Онлайн чтение книги Власть книжного червя Ascendance of a Bookworm
Исследуя священное писание (❀)

Как мне и сказали, я собиралась тайком вернуться в храм, чтобы избежать внимания Фердинанда и заполучить побольше времени для чтения. Я поговорила с Сильвестром, чтобы договориться о линии связи с храмом, чтобы он мог переслать мне форму заказа на украшению для волос, как только она будет готова, а затем отправилась за своими слугами, чтобы они могли начать подготовку.

— Ауб Эренфеста приказал мне поискать в священном писании ответы на вопросы гибов касающиеся чуда Хальдензеля, — важно сообщила я. — Поэтому с завтрашнего дня я проведу какое то время в храме.

Улыбка появившаяся на моем лице, в тот момент, когда я складывала книгу из Дункельфельгера, документы Соланж и так далее, выдала мои истинные чувства. По приказу Сильвестра я вскоре смогу предаваться райскому чтению до самого ритуала посвящения. Мотивами его действий было желание дать мне немного отдохнуть, поэтому несмотря на то, что мне сказали искать информацию в священном писании, у меня не было необходимости что-то находить.

Ура!

Дамуэлю и Ангелике тоже нужно было подготовиться, так как они должны были сопровождать меня во время пребывания в храме. Я также послала сообщение Элле на кухню. Наш план состоял в том, чтобы уехать завтра утром.

— Это крайне неожиданно, — заметила Оттилия.

Рихарда же раздраженно покачала головой.

— Разве возвращение юной леди в храм не всегда также внезапно? Нам уже стоило привыкнуть.

— Прошу прощения за спешку, — сказала я. — Я надеюсь найти ответы до начала следующего весеннего молебна, а времени осталось совсем немного. В конце концов, я буду должна вернуться в дворянскую академию сразу после ритуала посвящения.

В тот вечер я ужинала в одиночестве в своей комнате, так как герцогская чета была приглашена на ужин в другое место. Было необычно одиноко, потому что раньше в таких ситуациях мне составлял компанию Вильфрид. В конце концов, я думала о том, чтобы побыстрее вернуться в дворянскую академию — просто для того, чтобы иметь компанию во время еды. Это было единственной причиной таких мыслей.

Утром мои приготовления к возвращению в храм были завершены, и мы направились туда, следуя за ездовыми зверями Дамуэля и Ангелики. Путешествовать в такую сильную метель было очень трудным, и если бы не их темно-желтые накидки, я бы не знала, куда лечу. Это заставило меня задуматься, как рыцари могли ориентироваться и находить дорогу до храма.

— С возвращением, госпожа Розмайн.

Мои слуги приветствовали меня, стоя на холодном ветру. Видимо они ждали моего прибытия. 

— Итак, я вернулась, — ответила я, осторожно, стараясь не споткнуться, идя по тропинке в снегу, проложенной для меня Дамуэлем и Ангеликой. 

Мои мышцы постепенно становились все лучше подконтрольны мне.

Хотя я спотыкалась меньше обычного, путь до храма все же занял у меня куда больше времени, чем у обычного человека. Когда я вошла внутрь, мое пальто было покрыто снегом, поэтому Моника сняла его с меня, а затем стряхнула остатки снега с моей обуви и волос.

Пока я смотрела, как снег падает на пол, Зам огляделся, словно ища кого-то.

— Госпожа Розмайн, вы вернулись без главного священника? — спросил он.

— Он занят общением и скорее всего останется в дворянском районе до ритуала посвящения, — ответила я. — Я вернулась, чтобы исследовать священное писание по приказу ауба.

— Вы собираетесь исследовать священное писание? — с любопытством переспросил Фран.

— Благодаря нашей молитве, мы призвали в Хальдензеле весну очень рано, и теперь другие гибы тоже хотят провести церемонию, — сказала я, рассказывая о чуде. — Я собираюсь тщательно изучить священное писание, чтобы иметь возможность его воссоздать. В свои будни простой синей священницы, я уже изучала те экземпляры, которые хранятся в храмовой библиотеке, но я должна закончить со своим исследованием до ритуала посвящения, так что у меня осталось мало времени.

— Тогда время, безусловно, имеет существенное значение, — кивнул Фран.

Я отправилась в покои главы храма, переоделась в свои храмовые одежды, а затем выслушала доклады о том, что происходило в храме во время моего отсутствия. Параллельно я наслаждалась чаем, который налила для меня Никола. По словам Гила, нас просили пока воздержаться от посещения компании «Плантен», так как у них появился новый дапл. Нам нужно было дождаться, пока Лутц не посетит нас с новостями.

— Компания «Плантен» не хочет, чтобы к ним просочилась наша информация, — сказал Гил.

— Кто этот дапла? — к подобным ситуациям я уже готова. Они уже позволяли внуку главы гильдии, Дамиану, войти в число работников, и я не могла представить никого, кто был бы более опасен в вопросе возможных утечек, чем он.

— Кажется это дочь классенбургского торговца.

Эм, классенбургский торговец? Что?.. Бенно, зачем ты нанял такого человека?!

