Онлайн чтение книги Лучше быть вдовствующей императрицей It’s Better to be the Empress Dowager
1 - 65

Тан Шиши говорила низким слабым голосом, Чжао Чэнцзюнь не расслышал ее. Он нахмурился и спросил: 

— Кто? Что положил?

Однако Тан Шиши уже не могла ответить. Она закрыла глаза и потеряла сознание. Чжао Чэнцзюнь подхватил ее и быстро положил на кровать в боковой комнате.

Чжао Чэнцзюнь осторожно прислонил ее шею к подушке и приподнял рукава, чтобы проверить пульс. Чжао Чэнцзюнь чуть не умер от болезни, когда только приехал на границу, и ему потребовался год, чтобы восстановиться. С тех пор Чжао Чэнцзюнь изучил некоторые основы медицины.

Чжао Чэнцзюнь внимательно слушал, но Тан Шиши была неспокойна. Ее одежда была еще влажной, ей было неудобно лежать на кровати. Она двигалась из стороны в сторону, пытаясь освободиться от ограничений Чжао Чэнцзюнь.

Чжао Чэнцзюнь не мог сосредоточиться, ибо она ему мешала. Он взял ее за руки и негромко сказал: 

— Не создавай проблем.

Однако Тан Шиши уже ничего не слышала. Она не удержавшись, одернула одежду и пробормотала: 

— Мокро, неудобно.

Чжао Чэнцзюнь испугался, что она замерзнет после долгого ношения мокрой одежды, потому взял ее за два запястья и сказал: 

— Не двигайся, я сам.

Сегодня Тан Шиши была одета в длинное платье молочно-зеленого цвета с узором в виде стекающих облаков, пуговицы которого доходили до самой шеи. Чжао Чэнцзюнь нащупал верхнюю пуговицу и, прикоснувшись к лацкану, слегка приостановился.

Если она была мужчиной, то для других не составило бы труда помочь переодеться после потери сознания. Однако... Тан Шиши была женщиной.

По этикету мужчины и женщины не должны прикасаться друг к другу.

Глядя на состояние Тан Шиши, он вздохнул. С таким состоянием Тан Шиши как можно заботиться об этикете? Гораздо важнее спасти ее.

Чжао Чэнцзюнь принялся расстегивать пуговицы на декольте Тан Шиши. Тан Шиши любила красоту, и даже пуговицы были сделаны броскими. Чжао Чэнцзюнь не привык к такой технике, он долго пытался, но так и не смог расстегнуть пуговицы. Тан Шиши была беспокойна, поэтому Чжао Чэнцзюнь оставалось только придержать ее за плечи, подойти ближе и внимательно рассмотреть конструкцию пуговицы на воротнике.

В это время Тан Шиши очень тихо прошептала несколько слов, даже губы ее почти не шевелились. Ее голос быстро рассеялся, как иллюзия.

Тем не менее, Чжао Чэнцзюнь оказался достаточно близко, чтобы случайно услышать его. Зрачки Чжао Чэнцзюнь слегка расширились,  он быстро взглянул на Тан Шиши.

Тан Шиши еще была в бреду, с раскрасневшимися щеками и слегка насупленными бровями. Все ее лицо выглядело очень ненормально. Чжао Чэнцзюнь наконец-то понял, что это за снадобье. Он думал только о яде и даже не заметил такой очевидной вещи. Очевидно, то был отвратительный афродизиак со двора богатых семей.

Судя по внешнему виду, ее должны были накачать в павильоне Ванцзян.

Чжао Чэнцзюнь некоторое время пребывал в сложном настроении: он был шокирован, возмущен, испуган и чрезвычайно благодарен. Этот вид снадобья был властным и не поддавался воздействию. Если бы она продолжала оставаться в павильоне Ванцзян, последствия были бы невообразимыми. Даже не зная, что делать, она поспешила обратно в резиденцию, даже не побоялась пойти под дождь, чтобы найти его.

В каком-то смысле это решение спасло ей жизнь.

Чжао Чэнцзюнь не удержался и, погладив ее тонкий подбородок, негромко спросил: 

— С таким трудом вернулась в резиденцию, чтобы только сказать это?

То, что Тан Шиши смутно сказала сейчас, было именно так: 

— Не ходи, опасайся засады.

Чжао Чэнцзюнь знал, что в резиденции засели шпионы, а также знал, что засевшие шпионы связываются с ней втихую. На самом деле Чжао Чэнцзюнь прекрасно понимал, кто эти шпионы, и причина их присутствия заключалась в том, чтобы сбить с толку вдовствующую императрицу Яо, которая находилась за тысячи ли от него.

