Онлайн чтение книги Под дубом Under the Oak Tree
Глава 260 - Его история

— Э-это не так. Для меня это тоже было т-трудное решение. Это не... не значит, что мне было всё равно.

— Тогда... — словно подавляя что-то, он на мгновение замолчал:

— Тогда ты должна уйти со мной.

Максимилиан не могла остановить текущие слёзы и закрыла лицо руками. Рифтан обнял её за талию и заговорил, отчаянно, пытаясь убедить жену:

— Если ты действительно не хочешь покидать меня, то пойдём со мной. Не беспокойся ни о чём другом! Я дам тебе замок и верных слуг. Теперь, когда мы наконец-то можем быть вместе... мы больше не сможем быть порознь. Не уверен, что смогу снова пережить те годы!

«Получить удар в сердце было бы менее болезненно, чем услышать эти слова». Она с болью смотрела на мужа, пока его тёмные глаза болезненно дрожали от страдания.

Желание сделать то, о чём он просил, заставило её почувствовать, что её разрывает на две части. Сердце яростно говорило «да», а разум решительно отвергал его предложение. Было и так ясно, какой вариант был правильным. Лицо Макс сморщилось, когда она зарыдала и с трудом разомкнула дрожащие губы:

— Я... я не могу этого сделать, — во рту у неё был горький привкус, а горло трескалось, когда она глотала вырывающиеся рыдания. Она с трудом выдохнула:

— Я забрала у тебя всё... Я... Я... Как я могу жить с высоко поднятой головой? С тех пор как ты женился на мне... с тобой не произошло ничего хорошего... совсем ничего... тебя заставили отправиться в экспедицию, которая не входила в твои обязанности... ты до смерти страдал... и т-теперь ты останешься без титула, без территории, без имущества, без своих товарищей... просто... просто мысль о том, что ты потеряешь всё... Как я могу игнорировать это!

— Я говорю тебе, что мне всё равно. Для меня это не имеет значения! Я говорю, что пока у меня есть ты, всё остальное будет хорошо.

— Для меня это важно! — горячие слёзы потекли по её щекам. Макс закрыла лицо ладонями и заплакала навзрыд:

— Всю свою жизнь... я-я считала себя бесполезным человеком. Я не могла этого вынести, мне было так стыдно за себя. Вот почему... я никому не могла открыться... Я даже не могла сказать правду о себе... Я построила свою гордость на девизе... лжи... и притворства, что всё в порядке...

Макс крепко зажмурила глаза. Она не могла сдержать поток слёз, которые текли непрерывным ручьём:

— Я-я не хочу делать этого больше. Больше не хочу... Я не хочу больше ненавидеть себя.

Затуманенное зрение Максимилиан уловило взволнованное лицо Рифтана, она крепко схватила его за руку и закричала в мольбе:

— Я не просто... иду на поводу у тебя... Я хочу измениться. Я хочу... гордиться собой. Так что, пожалуйста... отпусти меня...

— ...Я не хочу. Я не могу тебя отпустить.

Когда она потянулась к его руке, Рифтан отбросил её, словно обжёгшись, и отступил от жены.

— О-отпусти меня, пожалуйста. Ты должен... отпустить меня.

— Я сказал, что не хочу!

Рифтан закричал, как ребёнок. Его широкие плечи, казавшиеся твёрдыми, как скалы, яростно задрожали, он уставился на неё измученными глазами. Он вышел из комнаты, словно спасаясь бегством. Макс не смогла последовать за ним, пошатнулась и села на прежнее место. Её тело яростно содрогалось, будто она была в центре бури. Она обняла себя и горестно заплакала. Горячие слёзы продолжали струиться по её лицу, она чувствовала себя так, словно кто-то вырезал часть её тела.

«Действительно ли я должна это сделать? Должна ли я идти, даже если это так ранит и причиняет нам боль?»

Переполненная сомнениями и болью, она обхватила руками своё лихорадочное лицо. Она ненавидела всё, что привело к этой ситуации. И среди этих вещей была она сама. Макс плотно закрыла глаза.