— Были некоторые особые обстоятельства, — припомнил Гил. — Лутц сказал, что он сам не знает подробностей.

— Я понимаю. Надеюсь, что все закончится хорошо.

Я допила чай, слушая отчеты, затем попросила Франа принести мне украшенное, защищенное магическим камнем, священное писание. Он взял его с алтаря и осторожно положил передо мной, рядом с ключом. Я почувствовала, как моя мана потекла к ключу, когда я вставила его в замок.

Я открыла толстую обложку, напевая себе под нос, решив хотя бы раз просмотреть содержимое, прежде чем сказать, что ничего не нашла. Но вместо этого я увидела нечто совершенно не похожее на то, что я помнила.

— Что это?.. — пробормотала я, распахивая глаза.

— Что-то случилось, госпожа Розмайн? — сразу спросил Фран. Его полный любопытства взгляд метался между мной и книгой. И я вспомнила, что Фердинанд раньше говорил, что священное писание, принадлежащее главе храма, могут читать только те, кто получит его разрешение.

— Вовсе нет, Фран, — с фальшивой улыбкой ответила я, а после вернулась к изучению писания. Когда я открыла его, над страницей появился магический круг, но это еще не все — поверх слов, написанных чернилами, которые я видела раньше, были слова начертанные маной. Я почувствовала, как по моей спине пробежали мурашки.

Постойте. Что это такое? Что именно изменилось с того момента, как я читала эту книгу в последний раз?

Священное писание было магическим инструментом, поэтому я отчаянно копалась в своих воспоминаниях, пытаясь вспомнить, что именно могло оказать такое влияние. Сейчас я училась в дворянской академии и получила штап, чтобы получить возможность называться настоящим дворянином. Пожалуй это можно считать единственным значимым изменением. Я получила свой штап, научилась лучше контролировать свою ману и научилась еще множеству различных фокусов.

Нет, это не то...

Я вздрогнула и покачала головой. Я была уверена, что уже читала священное писание, с тех пор как впервые получила свой штап. Этого магического круга не было там, когда я вместе с Фердинандом проверяла писание после весеннего молебна в Хальдензеле. Он наверняка упомянул бы об этом.

— Что-то случилось, госпожа Розмайн? Что-то не так? — спросила Ангелика, подходя поближе, чтобы тоже видеть книгу. У нее был очень острый взгляд, когда она переводила взгляд с меня на священное писание, и серьезность ее восклицания побудила Дамуэля подойти и тоже посмотреть.

— Ангелика, ты видишь текст? — спросила я.

Она уткнулась взглядом в писание, щуря глаза, а после покачала головой даже не отводя глаз.

— Я ничего не вижу. Все страницы совершенно пусты.

— Госпожа Розмайн, разве дело не в том, что те, у кого нет разрешения главу храма, не могут видеть содержимое священного писания? — спросил меня Дамуэль. — Я помню, что господин Фердинанд говорил об этом.

Я слегка кивнула в ответ. Я просто хотела убедиться в том, что они действительно не могут увидеть слов. 

— В таком случае... Я разрешаю Ангелике прочесть писание, — сказала я. — А сейчас ты что-нибудь видишь?

— Я вижу сложные слова.

Кажется теперь она видела текст, но не видела магического круга. Подтвердив этот факт, я дала разрешение и Дамуэлю.

— Ты что-нибудь видишь? — снова спросила я.

— Я вижу следующий текст: «Вот слова, дарованные богами», — похоже Дамуэль тоже не видел магического круга. Можно сделать вывод, что наличие штапа и статус дворянина — это не основные требования к раскрытию магического круга. Тем не менее я все еще не могла понять причин его появления.

— Я забираю свое разрешение, — сказала я.

— Зачем все это, госпожа Розмайн? — спросила Ангелика.

Я перевела на нее взгляд.

— Теперь я понимаю, почему ты решила отказаться от необходимости загружать голову после своего выпуска, — уклончиво ответила я, не желая вдаваться в детали.

Мда. Думаю, мне нужно обсудить это с Фердинандом...

Именно это я проговаривала себе, терзаясь сомнениями. Но сначала, мне стоит почитать еще пару строк.

«Те, кто хотят быть зентом, читайте дальше»

«О, нет, нет, нет. Я не хочу быть королем».

Это я мысленно сказала обращаясь к книге, пока продолжала читать дальше. Я не собиралась становиться зентом, но книги существовали именно для того, чтобы их читать. Эти строки не были мне знакомы, и моим желанием было изучить его.

Однако я не буду рассматривать магический круг, потому что он слишком сложен для моего понимания. Я просто могу спросить об этом Фердинанда позже.

Единственное, что я смогла понять, это то, что магический круг включает в себя все возможные элементы сразу. Я перевернула страницу и на бумаге проявилось еще больше написанных магией слов. На этот раз магического круга не было. Я прочитала текст, в котором в основном говорилось, что становление зентом потребует от меня бесконечных молитв богам.

