Онлайн чтение книги Под дубом Under the Oak Tree
Глава 164 - Экстра. Глава 3

Рифтан стряхнул руку и попытался пробежать, но стражник схватил его за шиворот:

— Ты глухой, я же сказал, что входить нельзя!

Мальчик возмущённо покосился на него через плечо:

«Как у этого человека хватает наглости останавливать меня, когда он сам дерьмово выполнял свою работу, позволив бродить по лесу ребёнку в компании одной лишь собаки!»

Это он спас юную госпожу и должен иметь право видеть её исцеление. Рифтан уже собирался высказаться, но заметил у стражника странный блеск в глазах. И пялился на ученика кузнеца не только этот болван — услышав переполох, к ним подбежал рыцарь и принялся допрашивать мальчишку:

— Ты говоришь о нападении монстра. Где оно, чёрт возьми?

Только тогда Рифтан понял, с каким подозрением смотрели на него люди, и его лицо ожесточилось. Он нёс на руках умиравшую благородную леди, и только из-за того, что родился смуглокожим крестьянином, стал первым подозреваемым. Мальчишка бунтарски задрал голову и указал в сторону леса, откуда нёсся со всех ног:

— Он там. Заметил его, когда шёл за известью для кузницы.

— Отлично. Тогда отведи меня туда.

— Я не лгу! Ядовитая чёрная ящерица неожиданно появилось и напала на юную леди! Если бы не я, юная леди бы!..

— Вот почему я прошу тебя отвести меня к месту, где находится чудовище, — с раздражением бросил рыцарь.

Беспечное лицо молодого мужчины, которому на вид было около тридцати-тридцати пяти лет, на мгновение сделалось суровым:

— Если всё, что ты говоришь, правда, то на территории герцогства находится монстр, какого мы обязаны уничтожить. Не заставляй меня повторять дважды и покажи место!

Рифтан прекратил попытки оправдаться и избежать дальнейшего развития ситуация, ведь его желание очистить своё имя, похоже, лишь увеличивало подозрения. Мальчик посмотрел на ворота замка, за которыми исчезла старшая дочь герцога, и неохотно развернулся. Тем не менее, всю дорогу назад в его голове всплывало неподвижное тело девочки. Рифтан едва ли не заставлял ноги двигаться и с тревогой потёр грудь:

«С ней и правда всё будет хорошо?.. Ну, она получит исцеление священника, так что всё должно быть в порядке, тебе нечего беспокоиться.»

Он прогонял эти мысли, чтобы избавиться от страха, но вдруг рыцарь, следовавший за ним, схватил подмастерье за плечо. Рифтан обернулся и проследил за настороженным взглядом мужчины, что смотрел на чудище и труп чёрного пса в кустах, а затем стряхнул с себя ладонь рыцаря:

— Нечего осторожничать, оно уже сдохло.

Воин подошёл к монстру и, щурясь, вытащил ветви из его брюха:

— Это ты его убил?

Мальчик кивнул. Рыцарь ухмыльнулся и достал из ножен меч, одним коротким ударом отрубив ящеру голову. Затем рукой в перчатке он схватил существо за длинный толстый хвост и поднял монстра вверх.

Рифтан сделал шаг назад, чтобы не выпачкаться в крови, ручьём льющейся из глотки чудища. Мужчина окинул взглядом тело и крикнул солдатам, ждавшим позади:

— Это молодая ящерица Хьюм! Поищите возле стен. Должно быть, она прорыла туннель и пряталась на территории замка; её гнездо, наверное, где-то поблизости.

— Да, сэр.

Увидев направление, солдаты быстро побежали в сторону крепостных стен. Дождавшись, пока монстр потеряет всю кровь, рыцарь бросил его к ногам Рифтана:

— Ты поймал, а значит, она твоя. Этот подвид дракона даст тебе довольно неплохую сумму. Даже за такого монстра низкого уровня можно получить два дирхама, если распотрошить и продать кожу и камни.

Мальчик рассеянно взглянул на липкие жидкости вокруг трупа, а его сопровождающий, больше не обращая на подмастерья внимания, поднял пса и сделал несколько шагов в сторону:

— А этого парня нужно похоронить, — цокнул тот языком.

После этих слов к Рифтану вернулась здравость рассудка. Он приоткрыл губы, что быстро спросить:

— Вы сказали, что этот монстр ещё молодой и слабый, значит, он неопасен? С юной леди всё будет в порядке?

