Лишь когда шевеление на потолке совсем прекратилось, я понял, что тварь ушла. Мы с Толстяком переглянулись и осторожно продолжили наш путь. Теперь я не решался даже на минуту останавливаться, чтобы передохнуть. Через полчаса мы добрались до каменной плиты и забрались туда. Устали так, что даже моргать было больно. Осмотревшись, я понял, что камень под нами грубо отесанный, неширокая каменная платформа.
Посередине обнаружились ступени, ведущие наверх, но там дорогу преграждала плотно закрытая бронзовая дверь. Толстяк сказал, что ее можно выломать, и ухватился за выступы, потянув на себя, но только ногти обломал, а дверь не сдвинулась ни на дюйм.
Пока мы пытались справиться с бронзовой дверью, в темноте снова раздался звук падающих костей. Громадина, висевшая на потолке вниз головой, приближалась к нам, но на этот раз двигалась очень быстро.
Толстяк напомнил: "У нас в часах есть функция будильника. Давай настроим, и пусть бегает за ним."
Я тоже подумал об этом, включил нужный режим и швырнул пищащие часы. Звук падающих костей сразу прекратился. Часы были легкие, и я не стал бросать их слишком сильно, чтобы не разбить о стену.
Луч моего фонаря пересекла тень: огромный милото с запрокинутой головой. Не просто огромный — гигантский, формой походил на буддистскую ваджру(1), его кожа имела изумрудный оттенок и под фонарем блеснула, как драгоценный камень. Полагаю, древние яо считали его богом-творцом, возможно, богом войны и разрушения, но сейчас он застрял здесь и вынужден питаться падалью, как стервятник. А мы, вероятно, те самые идиоты, которые за тысячу лет решили устроить этому монстру сытный пир.
Милото на мгновение замер, затем вытянул руку в сторону звука, исходящего от упавших часов. Выглядел он озадаченным. Песок быстро поглотил часы, и скоро их звук стал глухим, еле слышным.
Я чуть не застонал от отчаяния, а милото еще какое-то время прислушивался, затем повернул голову к нам.
Лица у него не было, как у болванки для куклы-марионетки. Он медленно стал приближаться к каменной платформе, где стояли мы. Теперь я увидел, что лицо у него все-таки было, но оно сильно изуродовано, и многие шрамы оказались следами от пулевых ран.
Мы замерли, вжавшись в камень, а милото завис над нами. Казалось, он знает, что мы где-то рядом, но не может понять, где именно, поэтому остановился и прислушивается.
Больше всего я боялся, что Толстяк сейчас пукнет. Такое с ним случается, когда он нервничает в экстремальной ситуации. К счастью, он, наверно, научился управлять своим организмом получше, чем раньше. Но все равно было чертовски страшно. Сердце бешено колотилось, и мне казалось, что мой пульс слишком громкий, тварь слышит его и поэтому никуда не уходит.
Я боялся дышать, а ведь привык избавляться от стресса глубоким дыханием. Пытаясь сдерживать дыхание как можно дольше или дышать поверхностно, я обнаружил, что это очень трудно, и сердце уже выпрыгивало из груди и стучало в ушах. Теперь, чтобы привести себя в норму, мне часа три потребуется. Но, в конце концов, мне нечего стыдиться такой слабости: я не специально вляпался в неприятности, мои силы на исходе, сознание мутилось — и сердцебиение стало замедляться от усталости.
Теперь я задумался, что нам делать, если это чудище ростом в два раза больше человеческого, останется висеть здесь. Тогда мы точно задохнемся, пытаясь не дышать, и превратимся в две милых мумии.
Но я знаю, что Толстяк долго бездействовать не будет. Когда напряжение достигнет критической точки, он что-то предпримет. Однако, что бы мы ни делали, можем лишь выбрать способ смерти.
Что делать? Что делать? Что делать?
Я пытался вспомнить, что еще есть у меня в карманах, способное издавать звуки.
Судорожно перебирая в памяти содержимое своих карманов, я вдруг вспомнил о телефоне Цветочка.
Медленно засунул руку в карман — телефон все еще был там. Я был счастлив, и сердце снова забилось быстро и ровно. Медленно я вытащил телефон.
Как только я откинул крышку, неожиданно раздался звук предупреждения о низком заряде.
