Онлайн чтение книги Записки расхитителя гробниц Grave Robbery Note
Часть 2. Глава 1. Хребет Пяти Снежных Святых

Итак, переждав метель в лавовой пещере, мы снова отправились в путь и нашли группу А Нин у подножья снежной горы, изображение которой я видел на теневых рисунках подводной гробницы. На наш вопрос о том, как туда добраться, Шуньцзы сказал, что мы не сможем туда попасть.

"Почему он так категоричен?" — спрашивал себя я. Разве он не говорил, что обошел все восемьсот миль заснеженных гор и поднимался на каждую из них? Почему подняться на эту он отказывается?

"Эта вершина называется Снежной горой Трех Святых(1), — объяснил Шуньцзы. — И лишь восточный склон находится на территории Китая. Со снеговой линии начинается земля Северной Кореи. Потому мы не можем туда попасть."

Толстяк потерял на мгновение дар речи, затем спросил: "Снежная гора Трех Святых? Это та самая гора, через которую проходили основные пути снабжения добровольческой армии главнокомандующего Пэна для помощи Корее во времена сопротивления американской агрессии(2)?"

"Да, это та самая гора, — кивнул Шуньцзы. — Высота ее больше 2400 метров над уровнем моря. За ней находится плоскогорье Северной Кореи."

Сердце мое замерло, когда я услышал это. Гора Трех Святых известна всем, кто знаком с современной историей Китая. В мире есть три самых труднопроходимых горных границ: Между Индией и Пакистаном(3), между Израилем и Ливаном(4) и между Северной Кореей и Китаем. Пограничная линия, проходящая через гору Трех Святых выше снеговой и составляет всего 14 километров.

Китай и Северная Корея всегда были дружественными странами. Всем известно, как легко пересечь границу между ними, на западном склоне горы Чанбайшань контрольно-пропускных пунктов мало, зато есть много тропинок через леса Чанбайшаня. В 1996 году, во время великого голода(5) участились случаи контрабанды: через границу перевозили альпийскую родиолу(6) — ценное лекарственное сырье, произрастающее в Чанбайшане. Корейские солдаты ловили контрабандистов, но многие сборщики трав брали с собой алкоголь и сигареты, которыми откупались от патрульных. Постепенно такая ситуация привела к тому, что граница существовала только на словах.

Но участок границы по снеговой линии на горе Трех Святых до сих пор перекрыт. Никто не знает причины(7), говорят лишь, что граница именно здесь проходила всегда. Во время сопротивления агрессии США через этот участок границы проходила переброска продуктов и стратегической помощи Северной Корее, тогда и было построено большинство блок-постов и укреплений, чтобы обе стороны могли контактировать друг с другом оперативно, но противник не смог пройти этот участок.

Сейчас наши запасы продовольствия не позволяют использовать обходной маршрут. Единственный способ сэкономить время — идти напрямую через снеговую линию и пересечь границу. Только в этом случае опасность представляют не хитрые ловушки или цзунцзы, а вполне реальные пули автоматов Тип-81(8) и пограничные патрули.

Сложившуюся ситуацию понимали все и растерянно обменивались грустными взглядами. И что нам делать дальше?

"Не волнуйтесь, — оптимистично заявил Паньцзы, — всегда есть способ перейти границу. Шуньцзы был солдатом корейской армии и должен знать их слабые места. Мы можем убедить его помочь нам, в конце концов, предложим ему больше денег."

Выслушав наше предложение, проводник решительно покачал головой: "Нет, это невозможно. Есть всего несколько троп, по которым можно подняться на гору. Но все они труднопроходимы, каждые десять метров с той стороны освещаются прожекторами. Ближе к подножью горы есть пограничная зона(9). Людей в патрулях немного, но график обхода достаточно плотный. Мы даже не сможем подойти к патрулю, чтобы договориться. Я служил на границе, по уставу при обнаружении посторонних в пограничной зоне делается первый выстрел в воздух. Если сразу после этого нарушители не поворачивают, следующий выстрел уже по ногам."

"Тогда давай возьмем фрукты и подарки, притворимся простыми жителями деревни, которые идут на ту сторону на похороны. Местные ведь частенько ходят через границу?"

Шуньцзы рассмеялся: "А ты шутник, как я погляжу. Не выйдет. Во-первых, местные ходят другими маршрутами, тут не тот участок, где можно ловить рыбу в мутной воде. Во-вторых, где мы тут фрукты с подарками найдем? Кругом один снег и лед. А прикидываться родственниками умершего с пустыми руками — согласись, будет выглядеть подозрительно."

"И что тогда делать? — вздохнул Толстяк. — Неужели этот чертов участок никак нельзя пройти? Не верю. Даже македонская "военная машина" имела недостатки(10). Ты что, самый богатый человек в мире? Просто скажи, сколько тебе нужно добавить, чтобы решить эту проблему."

