Онлайн чтение книги Записки расхитителя гробниц Grave Robbery Note
Часть 2. Глава 32. Метод исключения Толстяка

Сначала мы опешили, услышав слова Толстяка, но были готовы выслушать его, даже если это будет бред голимый. Все уже привыкли к его потокам сознания, проще было дать ему высказаться, чем спорить. Но иногда он предлагал весьма конструктивные идеи, так как его образ мышления сильно отличался от нашего, и он мог заметить то, что мы упустили.

В тот момент я уже не паниковал из-за того, что боеприпасы и еда были на исходе. Немного действовали на нервы трупы, лежащие здесь, из-за них в голову постоянно лезли депрессивные мысли. Но люди вроде меня, сталкиваясь с подобными интеллектуальными загадками, склонны испытывать не страх, а некоторое подобие удовольствия. Для меня такие ловушки предпочтительнее, чем встреча с цзунцзы.

Паньцзы относился к Толстяку так же, как и я, потому пренебрежительно спросил: "Что у тебя там? Только не надо ерунду городить, у нас на это времени нет."

Подойдя поближе, Толстяк обиженно ответил: "Вот только не надо тут устраивать дискриминацию толстяков. Да, я тоже могу ошибиться и напортачить. Но сейчас мои выводы помогут исправить положение."

Паньцзы хлопнул себя по виску и расхохотался: "Неужели твой крошечный мозг умеет делать выводы?"

На удивление Толстяк не разозлился и продолжил объяснять: "На самом деле я не могу предложить однозначного решения этой головоломки. Но я вспомнил ситуацию, когда мы столкнулись с похожей ловушкой в подводной гробнице. Мы оказались в тупике, сразу решив, что столкнулись с очень сложным механизмом. Но на самом деле все было просто — а мы уже не могли увидеть этой простоты. Сейчас мы поступаем так же, допуская, что здесь ловушка чрезвычайно сложная. Наши выводы предвзяты изначально. Вот мы решили, что дело в перемещающейся сокровищнице. Но упустили тот вариант, что причина может быть более простой, и помещения тут не перемещаются."

"Если все так просто, то почему мы выбраться не можем?" — недоверчиво ухмыльнулся Паньцзы.

Я видел, что Толстяк еще не закончил, а здравый смысл в его словах есть, и сделал знак Паньцзы не перебивать.

"На самом деле все может быть куда проще, — продолжил Толстяк. — Если с помещениями гробницы все в порядке, но мы не можем выбраться, значит, проблема в нас самих."

Мы с Паньцзы разинули рты: "Ты имеешь в виду, что этот замкнутый круг создали мы сами?"

Толстяк кивнул: "Хотя я не могу сказать, в чем именно проблема, но все так, дело в нас. Может быть, изображения на фресках имеют какой-то гипнотический эффект или тут присутствует галлюциногенный газ. Я однажды объелся ядовитых грибов. Ощущения были те же, я потерял ощущение пространства и направления, мне казалось, что я хожу в замкнутом круге."

Я вспомнил, что Толстяк однажды рассказывал, как отравился грибами во время охоты на медведя в молодости, и задумался. Паньцзы тоже перестал ехидничать и, хмурясь, обдумывал сказанное. Проблема в нас самих? Если это так, тогда ситуация действительно сложная, одно дело — решить головоломку, и совсем другое — справиться с собственным подсознанием или галлюцинациями. Но, поразмыслив, я решил, что Толстяк кое в чем ошибается.

На самом деле предположение Толстяка может быть верным, однако есть одна мелочь. При воздействии психотропных веществ человек не только галлюцинации видит. Обязательно должна быть и физиологическая реакция: головокружение, тошнота, дискомфорт. А у нас такой реакции нет. Значит, дело не в ядах.

Гипнотическое воздействие тоже вполне возможно. Но методики гипноза обычно направлены на одного человека. Чтобы работать с группой людей, требуется личное присутствие гипнотизера, в противном случае нельзя гарантировать, что под влияние гипноза попадут все. Толстяк, возможно, восприимчив к такому воздействию, но меня и Паньцзы достаточно сложно загипнотизировать.

С другой стороны у моей теории перемещающихся помещений тоже есть недостатки. Любой механизм имеет очень точные настройки: скорость движения, зона перемещения. И люди, попавшие в ловушку, не будут все время соответствовать этим параметрам. Чтобы такая ловушка воздействовала сразу на четверых долгое время, надо, чтобы мы все постоянно двигались вместе, с одинаковой скоростью. А мы каждый раз перемещались по коридору, нарушая эти установки. Проще говоря, подобная ловушка сработает лишь один-два раза, Ван Цзанхай не стал бы создавать сложную конструкцию, которая по сути бесполезна.

