Онлайн чтение книги Записки расхитителя гробниц Grave Robbery Note
Часть 2. Глава 13. Тайный проход

Мы бросились к яме, но было уже слишком поздно. Проход сворачивал в сторону, фонари не могли осветить его после поворота, в обозримом пространстве Паньцзы не было видно. Я не знал, мертв он или жив.

Чувствуя, как закипает кровь от страха за друга, я хотел броситься за ним, но Толстяк опередил меня. Он обвязался веревкой, вытащил нож, нырнул в проход и исчез в темноте. Я уже собирался следом за ним, но меня остановил Хуа Хэшан, сказав, что проход слишком тесен для двоих, случись что, там не получится развернуться, и погибнут все. А пока Толстяк в одиночку вполне может справиться без нашей помощи.

Притормозив, я заглянул в проход. Там было слишком темно, но я слышал звук передвижения Толстяка. Веревку быстро затягивало внутрь, я все никак не мог избавиться от беспокойства.

Через минуту веревка перестала разматываться, затем несколько раз дернулась и послышался крик Толстяка: "Тяните наверх!"

Мы отчаянно потянули веревку на себя. Вскоре появился Толстяк, державший Паньцзы, который отчаянно дрыгал ногами, пытаясь сбросить с себя мертвеца. Этот цзунцзы был невероятно упертым и отпускать свою жертву не желал.

Нахмурившись, Чэнь Пи попросил нас отойти, в его ладони появился стальной шарик. Бросок старика был меткий: шарик попал в большую голову мертвеца, тот закричал и отцепился от Паньцзы, а мы поторопились вытащить его наружу.

Мертвец пытался снова схватить Паньцзы за ногу, но Чэнь Пи не давал ему ни единого шанса, стальные шарики не просто попадали в цель, но и отталкивали цзунцзы. После третьего попадания мертвец покатился вниз, в темноту.

Мы воспользовались случаем, чтобы вытащить обоих друзей из ямы, и сразу отошли подальше. Хуа Хэшан, держа лопату наперевес, притаился поблизости. Как и ожидалось, мертвец, не желая сдаваться, выскочил наружу, и Хэшан одним ударом сшиб его. Мы услышали отчаянный крик, а труп снова исчез в темноте прохода.

Лицо Толстяка было бледным. С трудом переводя дыхание, он сказал, обращаясь к Паньцзы: "Похоже, это не моя женушка, а твоя. Ты ей больше нравишься."

Все еще потрясенный, Паньцзы отмахнулся: "Не говори, мы квиты, — он тут же обратился к Хуа Хэшану. — Эта дыра сфинктральная, наверно, логово мертвяка? Если так, я взорву ее, пусть бедняга переродится во что-то более приличное."

Хуа Хэшан ответил: "Мертвецы — не звери, им логово не нужно. А вот проход очень странный. Ты, когда туда провалился, видел что-нибудь интересное, особенное?"

Паньцзы покачал головой, а Толстяк сказал: "Там темно и ничего без фонарей не видать. Но я задевал задницей стены. Этот проход явно делали люди."

Сделан людьми? Хуа Хэшан казался обеспокоенным, а я попытался осмотреть дыру.

Провал напоминал колодец из-за близкого к вертикальному наклона на достаточно большую глубину. Я сначала подумал, что это скважина, сделанная под сваю, но диаметр прохода был слишком большим, да и глубина такая для сваи не нужна. По краю проема действительно виднелись следы искусственной обработки грунта, но незначительные. Это было похоже на лавовую трубку, стены которой немного обработали для удобства использования. Я посветил внутрь: мертвеца нигде не было видно. Не знаю, убил ли его Хуа Хэшан. Этот мертвец был страшный, но, кажется, не такой уж и сильный.

Стены колодца у проема были выложены сланцем, но не сплошь и не ровно. Текстура стен прохода напоминала внутреннюю стенку двенадцатиперстной кишки человека(1). Изнутри тянуло сквозняком, воздух был влажный и затхлый. В нескольких метрах от края тьма сгущалась, и было непонятно, куда ведет этот проход.

