Онлайн чтение книги Лучше быть вдовствующей императрицей It’s Better to be the Empress Dowager
1 - 77

В полдень наперебой трещали цикады,  земля была безмолвной и горячей, подобна решетке для варки на пару. Лу Юйфэй долго ворочалась в постели, но сон не шел, ей оставалось только встать. Услышав движение Лу Юйфэй, служанка приподняла занавеску и спросила: 

— Шицзыфэй, что с Вами?

Лу Юйфэй была одета в свободную зеленую рубаху, сквозь шифон которой виднелась кожа. Она облокотилась на кушетку архата и продолжала обмахиваться веером: 

— Погода стоит душная, от жары я вся вспотела, мне неудобно лежать.

Увидев это, служанка повесила занавеску из бусин и подошла к Лу Юйфэй. Из коридора вошла Чжан-момо. Войдя, она увидела проснувшуюся Лу Юйфэй, и спросила: 

— Почему шицзыфэй сидит снаружи? Полагала, что шицзыфэй уже спит.

Лу Юйфэй сказала: 

— Слишком жарко.

Чжан-момо была старой кормилицей Лу Юйфэй, наблюдавшая за ее взрослением, а затем последовавшая за Лу Юйфэй, в семью ее мужа, и пользовалась большим почетом при дворе Ининь. Поэтому в присутствии Лу Юйфэй Чжан-момо не стала много болтать, а сразу сказала: 

— В этом году лето наступило поздно,  осенняя жара необычно сильна. Сейчас только полдень, а потребуется много времени, чтобы жара рассеялась. Если шицзыфэй душно, можно попросить кухню принести закуски со льдом. Помнится, вчера деревня отдала в качестве дани партию винограда. Старая служанка попросит большую кухню отправить шицзыфэй?

Лу Юйфэй подумывала, что не может провести весь остаток дня без дел. Ныне Лу Юйфэй больше не управляла резиденцией. Ей нечем было заняться, кроме как есть и пить весь день.

Несмотря на то, что Лу Юйфэй была шицзыфэй, такой десерт со льдом был дополнительной закуской, и за него нужно было платить. Лу Юйфэй не была бедна, она не возражала против такой платы: 

— В такой жаркий день зачем заставлять момо выходить одной, пусть служанки выполнят поручение. Сяоин, сходи к моему сундуку с приданым и возьми несколько серебряных монет, а затем отправляйся на большую кухню. Не надо экономить на мне. Все, что есть на большой кухне, пусть нарежут, сделают из этого толченый лед с фруктами и принесут. Цена и время - не проблема. Если они сделают больше, то мы поделимся с маленькими служанками, когда ты вернешься.

Сяоин повиновалась, зашла в комнату, чтобы взять серебро, и радостно вышла. Лу Юйфэй отправила служанку по поручениям, но не отпустила Чжан-момо. То было проявлением уважения к Чжан-момо. Чжан-момо поучаствовала себя польщенной. Она придвинула низкий табурет, села у ног Лу Юйфэй и составила ей компанию: 

— Редко шицзыфэй занимающая почетное положение обладает милосердием. Шицзыфэй никогда не била и не ругала своих служанок, даже делилась фруктами, поистине перерождение хорошего человека. Они могут служить вам благодаря своей судьбе, сложившейся за три поколения.

— Это пустяки, - Лу Юйфэй с удовольствием выслушала эти слова, но скромно ответила: - Я просто оказываю небольшие услуги, угощаю окружающих фруктами, чаем и вино. Для тех, кто далеко, я ничего не могу сделать. Принц и шицзы - вот кто проявляет большую доброту.

Чжан-момо ответила: 

— Нельзя так говорить. Шицзыфэй - женщина. Как можно сравнивать с принцем и шицзы? Если посмотреть на всю провинцию Сипин, то кроме шицзыфэй, какая еще барыня могла бы быть столь же доброй и сострадательной к своим подчиненным, как шицзыфэй? Они либо слишком мягкосердечны, покорны, не имеют своего мнения, либо помешаны на деньгах, что лишает всех терпимости. Только шицзыфэй обладает одновременно грацией и властью, твердостью и мягкостью, манерами царствующей семьи.