Любой, кто хотел стать зентом, должен был максимально раскачать свой объем маны, что можно сделать постоянно обращаясь с молитвами к богам... Я не очень понимала, как это работает, но, видимо, это было вполне возможно. Как только ваш внутренний сосуд заполнится до конца, и ваш объем маны прекратит расти, вы должны снова помолиться, и вам откроется путь, ведущий к богам. Затем они дадут вам то, что необходимо для владения силой зента. Между прочим, если после молитв путь к богам не открывается, то это означает, что ты не достоин стать зентом.

Но что это за качество?..

Как только у вас появится божественная сила, необходимая для овладения силой зента, то вы снова должны помолиться богам. Тогда, если вы приложите достаточно усилий, то боги наделят вас своей мудростью. В писании было написано, что только тот, кто обладает достаточной силой и мудростью, может, наконец, быть признан зентом.

Почему-то мне кажется, что все что нужно делать, это молиться.

Вероятно, все это было намеками о том, что нужно для становления королем. Я поняла общий процесс, но так как ни один из пунктов не был написан прямо, то я не до конца поняла смысл. Не так-то просто стать королем, и, возможно расплывчатость текста была намеренной. Но возможно, дело в том, что для других эти инструкции более очевидны, и они давали дополнительную информацию, необходимую для понимания действий.

Ну я все равно не собираюсь становиться королем, так что мне наплевать на эти инструкции.

Какими бы неясными не были эти магические письмена, я точно знала одно. Они не имели никакого отношения к весеннему молебну Хальдензеле.

Так что я пролистала писание в поисках той части, где Богиня Земли и ее подчиненные богини молились Богине Воды, согласно порядку церемонии в Хальдензеле. Я нашла его очень быстро, и я снова и снова перечитывала эти строки, а затем еще раз. Там была лирика песни и иллюстрации, но там не было никаких подробностей о том, как изготавливать сцены для ритуалов.

Вероятно, тот кто писал это, не мог подумать о том, что кто-то разрушит эти драгоценные церемониальные сцены.

Закончив снова просматривать писание, я решила провести день за чтением документов, которые мне одолжила Соланж. Моим девизом было уделять первоочередное внимание чтению тех книг, которые я одолжила, чтобы я могла вовремя их вернуть. Я читала отчеты о работе библиотекарей прошлых поколений, держа в руках ручку, чтобы иметь возможность делать заметки о любых магических инструментах, которые использовались раньше.

Читать отчеты было чрезвычайно интересно, поскольку они давали мне возможность заглянуть в обычный распорядок дня сотрудников библиотеки из прошлого. Прежде всего, им нужно было убедиться, что библиотека готова к открытию еще до начала занятий. У библиотекарей был утренний ритуал, во время которого они разделяли между собой магические инструменты, а потом начинали наполнять их маной. Они начинали с самых мощных магических инструментов, которые были встроены в само здание библиотеки. Таких как световой магический инструмент, который отвечает за отмер времени, или инструменты очищающие площадь библиотеки, заглушающие громкие голоса в читальном зале и так далее.

Затем библиотекари открывали читальный зал, наполняли маной Шварца и Вайса, а те в свою очередь открывали двери в библиотеку и готовились к выдаче книг студентам. Должно быть это было очень мило. Сама мысль об этом вызывала у меня улыбку.

Пока Шварц и Вайс занимались первым этажом, остальные библиотекари продолжали обслуживать один магический инструмент за другим. Среди них были книжные полки, которые предотвращают гниение старых документов, и даже магические инструменты, которые не позволяли солнечному свету повреждать книги. Я определенно хотела бы, чтобы они были в моей библиотеке Розмайн.

Хм... Интересно, не является ли упомянутый Шварцом и Вайсом «дедушка» одним из магических инструментов, в который библиотекари вливали ману.

Я вернулась в мыслях к статуе Местионоры, прижимающей к груди Грутрисхайт, на втором этаже читального зала. Соланж упоминала ранее, что ей не хватало маны, чтобы пополнять все магические инструменты, и так как Шварц и Вайс привели именно к этой статуе, было легко предположить, что этот «дедушка» на самом деле является одним из самых ценных магических инструментов в библиотеке.

Кажется, я все-таки надлежаще выполняю свою работу члена библиотечного комитета.

Размышления в таком ключе привели меня в довольно приподнятое настроение. Я продолжала читать, все время записывая информацию о различных магических инструментах, которые когда-то использовались в библиотеке.

Как только начинали прибывать студенты, порядок действий становился все более знакомым. Возвращаемые книги ставились на полки, выдавались ключи от каррелей, просматривались принесенные студентами учебные пособия, учителя присылали ордонаннсы с просьбами подготовить те или иные документы...

Эти отчеты рисовали поистине замечательную картину будней библиотекарей.

Это так мило... Я тоже хочу такой жизни.

Как ранее сказала Соланж, наличие достаточного количества библиотекарей означало, что у них было достаточно ресурсов для выполнения всей работы, поэтому в отчетах были строки о том, что некоторые библиотекари покидали библиотеку для того, чтобы устраивать чаепития с другими учителями или студентами для обмена информацией.

