли бы быть добрыми, щедрыми, равнодушными к славе и богатству. Но я не такая. У меня много мечтаний, которые нужно осуществить. я не хочу провести свою жизнь в посредственности, как сейчас. Я не хочу умереть в чужих руках, как муравей.

На самом деле Тан Шиши тоже очень устала. Холод и испуг сильно истощили ее силы. Тан Шиши прислонила лицо к колену, ее голос постепенно становился все тише: 

— Мой принц, ты же родился сыном императора. Есть ли у тебя сожаления?

Тан Шиши держалась за колени и, естественно, не заметила, как глаза Чжао Чэнцзюня слегка дрогнули. Чжао Чэнцзюнь, казалось, был насквозь пропитан ледяной водой. Его сознание было то ясным, то неясным. Он смутно слышал, как девушка спрашивает его, есть ли у него сожаления.

Сожаления? Конечно, есть.

Его мать, нет, он не мог назвать ее матерью. Благородная супруга.

Благородная супруга Го и Шицзун познакомились в шестилетнем возрасте и были возлюбленными с детства в течение десяти лет. К сожалению, по правилам предков, они не могли сделать законной женой дочь свойственников монарха. Шицзун мог принять Гунли только в качестве цэфэй. На протяжении многих лет Шицзун и благородная супруга Го были глубоко привязаны друг к другу. Шицзун большую часть месяца находился во дворце Шэнь благородной супруги. Вместе они родили троих детей: старшего Чжао Чэншо, второго Чжао Чэнъюна и младшего Чжао Чэнцзюнь.

Среди всех детей только Чжао Чэнцзюнь был самым любимым. Когда в детстве он учился чтению, Шицзун неоднократно говорил - «этот ребенок похож на меня». Шицзун обучал его боевым искусствам и чтению. 

Чжао Чэнцзюнь присвоили титул Цзин-вана* в возрасте десяти лет, что было самым ранним среди принцев. Шицзун обошел трех вышеупомянутых сыновей, и Чжао Чэнцзюнь первым получил титул Ван. Позднее, на второй год, Шицзун для поддержания репутации назвал старшего сына Чжао Чэнтина Чу-ваном**, второго сына Чжао Чэншо - Сян-ваном***, а третьего сына Чжао Чэнъюна - Тэн-ваном****.

*[靖 jìng - мирный]

**[楚 chǔ - кустарник; розга для наказания; боль. (Фамилия Чу Цзинь Яо)]

***[襄 xiāng - помогать]

****[滕 téng - вода, поднимающаяся вверх]

О том, что Шицзун предпочитал Чжао Чэнцзюнь, можно судить по его титулу. В первые тринадцать лет жизни Чжао Чэнцзюня его статус был выдающимся и изнеженным, его уважал отец и обожала мать. Оба старших брата любили его, а наставник двора* и придворные хвалили. Все в Чжао Чэнцзюнь было на высшем уровне, но в тринадцать лет все резко закончилось.

*[太傅 tàifù - один из трех высокопоставленных чиновников, помогающих императору, или офицер, консультирующий принца]

Во времена правления династии Шицзун у императрица Яо был только титул. До женитьбы Шицзун совсем не знал императрицу Яо, а после женитьбы редко бывал во дворце императрицы. Однако судьба императрицы Яо была настолько удачной, что в первую же ночь брака ей удалось зачать ребенка - принцессу Наньян, старшую дочь императора. Через пять лет Шицзун, напившись, отдыхал во дворце императрицы Яо. Императрица Яо снова забеременела и родила сына. Это был старший сын императора Чжао Чэнтин.

Чжао Чэнтин принял титул старшего сына и был поддержан обрядами и законом. Шицзун долго сопротивлялся, но ему ничего не оставалось, как сделать Чжао Чэнтина наследным принцем. Позже Шицзун умер от тяжелой болезни, и на престол взошел наследный принц. Спустя много лет императрица Яо стала вдовствующей императрицей. Первым делом она приказала похоронить благородную супругу Го вместе с почившим императором.

При дворе существовал обычай погребения наложниц при прежнем императоре, но это касалось только низкоранговых наложниц, не рожавших детей и не пользовавшихся благосклонностью или даже прислужниц. Благородная супруга Го была дочерью заслуженного государственного деятеля, маркиза Го из рода Удин, героя-основателя. Даже после многолетнего пребывания во дворце она пользовалась огромной благосклонностью. Кроме того, она родила трех принцев. С точки зрения и разума, и закона никто не имел права предавать погребению вместе с покойником.

