Онлайн чтение книги Лучше быть вдовствующей императрицей It’s Better to be the Empress Dowager
1 - 114

Особняк герцога Цай... Тан Шиши удивилась и не могла не оглянуться назад. Это оказалась бабушка Чжоу Шуньхуа, урожденная Ли из семьи Чжоу, пожилая барыня особняка герцога Цай.

Когда Чжоу Шуньхуа попросилась сопровождать ее, она объяснила это болезнью бабушки. Неожиданно Тан Шиши случайно встретила урожденную Ли из семьи Чжоу во дворце.

Тан Шиши улыбнулась и попросила урожденную Ли из семьи Чжоу встать: 

— Пожилая барыня, пожалуйста, вставайте быстрее. Я примерно одного возраста с Вашей внучкой. Как я могу быть достойна Вашего приветствия?

Урожденная Ли из семьи Чжоу все же выполнила все формальности и встала прямо только после завершения этикета. Она сказала с серьезным видом: 

— Существует иерархический порядок. Наше выражение почтения княгине есть закон неба и принцип земли. При чем тут возраст? Я слышала, что моя вторая внучка живет в резиденции Цзин-вана. Спасибо княгине за данные ей наставления за эти годы.

— Это мой долг, - Тан Шиши улыбнулась и встала сбоку, - Чжоу-цэфэй, разве ты не хотела заняться болезнью своей бабушки? Пожилая барыня уже здесь, чего ты еще ждешь?

Чжоу Шуньхуа вышла вперед на глазах у всех. Перед ней стояла семья, сзади - бледный и холодный дворец с невыразительными слугами, а также Тан Шиши с легкой улыбкой. Чжоу Шуньхуа никогда не думала, что видеть свою семью так неприятно. Она опустила голову и, терпя неловкость, поприветствовала всех: 

— Младшая выражает почтение бабушке, матушке и тете.

Когда урожденная Ли из семьи Чжоу увидела Чжоу Шуньхуа, ее глаза задвигались. В конце концов она только вздохнула: 

— Раз уж она попала в княжескую резиденцию, то в будущем должна исправно служить своему мужу и свекрови. Цзин-ванфэй, моя внучка непослушна. В будущем, ради моей чести, княгиня, прошу, терпите ее.

Тан Шиши с улыбкой кивнула. Она окинула взглядом людей из особняка герцога Цай и Чжоу Шуньхуа и с сочувствием сказала: 

— Чжоу-цэфэй на редкость встретилась со своей семьей. Чжоу-цэфэй, не нужно ходить за мной по пятам. Больше общайся с бабушкой и сестрами. Не ослабляй своего дочернего благочестия.

Урожденная Ли из семьи Чжоу лично отказалась, но Тан Шиши была настроена очень решительно. После того как урожденная Ли из семьи Чжоу сказала несколько вежливых слов, она тоже согласилась. Чжоу Шуньхуа отличалась от Тан Шиши. Тан Шиши могла по своему желанию забрать мать и семью в резиденцию, а Чжоу Шуньхуа как наложница - нет. После отъезда из дворца кто знал, когда состоится следующая встреча?

После того, как Тан Шиши позволила Чжоу Шуньхуа воссоединиться с особняком герцога Цай, она также попросила Жэнь Юйцзюня отправиться найти людей из особняка маркизы Аньнин, руководствуясь принципом честности и справедливости. Избавившись от двух хвостов, Тан Шиши почувствовала настоящее облегчение. Ей было нечего делать, она не хотела заходить в комнату, чтобы выслушивать глупости этих людей, поэтому медленно прогуливалась по императорскому саду.

Когда она проходила мимо сада с каменными горками, то смутно услышала позади себя чей-то голос. Тан Шиши остановилась, оглянулась и увидела огненно-красную фигуру.

Лишь один человек?

Тан Шиши не был чужд подобной системе одежды. Чтобы носить такой ярко-красный цвет во дворце, кроме императрицы, никто больше не мог его надеть. Взяв служанку, Тан Шиши медленно вошла в павильон и спросила 

— Императрица государыня?

Находившаяся внутри особа обернулась. Увидев, что это в самом деле Яо Пэй'эр, Тан Шиши сразу же отдала честь: 

— Жена подданного выражает почтение императрице. Государыня, почему Вы здесь одна? А как же Ваши слуги?