Одним из новых открытий для меня было то, что библиотекари из числа высших дворян работали в академии только до начала собрания герцогов, а после они возвращались на работу в библиотеку королевского дворца. Они перемещались между двумя библиотеками в зависимости от времени года, но сотрудники из числа низших и средних дворян оставались на своих рабочих местах.

Учитывая, что после переворота в дворянскую академию не присылали новых библиотекарей из числа высших дворян, я могла себе представить, какие тяжелые времена ждали средних дворян работавших там. Всего лишь нескольким средним дворянам было бы сложно соблюдать все описанные в журнале инструкции по заполнению маной магических инструментов.

Читая эти документы, я так же узнала, что старые порядки академии сильно отличались от тех, что были сейчас. В то время ученики получали свои божественные воли прямо перед выпускным, и как было написано, ученики поднимали вверх свои новоприобретенные штапы во время церемонии в качестве праздничного жеста.

Тем не менее, в наши дни даже первокурсники имеют свои штапы. В отчетах так же были упоминания о том, что все взрослые члены королевской семьи посещали собрание герцогов, и даже описывался случай, когда они посещали библиотеку. По-видимому, их приветствовали три библиотекаря из числа высших дворян

А теперь Шварц и Вайс приветствуют принца Хильдебранда. Это намного милее.

Мои фантазии были внезапно прерваны, когда кто то начал трясти меня за плечо. Я в шоке подняла глаза и спросила:

— Ч-что такое, Фран?

Фран молча указал на ордоннанц, приземлившийся прямо на стол.

— Розмайн, разве я не просил тебя присматривать за Сильвестром? — произнесла птица голосом Фердинанда, и его тон звучал достаточно холодно, чтобы сравнить его с точкой замерзания. Просто услышав это, я резко выдохнула. — Скажи мне, куда ты ушла? Ты сейчас рядом с ним?

Кажется Сильвестр куда-то сбежал сразу после того, как отправил меня в храм.

Сильвестр, ты колоссальный придурок! Я сожалею, что на мгновение изменила мнение о тебе! Теперь мне жутко влетит от Фердинанда!

Я уже представляю себе эту картину — Сильвестр небрежно возвращается в свой кабинет в тот самый момент, когда Фердинанд заканчивает изливать свой гнев на меня. Мой приемный отец был мастером в том, чтобы сбегать с работы, а потом избегать ответственности за это. Это те два навыка, которых мне очень не хватало. Я не могла так же виртуозно придумывать оправдание и уворачиваться от гнева Фердинанда, как это делал Сильвестр.

— Приходи в мои покои немедленно, — именно этой фразой заканчивалась речь главного священника. Затем сообщение было проиграно еще дважды, прежде чем ордоннанц вернулся в форму желтого магического камня. 

— Госпожа Розмайн, вы действительно вернулись в храм по приказу ауба? — подозрительно спросил Фран.

Я часто закивала, пытаясь убедить всех, что сказала правду, но Сильвестр отдал свой приказ уже после того, как приказал всем, включая моих стражей, покинуть кабинет. Никто не слышал, как он велел мне вернуться в храм, и если он будет все отрицать, как обычно валяя дурака, то все решат, что я наврала.

Но ведь я не сделала ничего плохого!

Можно было попытаться поспорить, говоря что я была слишком наивна, когда приняла приказ Сильвестра о возвращении в храм, не подозревая, что он просто пытался скрыться от моих бдительных глаз, но моя наивность не повод меня обвинять. Во всем виноват Сильвестр.

Я не сделала ничего плохого, но Фердинанд все равно скорее всего планирует наорать на меня и приказать отправиться обратно в замок, лишая меня моего времени на чтение. Что же делать? Мне нужно как то выбраться из этой ситуации?

Я схватила за магический камень ордоннанца, отчаянно стимулируя свою работу мысли, пытаясь придумать хоть что-то, что я могла бы сказать Фердинанду, чтобы он не обрушил на меня свой гнев, заставляя вернуться в замок. А холодный пот в это время струился по моей спине.

О, я знаю! Я могу показать Фердинанду этот магический круг! Тогда он забудет о том, что злился на меня!

Я достала свой штап и постучала по магическому камню, наполняя его маной и превращая в белую птицу.

— Сильвестр отдал мне приказ исследовать священное писание, — сказала я, надиктовывая сообщение. — При исследовании я обнаружила кое-что шокирующе важное и, Фердинанд, я хочу как можно скорее обсудить это с тобой. Пожалуйста, скорее возвращайся!

Пока я думала о других отговорках, которые я могла бы использовать, ордоннанц, который я послала Фердинанду, вернулся. Он сказал мне ждать его в своей комнате, так как он немедленно возвращается в храм. Фран и Зам отправились сообщить эту новость слугам и подготовить чай. Я наблюдала за ними краем глаза, сосредоточившись на ордоннанце и пытаясь по тону голоса главного священника определить степень его злости.

— Мм... Такое ощущение, что удивление и настойчивость в его тоне немного перевешивают гнев, — пробормотала я. — Он все еще кажется более раздраженным, чем когда либо, но трудно судить. А что ты об этом думаешь, Дамуэль?