Шуньцзы смущенно почесал в затылке: "Это не вопрос денег. Был бы способ, я бы не отказался от доплаты. Но надо было сразу сказать, что вам в Северную Корею надо, я бы повел вас другим путем. А сейчас уже поздно. Отсюда на ту сторону не пройти."

Мы были в недоумении. Никто не предполагал, что до сих пор есть такие участки границы, мы все считали, что переход границы везде не является серьезным преступлением. Но говорил Шуньцзы искренне, вряд ли бы он стал от нас скрывать что-то, особенно если мы готовы платить.

Хуа Хэшан и остальные не знали, что сказать. Все обратили взгляды к Чэнь Пи, ожидая его мнения. По сути вопрос стоял в том, идти дальше или возвращаться. Если продолжать поход, надо будет выбирать обходные маршруты, времени на этой уйдет в два раза больше, пока доберемся до Небесного дворца, с голоду помрем. Можно вернуться, передохнуть, а потом пойти другим маршрутом. Но тогда получается, что мы впустую потратили столько времени и сил.

Лично я был готов идти дальше. Не знаю, зачем, но третий дядя торопился организовать эту экспедицию, вероятно из-за того, что А Нин и ее команда наступали нам на пятки. Мы по плану третьего дяди должны опередить их. Хотя, моя готовность была, скорее, теоретической, я понятия не имею, что значить испытывать голод в снежных горах.

Чэнь Пи вздохнул. Очевидно, он тоже не ожидал, что все так обернется. Это на своей территории в Чанша он одной рукой небо может закрыть(11), это там он мог делать, что угодно: убивать, поджигать, грабить. Но когда дело касается противостояния с регулярной армией, тут всемогущество Чэнь Пи дает слабину. Бедняку не справиться с богачом, а богачи вынуждены идти на уступки чиновникам. Чэнь Пи долго молчал, раздумывая, его взгляд становился все мрачнее.

Я начал нервничать и посмотрел на Молчуна, мнение которого не помешало бы узнать. Но, кажется, его вообще наша дискуссия не интересовала. Он задумчиво смотрел на заснеженные пики, даже не знаю, думал он о чем-то или просто медитировал. Но вид у него был такой, словно все происходящее его никак не касалось.

Мы продолжали обсуждение, переливая из пустого в порожнее, и не могли найти решение. Когда все уже были готовы сдаться, нас окликнул Е Чэн, которого оставили дежурить.

Посмотрев вниз, мы увидели, что группа А Нин выдвинулась вперед. И, судя по тому направлению, которое они выбрали, их целью была именно снеговая линия горы Трех Святых. Лошади шли налегке, часть снаряжения А Нин и ее спутники оставили в снегу.

"Странно, — заметил Е Чэн, — разве они не знают, что там граница? Что курит их проводник? Он должен быть, как и Шуньцзы, предупредить их. Они собираются соревноваться с пограничниками в стрельбе по живым мишеням боевыми патронами?"

Я покачал головой. Зная компанию, на которую работает А Нин, предполагаю, что гид им не только все рассказал, но, скорее всего, он у них не один и куда более опытный, чем наш Шуньцзы. Там всегда использовали только профессионалов. Думаю, маршрут их полностью продуман до мелочей, и менять его они не собирались.

Толстяк снова засомневался в профессионализме Шуньцзы и спросил, как это понимать? Он не знает способа перейти границу, а эти, внизу, знают?

Прищурив глаз, Шуньцзы ответил: "Есть только один способ пройти этим путем. Они собираются перейти горный перевал. Этот путь тоже очень рискованный, но стрелять там не будут. Но для нас это будет очень сложно: их команда более многочисленна, снаряжение лучше, лошади есть."

"А нам-то что делать дальше? — обратился Е Чэн к своему господину. — Может быть, стоит последовать за ними?"

Чэнь Пи молча покачал головой и указал на другую вершину, спрашивая проводника: "А это что за гора?"

Шуньцзы посмотрел в бинокль и ответил: "Эта гора носит имя Малый Снежный Святой, и она находится в нашей стране. Вместе с горой Трех Святых в Китае и Большим Снежным Святым в Корее они известны, как хребет Пяти Мудрецов."

"И мы можем подняться на этого Малого Святого?" — спросил Чэнь Пи.

Он замолчал, остальные застыли в недоумении. Что собирается сделать этот старик? Даже Шуньцзы не сразу смог ответить, пытаясь понять план Чэнь Пи: "Потребуется лишний день. Но это действительно далеко от пограничной зоны. Со стороны дорога кажется простой, но это не так."

Чэнь Пи почистил штаны снегом и сказал, вставая: "Хорошо, просто отведи нас туда."

Мы все еще не могли понять, в чем его задумка. Хуа Хэшан робко напомнил: "В чем дело, наставник? Идти туда — пустая трата времени. Пусть и не так далеко, как в обход, но все равно, запасов у нас не так много."