— Они были слишком шумными, а мне хотелось немного побыть в тишине, поэтому я отослала их, - Яо Пэй'эр некоторое время смотрела на Тан Шиши и вдруг сказала, - я помню тебя. Ты ведь красавица со второго года Шентай?

— Да, это я, - Тан Шиши не ожидала, что Яо Пэй'эр вспомнит ее, и ее сердце было довольно сложным, - государыня все еще помнит эту ничтожную, хотя Вы столь заняты. Это большая честь для ничтожной.

— Я видела не многих людей за все эти годы. Как я могу забыть? - Яо Пэй'эр сидела, опираясь на перила и была слегка ошеломлена, - прошло уже шесть лет. Нет, скоро будет семь лет.

Сегодня был последний день седьмого года правления Шентай. После сегодняшнего дня она проведет во дворце уже семь лет.

Она уже несколько лет не виделась с Яо Пэй’эр, и сейчас ее душевное состояние было еще хуже. Тан Шиши слегка вздохнула. Когда Яо Пэй’эр впервые попала во дворец, ей было всего тринадцать лет. Она была молода, жива и одарена. Кто из красавиц не завидовал жизни императрицы? Но время шло, Тан Шиши и другие постепенно взрослели, а Яо Пэй'эр год за годом становилась все тише и тише. Огромный двор, словно злобный зверь, высасывающий кровь людей, медленно истощал молодость и эмоции Яо Пэй’эр.

Когда Тан Шиши покинула дворец, Яо Пэй’эр была подавлена и редко улыбалась. Теперь же она открыто разговаривала сама с собой. Состояние Яо Пэй’эр было не очень хорошим.

Яо Пэй’эр села на ветру, словно не чувствуя холода, и спросила: 

— Помнится, ты ездила в вотчину дяди Цзина. Почему ты вернулась во дворец?

Тан Шиши ответила: 

— По указу вдовствующей императрицы ничтожная должна была вернуться в столицу вместе с Его Высочеством Цзин-ваном, чтобы служить вдовствующей императрице. Сегодня канун Нового года, и ничтожная вошла во дворец, чтобы встретить Новый год вместе с государыней и другими.

Яо Пэй'эр поинтересовалась: 

— Кто ты для дяди Цзин-вана?

— Ничтожная - жена Цзин-вана, - Тан Шиши ответила, - а вышла замуж за Цзин-вана в прошлом году, и вот уже прошел год. Императрица государыня также добавила ничтожной приданое, благодарю государыню.

Яо Пэй'эр наконец вспомнила и пробормотала: 

— Так это был ты...

Прошло почти три года с тех пор, как Тан Шиши покинула дворец. Яо Пэй’эр узнала лицо Тан Шиши, знала ее имя и слышала, что Цзин-ван женился. Но только сегодня эти три человека по-настоящему слились воедино.

Яо Пэй’эр облокотившись на перила, озадаченно смотрела на тень на земле: 

— Получается, что не возвращение во дворец, а полное освобождение. И вправду здорово.

Тан Шиши подумала, что не сможет ответить на этот вопрос. Императорский дворец был первоклассным местом в мире. Как можно было использовать слово «освобождение»? Тан Шиши слегка кашлянула и напомнила: 

— Императрица государыня, Вы - мать страны. Вы одарены богатством мира. Все женщины в поднебесной завидуют Вам. Что в моей жизни заслуживает Вашей похвалы?

Мать страны, одарена богатством мира? Яо Пэй'эр слабо улыбнулась, и ее голос был мягким, как дым, который исчезнет на ветру, если никто не заметит:

— Одарена богатством мира, но я никогда не видела этого мира. Всего лишь сижу в роскошной одежде.

Тан Шиши, казалось, была увлечена ветром и не слышала, что говорила Яо Пэй'эр. Яо Пэй'эр на некоторое время замолчала и спросила: 

— Я помню, что дядя Цзин-ван находится на северо-западе. Как выглядит северо-запад?

Этот вопрос было трудно описать. Подумав, Тан Шиши сказала: 

— В провинции Сипин немного холоднее, чем в Цзиньлине, и ветер немного сильнее. Зимой не бывает дождей, только снег. Снега может выпасть не более трех цунь. Снег в тени не тает всю зиму и может растаять только весной следующего года.