Раздумывая над возможными вариантами, мы успокоились. Толстяка хватило лишь на одно предположение, но что делать дальше, он не знал, и снова погрузился в глубокую задумчивость. А я чем больше думал, тем сильнее чувствовал усталость, и в конце концов задремал.

Проспал я всего три-четыре часа, и сон мой не был глубоким. Я слышал голоса Толстяка и Паньцзы, затем проснулся. Оказалось, что остальные еще раз попытались пройти по коридору. Проснувшись, я увидел запыхавшегося Шуньцзы, вбежавшего в сокровищницу и доложившего Толстяку, что нет никаких изменений.

Я протер глаза и спросил, что они делают. Толстяк сказал, что от размышлений толку не видел и предпочел поэкспериментировать. Они прошли по коридору вдвоем: первый шел с завязанными глазами, а второй, чуть позади, наблюдал за ним. На всякий случай оба обвязались веревкой. Так Толстяк хотел проверить, не является ли ловушка воздействием зрительных образов на фресках.

Я вздрогнул, когда услышал это. Этот способ был опасен. А если проблема не в рисунках на стенах? Что если они пришли бы в комнату, где нет нас с Паньцзы? А вдруг проблема в другом, и в какой-то момент на другом конце веревки окажется не человек?

Но, в конце концов, результат оказался все тот же: с закрытыми глазами или с открытыми, они все равно вернулись в сокровищницу. Шуньцзы, который шел на ощупь, тяжело дышал, и его лицо было бледным.

Мы снова расселись по местами, разочарованно вздыхая. Я посоветовал не тратить время на бессмысленные метания. Тем более, в результате этого эксперимента могли возникнуть серьезные проблемы, и тогда вообще думать было бы нечем. А теперь снова пришлось возвращаться к тому, что мы обсуждали до того, как я заснул.

С другой стороны, пока я спал, остальные исключили вероятность гипнотического действия фресок. Но ведь гипноз мог быть и другого типа: звук, газ, вибрация. Теперь мы активно обсуждали другие варианты, но, проговорив часов пять, устали, а наши желудки намекнули, что одними разговорами сыт не будешь.

Закурив после перекуса, Толстяк подумал и сказал: "Просто болтать — пустая трата времени. Надо записать все варианты, которые мы предположили. Так хотя бы система появится, можно будет последовательно исключить невозможные варианты."

Я кивнул, последний час мы только и делали, что обсуждали одно и то же, запутывая сами себя.

Толстяк расчистил место на полу, отодвинув золото в сторону и пронумеровал будущий список: 1, 2, 3, 4. Затем предложил: "Давайте вспомним все, о чем мы только что говорили. Не надо подробно и конкретно, просто обобщенное описание варианта."

"Сначала мы думали о механической ловушке," — напомнил Паньцзы.

Толстяк под цифрой 1 записал слово "механизм".

Затем Шуньцзы вспомнил свой поход с завязанными глазами: "Вокруг есть что-то, что влияет на наши чувства и сознание, например, гипноз или указатели, влияющие на психику, которые заставляют нас возвращаться неосознанно."

"Не надо так подробно," — кивнул Толстяк и под цифрой 2 записал "галлюцинации". Затем посмотрел на меня.

"Пространственная аномалия? — предположил я. — Искривление пространства."

"Это фантастика, невозможно, потому что слишком невероятно," — заявил Паньцзы.

"Ну, небольшая вероятность искривления существует, скажем, одна десятитысячная, — ответил Толстяк. — Значит, этот вариант тоже нельзя упускать из виду. Мы же пока только список вероятных возможностей составляем." И он под цифрой 3 написал "искривление пространства". Затем подумал, пробормотал себе под нос: "Тут могут быть демоны." И под цифрой 4 записал слово "демоны".

"И какой смысл в этой писанине?" — недоумевал Паньцзы.

"Ты много книг умных прочитал и не понимаешь? — ехидно ответил Толстяк. — А я вот мало читал, но знаю, что все полученные сведения надо сначала систематизировать. Это позволяет сэкономить много времени. Разве у нас в запасе не всего пара дней? Не отвлекаемся, давайте подумаем над пятым вариантом? Что написать в пятом пункте?"

Я пробежал глазами написанные четыре пункта списка. Четыре разные направления науки: механика, психология, квантовая механика(1) и мистика. Для пятого пункта сложно придумать что-то. В уже существующем списке можно понять только первые два варианта, третий и четвертый кажутся абсолютно невозможными.

Толстяк, не обращая внимание на наше замешательство, предложил: "Хорошо, давайте проверим первый и второй пункты. Это можно сделать один способом."

"Каким таким способом?" — осторожно спросил я.

Фактически мы уже проверили первые два варианта. Если учесть, что ловушка находится где-то на протяжении длинного коридора, вообще любые способы исследования тут бесполезны.

Толстяк неожиданно улыбнулся: "Вообще-то я придумал очень простой и быстрый способ. Мы не сможем определить точно, механизм это или гипнотическое воздействие, но точно исключим третий и четвертый вариант."