На этот раз ему нужно было отправиться в Сучжоу. Чжао Чэнцзюнь втайне от всех проверил секретное письмо. Ему удалось выяснить, что в городе Хэйшуй происходит что-то странное, и, естественно, он смог выяснить, что секретное письмо было подделано людьми. У него был человек в императорской гвардии, и эти внутренние методы не могли обмануть Чжао Чэнцзюнь.

Однако Чжао Чэнцзюнь никак не ожидал, что Тан Шиши будет рисковать своей жизнью только для того, чтобы предостеречь его. С другой стороны, это помогло ей нечаянно избежать реальной опасности. Возможно, это произошло потому, что так было предначертано.

Тан Шиши не слышала его голоса. Чжао Чэнцзюнь долго глядел на Тан Шиши и прошептал, сам не зная, кого он спрашивает: 

— Почему?

Очевидно, она не знала, что ее накачали снадобьем. Она бежала обратно под дождем совершенно непреднамеренно. Если не ради славы или выгоды, то для чего она это делала?

Почему она вернулась? Почему она хотела предостеречь его? Как она могла не знать, насколько опасно было бы спасать его с ее корыстолюбием? Как она собиралась объяснить этот поступок в будущем?

В крайнем случае, если Чжао Чэнцзюнь умрет, Чжао Цзысюнь сможет унаследовать титул. Таким образом, никто не будет препятствовать Чжао Цзысюнь. Очевидно, это было выгодно Тан Шиши. Почему же она должна была так далеко заходить, чтобы спасти Чжао Чэнцзюнь?

Кого она видит в нем?

Чжао Чэнцзюнь тяжело вздохнул и сказал: 

— Неважно, сейчас спускаю тебя с рук, разберусь с тобой, когда вернусь. Нам нужно сначала извлечь яд.

После долгого осмотра Чжао Чэнцзюнь расстегнул пуговицу воротника Тан Шиши. Чжао Чэнцзюнь держал кисть для письма и руководил военными, но ни разу это не приносило ему такого сильного чувства облегчения. Он протяжно вздохнул, чувствуя себя очень беспомощным:

— Одна пуговица уже такая хлопотная, столько беспокойства мне приносишь.

Благодаря этому действию оба человека оказались очень близки. Тан Шиши, казалось, находилась в двойном мире льда и огня, ее тело было холодным и горячим одновременно. В середине своего замешательства она смутно почувствовала перед собой источник тепла. Тан Шиши инстинктивно крепко обняла его, не заботясь, что это.

Чжао Чэнцзюнь расстегивал третью пуговицу и вдруг оказался в ее объятиях. Чжао Чэнцзюнь подсознательно напрягся. Он хотел было пошевелиться, но тут его шею обхватила Тан Шиши. Ее щеки естественным образом легли на плечи Чжао Чэнцзюнь: 

— Мама, мне холодно.

Чжао Чэнцзюнь был одновременно и зол, и весел. В конце концов он беспомощно притянул ее к себе и сказал: 

— Я не твоя мать, не двигайся, отпусти...

Тело Тан Шиши было таким нежным. Ее талия была подобна иве, мягкая, словно без костей. Чжао Чэнцзюнь поднял ее на руки, одной рукой расстегнул пуговицы на ее одежде и, воспользовавшись случаем, снял с нее верхнее платье. После того как он с большим трудом снял с нее верхнее платье, Чжао Чэнцзюнь был уже измотан и весь вспотел.

Чжао Чэнцзюнь одной рукой бросил ее одежду на полку и с большим бессилием подумал, что это гораздо утомительнее, чем руководить военными и заниматься боевыми искусствами.

После снятия верхнего платья, внутренняя одежда плотно прилегала к Тан Шиши, и большая часть шеи и рук Тан Шиши была обнажена. Тан Шиши сжалась от холодного воздуха в комнате и крепче обняла Чжао Чэнцзюнь. Чжао Чэнцзюнь терпел ее домогательства с тех пор, как вошел в комнату. Сейчас, когда ее изящные руки оказались на талии Чжао Чэнцзюнь, ему пришлось использовать все свое самообладание, чтобы удержаться на месте.

И не разорвать совсем тонкий слой ее одежды.

Чжао Чэнцзюнь сжал руку в кулак, костяшки пальцев то сжимались, то разжимались. Наконец, он смог сдержаться, чтобы не схватить ее за плечо и не оттащить: 

— Я прощаю тебя за твой бред и не буду с тобой спорить. Послушно ложись, я пришлю лекаря проверить твой пульс.