Рыцарь слегка нахмурился, а мальчик разнервничался, думая, что досаждает ему назойливыми расспросами. К счастью, этот человек оказался довольно терпелив и ответил равнодушно, хотя выражение его лица выражало неприязнь:

— Рану и яд от укуса можно излечить очищающей магией. Для госпожи это не будет большой проблемой.

Плечи Рифтана, наконец, расслабленно опустились. Он потёр пульсировавшие шею и спину. Нападение произошло всего тридцать минут назад, а мальчику казалось, что он уже успел постареть на три-четыре года:

— Ты работаешь в кузне? — неожиданно спросил внимательно наблюдавший за ним рыцарь.

Рифтан настороженно кивнул:

— Я несколько месяцев работаю подмастерьем. Раньше помогал в конюшне.

Мужчина задумчиво погладил подбородок и потянулся за чем-то на поясе:

— Я должен вернуться работе, поэтому у меня нет времени заниматься похоронами собак. Оставлю это тебе.

Ребёнок посмотрел вниз на четыре серебряные монеты, что ему протягивали:

— Две монеты — за убийство монстра, — резко проговорил рыцарь, — и ещё две — за спасение леди. Если бы она попала в большую беду, стражники бы не избежали наказания. Возьми в качестве награды.

Лицо мальчика налилось гневом. Он понял, что его подкупают и ясно говорят держать язык за зубами. Если бы по воле судьбы Рифтан не проходил мимо, то известие о нападении на старшую дочь герцога Кросса стало бы довольно неприятным и громким.

С самого детства окруженный враждебностью, он с лёгкость смог прочесть предостерегающий взгляд рыцаря:

«Он велит взять эти деньги и никогда не говорить произошедшем.»

Рифтану ничего не оставалась делать, как, стиснув зубы, принять серебряные монеты. Он не мог противостоять взрослому человеку. Рыцарь мог подумать, что поступает великодушно, давая большую сумму крестьянскому мальчику, но по факту тот просто не хотел обострения проблемы и деньгами закрыл Рифану рот. Ребёнок положил монеты в карман и подошёл к собаке:

— Я похороню его в благодарность за вашу невообразимую щедрость.

Мужчина ухмыльнулся и кивнул, не потрудившись даже упрекнуть наглеца, который смел говорить с ним язвительным тоном.

Рифтан спрятал мёртвую гончую в тачке, сверху набросав извести и побежал через лес. Когда мальчик добрался до тихого места, где не проходили люди, то принялся рыть землю крепкими ветками деревьев. Ему очень хотелось взять инструменты из кузни, но Рифтан знал, что, если вернётся сейчас, то не сможет оторваться от работы до конца дня. Ветви раз за разом ломались, и мальчишка принялся копать землю голыми руками.

Когда яма была достаточно глубока, Рифтан принёс собаку и положил её на самое дно. Когда он нежно провёл ладонью по шее, то ощутил на удивление холодную и жёсткую шерсть.

Перед глазами мелькнул образ девочки: для неё этот пёс, возможно, был единственным другом и спасителем от одиночества. Рифтан тяжело сглотнул и с горечью смотрел на то, как сам покрывал тело гончей грязью.

***

Когда он вернулся в кузню, то получил звонкую пощечину:

— Где ты посмел прохлаждаться, бастард?

Ему несколько раз больно сжали череп, но Рифтан не стал оправдываться. Возможно, сказав правду, станет ещё хуже.

Рыцарь, который отвечал за безопасности замка Кросс, не показался мальчику жестоким человеком, но осторожность не повредит. Подмастерье тайком ругнулся на учителя вернулся к разгребанию углей и раздуванию мехов.

Однако, несмотря на пышущий жар в кузнице, его тело с каждым мгновением становилось всё холоднее. Рифтан разминал ладонь, сжимал и разжимал кулак, пытаясь сфокусировать затуманенного сознание. На лбу выступили бисеринки пота, а дыхание сделалось прерывистым.

Мальчик вдруг вспомнил, как высасывал яд из предплечья юной госпожи. Хотя он сразу сплёвывал, похоже, остатки всё же попали в желудок. Рифтан сел на камень и ударил себя в грудь — становилось душно, дыхание продолжало учащаться.

В ушах раздался громкий крик:

— Чёртов молокосос! Если не хочешь работать, тогда вали!..

Рифтан устало поднял голову и увидел красное лицо кузнеца. Его руки двигались словно сами по себе, и мальчик не знал, откуда у него взялись силы, чтобы продолжить трудиться, но, когда подмастерье закончил уборку, солнце уже закатывалось за горизонт.

