Онлайн чтение книги Записки расхитителя гробниц Grave Robbery Note
Часть 1. Глава 13. Правда о Сиша

На этом дядя закончил рассказ о Цю Декао. Дальше речь шла о тех событиях, что произошли после того, как Се Ляньхуань нашел третьего дядю.

Но я уже получил полное представление о том, что происходит. Для меня оказалось неожиданностью, что третий дядя уже давно вовлечен в эту историю, а компания, где работала А Нин, влезла в дела нашей семьи.

Об американце третий дядя рассказывал, не переводя дыхание, и теперь сделал перерыв, спросив, есть у меня вопросы и верю ли я услышанному.

В его словах звучал скрытый гнев, я его понимаю. Ведь только что я открыто высказал свое недоверие и это, видимо, его беспокоило.

Я задумался. Не могу сказать, что не верю его словам, но вопросы у меня еще были.

Я уже понял, что Цю Декао и Се Ляньхуань в течение долго времени сотрудничали. И познакомились они задолго до того, как Цю Декао приехал в Китай, чтобы вскрыть гробницу с цзунцзы. Но еще мне известно, что команда археологов, в которую напросился Се Ляньхуань, побывала в подводной гробнице на Сиша и, вероятно, там наш родственник из семьи Се нашел бронзовую змеебровую рыбку, в которой Ван Цзанхай зашифровал информацию о царстве Восточного Ся. Возможно, он вынес из гробницы еще что-то.

Итак, Цю Декао знал о гробнице с цзунцзы, и информацию он получил от третьего дяди. Но откуда он узнал о подводной гробнице? Третий дядя и это ему рассказал? Невозможно. По словам третьего дядя, причиной всему стала шелковая книга Сражающихся царств, найденная в гробнице с цзунцзы. Но нет никакой связи между этой книгой и подводной гробницей. Тогда почему Цю Декао обратил свое внимание на Сиша?

Я задал эти вопросы дяде, и он довольно кивнул: "Зришь в корень. Это Цю Декао отправил Се Ляньхуаня на Сиша, даже посоветовал команду Вэньцзинь. Но твоя догадка верна только наполовину. В подводной гробнице Цю Декао искал не змеебровую рыбку, ему нужно было увидеть тело владельца гробницы. И Се Ляньхуань для него просто должен был сфотографировать покойника в саркофаге. Вот только этот лаовай отказался отвечать, зачем ему нужен Ван Цзанхай. Откуда узнал о подводной гробнице, тоже не сказал. Когда я задал ему эти вопросы, он ответил туманно, используя китайскую поговорку: "Тайна небес не может быть раскрыта"(1). Однако, позже кое о чем я сам догадался. Но не уверен в точности моих догадок."

Я кивнул, и дядя продолжил: "Я рассуждал так. Лаовай вернулся в Китай, чтобы исследовать гробницу на Сиша. Это было через год после посещения гробницы в Чанша. Значит, о подводной гробнице он узнал за тот год, что провел на больничной койке в США. Произошло нечто такое, что заставило его снова обратиться за помощью к Се Ляньхуаню. Но мы знаем, что в то время он был прикован к постели. Очевидно, информация о подводной гробнице оказалась настолько значимой, что заставила его оторвать задницу от кровати и снова заняться делом, которое захватило его полностью. До сих пор все его внимание занимала шелковая книга Сражающихся царств. Потому я думаю, что новые сведения тоже имеют к ней какое-то отношение. Точно не могу сказать, но предполагаю, что Цю Декао встретил кого-то знающего о подводной гробнице или побывавшего там. Или же этот "кто-то" помог Цю Декао разобраться с тайной шести звезд из шелковой книги Сражающихся царств и найти связь с подводной гробницей, где похоронен Ван Цзанхай. Это и привлекло внимание Цю Декао к Сиша. Поэтому он вернулся в Китай, нашел Се Ляньхуаня и заставил его внедриться в команду археологов."

"Почему ты уверен, что это был кто-то? Может быть, Цю Декао просто нашел новую информацию сам?" — спросил я.

"Цю Декао слишком много знал о подводной гробнице, — ответил третий дядя. — Вряд ли это сведения из древних источников, они всегда обрывочные и неточные. Потому я даже рискнул предположить, что этот "кто-то" побывал в гробнице до нас."