—Три цунь снега… - в глазах Яо Пэй'эр появилось удивление. Она уставилась в пустоту и пробормотала про себя, - я  никогда не видела такого обильного снега. Все говорят, что в Цзиньлине хорошо, но я никогда не видела ни Цзиньлина, ни северо-запада.

Увидев, что Тан Шиши снова молчит, Яо Пэй’эр улыбнулась: 

— Разве не страшно видеть меня такой? Мне одиноко в этом дворце, я могу разговаривать только с тенью.

Закончив говорить, Яо Пэй'эр негромко добавила: 

— Я тоже тень.

Тан Шиши вздохнула, увидев Яо Пэй’эр в таком виде. В павильоне круглый год не было солнечного света, и прохладный воздух пробирал до костей. Тан Шиши собрала свою одежду и сказала Яо Пэй’эр: 

— Императрица, здесь холодно. Вам лучше поскорее вернуться. Великая старшая принцесса и вдовствующая императрица уже несколько раз спрашивали о Вас во дворце Цынин.

Яо Пэй'эр опустила голову и слабым голосом сказала: 

— Я знаю. Я уже ухожу, и ты иди одна.

Тан Шиши отступила назад и позволила Яо Пэй’эр уйти: 

— С почтением отправляю императрицу государыню.

Яо Пэй'эр быстро ушла. Она явно была императрицей, но молчала как тень. После того как Тан Шиши отослала Яо Пэй’эр, она почувствовала, что павильон опустел, и вскоре вернулась в главный зал пиршества.

Как только Тан Шиши вошла в зал, на нее сразу же упало множество глаз. Некоторые барыни еще не видели Тан Шиши и тихо спрашивали у сидящих рядом с ними барынь: 

— Это…

У этой женщины были черные волосы, белоснежная кожа, стройная фигура и удивительная красота, поражавшая людей. Если бы это была законная жена из какой-нибудь семьи, то с ее внешностью она никогда не была бы неизвестна в Цзиньлине. Однако если она не была законной женой, то как она могла присутствовать на дворцовом пиршестве в канун Нового года?

Одна осведомленная барыня тихо сказала окружающим: 

— Разве Цзин-ван не вернулся в столицу несколько дней назад? Это княгиня князя Цзин.

Все вдруг осенило - это Цзин-ванфэй. Неудивительно, что они никогда не видели ее раньше. Как только Тан Шиши замерла на месте, кто-то подошел к ней, чтобы поприветствовать: 

— Цзин-ванфэй, ничтожная приветствует Вас.

Тан Шиши улыбнулась и спросила: 

— Могу ли я узнать, какая барыня...

— Фамилия ничтожной Чан. Муж - Вэй Бин, чиновник в министерстве. Сейчас он служит в канцелярии по приёму жалоб и прошений трону.

Тан Шиши поняла, что она - жена чиновника канцелярии по приёму жалоб и прошений трону. Тан Шиши улыбнулась и обменялась приветствиями: 

— Оказывается, это Вэй-тайтай. Я здесь недавно и не знаю людей в Цзиньлине, пусть барыня посмеется.

— Княгиня только что прибыла, поэтому, естественно, не можете узнавать людей. Просто подождите несколько дней, - Вэй-тайтай спросила, - как прошло путешествие княгини из провинции Сипин?

— Все прошло гладко, - Тан Шиши мягко кивнула, -  Вэй-тайтай, спасибо за заботу.

Другая женщина, похожая на жену чиновника, рядом с Вэй-тайтай сказала: 

— Если Цзин-ван сопровождал княгиню в этом путешествии, о чем можно беспокоиться? Говорят, что Цзин-ван настолько любит княгиню, что даже послал разведчиков, чтобы расчистить ей путь, и даже колеса кареты княгини были обтянуты оленьей шкурой.

— Нет же - Тан Шиши отрицала, - это потому, что со мной мой ребенок. Князь жалел его, ведь в маленьком возрасте его торопили с путешествием. Он боялся, что в дороге произойдет несчастный случай, поэтому строго готовился.

Удивленная Вэй-тайтай спросила: 

— Княгиня выглядит так молодо, а уже есть ребенок?

— Именно так, - Тан Шиши с улыбкой ответила, - ему уже десять месяцев. Вправду с ним хлопотно в связи со сменой обстановки.

