Онлайн чтение книги Лучше быть вдовствующей императрицей It’s Better to be the Empress Dowager
1 - 64

Этот порыв ветра налетел резко и быстро. Тан Шиши, держась за юбку, как можно быстрее выбежала на улицу. Ее длинная юбка развевалась на ветру, как бабочка под дождем, которую ветер может в любой момент сбить с ног.

Тан Шиши не волновало, увидит ли ее Фэн Цянь или заподозрит. Ее даже не волновало, что она будет делать дальше. Она приехала в карете резиденции, а сейчас Лу Юйфэй еще наблюдала за драконьими лодками наверху. Она была одинокой слабой женщиной, как же она может вернуться в город одна?

Тан Шиши, спотыкаясь, добралась до места стоянки и, опираясь на дерево, отдышалась. Впереди был казненный тракт. Однако она не могла вот так просто выйти на дорогу или искать карету резиденции. Во-первых, Тан Шиши не могла этого объяснить, а во-вторых, среди кучеров был человек бабы У.

Как Тан Шиши должна оправдываться, если она случайно на кого-то наткнется? В этот момент Тан Шиши увидела, что по каменной дороге едет карета. Сквозь колышущуюся занавеску она смутно разглядела юную девицу в ярко-зеленой одежде.

Зеленые одежды и отправляется домой раньше... Тан Шиши вдруг вспомнила, кто она такая, и ее осенило вдохновение. То была та самая девушка, которую она видела в павильоне Ванцзян, облитую водой!

Тан Шиши тут же выбежала на улицу и помахала карете рукой: 

— Барышня, пожалуйста, остановитесь. Мне нужно кое-что сказать.

Кучер закричал на лошадь, увидев выбежавшего на дорогу человека. Карету сильно тряхнуло. Юная девушка в зеленой одежде и так была не в духе, а тут еще ее столкнули с каретой, она раздраженно спросила, приподняв занавеску: 

— В чем дело?

— Барышня, кто-то преграждает дорогу впереди.

Девушка в зеленой одежде удивилась и посмотрела вперед. Тан Шиши достала свой пропускной жетон и сказала: 

— Я из резиденции Цзин-вана. Простите, что побеспокоила вас. Но мне нужно вернуться в город по важному делу. Могу ли я присоединиться к Вашей карете?

Юная девушка в зеленой одежде была совершенно ошеломлена, услышав три слова «резиденция Цзин-вана». Ее служанка, похоже, была неопытной. Она запаниковала и спросила с тревогой: 

— Барышня, что нам делать?

Тан Шиши должна быть достаточно жесткой, чтобы заставить их согласиться помочь ей. Тан Шиши отложила пропускной жетон и продолжила: 

— Гонки на лодках еще не начались, а Вы уже собираетесь домой. Я полагаю, что на банкете Вы понесли какие-то обиды. У этой девушки нет таланта, но, к счастью, эта девушка может говорить перед принцем. Эта девушка будет очень рада, если отвезете обратно в город. Эта девушка готова отплатить Вам в будущем.

Когда девушка в зеленой одежде увидела необычные манеры и красивую внешность Тан Шиши, она уже поверила. Услышав, что это человек Цзин-вана, девушка в зеленой одежде, не раздумывая, быстро отодвинула занавеску и сказала: 

— Понятно. Гугу, прошу, входите.

Девушка в зеленой одежде приняла Тан Шиши за гугу управляющую. Тан Шиши не стала ее поправлять. Согнув колени, она поприветствовала их, а затем, подняв юбку, быстро забралась в карету: 

— Барышня, спасибо. Как к Вам обращаться?

— Моя фамилия Цяо, по старшинству четвертая. Гугу может называть меня четвертой барышней Цяо.

