Онлайн чтение книги Под дубом Under the Oak Tree
Глава 239 - Её существование

Разговор со своей сводной сестрой, внёс сумятицу в уже пребывавшие в хаосе мысли Максимилиан. Она начала сомневаться в своих мыслях. Оглядываясь назад, всё казалось неопределённым. Она задавалась вопросом, почему она была так увлечена Рифтаном, что так ослепило её. Да, всего за год Рифтан перевернул её жизнь, вернув ей желание жить полной жизнью. В каком-то смысле он стал для неё причиной жизни. Однако она задумалась, нормально ли это. Возможно, она слепо преследовала его, как новорождённый утёнок преследует свою мать.

Как только эти сомнения проникли в её сознание, всё, что Макс считала ясным для себя, превратилось в туман. Она больше не могла вычленить истину из своего хаотичного сознания. Теперь, когда она вновь оказалась в этом замке, оглянувшись назад, она почувствовала сомнение во всём произошедшим с ней. Всё казалось сомнительным: её жизнь в Анатоле, следование за экспедицией и даже страдания посреди поля боя – всё это казалось искажёнными воспоминаниями. Цинизм, вытравленный в глубине её тела, становился всё больше и больше по мере того, как проходили дни. Казалось, что он вот-вот подступит к горлу.

— Мисс, как насчёт небольшой прогулки на улице? Сегодня не дует сильный ветер, и солнце греет в саду.

Макс, погружённая в размышления, подняла голову в ответ на предложение Джоанны, и няня раздвинула плотные шторы, позволяя серебристому солнечному свету проникнуть в окно. Утро было единственным временем суток, когда солнце проникало в её комнату. Она на мгновение уставилась на холодный осенний солнечный свет, затем слабо отвернула голову:

— Я не очень... хочу в-выходить.

— Мисс, вы видели, какое у вас бледное лицо? Если вы не будете получать достаточно солнечного света, то ваш цвет лица будет напоминать покойника. Пожалуйста, подышите свежим воздухом в этот солнечный день. Если ваше здоровье продолжит ухудшаться, то пришедший муж увидит вас в таком виде, просто отведёт глаза, покачает головой и уйдёт.

Доводы няни немного побудили её встать с постели. Даже если она сомневалась во всём, всё равно именно Рифтан давал ей хоть каплю воли к жизни. Макс надела халат поверх свободного платья, которое стало ей слишком велико из-за огромного веса, потерянного за последние несколько недель. Джоанна проводила её, когда она выходила из комнаты. В пристройке было тихо. Ничто не указывало на то, что в огромной величественной пристройке кто-то ещё живёт, кроме пяти-шести горничных и охранников, приставленных герцогом Кросс для надзора за дочерью. Максимилиан было известно, что слуги втайне называли эту пристройку местом ссылки. На протяжении многих десятилетий герцог изгонял туда кротких женщин из семьи Кросс, скрывая их от глаз всех остальных.

Они спустились по холодной лестнице и вошли во двор, усеянный опавшими листьями. Красный плющ, росший на стене, сверкал белым светом, а кусты, ещё не потерявшие свой зелёный цвет, трепетали от лёгкого ветерка. Макс прошла вдоль клумбы и посмотрела на засохшие цветы. Несколько птиц вились вокруг, пикировали на землю, собирали семена цветов и клевали их. Пока она бездумно наблюдала за происходящим, её взгляд зацепился за стражников, которые деловито сновали туда-сюда по дороге, ведущей к главному замку.

Макс стало любопытно. В обычные дни никто в это время не подходил к пристройке. Пока она наблюдала и гадала о происходящем, один из охранников заметил её в саду и бросился к ней:

— Мисс не разрешается находиться снаружи. Герцог приказал, чтобы мисс не выходила из пристройки.

Лицо Макс покраснело при виде охранника, который обращался с ней как с заключённой, покинувшей камеру. Она знала, что ей запрещено посещать главный замок без разрешения, но когда она жила здесь, то могла хотя бы прогуляться по саду возле пристройки или даже посетить библиотеку. Пока она стояла на месте с недоуменным выражением лица, охранник заговорил грозным голосом:

— Пожалуйста, немедленно вернитесь в свою комнату.