Я кивнул, понимая, что в этом есть смысл. Но как звездная карта из шелковой книги Сражающихся царств может быть связана с гробницей династии Мин? Это в голове не укладывается. Неужели Железнолицый, писавший книгу, предвидел, что на Сиша кто-то построит гробницу через тысячу лет? Если с помощью астрологии можно предсказывать такое, боюсь, современные ученые много теряют, считая ее псевдонаукой. Но этот момент надо еще доказать, пока у дяди есть только предположения.

С последующими событиями я более или менее знаком. Несмотря на тщательно спланированное исследование гробницы, все погрузилось в хаос. Археологическая группа исчезла в полном составе, вернулся только третий дядя. Цю Декао даже предполагал, что он всех убил. Но, по словам дяди выходило, что он вообще ничего не знал, и его рассказ звучал правдоподобно. Но я-то имею другие сведения. В общем, правду знает только третий дядя.

Передохнув, он жестом показал, что готов продолжать, я повеселел и сел прямо, готовясь не пропустить ни слова.

Он тяжело вздохнул, очевидно, собираясь с духом. Рассказ о Цю Декао дался ему легко, ведь это история другого человека, которая никак не задевает чувства. А сейчас он собирался говорить о том, что касалось его лично, и воспоминания явно были не из приятных. Черты его лица осунулись, голос звучал глухо, говорил он медленно, словно каждое слово выдавливал из себя через силу.

"То, что я тогда в больнице Цзинаня рассказал тебе о Сиша, было ложью, — начал он издалека. — Но ты должен меня понять. Воспоминания еще слишком свежи, хоть и прошло много времени. У меня сердце разрывается, когда лишь думаю об этом, а рассказывать очень тяжко."

Я молча кивнул в ответ. О том, что дядя мне врал, я знаю давным давно, и винить его не собираюсь. Мне просто надо знать правду.

Он сделал глоток воды и продолжил: "На самом деле процесс вскрытия гробницы был всего лишь инсценировкой, которую я разыграл для коллег Вэньцзинь. За день до этого я уже побывал там вместе с Се Ляньхуанем. Но мы вошли в другом месте. У Ляньхуаня был детальный план гробницы, и мы сразу попали в центральный зал с саркофагом Ван Цзанхая, потому что это было настоящей целью Цю Декао."

"Ты имеешь в виду центральный из трех залов?" — уточнил я, припоминая план гробницы.

"Нет, — усмехнулся дядя, — это всего лишь первый уровень гробницы, на самом деле она гораздо больше, чем ты можешь себе представить. Саркофаг Ван Цзанхая находился в самом низу, на дне гробницы. Как бы так сказать… гробница в гробнице. И обстановка там очень странная… трудно словами описать."

Сведения о подводной гробнице, которые Цю Декао передал Се Ляньхуаню, были очень точными и подробными, сразу понятно, что источнику лаовая можно было доверять. Еще он предоставил отличные фотокамеры и вспышки для подводной съемки, последние модели, очень компактные. По данным Се Ляньхуаня примерно в полумиле от рифа, где археологи проводили свои исследования, есть еще один, который местные называют Песчаным. Это настоящий подводный лес, сформированный десятком крупных рифов, образовавшихся на камнях, разбросанных по морскому дну. В свою очередь, Песчаный риф объединялся с соседними, образовывая огромный коралловый массив. В одном из основных рифов была пещера, расположенная ниже уровня моря. Даже во время отлива редко показывалась лишь ее верхняя часть. Эту пещеру древние мастера использовали для создания временного прохода в гробницу. Внутри пещеры был тоннель, уходящий в рифовый массив, в углублении которого и был затоплен корабль с гробницей.

Достаточно добраться до этой пещеры, и дальше в гробницу ведет прямой путь. Там были места, где следовало соблюдать осторожность. Но в инструкциях Цю Декао все так подробно описано, словно он сам спроектировал гробницу. Даже в древних текстах, описывающих процесс постройки гробниц, не бывает таких подробностей. Вот поэтому третий дядя и считал, что кто-то уже побывал там. Но, видимо, этому человеку не удалось найти желаемое, поэтому Цю Декао нашел еще кого-то, готового сотрудничать.

Изначально Се Ляньхуань отказывался, отлично понимая, что его опыта для такого спуска под воду недостаточно. А трагедия в гробнице с цзунцзы напрочь отбила у него желание связываться с делами даому. Но Цю Декао был настойчив, да и Ляньхуань чувствовал вину за прошлые неудачи. Кроме того, за год отсутствия лаовая он уже успел принять участие в нескольких походах, организованных семьей Се, поднабрался опыта и уже не чувствовал себя таким уж новичком. Авторитет Цю Декао и слепая вера в удачу, свойственная молодым, сыграли свою роль: Се Ляньхуань согласился после долгих уговоров.

