Онлайн чтение книги Лучше быть вдовствующей императрицей It’s Better to be the Empress Dowager
1 - 127

Тан Шиши временно осталась во дворце Чжунцуй. Бюро по ведению дел императрицы уже убрало дворец Чжунцуй, но Тан Шиши, оглядевшись вокруг, нахмурилась.

Бывший владелец дворца должен быть чувственным человеком. В центре стояли многоярусные ширмы и перегородки. По углам стояли изысканные маленькие высокие столики с медными горелками для благовоний или цветами на них. Шкаф и сиденья также отличались тонкостью и изысканностью стиля. В общем, все это было очень красиво, но не подходило для ухода за детьми.

Чжао Цзыгао только недавно исполнился год, он учился ходить. Он мог сделать два шага, но еще не был устойчив, поэтому в комнате не должно быть острых и легко падающих предметов. Таким образом, во дворце Чжунцуй нужно было многое изменить.

Бюро по делам императрицы хотело угодить Тан Шиши, поэтому специально выбрало дворец Чжунцуй, но не ожидало, что это окажется неэффективным.

При уходе за детьми не важна изысканность. Главное - безопасность. После ухода чиновниц из бюро по делам императрицы Тан Шиши позвала служанок из княжеской резиденции и попросила их по очереди заменить вещи во дворце. Шкаф, сундук и прочее пока оставили, но убрали благовония и растения в горшках.

Служанки полным ходом перевозили вещи. Чжао Цзыгао неотрывно смотрел на взрослых, которые деловито ходили взад-вперед. Вдруг он, пошатываясь, подошел к цветочному горшку, схватил листок и стал неустанно его выдергивать.

Тан Шиши вначале было интересно, что этот мальчик собирается делать. Увидев его действия, Тан Шиши не знала, смеяться ей или плакать: 

— Ты полон воодушевления, хочешь научиться у других передвигать предметы? Не нужна мне твоя медвежья услуга. Отпусти, сорвешь цветы.

Видя действия Чжао Цзыгао, служанки дружно рассмеялись: 

— Маленький княжич умеет помогать в столь юном возрасте, в будущем он точно станет великим человеком, головой подпирающим небо, ногами стоящими на земле*.

*[顶天立地 dǐng tiān lì dì - головой подпирать небо, ногами стоять на земле: обр. в знач.: великий и могучий]

Когда служанка договорила, ее легонько толкнул кто-то рядом: 

— Какой еще маленький княжич, пора звать его Его Высочество.

Служанка похлопала себя по лбу и несколько раз извинилась:

— Государыня, простите, пожалуйста. Служанка привыкла так называть. Его Высочество умный и добрый человек, в будущем он обязательно будет стоять на страже интересов простых людей.

Тан Шиши только рассмеялась, услышав их слова, не обращая внимания на болтливость служанок. Тан Шиши также считала, что Чжао Цзыгао обладает хорошим характером и умеет проявлять инициативу в оказании помощи в столь юном возрасте. Другие аспекты ее не волновали, по крайней мере, он был добросердечным и совершенно искренним ребенком. Тан Шиши была эгоистичной и лицемерной, но когда наступила очередь ее сына, она надеялась, что он будет искренним, праведным, оптимистичным и доброжелательным и вырастет под всеобщим благословением и похвалой.

Тан Шиши втайне беспокоилась о том, что в будущем ей придется быть осторожной в выборе людей, которые будут служить ему, и не позволять никому сбить его с пути.

Пока они разговаривали внутри, из дворцового зала донесся голос: 

— Головой подпирающий небо, ногами стоящий на земле?

Увидев вошедшего, служанки тут же отложили вещи и склонили головы, приветствуя Чжао Чэнцзюнь: 

— Да здравствует Ваше Величество.

Тан Шиши обернувшись, увидела на Чжао Чэнцзюнь ярко-желтый халат с драконом. Она была ошеломлена, и прошло немало времени, прежде чем она отдала честь: 

— Выражаю почтение Вашему Величеству.

Только Чжао Цзыгао ничего не знал. Он не понимал ни смысла их переезда, ни значения цвета, который представлял его отец. Он знал только, что не видел отца уже несколько дней. Увидев Чжао Чэнцзюнь, Чжао Цзыгао тут же радостно направился к Чжао Чэнцзюнь и даже что-то невнятно пробормотал.

Евнухи, увидев, что маленький принц пошатывается, были поражены и тут же бросились ему на помощь. Чжао Чэнцзюнь протянул руку, чтобы остановить их движение: 

— Пусть идет сам.

