Онлайн чтение книги Записки расхитителя гробниц Grave Robbery Note
Глава 50

В черном гробу покоился кто-то из тридцать четвертого поколения клана Чжан. Судя по содержанию эпитафии, он родился примерно в середине династии Цин, и звали его Чжан Шэнцин.

Не буду вдаваться в подробности эпитафии, главное, что меня заинтересовало — срок его жизни. Согласно записям, он умер в возрасте 170 лет.

Похоже, долголетие — еще одна семейная черта Чжанов.

Этот человек погиб на территории, где сейчас проходит граница с Северной Кореей, во время какого-то серьезного пограничного конфликта. Оттуда его тело привезли в терем семьи Чжан для захоронения.

После лаконичной биографии были кратко, но выразительно перечислены его заслуги перед семьей. В этом перечне особо выделены два момента. Первый: его родители были достойными и заслуженными членами клана, он унаследовал врожденные способности от них. Второе: "Открыв несметное количество курганов, принес огромный доход и славу клану, упорядочил сведения о семье Чжу(1) — вот его главные заслуги."

Этих двух заслуг оказалось достаточно для похорон в главной усыпальнице терема клана Чжан.

А еще из написанного в эпитафии можно сделать вывод, что клан Чжан в то время имел связи с императорской семьей и, возможно, выполнял высочайшие заказы(2). Это объясняет, как семьи клана безболезненно пережили самые трудные времена и успешно продолжили род.

Написанное походило на средневековый роман о таинственном клане, обосновавшемся глубоко в горах, чтобы сохранить свои секреты. Такие семьи практиковали боевые искусства или магию. По сюжету этих романов, наблюдая, как меняется внешний мир, старейшины посылали на разведку нескольких достойных членов клана, чтобы найти способ заработать или получить власть.

Однако, фамилия Чжан очень распространенная, при каждой династии были очень известные и достойные люди с таким именем. Не вспомни я об этом, нафантазировал бы себе бог знает что.

"Мне вспомнились небесные наставники Чжан(3). Как думаешь, они тоже из этой семьи?" — спросил Толстяк.

"Не знаю, есть много потрясающих людей с фамилией Чжан," — ответил я. В данный момент меня больше всего волновала возможность получить много достоверной информации.

Прежде всего, я убедился, что клан Чжан появился в северном Китае. Много событий, описанных в эпитафии, происходили на севере, вблизи корейской границы, то есть на Чанбайшане.

В истории древнего Китая эта территория не относится к Центральным равнинам и всегда контролировалась малыми народами. Очевидно, люди клана Чжан были ханьцами, практиковавшими смешанные браки с малыми народами. Такие семьи, как правило, довольно процветающие.

Во-вторых, я узнал, что в клане Чжан не одна семья. К примеру, в эпитафии сказано, что покойный был из рода Ципань Чжан(4). Все члены клана были связаны родственными узами, но людей так много, что они образуют отдельные малые семьи, подобно восьмизнаменной армии маньчжуров(5). В клане Чжан было пять семей.

Этот человек, скорее всего, был похоронен уже после окончания постройки терема клана Чжан. И я подумал, что кладбище рук на нижнем этаже — это перезахоронение из предыдущей гробницы, откуда сложно было перевезти все тела в гробах. Может быть, тех покойников, за которыми не числилось выдающихся заслуг, перезахоронили таким простым способом?

Более того, из эпитафии ясно, что Ципань Чжан — весьма уважаемый род в семье, потому что они носили цилиня. Не знаю, что это значит, но смутные догадки у меня были.

Закончив изучать эпитафию, Толстяк посмотрел на меня и указал на черный гроб, намекая, что пора заняться им.

Он был сделан из того же дерева, что и сам терем, покрыт тремя слоями черного лака. Достойные были похороны. Толстяк смахнул пыль с крышки. Со временем местами лак потрескался, сквозь трещины был виден настоящий цвет древесины.

