Онлайн чтение книги Записки расхитителя гробниц Grave Robbery Note
Глава 3. Знак

Я покачал головой, мозги в голове уже совсем закипели: "Что значит "когда он в последний раз приезжал сюда"?"

Третий дядя дотронулся пальцами до надписи: "Я этот знак видел здесь уже не один раз. Собственно, я так быстро место для лагеря нашел благодаря этим знакам. Вот только не был уверен, что их младший брат оставлял. Но теперь, когда ты подтвердил, что это его метка, все встало на свои места. Должно быть, младший брат был здесь раньше. Сколько же ему лет на самом деле?"

"Но что это значит?" Я на какое-то время потерял дар речи: слишком много вопросов накопилось, но я не знал, как спросить и с чего начать.

Я очень хорошо помню нюансы почерка Молчуна: силу нажима и особенности начертания. Потому могу быть уверен на сто процентов, что это писал он. Однако, состояние песчаника не допускает возможности ошибки: эта надпись сделана давно. И единственное логичное объяснение: Молчун был здесь не в первый раз.

Но когда? До того, как он потерял память? Может быть, он был здесь в составе экспедиции Вэньцзинь и Хо Лин?

Однако, это невозможно, ведь память он потерял в подводной гробнице, а это было гораздо раньше.

"Я пока не могу тебе ответить, — сказал третий дядя. — Но я говорил тебе, что с младшим братом не все так просто. Могу только заметить, что его прошлое непостижимо, и все, что он делает, имеет серьезную причину. А еще я уверен, что, следуя его знаком, мы всегда будем идти в верном направлении и найдем вход во дворец Сиванму. Скорее всего, он уже был там."

Мой мозг отказывался принять это, но спорить бесполезно: я действительно ничего не знаю о прошлом Молчуна. Тут я заметил, что третий дядя бросил короткий взгляд в ту сторону, куда ушел Черный Слепой.

Я спросил его, что случилось. Он жестом приказал мне молчать, еще раз покосился в ту сторону и тихо сказал: "Я слишком зол на тебя. Но в этот раз тебе действительно не стоило следовать за мной."

Я заметил, как изменилось его поведение и интонация, словно он опасался Слепого. Это меня удивило.

Третий дядя торопливо зашептал: "Ты, сученок, действительно головой не думаешь. Твой третий дядя давно уже не тот, что раньше. В этот раз я взял с собой совершенно чужих людей, можно сказать, на улице подобрал. Да, они вежливо называют меня третьим господином, но это лицемерие. На самом деле они в любой момент могут выйти из-под моего контроля, и либо оставят меня здесь одного, либо нападут. Я мог бы справиться в одиночку, правда, это рискованно. Но теперь на мою голову свалился ты. И теперь надо сделать так, чтобы ты не погиб."

Я сразу понял, почему лицо третьего дяди, пока он говорил, выглядело таким беспомощным. Паньцзы вкратце описал мне эту ситуацию, но я не представлял, что все так серьезно. Пытаясь извиниться, я прошептал: "Прости, я ничего не могу с собой поделать. Если бы ты был более откровенен..."

Я не закончил, заметив, что дядя подмигивает мне. Обернувшись, я увидел, что вернулся Черный Слепой. Третий дядя спросил его: "Ну как?"

"Идут. Я сказал им сначала спустить снаряжение, — Слепой усмехнулся. — Они спрашивают,как с Толстяком поступить. Тоже спускать или оставить наверху и выбрать кого-то, кто о нем позаботится?… Молодой третий господин, что с твоим лицом?"

Третий дядя, не дожидаясь моего ответа, сказал, что я все еще не могу привыкнуть к обстановке здесь: "Он плохо переносит вонь."

Немного подумав, он посоветовал Слепому: "Тебе лучше здесь не оставаться, следи за остальными. Пусть спускаются, а потом найдем место, где можно будет позаботиться о Толстяке."

"Точно, — согласился тот. — Молодой третий господин очень старался ему помочь. Очевидно, этот парень очень важен для вас."

Я кивнул: "Я останусь здесь и помогу дяде." Слепой внимательно посмотрел на меня и ушел.