Толстяк удивленно сказал: "Запах как в погребах, которые используют на северо-востоке. Строители гробницы сделали себе место для хранения жратвы, где мариновали капусту?"

Хуа Хэшан проигнорировал его шутку, опустил руку вниз и заметил: "Сквозняк сильный. Это не колодец, а проход, который куда-то ведет."

"Может, это тайный проход в Небесный дворец? — спросил Толстяк. — Вы же предполагали, что головы дракона соединяются."

"Мы ошиблись с трехголовым драконом, — напомнил я. — Но, даже если это на самом деле проход, соединяющий гробницы, он должен начинаться в усыпальнице, а не под полом главного зала."

"Вы не понимаете, — настаивал Толстяк. — Разве вы не слушали председателя Мао? Самое опасное место — безопасное(2). Может быть, это такая стратегия была у... у Ван-ван-цзяо(3)?"

Толстяк, видимо, так и не смог вспомнить имя Ван Цзанхая, потому придумал ему прозвище, я чуть не рассмеялся, когда услышал его, но сдержался и сердито ответил: "Пожалуйста, прояви уважение. Все-таки Ван Цзанхай мастер, создавший одно из самых известных направлений в китайской архитектуре и фэн-шуй. Вот явится он тебе в своей гробнице — и придется извиняться. Кстати, эту фразу сказал не председатель Мао, а Чу Люсан.(4)"

"Я и перед своими-то предками извиняться не буду, — съязвил Толстяк. — Если он мне явится, я его даже не узнаю. Короче, давай не будем о предках. Лучше скажи, что с этой дырой в земле делать? Не хочешь спуститься и посмотреть? Вдруг эта ожившая попа пятикорпусная там на самом деле гнездо себе свила, тогда снова может какую-нибудь гадость нам устроить. Давай спустимся и уже наверняка ее грохнем."

Хуа Хэшан покачал головой: "Поскольку трехголовый дракон не существует, нет причин делать проходы между горами. Только чтобы построить Небесный дворец, полагаю, ушло огромное количество ресурсов, тратить столько сил на обустройство обманки не имело смысла. Однако, этот проход зачем-то сделан, думаю, надо его осмотреть."

Я видел, как горят его глаза. Очевидно, что руководит им не только исследовательский интерес, и он не мог удержаться, чтобы не предложить свою идею для обсуждения. Начал Хуа Хэшан скромно: "Это всего лишь ничем не подтвержденные рассуждения. И они могут показаться вам странными..."

"Ничего страшного, излагай, — подбодрил его Толстяк. — Если ты ошибаешься, товарищи тебя поправят."

Засмеявшись, Хуа Хэшан кивнул и начал свои объяснения: "Спасибо, что позволил высказаться, я постараюсь говорить по делу и не отвлекаться. Что мы имеем? Проход находится под главным залом и его явно пытались скрыть, он сквозной, судя по движению воздуха противоположный вход относительно свободен. Значит, куда-то он все-таки ведет. И самое главное: следы обработки стен говорят, что проход делали не отсюда, а сюда. Поэтому можно сделать вывод, что это тайный проход, сделанный мастерами, строившими гробницу, и здесь находится выход оттуда."

"Тайный проход? — я задумался. — Значит, на том конце этого прохода гробница? Хоть это и не трехголовый дракон, но гробницу-то тут все равно можно было построить?"

Хуа Хэшан покачал головой: "Маловероятно. Мы не нашли вход в гробницу под надгробной плитой. А по правилам, если есть гробница, он там должен быть. И это правило незыблемо, иначе благоприятный фэн-шуй будет нарушен."

"Этот Ван-ван-цзяо тот еще шутник, — заметил Толстяк, — все делает по своим правилам. Может, он сделал вход в каком-то другом месте."

