Онлайн чтение книги Записки расхитителя гробниц Grave Robbery Note
Глава 11

"Люди Цю Декао прочно обосновались в деревне и округе. Но они до сих пор, кажется, не добились никаких результатов. В самой деревне постоянно живут те, кто обеспечивает логистику их экспедиции, их там очень много. Они знают, что ты отправился туда. Цю Декао заявил, что желает видеть тебя."

Своих людей Паньцзы разделил на две группы: одни будут работать в горах, другие займутся материально-техническим обеспечением. Им всем он сказал, что основная задача — спасение людей. Озеро находится глубоко в горах, слишком далеко от деревни, поэтому правильная логистика очень важна. Обычно поход из деревни в горы занимает 2-3 дня. Сейчас мы определили три точки на маршруте до озера, где круглосуточно будут дежурить по пять человек и по эстафете передавать провизию и снаряжение. Это сэкономит время на отдых и сократит срок доставки от деревни к озеру до одного дня.

Таким образом, за логистику отвечали пятнадцать человек, которыми руководила Сюсю. Оставались два опытных даому, которые отправятся на гору: вместе со мной, Цветочком и Паньцзы нас будет пятеро. Женщина третьего дяди, Я Цзе(1), отправилась в горы вместе с нами.

Я спросил Паньцзы, зачем она здесь, и он ответил: "Эта женщина полезна для нас. Думаю, третий дядя уделял ей столько внимания, потому что у нее есть какие-то неординарные способности. Конечно, мне не известно, спал он с ней или нет. Кроме того, она уже подозревает тебя, поэтому безопаснее всего держать ее поближе."

Я сказал: "Значит, мне придется постоянно волноваться из-за нее?"

"Когда войдем в гору, нам придется разделиться. Наилучшим вариантом будет, если с ней останется господин Хуаэр. Когда дело дойдет до спасательной операции, этим будут заняты все твои мысли. Боюсь, притворяться третьим дядей ты не сможешь," — успокоил меня Паньцзы.

Я кивнул, раздумывая, не слишком ли много людей мы сюда притащили. Но, если рассуждать здраво, то нам надо провести спасательную операцию в самые короткие сроки. Чем дольше люди остаются внутри, тем выше риск их гибели.

Мы даже о деревне на дне озера практически ничего не знаем. Если остальная часть терема клана Чжан находится внутри горы, то эта часть намного больше, а ее архитектура сложнее. Скорее всего, когда мы попадем внутрь, быстро продвигаться не получится. Хорошая логистика позволит компенсировать эту возможную задержку и не совершать прошлых ошибок.

Второй наш спутник был совсем мальчишка, которому едва исполнилось девятнадцать лет, я о нем ничего раньше не слышал. Он был очень худой, видимо поэтому ему дали прозвище "Мешок с костями"(2). Говорят, что у него от рождения невероятный слух, и он уже хорошо известен в Чанша. Среди всех, кого нанял Паньцзы, его цена была самой высокой. Я размышлял, что он за человек и как нам с ним поладить. Надо бы узнать его получше. Паньцзы считает, что все высокооплачиваемые даому имеют скверный характер и с ними трудно наладить отношения.

Что касается приглашения Цю Декао, Паньцзы, считая это проверкой с его стороны, поинтересовался, надо ли подготовить эту встречу. Я отказался, даже не раздумывая. Сейчас всякое может случиться, не время заниматься делами, не имеющими отношения к спасательной операции. Я недавно и так разыграл целое шоу перед знакомыми третьего дяди, доказывая его существование. Но этот старик может оказаться куда сообразительнее остальных. Не вижу серьезных причин, чтобы рисковать своим разоблачением именно сейчас.

Паньцзы ответил: "Не обязательно все закончится разоблачением. В прошлом отношения твоего дяди с этим лаоваем были очень скрытными, я не знаю, что между ними произошло. Но если он просит встретиться, может быть, на то есть причина и стоит рискнуть."

Да, вполне возможно, у него есть что-то важное для третьего дяди. Но, чтобы встретиться с ним, изображая третьего дядю, этого старого лиса, мне надо быть готовым физически и морально. А сейчас все мои мысли крутились вокруг спасения Толстяка и остальных, до прочего мне не было дела. Поэтому я ответил Паньцзы: "Не переживай, когда мы спасем всех, будет возможность разобраться и с этим. Но сейчас уже стрела на тетиве и выстрел неизбежен(3). Когда приедем, нам надо будет отдохнуть. На следующий день отправимся немедленно к озеру, чтобы он не успел узнать о моем приезде."