Семья Цяо? Тан Шиши не представляла себе ни одного чиновника с фамилией Цяо. Похоже, ее ожидания оправдались. Семья этой девушки действительно была очень обычной, поэтому ее и унизила группа знатных барышень на глазах у всех. Тан Шиши лишь улыбнулась, не стала задавать лишних вопросов и ответила: 

— Так Вы - четвертая барышня Цяо, приятно познакомиться. Моя фамилия Тан. Барышня может называть меня Шиши.

— Не смею, - четвертая барышня Цяо быстро махнула рукой, несколько робко попятилась в сторону и сказала: - Тан-гугу, Вы торопитесь вернуться в город. Может быть, есть что-то важное?

— Не могу сказать, что это важно, но есть одно срочное дело, - Тан Шиши посмотрела на небо за окном кареты, ее брови не могли скрыть беспокойства: - четвертая барышня Цяо, может ли карета ехать немного быстрее? Я очень спешу.

Еще издали четвертая барышня Цяо увидела, что Тан Шиши необыкновенно красива. Теперь находясь с ней в одной карете, четвертая барышня Цяо могла отчетливо видеть брови, ресницы, шею и запястья Тан Шиши, и была ошеломлена. После призыва Тан Шиши четвертая барышня Цяо словно очнулась, как ото сна, и торопливо позвала кучера: 

— Дядюшка Ма, поторопись, не задерживай гугу.

Карета семьи Цяо была совершенно несравнима с каретой резиденции. Пространство в карете и так было узким, а теперь еще и колени сталкивались друг с другом, когда три человека теснились во время движения. Четвертая барышня Цяо и ее служанка прижались сбоку, старательно избегая Тан Шиши. Выражение их лиц было таким, словно они смотрели на проявление бессмертной небожительницы.

Четвертая барышня Цяо была в трансе на протяжении всего пути. Боже правый! Неужели это резиденция Цзин-вана? Если у управляющей гугу была такая небесная внешность, то как же выглядел Цзин-ван?

Поначалу четвертая барышня Цяо завидовала знатным барышням, но теперь ей вдруг показалось, что барышни из семьи Сюй, семьи Чжао и даже семьи Лу ничего не стоят. По сравнению с той, что стояла перед ней, эти барышни, кичащиеся своей красотой, были просто тщеславны, как светлячки.

То была настоящая красота, которая могла соперничать с солнцем и луной. Остальные были просто гнилой древесиной.

Тан Шиши заметила, что четвертая барышня Цяо тайком смотрит на нее. Тан Шиши привыкла к тому, что за ней наблюдают. Так как в этих глазах не было злого умысла, Тан Шиши оставила их в покое. Кучер получил приказ и погнал лошадь как можно быстрее, а город Сипин становился все ближе и ближе. Неизвестно, была ли Тан Шиши слишком встревожена, она чувствовала, что ей становится все жарче и жарче, и была немного беспокойна.

Тан Шиши потрогала свои щеки, лицо уже пылало. Тан Шиши гадала, не слишком ли быстро она бежала, вспотела, ее обдуло ветром, и она простудилась?

Заметив движения Тан Шиши, четвертая барышня Цяо вежливо спросила: 

— Тан-гугу, что с Вами? Вы чувствуете себя некомфортно?

Тан Шиши покачала головой и ответила: 

— Ничего. Просто я слишком волнуюсь.

Кучер снаружи услышал их слова и сказал: 

— Гугу, городские ворота прямо впереди, но, судя по погоде, боюсь, что будет дождь.

Как только кучер закончил говорить, в небе раздался грохот, и начался дождь. Капли становились все крупнее и крупнее, и вскоре дождь стал лить как из ведра. 

— Такой сильный дождь, - кучер смотрел на дорогу и жаловался: - Боюсь, что, судя по толщине туч, дождь будет идти еще долго. К счастью, девица Си вышла раньше, иначе Вы бы застряли в павильоне Ванцзян.