А я, видимо, плохо учился архитектуре, потому что только сейчас понял еще одну возможную причину создания нижнего этажа с зыбучим песком.

В этих горах грунтовые воды расположены высоко, их сеть очень велика, значит, в нижних горизонтах горных пород будет повышенная влажность. Это должно плохо сказаться на деревянных постройках. Слой мелкого песка, куда мы попали, является гидроизоляционным и препятствует попаданию влаги наверх. Думаю, внизу может быть не один слой зыбучего песка, разделенный естественными или искусственно созданными каменными плитами. Когда мы шли по туннелю, под ним мог быть еще один слой песка.

Глядя на гроб, я понимал, что его надо открыть. Но, хотя делал это уже не раз, все равно испытывал страх. Однако, нельзя же все время закрывать глаза, когда страшно.

Клан Чжан относится к северной школе даому, и Толстяк заявил, что отнесется к вскрытию гроба со всем уважением. Но мне подумалось, что и спереть что-то из этого гроба он тоже может, испытывая при этом все то же уважение к покойнику и последователю северной школы.

Многие кланы северных даому давно уже пришли в упадок. С одной стороны, от современных даому требуется больше практических навыков, оборудование совершенствуется, им надо уметь пользоваться. Мистические традиции и суеверия отнимают время и не дают освоить современные технологии в полной мере. С другой стороны, в северных кланах навыки и традиции передавались строго по наследству. Этим северные даому отличаются от южных, где обучение и следование за лидером основано в первую очередь на выгоде, а не на родстве. Поэтому кланы южной школы в настоящее время более успешны.

Я спросил Толстяка, как мы вскроем гроб. Он рукавом стер остатки пыли с крышки, потом снял куртку и вытер ею пыль с пола. Эта работа снова заставила его кашлять, но он довел дело до конца, собрав всю грязь в одном из углов. Затем направился в юго-восточный угол и достал несколько сигарет, собираясь зажечь их вместо благовоний. Но тут замер и обратился ко мне: "Наивняшка, ты какие сигареты куришь?"

"Башня Желтого Журавля(6), а что?" — ответил я.

"Давай меняться, — предложил он. — Нельзя позволить предкам нашего брата вдыхать аромат моих цигарок за восемь юаней. Мы впервые встретились с родней брата, нельзя показать себя в плохом свете."

Говоря это, он забрал у меня сигареты, прикурил их, поставил в углу и поклонился: "Ну… мы — друзья вашего Чжан Цилина, и пришли сюда не воровать. Мы... мы... мы здесь, типа, в гости пришли. Но, прочитав табличку, поняли, что должны почтить вашу память... кстати, еще мы здесь, чтобы младшему Чжану помочь. Вы же знаете, с памятью у него плохо. Ну, он ушел неизвестно куда. Поэтому я хочу спросить у вас дорогу. Если вы знаете, то сказать нам не сможете, поэтому нам надо осмотреть гроб. А если не знаете, и мы ничего не найдем, то все оставим, как было. С нижайшим почтением к вам... О! Амитабха! Я, плешивый осел, посмею потревожить ваш покой, но клянусь своей благочестивой бабушкой, что даже в мыслях не стану грабить эту обитель мертвых."

Что за бардак у него в голове?! Я положил руку ему на плечо, напоминая, что времени у нас маловато. Мы достали два небольших ломика из воровского набора, встали по обе стороны от гроба и просунули инструменты в щель крышки. Сначала пришлось осторожно приподнять, чтобы вытащить железные гвозди, которыми заколотили гроб. Затем, передохнув, мы аккуратно сдвинули крышку.

Когда тяжелая крышка упала на пол, раздался грохот, такой сильный, что даже стены задрожали. Прикрыв лица на всякий случай одеждой, стряхивая пыль, я заглянул внутрь. Там было нечто, напоминавшее вату. Зацепив странный материал ломиком, я понял, что это странная плесень, похожая на паутину, покрытую белыми обрывками ниток или лоскутов ткани.