Чжао Чэнцзюнь положил Тан Шиши обратно на кровать и быстро встал. Он слишком переоценил себя, и если он задержится, то что-то случится. Чжао Чэнцзюнь не успел сделать и двух шагов, как полусонная Тан Шиши, лежавшая на кровати, увидела, что Чжао Чэнцзюнь собирается уходить, инстинктивно встала и крепко обняла его сзади: 

— Не уходи, я боюсь.

Рука Тан Шиши обвилась вокруг талии Чжао Чэнцзюнь и крепко прижала его к себе. Чжао Чэнцзюнь напряженно замер на месте. Он взял ее за запястье, повернулся и пристально смотрел на нее: 

— Кто я?

Тан Шиши невинно открыла затуманенные глаза. Весь путь сюда она проделала под дождем, что привело к подавлению свойств снадобья и позволило ей спокойно дойти до кабинета. Однако, в то же время, отскок подавленных свойств был гораздо более опасным, чем в первый раз.

Тан Шиши не могла понять, где она находится и что сейчас делает. Все, что она знала, это то, что она знает этого человека, находящегося перед ней, и что этот человек был очень надежным.

Тан Шиши хотела пошевелить руками, но ее запястья были крепко сжаты. Он приложил столько усилий, что ей стало больно от малейшего движения. Тан Шиши разрыдалась от обиды и сказала: 

— Ты делаешь мне больно.

Чжао Чэнцзюнь посмотрев вниз на ее руки, окоченело отпустил. Тан Шиши вновь обрела свободу и радостно обняла его за плечи:

— Я тебя знаю. Тебя зовут Цзин-ван.

— Назови мое имя.

Тан Шиши моргнула и долго думала, прежде чем нерешительно спросить: 

— Чжао Чэнцзюнь?

Сердце Чжао Чэнцзюнь наконец-то приземлилось. Тан Шиши сама проявила инициативу, доставляя себя к нему. Он дал ей шанс, но она не воспользовалась им.

Она не могла винить его.

— Будь умницей, ложись. Сними заколку с головы.

Тан Шиши продолжала смотреть на него безучастно:

— Почему?

Чжао Чэнцзюнь не мог не улыбнуться: 

— Скоро узнаешь.

Источник: pinterest.

За окном шел сильный дождь и гремел гром. Небо и земля были соединены дождем в огромный белый туман. Лю Цзи продолжал караулить снаружи, опустив голову, и оставался неподвижным, очень спокойным.

Время шло, дождь постепенно ослабевал, и звук капающей под карнизом воды наконец прекратился. Чжао Чэнцзюнь надел внутреннюю одежду и, заметив кровавые следы на руках, беспомощно вздохнул.

В следующий раз ему придется стричь ногти Тан Шиши. А также тщательно изменить ее испорченный характер.

Чжао Чэнцзюнь обернулся и увидел, как она мирно спит за занавеской и выглядит очень послушной. Чжао Чэнцзюнь втайне вздохнул, что было бы неплохо, если бы она всегда была такой послушной.

Лю Цзи ждал за дверью. Увидев выходящего Чжао Чэнцзюнь, Лю Цзи не стал ни о чем спрашивать, а почтительно спросил об указаниях: 

— Принц, дождь прекратился, войска готовы. Желаете отправиться?

Чжао Чэнцзюнь взглянул на небо. Хотя ему и не хотелось, он все же сказал: 

— Лучше рано, чем поздно. Передай приказ, мы отправляемся в путь прямо сейчас. Пришли служанку, чтобы она переоделась, а позже вызови придворного лекаря, чтобы он проверил пульс.

Лю Цзи повиновался. Он немного сомневался, стоит ли ему готовить отвар против беременности. Однако он подумал, у принца пока нет детей, и взял на себя обязанность скрыть это.

В любом случае, принц молчал, а значит, ей не нужно было его пить.

Чжао Чэнцзюнь не заметил едва уловимой паузы Лю Цзи. Он накинул на ходу алую накидку и пояснил: 

— Позаботься о ней. Держи все в тайне и жди моего возвращения, я все устрою.

— Слушаюсь.

Тан Шиши была очень беспокойна во сне. Ей казалось, что она видит длинный сон, в котором были огонь и дождь, она периодически боролась с холодом и плавилась от жара. Позже это превратилось в чистую боль.

Боль была настолько сильной, что Тан Шиши несколько раз пыталась вырваться, но спрятаться было негде. После этого боль утихла и превратилась в дрожащее онемение, которое смущало и раздражало. Тан Шиши мучилась до слез. Во сне ей казалось, что она умоляет кого-то о пощаде. Тот утешал ее, давал общения, но не останавливался.