Чэнь Пи указал в сторону трех упомянутых гор: "Вершины здесь покрыты снегом круглый год, потому хорошо просматривается редко встречающийся трехголовый дракон. В большом фэн-шуй это называется "сидящие драконы", где все три вершины являются полноценными головами дракона. Такое место идеально подходит для группового захоронения. Если Небесный дворец находится на горе Трех Святых, то две другие вершины могли быть использованы для гробниц императрицы, близких родственников или приближенных аристократов. При создании групповых захоронений на сидящих драконах есть одно правило: все головы должны быть соединены. В противном случае, как говорит фэн-шуй, драконы по одиночке могут улететь в небо, а в семьях усопших воцарится хаос, дети и внуки будут перебиты, начнутся братоубийственные войны. Поэтому, если на Малом Святом есть гробница, то она обязательно будет связана потайным ходом с Небесным дворцом. Существует много древних гробниц, построенных на трехголовых драконах. Например, захоронение Трех сыновей периода Сражающихся царств на Маньшане, раскопанное в 1987 году(12), которое имело три гробницы на трех холмах одного хребта. Две из них первоначально имели коридоры примерно полтора метра в ширину, ведущие в центральную гробницу. К сожалению, во время раскопок стены этих коридоров обрушились. И сейчас сложно сказать, какой была изначальная планировка этого комплекса."

Проследив за его рукой, мы увидели три заснеженных пика, словно лежащие на краю неба и окруженные менее высокими горами. Но лично я не видел никакого трехголового дракона, и не понимал, как это разглядел Чэнь Пи. А он закончил говорить и, взглянув на Молчуна, спросил: "Младший брат, скажи, я прав?"

Тот отреагировал странно: услышав вопрос оглянулся и взглянул на него затуманенным взором, а затем вернулся к своему созерцанию чего-то, ведомого лишь ему одному. И не ответил ни слова.

Никто из нас не разбирался хорошо в большом фэн-шуй, потому оставалось поверить на слово. Тем более, что Молчун, хоть и промолчал, но не оспорил выводы Чэнь Пи. Молчание ведь можно считать согласием?

Спустившись к месту стоянки группы А Нин, мы осмотрели брошенное ими снаряжение. Очевидно, что оставили его не бездумно, мы не нашли ничего особо полезного. Толстяк выудил из снега несколько пустых магазинов от автоматов и ружей, видимо, патроны вытащили и унесли с собой. Он хотел захватить пару стволов, но Шуньцзы остановил его. Если придется столкнуться с пограничниками, считал он, наличие ружей сыграет не в нашу пользу. Безоружными мы можем прикинуться местным населением и договориться с военными. Толстяку жаль было оставлять оружие, но проводник говорил дело.

Пройдя по пологому склону чуть вперед, мы нашли следы лошадей, уходящие вглубь ущелья, ведущего к перевалу. В этом месте мы сменили направление, и Шуньцзы повел нас в сторону от перевала, к Малому Снежному Святому. Вскоре мы оказались в мире, где есть только белый цвет, только снег, только свисающие со скал сосульки. И даже небо казалось слепяще белым.

На плоскогорье Чанбайшань, наверно, единственные в мире снежные горы, восхождение на которые дается относительно легко. В сравнении с Куньлунем тут вообще комфортная прогулка. Здесь нет огромных ледяных шапок с трещинами(13), где даже с "кошками" и ледорубами сложно закрепиться, не надо беспокоиться о ветре, который легко сдувает с ледяной скользкой поверхности. Но есть другие сложности. Чанбайшань — это типичные старые ледниковые горы с размытым рельефом и многочисленными карами и цирками(14). Я плохо знаю тонкости горного ландшафта и не могу точно описать, что именно я вижу по дороге. Одно понятно: прогуливаться тут надо осторожно, чтобы не сорваться в снежную яму или не соскользнуть в ледяной цирк. Такая прогулка опасна, но так захватывает.

Всю дорогу мы шли молча. Сначала казалось, что нам всего-то пару-тройку часов идти по прямой. Но на деле мы потратили почти весь день и до подножья Малого Снежного Святого добрались только к вечеру.

Для лагеря нашлась очень удобная ледяная пещера на снежном склоне в пятистах метрах над долиной. Можно было развести огонь и поесть горячего. Звездное небо — это не мутные звездочки городских обрывков неба, тут словно темное полотно покрыто россыпями ярчайших алмазов. Чэнь Пи достал компас и, ориентируясь по звездам, определил приблизительный маршрут на следующий день.

Мы все устали, но было еще рано, и Толстяк стал доставать Шуньцзы вопросами, к примеру, есть ли поблизости горячие источники.

Шуньцзы тоже скучал по теплу, но ответил, что на такой высоте найти выход подземных вод достаточно сложно. "Если вам скучно, можете прогуляться и поискать, — сказал он и уточнил. — Место, где могут находиться местные захоронения, находится примерно в километре нашего лагеря."