Узнав, что родственник работает на лаовая, третий дядя понимал, что это по закону тянет на статью об измене родине, и сначала хотел воспрепятствовать этим планам. Однако кое-что его все же беспокоило, любопытство было его отличительной чертой характера, особенно он заинтересовался целями лаовая, потому рискнул. Он убедил Вэньцзинь включить Се Ляньхуаня в команду археологов, собираясь молча наблюдать за его действиями.

Но все обернулось трагедией. В этой истории есть много мелочей, о которых можно не упоминать. А вот о том, что произошло в ночь перед штормом на Сиша, дядя рассказал очень подробно.

К тому моменту археологическая команда уже заканчивала свои изыскания, дел было немного. Перед сном все немного выпили за ужином и крепко спали.

Се Ляньхуань ждал такой возможности. До окончания экспедиции осталось всего несколько дней, он понимал, что другого удачного момента уже не будет, поэтому решился действовать. Когда все уснули, он сделал вид, что отошел помочиться. На самом деле он использовал этот момент, чтобы выйти потихоньку в море. Но он не знал, что его товарищ по детским играм уже не маленький мальчик, который держится за мамину юбку. У Саньсин давно стал внимательным, умным и скрытным, как старая река и озеро, спрятанные в лесах(2). Он все это время незаметно наблюдал за своим родственником, примечал и запоминал каждое его действие и слово.

К тому времени Се Ляньхуань порядком бесил У Саньсина. Во-первых, третий дядя никак не мог понять, что за намерения у двоюродного брата. Его присутствие на катере археологов было сродни бомбе замедленного действия, Саньсин не знал, когда эта бомба взорвется. Вместо того, чтобы проводить больше времени с Вэньцзинь, как собирался, он был вынужден, словно привязанный, ходить следом за Се Ляньхуанем.

Была и другая причина, которую Саньсин не торопился мне озвучивать, но я понял по его интонации. Очевидно, что Вэньцзинь симпатизировала Се Ляньхуаню. Этот человек знал, как понравиться женщинам, он был более коммуникабельным, чем третий дядя, и внешне ему не уступал. А Саньсин все еще был новичком в отношениях с женщинами и неизбежно ревновал.

Когда наконец Се Ляньхуань сделал первый шаг, третий дядя приободрился. Не успел его предприимчивый братец спустить лодку на воду, как он объявился и придержал ее за борт.

Внезапное появление третьего дяди было неожиданным для Се Ляньхуаня. Но узнав родственника, он успокоился. Если бы это был кто-то из команды, его могли обвинить в попытке бегства во Вьетнам, что в то время было чревато обвинениями в измене(3) ,но третьему дяде он в некоторой степени доверял. Поэтому просто попросил убрать руку.

Однако третий дядя уже имел зуб на него в течение долгого времени и так просто сдаваться не собирался. Он холодно поинтересовался, зачем Се Ляньхуань так настаивал присоединиться к экспедиции, а теперь тайком пытается выйти в море? Что за дела у родственника такие?

Ответа на свой вопрос Саньсин не ждал, это всего лишь был повод начать конфликт. Говорил он с двоюродным братом слишком резко и грубо, и это вывело Се Ляньхуаня из себя. В Чанша никто с ним не смел так разговаривать, кроме старших, поэтому он разразился бранью.

Третий дядя словно ждал чего-то в этом роде. Услышав ругань, он схватил братца за шиворот, опустил головой в воду и держал так, пока тот почти сознание не потерял. Получив возможность дышать, он сразу же взмолился о пощаде. Тогда третий дядя снова повторил свой вопрос и потребовал рассказывать все в подробностях. После услышанного его глаза загорелись, он не мог поверить своим ушам. Оказывается, на дне архипелага Сиша есть гробница! Это было неожиданно. В записях его отца были упоминания о подводных гробницах, но никаких подробностей. Этот вид захоронений очень редкий, сам глава семьи У только слышал о таком, но никогда не видел. Попасть в такую гробницу во много раз труднее, песок полностью скрывает ее, определить обычными способами местоположение невозможно. Откуда какому-то лаоваю знать такие подробности?