И тут Джоанна, стоявшая позади неё, поспешно схватила её за локоть:

— Я прослежу, чтобы она вернулась.

Макс почувствовала себя беспомощной, когда её заставили вернуться в свою комнату, при поддержке няни, словно маленького птенца. Джоанна утверждала, что предложив миледи прогуляться, она ничего не знала о приказе герцога:

— Странно. Я не слышала никаких распоряжений о том, что мисс запрещено даже гулять в саду...

Няня закрыла дверь её комнаты и заглянула ей в глаза:

— Хотя, его милость всё ещё посылает целителей к мисс время от времени. Дело не в том, что его милость не дорожит мисс. Пожалуйста, не расстраивайтесь.

Макс даже не смогла горько улыбнуться на нелепые слова утешения няни. Единственная причина, по которой её отец регулярно посылал целителей, заключалась в том, что если она умрёт до свадьбы Розетты, его планы будут разрушены. Мать Розетты тоже умерла в больнице, не сумев родить сына. Если бы Макс умерла от ухудшения состояния своего здоровья, то причиной смерти указали бы выкидыш и пришли бы к выводу, что Розетту может постигнуть та же участь. Неважно, насколько большим было бы приданое её сестры, её обручение с королевской семьёй было бы разорвано в одно мгновение.

Макс не стала высказывать свои мысли вслух и просто кивнула в знак согласия со словами няни. Затем она сняла халат и передала его няне, которая сложила его и накинула на предплечье. В этот момент что-то упало на пол с дребезжащим звуком.

— Боже мой, я так испугалась. Что это?..

Джоанна наклонилась и подняла упавший предмет. Макс, непроизвольно повернувшая голову на звук, распахнула глаза, увидев почерневший, помятый шекель. Она положила его в карман халата, чтобы больше не потерять. Макс быстро протянула руку:

— Дайте м-мне его.

Няня удивлённо моргнула, глядя туда-сюда между монетой размером с ноготь и лицом девушки. Затем, цокнув, она протянула ей монету, как будто это показалось ей странным:

— Когда мисс была маленьким ребёнком, она собирала камешки и прочее, чтобы сделать цветочные короны. Однако сейчас вы уже взрослая женщина. Не подобает женщине вашего возраста подбирать такой мусор.

— Это н-не... м-мусор.

— Хорошо, если вы настаиваете.

Джоанна лишь слегка покачала головой и вышла из комнаты. Макс опустила взгляд на шекель в своей руке. Он как будто говорил ей, что встреча с Рифтаном и всё, что произошло после, было неоспоримой реальностью. Она погладила его шершавую поверхность и беззвучно кусала губы. Её сердце бешено забилось, когда она вспомнила его слова, сказанные, когда он передавал ей монетку:

«Я надеюсь, что с тобой будет всё хорошо... Пожалуйста, пусть проблемы обойдут тебя стороной...»

Макс поднесла шекель к своим губам, и её лицо исказили рыдания. Её плечи неконтролируемо дрожали. Она поняла, насколько извращены её чувства, насколько безнадёжно слабым был её разум, и всё новое осознание хлынуло на неё. Слова Розетты были верны. Она никому не верила. Она не верила даже себе. Всё, во что она верила – это безнадёжное будущее.

— Ми-мисс!

Услышав громкий голос Джоанны, Макс поспешила вытереть слёзы со своих глаз. Няня вбежала в её комнату, восклицая с такой срочностью и указывая пальцем в сторону окна:

— Что-то случилось! Я пошла и выяснила, почему стражники так себя ведут. Рыцари Ремдрагона явились в замок!

Макс не сразу поняла слова няни и растерянно моргала. Джоанна поспешно задёрнула занавеску на окна и заставила её сесть на кровати:

— Ваш муж спросил его милость, может ли он увидеть мисс. Обычно стражникам не составляет труда выгнать рыцарей из замка.