Паньцзы покачал головой и сказал: "Это метод старого лиса, избегать встречи ради безопасности. Но делай, как считаешь нужным, ты рассуждаешь правильно."

Мы еще раз обсудили все детали, проверили расчеты, затем умолкли и закрыли глаза, чтобы отдохнуть оставшуюся часть пути. Спустя семь часов езды по горным ухабам мы добрались до Баная.

Выйдя из машины и увидев знакомые высокие деревенские дома, окраину южного леса и крестьян в национальной одежде, я словно выпал из реальности. Все, что случилось со мной в Сычуани и Чанша несколькими днями раньше, казалось сном. Вот прямо сейчас я зайду в дом Агуя, а там за столом меня встретят Толстяк и Молчун.

Сейчас здесь было прохладно, но все равно теплее, чем в Чанша и Сычуани. Расстегивая пальто, я заметил, что Я Цзе внимательно смотрит на меня, и сердце сжалось. Застегнувшись обратно до самого ворота, я отправился искать Агуя.

Он выглядел все так же. К этому времени уже стемнело. Угостив его сигаретой, я спросил: "Наконец-то я вернулся. А где Юньцай?"

Он уже сопровождал нам к своему дому и удивленно посмотрел на меня: "Господин уже был здесь раньше? Вы знаете мою дочь?"

Только сейчас я вспомнил, что для всех не выгляжу, как У Се. Агуй видит перед собой незнакомца. Едва сдерживая смущенную улыбку, я ответил: "Я бывал здесь давно, совсем молодым. Тогда моего проводника звали Юньцай? Вашу дочь зовут так же?" Агуй кивнул, вроде бы поверив моему объяснению: "О, да! Многие люди носят это имя. А вы, похоже, знаток своего дела."

Я сухо рассмеялся и покосился на Я Цзе. Кажется, она больше не интересовалась моей персоной и смотрела в другую сторону. Наши люди уже выбрались из машин, а несколько крестьян, которых привел Агуй, забрали наши вещи и развели гостей по своим домам. В этой деревне не было гостиницы, поэтому всех приезжих жители принимали у себя.

"Ваша комната здесь, — Агуй указал на деревянный дом, где раньше жили мы с Толстяком и Молчуном. Вздохнув, я направился туда. Открыв дверь и зайдя в комнату, я застыл в удивлении. На полу сидел человек, лицо которого, освещенное маленькой масляной лампой, было мне знакомо.

Это был иностранец, совсем старик. Я узнал его — Цю Декао.

"Присаживайся, старый друг, — он сделал приглашающий жест, увидев меня, — наконец-то мы снова встретились."

Я вздохнул, чувствуя, как по спине стекают капельки холодного пота. Эта встреча была неизбежной, но я не ожидал, что она произойдет так быстро. Выглянув наружу, я хотел найти Паньцзы и остальных.

Цю Декао, заметив это, сказал: "Когда встречаются старые друзья, посторонние не нужны. Наша беседа не будет долгой, я сразу уйду. Не надо беспокоить своих людей."

Поискав взглядом, я не нашел Паньцзы среди отдыхающих и смеющихся людей, нанятых им. Мысленно послав все к чертям, я повернулся к Цю Декао и изобразил вежливую улыбку, и в этот момент заметил знакомую вещь, лежавшую на полу рядом с ним.

Это был меч, я узнал его. Старинный меч, который Цветочек отдал Молчуну перед тем, как отправиться в путь.

Мое сердце болезненно сжалось, и первой мыслью было: этот неудачник так быстро умудрился потерять его! От этой мысли мне сильно поплохело. Как был обнаружен этот меч? Неужели люди Цю Декао добрались до дна озера?

Он посмотрел на меня, проследил за направлением моего взгляда и подтолкнул старинный меч ко мне: "Думаю, это надо отдать тебе. Мои люди нашли его случайно, теперь он вернется к своему прежнему владельцу."

"Где ты его нашел?" Я приблизился, стараясь выглядеть спокойным, сел рядом и поднял меч, надеясь, что ошибся. Но нет, это был тот самый меч, отданный Молчуну.

Тяжелый клинок, чуть легче потерянного меча, но все равно я едва мог поднять и удержать его. Он был весь в грязи, словно его не протирали очень давно.

"Зачем утруждать себя вопросами? — он сделал глоток чая, прежде чем продолжить. — К сожалению, мои люди были слишком нагружены и не смогли поднять труп вместе с мечом. Мне жаль твоих людей. Они делают такую опасную работу, но не заслужили достойные похороны. Хотя мне кажется, что китайцев такие мелочи не волнуют. Это хорошее качество, которому я никогда не смогу научиться."

"Труп?" У меня в голове забилась мысль: "Он умер?"

