Онлайн чтение книги Записки расхитителя гробниц Grave Robbery Note
Глава 1. Записки расхитителя гробниц

Погода в Ханчжоу в августе приятная. Хотя в последние годы летом становится все жарче, но все еще можно прочувствовать утонченность сочетания "прохладной голубой воды и яркого солнца" на краю Западного озера.

Развалившись на диване в магазине, я вспоминал последние события. Со времени возвращения из Голмуда прошло около трех месяцев, но я все никак не мог успокоиться. Результаты последней экспедиции взбудоражили мою душу. Я не предполагал, что все закончится таким образом.

Все эти три месяца я не мог выбраться из пережитого кошмара, преследующего меня. Каждую ночь я видел сны, картины прошлого не давали мне спокойно спать, заставляя снова и снова переживать те события.

Смогу ли я избавиться от этого наваждения? Сильно сомневаюсь. Узнав все тайны, я так и не избавился от гнетущей душу тяжести.

То, что другие люди отчаянно хотели скрыть, оказалось тем, что я совсем не хотел видеть и знать. И попытка раскрыть чужие тайны легла бременем на мое сердце.

Я многое понял. Но если даже Молчун не смог избежать тяжкой участи, то что делать теперь мне? Хранить эти тайны и сомнения всю оставшуюся жизнь?

Вернувшись, я записал все, что произошло в этом году, начиная с описания записок моего деда, стараясь не упустить ничего. Я понимал, что когда-нибудь забуду эти дни, точно так же, как и ту маску, что долго носил и не смог снять третий дядя. Время лечит, но я надеюсь, что день излечения наступит чуть раньше.

Однако, есть еще много такого, что я не понимаю. Например, где мой настоящий третий дядя? Куда подевалась ставшая вечно молодой Вэньцзинь и каков на самом деле настоящий Молчун? Что за Абсолют такой? Кто построил подземелья Тамуто? Что из себя представляют члены команды Вэньцзинь и каковы были их планы?

Все это по-прежнему остается загадкой для меня. И хотелось получить ответы на эти вопросы. Хотя в какой-то степени мне все это казалось уже не таким важным.

После того, как Молчун пришел в себя, мы отвезли его в Первую больницу Пекинского университета(1) для полного обследования. С его физическим здоровьем проблем не было, но вот разум оставался затуманенным. Оставив его в больнице, мы наняли человека, который позаботится о нем. Но это ненадолго. Я обратился к некоторым людям в Чанша, чтобы разобраться, откуда появился Молчун, но никто не смог мне рассказать ничего внятного. Оставалось лишь попросить разузнать обо этом.

Толстяк считал, что, если узнаем о прошлом Молчуна, то сможем ему помочь. Но думаю, понять, что скрывается за его поступками, будет сложнее, чем мне казалось раньше. Сейчас я могу надеяться лишь на то, что память к нему вернется, и мы сможем получить ответы на наши вопросы. В противном случае нам останется поддерживать его всю оставшуюся жизнь. Хотя, возможно, для него это будет даже лучше, чем возвращение памяти.

Мало у кого есть возможность все забыть. Хотя некоторые потерявшие память мучительно страдают от невозможности вспомнить свое прошлое. Честно говоря, меня не пугала вероятность, что память не вернется к нему. Гораздо больше я опасался, что он вспомнит нечто такое, что может ему навредить.

Паньцзы мы тоже отправили в больницу. Он чудом выжил, мне его способность справляться с травмами казалась невероятной. Но оказалось, что и повреждений серьезных он не получил, потому, вернувшись в Чанша, поправлялся довольно быстро.

По его словам, там сейчас царил хаос. Раньше даже в отсутствие третьего дяди его подручные легко могли контролировать ситуацию, но сейчас все изменилось, бизнес потихоньку рушился. Повсюду ходили жуткие слухи, и Паньцзы не знал, что с этим делать. К счастью, Чэнь Пи успел отжать часть бизнеса третьего дяди, иначе Паньцзы было бы трудно справиться с таким объемом работы. Восстанавливать все приходилось осторожно и постепенно, делая один шаг за раз, иначе можно развалить все дело окончательно. Денег, которые он скопил за время работы с третьим дядей, вполне хватило бы ему на пропитание. И он всерьез задумывался о том, чтобы уйти на покой.