Мы с третьим дядей переглянулись. Я заметил, что выражение лица Саньсина тоже не отличается спокойствием. Я действительно дурак, не понимал, насколько все сложно. Кажется, третьему дяде тяжело приходится.

Хотя не понимаю, почему дядя не доверяет Черному Слепому. На меня этот человек произвел неплохое впечатление, разве что кажется немного сумасшедшим. Но, кажется, я многого не понимаю в этом мире и плохо разбираюсь в людях.

Третий дядя тихо продолжал: " Не сердись на меня. Но в этот раз я не смогу позаботиться о тебе. Ты должен быть очень осторожен. И в этот раз ты умудрился вывести меня из себя. Когда вернемся, я все расскажу твоему отцу. Готовься к серьезному разговору."

Глядя на его сердитое лицо, я понимал, что он не шутит. Поэтому молча кивнул. А он торопливо продолжал меня наставлять: "Позволь мне кратенько объяснить, во что ты вляпался. Люди, которые пошли со мной — самые жестокие в Чанша, но выполнявший обязанности ламы смог найти мне только таких. Черный Слепой — отдельная история, он один десятка опытных даому стоит, его среди нас очень уважают и опасаются. Имени его я не знаю, все называют его Черным Слепым. Те, кто пришел со Шваброй — обычные наемники, которые раньше занимались простым грабежом. Опыта в нашем деле никакого, но горло перережут запросто. С ними надо быть особенно осторожным. И не относись к ним, как моим людям, больше помалкивай."

Я слушал внимательно и кивал, а третий дядя опасливо поглядывал наружу. Когда послышался голос Черного Слепого, руководившего спуском, он похлопал меня по щеке, чтобы я пришел в себя.

Не сказав ни слова, я послушно отправился на помощь Слепому, но все еще не мог собраться с мыслями. Помогая принимать снаряжение, спускаемое сверху, я думал о том, какие неприятности могут свалиться мне на голову. Третий дядя позвал меня вниз, потому что хотел поговорить наедине, чтобы предупредить. Очевидно, что люди Швабры были уже начеку. Возможно, у них уже случались конфликты по дороге сюда.

Однако, я совершенно не разбираюсь в нашем семейном бизнесе, потому размышлять об этом сейчас бессмысленно.

Толстяка на обвязке спустил Швабра. Это было самое сложное. Несколько человек, которые уже спустились, едва могли справиться с сильным запахом мочи, некоторых чуть не вырвало. Остальные еще были наверху, и они не знали, какое ароматическое испытание их ждет здесь.

Швабра до сих пор был со мной предельно вежлив. Ругаясь на вонь на знакомом мне диалекте Чанша, он продолжал улыбаться. Но теперь, слушая его, я воспринимал эту вежливость совсем иначе, чем недавно, когда мы общались наверху. Мне казалось, что каждый взгляд Швабры и его людей был пропитан лицемерием и фальшью. Хотя, возможно, это было предубеждение, появившееся после разговора с дядей, и на самом деле он был вполне искренен.

Стараясь не выдать своих чувств, я сделал вид, что не расслышал его слов. Помогая, я выкладывался на полную и забыл даже о шокирующем открытии, касавшемся Молчуна.

Спустя четыре или пять часов все собрались внизу, разобрали снаряжение, выбрали двух человек, которые должны нести Толстяка. И мы последовали по знакам, оставленным Молчуном, направляясь вглубь шахты.

Третий дядя дал мне короткоствольный дробовик. Такой я использовал, когда тренировался стрелять по летающим тарелкам. Это была похожая модель, но весил он легче и позволял сделать два выстрела без перезарядки. Третий дядя, как всегда, брал с собой самое лучшее оружие, такие стволы мы использовали во дворце Лу Шан Вана. Тогда я нашел их на черном рынке, и стоил один ствол более пяти тысяч.

Крупного зверя из него не убить, но для стрельбы по фазаньим шеям вполне подойдет: один выстрел сможет очистить от змей небольшое пространство. Я задумался, почему Паньцзы взял с собой не дробовик, а винтовку, это же было непрактично.