Шатаясь, Рифтан едва сумел дойти до своей ветхой хижины. Не потрудившись умыть лицо и очистить руки от чёрного угля, мальчик открыл дверь — его встретила ледяная тишина. Он обессиленно прислонился к дверному проёму и взглянул на кровать из деревянных досок, печь, в которой не горело огня, слегка накренившийся обеденный стол и ведро для питьевой воды.

В их доме не было никаких признаков жизни.

Когда отчим заканчивал работу в поле, то шёл впивать, а мать, как и каждый вечер, ходила любоваться закатом. Рифтан упал на соломенную подстилку; мальчик думал пойти к лекарю и заплатить теми серебряными монетами, что лежали у него в кармане, но не мог пошевелить конечностями. Не было сил даже разжечь в печи огонь, не то, чтобы брести к целителю.

Он, стуча зубами, натягивал на себя покрывало . Когда ему в голову пришла мысль о смерти, одиночество пробрало Рифтана до самых костей:

«Зачем же делать такие глупости?..»

Девочка получит самое лучшее лечение, за ней будут ухаживать десятки её служанок. С другой стороны, его семья никогда не заботилась о нём, не говоря уже об уходе во время болезни:

«Не знаю, кто о ком должен волноваться.»

Он ругал себя за бесполезный поступок. Однако… при воспоминании о тоненьких ручках, висевших на его шее, и зарёванном круглом лице осуждение исчезало:

«Вот так вот умру?.. Хотя я и так планировал умереть, пахав всю жизнь как лошадь.»

Погибнуть во имя драгоценной дочери дворянина — подвиг… Хотя об этом никто не узнает.

Рифтан потёр воспалённые глаза и закрыл их.

В какой-то момент ему показалось, что он потерял рассудок, так как очнулся от прохладного прикосновения к своему лицу. Перед мальчиком мутно предстало обеспокоенное женское лицо:

«Я сплю?»

Его мама, которая избегала даже смотреть сыну в глаза, смотрела на него взглядом, полным тревоги, и что-то бормотала, вытирая тёмную кожу влажным полотенцем. Рифтан не разобрал её слов, в ушах жутко звенело, и всё походило на жужжание.

Он сумел поднять голову и сделать несколько глотков теплой жидкости. Тем не менее, организм ничего не принял — мальчика вырвало. Женщина опешила и тряпкой вытерла сыну рот.

Нежные прикосновения матери казались Рифтану наполовину фантастической иллюзией.

Он не мог вспомнить, когда мама в последний раз дотрагивалась до него. Мальчик ненавидел её взгляд, ведь женщина смотрела так, слово ту кололи железным вертелом всякий раз, когда их глаза встречались. Поэтому Рифтан избегал этого:

— Держись. Я сварю ещё.

Она уложила сына на кровать и подошла к очагу. Видя её заботу, мальчик почувствовал себя немного лучше, поскольку ему всегда казалось, что мама не испытывает к нему родительской привязанности. Рифтан держал эту тёплую мысль в голове как можно дольше, а затем уснул.

***

После двух дней мучений его тело начало оправляться, а озноб исчез без следа. Увидев, как пасынок встаёт с кровати и умывается, отчим проговорил:

— Нам нечем оплатить налоги и за дом.

Затем мужчина открыл флягу с дешёвым элем, что всегда носил с собой, и сделал глоток. Рифтан притворился глухим, вытер воду с лица и съел миску каши. Похоже, аппетит возвращался, а это значит, что он не умрёт, как предрекал отчим.

Пока мальчишка горько смеялся над своей жалкой жизнью, снова раздался безразличный голос:

— Если тебе лучше, возвращайся к работе в кузне. Я переговорил с ними и сказал, что ты заболел. Они жаловались, что больной ребёнок не сможет нормально трудиться… — Рифтан беспомощно уставился на мужчину, какой сверлил взглядом пол. — Будет трудно начать, ведь после болезни прошло мало времени. Я знаю, что всем будет с тобой тяжело. Тем не менее, ты должен терпеть и учиться. Если не хочешь прожить всю жизнь, как сейчас, советую это сделать.

Рифтан и отчиму старался не смотреть в глаза, понимая, какое тяжкое бремя он нёс на плечах. Казалось, он не мог продохнуть, в груди всё сжималось, хотя остаки яда должны были покинуть тело. Рифтан вскочил со своего места и накинул потрепанную одежу, прикрывая голый торс:

— Я всё равно собирался идти.

Его мать молча подкладывала дрова в печь, пока мальчик направлялся к двери и вышел из хижины. Один раз обернувшись, он отправился взбираться на холм. Рифтан поразился лёгкости своего тела, хотя последние два дня был прикован к постели. Он преодолел два холма и прошёл через ворота замка Кросс.