"Этот нож нашли рядом с трупом. Если ты говоришь о том, кто был владельцем меча, то думаю, он уже мертв, — заметив, как изменилось мое лицо, Цю Декао, кажется, был удивлен. — Этот человек был важен для тебя? Господин У, я раньше не замечал, чтобы ты так реагировал на сообщение о смерти своих людей."

Я был не в силах отвести взгляд от этого меча, словно впал в какой-то транс. Это не мог быть Молчун!

Как он может умереть? Если погиб Молчун, то у Толстяка точно нет ни шанса выжить! Невозможно, это невозможно, Молчун и смерть — вещи несовместимые! В этом мире не существует ситуации, которая может привести к его смерти. Он же почти бессмертный!

Глядя на меч, я все же взял себя в руки и внимательно его осмотрел, а потом спросил Цю Декао: "Были ли у трупа какие-то особые приметы?"

Казалось, он был до глубины души поражен моим вопросом. Возможно, он всегда относился к китайцам высокомерно и презрительно. Скорее всего, общаясь с ним раньше, третий дядя никогда не выказывал никаких эмоций, ведь это просто криминальная политика. Но я — не третий дядя, поэтому не хочу играть с ним в эти игры. Я просто хочу получить ответ на свой вопрос.

Глядя на меня с изумлением, он расхохотался, снова отпил чая и вдруг серьезно сказал: "Ты действительно господин У? Может, я тебя с ним перепутал?"

Отшвырнув его чашку, я схватил его за шиворот и почти крикнул: "Базарить кончай! Просто ответь на заданный вопрос!"

Цю Декао был очень стар. Удивление на его лице быстро сменилось болезненным выражением, и он спросил: "Что с тобой? Ты сошел с ума, раз так груб со мной? Не боишься, что я раскрою твой секрет? У Саньсин, где твое уважение? Откуда столько высокомерия?"

Вот ебанат! Он что, изучал китайскую культуру общения, читая книги Юй Цююя(4)? Но подумав хорошенько, я сообразил, что грубостью ничего не добьюсь. Как только эмоции схлынули, ко мне вернулся разум. Я отпустил его и сказал: "Сначала ответь на мой вопрос. Это не обычное дело. Помнишь, что с тобой случилось у подножья хребта Бяоцзы? Хочешь, чтобы это повторилось снова?"

Цю Декао был ошеломлен, поправил одежду и спросил: "Так все серьезно?"

"Ответь, как выглядел мертвец?"

Цю Декао ответил: "Я не знаю. Его обнаружили мои люди."

"Отведи меня к тому, кто нашел меч, я поговорю с ним сам," — предложил я.

Цю Декао выжидательно посмотрел на меня. Решив, что мое беспокойство не наигранное, он тут же встал: "Хорошо, пойдем со мной. Однако, состояние этого человека ужасное, ты должен быть морально готов."

Примечание переводчика

(1) Я Цзе. Непонятно, имя это или очередное прозвище, которые У Се раздает направо и налево. Но для прозвища звучит странно. Иероглиф 哑(я) имеет несколько значений, и все они по отношению к женщине звучат грубо: либо немая (значение в китайском близкое к тупой), либо пришедшее из буддизма значение "непросвещенная", что опять же имеет лексическое значение, близкое к "глупости". Глупая сестра или Немая сестра — будет звучать странно.

(2) Мешок с костями. 皮包, пи бао, дословно переводится, как "кожаная сумка". Но в данном случае это выражение является частью идиомы 皮包着骨头 (пи бао чжо гу тоу), мешок, надетый на кости, идентичное русскому "кожа да кости" и применяемая к описанию очень худого человека.

(3) 箭在弦上，不得不发 — образное выражение "стрела на тетиве и не выстрелить невозможно" обозначает дело, не терпящее отлагательств.

(4) Юй Цююй 余秋雨 — в первую очередь известный историк культуры Китая, литературовед, кроме этого талантливый эссеист, писатель, теоретик современного китайского искусства. Специализируясь в прозе, теории искусства, издает свои книги в материковом Китае и на Тайване, выступает с лекциями во многих университетах и учреждениях культуры в стране и за рубежом. В настоящее время является ректором института «Цююйшу» при НИИ китайского искусства, ректором Института искусств Научно-технического университета Макао. В 2006 году возглавлял список «Самых богатых писателей Китая», его сборник эссе по культуре в 1990-х и начале 2000-х годов был бестселлером в материковой части Китая, оказал значительное влияние на культурную жизнь на Тайване, в Гонконге. В 2010 году получил степень почетного доктора в области литературы Научно-технического университета Макао.