Онлайн чтение книги Записки расхитителя гробниц Grave Robbery Note
Глава 27. Ложь

Эта фраза отозвалась вспышкой молнии в голове: "Неужели в самый последний момент они местами поменялись?"

Молчун кивнул: "Этот человек с самого начала все тщательно спланировал: использовать силу и связи Лу Шан Вана, чтобы самому добраться до секрета бессмертия."

"Откуда ты все это знаешь? Ты так рассказываешь, словно сам присутствовал при этом."

"Нет, меня там не было, — покачал головой Молчун, — но несколько лет назад я разбирался с реликвиями в гробнице Сун, и там нашел полное собрание шелковых книг о Сражающихся царствах. Среди них были записки самого Железнолицего. Прознав о планах Лу Шан Вана стать бессмертным, он сжег заживо всю свою семью, а вместо себя подбросил тело нищего. Сам же сбежал, притворялся нищим, потом втерся в доверие к Лу Шан Вану. Тот глупым не был и чувствовал какой-то подвох. Но его желания и стремления не позволяли здраво мыслить. В конце концов, Железнолицый дождался похорон Лу Шан Вана, затем прокрался в гробницу, вытащил тело из нефритовой брони и лег на его место. Лу Шан Ван долго и упорно шел к своей цели — а все награды достались другому."

Я задумался: "Если тело Лу Шан Вана вынули из нефритовой брони раньше времени, то он стал сюэши? Значит, здесь бродит второй такой монстр?"

"Лу Шан Ван недолго пролежал в нефритовой броне, чтобы стать сюэши. Но в записях Железнолицего об этом ничего нет. Согласись, подробные записи о смерти невозможны в автобиографии, он лишь упомянул о своем плане."

Я смотрел на Молчуна, и мне казалось, что в его словах звучали нотки фальши. Почему возникло такое ощущения, я не мог понять и посмотрел на третьего дядю: кажется, он тоже до конца не верил. Но Молчун явно не желал говорить всей правды, а история Железнолицего была не самой важной в нашей нынешней ситуации, не было смысла ловить его на слове. Хотя все это как-то грустно. Молчун, закончив свой рассказ, выглядел так, словно выполнил важное задание. Его лицо снова стало бесстрастным, он встал и сказал: "Рассвет скоро, мы должны выбираться."

"Но мы же еще не нашли печать демона! — возмутился Толстяк. — Да и вообще здесь много хороших вещей. Разве не глупо уходить именно сейчас, бросив все, что могли найти?"

Молчун холодно посмотрел на него, и Толстяк сразу сник, пожал плечами, но все равно продолжил: "Ладно, ладно, уходим. Но как насчет того, чтобы забрать нефритовую броню?Может быть, она единственная такая во всем мире. А я, Толстяк, между прочим, забочусь обо всех нас!"

Это была неплохая идея. Третий дядя хлопнул себя по бедрам и прикрикнул: "Тогда чего ты языком чешешь? Хватай добычу и уходим из этого дьявольского места."

Внезапно я потерял ко всему интерес. Я устал и ничего не хотел делать — решил сделать перерыв и просто закрыл глаза... мне на лицо упали капли. Сначала я подумал, что идет дождь, но когда открыл глаза увидел, как по нефритовому пьедесталу катится голова сюэши, которую принес с собой Молчун. Я четко видел глаза без зрачков, которые словно глядели в мою сторону.

Я не мог оторвать от нее взгляда, голова катилась так, словно кто-то толкал ее. Потом она свалилась с пьедестала на землю. Толстяк хотел подойти, но Молчун остановил его: "Не двигайся, сначала посмотри издалека, что это."

Толстяк кивнул. Кожа на голове сюэши зашевелилась, появилась небольшая дырка, из которой выполз маленький красный жук-трупоед. Панкуй, увидев его, выругался: "Вот же гадость! Такой маленький, а осмелился показать свою рожу!" Он хотел раздавить жука монтировкой.

Третий дядя перехватил его руку: "Кретин! Эта мерзость — король трупоедов. Если ты его убьешь, у нас будут серьезные неприятности".