Хуа Хэшан отмахнулся: "Не надо думать, что все так просто. Ван Цзанхай, каким бы гением не был, все равно должен соблюдать правила. Если это не так, если он перевернул все традиции с ног на голову, следуя своей сумасшедшей гениальности, то у нас есть все шансы умереть здесь десять тысяч раз."

Думаю, он прав. Даже если возникло желание не следовать установленным традициям, о фэн-шуй забывать нельзя. Это как с могилой Чингисхана, над которой то ли русло реки проложили, то ли десять тысяч лошадей прогнали — и теперь никто это место найти не может. Я спросил Хуа Хэшана: "Тогда, если на том конце нет гробницы, куда, по-вашему, ведет этот проход?"

"Используем метод исключения, — сказал Хуа Хэшан. — Во-первых, этот проход находится под поддельной гробницей, созданной Ван Цзанхаем, значит, все же имеет какое-то отношение к строительству Небесного дворца. Во-вторых, если не Небесный дворец, то что еще может находиться поблизости? Не думаю, что тут был построен только Небесный дворец. Вполне возможно, что тайный проход был прорыт из другой гробницы под горой Трех Святых."

"Невозможно! — воскликнул я. — Это слишком далеко. Зачем прилагать столько усилий для подземного прохода, когда по земле путь будет во много раз короче? Это ненормально. Чтобы сделать такой подземный проход, требуется двадцать-тридцать лет. Были ли тогда возможности для такого крупного строительства?"

"В те времена для постройки Небесного дворца потребовалось около шестидесяти лет, это несколько поколений, — ответил Хуа Хэшан. — И мастера, которые там работали, предполагали, что жить после окончания строительства им не дадут. Времени на создание запасного тайного прохода было вполне достаточно. Но, чтобы знать точно, мы должны спуститься и посмотреть."

"Хуа Хэшан, а ты уверен?" — спросил до сих пор молчавший Е Чэн.

"Не уверен, — подумав, ответил уважаемый Хуа Хэшан. — Но попробовать стоит. На данный момент этот вариант лучше, чем идти тем путем, которым мы пришли. Все признаки указывают на то, что обратный путь может быть ловушкой. Даже если я ошибаюсь, на том конце все равно что-то есть, и вероятности, что там ловушки, меньше, чем на обратном пути. Мы не в первый раз оказываемся в подобной ситуации. Если это проход мастеров из гробницы, там не должно быть ловушек."

Идея Хуа Хэшана была довольно привлекательной. Правда, я так и не смог до конца разобраться с путаницей фэн-шуй, сколько бы мне Хуа Хэшан и Чэнь Пи не объясняли. Впрочем, меня никогда сильно не интересовало, плохой тут фэн-шуй или хороший. Мне бы просто выбраться. С другой стороны, я не знал, как дела у группы А Нин, а вот мы точно уже кучу времени потратили. Я так и не знаю конечной цели, к которой нас вел третий дядя, но если из-за проволочек мы ее не достигнем, мне будет стыдно перед ним.

Есть еще одна причина, по которой сейчас не стоит идти обратной дорогой и возвращаться в деревню. Шуньцзы уже знает, чем мы тут занимаемся. Сейчас он молча следует за нами, но этот человек совсем не глуп. Возможно, он просто выжидает момент, и, если мы вернемся в деревню, сразу продаст нас. Должно быть, Чэнь Пи тоже об этом задумывался. Если мы соберемся возвращаться, есть только два варианта: убить Шуньцзы или завалить его деньгами. Убить — не самый лучший вариант. Если мы вернемся без проводника, кто в деревне захочет быть следующим. Да и выбор проводников в этой местности невелик.

Мы долго обсуждали предложенный Хуа Хэшаном план, но никак не могли придти к единому мнению. Е Чэн панически боялся того мертвеца, который сгинул в проходе и пока больше не давал о себе знать. Паньцзы это тоже немного беспокоило. Мы с Толстяком склонялись к тому, что можно попробовать. Хуа Хэшан решил спросить мнение Чэнь Пи: "Дедушка Чэнь, как нам поступить?"