— Не лучше ли прекратить эти тщетные трепыхания и достойно принять выговор?

Нет! Нет, это не выход!

— На этот раз я совершенно точно не сделала ничего плохого, — возразила я. — Нет никаких причин для того, чтобы меня ругали.

— Тогда у вас нет причин избегать господина Фердинанда, — ответил Дамуэль, качая головой, словно бы стараясь отстраниться от всего этого. 

Я поджала губы.

— Я пытаюсь избежать его выговора именно потому, что не сделала ничего плохого.

— Тогда сделайте все возможное, госпожа Розмайн, — вмешалась Ангелика, сжимая кулаки и поднимая руки в воздух в знак поддержки. — Я на вашей стороне.

— Хорошо. Мне приятна твоя поддержка, но могу ли я получить от тебя какую то другую помощь? — не очень задумываясь над своими словами спросила я.

Брови Ангелики дрогнули.

— К сожалению, я слишком глупа, чтобы суметь отразить лекцию господина Фердинанда, — сказала она. — Он слишком умен. Я могу взять с собой Штернлюка и сделать все что в моих силах, чтобы с честью выстоять в проигрышной битве, или я могу пойти вместе с вами, чтобы мы вместе выдержали это испытание. Что бы вы выбрали, госпожа Розмайн?

Не то и не другое!

Пока мы вели этот бессмысленный разговор, раздался колокол оповещающий о приходе посетителя. Фран и Зам открыли дверь, и Фердинанд прошел в мои покои. Он был с Экхартом, Юстоксом и его слугами из числа служителей.

— На этот раз я не сделала ничего плохого, ясно?! — сразу воскликнула я, пытаясь оправдаться.

— Оставь свои оправдания на потом. Начни с приветствий, как подобает по этикету, — сказал он, отчитывая меня за то, что не имело никакого отношения к основной проблеме. И это не смотря на все мои усилия по отвлечению его от злости.

Это не имеет никакого смысла... Как это вообще произошло?!

Мы обменялись длинными благородными приветствиями, а затем я предложила Фердинанду сесть. В ответ он тяжело вздохнул.

— Хорошо, — сказала я. — Теперь, когда мы закончили с нашими приветствиями, я повторю...

— Достаточно, — ответил Фердинанд. — Я был глуп, когда доверил тебе следить за ним. Ты слишком прямолинейна, и тебя легко обмануть. Стоит только помахать у тебя перед глазами книгой, и ты сразу небрежно кинешься за ней, не думая ни об обстоятельствах, ни о последствиях.

Оп. Думаю, что только что растратила крохи доверия, о которых даже не догадывалась. Я ведь даже не знала, что он возлагал на меня какие то надежды.

— Гм, Фердинанд... Беру свои слова назад. Можешь накричать на меня, — сказала я, опасаясь, что он судя по его крайне раздраженному выражению лица, был на грани того, чтобы навсегда разорвать со мной все отношения.

— Это было бы пустой тратой времени, — сказал он, выглядя еще более раздраженным. — Что еще более важно, что за шокирующее открытие, о котором ты говорила? Основная проблема с тобой в том, что я не могу предсказать насколько серьезна ситуация доверяя только твоим словам.

— О чем ты? — спросила я, абсолютно сбитая с толку его словами. В моих глазах он всегда мог просчитывать ситуацию на три шага вперед, поэтому было странно слышать, как он говорит, что не может понять что-то из того, что я говорю.

— Некоторые вещи, которые шокируют тебя, очень обыденны для остальных, — объяснил он. — В других случаях это оказывается настолько невероятным, что уже окружающие не могут этого принять. Поэтому невозможно предугадать, какая ситуация применима в этом случае. Так что рассказывай.

— Я не могу дать вам ответ, который был бы достаточно исчерпывающим. Для меня все эти вещи — шокирующие откровения, — проворчала я, а затем открыла священное писание. И он, и Юстокс с интересом подались вперед.

— Ничего не вижу, — прокомментировал Юстокс.

— А ты что-нибудь видишь, Фердинанд? — спросила я.

— Нет, что и было ожидаемо, — ответил он. — Ты не давала мне разрешения как глава храма.

— Юная леди, — обратился ко мне Юстокс. — Дайте и мне разрешение, если хотите, конечно.

Убедившись, что Фердинанд тоже ничего не видит, я сказала.

— Я разрешаю Фердинанду и Юстоксу читать писание, — после я внимательно наблюдала за лицом своего опекуна. Мгновение спустя его бровь дернулась, хотя это движение было едва заметным. По большей части выражение его лица осталось неизменным, поэтому я не могла с уверенностью сказать, видел ли он магический круг или нет.

— Значит это писание может читать только глава храма, да? Чем оно отличается от других писаний? — спросил Юстокс. Он жадно перелистывал страницы, но его слова доказывали, что он не видел ни магического круга, ни текста написанного маной.