Я посоветовал ему найти хорошую девушку и поскорее создать семью, а не беспокоиться о бизнесе третьего дяди. Даже если тот жив, то уже слишком стар, чтобы руководить, детей, чтобы унаследовать бизнес, у него не было. Рано или поздно это должно было произойти, и мы ничего изменить не в силах.

Паньцзы мне ничего на это не ответил. Пока неизвестно, жив третий дядя или умер, не думаю, что ему будет легко отпустить это. Он продолжит искать, и я могу лишь пожелать ему удачи.

Расставшись со мной, Толстяк вернулся в Пекин. Он был тем человеком, кому пережитые потрясения не мешали продолжать жить дальше. Вернувшись, он снова продолжил свой бизнес. По словам Паньцзы, Толстяк лучше всех нас разбирался в жизни, но я до сих пор не понимаю и не могу принять его принципов. На прощание он мне сказал избитую фразу: зеленые холмы никогда не превратятся в поток воды, а значит, все вернется на круги своя. Это звучало разумно. Но мы столько времени провели вместе, казалось, знаем друг друга давным давно. И меня передернуло от такого равнодушного философствования.

Чжаси попрощался с нами еще в Голмуде. Если бы не он, мы никогда не выбрались бы из Тамуто, поэтому я хотел дать ему немного денег в качестве вознаграждения. Но Чжаси ответил, что это испытание является его кармой, он должен быть спасти нас, потому что получил для этого благословение Бодхисаттвы и наши деньги он не может взять. Тогда я подарил ему свои часы, чтобы хоть какая-то добрая память о нас осталась.

А Нин мертва, и у меня не осталось других контактов с компанией Цю Декао. Я отправил несколько электронных писем людям из его команды, с которыми познакомился раньше, но ответа не было, кажется, их даже не прочитали. Не знаю, будут ли они продолжать свои исследования. Полагаю, этот старик должен сдаться, а если будет упорно продолжать, я могу только посочувствовать ему и пожелать благословения богов.

Толстяк прав: пепел к пеплу, прах к праху. Кажется, жизнь каждого из нас возвращается в привычное русло. Я, наконец, вернулся в Ханчжоу и продолжил спокойную жизнь. С девяти до пяти, сидя на плетеном стуле в своем магазине, я перечитывал записки моего деда, периодически задремывая. Мое существование снова стало ужасающе скучным. Настолько скучным, что я иногда желал, чтобы время повернулось вспять.

Если верить Чжуан Чжоу Мэнди(2), проснувшись, мудрец не знал, был ли он человеком, которому снилось, что он превратился в бабочку, или же он — бабочка, которой снится, что она человек. Мне все произошедшее со мной казалось сном, промелькнувшим перед глазами, но одновременно мне постоянно чудилось, что я все еще нахожусь в джунглях Змеиного болота, а моя нынешняя спокойная жизнь — всего лишь галлюцинация перед смертью.

Но независимо от того, что именно я воспринимал реальным, меня все устраивало, я испытывал удовольствие от своего нынешнего состояния. Ведь иногда просто умереть гораздо лучше, чем с трудом добиваться достижения какого-то результата.

Однако в глубине души я понимал, что не все еще закончено.

Примечания переводчика

(1) Первая больница Пекинского университета, известная как "Пекинская университетская больница", была основана в 1915 году и является первой медицинской клиникой, созданной в Китае. Нынешняя больница Пекинского университета представляет собой крупное комплексное медицинское учреждение, объединяющую лечение, обучение медицинского персонала, научные исследования и профилактику заболеваний, а также выполняет задачи Первой клинической медицинской школы Пекинского университета. Клиника была аккредитована и лицензирована Министерством здравоохранения Китайской Народной Республики в 1993 году.

(2) "Чжуан Чжоу Мэнди — это философский аргумент (а не просто теория), выдвинутый мудрецом Чжуанцзы, который считал, что люди не могут различать реальность и иллюзию. Когда кто-то думает, что реальные и иллюзорные вещи отличаются друг от друга, возникает диссонанс восприятия с точки зрения материализации предметов." Это цитата из учебника, которую сложно понят. Проще говоря, Чжуан Чжоу Мэнди — это описание проблемы восприятия на грани сна (бреда) и реальности, когда человек не в состоянии отличить одно от другого. Нечто похожее на дереализацию — патологическое состояние, когда человек не может объективно идентифицировать себя относительно окружающей его действительности.