Чэнь Пи сидел в стороне с закрытыми глазами, слушая наш спор, но на вопрос не ответил. Хуа Хэшан переспросил несколько раз. Казалось, Чэнь Пи крепко спал и не слышал.

Толстяк, не в силах справиться с нетерпением, подошел и похлопал старика по плечу: "Наставник, скажи что-нибудь, не притворяйся суперкрутым." От прикосновения тело Чэнь Пи покачнулось, но глаза он так и не открыл. Хуа Хэшан глянул в лицо наставника, нахмурился, подбежал и взял старика за руку. Лицо его побледнело. Толстяк, наклонившись, прощупал сонную артерию, тоже побледнел, воскликнул: "Блять! Он умер!"

Это было, как удар грома среди полной тишины. Что? Умер? Когда? Ведь буквально несколько минут назад все было нормально? Но Толстяк был абсолютно серьезен и явно сильно обеспокоен, а Чэнь Пи все так же неподвижен, значит, точно что-то случилось. Мы немедленно окружили их.

Старик, казалось, окоченел, глаза были закрыты, лицо расслаблено. Он был похож на ледяную статую.

Я дотронулся до запястья Чэнь Пи и не почувствовал пульса, кожа его была сухой, сморщенной и ужасно холодной, а мышцы — очень твердыми. Он действительно мертв? Я был поражен: пока мы изучали странный проход, Чэнь Пи сидел в одиночестве, и его сердце медленно останавливалось, пока не перестало биться? Это похоже на смерть от переохлаждения. Но в таком случае требуется минут двадцать, чтобы остановилось сердцебиение и наступила остановка дыхания. А мы отвлеклись всего на пять минут. Как он мог так быстро умереть? Это кажется невозможным.

В моей душе еще теплилась надежда. Толстяк мог ошибиться. Он только коснулся шеи, но мог неправильно прощупать артерию. Может, у старика просто обморок. Слишком мало времени прошло. Хоть Чэнь Пи уже девяносто лет, как он мог так быстро скончаться?

Хуа Хэшан приподнял старику веко и посветил фонариком, лицо его помрачнело. Наконец, он посмотрел на Е Чэна и покачал головой. В отличие от Толстяка, у Хэшана был определенный медицинский опыт. Увидев, как он качает головой мы все поняли, что ошибки нет, Чэнь Пи был мертв.

"Что могло случиться? — тихо спросил Паньцзы. — От чего он умер?"

Хуа Хэшан вздохнул. Может, не знал или говорить не хотел. Внезапно он опустился на землю с потемневшим лицом. Толстяк тронул Паньцзы за руку и ответил: "В таком возрасте смерть — явление естественное."

Я тоже не смог удержаться от горестного вздоха. Разумеется, большие нагрузки в таком возрасте не могли пройти бесследно. Это несчастный случай, но вполне вероятный. Чэнь Пи, наверно, даже не предполагал, что умрет вот так. Может быть, это возмездие за его грехи?

Хотя, я помню, как умер мой дедушка. Это тоже случилось внезапно. Я в это время обедал. Он попросил принести ему вина, но я даже не успел встать, чтобы выполнить его просьбу — в следующее мгновение он был уже мертв. Отец рассказывал мне, что скоропостижная смерть — судьба многих даому. Это случается из-за того, что приходится с ранних лет сталкиваться со множеством мертвецов. Гибельная энергия мертвых людей плохо влияет на сердце, поэтому многие умирают в старости за одно мгновение. С другой стороны такая смерть легкая и безболезненная, просто останавливается сердце.

Мы все были растеряны. Чэнь Пи привел сюда Хуа Хэшана и Е Чэна. Теперь, когда он мертв, им нет смысла продолжать. Что касается нас, мы оказались тут только благодаря его опыту. Но теперь он умер, Молчун пропал. А навыков Толстяка и Паньцзы недостаточно, чтобы продолжать путь.