Вспомнив о нем, я забеспокоился: как он сейчас? В храме, должно быть, безопаснее, чем здесь. Но если у него поднимется температура, дело плохо. К тому же, будь Паньцзы здесь, думаю, третьему дяде было бы легче.

По дороге я рассказал третьему дяде о той глиптике, что мы видели в храме. Вероятно, эти подземные тоннели использовались не только для дренажа, но и как место обитания фазаньих шей. Всю дорогу через джунгли я не встречал сразу столько змей, сколько увидел здесь. Очевидно, они считают эти места своим гнездом, и нам надо быть осторожными.

На что третий дядя ответил, что от этих змей сложно защищаться, и никакая осторожность не поможет.

Размер тоннеля, по которому мы шли, все время менялся. Это напомнило мне подземелья дворца Лу Шан Вана. Может быть, назначения коридоров там, которые мы посчитали тайными проходами гробницы Западной Чжоу, на самом деле тоже были дренажными шахтами?

Хотя это нелогично: в Шаньдуне не бывает столько осадков, чтобы возникла необходимость в такой сложной дренажной системе. Даже если местность там накроет проливными дождями на несколько месяцев, гористый рельеф не позволит воде скапливаться. Это должно быть, простое сходство.

Через пятьсот шагов мы добрались до развилки. Третий дядя осветил шахтерским фонарем сначала верхнюю шахту, потом ведущую вниз. Должно быть, эти шахты регулировали уровень воды в системе, при заполнении которой вода стекала по нижней шахте, освобождая место. Именно возле нее я увидел знак Молчуна.

Третий дядя не мог скрыть своего волнения, но я заметил, что его возбуждение не выглядело искренним. Тогда я тоже сделал вид, что занервничал. Не колеблясь, третий дядя махнул рукой, приглашая следовать за ним.

Мне идти по этой шахте было очень скучно. Стены из обычных кирпичей, никаких рельефов или росписей, сами камни грубо вытесаны. В дрожащем свете фонарей эти стены казались до ужаса однообразными.

Мы шли часа три, периодически встречая знаки Молчуна. Это настолько не интересно, что не заслуживает подробного описания. Иногда по дороге попадались колодцы и бассейны, служившие водосборниками — это единственное, что меня немного интересовало. По мере того, как мы уходили вглубь шахты, этих колодцев становилось больше, однако, из них не доносилось ни звука. Кажется, змей здесь вообще не было.

Это превзошло все мои ожидания: наконец-то удача улыбнулась нам, но я все равно чувствовал какое-то беспокойство, угнетала мертвая тишина вокруг, казалось, что в ней что-то или кто-то прячется.

Короче говоря, наш путь был спокоен, к вечеру мои напряженные нервы немного расслабились. За весь день мы несколько раз устраивали привал возле колодцев. Во время одного из таких привалов, отогревшись у костра, Толстяк ненадолго пришел в себя.

Третий дядя сделал ему укол, чтобы закрепить улучшение состояния, и дал немного поесть. Я спросил, что с ним случилось, но Толстяк был так слаб, что не мог говорить, только пробурчал что-то невнятное и снова заснул.

А мне немного полегчало. Змеиный яд не нанес его организму необратимый вред, если сознание вернулось к нему хотя бы на несколько минут, значит, он идет на поправку. Когда на следующее утро Толстяк проснулся, то выглядел посвежевшим, цвет лица стал лучше. Хотя он еще не мог самостоятельно ходить, но при моей поддержке смог встать. Оглядываясь, он спросил меня, что произошло.

Я ответил ему: "На этот раз ты должен быть благодарен мне по гроб жизни. Я до самого конца не бросал тебя, и сам даже чуть не умер, защищая от змей. Чем будешь расплачиваться за свою жизнь?"

Толстяк обиженно хмыкнул, стрельнул у кого-то сигарету и с поникшим видом заявил: "Эх, неблагодарный негодяй, сколько раз Толстяк спасал тебя? А ты в первый раз защитил мою шкурку и уже пальцы веером расставил. Вот что я тебе скажу: не время долги считать." Потом он заинтересованно спросил, где это мы.