Однако вдовствующая императрица Яо настояла на том, чтобы благородная супруга Го повесилась, чтобы защитить своих троих детей. Однако отступление благородной супруги Го не удовлетворило вдовствующую императрицу Яо. Аппетиты вдовствующей императрицы Яо становились все больше и больше. Зимой она даже издевалась над наследниками императора, сокращая потребление ими древесного угля. Третий принц Чжао Чэнъюн потерял отца, а затем и мать. Он уже был слаб. Когда тот простыл, вдовствующая императрица Яо лишила его возможности посещать придворного лекаря, и через месяц он умер.

В одночасье Чжао Чэнцзюнь потерял одного за другим трех родственников. В одиннадцатом месяце от болезни умер отец, в том же месяце похоронили мать. В двенадцатом месяце третий брат, который любил его больше всех, простудился и умер.

Погребение благородной супруги было шокирующим, а третий сын императора только умер. Боясь порицания, вдовствующая императрица Яо поспешила отвезти оставшихся двух сыновей благородной супруги Го на границу, не обращая внимания на то, смогут ли они отправиться в путь или нет. Чжао Чэнцзюнь было четырнадцать лет, в то время у него был сильный жар, и его запихнули в карету, отправлявшуюся на границу. Место, куда он направлялся, было самым отдаленным и опасным - северо-запад.

Вдовствующая императрица Яо не скрывала своих намерений. Она просто заставила их умереть по-другому.

В дороге у Чжао Чэнцзюнь то и дело поднималась высокая температура, и несколько раз он чуть не умер. Но он выживал, и только в восьмом месяце следующего года окончательно поправился. Однако после этого здоровье Чжао Чэнцзюнь сильно пошатнулось, и он весь год кашлял. Пока Чжао Чэнцзюнь болел, он восстанавливал силы в провинции Сипин. Не успел он выздороветь, как услышал от Сянди новость о том, что его второй брат, Чжао Чэншо, заразился и умер от чумы.

Из матери и трех братьев остался только он один. Он даже не мог в последний раз навестить своего второго брата.

В это время Чжао Чэнцзюнь тяжело заболел. Когда он очнулся, то полностью изменил свой характер. Некогда гордый и любимый четвертый принц двора умер, и в живых остался только Цзин-ван, слизывающий кровь с кончика. Чжао Чэнцзюнь отказался от деликатной привычки опеки при дворе, вышел на поле боя с мечом, сражался с татарами до смерти и благодаря своим кровавым подвигам прочно закрепился на северо-западе. 

Жалел ли Чжао Чэнцзюнь о чем-то? Конечно, жалел. Останки второго брата покоились в Сянди, причина смерти третьего брата была неизвестна, а душа его родной матери еще долго оставалась в Динлин*, в то время как его враг высоко сидел во дворце, наслаждаясь почетом вдовствующей императрицы.

*[定陵 dìnglíng - название одной из Минских могил. Тринадцать усыпальниц - мемориальный комплекс неподалеку от Пекина, на территории которого расположены 13 могил императоров из династии Мин：长陵 (成祖) 、献陵 (仁宗) 、景陵 (宣宗) 、裕陵 (英宗) 、茂陵 (宪宗) 、泰陵 (孝宗) 、康陵 (武宗) 、永陵 (世宗) 、昭陵 (穆宗) 、定陵 (神宗) 、庆陵 (光宗) 、德陵 (熹宗) 、思陵 (思宗) ]

Как мог Чжао Чэнцзюнь не ненавидеть? Как он мог не возмущаться? Вдовствующая императрица Яо была еще жива, и потомки этой женщины по-прежнему занимали драконий престол. Как Чжао Чэнцзюнь мог вот так добровольно умереть?

Пальцы Чжао Чэнцзюнь слегка шевельнулись. Однако Тан Шиши закоченела и не почувствовала этих тонких изменений. Она продолжала согревать руку Чжао Чэнцзюнь и разговаривать с ним. В итоге она сама не понимала, о чем говорит.

Тан Шиши не знала, сколько времени прошло после этого, дождь стал мельче, и ее сознание поплыло вместе с ним. У Тан Шиши болела голова,  она почувствовала, что, возможно, заболела.

В этот момент со стороны леса послышались шаги. Тан Шиши мгновенно очнулась и инстинктивно первым делом посмотрела на Чжао Чэнцзюнь. Однако глаза Чжао Чэнцзюнь были закрыты, его лицо бледен, он был тих и без сознания.

Сознание Тан Шиши медленно пробуждалось. Она попыталась спрятать себя и Чжао Чэнцзюнь под кустами. Закончив все эти дела, она почти выдохлась от усталости. Когда Тан Шиши уже собиралась спрятаться, она краем глаза заметила меч Чжао Чэнцзюнь. Она задумалась и подняла его.

Звуки шагов были настолько многочисленными и смешанными, что она не знала, кто их увидил, и закричал: 

— Идите сюда, они здесь!

__________

Переводчику есть что сказать:

Вот почему Цзин-ван такой недоверчивый и холодный. Без жесткой самодисциплины не достиг бы нынешних успехов.