Толстяк ломиком сдвинул слой этой плесени, под ней лежал покойник. Труп полностью разложился, в гробу лежал скелет, окруженный погребальными предметами, которых было немного, и все они тоже были покрыты этой странной "ватой". Вытащив один из них, Толстяк показал мне небольшой кинжал.

Ножны совсем сгнили и цветом напоминали цветочный бисквит "восемь сокровищ" с душистыми маслинами(7), а драгоценные камни, вставленные в них, походили на красные вишни и светлый изюм. Я вынул кинжал из ножен: короткий, черненого золота. Он напоминал меч Молчуна, но, естественно, был короче и другой формы. В свете фонаря клинок отливал черным и казался очень острым.

Рукоять кинжала тоже плохо сохранилась. Взявшись за лезвие, я постучал ею по краю гроба, чтобы сбить сгнившие куски. В результате от рукояти почти ничего не осталось, и я хотел положить кинжал обратно в гроб. Но Толстяк остановил меня: "Скажи, почему ты такой зануда. В кои-то веки нашел что-то ценное, но продолжаешь разбрасываться добром. Забери его с собой. Потом сделаем новую рукоять и подарим младшему брату на день рождения."

"Ты, блять, знаешь, когда у него день рождения?" — возмутился я.

Толстяк отобрал у меня кинжал, завернул его в тряпку и убрал в рюкзак: "Наверно, он даже не знает, что такое "день рождения". Просто выберем погожий солнечный денек и скажем ему, что это тот самый день. Знаешь же его характер: ему в голову не придет спрашивать, откуда мы знаем."

Вообще-то правильно, это отличная идея, подумалось мне. Да, мы не знаем, когда положено отмечать день рождения этого глухонемого бедолаги, значит, надо самим выбрать и отпраздновать.

Когда я представил, как Молчун задувает свечи на торте, холодок пробежал по спине, словно призрака увидел. Но я отогнал неприятные мысли прочь.

Толстяк поковырялся в гробу еще, но другие погребальные предметы не сохранились, превратившись в комья гнили. Он выругался: "Клан Чжан не богат на подарки. Думаю, окажись младший брат здесь с нами, ему было бы неудобно за родню."

"В клане Чжан ценилось не богатство, а сила, — ответил я. — Из содержания эпитафии понятно, что люди клана использовали свои навыки и опыт, чтобы получить власть и защитить себя. Если ты внимательно учил историю Китая, то должен знать, что одни только деньги выжить не помогут."

Толстяк подобрал три сигареты, оставленные в углу, отщипнул испачканный пылью фильтр и докурил не дотлевшие остатки. Я спросил его, зачем он это сделал. Он ответил, что выглядит покойник не очень хорошо, и вообще, наверно, некурящий. В таком состоянии он не сможет воспользоваться зажженными для него сигаретами, незачем добру пропадать.

"И почему ты такой болтун?" — спросил я, но Толстяк в ответ только рассмеялся.

Докурив сигареты, он продолжил осматривать труп, аккуратно освобождая кости от белой плесени. Мы нашли левую руку с длинными пальцами. Первый раз вижу полный скелет с обеими руками. На окостеневших суставах кистей были заметны многочисленные шрамы. Видимо, процесс тренировок был достаточно болезненным. Кроме этого я заметил, что другие суставы и кости имели признаки гиперостоза(8).

Толстяк сказал, что это, должно быть, последствия освоения техники согу. Такие упражнения часто приводят к перегрузке и повреждению суставов, вплоть до привычных вывихов. Чтобы избежать этого, необходимы специальные мышечные тренировки в течение долгих лет, но немногим удается достичь полного результата. Некоторые мышцы небольшие, размером с полумесяц на лбу Баогуна(9), они требуют таких болезненных тренировок, что сложно сдерживать крик от боли.