Услышав это, несколько барынь научили Тан Шиши секретному приему ухода за детьми. Все они завидовали, видя, что Тан Шиши с тонкой талией и белоснежной кожей уже стала матерью ребенка. Цзин-вана не было при дворе уже двенадцать лет, и легенда о четвертом принце Цзиньлина постепенно сошла на нет. Люди помнили только имя Цзин-вана с северо-запада, который убивал и решительно сражался на войне. Кто не знает, что за эти годы Цзин-ван внес бесчисленный вклад, используя собственную силу для сдерживания трех внешних врагов - татар, бэйтинов и чагатаев. Северо-запад сформировал армию в триста тысяч человек.

Гарнизон столицы также насчитывал триста тысяч человек. Однако в Цзиньлине долгое время было спокойно, и три основные казармы были заполнены детьми императорских родственников, заслуженных министров, которые не могли даже победить местных хулиганов. Как же они могли сражаться с армией северо-запада? Ведь северо-западная армия, по сути, обучалась на поле боя.

Такой знаменитый вассальный правитель женился на красавице княгине. Говорили, что княгиню прислала вдовствующая императрица. Казалось, герою трудно пройти ловушку красоты, и даже Цзин-ван не стал исключением.

После того как кто-то начал, все больше и больше людей приходили поприветствовать Тан Шиши. Тан Шиши только успела отмахнуться, как ее, не сделавшую и двух шагов, остановила новая волна людей. Постепенно все барыни Цзиньлина узнали, что Цзин-ван женился на чрезвычайно красивой княгине, которая родила наследника и была весьма благосклонна.

Время шло, а вдовствующая императрица Яо, великая старшая принцесса Наньян и императрица прибыли только после того, как благоприятный час пиршества перевалил за четверть часа. После того как вдовствующая императрица Яо заняла свое почетное место, начался новогодний банкет, после объявления евнуха.

Сейчас император был молод и не имел детей. Прежний император Сяоцзун был слаб и болен. Он умер молодым и не оставил после себя детей, кроме императора. Поэтому, кроме Тан Шиши, других княгинь не было. К тому же, Чжао Чэнцзюнь был дядей императора, а Тан Шиши и великая старшая принцесса Наньян принадлежали к одному поколению.

По здравому размышлению, ранг княгини был немного выше, чем у принцессы, но как Тан Шиши могла совершить такую глупость, упрекнув принцессу Наньян перед вдовствующей императрицей Яо? Еще когда они заняли свои места, Тан Шиши использовала порядок старшинства и младшинства, чтобы настоятельно пригласить великую старшую принцессу Наньян занять место.

В конце концов, Наньян была старшей сестрой Чжао Чэнцзюнь, и говорить о том, что она уважает старшего, было не слишком-то накладно. Вдовствующая императрица Яо и Яо Пэй'эр сидели на самом верху, великая старшая принцесса Наньян - на почетном месте, Тан Шиши - на втором.

Несмотря на то, что место было на одно место ниже, чем у великой старшей принцессы Наньян, это нисколько не повлияло на привлекательность Тан Шиши.

Все зачарованно смотрели на изящную и прекрасную Цзин-ванфэй под светом, и не удивлялись, почему Цзин-ван подчиняется этой особе. Сердца этих женщин тоже трепещут, глядя на нее, не говоря уже о мужчинах.

В конце концов, Тан Шиши была красива, и они понимали, почему Цзин-ван отдал ей предпочтение. Однако после начала пиршества вдовствующая императрица Яо также проявила благосклонность к Тан Шиши, отчего все барыни были ошеломлены.

Вскоре после начала пиршества вдовствующая императрица Яо взяла на себя инициативу налить кубок вина и подняла свой кубок в сторону Тан Шиши. Тан Шиши заметила это и быстро подняла свой.

Вдовствующая императрица Яо, казалось, была переполнена эмоциями и вздохнула: 

— Столько лет прошло в одно мгновение. Все эти годы Цзин-ван защищал северо-запад, разделяя заботы императора. Он - главная опора, важный подданный императорского двора. Скорбящая я предлагаю этот кубок Цзин-ванфэй.

Тан Шиши быстро ответила: 

— Ничтожной совестно от слов вдовствующей императрицы государыни. Цзин-ван преданно служит стране. Мы рады возможности служить императорскому двору.