Глядя на горделивое выражение лица Толстяка, я почувствовал себя неуютно. У него есть план? Это может доставить нам проблем. А Толстяк уже поднимал автомат, лежавший на земле: "Длина коридора около тысячи или двух тысяч метров. Эффективная дальность стрельбы у Тип 56 — около четырехсот метров(2), но пуля может пролететь и три тысячи метров. Стрельнем отсюда и просмотрим, что будет."

Услышав это, я был просто в восторге: да он гений! Когда мы идем по коридору, нас могут сбивать наши собственные чувства и несовершенство восприятия окружающей обстановки. Но у пули нет ни чувств, ни восприятия, на нее ловушка, действующая на психику, никак не повлияет. Если ловушку можно объяснить, руководствуясь здравым смыслом, то она после выстрела не вернется. И скорость пули — еще один плюс этого эксперимента. Две-три секунды — и мы точно будем знать, что никакой мистики и искривления пространства тут нет.

Но если все-таки нам достались третий и четвертый варианты, мы тоже сразу это поймем, если пуля вернется.

Просто и красиво, в полном соответствии с духом науки. Мне даже стало стыдно, что не я, закончивший университет, придумал этот способ. С другой стороны, Толстяк додумался до такого именно потому, что у него мозги не забиты лишними знаниями. Это просто логическое мышление.

Чтобы исключить мистику или иллюзии, надо найти то, что не подвластно таким воздействиям. Это просто, как дважды два. Я подумал, что Толстяк легко может противостоять ловушкам Ван Цзанхая, потому что во всем ищет сначала простое решение. А ведь именно простота, замаскированная под сложную конструкцию, всегда лежит в основе проектов древнего архитектора.

Толстяк уже собирался стрелять, выбравшись в коридор.

"Подожди!" — крикнул я, останавливая его.

"Ну что опять?" —буркнул он в ответ.

"Не ерничай и не торопись, — посоветовал я. — Если мы все-таки вляпались в мистику или искривление пространства, то пуля вернется назад. Ты должен стать так, чтобы в тебя не попало."

Толстяк сразу переменился в лице. Очевидно, он совсем не верил в последние пункты и не задумался об этой возможности. Соглашаясь со мной, он прикинул, что пуля, летящая по параболе, попадет чуть ниже точки вылета, и сдвинул ствол чуть в сторону.(3)

Мы все спрятались за дверями, но морально приготовиться не успели, Толстяк выстрелил сразу. Звук эхом прогрохотал в коридоре, и практически сразу мы почувствовали, как дверь тряхнуло, подняв облако пыли.

Еще не понимая, что именно произошло, я чувствовал, что дело плохо. Высунув голову наружу, я посмотрел на Толстяка. Он застыл в той же позе, в которой стрелял. Рядом с ним в двери появилось пулевое отверстие, сантиметров на пять-шесть ниже его ствола. Из пулевого отверстия и дула автомата все еще поднимался тонкий дымок.

Примечания переводчика

(1)В оригинале упоминается квантовая механика (量子力学). Но, поскольку переводчица краем уха в теме, она пыталась понять, какое отношение искривление пространства имеет к квантовой механике(изучает явления, сравнимые с постоянной Планка, которая является константой электромагнитного излучения кванта и его частотой), это же теория относительности Эйнштейна (как раз занимается вопросами геометрии пространства-времени на основе теории тяготения). В крайнем случае речь может идти о квантовой теории поля в искривленном пространстве времени, а не о квантовой механике в целом. Но раз автор написал "квантовая механика", пусть будет так. В конце концов мы тут не физику изучаем, а гробницы зачищаем... простите, в порядок приводим.

(2) "Эффективная дальность стрельбы у Тип 56 — около четырехсот метров." На самом деле эффективная дальность Тип 56 — до 500 метров, у некоторых моделей только до 300. Не стала долго искать сведения о дальности не эффективной. Поскольку тип 56 — аналог АК, данные по нему такие: эффективная дальность 350-500 метров, дальность с сохранением убойного действия — 1500 метров. Дальность полета пули — 3000 метров.

(3) "Пуля, летящая по параболе, попадет чуть ниже точки вылета." На самом деле при стрельбе из автомата больше, чем на 1000 метров, просчитать траекторию полета пули невозможно. Единственное, что можно предположить, это попадание пули ниже точки вылета (это естественно, так как вершина параболической траектории будет в пятистах метрах от точки вылета, дальше пуля будет снижаться по параболе быстрее, чем до вершины). А вот деривация (смещение пули в сторону относительно направления ствола), можно просчитать только при стрельбе из снайперской винтовки (и то существует достаточно высокая погрешность). Деривация при стрельбе из автомата на такой дальности практически непредсказуема, особенно при стрельбе с рук.