Захоронения — волшебное слово для даому. До сих пор я собирался просто побездельничать и отдохнуть, но услышав о близости могильников, заинтересовался.

Чэнь Пи был слишком вымотан, Хуа Хэшан остался позаботиться о нем, а остальные последовали за проводником, свернув налево от лагеря. Мы шли около получаса, добрались до края скалы, внизу была ледяная долина. Но сейчас там было темно, как в смоляной бочке, ничего не разглядеть.

Шуньцзы нашел хорошее место для стоянки, зажег фальшфейер и бросил его вниз.

В толще льда внизу показалось множество черных теней, среди которых угадывались очертания человеческих тел, расположенных хаотично, застывших в разных позах. Это было похоже на какой-то ритуал жертвоприношения.

Шуньцзы сказал, что в древности местные жители предпочитали хоронить своих покойников во льду. До сих пор старики приходят сюда и проводят обряды поминовения предков. Ледники с каждым годом утолщаются, поэтому самые ранние тела, похороненные, возможно, тысячу лет назад, находятся в глубине и отсюда кажутся просто черными точками. А очертания недавних покойников еще можно рассмотреть.

Я приблизительно прикинул число черных пятен во льду, которые удалось увидеть. Их были тысячи, возможно, десятки тысяч. И, может быть, такой ледяной могильник тут не один. Получается, что Малый Снежный Святой — это одна огромная братская могила.

"А есть среди этих покойников тела, похороненные во времена Восточного Ся? Того времени, когда был возведен Небесный дворец?" — внезапно спросил Толстяк.


"Не уверен," — Молчун равнодушно смотрел в глубину льда, думая о чем-то своем.

Эти тела погребены в толще льда и выкопать их оттуда очень сложно, практически невозможно. Больше ничего интересного мы не нашли и отправились искать горячие источники. Нам повезло: один небольшой нашли, с наслаждением умылись и согрели ноги в теплой воде, а вернувшись в лагерь, хвастались своей прогулкой на зависть Хуа Хэшану.

Странно, но в снежных горах спать хочется не только от холода. Согревшись, мы все начали зевать. А после горячей лапши на ужин даже ветер снаружи не мог отогнать сонливость. Забравшись в спальные мешки, мы оставили первым караульным Шуньцзы. Нас много, не обязательно всем дежурить ночью. Сегодня нашего проводника будут сменять Лу Фэн и Паньцзы.

Я так устал, что вырубился практически сразу. Но мои надежды сладко выспаться не оправдались. Через час хором захрапели Хуа Хэшан, Толстяк, Лу Фэн и Паньцзы. Спать под такую какафонию было просто невозможно, я проснулся, словно кошмар во сне увидел. Заснуть больше не получалось. Я вылез из спального мешка и предложил Шуньцзы сменить его, все равно я чуток выспался, а он сегодня еще не отдыхал.

Сидя у входа в пещеру, Шуньцзы курил в тишине и рассматривал тень черной горы на фоне звездного неба, обрамленную светом спрятавшейся за вершиной луны. Услышав мое предложение, он вежливо отказался: "Я взял ваши деньги. Плохо, если я буду сваливать на вас свои обязанности."

Ну, хозяин — барин. Я вынул сигарету и закурил, потом подсел к огню и подлил топлива в походную печь. Постепенно мы с Шуньцзы разговорились. Мне был интересен его многолетний опыт, ему — мои знания о гробницах и истории. Шуньзцы много знал о местных обычаях и природе, его рассказы были так интересны, что я окончательно проснулся. Долгая беседа добавила нам обоим бодрости.

Постепенно мы заговорили о нынешней экспедиции. Шуньцзы, оказывается, семь лет служил пограничником, из которых четыре года провел в резерве. До армии он был сборщиком трав, поэтому хорошо был знаком с географией Чанбайшаня. Друзья звали его Ажоуцзай(15), что означает "сын снежной горы". Думаю, мы можем быть уверены в его опыте, не так уж много людей, которые хорошо знают эту местность, и Шуньцзы — один из них.

Одно меня беспокоило, я все не мог перестать задавать себе вопрос: "Почему он потерял сознание перед лавовой пещерой?" Тогда я подумал, что слова о его большом опыте — хвастовство. Но слушая его сейчас, понял, что я ошибался, опыта ему не занимать.

Беседа у огня сблизила нас немного, и Шуньцзы внезапно спросил меня: "Господин У... давно спросить хотел, что вас привело в горы? Не расскажете мне?"

Его вопрос застал меня в врасплох, я не знал, что ответить. На какое-то время воцарилось молчание. Не могу же я ему рассказать об истинной цели нашей экспедиции, о Небесном дворце. В творение Ван Цзанхая вообще сложно поверить, это больше на сказку похоже. И нельзя заявить, что все мы родом из старинных семей даому или имеем к ним отношение. А на туристов мы точно не похожи, как ни стараемся. Ничего стоящего не придумав, я со вздохом ответил: "Зачем тебе это знать? Я не могу рассказывать подробности."