Чеьвертая барышня Цяо не хотела, чтобы другие упоминали о том, что произошло раньше. Однако, глядя на дождь за окном, она почувствовала, что дядя Ма был прав. Дядя Ма направил лошадь к резиденции Цзин-вана и пошутил: 

— Этот старик всю жизнь катается по улицам и никогда не прикасался к дверям особняка чиновников. Не ожидал, что на этот раз мне удастся проехать мимо особняка чиновников и сразу увидеть резиденцию Цзин-вана. О, невероятно!

Четвертая барышня Цяо смутилась и сердито отругала дядю Ма: 

— Дядюшка Ма, прекрати болтать! Гугу же здесь.

Видно было, что хозяйка и слуги этой семьи весьма близки, но мысли Тан Шиши все больше путались, ей некогда было думать об окружающем. Из-за сильного дождя на улице образовался слой белого тумана, похожего на млечный путь. Дядя Ма остановил карету у подножия стены резиденции и спросил: 

— Тан-гугу, я не понимаю, как устроен резиденция принца. Поэтому не знаю, где Вы сойдете. Гугу, где Вы хотите остановиться?

Тан Шиши не могла узнать дорогу. Она не знала, откуда взялась ее грубая сила, она внезапно выскочила из кареты и, не раздумывая, бросилась под дождь: 

— Здесь хорошо. Большое спасибо. В будущем я пошлю Вам благодарственный подарок.

Хозяйка и слуги, сидевшие сзади, были поражены. Четвертая барышня Цяо поспешно крикнула: 

— Гугу, на улице дождь. Зачем сразу выбежали? Гугу, подождите минутку. Я куплю зонтик на другой стороне улицы.

— Не нужно, - пока они разговаривали, Тан Шиши уже убежала далеко. Ее стройное тело трепетало под дождем, как лепесток, падающий в океан, она в одно мгновение скрылась из виду. Дождь хлестал по лицу Тан Шиши, заставляя ее порывы отступать, а рассудок и мысли возвращаться в ее тело. Тан Шиши казалось, что она сошла с ума. Она делала что-то, чего не могла понять.

Очевидно, она была эгоистична, любила праздность и ненавидела труд, жадна до тщеславия и не обладала никакими похвальными достоинствами. Она презирала женщин, отчаянно нуждающихся в любви, и в то же время стремилась получить выгоду от мужчин. Ей всегда казалось, что только так женщина может выжить в этом мире, где мужчина превосходит женщину и царит  патриархат.

Использовать его, запутывать, манипулировать им, но никогда не любить. Бессонные ночи, подозрительность и ревность, и даже принесение себя в жертву ради мужчины были поистине глупостью, не поддающейся искуплению.

Но сейчас она делала то, что презирала больше всего. Тан Шиши стучала в ворота, несмотря на шокирующее выражение лиц всех присутствующих, под проливным дождем бросилась в кабинет. Она знала, что он должен быть там, если успеет вовремя.

Тан Шиши, не обращая внимания на дождь, открыла ворота во двор внешнего кабинета. Она была совершенно мокрой, и дождь стекал по ее волосам. Тан Шиши посмотрела на пустынный двор, и сердце ее упало.

Она опоздала, он уже уехал.

Тан Шиши стояла у ворот и долго не двигалась. В коридоре гулял ветер. Тан Шиши чувствовала только холод. Она держалась за колонну в коридоре, и в этот момент почувствовала головокружение. Тан Шиши прислонилась лбом к колонне. В оцепенении она смутно услышала, как открылась дверь.

Обернувшись, Тан Шиши увидела, что дверь кабинета распахнута настежь. За проливным дождем стоял мужчина с зонтиком: 

— Зачем ты здесь?

Тан Шиши уставилась на него. Она почувствовала, что ее так сильно залило дождем, казалось, дождь проник в ее мозг. Она в сасом деле увидела Чжао Чэнцзюнь.