Я вкратце рассказал ему о том, что произошло, пока он был без сознания. Толстяк слушал внимательно, но ничего не сказал. Закончив рассказ, я поинтересовался, что произошло с Молчуном.

Толстяк ответил, что Молчун со всех ног бросился догонять Вэньцзинь, за ним было не угнаться. А потом он услышал голос. Как и я, Толстяк решил, что это кто-то из людей третьего дяди, и сразу пошел на зов, звучавший из кустов. Но когда раздвинул ветки, на него бросилась змея и укусила.

"Голос был совсем настоящий, не отличить от живого человека, — оправдывался Толстяк. — Я боюсь, что младший братишка тоже может обмануться. Эти змеи слишком злые и хитрые. Да благословят его боги, пусть он окажется умнее нас двоих."

Третий дядя очень обрадовался, узнав, что Толстяк очнулся, и протянул ему сигарету. Мне показалось, что Саньсин давно считает его своим человеком. Однако, увидев дядю, Толстяк бурной радости не проявил, сказав: "Третий господин, как цзя-лама, ты должен мне денег добавить, когда вернешься. Иначе я умываю руки."

Его весело поддержали остальные. Все вокруг шутили и смеялись, казалось, что атмосфера между нами дружеская и непринужденная. И никто, кроме меня, не заметил горькой усмешки третьего дяди.

Толстяк очень быстро поправлялся. Я следил, чтобы он много пил. Поначалу моча у него была почти черной, и цвет ее изменялся очень медленно. Но, видимо, крепкое телосложение давало свои преимущества: вскоре на его щеках появился румянец. К тому моменту, как мы свернули привал, он уже мог самостоятельно вставать и был готов идти.

Однако, я все равно старался его поддержать, считая, что он не до конца оправился. Как и вчера, все шли гуськом друг за другом. Я заметил, что система накопления воды здесь имела сходство с мембранными баками(1): чем ниже спускаешься, тем проще конструкция, но больше размер шахты и объем накопительных колодцев и бассейнов.

Наконец мы остановились в шестом по счету накопителе. Это помещение было огромным: в середине был установлен столб, диаметр которого был равен трем обнявшимся друг с другом людям. Вероятно, назначение этого столба — предотвратить обрушение свода. Бассейн здесь был пересохший, размером с половину футбольного поля.

Толстяку больше не требовалась моя поддержка, но он все еще был слаб и покачивался при ходьбе.

На пути сюда мы больше не делали привалов: по сравнению с передвижением в джунглях путешествие здесь напоминало променад на солнечном берегу. Никто из нас сильно не устал. Когда мы подошли к краю бассейна, то увидели, что его дно и стены оплетены высохшими корнями, почти полностью скрывавшими камень. Входы в шахты тоже были скрыты корнями, на которых росли странные грибы. Эта высохшая корневая система, добравшаяся до подземелий дворца Сиванму, так хорошо скрывала стены, что мы не могли найти знаки Молчуна и не знали, куда теперь идти.

Я был удивлен: мы уже достаточно глубоко под землей. Откуда здесь корни? Существуют ли в мире деревья с такой длинной корневой системой?

Швабра осмотрел корни и сказал, что это не дерево, а мицелий(2). Этот бассейн можно было использовать для выращивания грибов шиитаке(3). Затем он приказал обрубить гифы и поискать знаки, которые мог оставить здесь Молчун.

Присмотревшись, я обнаружил, что эти гифы напоминают корни деревьев, но они мягкие и покрыты черными волосками, которыми цепляются за стены. Выглядело это некрасиво.

Пока я рассматривал гиф, кто-то позади с криком упал на землю. Направив туда фонарь, я увидел, что обрубленный кусок гифа обнажил на стене человеческое лицо.

Я сразу понял, что это, и расхохотался. Самое время отомстить им всем за дурацкую шутку с манекенами. Люди с удивлением смотрели на меня, не понимая, что меня так развеселило. Тогда я поднял с земли камень и бросил в лицо на стене, которое сразу рассыпалось на парящие осколки: это были черные мотыльки, которых я уже видел в джунглях.