Казалось, он ожидал именно такого ответа и улыбнулся: "Ничего страшного, как-то случайно вопрос вырвался. Но мне это не важно."

Я чувствовал себя смущенным: врать не хотелось, правду говорить нельзя. Пришлось сменить тему для разговора. Я спросил, почему он стал проводником, если раньше собирал травы. Не разумнее ли было после армии заняться знакомым родом деятельности? Тем более, что сбор трав на плоскогорье Чанбайшань — дело выгодное и куда более безопасное, чем работа проводника. Нет ничего удивительного, что проводников в горы даже среди местных так мало.

От ответа Шуньцзы мне стало не по себе. "Я и не проводник, — сказал он. — После армии я занимался сбором трав, иногда сопровождал туристов по горам до снеговой линии или чуть выше. Но никогда далеко не заходил. Обычно я доводил туристов до Девичьего озера и возвращался обратно. Так далеко я веду группу впервые."

"Да ладно, хватит шутить!" — попытался я рассмеяться.

"Какие шутки, господин У, я правду говорю, — настаивал Шуньцзы. — В этом сезоне ни один проводник не пойдет в горы. Вы не могли найти проводника, но все равно пошли бы. Так что лучше хотя бы со мной, — он ободряюще улыбнулся мне. — Ходить тут на самом деле очень опасно. Если бы не милость Бодхисаттвы, мы бы уже все были мертвы. Но вы не волнуйтесь. Людей я сюда не водил, но сам здесь был не один раз, с местностью хорошо знаком и постараюсь сделать так, чтобы ничего плохого не произошло."

Выражение его лица было очень серьезным, кажется, он не шутил. Но что он за человек такой странный? "Если тут так опасно, зачем ты взялся за эту работу? — недоумевал я. — Неужели деньги для тебя важнее жизни?"

Шуньцзы многозначительно посмотрел на меня: "Деньги никогда не помешают, но у меня была другая причина сопроводить вас... Это из-за моего отца. Он пропал в этих горах десять лет назад. Тогда он вел группу людей по тому же маршруту, что выбрали вы. Вся группа пропала без вести. Вы мне напомнили этих людей. Они так же пришли в деревню зимой, так же торопились в горы, у них было похожее снаряжение, и на туристов они так же были мало похожи. Поэтому, когда я увидел вас, решил, что должен хоть как-то помочь, чтобы вы не сгинули в этих горах. А еще у меня до сих пор остается надежда узнать что-то о смерти моего отца, — он горестно засмеялся. — Возможно, все эти совпадения являются моими фантазиями, а отец и его группа просто попали под лавину и остались похоронены под снегом."

"Так вот почему ты спрашивал о цели нашей экспедиции!" — сообразил я.

Шуньцзы смущенно кивнул: "Эх, тебе не понять моих чувств. Знать, что отец где-то лежит под снегом и не иметь возможности прийти на его могилу..."

Я не ожидал, Шуньцзы такой чувствительный, и теперь смотрел на него другими глазами. До сих пор я видел лишь местного проводника, довольно бойкого на язык, а сейчас передо мной сидел любящий сын, чтущий память отца.

Однако он только что рассказал о людях, которые шли в горы по нашему маршруту. Они тоже искали Небесный дворец? Мое сердце забилось сильнее. Нет, это невозможно, просто совпадение. Чанбайшань большой, тут достаточно опасных мест, где можно погибнуть. Эти люди не обязательно шли именно к горе Трех Святых.

Шуньцзы, заметив мою задумчивость, решил, что наговорил лишнего: "Господин У, вы отличаетесь от остальных, поэтому я разоткровенничался с вами. Надеюсь, вы меня понимаете: не стоит остальным рассказывать о нашем разговоре. Они могут неправильно меня понять."

Ну, о том, что он впервые сюда людей ведет, я точно не скажу. Если ужасный Чэнь Пи не удавит его, то Толстяк точно забьет до смерти. Поэтому я согласно кивнул.

В это время из своей палатки вылез Лу Фэн, который собирался сменить Шуньцзы. Зевнув, он направился к нам и удивился, увидев, как мы мирно беседуем. Шуньцзы собрал свои вещи и отправился спать. Мне с Лу Фэном не о чем было разговаривать, я ограничился коротким приветствием и тоже отправился на боковую.

Среди оглушительного храпа я все-таки сумел провалиться в полудрему. Снился мне отец Шуньцзы, который был точной его копией, только с большой бородой. Он вел группу людей в горы, и меня беспокоило то, что эти люди были мне знакомы, но где я их раньше видел, вспомнить не мог... Под конец я провалился в глубокий, но беспокойный сон.