Еще более удивительным было то, что иллюзия также прошла сквозь завесу дождя и остановилась перед Тан Шиши и протянула руку ко лбу Тан Шиши. Ее лоб был покрыт теплым и сухим жаром. Тан Шиши даже почувствовал мозоли на ладони этого другого. Тан Шиши вдруг вздрогнула и поняла, что это не иллюзия.

Это действительно Чжао Чэнцзюнь.

Тан Шиши от неожиданности отпрянула назад и чуть не упала со ступенек. Чжао Чэнцзюнь потянул ее за руку, отчего зонтик откинулся в сторону, и они оба оказались под дождем. Чжао Чэнцзюнь оттащил ее назад, поддержал и беспомощно вздохнул: 

— Неважно, что ты не можешь отличить хорошее от плохого, так почему не заботишься о себе?

Тан Шиши посмотрела на Чжао Чэнцзюнь и тихонько моргнула. Капля воды не выдержала своей ноши и упала с ресниц. Окончательно придя в себя, Тан Шиши произнесла низким хриплым голосом: 

— Ты не уехал?

Чжао Чэнцзюнь удивленно поднял брови. Глядя на ее одежду, понял, что происходит. Чжао Чэнцзюнь снял халат и прикрыл ее тело: 

— Еще нет. Сначала войди, а потом говори. Не стой так по дождем в таком виде.

Чжао Чэнцзюнь взял зонт. Сделав два шага, он не заметил движения Тан Шиши, поэтому обернулся, чтобы потянуть ее за собой. Под проливным дождем они вернулись в главную комнату. Войдя в дверь, Чжао Чэнцзюнь встал с зонтиком у двери. Не обращая внимания на дождь, он сказал Тан Шиши: 

— Сначала переоденься. Я попрошу кого-нибудь принести имбирный чай.

Тан Шиши обеими руками держала совершенно не подходящий халат, с ее волос все еще капала вода. Она не двигалась с места и упорно смотрела на Чжао Чэнцзюнь: 

— Почему ты не уехал? Раз ты не уезжаешь, почему во дворе никого нет…

Было очевидно, что она не успокоится, пока не попросит разъяснений сегодня. Чжао Чэнцзюнь взял с полки кусок сухой ткани и положил его на голову Тан Шиши. Он сказал: 

— Сегодня идет дождь, день не подходит для похода, и экспедиция, естественно, была отложена. Что касается людей снаружи, то я сказал им, чтобы они уходили.

Чжао Чэнцзюнь понемногу вытирал воду с волос Тан Шиши. Его голос был не слишком быстрым и не слишком медленным, как у затаившегося гепарда, грациозно и медленно приближающегося к добыче: 

— А ты? Что ты делаешь здесь, почему не любуешься драконьими лодками в павильоне Ванцзян?

Смущенный разум Тан Шиши наконец-то очнулся. Она опустила ресницы, которые отбрасывали на ее кожу скопление светло-серых теней. Она долго молчала и прошептала: 

— Неважно.

Сказав это, она отпустила одежду Чжао Чэнцзюнь и уже собиралась развернуться и выйти. Чжао Чэнцзюнь опустил глаза, посмотрел на нее глубоким взглядом и отпустил ее. Тан Шиши сделала два шага, ее тело вдруг накренилось на одну сторону, и она упала на землю.

Чжао Чэнцзюнь опешил и бросился вперед, чтобы подхватить ее. Только недавно он прикоснулся к ее лбу, а когда обнял все тело, только тогда Чжао Чэнцзюнь обнаружил, что Тан Шиши необычайно горяча.

Чжао Чэнцзюнь внезапно потемнел и резко спросил: 

— Что с тобой?

Тан Шиши тоже была удивлена. Она хотела оттолкнуть руку Чжао Чэнцзюнь, но обнаружила, что у нее совсем нет сил. Ее тело, словно перышко, упавшее на огонь, трепетало и раскалялось, словно в любой момент могло упасть.

