Онлайн чтение книги Под дубом Under the Oak Tree
Глава 147 - Экстра. Глава 1

Проливной ветер, что бушевал всю ночь, прекратился лишь на рассвете. Рифтан умылся дождевой водой из корыта и несколько раз моргнул уставшими стеклянными глазами. Вчера всё казалось кошмаром: от ожесточённого ветра, свистящего словно клинок, хижина скрипела и стонала всю ночь. Он взглянул на безоблачное небо, на котором не имелось ни единого признака бури, и вытер о поношенные рукава капли воды.

Несмотря на то, что отчим с весны ремонтирует дом, хижина не перестала быть ветхой. С наступлением сезона дождей подобное буйство не будет чем-то из ряда вон выходящим. Возможно, им придётся продолжить ремонт до конца сезона.

Брови Рифтана хмуро сошлись на переносице, когда он подумал, сколько нужно заработать денег, чтобы купить достаточное количество древесины. Позади него раздался обескураживающий голос:

— Чего стоишь, тут полно работы!

Через широко распахнутую дверь Рифтан увидел смуглое красное лицо. Будь он поближе, то непременно раздал мальчишке пару затрещин! Рифтан поспешно поднял мешок, лежащий поодаль:

— Я как раз собирался идти.

Он взвалил на плечи свою ношу, примерно того же веса, что и он сам, и зашагал вперёд. Кузнец одарил помощника презрительным взглядом и возглавил шествие. Рифтан молчаливо поглядывал огромную крепость, что возвышалась над пышным лесом.

Прошло несколько месяцев с тех пор, как он начал работать подмастерьем в кузнице замка Кросс, однако его мысли были далеко за пределами этого места.

Лучше бы убирать навоз в конюшне вместо работы здесь! Объём того, что нужно сделать, превосходил все мысленные пределы.

Каждый рассвет он колол дрова, жёг уголь в печи и молотил железную руду, пока плечи не раскалывались на части. После всего Рифтан должен был постоянно поддерживать огонь.

В течение нескольких первых недель он страдал от волдырей на ладонях, ожогах на некоторых частях тела и иногда подумывал избить своего отчима, какой заставлял его находиться таком ужасном месте. Однако, встречаясь взглядом с тупым лицом этого человека, огромная обида растворялась, будто её и не было. Рифтан вспомнил его образ и тот факт, что мужчина кормил пасынка только жидким холодным рагу, и грубо подбросил мешок поудобнее. Слова отчима всё ещё звенели в его голове:

"Такой крестьянин как я до гробовой доски живёт в нищете. Судьба кузнеца чуть лучше."

Мужчина раскопал землю на заднем дворе и достал чёрный, прогнивший кожаный мешок. В нём хранилось приданое, полученное после заключения брака с матерью Рифтана.

Четырнадцать дирхамов.

Отчим предложил шесть свиноподобному кузнецу и с поклоном просил взять мальца в подмастерья. Вспомнив, как смехотворно это было, Рифтан бросил в воздух несколько отменных ругательств:

"Будь у меня столько денег, я бы вложился в строительство нового дома… Зачем заботиться о бастарде, который не связан с тобой и каплей родственной крови?"

— Эй, молокосос, принеси ещё угля!

От звука громогласного голоса Рифтан выскочил из своих мыслей — он прибежал с тачкой, наполненной толчёным углём и принялся сыпать его в топку, изо всех сил надавливая на мехи, отчего пламя взмыло к потолку. Теперь у него не оставалась времени на раздумья. Мальчишка должен был повиноваться приказам более тридцати мужчин, кричавших «сделай то, сделай это!» и бесконечно носился по всей кузнице, таская на себе всевозможные грузы.

Только шесть из них являлись опытными мастерами, остальные считались такими же подмастерьями как и Рифтан, но только к нему одному относились словно к слуге. Он, конечно же, замечал, что вся тяжёлая работа ложилась на его плечи, но не мог протестовать. Его учитель пренебрегал им, а остальные были недовольны ребёнком, рождённом в смешанном браке (п.п: зачастую детям из межэтнических семей отводился маргинальный статус). Поэтому Рифтан не мог научиться ковать верно даже подковы.

Рифтан стиснул зубы: его отец заплатил за учёбу, поэтому он не мог её бросить! А с ним обращаются как с рабом… Мальчик проглотил обиду и снова начал молотить руду до боли в спине.

***

Когда наступало время идти домой, Рифтан не мог извлечь из себя ни одного ругательства. Он оттёр в ручье ставшими чёрными руки и лицо, выстирал пёструю одежду. Мальчику ничего не оставалось делать, кроме как надеть мокрые вещи на себя и направиться в сторону своей хижины — но неожиданно в журчащей воде что-то блеснуло. Рифтан нагнулся и поднял белый гладкий камешек размером с большой палец. Повозившись с ним некоторое время, малец довольно положил его в карман и отправился дальше.