— Это более полная версия — или, по крайне мере, в ней больше деталей, чем в любой другой копии, которая хранится в книжной комнате храма, — ответила я. В храме было несколько копий священного писания, но количество страниц в них сильно различалось.

Фердинанд посмотрел на меня совершенно беспристрастным взглядом и позвал меня:

— Розмайн, — я резко обернулась к нему. Его светло-золотистые глаза смотрели на меня сверху вниз, не выражая никаких эмоций. Он ненадолго плотно прикрыл глаза, а затем взял писание в руки. — Ты не можешь рассказывать об этом кому-либо. Ты понимаешь это, верно? — с тихой, но твердой настойчивостью, спросил он, не оставляя даже возможности для возражения. Теперь я знала точно.

Он тоже может видеть текст и магический круг.

Фердинанд прошел в тайную комнату, расположенную в моих покоях главы храма, не позволив никому из наших последователей следовать за нами. Они остались снаружи и выглядили крайне обескураженными, когда я пошла следом за ним.

Положив писание на большой стол для смешивания и открыв его, он сел в кресло. Я подвинула второй стул к противоположной стороне стола и забралась на него.

— Розмайн, что ты видишь? — спросил у меня главный священник.

— Думаю, тоже самое, что и вы. Над страницами появились слова и магические круг.

Фердинанд начал массировать лоб.

— Их не было, когда мы просматривали писание раньше.

— Я удивлена так же, как и вы. Я пришла сюда, чтобы изучить писание по приказу Сильвестра и никак не ожидала, что этот магический круг будет там. Тем не менее вы тоже можете видеть его, несмотря на то, что ни Ангелика, ни Дамуэль, ни Юстокс не могли... На мгновение я даже подумала, что только глава храма может это видеть, — замолчав я посмотрела на Фердинанда, и он замолчал, даже не находя слов для ответа.

— Возможно есть какое то особое условие или...

Я неловко замолчала. Фердинанд смотрел на меня, все еще не говоря ни слова, с выражением, полностью лишенным эмоций. Его застывший взгляд был страшнее, чем все те случаи, когда он смотрел на меня раньше. Так что я чувствовала, как по моей спине бегут мурашки.

— Эм... Фердинанд?

— Тот, кто желает стать зентом... Ты хочешь править, Розмайн? — спросил Фердинанд, все тем же холодным тоном.

Я тяжело сглотнула. Он спрашивал негромко, но я не имела не малейшего понятия, как он отреагирует на мои возможные ответы. Почему-то у меня возникло ощущение, что я стою на самом на краю крайне высокого обрыва.

— Я вообще не хочу править, — наконец ответила я. — Я хочу только читать.

— Тогда забудь о том, что ты видела сегодня. В этом писании не было ни всплывающего магического круга, ни текста написанного маной. Это та версия, которой ты должна придерживаться. Это понятно?

Его тон стал немного мягче, когда он услышал мой ответ, но даже так он в одностороннем порядке прервал наш разговор. То, как он встал и потянулся, чтобы закрыть писание, создавало впечатление, что магический круг его больше не заботил.

— Я не против забыть, но... — я снова запнулась, не понимая, почему Фердинанд совершенно не заинтересован в этом запутанном, но несомненно очень занимательном магическом круге. Изначально, я сказала об этом в надежде отвлечь его от злости на меня, но это не помогло. — Вы разве не хотите исследовать этот магический круг? Он кажется крайне сложным, учитывая, что в нем присутствуют все элементы одновременно, поэтому я подумала, что вы не захотите упускать такой шанс.

— Розмайн, в мире есть множество вещей, о которых лучше не знать. Не суй свой нос в такие дела, если хочешь жить. Смерть может прийти с любого направления.

— ...Смерть?

Увидев, что я не вижу связи между исследованием магического круга и безвременной кончиной, Фердинанд глубоко вздохнул и снова сел на стул. 

— Я объясню тебе это только потому, что ты, кажется, не знаешь о том, что нынешний король не соответствует требованиям для становления зентом.

— Что?

— Он не соответствует критериям, описанным здесь.

Как написано в писании, звание зента дается тем, кто расшифрует истинный Грутрисхайт. Фердинанд объяснил, что за долгое время это превратилось в традицию о том, что действующий зент передает всю расшифрованную им информацию своему наследнику. Переданный Грутрисхайт стал символом зента. Но эта переписанная копия была утеряна во время гражданской войны, после смерти предыдущего короля. Нынешнему правителю нужно было расшифровать Грутрисхайт заново... но местоположение оригинала оставалось неизвестным. Возможно, это знание передавалось в королевской семье от отца к сыну, но крайне вероятно, что во время гражданской войны оно было утеряно. 

— Есть много вещей, которые действующий герцог передает своему наследнику, — объяснил Фердинанд. — Я полагаю, что короли действуют точно так же. Однако нынешний король готовился стать последователем вплоть до начала гражданской войны. Его не учили быть королем, и он вошел на престол крайне неожиданно. Очень вероятно, что он не знает этих деталей. 

Нынешний король занял трон сразу после победы в гражданской войне, но фундаменталисты из храма Центра, по видимому были против его коронации, так как у него не было Грутрисхайта.