Во сне Тан Шиши была очень сердита. она почувствовала чье-то приближение, когда ее сознание погрузилось в сон, она резко открыла глаза. Служанка, которая как раз задергивала занавеску, испугалась и присела на корточки, чтобы поприветствовать Тан Шиши: 

— Барышня Тан, Вы проснулись.

Тан Шиши медленно поднялась на ноги и посмотрела на знакомую и одновременно незнакомую обстановку перед собой, но долго не могла отреагировать. Разве ее не уволил Чжао Чэнцзюнь? Почему она в кабинете?

Неправильно, сегодня был праздник драконьих лодок. Она должна быть в павильоне Ванцзян! В это время Тан Шиши обнаружила, что ее одежда изменилась. Она была шокирована и инстинктивно прикрыла воротник.

Служанка, увидев ее действия, тихонько сказала: 

— Барышня, Вы не просыпались. Поэтому эта служанка вымыла Ваше тело и переодела в новую внутреннюю одежду. Барышня, одежда неудобна?

Тан Шиши была совершенно ошеломлена, ее миндалевидные глаза смотрели очень широко, свет внутри становился ярче и мерцал, менялись, как гонимые ветром тучи.

Рука Тан Шиши ослабла, она чуть не упала на кровать. Служанка испугалась и быстро шагнула вперед, чтобы поддержать ее. Лицо Тан Шиши было бледным, она не могла поверить в то, что сделала.

Она и Цзин-ван? Как такое возможно?

Губы Тан Шиши слегка дрогнули:

— Где принц?

— Принц во главе войска уехал полчаса назад.

Как и ожидалось, все так и было. С последней надеждой Тан Шиши спросила: 

— Тогда, может быть, он оставил какие-нибудь слова?

Служанка немного подумала и осторожно покачала головой. Тан Шиши показалось, что на ее лицо плеснули холодной водой, даже губы побелели. Она опустила голову, смеясь над собой.

Что, по ее мнению, Чжао Чэнцзюнь мог оставить после себя? Она медленно вспомнила, что произошло раньше. Фэн Цянь устроила ловушка,  она вернулась в резиденцию по счастливой случайности и не была использована на улице посторонним. Она взяла на себя инициативу подойти к нему, и, естественно, ни один мужчина не стал бы ей отказывать.

Чжао Чэнцзюнь такое поведение, вероятно, не понравилось. Он, наверняка, подумал, что она сделала это намеренно.

Тан Шиши сразу же потеряла все свои силы и с разочарованием откинулась на подушку. После того, как дыхание, которое она с трудом сдерживала, рассеялось, она обнаружила, что все ее тело болит, особенно то место, будто его разорвали. Тан Шиши в отчаянии закрыла глаза, теперь она даже не сможет стать чиновницей. Служанке запрещено забираться на кровать хозяина.

К тому же Чжао Чэнцзюнь тошнило от женских расчетов. Как он поступит с ней, когда вернется?

Тан Шиши не осмеливалась думать об этом. Служанка несколько раз позвала Тан Шиши, но та не отвечала. За дверью послышалось движение, Лю Цзи постучал в дверь, чтобы войти, и поприветствовал через ширму: 

— Барышня Тан, Вы проснулись?

Ее все еще называли юной барышней, что свидетельствовало об отсутствии у нее какого-либо статуса. Тан Шиши горько улыбнулась, заставила себя взбодриться и, опираясь на кровать, встала, чтобы отдать честь: 

— Лю-гунгун, прошу, простите меня…

И Лю Цзи, и служанка были потрясены. Служанка быстро помогла ей подняться. Лю Цзи также попытался извиниться из-за ширмы: 

— Барышня, не надо. Вы премного обязали этого старика. Барышня, Вы попали под дождь на дороге. Перед отъездом принц специально велел дать Вам отвар от простуды. Барышня должна выпить его, пока горячо.

Служанка вышла и вскоре вошла с миской отвара. Тан Шиши с просветленным сердцем смотрела на чашу с черным отваром.

Это ведь отвар против беременности, верно? Ничего не говоря, Тан Шиши взяла отвар и вылила его в рот. Лю Цзи, видя, что она торопится и боясь быть неправильно понятым Тан Шиши, специально добавил: 

— Барышня, не волнуйтесь. Это лекарство от лихорадки,  оно не причинит вреда Вашему организму.

Услышав это, Тан Шиши еще больше уверилась в своей правоте. Это действительно отвар против беременности. Лю Цзи боялся, что она не станет его пить, и даже специально сказал, что это лекарство для лечения лихорадки.

Смешно. Неужели она настолько глупа?