Усталость словно куда утекла, и Рифтан отправился через лес к внутренней части замка. Немало времени прошло, пока на горизонте не показалось величественное строение. Он набрал дровишек со склада и, ища что-то взглядом, заметил маленькую девочку, которая сидела на корточках и копалась в саду у пристройки.

При виде неё на душе сделалось тепло, а в груди растаял комок пережитого за день.

Рифтан решил подобраться поближе, подбирая одну ветку за другой. Рядом с ним собирали дрова ещё несколько слуг, что помогло оставаться незамеченным. Однако чёрная гончая, следовавшая за девочкой по пятам, проявила бдительность и навострила уши. Рифтан не хотел подходить ближе, чем нужно, и положил найденный камень позади юной мисс. Затем он решил быстро удалиться, словно у него ещё имелись срочные дела — мгновение спустя мальчишка обернулся и увидел, как дочь герцога подобрала камешек и засунула его в яркий маленький мешок.

Подмастерье шагнул к городским стенам, заглатывая смех, что готов был вот-вот вырваться из груди:

"Веду себя как идиот."

Но почему, чёрт возьми, это так приятно? Он бодро удалялся от замка и горько рассмеялся:

"Я каждый день обхожу замок, чтобы увидеть эту девочку… Я совсем из ума выжил?"

С этим ребёнком Рифтан даже не мог поиграть. Такому крестьянину как он и заговорить нельзя с дочерью герцога, пока маленькая аристократка не обратится первой.

Если кто-нибудь заметит его действия, то порицания не избежать… Внезапное чувство обиды заставило мальчишку пнуть ногой по земле:

"В любом случае, она, должно быть, даже не знает о моём существовании. Но, возможно, замечает, что кто-то подбрасывает в сад пёстрые перья или камешки."

Интересно, лёжа в постели она интересуется тем, как необычно находить такие вещи в одном и том же месте?

"Хм, я даже не знаю, сделала ли она из этого какую-нибудь поделку, воспользовалась ли подарками…"

Да как можно проявить смелость и любопытствовать об этом?

Увидев полуразрушенную хижину у подножия холма, Рифтан словно вернулся к действительности. Эта девочка — не соседка напротив. Она — дочь герцога, который правит огромным поместьем, а он — самый нижайший из его подданных.

***

Рифтан заметил рыжеволосую голову ещё давно, когда работал в конюшне: он вёз нагруженную тачку к амбару и заметил кого-то яркого на заднем дворе пристройки. Это была старшая дочь герцога Кросс. Мальчик понял это и хотел бы отмахнуться, но ноги отказывались куда-либо идти.

Она напоминала куклу, которая своими пухлыми ручками обнимала чёрную гончую и уткнулась лицом в её блестящую шерсть. Видя, как девочка прижималась к огромной — гораздо больше него! — собаке, тело Рифтана напряглось, а сердце по непонятным причинам заныло. Как будто… она хотела, чтобы кто-нибудь её обнял, и это одиночество ощущалось также ярко как его собственное. Раньше мальчишка искал помощи похожим образом — зарываясь лицом в загривок жеребёнка:

"Почему маленькая госпожа, у которой сотни слуг, ищет утешения у гончей? Неужели она грустит как и я? — эти мысли вызывали самонадеянное желание утешить."

Над ним посмеялась бы каждая собака: кто кого должен утешать? Она — дочь герцога, а он — слуга, какой убирает навоз в конюшнях.

Скорее всего, «несчастная» девочка жила такой роскошной жизнью, что Рифтан и представить себе не мог: имела банкетные залы, украшенные мраморной плиткой, золотые люстры, мягкие ткани, вкусную еду, которой ему никогда не отведать…

Спит в мягкой, похожей на облако, кровати; ест и пьёт, когда того хочет. Не сдирает в кровь кожу, каждый день погибая на тяжкой работе.

Мальчик стряхнул с себя странные мысли и поздравил себя с тем, что всё же убедил себя идти по своим делам. Тем не менее, каждый раз проходя мимо пристройки, он искал глазами кудрявую мисс.

***

При виде поникших от грусти плеч и лохматого затылка ему тоже становилось тоскливо, а улыбка предавала сил и повышала настроение. Когда крошечная госпожа надолго пропадала, Рифтан беспокоился, не заболела ли она. Неожиданно эта девочка стала тем, кто ежедневно, сам того не подозревая, даровал ему исцеление.

Только вчера вечером к подмастерью пришло некое осознание, и чумазый мальчишка, собирая уголь в мешок, посмеялся над собой: он просто создал иллюзорный мир, чтобы защитить себя от неприятной реальности:

"Думаю, та девочка вовсе не одинока… А печальная фигура всего лишь воображение, ведь впереди её ждут только весёлые и радостные дни."

Полагать, что приношение потрёпанных подарочков ей в радость — напрасно. Если пожелает, она может получить столько драгоценностей, сколько захочет. А через несколько лет, когда юная мисс подрастёт, то и вовсе забудет о камешках и прочей ерунде.