Вышли мы еще до рассвета. Судя по вчерашнему разговору с Шуньцзы, он давно понял, что мы — не простые туристы. Вообще-то мы плохо прикидывались: ни один турист не станет рисковать своей жизнью и сломя голову носиться по горам в метель. Но в нашей ситуации по-другому поступить было нельзя. Оставалось надеяться на честность проводника. Все-таки он давно живет в Чанбайшане, повидал немало странных людей. Кого тут только не бывает: контрабандисты, браконьеры, паломники из Кореи, не тысячи в год, но сотни — точно бывают. И у каждого свои секреты. Вот пусть сам и гадает, что именно мы тут делаем.

Чем выше мы поднимались, тем сложнее было идти. Склон становился все круче, над нами нависали ледяные шапки и скалы, покрытые снегом, грозящие лавинами, поэтому мы старались переговариваться как можно тише. Толщина снега была слишком большой, стоило чуть оступиться, чтобы оказаться в снегу по самую макушку. В этом случае выбраться без посторонней помощи невозможно. Приходилось прощупывать дорогу перед каждым шагом, двигаться осторожно, как по минному полю.

Толстяк шел быстрее всех, сразу заметен его опыт, он ведь не раз уже бывал в горах, поэтому добровольно принял на себя обязанность ведущего. Появились первые признаки высотной болезни(16), нам было уже не до разговоров, все молчали. Лишь Чэнь Пи иногда отдавал короткие приказы. Казалось, весь мир погрузился в мертвую тишину, прерываемую нашим тяжелым дыханием.

Постепенно мы вышли из глубокого снега, попав в зону многолетней мерзлоты(17), окруженной заснеженными склонами с обеих сторон. Тень от этих склонов круглый год не пропускала солнечный свет, и снег здесь был больше похож на мерзлую почву. Склон стал еще круче, а холод пронизывал до костей. И здесь Чэнь Пи, наконец, точно определил местоположение головы дракона — крутой обрыв впереди, почти под углом в шестьдесят градусов, покрытый ровным слоем снега.

Мы продолжали вереницей подниматься, используя ледовые инструменты(18), чтобы удержаться на склоне.

Этот Малый Снежный Святой не входит в число шестнадцати самых высоких пиков Чанбайшаня(19), поэтому мы не подумали о нем, когда планировали маршрут. Но эта вершина не безымянная, как оказалось. Между тремя вершинами образовалась довольно большая горная долина. Снежные Святые — словно два стражника, охраняющие вход в другой мир, скрытый в горе Трех Святых, возвышающейся в центре долины. Такое расположение гор называют "небесными воинами, охраняющими ворота бессмертных".

С точки зрения малого фэн-шуй, "стражники, охраняющие врата бессмертных" — это два тигра, преследующих дракона(20), поглощающие ци, идеальное место для групповых захоронений. Если бы не постоянные споры по поводу этих территорий между Китаем и Кореей, тут могильников было бы гораздо больше. Несомненно в этих горах кроме Небесного дворца есть еще хотя бы одна гробница, как минимум.

Восхождение по крутому склону — занятие тяжелое, в отличие от обычной ходьбы, мы все было вымотаны, особенно старый Чэнь Пи. В какой-то момент у него не осталось сил двигаться дальше, и Лу Фэну пришлось тащить его на себе, что сильно нас замедлило.

Часа через три мы достигли склона, покрытого нормальным снегом. К этому времени я двигался, как запрограммированный робот, стараясь след в след идти за Толстяком, силы которого тоже были на пределе. Добравшись до снега, он словно умом тронулся: раскинул руки в стороны и мелкими шажками протопал по снегу, оставляя колею из своих следов. Затем обернулся и заявил: "Мое личное мнение. Для кого-то это маленькие шажки, но для идущих на ощупь даому — это шажищи!"(21) Затем он рухнул в снег и остался лежать неподвижно.

Мои колени тоже предательски подгибались, остальные попадали вслед за Толстяком, и остались лежать, тяжело дыша и глядя в небо. Паньцзы пытался меня довести к месту поудобнее, но вскоре сам упал и заскользил по склону, увлекая меня за собой. Пришлось зацепиться ледорубом.

Этот снежный склон был огромен, границ его не было видно, сплошная ровная снежно-белая поверхность без каких-либо особенных примет. Если бы не удивительное чувство направления Чэнь Пи, мы бы никогда не увидели бы в нем что-то особенное. Толщина снега здесь была небольшой, местами из него торчали черные острые камни. Гора Трех Святых находилась слева от нас и казалась намного ближе, чем вчера. Ее вершина, покрытая снегом, была похожа на голову огромного чудовища. Контраст снега и камней выглядел потрясающе, никогда раньше я не обращал внимание на утонченную красоту простого сочетания черного и белого цветов. В свете заходящего солнца клубился странный голубой туман, окутывавший горы. Все это создавало сказочную атмосферу, от которой дух захватывало.

Е Чэн взволнованно ахнул: "Как же красиво! Неудивительно, что Чанбайшань считают краше, чем Пэнлай, страну чудес. Стоило сюда так долго взбираться, чтобы узреть такую неземную красоту."