Это было неправильно, даже если Тан Шиши была неопытна, она знала, что ее нынешнее состояние - это отнюдь не реакция на попадание под дождь. У нее была слабость во всем теле, одышка, и тут в ее голове что-то промелькнуло

— Фэн Цянь... та чашка чая… - пробормотала Тан Шиши слабым голосом, - Это она. Она что-то подсыпала в чашку с чаем!

Павильон Ванцзян.

Фэн Цянь стояла под карнизом, сцепив руки, и безучастно смотрела на бескрайний ливень.

— Где она?

Позади нее стоял мужчина невысокого роста и развратным взглядом почесал лицо и сказал: 

— Я тоже не знаю. Я следил за ней согласно твоим указаниям, но она исчезла в мгновение ока после того, как покинула павильон Ванцзян. За это время я обыскал все вокруг, все закоулки внутри и снаружи, даже кусты перевернул, но ее нигде не было видно.

Закончив докладывать, мужчина не мог не пробормотать: 

— Барышня Фэн, я все сделал в соответствии с твоей просьбой. Ты ведь не обманешь меня, верно?

— Бесполезный! - Фэн Цянь была в ярости. Несмотря на ее всегдашнюю нежность и слабость, неожиданно она сильно изменилась в своем лице. Грудь Фэн Цянь тяжело вздымалась: - Ты бесполезный отброс, неспособный сделать ничего путного. Ты даже можешь потерять женщину, которую накачали снадобьем, и еще смеешь обвинять меня?

Мужчина смутился. Он потер лицо и сказал: 

— Что же мне делать? Сейчас идет дождь, найти ее все труднее.

Фэн Цянь глубоко вздохнула. Как дыхание ее успокоилось, слабая и умная барышня Фэн также вернулась. Фэн Цянь немного подумала и с уверенностью сказала: 

— Она была одурманена и не может убежать. В павильоне Ванцзян сегодня так много народу. Если ее нет на улице, то она должна быть в личной комнате какого-нибудь мужчины. Воспользуйся дождем, иди быстро и немедленно покинь город Сипин с деньгами. Не возвращайся так скоро. После этого мы с тобой будем как совершенно чужие люди. Конечно, тебе лучше больше не появляться передо мной.

Мужчина нехотя согласился. Он потратил много сил, чтобы просто прикоснуться к красивой женщине и попробовать, что такое женщина принца. Теперь же он ничего не получил, и ему велели покинуть родной город и скрываться. Мужчина был очень недоволен.

Он посмотрел на стройную, но с трудом скрывающую тонкую талию Фэн Цянь и окинул ее жадным взглядом. Фэн Цянь заметила его взгляд и с отвращением отвернулась: 

— Каков смельчак, хочешь умереть? Я благородная из резиденции Цзин-вана и доверенная помощница вдовствующей императрицы. Не смотри на меня своими отвратительными глазами. Хочешь верь, хочешь нет, но мне достаточно крикнуть, и ты сегодня же умрешь без места погребения! Проваливай!

Фэн Цянь внезапно стала жестокой. Мужчина испуганно отшатнулся в сторону: 

— Я понял. Как не свезло, с такой маленькой жизнью быть такой свирепой…

Фэн Цянь была очень рассержена и многократно кашляла. Она так сильно накрылась носовым платком, что с трудом перестала кашлять. Она медленно опустила руку и увидела несколько капель крови, свернувшихся на носовом платке.

Зрачки Фэн Цянь сузились, а пальцы задрожали. Она крепко держала платок, и от чрезмерного усилия костяшки пальцев приобрели нездоровый сине-зеленый цвет.

— Тан Шиши… - Фэн Цянь подчеркивала каждое слово. В ее слабом голосе звучала безграничная безжалостность: - небожительница, прикоснувшаяся к яшмовому терему*, сойдет с ума, как похотливая проститутка. Я не верю, что ты сможешь это выдержать. Я бы хотела посмотреть, кто спасет тебя в этот раз.

*[玉楼 yùlóu - яшмовый терем; место сбора небожителей, рай блаженных]