Онлайн чтение книги Записки расхитителя гробниц Grave Robbery Note
Глава 30

Меня привела в чувство холодная вода, бегущая по лицу. Я лежал между двумя покрытыми мхом камнями, за спиной был порог, куда устремился поток сверху, заливавший мое лицо.

Ручей очень холодный, мои руки и ноги онемели. Уже не первый раз я оказываюсь в такой ситуации и знаю, что через несколько минут онемение пройдет. Но сейчас я был бессилен сделать хотя бы малейшее движение. Первые попытки пошевелить руками и ногами были безуспешны, тело реагировало медленно. Но все же мне удалось совладать со своим телом и, наконец, встать.

Светало, все вокруг было в тумане. Где это я?

Пришлось как следует растереть затекшие ноги, чтобы улучшить циркуляцию крови. Потихоньку я согрелся, и мысли прояснились. И сразу понял, что вокруг все изменилось: растительность в этом месте была другой, я видел совсем другое перед тем, как меня вырубили.

Блять! Вчера этот ублюдок хотел меня убить. В голове складывались многоэтажные матерные эпитеты, но здесь не на кого выплеснуть свою обиду.

Если он со мной никогда не встречался, так не сказал бы. Получается, я все-таки его знаю?

Мысли мои были в беспорядке. Я вдруг понял, что слишком миндальничал с ним, пытаясь аккуратно снять маску. Надо было срезать ее ножом.

И тут мне припомнились слова мастерицы, которая гримировала меня. Использование маски — всего лишь первый этап. Оригинал и фальшивка должны быть внешне хоть немного похожи. Как мой третий дядя и Се Ляньхуань, братья по крови, имевшие наследственные схожие черты. В этом случае маска будет смотреться естественно. В других случаях добиться идеального сходства очень сложно, практически невозможно.

Я не мог даже предположить, кем он может быть, а боль и холод, терзавшие мое тело, не позволяли сосредоточиться. Судя по словам Толстяка, он не отличается силой, но его навыки и подготовка лучше, чем мои.

Я осмотрелся. Должно быть, здесь был большой горный ручей, который давно пересох. Земля вокруг была усеяна крупной галькой, все камни размером с кулак были скрыты густым бурьяном и покрыты мхом. Видимо, здесь все время сыро. Небольшой ручеек, сбегавший со скалы, скрывался под этой галькой. Воды не было видно, лишь слышен ее тихий плеск.

Я взглянул на деревья. Стволы тоже были покрыты толстым слоем мха. Определенно, здесь воздух более сырой, чем там, где меня вырубили.

Как далеко меня унесли, пока я был без сознания?

Приступы головокружения и боли все еще были сильными, но в целом намного лучше, чем раньше. Видимо, я настолько привык к тому, что меня все время бьют, что тело научилось быстро адаптироваться. Найдя относительно удобный большой камень, я сел и с беспокойством коснулся своего лица.

Нет, я прикоснулся не к своему лицу, а к маске на нем. Думаю, что этот парень убил бы меня, но он опасался, что звук нашей борьбы услышит Толстяк, и не бил в полную силу. Это меня спасло. Но даже если я жив, рана на моем лбу может представлять серьезную опасность, смогу ли я оказать себе самостоятельно помощь?

Чувства, охватившие меня, были двойственными. Я не знал, хочу оставить эту маску или сорвать ее. Я осознавал две вещи. Маска оказалась полезной и помогла мне добраться сюда и привести много людей. Но, кажется, она доставит мне в будущем много проблем.

Я не знал, насколько плохи мои дела, пока не коснулся лба. Место удара болело очень сильно. Должно быть, под маской мое настоящее лицо все в синяках, но сама маска совсем не пострадала.

Кажется, такой маскировкой пользовались непростые люди, и материал маски очень прочный.

Другими словами, не сняв маску, я ничего не смогу сделать со своими травмами. Но на ощупь мне казалось, что все не так уж плохо. Даже увидеть в воде свое отражение я не мог, здесь был только ручей. Пришлось сдаться и заняться выяснением, куда я попал.

Я обошел скалу, которая везде казалась слишком крутой, и нашел место, где можно было подняться наверх даже с моими небольшими умениями. Хотя все равно будет сложно, на склоне почти не было деревьев, лишь небольшие кустарники. Похоже, что склон этот образовался в результате давно сошедшего селя.

Должно быть, меня столкнули вниз чуть дальше отсюда. Машинально разминая руки, я задумался: чудо, что мое тело не разлетелось на мелкие кусочки при таком падении. Но после нескольких попыток активно двигаться, я ощутил неприятную боль по всему телу.

Я могу отличить боль от ушиба и более серьезных травм. Сейчас онемение от холода еще не полностью прошло. Но боюсь, спустя недолгое время боль станет сильнее, возможно, я даже не смогу идти.

Прислонившись к дереву, я еще раз осмотрелся, пытаясь понять, что вчера произошло. То место, где меня ударили, должно быть выше по склону. Вырубив меня, этот ублюдок, должно быть, столкнул меня вниз, и я скатился к камням у ручья. Не знаю, на самом деле он собирался убить меня или только пугал. Но совершенно точно он не хотел, чтобы Толстяк нашел меня.

Там, где мы с Толстяком вчера допрашивали этого гада, вроде не было таких обрывов. Наверно, он притащил меня сюда. Значит, даже если я сумею подняться наверх, то вряд ли смогу найти Толстяка.

Собравшись с силами, я полез наверх. Прошло больше часа, приходилось часто останавливаться, но растительность вокруг стала более узнаваемой. Однако, до самого верха было еще далеко. Взглянув вниз, я понял, что не так уж и высоко забрался, а склон оказался действительно очень сложным для восхождения.

На самом верху уклон оказался почти под прямым углом, приходилось цепляться руками и ногами за все, что можно. К счастью, это были всего несколько метров. Преодолев этот участок, я добрался до пологого склона, где были высокие деревья, а лианы сплошь опутали землю, даже ногу поставить негде.

Солнце поднималось все выше. Я прислонился к освещенной стороне дерева и пытался унять дрожь от многократно усилившейся боли. Мне было так плохо, что словами не передать, а сил совсем не осталось.

Я молился, чтобы это не оказались переломы. Даже если сломано всего несколько ребер, в таком месте это может закончиться смертью.

Думая об этом, я вдруг начал смеяться, вспоминая все, что случалось со мной раньше. Не в первый раз я оказываюсь в такой ситуации и, кажется, настолько привык попадать в неприятности, что даже страха не испытываю. Мне казалось, что я — удачливая муха, которую все время бьют мухобойкой и никак убить не могут. Но в этот раз, кажется, я не умер потому, что застрял в мухобойке.

Спасибо, боже, за то, что не дал мне умереть. Но раз ты столько раз спасал меня, помоги и сейчас выбраться из мухобойки.

Немного вздремнув, я стиснул зубы и встал на четвереньки, пытаясь найти следы волочения, которые могут привести меня к тому месту, где мы допрашивали нашего пленника.

Дело было ночью, и я не запомнил никаких ориентиров, а сейчас я даже не знаю, в какой стороне от этого места нахожусь. И, скорее всего, Толстяк не видел, куда меня уволокли.

Но я не сдавался. Если припомнить, где останавливались лаоваи, можно найти это место. Там должны остаться следы — кострища или мусор. Найдя их лагерь, я смогу сориентироваться лучше.

Однако, не знаю, где я ошибся, и с какого места память подвела меня. Как ни пытался, я не мог найти ни следов лаоваев, ни сломанных кустов, по которым тащили меня. Я ничего не нашел.