Подручные Чэнь Пи — люди грубые, но даже они все были опьянены красотой заката в снежных горах и близостью бескрайнего неба.

Я собирался запечатлеть этот восхитительный пейзаж на свою камеру, но в это время Толстяк осторожно подергал меня за рукав, указывая пальцем куда-то в сторону. Посмотрев туда, я увидел Молчуна, преклонившего колени и почтительно опустившего голову перед горой Трех Снежных Святых. На его лице мелькнула какая-то непонятная легкая печаль.

Примечания переводчика

(1) Снежная гора Трех Святых. В авторском тексте есть пометка, что название горы вымышленное. Но по описанию придуманная гора очень напоминает Пэктусан. Гора Пэкту также известная как гора Пэкду, а в Китае - гора Чанбайшань ( 长白山), является действующим стратовулканом на китайско-северокорейской границе. На высоте 2744 м (9003 фута) это самая высокая гора хребтов Чанбайшань и Пэкдудэган. В 1962 году Китай и Северная Корея заключили договор о границе, чтобы разрешить неразграниченную сухопутную границу. Китай получил 40% территории кратерного озера, а Северная Корея сохранила оставшуюся землю, занимая примерно 54,5% территории и получив около 230 кв. км.

(2) "Та самая гора, через которую проходили основные пути снабжения добровольческой армии главнокомандующего Пэна для помощи Корее во времена сопротивления американской агрессии." Во время Корейской войны 1951-1953г.г. Китай отправил на помощь Северной Корее войска, но во избежание начала открытой войны с США, которая с самого начала выступала на стороне Южной Кореи, эти войска назвали народными добровольческими войсками, а сам процесс помощи назвали "движение за сопротивление американской агрессии". Командовал войсками маршал Пэн Дэхуай.

(3) Труднопрходимапя граница между Индией и Пакистаном. Горная система Каракорум. По высоте эта горная система занимает второе место в мире, после Гималаев. И только в двух горных системах, Гималаи и Каракорум, есть горные вершины-восьмитысячники (с абсолютной высотой свыше 8 тысяч метров). На границе Индии и Пакистана расположились две горные вершины Каракорум с абсолютной высотой более 7000 метров - Салторо Кангри (7742 метра над уровнем моря) и пик К12 (7428 метров).

(4) Труднопроходимая граница между Израилем и Ливаном. Рош-ха-Никра — это комплекс геологических образований на севере Израиля на границе с Ливаном. Перевод лаконичный — «начало гротов». Рош-ха-Никра представляет собой горный хребет, по одну сторону идет Ливан, по другую Израиль. В настоящий момент это не только пограничный, но и туристический объект, однако, пересечь горный хребет можно только по установленным маршрутам, которые весьма ограничены. На скалы можно подняться на фуникулере, но на небольшую высоту. Добраться до границы получится, но перейти ее — нет. Есть еще один путь: во времена Британского правления между Израилем (Палестиной) и Ливаном был проложен железнодорожный тоннель сквозь скалы. Англичане сделали 250-километровую железную дорогу, соединяющую Хайфу и Бейрут. Железнодорожный тоннель был взорван израильской стороной 14 марта 1948 года для предотвращения поставки оружия.

(5) "В 1996 году, во время великого голода." Официально в Северной Корее это называлось "Трудным походом", экономический кризис 1996–1999 гг., который привел к голоду среди населения.

(6) Альпийская родиола, многолетник семейства Толстянковые. В Азии ценилась настолько, что частенько использовалась в качестве натуральной валюты. Место, где росли эти растения, держалось в секрете. Корни родиолы розовой меняли на продукты и другие товары. Китайские императоры посылали экспедиции, чтобы добыть драгоценные корни, которые были известны под названием «золотой корень» или «царский корень». Экстракты этого растения использовались для лечения инфекций и повышения уровня энергии и физической силы, улучшения работы мозга, фертильности и половой функции.

(7) "Участок границы по снеговой линии на горе Трех Святых до сих пор перекрыт. Никто не знает причины". На самом деле причина есть: склоны Пэктусана - спорная территория. Хоть граница и установлена на основании договора 1962 года, но Корея до сих пор считает, что вся гора относится к ее территории и была передана Китаю японскими оккупантами незаконно.

(8) автомат Тип-81, китайский автомат, созданный для замены на вооружении НОАК автоматов Тип 56 и Тип 63, созданный на базе самозарядного карабина Симонова. Один из основных видов автоматического оружия на вооружении регулярной армии КНДР.

(9) Пограничная зона — участок местности в виде полосы земли вдоль границы государства и территории, где ограничены свободное передвижение людей и их хозяйственная деятельность.

(10) "Даже македонская "военная машина" имела недостатки". Македонская "военная машина" считалась абсолютным оружием древности. Усовершенствованное построение и вооружение, плюс поддержка маневренной ударной силы в лице тяжелой конницы — всё это вроде бы не оставило противнику никаких шансов. В основе построения лежал принцип фаланги. Однако, такая боевая мощь привела к еще большему усилению главного недостатка фаланги — тяжеловесности и неповоротливости.