Панкуй опешил, сомневаясь: "Такой маленький — и король? Разве такие большие жуки могут подчиняться этакой мелочи?"

Меня удивило равнодушие Молчуна, который похлопал меня по плечу и сказал: "Пойдем скорее. Если король здесь, я не смогу сдерживать жуков, это очень сложно!"

А красный трупоед неожиданно пискнул дважды, потирая крылышки, как муха, словно разглядывал нас, затем расправил крылья и полетел прямо в нашу сторону. Молчун крикнул: "Он ядовит! Если прикоснуться — ждет немедленная смерть!"

Третий дядя увернулся от летящего жука и кувырком перекатился в нашу сторону. Панкуй, стоявший позади него, немного замешкался. На какое-то время он застыл в растерянности, потом, пытаясь отмахнуться, попал ладонью по мелкой твари. Несколько секунд он еще стоял в растерянности — и внезапно закричал. Его кулак прямо на глазах приобрел багровый оттенок, затем краснота стала распространяться выше по руке.

Толстяк заорал: "Это яд, надо срочно отрезать ему руку!" Он выхватил меч из рук Молчуна — тот даже не сопротивлялся. Но, как только Толстяк схватил клинок, тот выпал из его рук: "Твою мать! — ругался Толстяк. — Почему он такой тяжелый?" Несколько раз он пытался поднять меч, но ему это не удавалось.

Да и было уже слишком поздно. Панкуй катался по земле от боли, его кожа уже вся покраснела и истончилась. Он только испуганно смотрел на свою руку, открывал рот, но закричать не мог. Я направился к нему, чтобы хоть как-то помочь, но Молчун остановил меня: "Нельзя его трогать: стоит лишь прикоснуться — и ты тоже умрешь такой же смертью."

Панкуй еще больше перепугался, когда увидел, что мы пятимся от него, как от монстра. Он бросился ко мне с открытым ртом, словно кричал: "Помоги!" Я замер в замешательстве, и третий дядя оттолкнул меня в сторону. Здоровяк пролетел мимо меня с сумасшедшим лицом, затем бросился на Паньцзы — тому деваться было некуда. Толстяк орал ужасным голосом, пытаясь выхватить у меня обрез. Я понял, что он собирается делать, потому не выпустил оружие из рук. Но в суматохе обрез выстрелил. Пуля попала в лоб Панкую, он упал на землю и затих.

В голове у меня стоял гул, колени дрожали, я опустился на землю в изнеможении. Все произошло так быстро: только что человек был нормальным — и превратился в такое. Мысли все куда-то пропали, я просто был в растерянности.

А маленький красный трупоед уже выбрался из ладони Панкуя и снова потирал крылышки. Толстяк грязно выругался. Молчун, понимая, что тот собирается делать, пытался его становить: "Нет!" Но было слишком поздно, Толстяк подбежал и прихлопнул жука нефритовой шкатулкой.

Некоторое время в пещере царила гробовая тишина, и не было слышно ни звука. Молчун вдруг схватил горсть каменной пыли с земли, посыпал ею себя и крикнул: "Уходим, пока не стало слишком поздно!"

Толстяк огляделся и, видя, что все спокойно, удивленно спросил: "И почему мы должны бежать?"

Как только звук его голоса стих, гробовая тишина пещеры наполнилась скрипящими звуками со всех сторон. И тут мы увидели, как из проходов в стене пещеры стали появляться иссиня-черные жуки-трупоеды. Один, два, три... разных размеров... уже десяток, сотня... Бесчисленные трупоеды хлынули наружу, как морской прилив. Это нельзя описать человеческим языком. Жуки лезли, одна волна за другой, наползали друг на друга, заполняли собой все свободное пространство, покрывая стены и землю одним сплошным шевелящимся ковром.

Меня сковал страх, но третий дядя влепил мне подзатыльник и прикрикнул: "Беги!"

Он подхватил Паньцзы на спину. Толстяк хотел тащить с собой найденный нами нефрит, но тоже получил отповедь от дяди: "В тебя вселился демон жадности? Смерти своей жаждешь?" Легко поднять нефритовую броню Толстяк не смог, да и шкатулка-изголовье была довольно тяжелой. Поэтому он захватил лишь шелковую книгу, сунув ее в карман.