— Тру-трудно выгнать их?.. — Макс вопросительно повторила слова Джоанны:

— Ты хочешь сказать... Ри-Рифтан сейчас здесь, чтобы увидеться со мной... но отец прогнал его?

— Другого выбора нет. Если он сейчас увидит мисс, то может немедленно потребовать развода... — Джоанна глубоко вздохнула с беспокойством глядя на исхудавшее лицо миледи:

— Ни одному мужчине не понравится женщина, когда она предстанет перед ним в таком состоянии. У его милости нет другого выбора, кроме как прогнать их.

Глаза Максимилиан беспокойно забегали, гадая, действительно ли Рифтан пришёл требовать развода. По крайней мере, няня, похоже, верила в это. Нет. Все в замке думали так же. Няня поглядывала на дверь, словно боялась, что Рифтан ворвётся в любой момент, а затем сжала руки девушки:

— К счастью, наступает зима. Когда дни станут холоднее, у мужа мисс не останется другого выбора, кроме как вернуться в своё владение. И тогда он не сможет вернуться, пока не сменится сезон. Если нам удастся оттянуть до этого времени, вторая мисс сможет выйти замуж, и его милость, возможно, будет менее категоричен.

Няня ласково похлопала Максимилиан по руке, словно успокаивая ребёнка, и снова вышла из комнаты. Девушка разжала кулак и посмотрела вниз на шекель, обливаясь холодным потом. Её сердце затрепетало при мысли, что Рифтан был там. Она с тревогой прикусила губу. У неё не хватало смелости встретиться с ним лицом к лицу, поэтому она сбежала и вернулась в замок, как велел ей отец. Но всё же она не могла побороть желание увидеть его. Она засунула монету в одежду и посмотрела сквозь занавески. Оттуда она не могла его увидеть. Возможно, если она заберётся куда-нибудь высоко, то сможет увидеть его издалека.

Она колебалась всего мгновение, затем крепко сжала губы и снова надела халат. Ей очень хотелось увидеть своими глазами, что Рифтан действительно вернулся целым и невредимым. Девушка некоторое время оглядывалась по сторонам через небольшое отверстие в двери и, убедившись, что поблизости никого нет, осторожно вышла из комнаты. Макс была уверена, что никто не подумает, что она осмелится улизнуть. К счастью для неё, чёрный ход в пристройку не охранялся. Она поспешила ускорить шаг.

В пристройке был небольшой чёрный ход, которым пользовались слуги и который вёл в лес, окрашенный в красновато-коричневый цвет в осеннюю пору. Она спряталась среди деревьев, обойдя пристройку, после чего направилась к главному замку. Будучи всё это время прикованной к постели, она почувствовала головокружение и у неё задрожали ноги, даже от небольшой пробежки по лесу. Макс перевела дух за кустом и проскользнула в замок. К счастью, она осталась незамеченной. Её глаза тревожно метались из стороны в сторону, пока она взбегала по узкой лестнице, преодолевая по две ступеньки за раз.

Когда она, наконец, поднялась на пятый этаж замка, её голова закружилась до обморока. Она задыхалась, как измученный мул и заставила себя подняться ещё на один этаж. И тут перед её глазами открылась широкая арочная терраса, с которой открывался полный вид на княжество. Макс, пошатываясь, подошла к террасе. Флаг с эмблемой Кросс яростно развевался на вершине замковой башни. За толстыми стенами замка, окружавшими всё поместье, она увидела рыцарей Ремдрагона, расположившихся перед воротами.

Хотя он был так далеко, что его трудно было узнать, Макс сразу же нашла Рифтана. Он сидел на Когте, а сухой ветер неистово выл. Её сердце заколотилось, когда она смотрела, как его тёмные волосы колышутся на ветру, и беспорядочные эмоции, бурлившие внутри неё, пробились наружу. Всё, чего хотела Макс в этот момент, это увидеть мужа вблизи. Даже если он больше не хотел её, если бы она могла ещё хоть раз оказаться в его объятиях, она смогла бы выдержать всё.