* * *

Когда слёзы прекратились, напряжение и усталость, накопившиеся за последние несколько дней, переполнили её тело. С помощью Рудис, она приняла ванну и сменила одежду. Быть может, это из-за повышенных эмоций она чувствовала себя такой слабой? У неё не было сил стоять на ногах. Улёгшись на кровать, она быстро уснула.

Когда она проснулась, в окно лился утренний свет. Она села и уставилась на сверкающие солнечные лучи. Место на кровати рядом с ней было пустым. Поглаживая прохладную простыню кончиками пальцев, она встала с кровати и накинула шаль на плечи. Она хотела пойти за Рифтаном, но передумала и села на кровать. Ему нужно было время подумать, и ей тоже нужно было время, чтобы очистить свои эмоции и разум.

Она прошла перед камином, умыла лицо заранее приготовленной для неё водой, после чего расчесала волосы.

Через некоторое время Рудис открыла дверь и вошла:

— Вы проснулись, — она приветливо улыбнулась и сложила дрова, которые несла в руках, у камина:

— Не желаете ли, чтобы вам сразу же приготовили завтрак? Прошлой ночью вы легли спать и даже не поужинали.

Увидев доброе лицо горничной, миледи, казалось, успокоила своё сердце. Словно квакающая лягушка, Макс невнятно пробормотала:

— Да, п-пожалуйста.

— Прошу, подождите минутку. Я сейчас же приготовлю вкусную еду.

Рудис подложила дров в уже слабо горящий камин, раздула его мехами и направилась к двери. Поколебавшись Макс спросила:

— Кстати... Лорд...

Рудис остановилась и осторожно ответила:

— Кажется, он в своём кабинете. Хотите, чтобы я позвала его, если вам что-нибудь понадобится?

Макс покачала головой с неловкой улыбкой. Она была благодарна служанке за то, что та притворилась, что ничего не знает. Конечно, она должна была слышать об их ссоре. Когда Рудис ушла, леди Калипс села перед камином, погрузившись в размышления.

Кошки прижались к её коленям, мурлыча и мяукая. Было слышно, как снаружи замка слуги деловито рубили дрова. Пока она обращала внимание на обычные звуки, ощущение, что она дрейфует, словно потерпевший крушение корабль, постепенно прошло. Она наблюдала за горящим пламенем и вспоминала прошлые дни до того, как они стали неспокойными.

Она думала о том дне, когда Рифтан привёл её сюда. Макс вспоминала, как она ничего не знала об этой территории, о том, как стала хозяйкой замка Калипс, как переделывала его, как разбиралась с происшествиями и несчастными случаями. Познакомилась с Рутом, Юриксионом, Гару и рыцарями Ремдрагона. Постепенно сближаясь с ними и даже сражаясь во время обучения магии... на её губах появилась лёгкая улыбка.

Затем она также вспомнила дни, когда пережила ужасную войну, когда она чувствовала обиду за своё безрассудство и даже стала причиной потери их ребёнка. Печаль и сожаление наполнили её сердце. Ей было о чём сожалеть, и когда она вспомнила, что последовала за отцом по собственной воле. Её охватил стыд и негативные мысли.

Таким образом, все воспоминания о тех днях отчаянно накапливались одно за другим. Она слегка прикрыла глаза: теперь ей предстояло отказаться от всех, ставших привычными вещей и отправиться навстречу неизвестному миру. Страх охватил её до мозга костей, и всё же каким-то образом решение уехать было непоколебимым.

Внезапно она поняла, что слова, которые она кричала Рифтану, были произнесены ей не просто для убеждения мужа отпустить её. Она хотела остаться с ним навсегда, но в глубине души она чувствовала желание выйти из его тени. Они были заперты в своём собственном мире, который он даже не пытался разрушить, когда дело касалось её. Она хотела спрятаться от всего мира и навсегда прижаться к нему. Это искушение постоянно мучило её, но если они будут продолжать в том же духе, она утопит будущее Рифтана в грязи, а он задушит жену в своих объятиях. Они погубят друг друга во имя «любви».