Мы все стали карабкаться вверх по дереву. На стволе было множество лиан и выступов, поэтому подниматься было легко. Я довольно быстро преодолел высоту метров в десять, а в это время трупоеды уже копошились у подножья дерева. Я глянул вниз: ствол дерева под нами постепенно пропадал под отливавшей синим копошащейся массой. Не дай бог упасть, они даже костей ведь не оставят.

Трупоеды вели себя как-то слишком осознанно: собирались в группы, наползая друг на друга, чтобы преодолеть препятствия. И вдруг начали подпрыгивать. Лезли по стволу они гораздо быстрее нас, и вскоре уже скреблись по подошвам наших сапог.

Толстяк вцепился в меня и спросил: "Разве ты не говорил, что кровь вашего младшего брата — что-то вроде репеллента от этих жуков? Почему сейчас не действует?"

Но у меня перед глазами все еще стояла картина смерти Панкуя, я едва расслышал его вопрос. Толстяк заметил мое состояние и вполголоса выругался. В это время резкая боль пронзила ногу: трупоед укусил меня за икру. Я спихнул его свободной ногой, глянул вниз: масса трупоедов напомнила мне кашу, сбегающую из горшка. Дядя крикнул сверху: "Взрывчатка! В сумке рядом с саркофагом есть взрывчатка!"

"Где это?" — растерянно переспросил я.

Третий дядя выругался: "Ты, похоже, не знаешь даже, что за хрень лежит в твоих карманах!" Я посмотрел вниз, но сумки со взрывчаткой не было видно под массой жуков. Я выстрелил несколько раз, но лишь убил нескольких, остальные даже не думали расползаться. Молчун вынул из кармана несколько запалов, зажег и бросил вниз. После смерти своего короля жуки уже не боялись его крови, но все так же шарахались от огня. С шумом они отхлынули от саркофага — и сумка стала видна. На заднице Толстяка уже висело несколько жуков, и он орал: "Мама! Поторопитесь, взрывайте, наконец, я этого не вынесу!"

Паньцзы с сомнением крикнул сверху: "Бля! Нельзя стрелять, там слишком много взрывчатки, такой силы взрыв нас тоже убьет!" Я смотрел, как все больше и больше трупоедов поднимаются наверх. Это был тупик, потому я отозвался: "Мы умрем в любом случае. Лучше уж рискнуть!" Тогда он стиснул зубы и выстрелил.

Взрыв был слишком мощным заложило уши, взрывная волна прошлась прессом по всему моему телу и подбросила меня вверх, а затем ударила обо что-то твердое. Это было очень больно, я закашлялся кровью, в глазах потемнело. Я на какое-то время потерял сознание. Много времени прошло, прежде чем я пришел в себя. Трупоедов внизу тоже снесло взрывом, но остальных своих спутников я не видел. Я пытался карабкаться наверх. Мое тело было покрыто каменной пылью, поэтому лианы уступали мне дорогу. А внизу снова стал нарастать гул. Я глянул вниз: к подножью дерева уже приближалась новая волна трупоедов. И ползли они гораздо быстрее, чем я. Мне было адски больно, но я продолжал лезть наверх. В какой-то момент я достиг предела своих возможностей и остановился, чтобы передохнуть, закрыл глаза. И тут же почувствовал боль в спине — трупоед забрался на меня и уже вгрызался в кожу. Не глядя, я выстрелил назад, убил его. Но тут же другой вцепился мне в бедро. Я столкнул его с себя прикладом обреза, но он зацепился за ближайшую ветку и собрался прыгать. Следующим выстрелом я убил его, но следом подползали третий, четвертый...

Я видел, что до выхода оставалось совсем немного. Да пусть кусают — все равно насмерть загрызть уже не успеют. А как выберусь — я с ними разберусь. И продолжил взбираться наверх, схватился рукой за ветку, чтобы подтянуться. Руку свело от сильной боли, я посмотрел, в чем дело. Из-за ствола дерева выглядывало окровавленное лицо, и два почти лопнувших глаза смотрели прямо на меня.