Думая об этом, третий дядя уже горел желанием спуститься вниз и посмотреть на гробницу, поэтому отпустил Ляньхуаня и просил: "Все так просто? Тогда, рухлядь подзаборная, почему ты мне сразу не сказал? Мы же родственники, как ты мог не доверять мне? Чего боялся? Что я ограблю тебя?"

Се Ляньхуань уже немного пришел в себя после пытки водой и ответил: "Я занимаюсь этим втайне от своего отца. Мы с тобой не слишком близки, я не был уверен, что ты не доложишь семье о моих делах. Мне только семейных проблем и не хватало. А еще, сам скажи, если бы ты все знал, разрешил бы мне присоединиться к археологической экспедиции?"

Третий дядя задумался и заявил: "Логично рассуждаешь. Но хочу тебе напомнить, что Цю Декао в Чанша зовут Серым скворцом(4). Он непростой человек, и его проекты не могут быть простыми, без подвоха. Тебе лучше бы подождать, не идти сейчас, а вернуться и поискать опытного наставника, который сможет спланировать все правильно. Или позволь мне сопровождать тебя. Я, конечно, не наставник, но опыта побольше, чем у тебя будет."

Се Ляньхуань усмехнулся и сказал: "Все говорят, что У Саньсин хитрее обезьяны(5). Ты умеешь говорить льстиво. Нет бы просто сказать, что мы — кузнечики на одной веревке(6). Ты удачно выбрал момент предлагать варианты, разве я могу сказать"нет"?

Третий дядя усмехнулся, когда услышал это, и сказал, что "золотая молодежь", оказывается, может быть весьма понятливой. У Се Ляньхуаня не было другого выбора, как объединиться на время с У Саньсином. Они договорились, что после того, как спустятся в гробницу, разойдутся каждый своей дорогой, и третий дядя не будет поминать прошлое, что бы они там, внизу, не нашли.

Нельзя сказать, что третий дядя действовал в тот момент только во благо своего родственника и членов команды, скорее всего им руководило желание заполучить часть прибыли. Этим он мне напомнил Толстяка. Такие люди неисправимы.

Договорившись, они проверили снаряжение для погружения и вышли в море. Свет не зажигали, гребли в темноте, полагаясь на показания компаса, и вскоре достигли Песчаного рифа, который находился именно там, где указал Цю Декао. Третий дядя поднял голову и увидел, как темное облако закрывает луну, риф стал серым и плохо различимым в темноте. Это его беспокоило: "А ты выбрал не лучшее время, даже лунного света нет, мы будем в пещере, как слепые котята. Так и остаться там можно навсегда. Надо быть предельно осторожными."

Примечания переводчика

(1) "Тайна небес не может быть раскрыта." Довольно распространенная поговорка, аналогом которой может быть европейская "Пути господни неисповедимы".

(2) "Старая река и озеро, спрятанные в лесах". Образное сравнение, основанное на фактической метафоре, часто используемое в Китае. Лесные реки и озера нельзя сразу увидеть, они появляются неожиданно.

(3) "Его могли обвинить в попытке бегства во Вьетнам, что в то время было чревато обвинениями в измене." События, о которых рассказывает третий дядя, происходят примерно в 1979 году. На это время приходится затяжной китайско-вьетнамский конфликт, вылившийся в войну. Причин для конфликта было множество, но поводом была национальная дискриминация этнических китайцев, живущих во Вьетнаме. В тот период Китай принимал беженцев оттуда, а те, кто оставался, отказывались от китайского гражданства и автоматически считались изменниками. Соответственно, попытка пересечь границу в сторону Вьетнама тоже расценивалась, как дезертирство и измена.

(4) Серый скворец, Байтоувен (白頭翁) — многозначное прозвище, которое переводится, как "седовласый старец" и "серый скворец". Второе обозначает конкретный зоологический вид Sturnus cineracens и образовано с помощью прямой метафоры (скворцы этого вида словно седые). Но, по аналогии, в Китае серому скворцу приписываются мудрость и знания, доступные старикам.

(5) "У Саньсин хитрее обезьяны. "Обезьяны в Китае считаются олицетворением хитрости, как и Сунь Укун, царь обезьян.

(6) "Мы — кузнечики на одной веревке." Распространенное выражение в Китае, аналогичное русскому "как нитка за иголкой" или "скованные одной цепью". Происходит от довольно популярной в деревнях азартной игры: два пары связанных ниткой кузнечиков выпускают в большой коробке и делают ставки, какая пара быстрее допрыгает до "финиша".