Макс охватил стремительный порыв, и она обернулась. Как раз в тот момент, когда она собиралась бежать вниз по лестнице, кто-то схватил её за руку, и она вскрикнула: это был один из рыцарей, служивших её отцу. Он смотрел на неё с суровым выражением лица:

— Разве герцог не сказал, что мисс не имеет права покидать свою комнату?

— П-позвольте мне уйти.

Он проигнорировал её просьбу и повёл её вниз по лестнице:

— Герцог был зол до предела, когда узнал, что юная мисс исчезла из своей комнаты, — сказал он раздражённым тоном, пока тащил её. Когда рыцарь свернул в зал, расположенный на четвёртом этаже, он вздохнул. Макс начала дрожать от страха:

— Я п-просто... пыталась увидеть л-лицо моего мужа издалека! Я-я вернусь в с-свою комнату! Пожалуйста... оставьте меня в п-покое хоть раз.

— Его милость приказал доставить мисс прямо к нему, как только она будет найдена. Я должен подчиниться его приказу.

Рыцарь ответил прямо и продолжил шагать вперёд. Макс изо всех сил пыталась вырваться из его хватки. Однако, поскольку она была слабее, ей никак не удавалось сломить твёрдую руку тренированного рыцаря. Он тут же потащил её в угловую комнату в конце коридора. Макс огляделась вокруг с испуганным выражением на лице. Зеркала и стулья, стоявшие вдоль одной стороны стены, а также различные виды конских плетей, висевших на стенде, привлекли её внимание. Казалось, что её желудок скручивается в узлы. Она в отчаянии схватила за руку рыцаря, который как раз собирался покинуть комнату:

— Я действительно не буду... выходить на улицу с этого момента! Я к-клянусь! Пожалуйста, отпустите м-меня.

Рыцарь вздохнул и осторожно убрал её руку:

— Мисс должна была послушаться приказа своего отца. Вы хорошо осведомлены о том, насколько строг герцог, почему же вы так себя повели?

Затем рыцарь повернулся и вышел из комнаты. Макс застонала, услышав звук поворачивающегося ключа в дверном замке, и поспешно потянула и дёрнула за дверную ручку. Однако сколько бы она ни крутила и ни тянула, дверь оставалась крепко закрытой. Затем её ноги начали дрожать. Она беспомощно рухнула на пол и с испуганным выражением лица смотрела то на зеркало, то на плеть. Её отражение в зеркале, казалось, насмехалось над ней, говоря ей, что она знает, какое наказание её ждёт.

Чего она так боялась, что пришла в этот ад на своих ногах? Неужели она действительно так боялась, что он её бросит? Неужели она действительно верила, что Рифтан будет относиться к ней хуже, чем её собственный отец? Макс обняла свои колени. Даже если это так, ей было бы лучше убежать куда-нибудь подальше, чем возвращаться в это место. Она ничем не отличалась от ягнёнка, которого тянут за поводок на бойню. Она безудержно рыдала, переполненная стыдом.

Время шло, и небо потемнело до лавандового цвета, когда герцог, наконец, открыл дверь и вошёл. Макс была поражена и встала с пола. Её отец прошёл через комнату и высокомерно поднял подбородок:

— Я долго терпел тебя, — голос был настолько холодным, что её спина задрожала:

— Я просил тебя только об одном. Вести себя как дохлая мышь. Неужели это так трудно выполнить?

— Я-я просто... хотела увидеть его л-лицо издалека. Я не нарушала приказа отца...

— Разве я разрешал тебе открывать рот?

Герцог с силой ударил тростью по полу. Макс тут же зажала рот, когда он уставился на неё разъярёнными глазами и язвительно произнёс:

— Этот бастард полностью испортил 20 лет моего воспитания тебя, — герцог хмыкнул, сжимая трость обеими руками:

— Что ж, неудивительно. Ты жила с бескультурным идиотом, не имеющим никакого отношения к нашему социальному слою, и вполне естественно, что некоторые хамские манеры передались тебе.