Эти слова попали прямо в сердце Лу Юйфэй. У нее были плохие отношения с мужем, он ее не любил. Поэтому воспитание своей личности стало ее любимым занятием. Лу Юйфэй махнула рукой и сказала: 

— Момо незаслуженно хвалит. Чем я лучше? Момо не может говорить эти слова на улице, чтобы другие слышали их и смеялись.

— Над чем будут смеяться? Слова старой служанки - чистая правда, - Чжан-момо радостно и без остановки говорила: - Кто не знает, что шицзыфэй сейчас способна? Вы не знаете, сколько людей завидуют Вам в провинции Сипин. По разумению старой служанки, иметь такую дочь, как Вы, гораздо лучше, чем десять или восемь сыновей. Разве теперь все достоинства семьи Лу не завоеваны шицзыфэй?

Лу Юйфэй и Чжан-момо дразнили друг друга и не заметили, как вернулась Сяоин. Лу Юйфэй заметила стоящую за дверью Сяоин с трусливым видом. Она замолчала и спросила Сяоин: 

— Почему ты вернулась? Где толченый лед?

Сяоин робко ответила: 

— На кухне сказали, что они заняты и у них нет времени на другую работу. Они попросили шицзыфэй подождать еще немного.

Лу Юйфэй нахмурилась, услышав это: 

— В полдень самое свободное время. Я не возражаю, если они заняты во время трапезы, но чем они заняты в это время?

— Это дело барышни Тан, - Сяоин ответила: - барышня Тан только немного поела в полдень, а сейчас она голодна. На кухне сейчас готовят для барышни Тан.

Тан Шиши была беременна маленьким хозяином резиденции Цзин-вана, и сразу же за день взлетела до небес. Однако ее статус не был подтвержден, и слуги не осмеливались бесцеремонно называть, поэтому пока могли лишь неопределенно обращаться как «барышня Тан».

Лу Юйфэй нахмурилась, заслышав это, а Чжан-момо вовсе потеряла дар речи: 

— Полуденная трапеза только что закончилась, нужно снова разжигать огонь. Не то чтобы старая служанка никогда не видела беременных жен, но ни одной такой нежной, как она. Если она и дальше будет так метаться, то как обычной семье свести концы с концами?

Лу Юйфэй промолчала. Да, женщины во всем мире беременеют, а на редкость Тан Шиши претенциозна. Однако Тан Шиши не была обычной женщиной, и резиденция Цзин-вана не была обычным домом.

Цзин-ван позволил Тан Шиши вести себя как ей вздумается и даже разрешил кухне обеспечивать Тан Шиши в течение дня. Что могут сказать другие? По мнению Лу Юйфэй - та действительно злодейка, получившая власть, будто вся резиденция должна быть беременной, как и она, и стала такой кичливой. Лу Юйфэй хотела узнать, как долго Цзин-ван будет ее терпеть. Цзин-ван так ненавидел неприятностей Оставалось только дождаться, когда Тан Шиши перестарается, и посмотреть, чем все закончится.

Лу Юйфэй была очень зла на Тан Шиши. Несколько дней назад она вызвала Си-фужэнь, чтобы та сделала Тан Шиши аборт. Кто бы мог подумать, что ребенок окажется Цзин-вана? Она полезла в логово тигра. Си-фужэнь была опозорена, а Лу Юйфэй лишилась права управления. Лу Юйфэй не смела обижаться на Цзин-вана, поэтому продолжала ругать Тан Шиши.

Тан Шиши, эта хитрая шлюха, наверняка сделала это специально. Тан Шиши знала, что беременна наследником Цзин-вана, но умышленно не сказала об этом и заманила Лу Юйфэй в ловушку, в результате чего та попала в руки Цзин-вана. Лу Юйфэй часто злилась до зуда в зубах, когда вспоминала тот день. Но кто же сделал так, что Тан Шиши забеременела единственным наследником Цзин-вана? Фэн Цянь и придворный лекарь Сун были избиты до полусмерти, а шицзы держат под стражой только за поощерение. Всех, кто был связан с Фэн Цянь и придворным лекарем Сун, убрали. Теперь кто еще из всей резиденции осмелится обидеть Тан Шиши?