После слов Чжао Чэнцзюнь кормилицы не решились помочь, а только с тревогой глядели на Чжао Цзыгао. Хотя Чжао Цзыгао мог самостоятельно сделать два шага, это расстояние было для него слишком большим. Чжао Цзыгао прошел половину пути, его левая нога споткнулась о правую, и он с грохотом упал.

Чжао Цзыгао лежал на земле с разинутым ртом и громко заплакал.

Когда маленький принц заплакал, люди в дворцовом зале сразу почувствовали жалость. Тан Шиши сначала показалось, что этот образ Чжао Чэнцзюнь был несколько незнакомым, но став свидетелем этой сцена, она поняла, что он все такой же негодяй. Тан Шиши поспешила вперед и с тревогой спросила: 

— Больно? Вставай скорее. Пусть мама посмотрит.

Чжао Чэнцзюнь запретил ей: 

— Пусть встает сам. Дело не в том, что он не знает, как встать. Он плачет, как только падает. Он не похож на мужчину.

Служанки уже подошли к нему. Однако, услышав слова Чжао Чэнцзюнь, они не решились помочь ему. Тан Шиши рассердилась и с холодным лицом сказала: 

— Если не хочешь нести его, то позволь мне это сделать. Не тебе издеваться над моим сыном, которого я родила с большим трудом.

Тан Шиши прошла через служанку и встала с земли с Чжао Цзыгао на руках. Чжао Чэнцзюнь испугался, увидев ее действия, поэтому быстро вышел вперед, чтобы взять Чжао Цзыгао на руки, и сказал: 

— Будь осторожна. У тебя в животе еще ребенок. Тебе нельзя напрягаться.

Беременность Тан Шиши была еще не совсем стабильной, и ее талия и живот не могли напрягаться, поэтому Чжао Чэнцзюнь взял Чжао Цзыгао на руки. Еще мгновение назад Чжао Цзыгао громко плакал на земле. Как только его взяли на руки, он перестал плакать и превратил свои слезы в смех.

В юном возрасте слезы лились так свободно. Чжао Чэнцзюню ничего не оставалось, как отшлепать сына по пухлой попке и слегка отчитать: 

— Ах ты. У кого ты этому научился? Избалованный.

Тан Шиши рассмеялась и сказала: 

— Князь всегда был неутомим и требовательным к себе. Похоже, он может учиться только у меня.

Чжао Чэнцзюнь слегка вздохнул: 

— Я же не о тебе говорю.

— Князь прав. Я не обвиняла князя.

Лю Цзи окинул всех многозначительным взглядом. Евнухи и служанки опустили головы и отступили один за другим. Они знали, что даже войдя во дворец, княгиня все еще находится на вершине пищевой цепочки. Конечно, сейчас ее нужно называет императрицей государыней.

Чжао Чэнцзюнь сдался. В любом случае, Тан Шиши всегда была права. Чем больше он объяснял, тем больше ошибок допускал. Чжао Чэнцзюнь перестал спорить. Он оглядел дворец и спросил 

— Что вы делаете?

— У этих маленьких вещиц слишком много краев и углов. Боялась, что они навредят ему, поэтому приказала вынести их наружу.

Чжао Чэнцзюнь в эти дни был занят делами предыдущей династии, у него не было времени заниматься дворцом, поэтому он попросил бюро по делам императрицы привести в порядок дворец для Тан Шиши. Неожиданно для всех они подготовили дворец Чжунцуй. Месторасположение дворца Чжунцуй было действительно удачным, но внутреннее убранство не подходило для воспитания детей.

Чжао Чэнцзюнь сидел на кушетке архата с Чжао Цзыгао на руках и говорил: 

— Во дворце уже много лет не было детей. Они не подумали о таких мелочах. Придется потерпеть всего два дня. После того как дворец Куньнин освободится, я позволю им полностью отремонтировать дворец Куньнин.

Тан Шиши села рядом с ним и кивнула: 

— Очень хорошо. Я не тороплюсь с переездом. Сначала нужно заняться важными делами, а дворец никуда не торопится.

Чжао Чэнцзюнь сжал руку Чжао Цзыгао и сказал: 

— Твои дела важнее. Раньше было неудобно говорить тебе об этом. Вчера было страшно?

Тан Шиши поджала губы и ответила: 

— Не очень. Князь не вернулся ночью. Я подумала, что у князя кто-то есть и больше не заботится о нас, матери и сыне. Но все оказывается не так.