Толстяк сказал, что раньше пытался практиковать этот вид кунг-фу. Знакомый мастер сказал ему, что его кости подходят для техники согу. Но обучение продлилось всего один день: Толстяк заявился на тренировку, подрался с мастером и сбежал.

На черепе покойника я заметил два пулевых отверстия неправильной формы. Скорее всего, стреляли в него дробью. Пулевые отверстия были только входными, стреляли в упор с небольшого расстояния (если бы стрелок стоял дальше, то было бы много пулевых отверстий небольшого диаметра, как от кунжутных семечек), значит, дробь застряла с мозгу. Должно быть, смерть этого человека была весьма болезненной(10).

Как бы сильны не были Чжаны, даже они не могут противостоять огнестрельному оружию.

Я понимал, что ничего больше найти не смогу, и хотел вернуть крышку обратно. Но, подняв ее, обнаружил, что на внутренней части крышки есть надписи.

Мы перевернули крышку, и, прочитав иероглифы, я понял, что обнаружил генеалогическое древо этой семьи. Здесь были имена братьев и сестер, детей и внуков, их жен и мужей. Мне показалось странным, что у всех были фамилии Чжан. Например, мать и отец покойного носили одну фамилию. У него было два сына, один из которых женат на женщине с фамилией Чжан.

"Тебе не кажется это странным?" — спросил я Толстяка.

"Сколько лет ему было, когда он умер? — задумался он. — У него было четверо детей, это же круто!"

"Большое потомство всегда было главной целью в древнем Китае. Возможно, он женился совсем молодым, — ответил я. — И потом, учитывая большую продолжительность жизни этот Чжан запросто мог произвести на свет целую футбольную команду. Я не об этом." Сказав это, я ткнул пальцем в фамилии на генеалогическом древе.

"Может быть, они не указывали девичьи фамилии?"

Я покачал головой: "Почти наверняка они практиковали кровосмесительные браки. В клане Чжан люди вели обособленный образ жизни, избегали связей с внешним миром. Вполне возможно, это касалось и брачных союзов."

Мы положили крышку на место, забили обратно гвозди, и я решил: "Пошли в другую комнату. В этих эпитафиях есть очень важная информация. Я должен внимательно все прочесть."

Примечания переводчика

(1) "Упорядочил сведения о семье Чжу". Семья Чжу или Дом Чжу 朱家 — императорская династия Мин, которая правила Китаем с 1368 года до своего падения. После нее последовало недолгое правление южной династии Мин до 1662 года, а затем длительное правление династии Цин. В учебниках сроки правления династий приводятся точно, но на самом деле правление династий сменялось достаточно плавно и длительное время, правящие семьи взаимодействовали.

(2) "Клан Чжан выполнял высочайшие заказы". Расхищение гробниц в эпоху Мин и Цин не поощрялось, хоть, скорее всего, и практиковалось. Но в эпитафии Чжан Шэнцина сказано, что он занимался изучением истории императорской семьи предыдущей династии — скорее всего, это и был "высочайший заказ", правящую семьи интересовали какие-то сведения об их предшественниках. В таком случае проникновение в гробницы Мин уже не считалось грабежом, а значит, клан даому в тот период имел совсем другой социальный статус.

(3) Небесные наставники Чжан, 张天师, Чжан тяньши — высшее духовное звание у даосов школы Чжан Даолина (школа небесных наставников), существовавшей во времена Поздней Хань. Эти даосы практиковали врачевание и просвещение, однако, существует множество легенд о том, что они были магами.

(4) Ципань Чжан, 棋盘张 — дословно можно перевести, как знаток (смотритель, следящий) шахматной доски (доски для го, 棋盘).