Чжан-момо оглянулась, отослала Сяоин и придвинулась ближе, чтобы поговорить с Лу Юйфэй: 

— Шицзыфэй, сейчас эта особа как солнце в зените, невыразима ценна. На днях Вы случайно обидели ее. Что шицзыфэй собирается делать после этого?

Лу Юйфэй усмехнулась и презрительно сказала: 

— Момо, неужели ты думаешь, именно ее обеспечивают? Нет, все обеспечивают ребенка в ее утробе. Мужчинам нравятся достойные и щедрые женщины. Тан Шиши, пользующаяся сыном, чтобы забраться наверх, не будет цениться Цзин-ваном. Цзин-ван держит ее сейчас только ради ребенка в утробе. Будет ли она цениться после рождения ребенка?

Чжан-момо хотела что-то сказать, но замешкалась - одним словом не объяснить. С точки зрения женщины, Лу Юйфэй клятвенно заверяла, что Тан Шиши долго не продержится, но проблема заключалась в том, что именно такие люди проживали достойную жизнь. Иными словами, она решилась на это, потому что ей благоволили.

Судя по многолетнему опыту Чжан-момо, терпимость Цзин-вана к Тан Шиши была не только ради ребенка. Чжан-момо сказала: 

— Но ведь Цзин-ван несколько дней назад твердил, что сделает ее принцессой. Если ей присвоить титул, то она станет Вашей законной свекровью. Шицзыфэй, почему бы сейчас не воспользоваться меньшим количеством людей, чтобы добиться ее расположения?

Лу Юйфэй и раньше была вежлива с Тан Шиши, но с появлением Си Юньчу ситуация между Лу Юйфэй и Тан Шиши стала все более щекотливой. После инцидента с абортом, произошедшего некоторое время назад, они полностью разорвали связи.

Не так давно Лу Юйфэй на глазах у Тан Шиши заявляла, что та должна быть утоплена в свинарнике. В мгновение ока она опустилась перед Тан Шиши, став кроткой и покорной. Кто мог смириться с таким несоответствием? В последние дни Лу Юйфэй не виделась с Тан Шиши. Во-первых, за ней внимательно следил Цзин-ван и не позволял бездельникам мешать Тан Шиши выхаживать плод, а во-вторых, она не могла преодолеть препятствие в своем сердце.

Лу Юйфэй была недовольна и упрямо сказала: 

— Кто сказал, что она принцесса? Принц лишь обольщал ее. К тому же, даже если принцу в самом деле вскружили голову и тот решил сделать ее ванфэй, императорский двор еще не дал на это согласия. Принцу вскружили голову, но не императорскому двору. Как может императорская семья утвердить в качестве ванфэй женщину, потерявшую девственность до брака и происходившую из купеческой семьи?

Чжан-момо опешила и поспешно закрыла рот Лу Юйфэй: 

— Шицзыфэй, будь осторожна! Принц и так решил судьбу многих, ныне такие замечания не могут быть высказаны вслух.

Чжан-момо перепугалась до смерти. Быстро подняв голову, она огляделась, не слышал ли из кто-нибудь, и вздохнула с облегчением. Лу Юйфэй тоже осознала свою ошибку, на ее ладони выступили капельки холодного пота.

Чжао Чэнцзюнь строго-настрого запретил всем критиковать Тан Шиши. За сплетни о Тан Шиши, будь то тот, кто говорил, или тот, кто слушал, всех наказывали тридцатью батогами и отправляли в публичный дом.