Чжао Чэнцзюнь поморщился: 

— Если хочешь что-то сказать, просто скажи прямо. Не надо проверять. В этом вопросе ты можешь быть уверена. Раз уж я тебе пообещал, то никогда не нарушу своего обещания.

Тан Шиши притворилась: 

— Но в шести дворцах есть три тысячи красивых женщин, и это правило предков...

— У предков нет такого правила, - Чжао Чэнцзюнь легкомысленно сказал, - предки говорили только о простоте и трудолюбии, о пресечении коррупции, о защите семьи и страны. Если я хочу простоты, то дворец должен быть уменьшен, чтобы избежать расточительности. Его легче контролировать, когда он меньше.

В душе Тан Шиши была довольна, но на устах она притворно сказала: 

— Но во всех династиях были три дворца и шесть дворов с тремя тысячами красавиц. Если это распространится, боюсь, чиновники могут не послушаться.

— Они - это они, а я - это я, - Чжао Чэнцзюнь сказал, - мне хватает головной боли от одной только женитьбы на тебе, так почему я должен навлекать на себя беду, добавляя других?

Тан Шиши рассердилась и хотела ударить его, но Чжао Чэнцзюнь поймал ее за руку. Чжао Чэнцзюнь улыбнулся, держа Тан Шиши за руку, и положил Чжао Цзыгао на кушетку, чтобы тот мог сам ползать и играть: 

— Мои слова остались прежними. Пока есть ты и дети, этого достаточно.

Тан Шиши улыбнулась и застенчиво посмотрела на него: 

— Здесь еще есть ребенок, отпусти мою руку.

Тан Шиши убрала руку, прислонилась к Чжао Чэнцзюнь и спросила: 

— Князь, ты вчера неожиданно уехал, что меня напугало. Все ли хорошо у тебя во дворце?

— Все прошло хорошо, - Чжао Чэнцзюнь взял Тан Шиши за плечо и сказал, - прости меня. Я не подумал об этом как следует, из-за чего ты испугалась. Но больше такого не повторится.

Тан Шиши покачала головой, понимая, что Чжао Чэнцзюнь был не в духе. Она не винила Чжао Чэнцзюнь за то, что он не сказал ей об этом, так как поднявшееся восстание было конфиденциальным, и небольшая утечка информации привела бы к тому, что все вместе потеряли бы голову. Молчание Чжао Чэнцзюнь был ответственным поступоком.

Видя, что Тан Шиши не винит его, Чжао Чэнцзюнь утешился и сказал: 

— Ты вчера плохо спала всю ночь. Если сегодня устала, отдохни пораньше.

Тан Шиши покачала головой: 

— Нет надобности, я наверстала упущенное днем, сейчас мне не хочется спать. Князь… - Тан Шиши только закончила говорить, но беспомощно сказала, - посмотри на меня, не могу изменить обращение. Я должна называть тебя Ваше Величество.

Чжао Чэнцзюнь не стал возражать и сказал: 

— Неважно. Как бы ты меня ни называла, все одинаково. Я официально вступлю на престол только через четырнадцать дней. Сейчас можно называть князем.

Хотя он и сказал, что все в порядке, но кто осмелится и дальше называть Чжао Чэнцзюнь Цзин-ваном? Тан Шиши пришлось сильно постараться, чтобы изменить свое обращение к нему, и она спросила: 

— Ваше Величество, что мне делать дальше?

Хотя церемония вступления на престол Чжао Чэнцзюня была назначена на двадцатое число третьего месяца, до которого оставалось десять дней, положение Чжао Чэнцзюнь было неустойчивым до тех пор, пока он официально не взойдет на престол. Любая задержка приведет к переменам. Поэтому чем раньше он вступит на престол, тем лучше для него. Как только церемония возведения на престол будет завершена, другой вассальный правитель, который захочет собрать армию, будет считаться мятежником.

Поэтому следующий период был особенно важен. Передача власти всегда была насыщенным событиями периодом, и Чжао Чэнцзюнь также использовал некоторые крайние меры. Вероятно, в этот период он будет очень занят.

Чжао Чэнцзюнь, конечно же, понимал всю ситуацию. Он с самого начала знал, с чем ему придется столкнуться, встав на этот путь. Теперь он взошел на трон законным путем, и это было гораздо лучше, чем он ожидал.