(5) Восемь знамен маньчжуров, 八旗 — принцип административного деления, объединявший военную и гражданскую государственную структуру в Цинской империи. Основатель династии Нурхаци изменил структуру своего войска, создав четыре "знамени" — отряды, которые различались по цвету (желтый, красный, синий и белый). Туда входили только чистокровные маньчжуры, преимущественно кавалерия. Чуть позже были созданы еще четыре подразделения, знамена которых были тех же цветов, но с красной каймой (красное знамя имело белую кайму). Постепенно, осваивая ханьские территории, туда принимали не только маньчжуров, затем подразделений стало 16 — маньчжурские и ханьские. К этому времени армия уже называлась восьмизнаменной. После завоевания Китая возникла необходимость социально укрепить подразделения: для военных "восьми знамен" была учреждена система рангов и определено жалование. Таким образом "Восемь знамен" стали элитной военной кастой, где ранги могли передаваться по наследству. К XIX веку "восемь знамен" уже были не боеспособными подразделениями, должности передавались по наследству. По сути они превратились в элитные кланы правящей династии. Все члены восьми знамен, независимо от настоящей национальности, считались маньчжурами.

(6) Башня Желтого Журавля, 黄鹤楼, хуан хэ лоу — марка китайских сигарет, названная в честь одной из трех великих башен, расположенной в Ухани. Не самая престижная/дорогая марка, зато с очень широкой линейкой вкусов, крепости и дизайна.

(7) Цветочный бисквит "восемь сокровищ" с душистыми маслинами, 八宝桂花糕 — традиционное пирожное, которое готовят по праздникам. В основе его приготовления лежит клейкий подслащенный рис, а название связано с тем, что туда добавляют восемь видов сухофруктов и орехов. Вкусовые качества пирожного зависят от ароматических добавок (красные финики, сушеный лонган, семена лотоса). В цветочный бисквит добавляют для вкуса цветы османтуса (душистые маслины). Основа готового пирожного напоминает высохшую, готовую рассыпаться древесину (для сравнения — она похожа на крупнозернистую халву или козинак).

(8) Гиперостоз — патологическое увеличение содержания костного вещества в неизменной костной ткани, ответная реакция на высокие нагрузки, интоксикацию, патогенное воздействие (радиация, отравление), малингизацию тканей или симптомы некоторых болезней. Может быть локальным (в одном или нескольких костях) и генерализованным (поражена вся костная система). Чаще всего встречаются гиперостозы в результаты высоких физических нагрузок. В этом случае сначала костная система приобретает ненормальную гибкость, а затем подвижность суставов снижается, уменьшается объем мышц и могут возникать патологические переломы. Также часто встречаются наследственные формы гиперостоза, проявляющиеся в детском возрасте, имеющие острое течение, и в подростковом возрасте, проявляющиеся нарушениями слуха, зрения и процессов периферической нервной системы. В случае с членами семьи Чжан, скорее всего имеет место не наследственный гиперостоз, развившийся в результате тяжелых физических нагрузок и тренировок, направленных на увеличение гибкости суставов.

(9) Полумесяц на лбу Баогуна, 包公头上的月牙 — знак полумесяца на лбу литературного персонажа Баогуна, неподкупного и честного судьи. Он нарисован между двумя парными симметричными мышцами межбровья. 

(10)" Смерть этого человека была весьма болезненной." У Се ошибается. При попадании пули(дроби) в мозг смерть болезненной не будет. И, даже если смерть не наступит сразу, болевые ощущения не будут интенсивными. Во-первых, в самом мозгу нет болевых окончаний. Боль ощущается только после того, как нервный импульс с места повреждения попадет в мозг, будет проанализирован и вернется обратно к болевым рецепторам. В случае попадании пули прямо в мозг, проведение нервных импульсов либо запаздывает, либо сразу прерывается. Бывали случаи, когда огнестрельное повреждение мозга не приводило к смерти, и пациенты при этом вообще не понимали, что ранены, не испытывая боли или ощущая незначительную боль. В редких случаях пули невозможно было достать из мозга, и люди жили с ними.