— Однажды они отказали в коронации, но из-за острой нехватки взрослых членов королевской семьи и высших дворян, половина всех магических инструментов, необходимых для существования страны, больше не функционировали, — продолжил Фердинанд. — Страна могла быть уничтожена, если бы ничего не было предпринято, поэтому храм Центра был вынужден смириться и провести коронацию. И сейчас все как-то работает и без Грутрисхайта. А теперь представь, что ты опубликуешь условия для становления настоящим зентом, и раскроешь то, что написано в писании. Я подозреваю, что ты все-таки можешь догадаться, что произойдет после этого.

Подобные действия с моей стороны поставили бы под сомнение легитимность нынешней власти и подтолкнули бы к действиями фундаменталистов из храма Центра. Король, несомненно, хотел бы, чтобы меня убили до того, как я создам реальные проблемы, и одна мысль о такой судьбе заставила меня содрогнуться.

— Господин Фердинанд, то, что священное писание показывает мне свои тайны, означает, что я соответствую требованиям для становления королем? — спросила я. — Поэтому вы насторожены?

Фердинанд покачал головой. 

— Нет, это не так. У тебя много маны и есть сродство со всеми элементами, помимо этого ты часто молишься богам, как и предписано в писании. У тебя определенно есть все необходимые качества для становления королем. Однако есть одно важное условие, под которое ты не подходишь.

— И что это за условие? — спросила я, с любопытством глядя на писание.

— Это просто, — сказал Фердинанд. — Ты родилась простолюдинкой и поэтому не имеешь королевской крови. По этой причине ты не сможешь стать королем.

— Королевская кровь?.. В писании нет ничего о необходимости подобного.

Фердинанд задумчиво постучал пальцем по виску, а затем вздохнул.

— Точно так же, как только определенный список людей может пройти в твою тайную комнату, Грутрисхайт хранится в архиве, куда может войти только королевская семья. По крайне мере так написано в древних текстах. Другими словами, ты не сможешь ни зайти в этот архив, ни расшифровать книгу.

— Что?! Ты говоришь о закрытом архиве?! — воскликнула я. — Я думала, что принц Хильдебранд впустит меня, ведь мы с ним друзья, но если это правда, то я не смогу войти туда, даже если мы его найдем!

Это была одна из последних вещей, о которых я думала. Все мои планы по поискам этих архивов во время учебы в академии внезапно рассыпались в прах.

Фердинанд с подозрением посмотрел на меня.

— Разве минуту назад ты не говорила, что не хочешь становиться зентом?

— Нет, но я хочу читать новые книги! Разве не очевидно, что Грутрисхайт я тоже хочу прочитать?! Гааа! Почему у меня нет королевской крови!

— Потому что ты родилась простолюдинкой, — просто ответил Фердинанд и покачал головой. — Однако позволь мне заметить, я от всего сердца благодарен за то, что в тебе нет королевской крови. Кроме того, Грутрисхайт в архиве это одна из первых сделанных копий, так что мы можем предположить, что ее содержимое будет почти идентично священному писанию, которое есть у нас. Так что откажись от этой глупой затеи.

Похоже Фердинанд даже близко не относился к этому вопросу с достаточной серьезностью. Ничего не могло быть хуже полного отчаяния от знания о том, что существует полный книг архив, в который я не смогла бы войти.

— Подумай еще немного, пожалуйста! — взмолилась я. — Я полностью опустошена этим.

— Это я здесь опустошен, Розмайн. Моя последняя надежда на то, что однажды ты продемонстрируешь хотя бы каплю нормального здравомыслия, полностью разрушена.

Стало только хуже!

В этот момент, как бы я не выражала свою печаль, я могла ждать от него только колкостей в ответ. Я поджала губы и уперлась взглядом в Фердинанда, но он посмотрел на меня таким взглядом, словно бы призывая меня продолжать свои жалобы. Я отвела глаза — и про себя пожелала, чтобы точно так же легко, как я отвела взгляд, я могла перевести и тему.

— И все же, почему эти слова и магический круг появились в писании? — спросила я.

— Полагаю, что из-за того, что ты выполнила некоторые требования, но я не знаю подробностей. Я никогда не был главой храма и не владел этим писанием. Однако... Я думаю, что понимаю, почему эти книги существуют, — сказал Фердинанд проводя по книге кончиками пальцев. — Слова и магический круг ведут человека по пути становления зентом. Они должны указать верный путь для будущего зента.

— Но я до сих пор не понимаю...

— Это лишь теория, — сказал Фердинанд. — Но первый зент также являлся главой храма, который служил богам. Я полагаю, ты уже изучала это из курса истории.

— Да, после дети короля тоже совершали религиозные церемонии в храме, верно? Вот почему даже в других герцогствах положение главы храма получал один из детей герцога.

Этот вывод можно было сделать из рассказов Эглантины о том, что раньше каждое герцогство следовало этой традиции. С точки зрения храма, короли и герцоги были равны, поэтому дети королей так же служили главами храма.