Чжао Чэнцзюнь сказал: 

— Род Сяоцзуна прерван. Я унаследую трон следуя этикету и чаяниям народа. Пока праведность выдерживается, я не боюсь чужих злословий. Обязательно найдутся люди, которые не захотят мне подчиняться. Все закончится, когда уберу главных.

Чжао Чэнцзюнь всегда готовился к нападению на Цзиньлин. Неожиданно вдовствующая императрица Яо оказала ему большую услугу, вызвав его в столицу. Конечно, лучше было использовать законные средства. У маленького императора не было наследников. Поэтому, когда маленький император умер, Чжао Чэнцзюнь, как ближайший родственник, естественно, взошел на престол.

Пока легальность и праведность оставались в силе, Чжао Чэнцзюнь оставалось лишь сдерживать других с помощью военной силы. По мнению Чжао Чэнцзюнь, это не представляло никакой проблемы. Чжао Чэнцзюнь знал о способностях своих братьев.

В книге Чжао Чэнцзюнь взошел на престол в результате восстания и крепко удерживал воасть. В этой жизни он взошел на престол, соблюдая приличия и легальность. Тан Шиши пришла в замешательство. В книге Чжао Чэнцзюнь умер на пути к победе над мятежниками. Неужели и в этот раз он умрет преждевременно?

Закончив говорить, Чжао Чэнцзюнь заметил, что глаза Тан Шиши уставились в одну точку, неведомо, о чем она думала. Чжао Чэнцзюнь слегка сузил глаза и вдруг спросил: 

— О чем ты думаешь?

Тан Шиши внезапно пришла в себя, опустила голову, чтобы спрятаться, и ответила: 

— Думаю о трауре. По правде, когда император умирает, все должны соблюдать траур, но ты же дядя Уцзуна. Это…

Только младшее поколение соблюдало траур по отношению к старшим, и не было никаких оснований для того, чтобы дядя соблюдал траур по отношению к племяннику. Это был очень сложный вопрос. Чжао Чэнцзюнь немного подумал и сказал: 

— В любом случае, я уже завоевал трон. Тебе не нужно заботиться об этой незначительной поверхностной репутации. Просто соблюдай траур в соответствии с правилом в течение двадцати семи дней. Впрочем, это лишь для вида, а на самом деле ты - выше всех. Если те двое осмелятся напускать на себя вид вдовствующей императрицы, не нужно быть мягкосердечной и просто преподай им урок напрямую. Если тебе неудобно это делать, то приходите ко мне, и я все улажу за тебя.

— Не нужно, - Тан Шиши скривила губы и ответила, - какой бы бесполезной я ни была, я все равно смогу решить этот вопрос. Я устрою двух вдовствующих императриц Яо должным образом.

Хорошо, - Чжао Чэнцзюнь почувствовал облегчение. Он подхватил Чжао Цзыгао, который уже собирался встать с кушетки, усадил его в самую внутреннюю часть кушетки архата и сказал Тан Шиши: 

— Снаружи еще много не улаженных дел. Я уйду первым. Если ты устала, отдохни пораньше. Не жди меня.

Тан Шиши кивнула и посмотрела вслед уходящему Чжао Чэнцзюнь. Вернувшись, она посмотрела на великолепный, но пустой дворец Чжунцуй и тихо вздохнула.

Даже если человек оставался тем же, после входа во дворец многое менялось.

Возможно, из-за смены постели Тан Шиши плохо спала в эту ночь. На следующий день она вяло завтракала. Доверенные помощники князя быстро подошли и шепнули Тан Шиши на ухо: 

— Государыня, из придворной лечебницы пришло сообщение, что дворец Цынин сегодня вызвал придворного лекаря. Государыня, по-Вашему...

Тан Шиши медленно проглотила кашу и спросила: 

— Западный или Восточный дворец?

— Западный дворец.

Вдовствующая императрица Яо, ах. Тан Шиши отложила ложку, неопределенно улыбнулась и сказала: 

— Вдовствующая императрица плохо себя чувствует. Как императрица, этот дворец*, естественно, должна пойти посмотреть. Все вы позаботьтесь о Гао’эр, а остальные следуйте за мной во дворец Цынин.

— Слушаюсь.

*[本宫 běngōng - букв. этот дворец. В древние времена в императорском дворце было много дворцов. Владелец дворца называл себя «этот дворец». К ним относились императрица, государева супруги, принцессы и принцы, имеющие собственный дворец, а также наследный принц. Строго говоря, только глава дворца мог называть себя таким образом, это не относилось к другим жителям дворца]

____________

Переводчику есть что сказать:

Среди читателей есть любители BL?