Мужчина, который только что кричал от ужаса, с трудом перевел дух, но, увидев мотыльков, успокоился. Остальные нервно захихикали.

Конечно, мотыльки могли случайно залететь в дренажную систему. Но, как я помню, их привлекала сброшенная змеиная кожа. Я сказал всем быть осторожнее, а сам подошел к тому месту, где только что было лицо на стене. Как и ожидалось, там обнаружилась змеиная кожа, сейчас напоминавшая обвислый полупустой мешок. Большую ее часть скрывали толстые гифы, оплетавшие стену. Меня удивил не размер, а цвет: белые змеи встречаются довольно редко.

Я подцепил кожу стволом дробовика: змея, сбросившая ее, была довольно большой, толщиной с ведро, вся покрытая двойным слоем чешуи.

Подошел третий дядя, дотронулся до кожи рукой: она была покрыта густой слизью. Его лицо побледнело, и он закричал: "Дело дрянь! Эта кожа свежая, змея сбросила ее недавно. Поторапливайтесь, ищите выход. Здесь нельзя долго оставаться."

Я немедленно стал помогать, отрезая гифы по краям входов в шахты: именно там на стенах Молчун обычно оставлял свои знаки.

Мы возились уже довольно долго, но результата не было. Почти все входы в шахты были освобождены от мицелия, остались лишь несколько, расположенные выше и ведущие наверх. Добраться до них было сложно: стены здесь были без уклона, вертикальные. Чтобы добраться до них, надо было использовать щели и выщербины в камне.

Один из людей Швабры, худощавый и маленького роста мужчина вызвался забраться наверх. Мы освещали снизу ему путь и наблюдали, как он обрезает ножом мицелий, затем хватается одной рукой за выступ в камне, как скалолаз и изящно перекидывает свое тело, зависая над пустотой.

Я бы так не смог. Интересно, как Молчун нашел этот проход?

Мужчина осмотрел несколько шахт и, наконец, крикнул: "Здесь!" Мы все вздохнули с облегчением. Третий дядя сказал ему спустить веревку, чтобы мы могли подняться один за другим. Трое уже почти добрались до входа в шахту, когда мужчина крикнул: "Третий господин, что-то не так. Здесь еще один знак. Тут несколько отметок."

Примечания переводчика

(1) Мембранные баки снабжены внутренней мешкообразной камерой из синтетического каучука. Между камерой и стенками бака находится сжатый газ (азот или воздух). Эта конструкция помогает предохранять корпус от коррозии, сглаживать скачки давления. А еще вода в таких «мешках» меньше загрязняется. Вот только не поняла, что в гидросистеме дворца Сиванму выполняет роль мембраны. По назначению выделяют мембранные баки для систем отопления и горячего водоснабжения (расширительные) и холодного водоснабжения (гидроаккумуляторы). Основная разница — в требованиях к качеству воды. Одно дело, если она будет применяться лишь как теплоноситель в батареях, другое — если для питья и приготовления пищи.

(2) Мицелий — вегетативное тело грибов и актиномицетов (некоторые исследователи, подчёркивая бактериальную природу актиномицетов, называют их аналог грибного мицелия тонкими нитями), состоящее из тонких (1,5—10 мкм толщиной у грибов и 0,5—1,0 мкм у актиномицетов) разветвлённых нитей, называемых гифами. Развивается в субстрате и на его поверхности. Но возникает вопрос: мицелий внешне похож на тонкую нить. Если допустить переплетение нескольких таких нитей — то на веревку. Как это можно было принять за корневую систему дерева? Хотя да, это же фантастика: если есть цзунцзы, почему бы не быть мицелию и гифам толщиной с корень обычного дерева.

(3) Шиитаке также сиитаке, лентинула съедобная, японский лесной гриб — съедобный гриб, вид рода Лентинула семейства Негниючниковые . Практика использования в пищу исходит из Китая и Японии, в настоящее время гриб активно культивируется по всему миру.