К счастью, сейчас никого не было. Если бы кто-то действительно услышал от Лу Юйфэй, что Тан Шиши лишилась девственности до замужества, и это дошло бы до ушей Цзин-вана, то Лу Юйфэй пришлось бы сразу же отправить в храм предков. Чжан-момо надолго замолчала, и произнесла несколько редких слов правды:

— Шицзыфэй, Вы выросли на молоке этой старой служанки, и служанка рискнет жизнью, чтобы сказать Вам несколько сердечных слов. Независимо от того, искренне или неискренне принц относится к этой особе, согласится ли императорский двор присвоить ей титул или нет, она - человек принца. Как бы плохо ни сложилась ее жизнь, не дело младшего поколения оскорблять ее. Вы с шицзы - оба дети. Видя, что она от природы слаба, не говоря уже о том, что она беременна, и даже если она просто нелюбимая, безымянная наложница, Вы, как невестка, как Вы можете оставаться высокомерной, когда встречаетесь с наложницей  принца? Шицзыфэй, если если Вы не поладите с ней, окажетесь в неловком положении, зачем? Не заботьтесь о том, что скажет императорский двор, пользуйтесь, пока не пришел указ, быстро идите и признайте, что Вы не правы перед той. Разве Вы не ранили ее лисенка некоторое время назад? Это хорошее оправдание. Признайте свою ошибку перед ней под предлогом лисенка и признайте свое поражение. Тогда это дело будет закончено.

Лу Юйфэй поджала губы и не хотела говорить. Чжан-момо знала, что Лу Юйфэй гордая и высокомерная, и ее не переубедить в одночасье. Она не стала продолжать раздражать, сменила тон и шумно спросила: 

— Где Сяоин? Уже прошло достаточно времени, как готовили барышне Тан. Пусть Сяоин сходит на кухню и спросит еще раз. Мне сейчас очень хочется есть.

Чжан-момо сказала эти слова, чтобы облегчить сердце Лу Юйфэя. В результате, спустя некоторое время Сяоин вернулась и доложила: 

— Виноград закончился. Барышню Тан вырвало, когда трапезничала. Растерянные служанки доложили принцу, принц лично вернулся, чтобы поесть вместе с барышней. Барышня Тан съела виноград, на редкость вызвавший у нее аппетит, поэтому принц приказал принести весь виноград.

Лицо Лу Юйфэй опустилось. Чжан-момо потрогала нос, чувствуя себя подавленной и смущенной. Лу Юйфэй была очень взволнована и, увидев, что в комнате никого нет, разразилась ругательствами: 

— Она не может есть одна, поэтому принц должен возвращаться, чтобы сопровождать ее. Тогда она ест пять-шесть раз в день и каждый раз зовет принца, может ли принц еще что-то сделать? Привередливая, посмотрим, как долго принц сможет ее терпеть.

Чжан-момо поспешила успокоить Лу Юйфэй: 

— Шицзыфэй, успокоитесь. Осень сухая. Осторожно, не перегрейтесь.

Чем больше Лу Юйфэй думала об этом, тем больше злилась. Если бы Си Юньчу или другие богатые знатные барышни были принцессой, Лу Юйфэй могла бы смириться с этим, но чтобы на нее наступила та, кто изначально был ниже ее по положению, этого Лу Юйфэй не могла стерпеть. Лу Юйфэй усмехнулась: 

— Я не верю, что все в этом мире слепы. Она недостойна, если намеревается стать моей свекровью. Скажу прямо: максимум, что ей светит, - это стать цэфэй. Если такая, как она, может быть ванфэй, то мне лучше не быть шицзыфэй. Я немедленно отправлюсь к принцу с просьбой о разводе.

Чжан-момо также согласилась с ее словами: 

— Шицзыфэй, Вы - благородная особа, поэтому нельзя говорить о разводе. Если Вас не будет, на кого еще может рассчитывать огромная резиденция? Старая служанка также считает, что та не имеет перспектив. Выбирая себе невестку, обычная семья не рассматривает женщину с внешностью лисицы. Сможет ли она в самом деле подняться до уровня высокопоставленной императорской семьи? Она побуйствует всего два дня. Пожалуйста, потерпите ее пока.

Пока они разговаривали, с внешнего двора вбежала младшая служанка. Увидев это, Чжан-момо тут же выругалась: 

— Ты что, не видела шицзыфэй внутри? Чего ты бегаешь?

Служанка поприветствовала и быстро сказала: 

— Шицзыфэй, имеется срочное дело! Там люди из императорского дворца.