Вдовствующая императрица Яо улыбнулась и сказала: 

— В сердце Цзин-вана вся поднебесная, а в этом году он еще и счастлив, заимев ребенка. Это в самом деле две счастливые события, происходящие в одно время. Кто-нибудь, принесите буддийские четки скорбящей.

Фэн-момо заколебалась: 

— Государыня, эти четки были освящены настоятелем храма Хуго, чтобы защищать Вас и накапливать благословения. Вероятно, она не покидала Вас более десяти лет...

— Неси, - легкомысленно ответила вдовствующая императрица Яо, - я уже старуха, какие благословения я могу накопить? Лучше отдать его ребенку, чтобы он долго жил и был здоров всю жизнь. Иди и принеси его.

Фэн-момо больше ничего не говорила. Она поклонилась и ответила: 

— Служанка повинуется.

Все присутствующие в зале неосознанно перестали двигаться и молча наблюдали за этой сценой. Фэн-момо быстро взяла буддийские четки и остановилась рядом с вдовствующей императрицей Яо. Вдовствующая императрица Яо махнула рукой и сказала: 

— Отдай их Цзин-ванфэй. Мне нечего дарить. Имею только буддийские четки, которые были со мной много лет и до сих пор в какой-то степени сохраняют силу будды. Оставим их маленькому княжичу Цзин-вана, дабы защищали от несчастий и напасти.

Фэн-момо почтительно отнесла буддийские четки в сторону Тан Шиши. Тан Шиши удивилась и поспешно сказала: 

— Это личная вещь вдовствующей императрицы государыни, как ничтожная осмелится...

— Цзин-ванфэй, не нужно  отказываться, - вдовствующая императрица Яо села на возвышение и слабо сказала, - это мое небольшое намерение как старейшины, ты просто прими его.

В данный момент, если бы Тан Шиши продолжала отказываться, это было бы некрасиво. Поэтому Тан Шиши встала и торжественно поклонилась вдовствующей императрице Яо: 

— Благодарю вдовствующую императрицу государыню от имени Гао’эр.

Вдовствующая императрица Яо медленно улыбнулась и сказала: 

— Во дворце все хорошо, за исключением меньшего количества детей. Когда потеплеет, Цзин-ванфэй должна почаще приводить во дворец маленького княжича. На старости лет скорбящей мне хочется видеть молодых людей и детей.

Тан Шиши с поклоном ответила: 

— Ничтожная повинуется.

Тан Шиши встала прямо, взяла с тарелки буддийские четки, повернулась и попросила служанку убрать их как следует. Служанки не посмели проявить небрежность. Они быстро завернули их в парчовый платок и положили рядом с собой.

Независимо от того, были ли слова вдовствующей императрицы Яо правдой или ложью, она наградила сына Тан Шиши на глазах у всех, что означало придание достоинства Цзин-вану и Тан Шиши. На пиршестве барыни с завистью и вздохом наблюдали за происходящим.

Какие бы вещи ни дарили из дворца, это все равно была награда, но награда была разного рода. Чем ближе вещи к вышестоящему, тем благосклоннее был человек. Император дарил своим чиновникам недоеденные блюда, что считалось добрым словом, говорящим о том, что монарх и его министры единомышленники. Вдовствующая императрица Яо подарила буддийские четки, которые она носила более десяти лет, сыну Тан Шиши, что на самом деле являлось огромным престижем.

Собравшиеся в ужасе смотрели друг на друга, чувствуя, что эта особа, Тан Шиши, непостижима. Не говоря уже о том, что она захватила сердце Цзин-вана, даже вдовствующая императрица Яо доверяла ей. Известно, что Цзин-ван и вдовствующая императрица Яо были давними врагами.

Действительно, внешность обманчива. Морскую воду мерой не перемеришь*. Никто и представить себе не мог, что самая глупая из красавиц обладает глубоким умом и высокими способностями. Пока барыни удивлялись, их внутренний страх перед Тан Шиши становился все сильнее.

*[海水不可斗量 hǎishuǐ bùkě dǒuliáng - обр. в знач.: нельзя по малой частице судить о целом, человека не судят по одной стороне его поступков]

Игра этой женщины была настолько совершенной, что она действительно пугала!