Макс, опустившая глаза в пол, не могла не поднять бледное лицо. Как её отец мог сказать такую насмешку в адрес Рифтана?

— Рифтан... отправился на во-войну по вашему по-поручению и претерпел всевозможные лишения. Самое меньшее, что вы могли сделать... это не говорить о нем та-таким образом...

Не успела Макс закончить свои слова, как его трость с силой обрушилась на неё. Она рухнула на пол, свет вспыхнул в её глазах, когда он ударил её. Ни один крик не мог вырваться из её рта от нестерпимой боли, которая, казалось, прорезала её кости. Её зрение помутилось, а в висках стало горячо, словно в огне. Она в страхе завертела головой и посмотрела на отца глазами, полными ужаса. Герцог тяжело дышал от гнева и выплёвывал своё предложение слово за словом:

— Как ты смеешь? Над кем ты тут издеваешься своим поганым ртом?

Как будто его гнев всё ещё не вышел, он снова поднял трость и ударил её в плечо. Всё тело Макс скрутило, когда боль пробралась до костей. Всего двумя ударами герцог растоптал всё её бунтарство. Холодные, дрожащие руки Макс полетели вниз и коснулись пола, а все её тело рухнуло и задрожало. Затем герцог схватил её за волосы и крепко потянул:

— Если хочешь что-то сказать, говори нормально. Не заикайся, как долбаный урод, чтобы я мог понять, что ты говоришь!

У Макс дрожали губы. Герцог схватил её за подбородок и резко выругался ей в лицо:

— Теперь, на этот раз ты можешь открыть свой рот. Если ты хочешь сказать что-то ещё, говори. И, боже мой, произнеси хотя бы одно слово чётко!

— Я из-изви...

Зубы Макс неконтролируемо стучали, когда она отчаянно пыталась пошевелить застывшим языком. Пытаясь говорить, она прикусила язык, и кровь хлынула из её губ. В глазах отца промелькнуло явное презрение, когда он посмотрел на неё. Затем он резко оттолкнул её, с предвкушением подошёл к кнутам и взял один из них. Макс могла только беспомощно смотреть на отца. Хотя она не была связана, она не могла сделать ни шагу, чтобы убежать. И тогда её отец холодным голосом приказал ей:

— Повернись и сними одежду.

— ...

— Если ты не послушаешься меня прямо сейчас и вызовешь задержку, твоё наказание будет увеличиваться с каждой секундой.

Макс повернулась. Неподвижными, дрожащими руками она сняла халат и стянула платье. Когда обнажилась её кожа, герцог подошёл к ней сзади. Она ясно видела, как он поднял руку, в которой держал хлыст. Макс крепко прижала подол платья, которое она сжимала, к груди. Вскоре после этого начались жестокие удары. Ощущение было такое, будто её кожу мелко режут острым ножом. Каждый раз, когда удар попадал ей в спину, шокирующая боль, казалось, раскалывала её тело, она чувствовала себя самым ничтожным живым существом в целом мире. С каждым ударом, который обрушивался на неё, она была на грани того, чтобы растоптать то, что осталось от её гордости, и молить о прощении.

Макс стояла на коленях, её тело скрючилось, прижавшись к холодному каменному полу, едва терпя боль. И когда она инстинктивно сползла на пол, чтобы избежать побоев, звук яростных проклятий его отца громким эхом разнёсся по комнате. Однако ни одно слово, попавшее в её уши, не дошло до её сознания. Она обхватила голову руками и заплакала. В этот момент порка внезапно прекратилась. Макс даже не успела поднять голову, так как стонала от боли и задыхалась, словно загнанное животное. В этот момент в её ушах раздался леденящий душу голос:

— Что... что ты делаешь?

Макс почувствовала, как её горло сжалось; она медленно подняла голову. Рифтан схватил руку герцога и смотрел на неё сверху вниз, словно не мог поверить в происходящее перед ним.