— Что? - Лу Юйфэй вдруг встала и спросила: - Кто? Сегодня не Новый год и не праздник. Зачем императорский дворец прислал сюда людей?

— Пришли, чтобы передать барышне Тан венценосную одежду ванфэй и книгу записей императорской семьи, - ответила младшая служанка, - их доставила прислужница самой вдовствующей императрицы с торжественным почетным караулом, ныне весь город разносит эту весть.

Переодевшись, Лу Юйфэй поспешила в главный двор. В этот момент главный двор был полон людей, среди которых были слуги из резиденции, а также евнухи, одетые в императорские дворцовые одежды.

Лу Юйфэй увидела перед дверью Тунсю, быстро подошла к ней и спросила: 

— Тунсю-гугу, принц и посланник императорского дворца внутри?

Увидев Лу Юйфэй, Тунсю слабо кивнула: 

— Шицзыфэй, принц разговаривает с чиновником министерства обрядов. Фэн-момо, соскучившись по принцессе, отправилась за принцессой.

Лу Юйфэй поблагодарила ее и поспешила во двор Цзяньцзя. Она быстро шла по дороге, все еще очень озадаченная.

Оказалось, что Цзин-ван вовсе не шутил. Он действительно написал меморандум с просьбой сделать Тан Шиши его законной женой. Эти два человека просто поражали воображение: один осмелился сказать, а другой - ответить. Еще страшнее было то, что императорский двор тоже согласился.

С ума сошла Лу Юйфэй или весь мир?

Лу Юйфэй поспешила во двор Цзяньцзя. Войдя в дверь, впала в сильный шок. Небольшой двор Цзяньцзя был полон наград и служанками, подающих воду в комнату, приходилось тщательно выбирать места, где сундуков не было.

Лу Юйфэй чувствовала, что этот мир становится все более безумным.

В комнате служанка доложила Тан Шиши: 

— Принцесса, шицзыфэй пришла.

Фэн-момо во второй раз прибыла в княжество Цзин-вана. Хотя в этой поездке в свите не было красавицы, зато имелись повеление императрицы о разрешении на брак и указ о присвоении титула. Хотя брак является условностью, он мог быть по-настоящему признан только после прохождения процедуры у правительства. Поскольку Тан Шиши получила титул от императорского двора, то, даже если бы свадебная церемония не состоялась, она была настоящей Цзин-ванфэй.

Служанки, наконец, обрели единый дух и единодушно стали называть Тан Шиши «Цзин-ванфэй».

Тан Шиши привыкла, что ее называют юной барышней, но теперь она внезапно превратилась в «ванфэй». Ей потребовалось время, чтобы отреагировать, прежде чем она понимала, что кто-то обращается к ней. Тан Шиши слегка кивнула и сказала: 

— Прошу, пригласи шицзыфэй войти.

Служанка привела Лу Юйфэй. Тан Шиши сначала хотела встать, чтобы поприветствовать ее. Но когда она уже собиралась встать, то вдруг вспомнила, что теперь она принцесса, лишь Лу Юйфэй приветствует ее. Ей не нужно вставать, чтобы встретить кого-то. Поэтому Тан Шиши сделала небольшую паузу и спокойно откинулась на подушку.

Казалось, что ей придется привыкать не только к титулу, но и к изменению личности и статуса.

После того, как Лу Юйфэй вошла, ее тихонько одернула служанка, и только тогда она поняла, что должна поприветствовать Тан Шиши. Лу Юйфэй еле волоча ноги, с крайне неловким видом отдала честь.

Тан Шиши наконец-то почувствовала преимущества замужества. Похоже, что Чжао Чэнцзюнь не совсем лишен достоинств. По крайней мере, выйдя за него замуж, она смогла в одночасье перепрыгнуть через класс и поколение. Раньше она даже не могла видеть, как Лу Юйфэй унижается перед ней.

Тан Шиши поджала губы, улыбнулась, не обращая внимания на смущенное выражение лица Лу Юйфэй, и сказала с улыбкой: 

— Шицзыфэй, вставай.