Быстрота Тан Шиши, с которой она выпила отвар, не укладывалась в голове Лю Цзи. Лю Цзи смутно чувствовал, что отношение Тан Шиши не совсем правильное, но не мог придумать никаких проблем, поэтому мог только оставить это на время, и сказал: 

— Барышня, внешние прислужники уже расставлены. Вам не нужно беспокоиться о том, что Вас кто-то увидит, когда Вы будете возвращаться. Вы хотите вернуться к себе сейчас или подождать немного?

Даже маршрут был проложен, что говорило о том, как сильно Цзин-ван не желал ее видеть и вообще не хотел, чтобы о ней узнали. Чем больше Тан Шиши думала об этом, тем грустнее ей становилось. Разве могла Тан Шиши при таком отношении к ней остаться с бесстыжим лицом? Тан Шиши решительно поднялась и тут же сказала: 

— Я сейчас же пойду обратно.

Тан Шиши вернулась во двор Цзяньцзя в накидке, накинутой на нее. Дуцзюань была потрясена, увидев распущенные волосы Тан Шиши и изменившуюся ее одежду. Но Тан Шиши не стала ничего говорить, ее лицо было бледным и выглядело очень усталым: 

— Приготовьте воду, я хочу принять ванну.

Все долго искали Тан Шиши в павильоне Ванцзян, но так и не нашли. Лу Юйфэй бесстрастно спросила: 

— Вы проверили все углы? Еще не нашли, где она?

Служанки горько покачали головами. Фэн Цянь стояла в стороне с печальным лицом, вытирая слезы, все причитая: 

— Это все моя вина. Если бы я внимательно следила за сестрицей Тан, этого бы не случилось.

Настроение Лу Юйфэй было ужасным. Этот праздник был неудачным. Дождь пошел уже на половине к началу гонок на лодках. Дождаться окончания дождя было нелегко, да и Тан Шиши пропала.

Когда Лу Юйфэй услышала эту новость, у нее сжалось сердце. Сегодня в павильоне Ванцзян было много влиятельных чиновников, среди которых смешались хорошие и плохие люди, а вокруг было много неизвестных посторонних мужчин. Учитывая внешность Тан Шиши ее исчезновение разве не приведет к сплетням?

Чем больше Лу Юйфэй думала об этом, тем больше раздражалась. Если бы она была обычной служанкой, то ее исчезновение не имело бы особого значения, в худшем случае она была бы отдана в услужение принимающей стороне. Однако проблема заключалась в том, что Тан Шиши была служанкой Чжао Чэнцзюнь.

Тан Шиши исчезла, как же Лу Юйфэй могла осмелиться взять на себя такую ответственность?

Когда Лу Юйфэй уже начала беспокоиться, снаружи появился служка с письмом: 

— Шицзыфэй, принц сегодня отправился в военный поход. Шицзы забрал людей, как только прекратился дождь. Шицзы передал сообщение - шицзыфэй сама может вернуться в резиденцию. Не задерживайтесь слишком поздно.

Лицо Лу Юйфэй вдруг стало мрачным. Из-за окружающих служанок она нехотя согласилась: 

— Да, я понимаю. Раз шицзы уже уехал, мы не можем больше медлить. Пойдемте уже.

— Шицзыфэй, тогда барышня Тан...

— Сначала разберемся с неотложными делами. Раз уж ее не можете найти в павильоне Ванцзян, то возвращайтесь в город и потихоньку ищите ее, - Лу Юйфэй продолжила: - Мы не можем откладывать отправку принца ради нее. Пойдемте.

Все слуги дружно повиновались. Фэн Цянь с влажными глазами печально поплелась за толпой. Лу Юйфэй вышла из здания с высокомерием шицзыфэй, размышляя, если они сейчас не вернутся, то не успеют к отъезду Цзин-вана. Поход на войну займет не менее полутора лет, а то и больше. Вернувшись через полгода, вспомнит  ли Цзин-ван о Тан Шиши?

В этом случае потеря Тан Шиши не считалась важным событием. Лу Юйфэй испустила долгий вздох облегчения. При мысли о том, что это бедствие больше никогда не появится в резиденции, у нее сразу поднялось настроение, даже то, что ее бросил Чжао Цзысюнь, было пустяком.

_____________

Переводчику есть что сказать:

Я знаю какое возмущение вызовет действие Чжао Чэнцзюнь, но не забываем, что он вынужден был без медления уехать, ведь на границе вот-вот разразится война, которая может забрать тысячу жизней. Он вынужден уехать и не может защитить ее вне дома, потому лучше, если никто не знает, что она его возлюбленная. Об остальном говорить не буду, у меня очень противоречивые чувства.

Источник: pinterest