(11) "Он одной рукой небо может закрыть". Идиома, обозначающая неограниченные возможности.

(12) "Захоронение Трех сыновей периода Сражающихся царств на Маньшане, раскопанное в 1987 году". Чэнь Пи имеет в виду Лоянский музей древних гробниц, в провинции Хэнань. Музей был основан в 1984 году и открыт для посещения в 1987 году. Он расположен на горе Маншань (邙 山), в восточной части деревни Чжунтоу, примерно в 10 км (6,2 мили) к северу от города Лоян. Площадь музей примерно 3 гектара. Маншань, где расположен музей, представляет собой холм высотой около 300 м над уровнем моря. Музей состоит из двух частей: подземной и наземной. Подземная часть - это место захоронений, которое находится примерно в 7 метрах под землей и содержит 22 гробницы (по некоторым источникам там 24 гробницы) и около тысячи могил. О каком именно комплексе говорит Чэнь Пи, сложно сказать. По три гробницы было у императоров династии Цаовэй (220 - 265 года): Вэньди (文帝), Минди (明帝) и Гаогуйсян-гун (高貴鄉公).

(13) "Огромные ледяные шапки с трещинами" — норвежский тип ледников, переходный от горных ледников к покровным. Ледники этого типа приурочены к платообразным вершинным поверхностям, где образуют выпуклые шапки. Лед в таких шапках растекается во все стороны и, достигнув края плато, спускается с него отдельными языками.

(14) "кары и цирки". В горах образование ледников начинается со стадии снежника или фирнового пятна. В понижении рельефа на участке склона, располагающегося чуть выше снеговой границы, накопившийся за зиму снег не успевает растаять за лето. На следующий год здесь накапливается новая порция снега и т. д. Накапливающийся снег постепенно превращается в фирн, а затем в лед. Наличие устойчивого скопления льда обусловливает интенсивное развитие морозного выветривания горных пород как на дне понижения, занятого льдом, так и на его границе со стенками понижения. Талые воды, образующиеся при таянии льда в дневное время летом, обеспечивают вынос продуктов выветривания. В результате дно понижения углубляется, задняя и боковые его стенки становятся круче (ледник как бы вгрызается в собственное ложе), и с течением времени на месте бывшего слабо выраженного в рельефе склона понижения образуется чашеобразное углубление с крутыми, часто отвесными стенками и пологовогнутым дном. Такая креслоподобная форма рельефа получила название кара!. Ледник вступает в новую стадию развития — стадию карового ледника. Постепенно кар разрастается за счет отступания стенок под действием морозного выветривания, гравитационных склоновых процессов и ледника, который выносит обломочный материал, поступающий со склонов кара. Разрастаясь, соседние кары могут слиться и образовать более крупную и сложную форму рельефа — ледниковый цирк. Таким образом, кары и цирки являются результатом разрушительной работы ледника и склоновых процессов.

(15) Ажоуцзай, сын снежной горы阿郎材 Имя переведено в соответствии с фонетическим звучанием иероглифов и дословно означает "человек из горного леса". Возможно, Сюй Лэй записал китайскими иероглифами корейское прозвище 이 아들 의 눈 산 (сын снежной горы, йадийн нун сан). В некоторой степени эти имена схожи по звучанию.

(16) Высотная болезнь — комплекс симптомов, связанное с кислородным голоданием вследствие понижения парциального давления кислорода во вдыхаемом воздухе, которое возникает высоко в горах.

(17) Зона вечной мерзлоты — часть криолитозоны, характеризующаяся отсутствием периодического протаивания.

(18) Ледовые инструменты (тяпки, бойки, ледорубы) — это то, что крайне необходимо альпинисту при совершении восхождения.

(19) "Малый Снежный Святой не входит в число шестнадцати самых высоких пиков Чанбайшаня". Средняя высота гор в Чанбайшане не превышает двух с половиной тысяч метров, но есть 16 пиков, который гораздо выше этой отметки.

(20) "Два тигра, преследующих дракона." Долина, окруженная тремя горами, является фэншуй баоди (драгоценная земля), земное отражение Пяти Небесных Дворцов (пять Святых в названиях гор), являющая собой идеальный участок природного ландшафта, естественный аккумулятор ци, пригодный для обустройства домов (янского – для жилья или иньского – для могилы) . Дракон (ян) всего один, а тигра (инь) два — следовательно эта долина идеальна именно для загробного дома (гробницы)

(21) "Для кого-то это маленькие шажки, но для идущих на ощупь даому — это шажищи!" Толстяк переиначил известную фразу Нила Армстронга, сделавшего первые шаги по лунной поверхности: "Это — маленький шаг для человека, но огромный — для всего человечества"

(22) в китайской даосской мифологии это один из островов-гор, где жили бессмертные, альтернатива европейского рая.