Она подошла к окну и посмотрела на бледное зимнее небо. Она могла видеть перелётных птиц, летящих в ряд к далёким краям. Она почувствовала, как что-то внутри неё поднялось от мучительной боли. Это была ужасная боль, чтобы называться надеждой, и слишком слабая боль, чтобы называться решимостью. Макс открыла окно, и прохладный воздух наполнил её лёгкие, а холодный ветерок охладил лицо. Словно возвещая об окончании зимы, солнечный свет, пробившийся сквозь облака, приобрёл слабый золотистый оттенок. Мир просыпался так красиво, что это было жестоко.

На следующий день от Рифтана по-прежнему не было вестей. Максимилиан не искала его, желая дать ему время успокоить свои мысли. Однако, когда на четвёртый день после их возвращения в замок она не нашла ни малейшего следа лорда, она набралась смелости и отправилась к нему в кабинет. Однако когда она, наконец, оказалась перед дверью, то не смогла заставить себя потянуть за ручку.

«Сколько ещё раз я буду разбивать ему сердце?»

Макс была в ужасе от того, что умоляла его отпустить её. Она беспокойно теребила подол юбки, потом отвернулась от двери и посмотрела в тёмный коридор, где виднелись отблески заката. В этот момент она почувствовала сильное искушение вернуться в свою комнату тем же путём. Однако вскоре она приняла решение и снова подошла к двери.

Поколебавшись ещё раз, она осторожно открыла дверь и увидела мужа спящим на диване. Макс молча вошла и тут же остановилась, заметив на полу бокал вина. На ковре было тёмно-красное пятно – по-видимому, Рифтан пролил алкоголь на него. Она осторожно подняла бокал, и запах спиртного пронзил её ноздри. Макс сморщила носик и посмотрела на пустую бутылку вина рядом с мужем.

Судя по всему, он был не в том состоянии, чтобы с ним можно было вести конструктивный диалог. Вздохнув, миледи сняла плащ и накинула его на тело лорда Анатоля, что возлежало на бархатной кушетке. Повернувшись, чтобы выйти из комнаты, она внезапно услышала хриплый голос Рифтана:

— ...Эта женщина... она всегда ходила на холм и смотрела в сторону горизонта, — Макс заколебалась и повернулась. Рифтан медленно открыл глаза и посмотрел на неё. Его глаза были запавшими, темнее, чем когда-либо:

— Женщина, родившая меня... Она расчёсывала волосы и поднималась на холм, когда наступал рассвет. Я знал, что она ждала мужчину, который бросил её.

Макс напряглась, когда поняла, что он заговорил о своём прошлом, о котором всегда так неохотно рассказывал. Голос, смешанный с насмешкой и равнодушием, эхом разнёсся по комнате:

— Ты можешь в это поверить? Она более десяти лет преданно ждала мужчину, который просто использовал её и бросил. Он, должно быть, совсем забыл о невинной женщине, с которой когда-то развлекался.

Циничный смех холодно разнёсся по воздуху. Макс сгорбила плечи и спокойно подошла к мужу. Рифтан продолжал говорить с безразличным видом, будто ему было всё равно, слушает она его или нет:

— Мой отчим был тугодумом. Он женился на женщине, которая не смотрела на него в течение двенадцати лет. Тем временем, эта женщина продолжала ждать того мужчину, с которым провела всего несколько месяцев, будто он был очень важен для неё. Она ждала и ждала... и когда она узнала, что тот мужчина погиб в битве, она повесилась.

Макс попыталась взять его за руку, но он отдёрнул свою руку. Ей стало так холодно, как будто её лёгкие наполнились ледяной водой. Рифтан холодно улыбнулся:

— Однажды, когда я вошёл в хижину, она висела под потолком. Она была очень красивой женщиной... Это была жалкая сцена, — Рифтан поднял туловище и опустил ноги на пол. Затем, глядя на лицо жены, побледневшее от удивления, с наполненными слезами глазами, он снова заговорил:

— Я поклялся себе, что не буду таким, даже если умру. Не буду делать себя таким несчастным...

Макс опустилась на колени и сжала его руки. Когда она поняла, какие мысли его одолевают, её сердце заныло от страха.