— Даже если случались внутренние конфликты и войны, которые заставляли эту традицию блекнуть в мировой памяти, пока дети королей продолжали служить главами храма, принадлежавшие им священные писания могли открыть для них путь к Грутрисхайту, — продолжил размышлять Фердинанд. — Я уверен, что король первого поколения даже не предполагал, что однажды храм утратит свою силу и станет настолько враждебным к короне... и что такая простолюдинка, как ты, однажды станет главой храма и будет обладать качествами, которые необходимы для того, чтобы стать зентом.

Скажем так, когда он это сказал, это действительно прозвучало ненормально. Ну может быть я действительно странная. Немного.

— Кроме того, герцоги в прошлом были женаты на девушках из королевской семьи, — сказал мужчина. — Другими словами, можно сказать, что в большей или меньшей степени они несут в себе каплю королевской крови. Возможно, первый король передал эти писания в каждое из герцогств для того, чтобы трон мог унаследовать сильнейший из носителей его крови.

Передача писаний каждому герцогу было очень эффективным действием, даже с точки зрения простого сохранения информации. Похоже первый король был действительно очень умным человеком.

— Кстати говоря, — вспомнила я. — Это довольно древняя история, но я читала, что один из прошлых королей был родом из Дункельфельгера. Это было в одной из их книг по истории. Мне было любопытно, почему был выбран человек из другого герцогства, а не один из детей короля, но в свете всего сказанного, многое проясняется.

— Ого. Твоя книга по истории из Дункельфельгера... Ты заставила своих служащих расшифровать ее, верно? Я хочу одолжить рукопись, — сказал Фердинанд с сияющими от любопытства глазами.

— Конечно. Мы можем обменяться книгами.

Бровь мужчины дернулась.

— Разве я уже не одолжил тебе достаточно книг?

— Я жадная до новых книг. Я не упущу ни малейшей возможности получить новый материал для чтения.

— Да, я прекрасно это знаю, — с усмешкой сказал Фердинанд. Он согласился обменять новую книгу на учебник истории Дункельфельгера, но как только мы заключили это соглашение, его лицо сразу изменилось. Он снова стал совершенно серьезным, поэтому я захлопнула рот и выпрямилась. 

— Никому не говори о том, что мы обсуждали и что видели в писании. Никто, ни при каких обстоятельствах не должен узнать об этом. Я забуду то, что видел. И ты должна сделать тоже самое.

Он, похоже, действительно собирался делать вид, что ничего не видел. Я не могла не задаваться вопросом, сколько тайн Фердинанд хранил в своей памяти. И когда я подумала об этом, то мой взгляд сместился к чернильнице, стоящей на полке. К чернильнице, которую мне было запрещено использовать.

— Если мы ввяжемся в это, не произойдет ничего хорошего. Одно неверное движение, и Эренфест подвергнется чистке, подобной тем, что следовала за каждой гражданской войной.

— Эм, что?.. — моя реакция на его жестокие слова была совершенно инстинктивной.

Фердинанд упер в меня суровый взгляд.

— Ты кандидат в аубы со знаниями о том, как стать истинным зентом, избранным богами и с их божественным благословением. Вдобавок ко всему этому, ты еще и святая, а также очень популярный глава храма. С точки зрения властей, ты будешь выглядеть как революционер или узурпатор. Война будет следовать за тобой по пятам. У тебя есть желание начать войну именно сейчас? Когда первый принц наконец был благополучно избран наследником?

— Нет. Я хочу только книг и ничего более, — категорически заявила я.

— Тогда хорошо, — Фердинанд встал из-за стола и подошел ко мне. Я с любопытством посмотрела на него, и после секундного колебания он нежно погладил меня по голове. — Розмайн... Читай новые книги и забудь о писании. Это ради самой тебя.

Я поняла, что это была его неуклюжая попытка утешить меня, и улыбнулась в ответ, надеясь что это немного поднимет ему настроение. 

— Ты можешь рассчитывать на меня! — заявила я, — Забывание — это моя специальность. Я имею в виду, что я все равно собиралась много читать, после того как закончу с отчетом. Я вызвала тебя сюда, говоря о том, что это чрезвычайная ситуация, но на самом деле, я просто не хотела, чтобы меня отругали.

В одно мгновение рука, которая до этого мягко гладила меня по голове, жестко сжала пальцы у меня на макушке. Я ойкнула и подняла голову вверх, чтобы увидеть ужасающую улыбку Фердинанда. Обычно безэмоциональное выражение его лица и так было достаточно пугающим, но это уже был совсем другой уровень.

— Ого. С учетом того, что ты признала это лично, ты должно быть очень сильно хотела, чтобы тебя отругали.

Его пальцы еще сильнее сжали мою голову. Больно. Это очень больно. Настолько, что у меня на глазах навернулись слезы.

Губы Фердинанда изогнулись в ухмылке, когда он увидел, что я готова расплакаться. 

— И кем я был бы, если бы отказал тебе в твоем желании? — сказал он. — Сиди здесь.

— И-и. Извини! Извини!

Это будет лекция о большом проколе...