Пока я пытался понять, что делать дальше, Чэнь Пи вздрогнул. Сначала я решил, что это обычное трупное явление(5). Но затем его пальцы больно вцепились в мою шею, а глаза широко открылись.

Это было так неожиданно, что Е Чэн попятился и упал, скатившись вниз метров на пять или шесть, Толстяк и Паньцзы оказались более ловкими, но тоже отступили на несколько шагов с криком: "Мертвец ожил!"

Я пытался убрать пальцы Чэнь Пи со своей шеи, но не ожидал, что хватка старика будет такой сильной. Он сжал мне горло с такой силой, что я даже пошевелиться не мог, лишь прохрипел: "Достаньте... копыто достаньте! Поторопитесь!"

Но не успел я закончить свою отчаянную просьбу, как Чэнь Пи отпустил мою шею, оттолкнул меня и выругался: "Что ты за чушь несешь?"

В замешательстве я отступил назад, поближе к Толстяку, который преградил мне дорогу. И тут подумалось: как труп может разговаривать? Я посмотрел на Чэнь Пи: его глаза были открыты, взгляд осмысленный, а дыхание ровное.

Мы все еще смотрели на него с сомнением, не понимая, что происходит. Толстяк настороженно хмурил брови, но Чэнь Пи казался абсолютно нормальным, даже не верилось, что мгновение назад у него не было пульса. Нам всем казалось, что у нас начались глюки.

Хуа Хэшан, потерявший на какое-то время дар речи, наконец, собрался с силами и спросил: "Наставник, с тобой все в порядке? Ты просто..."

Казалось, Чэнь Пи не догадывался о том, что секунду назад был мертв. Он удивленно взглянул на нас, закурил и переспросил: "Что я "просто"...?"

Казалось, что у Хуа Хэшана головка кругом идет. Он смотрел на Чэнь Пи и не знал, что сказать.

Чэнь Пи холодно посмотрел на него и сказал: "Не волнуйся. Я так просто не умру."

Внешне Чэнь Пи был таким, как и прежде, его голос совсем не изменился. Он точно не был похож на призрака, ожившего мертвеца или чудом воскресшего. Может быть, он разыграл нас? Но зачем? Он за пару мгновений умер, потом так же внезапно воскрес, и мы даже не можем сообразить, что именно происходит. Может, Хуа Хэшан и Толстяк оба ошибались? Пульс у стариков иногда очень трудно прощупать, а эти два голопяточных врача те еще специалисты. Для стариков нормально иногда крепко засыпать на ходу, да и кровоснабжение у них плохое, потому и кожа Чэнь Пи была холодной.

Мы были растеряны и не могли это скрыть, как ни старались. Хуа Хэшан был все еще в замешательстве, но, осознав, что его четвертый господин жив, вздохнул с облегчением и пересказал ему то, что мы обсуждали раньше. Чэнь Пи посмотрел на проход, задумался ненадолго и ответил: "Это имеет смысл. Кажется, стоит попробовать."

Примечания переводчика

(1) "Текстура стен прохода напоминала внутреннюю стенку двенадцатиперстной кишки человека." Внутренняя стенка двенадцатиперстной кишки имеет четко выраженные круговые складки. Похожую форму имеют стены лавовых трубок.

(2) Самое опасное место — безопасное. Переводчица не ручается за точность цитаты и авторство, потому что цитатник Мао Дзедуна большой, а высказывания ниже упомянутого Чу Люсяна ей не известны.

(3) Ван-ван-цзяо汪汪叫 — звукоподражание собачьему лаю, похожее по звучанию на имя Ван Цзанхая.

(4) Чу Люсян — персонаж из серии книг «Легенды о Чу Люсяне» писателя Гу Луна, написанных в жанре "уся".

(5) "Сначала я решил, что это обычное трупное явление." У Се ошибается, в первые несколько минут двигательных трупных явлений не происходит. Все они связаны с трупным охлаждением и окоченением, когда сокращаются гладкие и поперечные мышцы. Это происходит лишь спустя 4-5 часов после смерти и позже.