Я был в шоке. Вообще-то сигнал этот слабый, но сейчас прозвучал, как гром среди ясного неба. И тут же я увидел, что голова зеленой громадины свисает сверху прямо рядом со мной. Между нами было расстояние с указательный палец.
Он вертел головой, ориентируясь на слабый звук телефона. Я видел, как морщится его блестящая кожа, и видел на ней отражение своего бледного лица.
Не знаю, как сильно натянулись мои нервы, пока я переключал телефон в режим воспроизведения видео. Каждое нажатие кнопки сопровождалось слабым звуком, нажать надо было шесть кнопок. А хрень сверху продолжала крутить башкой, задевая мой затылок, оказываясь то справа, то слева. Наконец, я добрался до вкладки с видео и бросил телефон вперед.
Звук видео включился сразу, аппарат еще падал с каменной платформы вниз, когда милото начал свою атаку, устремившись за ним с большой скоростью. Падая вниз, милото толкнул меня. Потеряв равновесие, я шлепнулся в песок и сразу погрузился в него с головой.
Вынырнув, я увидел, как милото дотянулся до телефона и сжал его в руке, свет экрана пропал. Теперь я видел только огромную руку, размахивавшую кулаком. Не знаю, сломал ли он телефон или просто зажал в ладони. Впрочем, со временем мобильник постигла бы та же участь, что и часы.
Вокруг царила полная тишина. Я видел, что милото снова направился на потолок, поэтому не осмеливался шевелиться, позволив себе по шею погрузиться в песок.
Мне удалось отогнать эту хрень от каменной платформы, теперь дело за Толстяком. Я уже собирался расслабиться, как понял, что в песке что-то есть!
Время от времени я чувствовал покалывание в теле, погруженном в песок, как будто меня кусали мелкие насекомые.
Ручейник! Вот же пакость! Ну конечно, Толстяк же говорил, что они питаются трупами внизу. Для них все, что находится в песке — это еда. Трупоеды — все равно плотоядные, и они собираются съесть меня.
Сквозь толщу песка я дотянулся до ближайшего зудящего места и нащупал жука. Эта дрянь маленькая, размером всего лишь с креветку. Я ухватил его и вытащил на поверхность.
Его жвалы крепко уцепились за кожу на ладони, не оторвать. Потянув сильнее, я почувствовал, как трескается кожа.
Боль была почти резкой и сильной. Но я не желал, чтобы меня какой-то клоп жрал, поэтому собрался заняться другим жуком.
Второго я оторвал, сжимая зубы. Кроме места второго укуса все еще болела ладонь, а песок, попавший на ранку, усиливал неприятные ощущения. Но в этот момент я осознал, что резкая боль быстро проходит.
А затем я увидел, как вокруг меня песок словно вскипел, и бесчисленные жуки стремительно стали выбираться на поверхность и отползать прочь от меня.
Они двигались очень быстро и шуршали. Огромный милото, висевший на потолке, услышал эти звуки, увидел движение и тут же погнался за ручейниками.
Понятно, они испугались моей крови. Не знаю, радоваться мне или удивляться. Я тут же подал сигнал Толстяку, который удивленно таращился, наблюдая за происходящим. Он протянул руку, и я взобрался на каменную платформу.
Ранка на ладони сильно кровоточила, я смотрел на нее и матерился. Толстяк успокаивал меня: "Если так дальше пойдет, сможешь частично младшего брата заменить."
Толстяк покачал головой: "Бронзовая дверь закрыта крепко, у меня не хватает сил открыть ее. Но у меня есть план. Хотя тебе придется рискнуть собой."
Примечания переводчика
(1) Ваджра, 金刚, дословно "алмаз" или "бриллиант", но чаще это слово используется, как определение ваджры — ритуальное и мифологическое оружие, которое по легенде было создано ремесленником Тваштаром из костей мудреца Дадхичи для бога Индры. Индра использовал ваджару в войне с асурами. Внешне напоминает восьмерку: узкая рукоять в центре и две булавы по краям. Считается, что булавы могли трансформироваться в мечи и копья.
Нецензурные выражения и дубли удаляются автоматически. Избегайте повторов, наш робот обожает их сжирать. Правила и причины удаления